Текст книги "Чертов менталист 2 (СИ)"

Автор книги: Тин Тиныч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Помнится, я в детстве очень сердился на вашего мужа, хоть ни разу его и не видел. Ведь именно из-за него вы уехали из Ипатьевска, и у нас в классе появился другой математик. Новенький вам, кстати, и в подметки не годился. Хорошо, что его быстро заменили.

– Детская ревность – страшная вещь, – заметила Марьяна.

Так, что-то у нас разговор не в ту степь свернул совершенно. Надо бы выправить, пока есть такая возможность.

– Зато она дает повод для смешных и забавных воспоминаний, – улыбнулся я математичке. – И даже если мы оставили позади что-то безмерно хорошее, это не значит, что больше в нашей жизни ничего подобного не случится.

– Да что ты можешь об этом знать! – вспылила Марьяна.

– Действительно, о чем это я? Мать умерла в родах. Отец и сестра сгорели в своем поместье незадолго до того, как я сюда поступил. Из живых остались лишь дедушка и мачеха с сыном. Но откуда мне знать про боль и страдания? Вообще не представляю, что это такое! Правда, опознавать два десятка трупов после того памятного пожара было довольно тяжко. Где родной человек, где слуга…

Я и не заметил, как завелся. Уже собирался встать и покинуть заведение, оставив Марьяну наедине со своими мыслями, как Александр пододвинул мне коктейль. Я потянулся к стакану и осушил его махом.

О-о, это было сильно! Так, а почему перед глазами всё резко поплыло?..

Глава 29

– Говорю же, это слишком опасно!

– А что ты предлагаешь, оставить его здесь?..

Голоса доносились будто бы издалека. Я, кое-как связав обрывки воспоминаний, запоздало обозвал себя кретином и даже на пару секунд успел запаниковать. Ещё бы: особый отдел сейчас подобрался вплотную к ядру заговорщиков из числа Иных, а я? Как ни в чем не бывало болтаю с одной Иной и пью напиток из рук другого Иного. И что с того, что я считал их своими друзьями? На войне как на войне. Вот и мне, похоже, что-то подмешать успели…

«Малой, как долго я был без сознания?»

«Пару минут, папаша. Прости, точно не засекал. Ты как-то неожиданно вырубился».

«Где я нахожусь?»

«Подсобное помещение в „Сморчке“, прямо за баром. Тебя Александр сюда отнес, когда ты начал со стула съезжать. И скажи спасибо Марьяне, что она тебя придержала, иначе бы точно физиономию расквасил при падении».

– Ты вообще нормальный, такие ингредиенты смешивать? – судя по интонациям, Марьяна была возмущена ни на шутку. – А если у него отек гортани или легких случится? Мне кажется, нужно вызвать врачей. Я никогда еще не видела, чтобы человек так резко уходил всего лишь с одного коктейля.

– Надо будет спросить у Валерьяна потом, не было ли у него когда-нибудь реакции на пастернак. Специально ведь ждал, пока привезут концентрат сока. Хотел показать человеку, насколько заиграет вкус его привычных напитков. И на тебе…

В голосе Александра звучало искреннее огорчение. Хм, непохоже на то, что эта парочка злоумышляет против меня, как я поначалу решил. Ладно, послушаю еще немного.

– А ты с крепостью не перебрал? Напоминаю, если забыл: парню всего восемнадцать. Чистый неиспорченный организм. Ты по себе не суди, когда пропорции подбираешь.

– Да он вроде всегда на ногах оставался и ими же отсюда уходил, – бармен был озадачен не на шутку. – Я если с крепчинкой и переборщил, то незначительно.

– Что в основу положил?

– Чистый спирт, разумеется.

– Идиот! – припечатала Варфоломеевна, и кой веки раз я был с ней согласен.

Вот прямо по всем пунктам согласен. В этой жизни я предпочитал придерживаться здорового образа жизни и на алкоголь не налегал от слова совсем. Тогда неудивительно, что мой организм отчебучил подобное после весьма непростого дня в качестве Слушающего истину, как в шутку обозвал утром мою временную должность дедуля.

Я попытался приподняться. С некоторым трудом получилось. Заодно понял, что лежу на узкой кровати поверх клетчатого пледа. Хм, Александр здесь что, еще и ночует? Похоже на то.

Самое обидное, соображал я прекрасно. А вот организм объявил забастовку. Кружилась голова, не слушались ноги. Как же я отсюда до общежития-то дойду? Похоже, мне требуется опция «помощь друга».

Я добыл дальфон и отписал Эрасту. Так, мол, и так, забирай меня из «Сморчка», иначе случится конфуз. Ответ пришел практически моментально. Миндель упрекал меня, что я отправился туда в одиночку, забыв его позвать, за что, по всей видимости, и отхватил мгновенную карму, но сообщил, что придет в пределах двенадцати – пятнадцати минут. Уже легче.

– А я говорю, без медиков нельзя! Что будешь делать, если парень после твоих экспериментов в реанимации окажется? Чем скорее выясним, что с ним происходит, тем всем спокойнее будет, – продолжала наседать на бармена Марьяна.

– