Текст книги "За зелёной звездой (СИ)"

Автор книги: Vardalin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Ёрм, что ты об этом думаешь?

«Я об этом не думаю», – отозвалась мышь.

«Ну и глупое животное!» – в сердцах подумала девушка.

«Ты бы на моём месте обиделась».

– А ты на своём как?

«Мне хватает мудрости и жизненного опыта».

– Не похоже.

«Нарываешься?» – в голосе послышалась усмешка.

– На что?

«В том и суть, что даже не понимаешь».

– Значит, это неважно…

«Да ну?»

– Я не хочу думать о вещах, над которыми не только не имею власти, но не могу даже косвенно повлиять…

«Ну, вообще-то, только от тебя зависит, к примеру, укушу я тебя за ухо или нет…»

Фарида, словно очнувшись, стряхнула грызуна с плеча, и его серая шкурка затерялась среди свалившегося с потолка мусора.

«Почему антары прячутся? Не из-за того ли, что драконы обозлены на них? Но почему они точно так же скрывались ото всех на Неотоне?».

«О, над этим ты имеешь власть!» – Ёрм влез на самый большой из валявшихся повсюду мелких камней.

«Нужно узнать об этом у Эрлара, когда я отсюда выберусь».

«Так что сидишь? Выбирайся!» – посоветовала мышь.

– Ну спасибо за совет! – не желая больше видеть грызуна, Фарида отвернулась, обняла колени и стала гипнотизировать взглядом недосягаемый посох.

Фарида решила, что поле для того и существует, чтобы ограничивать любое проявление магии, потому очень удивилась, когда посох дёрнулся.

Увидев сквозь розоватую дымку женский силуэт, девушка вскочила на ноги.

– Почему я здесь? – спросила Фарида.

– За убийство более тридцати человек, среди которых члены царской семьи.

– Почему я?

– За тобой наблюдали.

В это Фарида не поверила. Да и вообще отчитываться неведомо кому у неё не было желания. Даже если от этого зависела её жизнь. Но Фарида сама хотела узнать правду.

– Но тогда вы должны знать, что я и есть младшая дочь царя, – возразила она.

– Ну естественно, – усмехнулась колдунья.– Кто же ещё?

С отчаянием понимая, что не сможет доказать, что ещё около трёх суток назад была ребёнком, Фарида подумала о голубом платье, которое покоилось теперь в одной из мусорок торгового квартала Акментарина. Тогда девушка решила, что эта одежда сыграет против неё, так отрицать совершение убийства бесполезно. Это увидит любой мало-мальски понимающий в магии ребёнок.

– Скажите, когда вы стали за мной наблюдать, где я была?

– В Жемчужном Замке, – ответил женский силуэт. – Как раз в день преступления.

– Тогда у вас не должно быть сомнений по поводу моей личности.

– Похоже, разговора у нас не получится, – вздохнула колдунья с таким искренним сожалением, что у Фариды всё закипело внутри от негодования.

– А меня будут кормить? – взяв себя в руки, задала она вопрос удаляющейся фигуре, но та предпочла не услышать.

Впрочем, на самом деле Фарида не была голодна.

***

– Что-то ты быстро, – заметил заклинатель.

– А ты куда пропал? – разозлилась волшебница.

– Вот, погляди, – эльф развернул свиток прямо перед её лицом, и женщине пришлось перехватить лист, чтобы чуть отдалить и прочитать, что на нём написано.

– А сколько сейчас?

Брат кивнул на часы.

– Проклятье! Мы ж ничего не успеем!

– Я уже сообщил слугам.

– Так! И ты переоденься, уже месяц в одном балахоне ходишь!

– Они просто одинаковые! – возмутился эльф.

***

«Нет бы посохом её – хрясь! – и всё» – напомнила о себе мышь.

– Ну нет, – нервно засмеялась Фарида и вдруг воскликнула. – Совсем вылетело из головы! В лесу ты был волком!

«Это образ Эланор, – поправил Ёрм. – Так что говорить, что это был я, совершенно неправильно».

– А кто это? Расскажи, всё равно торопиться некуда.

