Текст книги "За зелёной звездой (СИ)"

Автор книги: Vardalin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

В лесу было, пусть плохо видно, но зато тепло, и земля, покрытая зелёным мхом, напоминала пушистый ковёр. Теперь, когда не нужно было контролировать требующий большого сосредоточения ветер, Фарида почувствовала, как огнём горят стопы, да и смертельная усталость давала о себе знать. Потому Фарида прилегла в корнях старого дерева и, сжавшись в комочек, провалилась в глубокой сон без сновидений.

Бурлящий водопад, который порожисто спускался со склона вулкана Элатем, нельзя было причислить к самым большим на планете, однако для народов Северного континента, где горы были лишь посредине, на севере, он казался таковым. Но зато на всех пяти континентах не нашлось бы реки столь разветвлённой, стремящейся во все стороны.

С высоты можно было увидеть, что разделяется Жемчужная река всякий раз на два рукава, к которым подходят притоки рек и ручьёв. Лежащие на Лесе Вечного Тумана мохнатые облака не давали как следует разглядеть всю картину, но первая точка разделения располагалась недалеко от того места, где уснула Фарида. Оттуда часть реки направлялась в сторону Жемчужной страны.

Белый туман надёжно хранил летний лес от теней, превращая мощные силуэты даже самых близких древних деревьев в серебристо-серые призраки самих себя, но звери и птицы, обитавшие в Туманном лесу, были прекрасно приспособлены к его условиям.

На нос девочке упала капля смолы, и лёгкий, словно птичий пух, остаточный сон испуганно слетел. Распахнув глаза, Фарида увидела перед своим лицом внимательно её разглядывающую чёрную птицу с большим изогнутым клювом. Девочка села, прислонившись спиной к шершавому стволу, и осипшим со сна голосом заявила:

– Даже не думай клевать мои глаза, я ведь живая ещё!

Фарида не особо разбиралась в пернатых, но про воронов кое-что знала. Птица издала звук, в котором подозревавшей наличие у животных вполне человеческого разума девочке послышалось негодование.

– Очень смешно, – надувшись, пробурчала она и поднялась на ноги, а потом, оглядевшись, растерянно спросила: – С какой стороны Элатем?

Ворон сделал несколько несколько прыгающих шагов, после чего по дуге порхнул на нижнюю ветвь и теперь смотрел на неё не только свысока, но, казалось, ещё и с укоризной.

– Ну и лети! – махнула рукой Фарида, глубоко разочарованная нежеланием птицы ей помогать.

И в этот миг Фарида услышала треск сухой ветки под чьей-то ногой и, вздрагивая, неосознанно создала в той стороне сгусток энергии. Громкий и раскатистый голос ворона перекрыл на мгновение жуткий крик охваченного пламенем человека, силуэт которого только-только проступил сквозь густой туман.

Испугавшись содеянного, Фарида со всех ног бросилась прочь, уже не видя, как вдруг вспыхнувший человек катался по земле, пытаясь сбить в пламя, но сделать этого не мог, так как горела не только одежда. Но далеко она убежать не успела, запнувшись о выступающий из земли корень, и упала, вгоняя в ладони и локти мелкую крошку каменистой почвы.

Из бирюзовых глаз Фариды выступили слёзы боли и досады, но вдруг стихший крик заставил её опомниться. Поднимаясь на ноги, она даже не обратила внимания, что во взрытой земле нет никакого древесного корня.

Фарида вдыхала с каждым шагом становившийся всё более отчётливым запах горелого мяса.

Обгоревшее до черноты тело всё ещё вздрагивало, шевеля открытым ртом в безмолвном крике и подёргивая костлявыми конечностями, но спустя несколько мгновений замерло. Побелевшие зрачки мертвеца слепо глядели вверх, где шелестели на ветру верхушки призрачных деревьев.

Фарида, зажав рот рукой, упала на колени. Она коснулась единственного, что не было изуродовано огнём – отставленного почти под прямым углом длинного заострённого серо-зелёного уха. Жертвой оказался гоблин, и Фарида с нахлынувшим ужасом подумала, что он вполне мог быть родственником или знакомым мастера Косфи, её наставника в магии огня.

