Текст книги "Грань (СИ)"
Автор книги: Vogueliamatta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)
– Почему нет? – в удрученно-непримиримом тоне его голоса звучали нотки исключительно юношеского упрямства и отказа.
Я тяжело вздохнула, покачав головой.
– Я действительно должна тебе объяснять, что существуют вещи, на которые невозможно просто молча закрыть глаза? Хочешь создать еще больше проблем?
– Я работаю не на твою компанию, а на тебя! – сделав яркий акцент на конец предложения, Марви нервно провёл языком по губам, едва сдержав грозно-указующий жест пальца, выглядевший слишком уж грубо и неуместно. – Ты даже не представляешь, сколько у меня свежих идей и задумок по повышению продуктивности и экономии ресурса. Ты спокойно могла бы…
– Я и сама неплохо знакома с тайм-менеджментом, – прервав его тираду, язвительно улыбнулась я.
– Дело не только в этом, Кэм! Я тут работал кое над чем… – горячо продолжал убеждать меня он. – Дай мне немного времени, и увидишь…
– Марви. Решение окончательное и обсуждению не подлежит.
Он раздражённо прицокнул языком, коснувшись подбородка нервным жестом ладони, и на мгновение опрокинул голову назад, стараясь взять себя в руки.
– Не делай этого, Ками, – переводя на меня изменившийся за доли секунды взгляд, он виновато покривил лицо, тихо вздыхая. – Я нужен тебе. Просто дай мне шанс доказать…
– И я даю тебе этот чёртов шанс! – теряя терпение, почти вскрикнула я, самообладание трещало по швам, мне пришлось сделать пару размеренных шагов по периметру кабинета и на мгновение отвернуться, взяв небольшой тайм-аут. – Марсело, – продолжила я уже заметно спокойнее, – я даю тебе прекрасную возможность проявить себя в отделе развития, под чутким руководством мисс Дэвис. Поверь мне на слово, она невероятно талантливый управленец и никогда не обходит стороной деятельных и инициативных ребят. Ей в команде как раз нужны толковые люди.
– Да к чёрту эту команду! – несдержанно выпалил он, сорвав голос на пару октав выше допустимой приличиями и субординацией нормы.
– В таком случае, – сглотнув скопившуюся в горле неприятным налётом горечь, я заговорила холодным и сдержанным, официальным тоном. – Огромное спасибо за всю проделанную вами работу, мистер Мора. Но, к сожалению, компания в ваших услугах более не нуждается.
Старательно сдерживая готовое вот-вот сорваться с губ ругательство, Марви отвёл в сторону переполненный жгучей обидой взгляд, и ещё долго собираясь с силами, избегал смотреть на меня. Мои слова явно задели его за живое. Понуро покачав головой, он напряжённо о чём-то раздумывал. И спустя мгновение решительно преодолел разделявшее нас расстояние парой размашистых шагов, без тени смущения грубо вторгаясь в моё интимное пространство. Он стоял так близко, что я могла кожей ощущать тепло его участившегося дыхания. Но я не дёрнулась с места.
– Да ладно тебе, Ками, – сбивчиво прошептал он. – Не говори со мной так, словно мы с тобой абсолютно чужие друг другу люди.
Я смотрела на него во все глаза, лихорадочно пытаясь сообразить, в какой именно момент допустила столь чудовищную, непростительную ошибку, даже не заметив этого. Возможно, проблема с самого начала крылась в манере нашего с ним общения. С первого дня я ощущала этот легкий, непринуждённый вайб полнейшего взаимопонимания между нами. Но там, где я находила взаимное расположение и абсолютно невинную дружескую симпатию, он, очевидно, видел что-то совсем другое. И то, что Марви были известны некоторые очень личные, приватные детали моей частной жизни, лишь усугубляло положение, подливая масла в огонь. В его голове возникла опасная, обманчивая иллюзия близости, не имевшая ничего общего с реальностью.
– Я всё понял, – покусывая губы, неспешно продолжил он. – Ты не из тех, кто смешивает личную жизнь и работу. Да и чёрт с ним! Плевать. Увольняй, если хочешь. Но между нами ведь есть что-то еще, так? – он мягко коснулся рукой моей ладони, но я тут же одёрнула её, отпрянув в сторону.