«Как скажешь. Ложись поудобнее и засыпай».

– Ты покажешь мне сон? – оглядевшись вокруг и решив создать себе подобие песчаной постели, спросила Фарида

«А почему бы и нет?» – ответил грызун, глядя на девушку снизу вверх.

***

Тяжёлые шторы пропускали лишь узкую полоску белого света, который проходил по мягкому ковру, взбирался вверх по простыни и, преодолевая бугрящееся одеяло, добирался до украшенной растительным узором стены. Когда Данна оказалась в этой пропахшей травами темноте, её разноцветными огоньками окружили бессменные стражницы покоев, феи. Но, поняв, кто перед ними, они, что-то чирикая, разлетелись по углам. Девушка же подошла к окну и распахнула шторы настолько, насколько позволяли ей руки.

Тонкая линия превратилась в широкую полосу, в которую входило и бледное девичье лицо с упавшими на него светлыми волосами.

– Вставай, колдунья, – произнесла Данна, подходя к кровати старшей сестры, – поговорить надо.

========== Глава седьмая. Сомнения и угрозы ==========

Было тихо и безветренно, даже плеск волн слышался едва-едва. После заката темнело быстро, и всё ярче казалось рыжее пламя костра, разведённого красивым беловолосым человеком.

Голос рыбака успокаивал девушку и придавал непривычное чувство защищённости, хотя она совершенно не понимала, о чём он говорит. Потому она села у костра напротив и, когда он снял с костра котелок, с удовольствием приняла от него чашу с похлёбкой и даже почувствовала разочарование, когда в следующий миг он отошёл к лежащей неподалёку перевёрнутой лодке, а вернувшись уже с грузом на плече, стал чинить порванную сеть.

Но это ощущение не продлилось долго. Наблюдая за его работой, девушка и не заметила, как опустела чаша в её руках. Поставив её на песок, она подошла к рыбаку и, взяв конец сети, кивнула головой в сторону костра. Мужчина что-то спросил, а она кивнула и даже улыбнулась, хотя не была уверена, что он правильно понял, а её догадка верна.

После того, как они поменялись местами, наблюдать за ним девушка уже не могла, ведь, несмотря на то, что работы почти не осталось, сказалось отсутствие опыта. А когда сеть была скреплена, возле костра никого не было.

Присев возле огня, она стала глядеть на пляшущие по потемневшему дереву языки пламени, надеясь вот-вот услышать приближающиеся шаги, да так в этом ожидании и задремала.

Когда она проснулась, угли едва тлели, зато с неба ярко сияла огромная жемчужина луны. В её свете и песок, и одежда девушки казались белыми, а кожа, успевшая за день напитаться солнцем, тёмной. Так как куча дров увеличилась, она поняла, что рыбак возвращался, но и теперь она осталась в одиночестве.

Сон больше не шёл. Девушка, поломав тонких веток, кинула их на алые угли и стала раздувать. Только когда вновь возникшее пламя стало увереннее, она подложила бревно потолще и позволила себе отойти от костра.

Она покружилась вокруг огня, сходила к морю, но, не рискнув приближаться к воде, вернулась обратно. Девушка хотела приподнять лодку и посмотреть, что спрятано под ней, но сделать этого ей не удалось. Потому она вернулась к костру, вылила из котла остатки похлёбки и уложила на дно хворост, после чего нашла подходящую раздваивающуюся ветку, достаточно прочную, чтобы выдержать вес, но которую при этом удобно было держать, повесила на неё котёл, в другую руку под локоть взяла немного хвороста, после чего подожгла и кинула в котёл прутик и двинулась в сторону темнеющего леса.

Луна светила ярко, но на душе у девушки было тревожно, и чем сильнее она отдалялась от костра, тем больше росло её беспокойство.

Уже на краю леса, в тени деревьев, она вздрогнула, наступив на что-то мягкое, и едва не уронила от страха свой груз. Но в следующее мгновение поняла, что это ткань, и, склонившись, вытянула её на свет.

Страх вернулся в тот же миг, так как она поняла, что материя эта – одежда рыбака. А когда подняла голову, увидела сверкающие голубые глаза и светлую пятнистую шкуру хищного зверя.