– Почему? – тихо спросила она. – Почему получилось так сильно? Я не хотела…

Ворон крикнул, и Фарида, замолчав и повернувшись, подняла глаза на него. Птица, казалось, не сводила с неё полного укора взгляда.

Возможно, человек пытался сбить огонь, но у него не было никаких шансов, так так возгорание не было поверхностным. Он просто вскипел изнутри. Боевая стихийная магия была довольно коварна, хотя чародеи считали этот вид чересчур диким, прямолинейным и предсказуемым. Никто не станет тратить силы и понапрасну жечь воздух, если огню положено целью другое топливо. И далеко не каждый, специализирующийся на защитных чарах волшебник мог подобрать барьер, способный остановить элементалиста. Впрочем, стихийная магия не относилось к тому, что не причиняет вред призывателю, потому стихийник должен был не забывать о собственной безопасности. В детстве Фарида носила серьги, ограничивающие применение магии, которые без повреждений их можно было надеть или снять только с помощью телепортации. Ходить без них ей позволялось только во время тренировок под надзором наставника, и лишь пять лет назад ей было позволено больше не носить эти серьги. Фарида считала, что в полной степени контролирует доступную ей силу, но то, что она воспользовалась ей практически неосознанно, из мимолётного страха, заставило её ужаснуться и усомниться в себе.

Фарида вздохнула и постаралась отбросить лишние мысли. Обо всём этом она подумает, когда вернётся домой и поговорит с Косфи или, по крайней мере, с Фитой. Полное непонимание угнетало до такой степени, что все прочие чувства воспринимались лишь тупой болью. Фарида понимала, что если дать эмоциям волю, они поглотят её прямо здесь, и тогда не останется жизни и надежды на прояснение. Надо было идти хотя бы куда-нибудь.

Невозможно было определить цвет истлевшей одежды, хотя заплечный мешок из бурой кожи, лежащий в нескольких шагах от тела, огонь почти не тронул. Когда Фарида ослабила стягивающий мешок шнурок, вверх взвилась белая пыль, которая вдруг засияла так ярко, что девочке пришлось зажмуриться и закрыть лицо ладонями. Но даже так перед глазами был красный фон.

Лишь когда его сменила чернота, Фарида убрала руки. Опустевший мешок теперь валялся бесформенной шкуркой.

«А ведь это тоже выгоревшая оболочка», – Фарида перевела взгляд на тело гоблина и заметила рядом с ним белеющий на фоне мха кругляшок.

Подняв его, Фарида спустилась по пологому склону к воде и побрела по каменистому берегу белой реки. В тумане ей чудились силуэты гоблинов. Но не было слышно шагов, и когда девочка вглядывалась, то понимала, что это всего лишь одиночные кустарники и её разыгравшееся на фоне страха и возможно вины воображение.

В голос заявляли о своём присутствии какие-то птицы, а Фарида испытывала внутреннее удовлетворение, что чёрный ворон остался там, а не стал преследовать. Казалось бы, с чего бы птице это делать? Но на мгновение девочке показалось, что так оно и будет. Уж слишком много странного и страшного произошло за один день. Или это уже другой день? Тогда было утро, не могла же она после спуска проспать весь день? Фарида осознала, что без часов совершенно не ориентируется во времени. Тем ни менее, силы покидали её так быстро, словно их вытягивала из неё неведомая сила. Фарида присела на один из трёх небольших валунов, внешне и внутренне сжимаясь в комочек. Перед ней бежала, подпрыгивая на камешках, похожая в этом месте на большую рогатку Жемчужная река.

Девочка открыла ладонь и вновь взглянула на покрытую белым налётом монету. Налёт с неохотой стёрся подолом платья, и кругляш стал голубовато-прозрачным, белыми остались лишь шероховатое ребро и выдавленные по кругу угловатые символы. В детстве Фита оставляла ей записки написанные на тэринийском, но таким необычным шрифтом.

– Сайринда, – вслух прочитала Фарида и вздрогнула, почувствовав, как шеи что-то коснулось и за шиворот закатилась ледяная капля.

– Не дёргайся, – произнёс холодный женский голос. – Где Зунл?

