Текст книги "Грань (СИ)"
Автор книги: Vogueliamatta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)
Самодовольно ухмыляясь и не отводя от меня блестящий игривым задором взгляд, Майкл неохотно стащил с себя пиджак, бросив его на спинку кресла, затем медленно отстегнул манжеты и застежку часов, сняв их с руки. Я выжидающе наблюдала за каждым его движением строгим и цепким взглядом, позволяя в полной мере ощутить всю серьёзность моих намерений. Однако это, казалось, лишь сильнее забавляло и раззадоривало его.
– Штаны, – старательно сдавливая улыбку и придавая себе как можно более суровый вид, приказно кивнула я, и он с самодовольной ухмылкой поднёс руки к ремню, намеренно медля, глядя на меня в упор испытующим взглядом.
Уловив в выражении его лица хулиганские нотки, я тут же почуяла неладное и конечно же не ошиблась. Всего мгновением спустя он сорвался с места и со всех ног дал дёру. Я тут же ринулась следом за ним, крича в догонку.
– Стой, паршивец мелкий. Эпплхэд!
Он ухахатывался, как ребёнок, ловко лавируя между деревьев и вокруг бассейна, изматывая меня до предела, с лёгкой издевкой наблюдая за моими убогими попытками его догнать. Бегал он, надо признать, довольно быстро, и я изо всех сил старалась не отставать, но Майкл давал мне фору, казалось, даже не прилагая для этого особых усилий. Его вся эта ситуация, очевидно, дико забавляла, но для меня поймать мелкого засранца стало буквально делом чести! Ухватившись за колонну беседки, он лукаво поддразнивал меня, ловко увиливая из стороны в сторону и, видя мою недовольную мину, тут же сгибался пополам от хохота. Обречённо уперевшись руками в колени я часто дышала, пытаясь перевести дух, то и дело бросая на него разочарованно-обиженный, гневный взгляд.
– Чёрт, мог бы и поддаться мне хоть чуточку! – буркнула я уязвленно, что лишь вызвало в нём очередную волну дурацкого мальчишеского хихиканья. – Тоже мне, джентльмен.
– Кажется, кто-то совсем не умеет проигрывать, – состроив абсолютно дурацкую гримасу, перекривлял меня он.
Усмиряя одышку, я выпрямилась и, надув щеки, бросила на него горделиво-презрительный взгляд.
Так значит проигрывать, говоришь… Что ж, милый, я ещё даже играть не начинала! Сменим-ка тактику.
Спешно облизнув губы, я злорадно усмехнулась. Он всё так же ухмылялся, поглядывая на меня из-за столба беседки и, очевидно, ожидая очередной атаки. Но я уже поняла, что вместо того, чтобы пытаться поймать рыбку голыми руками, мне стоило просто-напросто забросить наживку пожирнее. Посмотрим, как ему понравится такой манёвр.
Мы продолжали испепелять друг на друга полным вызова и азарта взглядом. Я как можно более соблазнительно закусила губу и медленно перекинула волосы на одну сторону, проводя ладонью по покрывшейся испариной шее. Не сводя с него высокомерно-заигрывающего, кокетливого взгляда, завела руку за спину и решительно потянула вниз молнию платья. Выражение его лица сменилось за долю секунды. Повернувшись к Майклу спиной, я стала медленно высвобождать плечи, неторопливо и эротично, старательно соблазняя его, задерживаясь кончиками пальцев у изгибов и словно невзначай легонько лаская кожу.
Несмотря на то, что он уже сотню раз видел меня обнажённой, мне показалось, что раздеваться сейчас здесь, в саду, в мерцающем полумраке ночи – действие куда более смелое, возбуждающее и пикантное, чем сама нагота. Архаический стыд на секунду замедлил движение моих пальцев, но потом я увидела его мгновенно оживший, выжидающий взгляд. Он ждал, когда же я подарю ему зрелище этого магического преображения. Такой мощный стимул! Теперь он походил на затаившегося в укрытии хищного зверя, терпеливо выжидавшего свою добычу. И это сделало раздевание полным смысла. Я могла создать рождающуюся красоту, красоту в становлении, куда более совершенную, чем красота явленная, неподвижная и завершённая.