– Ты забываешься, – жёстким тоном предостерегла его я.
– Разве? – он внимательно всмотрелся в мои глаза, ища в них ответа. – Ками, ты не можешь отрицать того, что между нами существует особая связь.
– Связь абсолютно иного рода! – сокрушенно вздохнула я. – Марсело, это совершенно разные вещи!
– Но ведь нам было так комфортно и хорошо всё это время! Неужели ты не ощущаешь поддержки с моей стороны? Взаимопонимания, доверия, заботы…
– Задача персонального ассистента в том и состоит, чтобы снимать часть напряжения и нагрузки. Разумеется, я испытывала определенное доверие, иначе ты бы здесь не работал. Но своим вчерашним поступком ты пересёк черту.
– Возможно, – Марви примирительно и как-то безразлично пожал плечами в ответ. – Но я должен был хоть что-нибудь предпринять. Я и так слишком долго ждал! Кэм, я тут задницу ради тебя рву по двенадцать часов в сутки, если ты не заметила. Но что бы я ни делал, тебе вообще всё по боку, – театрально всплестнув руками, он слегка перевёл дыхание. – Знаешь, ведь у нас с тобой гораздо больше общего, чем ты думаешь. Так почему ты не хочешь даже попытаться взглянуть на меня с другой стороны? Скажи, разве тебе было плохо со мной вчера?
– Я… Марви! – глубоко вздохнув, я на мгновение прикрыла глаза ладонью, собираясь с мыслями. – Знаю, в последнее время я была не в лучшей форме. Но, пойми, мы работаем… Работали вместе. И то, что произошло между нами вчера, было абсолютно недопустимо.
– Так дело только в этом?
Я тяжело вздохнула и замолчала, деликатно отводя в сторону взгляд.
– Нет, не только в этом.
Бегло коснувшись уголка губы языком, Марви приподнял его в кривоватой усмешке.
– Я знаю, что у тебя кто-то есть, – произнёс он ровным, спокойным тоном, слегка поморщив лоб. – Но ты не счастлива с ним, Камилла. Это же очевидно.
Я плотно сжала челюсти, сглотнув раздражение. Мне вообще многое удалось этим вечером проглотить, но сейчас он приблизился к взрывоопасной зоне.
– Ты понятия не имеешь, о чём говоришь, – сдерживая клокочущий в груди гнев, я старательно разделяла слова.
– Да что ты? – нарочито-небрежным тоном швырнул мне в лицо он. – Дай-ка угадаю. У него семья, ведь так? Жена, дети… Ты потому так подавлена постоянно. И вы никогда не появляетесь вместе на публике. Просто нигде и никогда.
– Господи, Марсело! – закатив глаза, я обвела потолок округлившимся взглядом, поражённая стройным рядом его абсолютно ошибочного, хоть и весьма логичного умозаключения. – Тебе не кажется, что ты слишком многое на себя берёшь? В Шерлока решил поиграть?
– Просто ответь.
– Я вовсе не обязана посвящать тебя в детали своей личной жизни, – мой голос грозно понизился на пол-октавы, терпение было порядком на исходе. – И, смею напомнить, ты находишься совершенно не в том положении, чтобы указывать мне на то, счастлива я, или нет. И уж тем более, с кем.
– Так я и знал, – истолковав мои слова по-своему, он, очевидно, воспринял их, как подтверждение своей теории, обличающе усмехнувшись. – Да это же просто верх идиотизма и наивности! Неужели ты не понимаешь, что у таких отношений нет абсолютно никакого будущего? Нравится быть чьей-то девочкой на час, чувствовать себя использованной?
Обогнув письменный стол, я уселась в кресло, напрочь проигнорировав его последнюю реплику, и с отсутствующим видом стала укладывать макбук в сумку, приводя в порядок рабочие принадлежности, полностью абстрагировавшись и прекратив обращать хоть какое-то внимание на присутствие Марсело в моём кабинете. Бросив беглый взгляд на часы, я невольно задержала его на экране смартфона в окошке непрочитанных сообщений. Майкл уже ожидал меня внизу. С этим убогим театром одного актёра пора кончать. Шоу слишком уж затянулось.