Фарида сжала кулак, из-за чего монета впилась к ней в ладонь, и воскликнула:

– Не знаю, кто это!

Однако, произнеся это, она догадалась, что речь идёт о сгоревшем гоблине. Мирное решение никак не приходила не приходило, но Фарида заставила себя успокоиться.

– Ложь, – возразила женщина. – Знаешь.

Шея онемела, и в голове у Фариды появлялись нехорошие мысли.

– В первый раз слышу… – упрямо прошептала она.

Она положила руки на землю и закрыла глаза, пытаясь при помощи ветра и земли выяснить то, что не может увидеть глазами.

– Даже не думай пытаться колдовать, – предупредила женщина. – Хотя можешь попробовать, моё копьё с радостью примет угощение.

Несмотря на холодный тон, последнее слово было выделено усмешкой. И Фариде такое изменение совсем не понравилось. Раздумывая о возможности бегства в таких условиях девочка вдавила в землю монету.

«Зато теперь знаешь, чем тебя хотят проткнуть», – пришла в голову Фариды странная мысль.

– Сайринда? – предположила Фарида.

========== Глава третья. Точка опоры ==========

– Допустим, – холодно ответила женщина. – Но имя моё тебе без надобности…

Фариду бил озноб. Она ощущала, как холод расходится как изнутри, по позвоночнику, так и по поверхности кожи, которая, казалось, покрывалась тонкой колючей коркой льда.

– Убери, – подражая ничего не выражающему тону женщины, произнесла немеющими губами Фарида.

До недавнего времени была уверена, что неплохо управляется с огнём, но вид обожжёного тела и запах горелого мяса заставил её усомниться в полном контроле над своим основным элементом. Это было чересчур стихийно даже для мага стихий, как у элементалиста-новичка, не научившегося ещё оформить осколок духа стихии.

Мысль об элементале напомнила Фариде о странном цвете пламени последнего.

«А почему зелёный? – некстати подумала она, не чувствуя тела. – Ты тут?»

Фарида понимала, что если женщина хочет добиться от неё ответа, то не станет её убивать. Но и сама девочка никак не могла противодействовать заморозке. Разве что зажечь поблизости костёр или же саму женщину. И Фарида закрыла глаза, сосредоточившись.

На миг она увидела себя со стороны: маленькая, в грязном светло-голубом платье, с растрёпанной перекинутой через плечо светло-каштановой косой. Женщина у неё за спиной, облачённая в светло-серую тунику до колен и тёмные штаны, заправленные в голенища бурых сапог, приставила к шее девочки наконечник копья, пусть и не остриём, но стоило одной из них дёрнуться, дрот легко проник бы в плоть.

Но уже в следующее мгновение образы потонули во мраке, и Фарида вновь ощутила пронзающий холод и открыла глаза. Она подумала, могут ли быть огнеупорными кожаные перчатки, когда что-то быстро, как стрела, отделилось от реки и, пролетев над ней, неспособной сдвинуться с места, сбило с ног женщину, вышибая воздух у неё из лёгких и заставляя её отлететь вместе с собой, чудом избежав столкновения с деревом.

Когда холодное копьё перестало касаться кожи, онемение ушло покалывающей болью, Фарида, морщась, поднялась на ноги и обернулась.

Несмотря на удар и падение, Сайринда, по-видимому, не сильно пострадала и теперь пыталась скинуть с себя желтовато-белую волчицу, которая, в свою очередь, пыталась добраться до горла женщины. Копьё, превратившись из грозного оружия в бесполезное, валялось рядом, и Фарида, оставшаяся без внимания, с опаской поглядывая на них, тихо приблизилась, дотронувшись до оружия, но тут же одёрнула руку. Древко оказалось липко-ледяным.

Волчица рыкнула, когда Сайринде удалось высвободить закреплённый на предплечье кинжал и полоснуть её им. Но, вместо запланированного удара в шею, лезвие скользнуло по уху успевшего поджать голову зверя.

А в следующий миг волчицу смыла с женщины искрящаяся белая волна. Но вода не схлынула назад, а, следуя прихоти своевольной Жемчужной реки, испарилась, на несколько мгновений сделав туман совершенно непроглядным.