Лёгкий ветерок раздул верх моего платья прежде, чем оно соскользнуло на талию. На мгновение материя обвила мои бёдра, образовав складки, подобные тем, какие создают скульпторы, когда стремятся окутать бёдра своих Венер, а затем невесомым шлейфом слетело вниз, растекаясь кремовой лужицей у моих ног.
Оглянувшись назад, я с улыбкой обнаружила, что Майкл затаив дыхание внимательно наблюдал за каждым моим движением, точно заворожённый. Я постепенно выманивала его к себе и он, как обреченный на смерть прекрасный мотылёк, по собственной глупости и наивности подлетал всё ближе и ближе к пламени, не в силах ему противостоять.
Отстегнув застёжку лифа, я высвободилась из него, отбросив в сторону, и, слегка прикрывая обнаженную грудь рукой, развернулась к нему, представ перед ним практически обнаженной, наслаждаясь его безмолвным восторгом.
– Сейчас ты выглядишь, как мечта, – выдохнул он наконец. – Совершенно недосягаемая мечта.
– Почему же недосягаемая? – усмехнулась я, жестом пальца подзывая его к себе, недвижимо наблюдала за тем, как он молча и послушно повинуется моему зову, подходя ближе.
Уложив обе ладони ему на плечи, я плотно прижалась к Майклу всем телом и, ощутив мою близость, он грубо притянул меня к себе, абсолютно безжалостно впиваясь в мой рот своим. В этом голодном и отчаянном жесте так отчетливо ощущалась его ничем не прикрытая уязвимость, его желание и потребность во мне, что я буквально упивалась этим пьянящим чувством дарованной мне власти, едва сдерживая улыбку и победное ликование своей души.
– Так может, всё же присоединишься? – переводя дух, поинтересовалась я наигранно-невинным тоном.
– Умеете вы, женщины, всегда добиться своего, – обреченно закатив глаза, вздохнул он с насмешливым укором.
– Мне просто сразу стоило убеждать тебе далеко не словами, милый, – деловито усмехнулась я.
– Только дай мне минуту, ладно? Я принесу полотенца. Не хочу, чтобы ты простудилась.
Мои губы растянулись в довольной улыбке и, оставляя короткий поцелуй на его губах, я подошла к бассейну и неторопливо вошла в воду. Майкл внимательно наблюдал за тем, как вода, слегка колеблясь, дробила и рассеивала мой образ, пока я окончательно не растворилась в ней. Вынырнув, я увидела его стремительно отдалявшийся силуэт, быстрым шагом направлявшийся к дому и, укладываясь на спину, вновь обратила свой взгляд к небесам.
Господи, до чего же прекрасной и волшебной была эта тёплая сентябрьская ночь! И до чего восхитительно приятной бывает жизнь в эти короткие и простые моменты, наполненные нежностью, смехом и безграничной любовью. Как же глубоко я заблуждалась, думая, что знала что такое счастье, до встречи с ним.
Надо признать, поплавать сейчас – это самая восхитительная из всех моих спонтанных идей. Давно я не чувствовала себя настолько безмятежно счастливой. Все мысли и проблемы, беспокоившие меня, рассеялись в миг и остался только этот момент, здесь и сейчас: ночь, луна, застеленное звездным покрывалом небо и, конечно же, ОН! В такие мгновения особенно сильно хочется наслаждаться каждой секундой, благодаря вселенную и Бога за подаренную нам жизнь.
Когда Майкл вернулся, на нём уже был одет безразмерный махровый халат. Оставив полотенца на кушетке он подошёл к краю бассейна, держа в руках пару бокалов и ведерко с шампанским. Усевшись у самого бортика и опустив ноги в воду, он посмотрел на меня хитровато-лукавым прищуром. Я подплыла к нему ближе и ухватилась за ногу, взвизгнув от восторга, когда он с громким хлопком наконец откупорил бутылку.
– Ты так чётко улавливаешь моё настроение, – усмехнулась я, принимая из его рук бокал с шампанским. – Не думала, что эта ночь может стать еще хоть чуточку прекраснее. Но ты, как всегда, меня удивил.
– Жизнью нужно наслаждаться, – усмехнулся он, возвращая мне брошенную мною же фразу, поглядывая на меня, полуобнаженную, доволи-таки недвусмысленным взглядом. – За твой переезд?
Я закусила губу в ироничной улыбке.
– За начало чего-то нового и… За самое прекрасно, самое чистое, светлое, и самое опасное в мире чувство, – скромно улыбнулась я.
Он одобрительно склонил голову набок.
– Добро пожаловать домой, мисс Виндал, – подняв бокалы вверх и разрезав тишину звоном хрусталя, мы отпили несколько внушительных глотков шампанского.
Отставив бокал на бортик, я ухватилась за бёдра Майкла, подтянувшись к нему вплотную. Слегка распахнув на нём полы халата, провела ладонью по ногам, устремив на него полный восхищенного вожделения взгляд.
– В этом свете твоя кожа такая белая! Особенно бледная. Будто ты вообще никогда не видел солнца.
– Это так, – тоскливо усмехнулся он. – И тебе прекрасно известно, почему.
Хоть мы никогда и не касались подобных тем открыто, я конечно же знала о его проблемах. Аутоимунное расстройство, именуемое красной системной волчанкой, сопровождаемое витилиго – заболеванием, при котором кожный покров лишается части пигмента. И это только начало списка. Знала я так же и о том, что даже в моём присутствии ему порой стоило колоссальных усилий преодолеть психологический барьер, скованность и отпустить себя. Майкл всегда и во всём стремился быть безупречным, и я частенько отмечала для себя эти мелкие, едва уловимые нервозные жесты, когда он подсознательно пытался скрыть от меня то, что считал в себе изъянами. Он использовал косметику даже в стенах дома, старательно избегал зеркал и лишь в полной темноте позволял себе полностью расслабится и забыться. Наблюдая за ним, я конечно же в открытую никогда не подавала вида, но всё же каждый раз ощущала жалящее чувство сожаления и досады от собственного бессилия, ранившее меня до глубины души.
– Иногда мне так хочется, чтобы ты увидел себя моими глазами, Майкл. Ведь болезнь не сделала тебя менее красивым, – спокойно проговорила я, заранее зная, что он воспримет мои слова в штыки. – Мне нравиться твоя кожа, что бы ты там себе об этом ни думал. Мне вообще нравится в тебе абсолютно всё, до последней детали. И там, где ты видишь недостатки, я вижу особенности, делающие тебя таким, какой ты есть – неповторимым, уникальным и самым любимым на свете мужчиной.
Он недоверчиво поджал губы, отводя взгляд, и лишь досадливо покачал головой, так ничего и не ответив, изо всех сил стараясь не выдать всю степень дискомфорта, что доставляли ему мои слова. Понимая это, я тут же попыталась вернуть этому вечеру едва не ускользнувшую от нас игривую лёгкость.
– У тебя есть что-то общее с луной, – как бы подводя итог, хмыкнула я. – Я не говорю конечно о твоём необузданном нраве. Редко в ком я так ошибалась, как в тебе, – он сдавил смешок, понимая, что любое возражение или оправдание с его стороны будет выглядеть абсолютным лицемерием, да он и не желал возражать. – Тёплая, правда? – проводя рукой по воде я слегка обрызгала его, замечая, как к нему постепенно возвращается его искренняя, игривая улыбка.
– Очень! – прошептал он, усмехнувшись. – Хочешь, чтобы я к тебе присоединился?
Я взглянула на Майкла снизу вверх и задумчиво поджала губы.
– Думаю, у меня есть идея получше, – невинно улыбнувшись, я прижалась губами к его колену и, медленно пробираясь ладошкой вверх, стала мягко ощупывать его через плотную ткань плавок.
Майкл старательно сдерживал смешки, внимательно наблюдая за мной, но все же не пытался сопротивляться или дать отпор, безропотно вверяя себя в мои умелые руки. Я уже отчетливо ощущала стремительно нараставшее под моей ладонью напряжение и, заговорщицки улыбаясь, в конце концов оттянула эластичную ткань вниз. Он слегка приподнял бёдра, помогая мне, и в следующее же мгновение крепкое и упругое тело податливо легло в мою ладонь.
Майкл прерывисто вздохнул, запрокинув голову назад, и спешно прикрыл лицо руками.
– Господи, Камилла! – выдохнул он наконец, переводя на меня смущённо-пристыженый взгляд. – Ты вытворяешь со мной, что тебе вздумается и я абсолютно ничего не могу с этим поделать.
– Погоди, – самодовольно усмехнулась я. – Я ведь ещё не начала даже.
Он покачал головой, с обречённой улыбкой приняв свою участь, и я ласково и неторопливо провела ладонями по его бёдрам, оставляя на них дорожки невесомых поцелуев, искренне наслаждаясь производимым мною эффектом. Майкл реагировал моментально, очень чутко, непроизвольно подрагивая, стремительно наливаясь кровью и увеличиваясь в размерах буквально на глазах. Осознав, что он достаточно твёрд, я легонько сжала его член в своей ладони, нежно оттянув кожицу с головки, и, не отводя от него пристального взгляда, наклонилась вперёд, захватив ртом мошонку, легонько посасывая и мягко поигрывая с ней языком. Большим пальцем левой руки я слегка надавила снизу, на самую чувствительную и эрогенную точку мужского тела, одновременно проводя ладонью правой по всей длине его напрягшегося до предела ствола. Все эти действия вкупе заставляли Майкла непроизвольно выгибаться в пояснице, жалобно постанывая, пока я продолжала целовать, обласкивать губами и языком, гладить и сжимать его в своих руках, слегка массируя, стараясь подарить ему максимальный спектр ощущений прежде чем взять его ртом. Майкла всё это, казалось, доводило буквально до безумия.
– Детка, – он напряжённо свёл брови и его лицо исказила гримаса отчаянного нетерпения. – Малыш, умоляю! – ощущая на себе его уже порядком изнеможённый ожиданием взгляд, я самодовольно посмеивалась. – Возьми его! – хрипло взмолился он, терпеливо и сдержанно поглаживая меня по голове. – Когда ты это сделаешь, ангелы на небесах хором запоют «Аллилуя».
Я звонко рассмеялась, мягко проведя языком по головке, упиваясь низкими стонами, вырывавшимися из его груди, обхватила его губами и стала посасывать. Сперва совсем легонько, а затем всё более и более интенсивно, с каждым разом заглатывая всё глубже и глубже, пока наконец не ощутила глубоко и плотно в своей глотке. Втягивая носом воздух, я попыталась найти максимально удобный угол и расслабиться, удерживая его в себе и успешно преодолевая рвотный рефлекс. Затем отстранилась и, глядя в его глаза прямолинейно-бесстыдным взглядом, провела языком по всей длине твёрдого как сталь члена, мыча от удовольствия и сладко причмокивая, постукивая самым кончиком по влажным, полураскрытым и расплывшимся в распутной улыбке губам.
Мой бедный мальчик задыхался, не отводя от меня напряженного взгляда, внимательно наблюдая за тем, как я откровенно наслаждаюсь целуя, вылизывая и посасывая его член, играя с ним всеми доступными мне способами, словно с занимательной игрушкой. Обласкав со всех сторон, я вновь вобрала его в себя и начала интенсивно и ритмично сосать, пока Майкл наконец не ухватил меня за волосы, сжав кулак, и отчаянно не подал бёдра мне на встречу, заставляя вновь заглотнуть его до предела. Это было немного больно, довольно грубо и почему-то доставляло мне какое-то дикое, неимоверное наслаждение! Плотно зажмурив глаза и податливо раскрыв рот шире, я вобрала его в себя до упора. Моё тело непроизвольно воспротивилось, рефлекторно извиваясь в воде, но он удерживал меня так всего мгновение, затем отпускал, позволяя вздохнуть и мы начинали игру с начала.
Трёх таких подходов оказалось достаточно, чтобы я наконец ощутила этот долгожданный, самый желанный в мире вкус наполнившей мой рот пряной жидкости, стекавшей по моей гортани и губам. Я все ещё удерживала его во рту, слегка посасывая, бережно проводила кончиком языка по головке, пока он беспомощно содрогался и заходился хриплыми стонами поверженного мужчины.
Грузно опираясь на обе руки, Майкл опрокинул голову назад, тяжело дыша и постепенно успокаиваясь, выравнивая сбившееся, неподвластное ему дыхание, пока я, обвив руками его бёдра, удовлетворенно мурлыкала, смакуя во рту остатки его спермы.
Глубоко вздохнув, он опустил голову и наконец взглянул на меня подернутым пеленой пережитого экстаза взглядом.
– Благослави Бог тебя и твой бесподобно сладкий ротик, – прошептал он наконец, картинно отводя взгляд к небесам. – Ты им что-то совершенно невероятное творишь!
Мы смущённо рассмеялись, и спустя мгновение он спрыгнул в воду. Я безмятежно облокотилась спиной о бортик бассейна, вода мягко гладила мои волосы и тело, глаза были устремлены к далёким звёздам, пока он ласкал мои живот и бёдра, покрывая поцелуями шею и грудь.
– Ты слишком хороша, чтобы быть правдой, – почти простонал он. – И ты вся моя! Боже, не представляешь, какое это удовольствие, Ками!
– Я рада, что Вы по достоинству оценили мои скромные таланты, мистер Джексон, – усмехнулась я. – Ведь я крайне редко делала что-то подобное для мужчин.
Он сверкнул скептически-недоверчивым прищуром.
– Для меня оральный секс – это один из самых интимных видов близости, – тут же пояснила я. – И чтобы искренне желать доставлять удовольствие подобным образом, я должна ощущать определенную эмоциональную привязанность и доверие. Я далеко не ангел, ты знаешь. Но в моей жизни было не так уж много такого рода близких отношений. И, может быть тебе и покажется это глупостью сейчас, но для меня минет – это самое искреннее проявление любви. Считай это признанием, – я смущённо рассмеялась, уставившись на Майкла. – Я люблю тебя. Безумно! И потому мне так хочется доставлять тебе удовольствие подобным образом. Любым образом, на самом-то деле.
Он всмотрелся в моё лицо полным неприкрытого обожания взглядом и, так ничего и не ответив, впился в мои губы глубоким и долгим, благодарственным поцелуем.
Вдоволь нарезвившись, мы вышли к лежакам и, обтеревшись полотенцами, укутались в пару уютных махровых халатов. Я слегка подрагивала, ощущая пробивавший моё тело лёгкий озноб, и Майкл бережно обнял меня, стараясь согреть своим теплом.
– Идём в дом, – целуя меня в макушку, улыбнулся он. – Примем горячий душ.
В мягком свете ванной комнаты я первым делом подошла к зеркалу, тут же принявшись утирать следы расползшейся по всему лицу косметики, краем глаза с интересом наблюдая за ним. Майкл забавно пританцовывал и как всегда напевал себе что-то под нос, заставляя меня тихонько посмеиваться.
Боже, ну что он за создание такое? Великовозрастное дитя! Такой чудной, но от этого ещё более любимый.
– Чего хихикаешь? – бросив влажные полотенца в корзину для белья, он слайдом проскользнул по плитке, обнимая меня со спины.
– На тебя смотрю, – закатив глаза, по-доброму усмехнулась я. – Боже, ты такой неугомонный! Откуда в тебе столько энергии?
– Я всегда таким был, – насмешливо хмыкнул он, уткнувшись носом в мои влажные волосы.
Облокотившись о плечо Майкла, я накрыла его сцепленные на моём животе ладони своими и широко улыбнулась, внимательно вглядевшись в наше отражение. Какая чудесная картина! Он, такой счастливый, держит меня в своих руках, и кажется мы оба до конца не можем во всё это поверить.
– Боже, мне так хорошо сейчас! – вздохнула я. – Остановить бы время навсегда.
Приподняв голову, я тут же встретила его хитроватый лисий прищур. На губах Майкла расплылась недобрая улыбка, а в глазах играли бесята. Можно только гадать, что твориться в его голове в такие моменты.
– Подожди секунду, я сейчас вернусь, – проронил он, на ходу чмокнув меня в щёку, и на всех парах вынесся за дверь.
Оставшись наедине с собой, я встряхнула головой, стараясь хоть немного привести в порядок чувства и мысли, глядя на своё отражение в огромном старинном зеркале с позолоченной рамой и вензелями. Настоящий антиквариат! Мне понадобится какое-то время, чтобы до конца осознать и свыкнуться с мыслью, что теперь это официально и мой дом.
– Детка, – раздался тихий смешок за моей спиной. – Посмотри сюда.
Я обернулась и увидела его стоящим в дверях, держа в руке небольшую цифровую камеру, направленную прямо на меня.