– Ками, – не выдержав демонстративного игнора, он опёрся руками о край стола, пытаясь заглянуть мне в глаза и вновь завести намертво заевшую пластинку. – Послушай…
– Нет. Это ты меня послушай! – вскинув на Марви взгляд, я присекла его намерия резко и решительно. – Не стоит объяснять мне, как жить. Ты обо мне ровным счётом ничего не знаешь. И я в последний раз тебе разъясняю абсолютно доступным, человеческим языком – между мной и тобой ничего нет и быть не может. Я прошу прощения за то, что невольно ввела тебя в заблуждение. Признаю, в этом есть и моя вина. Я тоже не раз позволяла себе лишнего. И потому сейчас просто обязана взять на себя ответственность и поступить так, как должно. Мне жаль, что мы расстаёмся на такой ноте. Но в данных обстоятельствах это лучшее и единственно возможное решение. Я дам тебе блестящую рекомендацию.
– Да засунь себе эту рекомендацию… – стиснув зубы, прошипел он. – Что еще я должен сделать, чтобы ты наконец перестала смотреть на меня, как на мальчишку?
– Хочешь, чтобы я перестала смотреть на тебя, как на мальчишку? – поджав губы, вздохнула я. – Вот и веди себя, как полагается мужчине.
Я наградила его до нельзя прямым, уничижительным взглядом. Марсело смотрел на меня злобным ребёнком. И я решила не испытывать судьбу. Между нами всё и так уже было сказано. Взяв сумочку в руки, я молча встала и направилась к двери, моля высшие силы о том, чтобы он наконец оставил меня в покое.
Стоя в кабинке лифта, я прислонилась к стене, приобняв себя за плечи и слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Меня здорово потряхивало! Я прекрасно понимала, что Майкл в два счёта почувствует, что со мной что-то не так, и морально подготавливалась стрелять типичными отговорками о напряжёном рабочем дне. Дотянуть бы до дома, где я приму двухчасовую пенную ванну и наконец оставлю весь этот лютый пиздец позади.
«Наверняка я только что лишилась контракта с Эриком Мэйсоном…» – эта прискорбная мысль добила окончательно, изгадив и без того дерьмовое настроение. Но лишь на миг. Да ебись оно всё в одно место! Я с радостью сотру из памяти весь вчерашний день, будь он проклят. И будь проклята та самая роковая флоридская ночь, когда я по глупости прикоснулась к этой дряни, выставив себя на всеобщее обозрение в крайне неприглядном свете. Пора бы мне уяснить, что подобные выходки никогда не проходят бесследно. Невероятно, до чего же какая-то нелепость способна усложнить жизнь!
Встряхнувшись, я расправила плечи и бодрым шагом направилась к выходу из здания, пытаясь собрать остатки себя в кулак. На выходе я на мгновение остановилась и, вскинув голову вверх, сделала глубокий очищающий вздох. Ощутив невероятное облегчение от правильности принятого решения, я спокойной походкой двинулась в сторону уже ожидавшего меня у обочины автомобиля.
– Хэй, Кэм! – неожиданно громкий оклик заставил меня остановиться, растерянно оглядевшись по сторонам, и прежде чем я успела что-либо осознать, крепкая рука ухватила моё запястье, разворачивая на сто восемьдесят градусов, и в следующее мгновение я оказалась намертво прижатой спиной к прохладному мрамору фасада здания. – Тебя не учили разве, что не вежливо хлопать дверью у людей перед носом, хамка? – на одном дыхании отчеканил он. – Стоит преподать тебе урок хороших манер, а то ты чёрти кем себя возомнила…
Марсело резко подался вперёд, яростно впечатавшись в мои губы своими. Моё протестное «нет» оказалось задушенным на корню, прежде, чем я сумела произнести это вслух. Ладонь бесстыдно скользнула по бёдрам, тисками сжимая ягодицы, язык грубо втолкнулся в рот и единственным звуком, что я смогла издать, стало неразборчивое, глухое мычание. Тело буквально парализовало под столь неожиданным и мощным натиском, и я просто не сумела собраться с силами и дать хоть какой-то реальный отпор. В голове набатом звучала лишь одна мысль…
Господи, это действительно происходит!
Целая вечность прошла, прежде чем Марви отстранился от моего лица, наконец позволив вздохнуть полной грудью. Всё еще прижимая меня к стене, он не торопясь собирал с раскрасневшихся, искусанных губ остатки поцелуя. Его взгляд источал какой-то лихорадочный, мстительный блеск униженного мужчины.
– Что ты наделал… – пытаясь справиться с дрожью и выровнять дыхание, ошеломлённо прошептала я.
– А что? – с наигранным недоумением хмыкнул он. – Ты же любишь у нас поразвлечься. Так в чём проблема, Кэм? Я всего-то хотел попрощаться, как следует.
– Да пошёл ты! – почти плюнула ему в лицо я, дёрнув зажатые в железной хватке запястья.
– Друзья предупреждали меня, что ты та еще стерва высокомерная! А ведь я, придурок, им не поверил. Знаешь, да о тебе такие легенды ходят… – вскинув брови, округлил глаза он, явно пытаясь поддеть меня побольнее. – Говорят, в постели ты просто бомба. Такое вытворяешь! – опустив взгляд в моё декольте, Марви облизнул растянувшиеся в похабной ухмылке губы. – Здесь определённо есть на что посмотреть.
– Замолчи, – прошептала я дрогнувшим от эмоций голосом, ощущая, как из груди рвёться тихое, смиренное рыдание. Я была настолько унижена и раздавлена его поступком и словами, что моих сил хватило лишь на это.
Заметив скатившуюся по моей щеке немую слезу, Марви растерянно и часто заморгал, ослабляя хватку. На мгновение мне почудилось, что на лице его мелькнула тень досадного сожаления от бездумно брошенных в гневе фраз, примешиваясь к горечи задетой гордости и нанесённой ему обиды. И спустя миг прожилки его глазных яблок налились болезненной краснотой, но идти на попятную было слишком поздно.
– Твой любовник одобряет твои развлечения? Бедняга вообще в курсе того, что ты за штучка? – нервно покусывая губы, Марсело вопросительно изогнул бровь, сквозь зубы сочилось злорадство, но в надломившемся голосе больше не слышалось прежней решимости. – Как думаешь, что он на всё это скажет?
Марви вёл себя, как самонадеянный и зарвавшийся, глупый мальчишка, рьяно пытавшийся что-то кому-то доказать. Вот только он понятия не имел, с чем на самом деле играет. Уголки его губ дрогнули. Отступив на шаг, он коротко кивнул головой в сторону припаркованного у обочины Эскалейда. Налитый кровью взгляд бегло скользнул по проезжей части и спустя мгновение застыл в одной точке, намертво вцепившись во что-то конкретное. Увиденное потрясло его. На вытянувшемся, стремительно побледневшим на тон лице отразилась печать шока. Моё сердце мигом упало куда-то в пятки и беспомощно дрогнуло, пропустив удар. Предчувствие не обманывало меня.
Казалось, мне понадобилась целая вечность, чтобы перевести стеклянный взгляд в сторону и, взяв его за ориентир, начать по кусочкам собирать рассыпавшуюся на сотни мелких частей картинку воедино…
Комментарий к 35/1. В лабиринте разбитых надежд. Часть первая
* GTD (Getting Things Done) – знаменитая во всём мире методология для организации и контроля задач бизнес-тренера и консультанта по управлению Дэвида Аллена.
========== 35/2. В лабиринте разбитых надежд. Часть вторая ==========
Говорят, что на пороге смерти перед глазами человека проносится вся его жизнь. Все самые важные и значимые моменты: поражения и победы, достижения и потери, принятые решения и допущенные ошибки… Всё находит свои места, магическим образом проясняясь, и становится до нелепого однозначным и простым.
Наш жизненный путь чем-то напоминает рисунок, который постепенно соединяешь от точки к точке, до конца не осознавая весь замысел целиком. В процессе начинает казаться, что схема может стать чем угодно, стоит лишь хорошенько постараться и захотеть, – мы ощущаем себя творцами, капитанами у штурвала, хотя на деле всего лишь двигаемся по заранее очерченной траектории, где всё уже было предрешено за нас.
Словно слепые котята, мы блуждаем в этом бесконечном и запутанном лабиринте жизни, наивно веря в иллюзию предоставленного нам выбора. Но разве правда не заключается в том, что каким путём не иди – исход останется неизменным? Чертовски тривиальная, и оттого особенно гнетущая мысль. До сегодняшнего дня я всегда считала себя полноправной хозяйкой своей судьбы. Но стоило мне встреться с ним взглядом, как нечто архиважное внутри меня стремительно оборвалось. И эта маленькая смерть неожиданно подарила мне острейший в моей жизни миг необъяснимого прозрения.
На полпути ко мне я заметила застывшего на тротуаре Джеймса. В напряжённых чертах лица сквозила растерянность, озадаченный взгляд серо-голубых глаз беспокойно метался из стороны в сторону. Он замер, не понимая точно, в какую сторону двигаться, пока до меня постепенно начало доходить, – Майкл возник у задней дверцы Эскалейда во весь рост, прямо посреди наводнённой людьми Гранд Авенью, – совершенно открытый и беззащитный.
Мне вдруг показалось, что сердце моё зашлось от холода. Правда, не так сильно, как я ожидала. Просто в груди стало стыло, будто сердце сжала чья-то рука. Боль сковала меня лишь на миг, но ощущение холода не проходило. Холод остался и отпускал очень медленно, постепенно пронизывая внутренности и стенки вен лёгким морозным покалыванием. И вместе с тем, – такой странный контраст, – я ощущала жар каждой клеточкой своей кожи, воспламенённой и обожжённой его обезумевшим от только что увиденного взглядом. Майкл безжалостно испепелял меня им.
В заострившихся чертах родного лица застыл немой вопрос. Величественно расправленные плечи, гордо приподнятый подбородок и поза говорили о полнейшей решимости до последнего вздоха защищать своё. Но самое ужасное – его глаза. Два тёмных безумных агата, словно сгустившаяся мрачная ночь, наполненная трауром, в сочетании с бархатистым отблеском огней вечерних улиц, – он смотрел на меня с недоумением, недоверием, с такой по-детски трогательной и невинной растерянностью, что хотелось кричать!
Внутренности словно пронзило острым клинком, какими-то тупыми невнятными толчками из самых недр сознания. Я ощущала вину так остро, словно между мной и Марсело действительно что-то было. Ответственность за то, что вообще смогла допустить нечто подобное! Заставить своего мальчика поверить хоть на миг в то, что я могла предать его доверие и любовь столь низким образом. Вину за причинённую боль самому родному и любимому на свете человеку, с настолько безмерно-огромным сердцем, лучезарной улыбкой и ангельски-чистой и светлой душой, что разочаровывать его я просто не имела ни малейшего права!
Его взгляд вмиг исказил всё пространство вокруг, приковал меня к себе, подчинил и обездвижил. Мне почудилось, что я впала в гипноз и попала в какую-то парадоксальную временную петлю, где время шло как-то иначе. Я поразилась тому, сколь стремительно это произошло – вся моя жизнь проскочила передо мной ослепительным ярким бликом, словно на ускоренной перемотке. Я вновь пережила ночь нашего с ним знакомства: первый взгляд, первое прикосновение, первую разделённую нами улыбку, вкус первого робкого поцелуя на губах… Ускоренными кадрами киноленты наша история разворачивалась и складывалась в единую и цельную, ускользавшую от меня со скоростью света картинку, и в сознании яркой вспышкой вдруг возникло острое предчувствие необратимого начала конца.
Словно я ненароком ткнула неустойчивую костяшку домино пальцем, заранее понимая, что тонкая незримая цепь событий неумолимо приведёт к жирной финальной точке.
Осознавала я это с такой поразительной, кристальной ясностью, словно во мне каким-то образом вдруг открылся божественный дар провидения. Произошедшее было неминуемо. Каждая грань каждого кирпичика в кладке, начиная с фундаментального краеугольного камня жизни вели меня к этому моменту. Я точно не понимала, как, но уже была решительно убеждена в том, что именно этот миг станет для меня поворотным, тем самым крохотным и фатальным спусковым крючком, навсегда разделившим мою жизнь на «до» и «после». Внутренний голос отчётливо произнёс: «Всё уже никогда не будет, как прежде…». Я это знала, чувствовала, вместе с тем испытывая невыносимо-острую, болезненную потребность любым способом предотвратить эту роковую неизбежность.