«Почему мне сразу не пришла мысль о воде?» – подумала Фарида, и, вспомнив, где оставила монету, вернулась к небольшому валуну, на котором недавно сидела.

Прозрачный вдавленный в землю кругляш не бликовал и был заметен только благодаря белым буквам на нём. Фарида порадовалась, что волна захлестнула сверху, а не пошла по земле, и резко обернулась, чтобы следить за женщиной.

– Это был твой зверь? – спросила Сайринда, поднимая копьё, теперь девочка убедилась, что ей не показалось, и светлые волосы женщины действительно были стрижены коротким ёжиком.

– Нет, – покачала головой Фарида. – Я маг стихий. – Ухватив монету большим и указательным пальцами, она вытянула руку перед собой и спросила: – Это твоё?

– Моё. – Воткнув копьё в землю, Сайринда протянула руку ладонью вверх, переводя взгляд светлых глаз с её лица на монету и обратно.

– Я не знаю, кем был Зунл, – произнесла Фарида, подкинув кругляш и поймав, сжимая в кулак. – Но ему не повезло наткнуться на моё защитное заклинание. Я могу показать его останки.

Женщина нахмурилась, но удивлённо подняла брови, когда девочка приблизилась, положила кругляш ей на ладонь и продолжила:

– Не знаю, что это, но оно было рядом с ним.

– Спасибо. – Монета, коснувшись кожи перчатки, исчезла. – Ты ведь из Жемчужной страны?

Неуверенность в голосе женщины показалась Фариде странной. Откуда ещё она могла быть, если Янтарная страна ещё дальше от Элатема? Но вместо этого вопроса она задала другой:

– С чего ты так решила?

– Увидела кулон и предположила. – Женщина впервые улыбнулась.

Фарида растерянно взглянула вниз. На цепочке, как ни в чём не бывало, висела потерянная жемчужина.

– Оттуда. – Фарида коснулась белого шарика. – Но это в прошлом.

– Значит, тоже сбежала из дома на Гору Дроу?

– Не обязательно туда, – покачала головой Фарида, которая никогда не слышала, чтобы какая-либо гора была названа в честь дроу. Это казалось такой же нелепостью, как если были бы Острова Эльфов, Пещеры Гномов или Болота Троллей. – Я немного заблудилась.

С другой стороны, даже материки на Планете названы весьма просто. Фарида представила перед собой карту Северного континента и постаралась найти свое место на ней. Она раньше не задумывалась, всё ли отмечело на полотне, но теперь эти пробелы заставляли чувствовать себя потерянно.

«Надеюсь, там не говорят все каком-нибудь из десятка ферских наречий», – подумала Фарида.

– Могу показать дорогу, – предложила так и излучавшая добродушие Сайринда.

Проводник был как нельзя кстати, но, учитывая обстоятельства знакомства, Фарида не хотела, чтобы им стала эта странная женщина. Не то, чтобы Сайринда внушала ей страх, но Фарида прямо ощущала, что рискует снискать недобрую славу до того, как её действительно заслужит.

«В Ливении даже непреднамеренное убийство, совершённое элементалистом, считалось достаточным основанием для смертной казни, – напомнила она себе. – В Жемчужной стране немного иначе, но тоже приятного мало. Хорошо, что родители не увидят моего позора”.

– А там людоедов нет? – спросила Фарида.

–Может быть, – неопределённо отозвалась Сайринда. – Но своих там не трогают.

– Но я не своя, – заметила Фарида. – Впрочем, ты можешь меня туда проводить?

Фарида решила, что хуже, чем есть, уже не будет, оттого бодро шагала рядом с несущей ледяное копьё женщиной. Девочка даже не запоминала дороги, впрочем, запомнить что-нибудь в Туманном лесу довольно трудно и для опытных путешественников. Она теребила жемчужину, но кулон крепко сидел на цепочке. Подарок фей, оказалось, хранил в себе куда больше загадок, чем представлялось в начале. В том, что он вызывал зелёный огонь, Фарида не сомневалась. Но была ли волчица порождением жемчужины, или же призвана кулоном на её защиту, могла лишь гадать.