– Ты что вытворяешь?
Едва сдерживая хулиганские смешки, он подошёл ближе, ухватив меня за пояс халата и потянул вперёд, заметно ослабляя узел. Я едва не вскрикнула, подскочив на месте.
– Ты совсем обалдел? – стремясь прикрыться, нервно прошептала я. – М. Джей, даже думать не смей!
– Что такое? – едва сдерживая смех, невинно поинтересовался он.
– Камера, мать твою!
– Это лучший, если не единственный способ остановить время, – облизнув губы, похабно ухмыльнулся он. – И я всегда мечтал попробовать себя в роли режиссёра.
– Несколько неожиданный жанр! – округлила глаза я, хотя стоит признать, что помимо недюженного волнения, эта ситуация определённо доставляла мне какое-то извращенное, пикантное наслаждение.
– Ты мне только что отсосала прямо в бассейне. А теперь стесняешься?
– Майкл! – я буквально онемела от его слов, ошеломлённо прикрыв рот ладонью.
Невероятно! И так всегда. На секунду расслабляешься, и сразу следом он выдаёт что-то потрясающее! То, чего меньше всего от него ожидаешь. Хотя, чему я, чёрт возьми, до сих пор удивляюсь? Пора бы мне уже усвоить, что на определенном этапе сближения вся его дельная скромность улетучивается, и начинают ярко проявляться другие, весьма занимательные стороны его неординарной и сложной личности.
– Ну пожалуйста, Ками! Я в жизни ничего такого не делал. А мне так хочется попробовать хоть разок, – конючит он до того невинным тоном, словно просит меня раскинуть картишки в Uno, а не снять домашний порно-фильм. – Ты ведь тоже хочешь оставить что-то на память о первой ночи уже в нашем доме?
Я заминаюсь на мгновение, нервно покусывая губы и, заметив это, он тут же подходит ближе, отставляя камеру на мраморную столешницу у раковины. Окидывает всю меня ласковым взглядом и мягко разворачивает за плечи к зеркалу.
– Взгляни на себя, – восторженно нашёптывают его губы. – Ты так восхитительно красива, ангел мой! У тебя просто идеальная кожа, Кэм. Гладкая и нежная, будто мёд с молоком. Я бы всё за такую отдал!
– Даже слишком, – улыбаюсь я. – Она так чувствительна и бледна, что на ней видны все, даже самые мелкие изъяны.
Он легонько коснулся моего оголенного плеча губами, осуждающе склонив голову на бок.
– Изъяны… – небрежно проронил он. – Разве ты не видишь, что ты само совершенство?
– Майк, – не сдержав нервный смешок, пытаюсь возразить я, но он не даёт мне закончить, останавливая строгим прищуром карих глаз.
Я смирно стою, позволяя его рукам неспешно исследовать моё тело. Мягко обласкивая, он покрывает короткими поцелуями мою шею, оголяет плечи. Скользит вперёд, и моя грудь тяжелым грузом ложиться к нему в ладонь. Облизнув пересохшие губы, он с наслаждением сжимает её, слегка массируя, а затем полностью высвобождает, любуясь результатом, пока я, нервно сглатывая, краем глаза улавливаю этот назойливый красный огонёк. Объектив, направленный точно на наше отражение. Майкл удовлетворённо улыбается, мягко прокручивая и сжимая между пальцев мой напрягшийся сосок и я с тихим стоном наслаждения невольно выгибаюсь в спине ему навстречу.
– Да, малышка. Вот так… Давай поиграем немножко, – взяв камеру со столешницы, Майкл вгляделся в экран, ловко настраивая зум и фокус и, удовлетворившись результатом, вновь перевёл на меня горящий нетерпением и хищным азартом взгляд. – Знаешь, я никак не могу решить, что люблю больше. Твою грудь, или эту сочную и крепкую попку.
Он заставляет меня наклонится чуть вперёд и упереться обеими руками в края раковины, задирая вверх полы халата, и направляет камеру прямо вниз. Я едва дышу, заливаясь пунцовой краской от стыда, смешанного с каким-то невероятным возбуждением. Майкл тисками сминает ягодицы в своих руках, а затем вминается в мой зад бёдрами, позволяя ощутить его крепкую эрекцию, добивая тем самым окончательно. С моих губ слетает беспомощный, жалобный стон, похожий на тихий плачь, и он самодовольно облизывает губы, наслаждаясь производимым эффектом.