***

Велинда крутилась перед зеркалом в своём новом фиолетовом платье, которое ей так и не удалось надеть на выпускной несколько месяцев назад.

– Всегда найдутся те, кто испортит праздник, – пожаловалась она своему отражению.

В отличие от брата, она не могла похвастаться высоким ростом, хотя в детстве всегда была выше него. Сейчас мало кто принимал их за родственников, находя чересчур мало сходства даже в чертах лица, а то, что у Велинды глаза были светло-серые, а у Алена янтарные, только усугубляло эти различия настолько, что даже одинаково светлая кожа и тёмные волосы (которые у Велинды ещё и вились) не спасали.

Ален не стал к ней стучаться, просто просунул письмо в щель под дверью. Развернув его, девушка вздохнула.

– А я так надеялась, что её быстро заберут, – расстроилась она, взяв послание, состоящее из нескольких строк.

***

– Не так уж плохо выглядишь, – заметила Данна. – Мне говорили, что на тебе живого места нет.

Она перевела взгляд на розовый куст и поморщилась. Башня и так производила впечатление большой оранжереи, и Данна не понимала, зачем выращивать такие крупные растения ещё и в жилых комнатах. Хотя об этом никогда не говорилось, она подозревала, что весь этот «зелёный дом» с самого начала был идеей сестры.

– Ты же знаешь наших лекарей, – слабым голосом отозвалась Фита, устремив взгляд карих глаз в потолок. – Если бы не подозрительность псионика, я бы не спала почти всё время.

Данна и по себе знала, что ковыряние в воспоминаниях отнимает силы не только у менталиста, но и у его пациента. Причём на разных людях, вне зависимости от их собственного магического фона, это воздействие отражается в разной степени. Когда она впервые встретила полярного духа, а было это через месяц после того, как она нашла в Каньоне круглый голубовато-прозрачный камешек, напомнивший ей Капли Жизни, амулеты, что носили сфинксы, тот тоже первым делом решил обследовать её мысли, а сейчас и самый опытный маг бы «соскользнул».

Данна на неё не смотрела. Она вновь отошла к окну, и льдисто-голубые глаза зорко выхватили высоко в небе силуэт дракона. Ящер при всём желании не смог бы опуститься ниже из-за особых чар, укрывающих не только Жемчужный Замок, но и всю страну. Но летать выше – почему бы и нет, когда совсем рядом Каньон, ущелье которого стало многоярусным домом не только для рептилий.

Когда-то принцесса Данна проводила много времени, исследуя этот разлом, по легенде оставленным мечом Ледяного Великана, особенно когда пожилой рин Декарус, являвшийся для юной элементалистки не только дедом, но и наставником, умер, и она фактически стала самостоятельной.

– Ты обманула защиту? – спросила Фита, глядя на тёмный силуэт сестры на фоне окна.

– Зачем мне обманывать? – ответила Данна, оглянувшись. – Я пока ещё член царской семьи, дочь царя…

– Ну это ненадолго, – бесцветно отозвалась Фита. – Вот узнаем имя преемника, и начнётся совсем другая жизнь… Не для тебя, конечно. Хотя и тебе, скорее всего, придётся прекратить эту игру со снегом.

– Если новый правитель обратится ко мне с такой просьбой, то конечно, – заверила владычица Южного Континента. – Значит, тебе не сказали, что свиток исчез?

– Он исчез? – Фита, откинув одеяло, резко села, отчего голова у девушки загудела.

Преодолев страх перед Данной, к Фите подлетела сиреневая фея, но та лишь махнула на неё рукой. Сильфида восприняв этот знак по-своему, села царевне на плечо и, сложив руки на груди, бросила недобрый взгляд на Хозяйку Сердца Зимы.

– И что ты подскочила? – приподняла бровь Данна. – От твоей суеты он быстрее не найдётся.

– Прошу тебя, уходи… – Фита положила голову на руки.

– Не спеши. Раз они утаили от тебя это, значит, есть причины тебе не доверять.