Несмотря на то, что Сайринда больше ничего не говорила о звере, Фарида не сомневалась, что женщина уверена в том, что волчицу призвала именно она. Фарида же думала, по какому же принципу работает её жемчужина, берёт ли она силу от её огненного элементаля или же сама по себе является источником.

Лес закончился, и туманная пелена больше не мешала обзору. Девочка увидела грунтовую дорогу, бегущую между окружённых частоколом деревянными домами и выцветшими шатрами.

– Вот мы и пришли, – сообщила Сайринда, помахав кому-то рукой, когда они проходили мимо дозорной башни. Девочка сообразила, что такие расположены вокруг всего селения.

– А где же сама гора? – удивилась Фарида.

– Это название, – пожала плечами Сайринда, не глядя на Фариду. Таким образом она надеялась исключить дальнейшие расспросы.

Ровные дорожки, похожие друг на друга домики, одинаковые шатры. Поселение было окружено лесом, но отсюда можно было увидеть горы, в том числе вулкан Элатем. Все они выступали из тумана, отчего казалось, что вершины не имеют связи с землёй.

– Ну вот и всё, – сказала ей Сайринда, проведя рукой перед собой, и остановилась перед коваными воротами в каменном заборе. – Осваивайся. Как тебя хоть зовут?

– Лонери, – ответила Фарида и, лишь сказав, осознала, что назвалась именем погибшей на девятнадцатый день рождения сестры матери.

«Хорошо, что мне уже не девятнадцать!» – прокралась ей в голову суеверная мысль.

– Удачи, Лонери! – сказала женщина, положив руку на висячий замок, тот полыхнул белым светом, и ворота со скрипом отворились.

Фарида посмотрела ей вслед, но не стала окликать, приставая с просьбами о помощи. Глядя по сторонам, она тихо пошла по мощёной дороге. Она была рада, что всё разрешилось само собой. Хотя кое-что ей всё же не давала покоя: появление женщины “из монеты” и превращение жемчужины в волка. Фарида почти не сомневалась, что Сайринда была связанным с предметом существом. Этим и можно было объяснить смену гнева на милость, когда монета оказалась у неё в руках.

«И куда я иду? – рассуждала Фарида. – Ни денег, ни знакомых. Хотя знакомой можно с полным правом назвать Сайринду и, начав её поиски, обзавестись новыми знакомыми».

Фарида была почти уверена, что после всего Сайринда не станет на неё кому-либо жаловаться, и всё же толика сомнений не давала ей покоя. Но так или иначе, она решила, что будет решать

Девочка улыбнулась своим мыслям. Солнце показалось ярче, небо чище, а робкая трава, пробивающая путь к свету из-под дорожных камней, зеленей. Ветра не было, и из труб по кратчайшему пути в лазурное небо к белым облакам стремились столбы дыма. Так как большинство шатров было распахнуто и то и дело входили или выходили люди, Фарида решила посмотреть, что в них что-то продают.

«Все ли они дроу? – подумала она. – Если они говорят на том языке, я просто ничего не пойму, – успокаивала себя Фарида. – Сайринда говорила на ливенском, но вряд ли она из фиров».

Помимо ограниченного срока жизни, от эльфов дроу отличали чуть более удлинённые ушные раковины, к тому же, они далеко не обязательно были бледнолицы. Если народ эльфов сформировался в умеренных широтах и северных морях, то дроу, наряду с ринами, селились повсеместно.

Девочка безуспешно пыталась вспомнить, какие уши были у Сайринды. В конце концов, она поняла, что дроу та быть никак не могла.

«Нет, не все дроу, – убирая выбившуюся светло-каштановую прядь за аккуратное заострёное ушко, с облегчением подумала девочка.

И, словно в подтверждение, мимо проследовала почтенная чета спрайтов, одетых торжественно, будто на бал. Маленький старичок опирался на трость, а не менее миниатюрная старушка с торчащими из-под розовой шляпки седыми кудряшками пряталась от солнца под зонтиком. Старушка, приложив к носу белый кружевной платок, посмотрела на платье Фариды снизу вверх так укоризненно, что девочка поспешила скрыться в тени ближайшего шатра.