И вот, я стою здесь, глядя в глаза человеку, значившему для меня больше жизни, беспомощно наблюдая за тем, как наш крохотный недосягаемый мир, наша сокрытая от посторонних глаз и языков крепость рушилась, словно зыбкий песчаный замок, настигнутый прожорливой океанской волной. Кто-то неосторожно вмешался в то, что мы кропотливо взращивали на хлипком фундаменте прожитого опыта и совершенных ошибок, и просто прошёлся сверху с невозмутимым хладнокровием и безразличием. Наш маленький хрупкий мир неудержимо рушился откуда-то глубоко, глубоко изнутри. И в этот ужасающий, леденящий кровь миг я готова была поклясться, что трогаю осязаемую грань между жизнью и смертью руками.
Вцепившись в плечо Марсело мертвенной хваткой, я закрыла глаза и глубоко вздохнула, совершенно забыв в эти несколько секунд, что должна. Звук втягиваемого мною воздуха стал сигналом, наконец разрушившим эту невыносимую, поглощавшую всё вокруг непроглядно-чёрным омутом вечность, заставляя время вновь обретать привычные очертания.
В панике оглядевшись по сторонам, я остановила перепуганный взгляд на Джеймсе. Наши глаза встретились. Он кивнул мне и бесшумно выдохнул «Шшш», мягко прибивая воздух ладонью. По его глазам я сразу же поняла, что выгляжу ужасно, наверняка очень бледной и мне следует успокоиться.
– Всё хорошо, – прошептал он одними губами, стараясь привести меня в чувства.
Я тихо сглотнула и машинально кивнула головой в ответ, пытаясь придать нам обоим уверенности, хоть и прекрасно понимала – он лжёт. Все было совсем, совсем не хорошо…
Собрав последние силы, я попыталась взять себя в руки, но разум играл со мной злую шутку, настойчиво представляя окружающую действительность в каком-то голливудском слоу-мо с эффектом 3D и повышенной до предела контрастностью. Теперь я ясно ощущала каждую чёртову секунду, мощным импульсом отдающуюся прямо в висках. Сердце ритмично выбивало двойную дробь где-то в ушах, разгоняя адреналин по телу. Мышцы напряглись до предела. А вместе с тем возникли и голоса. Сперва тихие, редкие возгласы, полные недоверия перешёптывания и оклики, постепенно перераставшие в настоящий гул.
– Смотри, смотри… Это же Майкл! – безостановочно доносилось со всех сторон. – Майкл Джексон!
И спустя мгновение авеню превратилась в настоящее месиво. Истеричные вопли, вспышки фотокамер смартфонов со всех сторон, гудки автомобилей и визг колёс, стремившихся предотвратить столкновение с соседними авто и неожиданно вылетавшими с обочины прямо на проезжую часть людьми. Господи, откуда взялись все эти люди? Их столько! В конце рабочего дня улицы финансового дистрикта наводнены офисными работниками, но я никогда в жизни не видела такого огромного столпотворения! Все галдят, в отчаянной попытке протолкнуться вперёд, стремительно стягиваясь безумным кишащим роем как можно ближе к эпицентру событий.
– Джеймс! – в ужасе ору я не своим голосом, не до конца отдавая себе отчёт в том, что происходит. Мне становиться дурно от одной лишь мысли о том, в какое чудовищное положение я всех нас поставила. От лица вмиг отливает вся кровь и лоб стремительно покрывает холодная испарина. Я дышу, как загнанное в угол животное, в тщетной попытке разобрать, что происходит там, у дороги.
Первая ясно пронзившая сознание мысль – бежать! Подорваться и бежать к нему со всех ног, защитить и уберечь любой ценой. Это желание поднимается из самых недр моего существа и мгновенно охватывает всё тело целиком, посылая миллиарды электрических разрядов по перефирии, подчиняя себе, словно безвольную марионетку. Но едва я пытаюсь повиноваться – ноги предательски подкашиваются, напрочь отказываясь меня слушаться. Я сбивчиво дышу, ощущая, как к горлу стремительно подступает отвратительный кислый ком. Острейшие в моей жизни импульсы пронизывают и буквально выворачивают меня наизнанку. Опустошенный желудок сводит судорогой и я беспомощно подгибаюсь, ощущая, что меня вот-вот стошнит прямо на асфальт.