– Тоже будешь копаться у меня в голове? – горько усмехнулась старшая сестра. – Я действительно не помню события того дня, но если бы на мне было убийство, это было бы невозможно скрыть.

Данна не стала напоминать, что она, как стихийник, не может «копаться в голове», так как среди её подданных, в том числе ближайших советников, есть те, кому это по силам, вместо этого она достала из широкого рукава перевязанный золотой лентой свиток и кинула его на колени сестре.

– Так это ты его взяла! – воскликнула Фита, стряхивая предмет с белой сорочки. – Но зачем?

– Потому что этот выбор не кажется мне удачным. Даже из Фариды получился бы более хороший правитель

– Ты много на себя берёшь… – поморщилась Фита. – Живёшь уже на другой стороне планеты, а всё равно лезешь сюда. Скучно?

– Кажется, у тебя и правда не всё в порядке с головой… – вздохнула Данна. – Впрочем, родственники на то и нужны, чтобы указывать на наши недостатки.

– И что заставило тебя изменить решение?

– Скажи мне, о чём бы ты подумала, если бы к тебе пришёл чёрный маг и стал утверждать, что желает поговорить, скажем, обо мне и Фариде.

– Чёрный маг? – девушка поглядела на сестру из-под светлой чёлки, стараясь не выдавать своего раздражения. – Раз уж, сестра, ты решила говорить со мной в сказочных категориях, то один такой чёрный маг стоит прямо передо мной.

– Ты забываешься, сестра, – покачала головой Данна.

– С тебя беру пример, – проворчала Фита.

– А кто из нас старше? – По тону невозможно было понять, насколько серьёзно это было произнесено. – Тебе положено быть мудрее.

– Но именно тебя ледяные драконы избрали королевой.

Данна не стала её поправлять, хоть это было не совсем так. О настоящем положении вещей, кроме полярных духов, знали только покойные родители. Да и то не всё. Но откровенничать с Фитой на эту тему она не собиралась.

– Знаешь, тебе бы поменьше слушать фейские сказки, – бросила она, прежде чем телепортировать обратно в свой дворец, где её ожидали весьма взволнованные духи.

Как только Данна покинула комнату, Фита в смешанных чувствах подошла к окну и полностью раздвинула шторы, после чего взяла с тумбочки лежащее отражающей поверхностью вниз овальное зеркальце в золотой оправе на ручке. О происхождении предмета говорили изображённые на нём сцепленные друг с другом два ранних полумесяца разного размера. Девушка, всё ещё стоя на ногах, долго вглядывалась в него, после чего с раздражением вернула на место.

За это время комнату покинули все феи, кроме одной, охваченной сиреневым сиянием. Она обеспокоенно спросила Фиту на своём языке, что произошло.

– В глазах двоится, – объяснила девушка. – Должно быть, это связано с чересчур любопытным мозгоправом. – Фея что-то прошелестела в ответ, её слова удивили девушку, и она прошептала: – Ты думаешь? – Сильфида кивнула, и Фита, отвернувшись от неё к окну, протянула. – Да, Леванда, я найду её.

Она подняла с пола и положила на подушку так и не развёрнутый свиток, после чего подошла к платяному шкафу, а уже некоторое время спустя, накинув капюшон сиреневой мантии, стояла под сенью высоких деревьев Туманного леса, испытывая после тепортации куда больший дискомфорт, чем обычно.

Перемещение в пространстве, совершаемое магом своими силами, всегда более безопасно, так как волшебник видит место, где окажется в следующий миг, и может изменить конечную точку.

Среди прочих деревьев с серебристой корой это не могло похвастаться более широким стволом, зато его густая листва подсвечивалась разными цветами. Фея Леванда, появившаяся во время телепортации в капюшоне Фиты, устремились туда, а девушка, почувствовав на себе взгляд вовсе не сверху, заозиралась по сторонам.

– Здесь никого нет! – прокричала фея, от испуга перейдя на ливенский.

– И куда они могли улететь? – спросила девушка, до этого искренне считавшая, что сильфиды просто не могут произносить слова на её языке.

– Не знаю! – Леванда бросилась к ней. – Фита! Я думала, что сёстры нам помогут… Но вдруг теперь им самим нужна наша помощь?!