Прозвенел висящий над входом колокольчик, и в следующий миг дневной свет был отсечён. Девочке показалось, что наступила абсолютная темнота, но глаза быстро привыкли к слабому освещению.

«Телепортация?» – испуганно подумала Фарида, голова у неё закружилась.

С закруглённого у боковых стен потолка уходящую вниз лестницу озаряло слабое пурпурное сияние. Ступени были довольно широки – Фарида могла бы сделать до каждой из боковых стен по пять шагов – и терялись где-то в глубине, до которой не доставал свет.

Девочка отпрянула, ударившись затылком об стену за спиной.

Ей показалось, что из глаз посыпались искры, но на деле выступили слёзы боли. Камень стен и пола был одинаково ледяным и шершавым. Приложив к стене ладони и сосредоточившись, Фарида поняла, что находится не просто за стеной, но в скале, потому, выбросив из головы лишние мысли, бросилась вниз по лестнице, попутно призывая осколок духа стихии.

Похожий на маленького человечка элементаль, радуя огнём привычного цвета, весело прыгал по высоким для него ступеням. Он казался всё ярче, по мере того как отдалялся невидимый источник пурпурного света.

Фарида сначала пыталась посчитать ступени, но сбилась на второй сотне. Она даже остановилась, но так и не смогла вспомнить последнее число. Вместе с этим захотелось спать. Девочка качнулась, и страх сломать шею помог побороть наваждение. Еле удержав равновесие, она больше не медлила.

Когда пурпурный свет остался позади, уступив густому мраку, Фарида заставила человечка снова стать бесформенным сгустком пламени и, воспарив чуть впереди, но выше головы, разгореться ярче.

Ступени всё бежали, и усталость мало-помалу брала верх. Когда огонёк стал отражаться не только от боковых стен, но и высветил переднюю, девочка, призвав на помощь ветер, сделала последний рывок. И, коснувшись глухой стены вместо ожидаемой двери, Фарида, не успев отчаяться, сползла по стене вниз.

***

Девушка ни о чём не могла думать: голова её готова была треснуть. Руки и ноги двигались медленно и плавно, но лишь из-за сопротивления воды. В глазах было темно, но вместе с болью вспыхивали светлые пятна. Она даже не заметила, когда путы водорослей перестали тянуть её на глубину, ибо в этот миг уже была без сознания.

Очнувшись, девушка обнаружила себя на дне качающейся на волнах лодки. Дул слабый ветерок, но она дрожала от холода, в то время как плечо, бок и затылок обжигало палящим жаром. Девушка приподнялась на локтях и подтянулась к бортику.

Там, где тень от судёнышка падала на волнующуюся поверхность кристально чистой воды, можно было увидеть косяки серебристых и бронзовых рыбок, а бурые водоросли, окружающие крупные жёлтые камни, покрытые чёрными морскими улитками, выглядели вполне мирно. Трудно было бы поверить, что их сёстры тянули девушку ко дну.

Серая рыбацкая лодка качалась на ослепительно сверкающих волнах, и казалось, будто солнце разбилось на тончайшие осколки, которые упали в воду и дрейфовали.

От бликов рябило в глазах, а слабость не думала покидать тело, потому девушка вновь опустилась на мокрые, но горячие доски и, подложив под голову руку, уткнулась лицом в сгиб локтя.

Ещё не успев вновь открыть глаза, она осознала, что качки больше нет, но зато доносился шум прибоя. Небо было по-вечернему выцветшим. Девушка решила, что и водоросли, и лодка привиделись ей во сне, но последняя обнаружилась неподалёку в перевёрнутом виде. У горизонта над морем сгущались тучи, но рыжее солнце нашло в них брешь, и чёрный силуэт стоящего на берегу мужчины отбрасывал длинную тень.

Девушка поднялась на ноги, мужчина обернулся и что-то сказал, но она не разобрала слов.

В следующий миг всё скрылось в тёмно-сером тумане.

***

Проснувшись, девочка поняла, что лежит, свернувшись на бордовом ковре, мягком, казалось бы, но чувствовались под ним твёрдые неровные камни, которые впивались ей в бок.