– Чёрт, Кэм! – придерживая за плечи, Марви крепко сжал мою похолодевшую, трясущуюся ладонь. – Прости меня, Ками. Ради Бога, прости! Я понятия не имел… – я не могла разобрать ни слова, его голос звучал до безумия странно, словно из какого-то туннеля, откуда-то издалека.
– Охрана, – осипшим голосом шепнула я, усилием воли преодолевая скручивающие желудок рвотные спазмы. – Позови охрану билдинга на помощь. Полицию, – наконец обретая голос, я изо всех сил толкнула Марсело в плечо. – Ну же, Марви! Быстрее! – выкрикнула я во всё горло, и этот крик тут же утонул в истеричных воплях наводнившей пеатональ толпы.
Марви рассеяно помотал головой в ответ и тут же сорвался с места, на всех парах влетая во вращающиеся двери здания. Я отшатнулась, на мгновение практически утратив всякую связь с реальностью. Страх буквально парализовал меня, но мысль о том, что Майклу могут причинить вред, мгновенно придала силы моим ногам.
Рывком оттолкнувшись от стены, я не раздумывая вбежала в самую гущу, грубо расталкивая людей руками, но мне едва ли удалось протолкнуться сквозь толстый пласт хаотично двигающейся массы. Это похоже на оживший кошмар в каком-нибудь фильме-катастрофе. Люди ведут себя, как стадо осатаневших, невменяемых животных. Я и представить не могла, что такое вообще возможно! Мгновенно теряясь в этой хаотичной давке, я с ужасом осознавала, что мне не удаётся пробиться вперёд ни на дюйм. Тонкие шпильки моих лодочек подворачивались, с каждым рывком лёгкие всё сильнее спирало от недостатка кислорода, – меня буквально душили со всех сторон, но я из последних сил продолжала настойчиво прокладывать путь вперёд, моля Господа помочь мне удержаться на ногах и выбраться отсюда живой и невредимой. Лишь спустя какое-то время, практически утратив всякую надежду, я случайно ухватила в толпе лихорадочно ищущий меня взгляд Джеймса.
– Камилла, сюда! – не особенно церемонясь, он грубо растолкал людей в стороны с громким басистым рыком. – Разойдитесь! Дайте пройти!
– Эй, ты его подружка? – послышался громкий возглас со стороны, прежде чем кто-то грубо ухватил меня за предплечье, резко потянув назад.
Утратив равновесие, я в одно мгновение очутилась в чужом объятии, ощутив сжавшие мою талию крепкие руки. Испытав недюжинный испуг, я не раздумывая впечатала локоть в живот удерживавшего меня со спины мужчины.
– Убери от неё руки, – выражение лица Джеймса исказил свирепый оскал, одним лишь взглядом он сбил с этого отмороженного ублюдка всю спесь.
– Расслабься, приятель, я же прото пошутил.
Перехватив мою руку, Джеймс рывком утянул меня на себя.
– В машину. Бегом, – приказал он металлическим тоном, старательно ограждая меня от толпы собственным торсом.
Инстинктивно прикрывая лицо ладонью, я протиснулась по самому краю бордюра и кое-как приоткрыла заднюю дверцу Эскалейда, вызвав тем самым очередную, прокатившуюся по толпе волну диких возгласов. Джеймс буквально затолкал меня в салон. Рухнув на заднее сиденье, я мгновенно подобрала под себя ноги и, услышав спасительный щелчок блокировки, вжалась в спинку кресла, замерев не дыша.
Лишь когда Джеймс наконец оказался в водительском кресле, я вздохнула с облегчением, но тут же поняла, что слишком поторопилась. Он завёл мотор, но никак не мог тронуться с места, – машину по всему периметру окружали люди, словно налипшая на окна стая мошкары. Внушительного размера Эскалейд раскачивался из стороны в сторону от ударов. Я бросила ошарашенный взгляд по сторонам. Майкл невозмутимо и молча смотрел в окно с настолько равнодушно-отсутствующим видом, словно происходящий снаружи зомби-апокалипсис абсолютно его не касался и был в порядке вещей.