– Так, в Жемчужном Замке осталось немало фей, кто-нибудь из них наверняка поддерживает связь с этими…

– Фита! – перебила её сильфида. – Они ничего не говорили! Это дерево мы выбрали ещё тогда, когда оно было саженцем!

– За нами следят, – тихо сказала ей девушка.

– Если это они, то почему не показываются? – испугалась фея, садясь ей на плечо.

Фита прошептала заклинание обнаружения, но похоже, что этот кто-то применил скользящие чары.

«Или у тебя паранойя», – подметил внутренний голос.

– Зачем прячешься? – спросила она. – Ты следишь за мной от самого Жемчужного Замка?

Никто не ответил, но Фите показалась, что в тумане она заметила движение.

***

Фарида проснулась, стуча зубами, и, дрожа от холода, свернулась в клубочек. Девушке казалось, что тело окоченело настолько, что она не сможет даже пошевелиться, но постепенно подвижность возвращалась к онемевшим конечностям, сменяясь не острой, но весьма колкой болью.

Всё тот же неприятный туманно-розовый свет позволял видеть на камне неподвижно лежащего грызуна.

– Ёрм! – позвала Фарида и прокашлялась, чтобы слабый со сна голос стал более узнаваемым. – Ты жив?

«Я слышал, что у людей должна быть совесть, – недовольно отозвалась мышь. – Только начал засыпать…»

«Ты мне обещал рассказать про Эланор, а вместо этого я увидела продолжение своего кошмара», – не осталась в долгу Фарида.

«Значит, в другой раз», – мысленно отмахнулся от неё Ёрм.

Фарида, морщась, поднялась на ноги и стала расхаживать по доступному пространству. Она старалась отгонять поступающие тревожные мысли. Но бездействие угнетало, а раздражение становилось всё невыносимее.

– Ты всё это время никак себя не проявлял, а теперь устал? – разозлилась она, нависая над грызуном.

«Можешь даже раздавить, и хвостом не пошевелю, – отозвался Ёрм. – Вот только надо ли это тебе?»

Девушка дёрнулась, скривившись, и сделала несколько шагов к невидимой стене. Желание крушить немного отступило. Она поняла, что разговаривать с мышью сейчас невозможно, поэтому переключила своё внимание на лежащий за барьером посох. Фарида не могла взять в толк, почему тюремщики его не убрали, зато прекрасно помнила, как смогла сдвинуть его с места, несмотря на то, что другие её способности за пределы стены не распространялись.

– Так, – тихо сказала она себе. – Кто там хотел объясниться? – Губы растянулись в улыбку, а глаза сощурились. – Вот и получила.

На этот раз элементалистка намеревалась придвинуть посох ближе к барьеру. В обычных условиях сделать это было бы значительно проще, так как можно было влиять не только на него, но и на землю, на которой он лежал, а также немного помогли бы и потоки воздуха. Но Фарида прекрасно понимала, что и то, чем она на данный момент располагала, в её положении было настоящим чудом.

«Что я могла сказать, чтобы наш разговор не закончился так быстро? Я ведь даже не узнала, что это за место».

Многие верили, что предметы рано или поздно становятся частью их хозяев. А маги недоверчиво относились к любым философским рассуждениям только до тех пор, пока их нельзя было применить на практике. И не воспользоваться таким подарком было бы крайне глупо.

Фарида, прислонившись лбом к барьеру, опустилась на пол. После того, как девочка оказалась за пределами Жемчужного Замка, она совершила череду ошибок.

«Ты понимаешь, что тебе всё время помогали», – подвёл итог Ёрм.

– Естественно, – прошептала Фарида. – Но разве в этом есть что-то плохое?

«Плохое, хорошее, я, как и раньше, не занимаюсь вопросами добродетели… – проворчала мышь. – Но назови хотя бы одну причину, почему ты считаешь, что я должен что-то делать за тебя сверх всего?»

Девушка почувствовала укол обиды. Она ведь ничего такого не просила, а мысли – не тот материал, по которому стоит судить о человеке, ведь слишком краткосрочны и эфемерны они бывают. Это она и хотела высказать грызуну, но передумала. Нужно было поберечь силы для дела.

Так как за посох ухватиться не удавалось, элементалистка решила, что упустила свою возможность, и местные чародеи после падения пола укрепили магическую защиту. Но после того, как Ёрм ясно дал понять, что в этом деле не помощник, Фарида поняла, что надеяться не на кого. До шутки реки, или как ещё это мгновенное взросление можно назвать, было бы проще, а теперь её могла не узнать даже Фита, не говоря уже о Данне.

Трудно сказать, сколько времени прошло, прежде чем сидящая на коленях с закрытыми глазами девушка смогла наконец почувствовать посох, но шея затекла, что совсем не помешало Фариде чуть ли не подпрыгнуть от радости. Остановил девушку лишь страх, что все усилия окажутся напрасными и придётся начинать всё заново. А ведь задача предстояла весьма трудоёмкая – сдвинуть с места такой сложный, и шар, и продолговатый цилиндр, да ещё со спиралью лозы, предмет.

– Радуйся, что не шкаф! – подбодрила себя Фарида, стараясь изобразить голос Ёрма.

Тот дёрнул ухом и возразил:

«Поставил шкаф на черту, залез вовнутрь, толкнул – барьер преодолён».

– Прекрасная мысль, – хмуро отозвалась девушка.

«Люблю давать бесполезные советы!» – призналась мышь.

Фарида не знала, чего таким образом добивается Ёрм, но ни за что бы не поверила, что у существа из волшебной жемчужины нет какого-то умысла.

– И часто приходится? – Такая ненавязчивая беседа совсем не отвлекала Фариду, наоборот, собственный голос помогал собраться.

Мышь явно чувствовала это и ответила безотносительно себя:

«Немало людей разговаривает с предметами, но мало кто на самом деле желает, чтобы предметы ему отвечали».

И вот сторона с навешием подскочила, но упала совсем в другой стороне. Фарида не спешила, поэтому совсем не расстроилась своей неудаче, а даже обрадовалась, что Ёрм ничего не сказал по этому поводу. В следующий раз шарик приземлился совсем близко от невидимой черты, и тогда девушка действительно почувствовала разочарование. Связь чуть не разорвалась, но элементалистка сумела взять себя в руки, а буквально в следующий миг набалдашник прошёл сквозь барьер.

Счастливо улыбаясь, Фарида коснулась навершия, но тут же одёрнула руку, так как чёрный каменный шарик сильно накалился, и, морщась, затрясла кистью. После чего схватилась уже за дерево и потянула посох чуть на себя и вверх.

«Только бы получилось! – думала девушка, жмурясь из-за шумно летящих во все стороны ярких белых искр.

Посох казался тугим рычагом, и, чтобы чуть-чуть приподнять его, Фариде пришлось тянуть его обеими руками, но чем выше он поднимался, тем легче палка проходила сквозь барьер. Поначалу Фарида решала, что сможет сделать окошко, через которое и выберется, но вскоре должна была признать, что стена после прохода палки возвращается в исходное состояние. Но девушка не думала сдаваться и, положив посох на плечо и прислонившись к незримой стене, стала прокручивать, постепенно приближая держащую его кисть к высекаемым искрам.

Резкое движение – и рука онемела, а с кулака до запястья будто слезла кожа. Но Фарида продолжала погружать конечность вместе с посохом в этот белый огонь до самого плеча.

Искры угасли, а вместе с ними исчезла и боль, оставив лишь отголосок, какой бывает порой после пребывания на палящем солнце. Но самое главное – рука не сгорела, как и свободный рукав с плотно облегающей запястье манжетой, но застряла.

Фарида покрутила посох, перехватывая его находящимися по разные стороны барьера ладонями, и он поддался дастаточно легко. Искры обжигали, зато делали незримую стену мягкой и податливой, поэтому девушка переместила палку настолько ближе к себе, насколько было возможно.

Мышь, шевеля усами в такт треску, открыла глаза-бусинки и прыгнула, схватившись зубами за полы платья Фариды.

Девушке казалось, что она нырнула в расплавленный воск, поэтому она как можно скорей попыталась сместиться в сторону.