– В полном виде эта иллюзия, помимо лестницы, включает в себя непроходимый лабиринт с кровожадным чудовищем, – услышала Фарида. – Но думаю, что покупателей это скорее отпугнёт, чем привлечёт.

Во льющемся с потолка широком столбе света, получившем, благодаря взвешенной в воздухе пыли, чёткие очертания, на большом столе, круглом, но пустом посередине, отчего он напоминал кольцо, сидела чёрная кошка и глядела на гостью круглыми оранжевыми глазами. Короткая бархатная шерсть радужно переливалась на солнце. Рядом с ней лежали компас с беспокойной стрелкой и книга с затёртыми, оттого нечитаемыми, буквами названия, на которой стояли песочные часы с основанием в виде трёх изящных золотых колонн, упирающихся в крыльцо из трёх ступеней.

– Это всё продаётся? – спросила Фарида, глядя на расставленные по периметру шатра стеллажи с книгами, свитками и минералами.

Перевязанные свитки и различные подвески спускались с потолка на тонких верёвочках, и девочка предположила, что с прыжка вполне могла бы дотянуться до них.

Кошка спрыгнула на землю, укрытую мягким бордовым ковром, и стала силуэтом, до того непроницаемо чёрным, что он казался не просто плоским, а будто вдавленным пространством в свой собственный контур. Тень вытянулась вверх и изменила форму, возвращая объём, теперь это была молодая женщина в фиолетовой мантии, с тёмными прямыми волосами до плеч и чёлкой до бровей. Только глаза у неё остались прежними: с рыжей радужкой и вертикальными листовидными зрачками.

При дворе было немало сфинксов, в основном белых, однако Фарида впервые наблюдала смену облика.

– Добро пожаловать в лавку Ленца и Фоу! – торжественно произнесла женщина. – Собственно, Фоу – это я. Нечасто приходится видеть новые лица.

– Вы всех здесь знаете?

– Только тех, кто заходит сюда, и тех, к кому захожу я сама, – пожала плечами Фоу. – Всякий народ живёт у нас. Например, неподалёку дом прекрасного заклинателя, мастера Зунла.

– Хороший маг? – вздрогнув, спросила Фарида, для порядку мысленно добавив слово «был».

– Из тех, кого я знаю, он лучший, – заявила кошка, быстро добавив: – За исключением моего Ленца, конечно. Создаёт стабильные свитки телепортации, а также наводит на предметы превосходные защитные чары.

«А себя почему не защитил?» – со злостью и обидой подумала девочка.

– Удивительно, но он нашёл способ осушать Жемчужную воду, при этом порошок сохраняет чудесные свойства, делая их более предсказуемыми.

– И что за свойства? – осторожно поинтересовалась девочка.

– О! – воскликнула женщина. – Да самые разные! Особенно хорошо идут чары, которые позволяют найти предмет, где бы он ни находился.

– Действительно полезно, – согласилась Фарида.– А у Вас свитки телепортации есть?

Далеко не все маги-заклинатели были способны к мгновенным перемещениям на большое расстояние. Но те, кому это давалось, зачаровывали свитки, благодаря которым переноситься быстро и достаточно безопасно мог кто угодно. Отец Фариды, являясь волшебником, любил обвязывать свитки небольших, собственноручно изготовленных карт сиреневыми нитями или тонкой фиолетовой лентой.

– Естественно, – Фоу открыла руку ладонью вверх, и тонкие, подвешенные к куполу шатра, верёвочки удлинились, отчего девочка смогла прикоснуться к одному из прицепленных к ним перевязанных атласными лентами свитков.

– А почему это место зовётся Горой Дроу? – спросила Фарида. – Ведь тут живут не только дроу!

– Насколько я знаю, название появилось в честь первого поселенца. Когда неотоняне только пришли на Планету, волшебник-дроу был среди тех, кто отправился исследовать Элатем и Каньон и горы. Он составил первые карты Северного континента. Однако возвращаться к недавно восстановленному Жемчужному замку он не стал. Несмотря на высокий статус и огромную силу, у волшебника были проблемы с законом. Его судили за месяц до Великой Катастрофы, но кто-то помог ему бежать с места казни. Здесь же всё началось с чистого листа, но дроу не пожелал служить новым правителям и, отослав свои труды, остался доживать свой век здесь, недалеко от Элатема. Потом сюда стали приходить и другие отщепенцы, и, как видишь, вырос чуть ли не город. А вот почему гора, – Фоу улыбнулась, – и для меня загадка.