Спустя минуту к патрулирующей зону полиции и охране здания наконец подоспело еще несколько автомобилей. Крики толпы перекрыл оглушительно-громкий вой сирен и полицейская рация, призывающая людей к порядку. Полиция постепенно разогнала прохожих, освобождая периметр и проезжую часть. Мы мягко тронулись с места.
– Мистер Джексон? – словно уловив от Майкла какой-то негласный сигнал, Джеймс кивнул и, наспех утерев выступившие капельки пота со лба, уверенно встроился во вторую полосу, ударив по газам. – Альберто будет в ярости.
Стоявший в ушах гул сменила гнетущая тишина салона. Прикрыв глаза, я пыталась восстановить дыхание и прийти в чувства после пережитого, благодаря Господа за то, что всё сравнительно обошлось. Но как только мы отъехали на безопасное расстояние и мне наконец удалось немного расслабиться, я ощутила, как меня постепенно начинала охватывать паника совершенно иного характера.
Украдкой я бросила встревоженный взгляд на Майкла. Воротник его рубашки был разорван у основания, а на шее красовалась пара алых следов от губной помады и несколько раскрасневшихся, неглубоких царапин.
– Ты в порядке? – набравшись смелости, я осторожно коснулась ладони Майкла своей, но он тут же резко одёрнул её в сторону, словно обжегшись.
Не удостоив меня даже взгляда, Майкл прижался к противоположному краю салона всем телом, молча уставившись в одну точку. Никогда ещё время не тянулось так долго, ровно как и тишина никогда ещё не была настолько тягостной и абсолютно невыносимой. В салоне повисла атмосфера недосказанности, и пусть Майкл ничего не говорил – я чувствовала, как в его голове ворочаются тревожные мысли и возникают вопросы, вслушиваясь в его тяжелое, густое дыхание, каждой клеточкой своего существа я ощущала волнами исходившее от него напряжение и какую-то странную угрозу.
Все нескончаемые сорок минут дороги мы провели в гробовом молчании. Никто не решался издать и звука. Тупо глядя перед собой, я думала о чём угодно, кроме того, что действительно должно было занимать мою голову сейчас. И как только Эскалейд наконец пересёк ограждение, въехав на территорию особняка, Майкл выпрыгнул из автомобиля практически на ходу, оставив дверцу открытой нараспашку.
Я осталась сидеть на месте, парализованная собственной нерешимостью, уставившись на Джеймса умоляющим взглядом, так, словно он мог что-то исправить. Просто сказать, что всё в порядке, что ничего страшного не случилось, и всё вновь встало бы на свои места. Но он молчал, не пытаясь по-обычному меня утешить и подбодрить. В его глазах я не нашла и капли прежней заботы и участия. Они вдруг стали совершенно бесстрастными, лишенными всякого тепла.
– Извините, Джеймс, – чуть слышно проронила я, ощущая себя обязаной ему едва ли не жизнью. Ума не приложу, как он в одиночку сумел справиться со всем этим. – Прошу вас.
Он взглянул на меня прямым острым взглядом и, тяжело вздохнув, решительно вышел из автомобиля, так ничего и не ответив.
Покинутая всеми, я молча сидела, абсолютно не представляя, как быть дальше. Тишина оглушала. И в какой-то момент ноги сами поволокли меня в дом. Тело действовало, словно на автопилоте. Не знаю, каким чудом я поднялась вверх по ступенькам, добравшись до двери спальной, и едва оказалась по ту сторону баррикад, испытала столь абсолютный и всеобъемлющий упадок сил, что едва ничком не рухнула на пол. Вцепившись в ручку ладонями, я закрыла глаза и уперлась лбом в дверную перегородку, совершенно не готовая встретиться лицом к лицу с тем, что мне сейчас предстояло. Я чувствовала его близость, едва слышное дыхание за моей спиной. Ощущала на себе его холодный и строгий, пронзительный взгляд. Майкл молчал. Испытывал меня на прочность. Или ждал? Чего?