У Фариды перехватило дыхание, а когда отпустило, зубы стучали, а тело забилось в мелкой дрожи. Зато девушка была почти что на свободе.

Чтобы лапки мыши не впивались в плечо (она даже не заметила, как мышь туда забралась) Фарида посадила её на голову и попросила не дёргаться.

Дверь была плотно прикрыта, но никто озаботился сделать в ней замок или наложить какие-то чары. А дальше всё тонуло в темноте.

«Вряд ли они могли предположить, что я пройду сквозь барьер, – думала Фарида, опираясь одной рукой на посох, а другой держась за стену. – Что это за место? Камень тёмный, но он отличается от того, что я видела в Акментарине… Хотя это вообще ни о чём не говорит. Да, это не Жемчужный Замок, но, вполне возможно, одна из крепостей нашей страны… Но какая?»

В темноте она как никогда чётко слышала стук своего сердца и дыхание сидящей на плече мыши.

– Ёрм, а Фита жива? – вслух спросила Фарида.

Она не думала, что грызун ей ответит, но вопрос этот появился вместе с нахлынувшими воспоминаниями о доме. Хотелось проснуться и понять, что всё было лишь дурным сном с бессмысленными блужданиями и невозможностью что-либо изменить.

Она не знала, сколько продлится это блуждание, но ей казалось, что она вот-вот сойдёт с ума.

«Я думаю, опасаться по этому поводу уже не стоит! – усмехнулся Ёрм и уже другим тоном добавил: – Жива».

– И куда это ты собралась? – раздался уже знакомый голос.

Велинда, совершенно случайно глянувшая в наблюдательный шар, была в ужасе, но, к счастью, чары шара не могли передать на расстояние какие-либо эмоции. Оставался лишь чужой ровный голос. Но это и требовалось в этот миг.

Мысли бегали безумно лихорадочно, но в конце концов пришли к одному вопросу: «Как Ален это допустил?». Даже когда обрушилось перекрытие между этажами, брата куда больше волновало только полученное новое распоряжение.

«Как можно быть настолько самонадеянным?»

«Она не здесь», – подсказала мышь призвавшей разорвавшего темноту огненного элементаля Фариде.

Но то, что её побег заметили, только придало Фариде сил. Тело перестало непроизвольно дрожать и неожиданно дергаться, будто переход через магическую стену не завершён и периодически сопровождается уходом пола из-под ног.

– Ну и где ты? – с усмешкой спросила Фарида, останавливаясь. Посох помогал ей держаться ровно, а сидящая на макушке мышь замерла, чтобы не причинять лишних неудобств.

– Ты не выйдешь отсюда, – заявила волшебница, лихорадочно соображая, что делать теперь, когда весьма опасная особа вырвалась на свободу.

Фарида поднималась по кручёной лестнице настолько быстро, насколько могла, а Велинда бросилась прочь из кабинета к комнате брата.

– Ален! – забарабанила она в дверь. – Она выбралась и сейчас сбежит!

Брат не отвечал.

Эльфийка возненавидела тот день, когда родители заявили о своём решении присоединиться к группе, исследующей Странный континент, оставив на своих уже взрослых детей Южную Крепость.

Южная Крепость относилась к тем сооружениям, что были созданы ещё до прихода основного потока выходцев с Неотона. Название она получила благодаря расположению на южном краю определённой на ту пору территории государства. Теперь же крепость, оказавшаяся где-то в середине Жемчужной страны, потеряла стратегическое значение и служила памятником неизведанного прошлого.

Так бы она и осталась лишь точкой на карте, если бы в ней не решили разместить пленницу, объяснив нынешним хозяевам, что это лишь до тех пор, пока не появятся первые результаты расследования того страшного происшествия в Жемчужном Замке.

Велинда со злостью потянула дверь на себя, и та поддалась настолько легко, что девушка потеряла равновесие.

Комната была пуста, лишь идущий из открытого окна прохладный ветер трепал полупрозрачные сине-зелёные занавески. Велинда подбежала к окну и посмотрела вниз.