Фарида кивнула, но подумала, что до города этому поселению всё же далеко. Правда, сравнить девочка могла только с Жемчужным городом, который видела из окон Замка, да с Янтарным городом, где она бывала несколько раз с родителями. Впрочем, вся Гора Дроу не особо бы потеснила обитателей самого Жемчужного Замка.

– А тот дроу умер? Триста лет довольно большой срок.

– Скорее всего, но не своей смертью. Тогда ему и сотни не было.

– Вот как… У меня нет денег, можно я просто посмотрю?

– Хм, смотри сколько угодно, – произнесла Фоу. – Но если ты ничего не купишь, то просто не сможешь отсюда выйти…

– Почему? – испугалась девочка, оглядываясь назад.

Шатёр был открыт, потому она могла видеть участок дороги и ворота соседнего дома.

– Такие чары. Чтоб их снять, достаточно приобрести какую-нибудь мелочь за полчешуйки.

Фарида убедилась, что выйти на улицу невозможно. Просто тело переставало слушаться и топталось на месте.

– Но у меня ведь совсем нет денег… – призналась Фарида.

Вообще-то, будучи принцессой, она не знала даже, как выглядят эти самые чешуйки.

– Тогда тебе придётся остаться тут.

– Навсегда?

– Зачем же навсегда? Пока не придёт муж.

– Чей? – сразу же спросила Фарида, зная, что от заклинания можно ожидать чего угодно, но по улыбке Фоу она поняла, что сказала глупость.

– Мой. Правда, я не знаю, на сколько он задержится в Жемчужной стране. Сильфы утверждают, что страшные дела творятся в столице.

– Страшные дела… – повторила девочка, вновь погружаясь в воспоминания. – Чёрная магия?

– Да, но это лишь общие слова. Ведь любое воздействие, направленное на живое существо против его воли, является черномагическим.

– А ментальная магия тоже?

– Тем более она, – усмехнулась Фоу.

– А Сайринду знаете?

– Нет. – Женщина покачала головой.

– Она направилась сюда, к своему давнему знакомому. Сама я его не знаю, я всего лишь последовала за тётей. – Фарида развела руками. Спрятать бурые разводы на светло-голубом платье было невозможно. – Хотела мир посмотреть.

– А где башмаки потеряла?

– Испортились, – поморщилась Фарида. – Я придумала! Свяжитесь с моей тётей и расскажите, в какой ситуации оказалась её племянница Лонери.

– Я ж говорила, что не знаю её.

– Но Вы же господина Зунла знаете! Она ведь к нему направлялась!

– Хорошо, жди меня тут. И не думай, что сможешь выйти, если просто что-то прихватишь!

– Я и не думала, – оскорбилась девочка, надеясь, что поняла всё правильно.

Оставшись в одиночестве, она стала тревожно нарезать круги вокруг стола. То, что Сайринда отнеслась к смерти Зунла почти равнодушно, ещё не значит, что так же отреагируют другие. Особенно родственники и друзья.

На полке с хрустальными предметами полыхнул огонёк.

Девочка остановилась и пригляделась, но пламя уже исчезло. Фарида уже решила, что ей привиделось, но стеклянная банка вдруг на миг наполнилась огнём. Девочка подбежала к стеллажу, но замерла в нескольких шагах, так как нужная ей полка находилась выше её роста. Отсюда стеклянный сосуд тоже казался пустым.

Она подождала, но пламя больше не вспыхивало, после чего решила снять банку. Встав на цыпочки, она смогла до неё дотянуться, но стекло оказалось обжигающе горячим. Она огляделась, но не рискнула использовать бумажные свитки, которые зачем-то услужливо опустились ниже. Фарида вернулась к залитому солнцем кольцевидному столу, залезла на него и заглянула в отверстие, надеясь, что там найдётся что-нибудь из ткани, например, какая-нибудь накидка Фоу.