– Чувствуешь, что ты со мной делаешь? – его бёдра нетерпеливо ёрзают, вплотную пристроившись к моим, он практически трахает меня через ткань белья, фокусируя объектив на моём искаженном судорогой желания лице, и эти плавные, ритмичные толчки заставляют меня отвечать, наплевав на всё, требовательно выгибаясь ему навстречу.
Удовлетворённо постанывая, он слегка отстраняется, укладывая ладонь на мой зад, неспешно поглаживая его, и спустя мгновение я ощущаю увесистый и звонкий шлёпок, заставляющий меня взвизгнуть от неожиданности.
Майкл самодовольно ухмыляется, наблюдая за моей реакцией, искренним замешательством и тем, как от его удара заметно всколыхнулась моя грудь.
– Ещё?
Не дожидаясь ответа, он вновь опускает ладонь на мой зад в куда более сильном и хлёстком шлепке, и я иступленно хриплю от разлившейся по коже боли, отдавшейся острым спазмом внизу живота. Всё моё тело пробивает мелкая дрожь. Я отчаянно хватаю ртом воздух, спазматически сжимая мышцы, слыша его тихий злорадный смешок. Гаденыш, как же откровенно он всем этим наслаждается!
– Нравится, малышка? – улыбается он, сдвигая мои трусики чуть в сторону и оценивая результат, в то время как я, уже порядком взмокшая, впиваюсь ладонями в края раковины так, что белеют костяшки.
– Ммм, – потирая кончики пальцев, удовлетворённо вздыхает он. – Сочная девочка. И такая сладенькая… Хочешь попробовать?
Склоняясь чуть вперёд, он бесстыдно укладывает свои пальцы на мои губы, заставляя ощутить собственный вкус. Я послушно беру их в рот и начинаю мягко посасывать, заставляя его рвано вздохнуть в попытке совладать с собой. От игривого и смешливого мальчишки не осталось и следа, теперь его лицо – сама серьезность. Потемневший, требовательный взгляд смотрит на меня почти с животной жестокостью. И как в этом человеке уживается столько всего разом? Да в нём же ангел слился с бесом, сохранив при этом каждый свою природу.
– Ты кажется хотела принять душ? – низким шёпотом выдыхает он мне на ухо. – Раздевайся, – приказной тон и металл его голоса накрывают меня очередной волной жара и дрожи и я, стараясь не думать о камере, насколько выходит соблазнительно стаскиваю с себя остатки одежды, – Хорошая девочка. А теперь покажи себя. Сделаешь всё, как я прошу, и в награду я буду любить тебя всю ночь. До потери пульса.
Похоже, невинные игры закончились…
========== 29. Просто дыши ==========
Осень. Эта пора года, пожалуй, одна из наиболее любимых мною. Даже здесь, в Лос-Анджелесе, в ней всё равно есть что-то поэтичное. Адская жара и абсолютно невыносимый палящий летний зной остались позади, но дни всё ещё очень тёплые, калифорнийский воздух прогрет ровно до комфортной температуры и ни градусом больше, пляжи уже не так переполнены, и потому после пары встреч с клиентами в Беверли-Хиллз, мы с Энн решили послать всё куда подальше и провести остаток дня в Санта-Монике.
Чудный день, послеполуденный коктейль в баре Bungalow, карибская кухня и неспешная прогулка по пляжу во время заката – то, что доктор прописал. Настроение было приотличнейшее и потому мы, совсем как в старые-добрые времена, мчали обратно в L.A. в сопровождении “California Love” на максимальной мощности, устроив вечеринку всему 66 шоссе, танцуя и подпевая во всё горло:
California knows how to party,
California knows how to party.
In the city of L.A.
We keep it rocking! Keep it rocking!
И всё же, стоит признать, мой горячо любимый тёмно-вишневый малыш Porsche 911 cabriolet – идеальнейшая машинка для здешних мест, – компактная, яркая и женственная, а в такие моменты, как сейчас, откинув верх и испытывая динамики на прочность, ловя на себе завистливо-оценивающие взгляды и возгласы прохожих, начинаешь понимать, что жизнь-то, чёрт возьми, удалась.