– Нет, ерунда, – старалась успокоить она бешено колотящееся сердце. – Высоко, а он летать не может.

Закрыв окно, Велинда поняла, что Ален, будучи заклинателем, сам мог узнать, что пленница сбежала. А значит, он должен попытаться её остановить. Уже пробегая по длинному коридору с узкими окнами-бойницами, эльфийка подумала, что разумнее было бы связаться с братом через шар, да и магов из Жемчужного Замка следовало бы предупредить.

«Они скоро вернутся и сами всё увидят, – успокаивала она себя. – Лишь бы с Аленом всё было в порядке».

***

Дверь была деревянная и, в отличие от предыдущей, искрилась от наложенных на неё чар. Но Фарида уже проходила через защитный барьер, и такое препятствие не могло её остановить. Призвав на помощь все четыре стихии, она ударила по нему уже выручившим её посохом, и дверь разлетелась в щепки.

Велинда, увидев, что в конце коридора с громким треском взорвалась дверь, отчего оттуда повалил дым, распространяющийся по коридору, и разлетелась пыль, остановилась и, выставив руку вперёд, выкрикнула обездвиживающее заклинание навстречу показавшемуся силуэту девушки.

Слух ещё не восстановился, и Фарида не могла услышать голоса колдуньи, но сидящая у неё на голове мышь вдруг обратилась обратно в жемчужину и, упав, куда-то закатилась. Но Фариде было не до неё. Воздушным потоком она сбила чародейку с ног, заставив ту приложиться об стену, и тут же подлетела к ней.

– Только попробуй вякнуть! – пригрозила она. – Ёрм, ты жив?

«Как обычно», – отозвалась мышь, спеша к девушкам.

Велинда с ужасом поняла, что все заклинания, которые она разучивала с самого детства, просто вылетели у неё из головы, а грозный вид бывшей пленницы не внушал надежд.

– Где Ален? – всё же спросила эльфийка.

Фариду не удивил этот вопрос, она уже поняла, что отвечать к конце концов придётся не только за себя.

– Спит, – наугад ответила Фарида, и Велинда, побледнев, что при её светлой коже казалось почти невозможным, с ужасом перевела взгляд на провал в конце коридора.

Фарида прекрасно понимала, что тот, о ком говорит эльфийка, может появиться в любой миг, потому стоило поспешить.

«Вот только почему попыталась задержать меня только ты? – подумала Фарида, разглядывая маленькую девушку, а та действительно была ниже неё почти на голову. – В лесу была точно не ты… Кто-то посерьезней. Неужели они были настолько уверены в надёжности барьера?»

Эту мысль за неимением других соображений Фарида и приняла. Она чувствовала ужасную усталость и опустошённость.

– Ёрм, ты можешь на неё повлиять? – спросила Фарида на тэринийском, нисколько не сомневаясь, что грызун её поймёт.

«Уже достаточно», – возразил Ёрм, зацепившись за подол платья Фариды.

Она чувствовала, что если они дальше будут находиться в этом задымлённом коридоре, то она просто упадёт без чувств, а второй попытки уже точно не будет.

Велинда ничего не поняла, кроме имени, которым Фарида уже второй раз назвала грызуна, и в этот миг нужное слово сама собой пришло на ум. Но заклинание так и не было произнесено, так как Фарида, прижав эльфийку к стене, зажала ей рот рукой.

– Даже не думай, – предупредила элементалистка. – А теперь идём отсюда.

========== Глава восьмая. У грани ==========

Данна, переместившись чуть выше летящего дракона, сразу воплотилась в сходные очертания. Но если тот крылатый ящер был серебристо-белый, со сверкающей перламутром чешуёй, то её собственный облик больше напоминал ледяную фигуру, белую, но прозрачную в тонких частях. Дракон, когда его накрыла тень, резко пошёл на снижение, отчего едва не врезался в невидимый барьер, но Данна очень быстро поднырнула под ним, заставляя тем самым набрать высоту.

«Так и разбиться можно», – заметила она.

«Не ожидала, что вы так появитесь, госпожа! – ответила Сайринда, – но всё же надеялась, что в Жемчужном Замке…»