– Детка, мне так этого не хватало! – сокрушённо стону я, несясь по трассе на запредельной скорости и стремительно приближая нас к городу. – Я, кажется, уже целую вечность не чувствовала себя до такой степени… – поджав губы, я на секунду задумываюсь, пытаясь подобрать наиболее верное слово. – Необремененной.
– Оо, уголёк! – Энн переводит на меня насмешливо-жалостливый взгляд, очаровательно складывая бровки домиком. – Мне в последнее время тоже так дико всего этого не хватает! Я, конечно, безумно рада, что ты теперь семейный человек и всё такое. Но, чёрт возьми, нам было так круто тусить вместе!
– Да уж, – тоскливо ухмыляюсь я, встряхивая головой от нахлынувших вдруг воспоминаний. – Динамичный из нас вышел дуэт.
– Во всех смыслах этого слова! – подтверждает она с мечтательным видом и сразу же следом взрывается звонким смехом. – Может, это осень на нас как-то меланхолично влияет, но говорим мы так, словно вся жизнь осталась позади. Серьёзные отношения, это ещё не повод ставить на себе крест, малышка.
– Я и не ставлю, – хмыкаю я иронично.
– Так давай же, Ками! – клянчит она, дёргая меня за руку и старательно изображая рыдания. – Идём сегодня с нами в «The Bow». Там же пол-Голливуда будет!
Я страдальчески надуваю губы, искренне рыдая вместе с ней. Она весь день, как заведённая, твердит мне одно и то же и, честно говоря, её предложение звучит уж слишком заманчиво.
– Мне бы очень хотелось, ты же знаешь. Но, – покусываю губы я, – надо сперва поговорить с Майклом.
– Он тебя совсем одомашнил! – смеётся Энн. – Вот уж не думала, что доживу до того дня, когда ты будешь просить разрешения у своего парня.
– Ничего подобного! – уязвлённо хмыкаю я, недовольно поджав губы. – Просто, я этого не планировала и нужно поставить его в известность.
Энн саркастично ухмыляется, покачивая головой с лёгкой издёвкой, от чего я начинаю ощущать себя ещё более уязвлённой.
– Знаешь, там ведь сегодня Гай Гербер играет, – она смотрит на меня этим гадким лисьим прищуром, старательно сдерживая самодовольную ухмылку и в этот момент я начинаю тихонько её проклинать. Конечно, она точно знает, какие приёмчики использовать против меня. – Слышала его последний сет? Просто бомба!
– Ну какая же ты сучка! – шиплю я, обреченно качая головой и мы обе заливисто хохочем.
– Little party never killed nobody, – напевает она, кокетливо подмигивая, а затем добавляет, словно бы между прочим. – Хочешь ещё секретик?
– Давай, добей меня окончательно, – закатив глаза, ухмыляюсь я.
– Мне тут шепнули, что там сегодня будут ребята из San-Francisco 49ers.
– Да ладно? – охаю я, вскидывая вверх брови.
– Их куотербек, Алекс Смит – это просто нечто! – Анна мечтательно закатывает глаза, пуская слюни, в то время как я лишь недовольно надуваю губы, наблюдая за ней и ощущая себя практически прокаженной.
Милашка Энни, похоже, окончательно пустилась во все тяжкие. А вот оторва Ками, напротив. Чёрт возьми, и когда это мир успел перевернуться с ног на голову?
– Ты же знаешь, я вне игры, – разочарованно бубню я.
– Ну а подругу-то поддержать можно?
Я кошу на неё равнодушно-презрительный взгляд и она вновь заливается звонким смехом.
– Да уж, сопереживание, это явно не твой конёк, Кэм.
– Хочешь сказать, что я эгоистичная и бесчувственная стерва?
– Ты и сама прекрасно знаешь, что это так, – мы обе прыщем смехом, но я, всё же, неохотно признаю её правоту на мой счёт. – Жизнь, это череда этапов, Кэм, – Анна вскидывает обе руки вверх и встряхивает головой, заставляя густые локоны её русых волос беспорядочно развиваться по ветру. – Думаю, что прежде чем ввязаться в очередные серьёзные отношения, мне стоит как следует насладится этой бездумной и безрассудной свободой.
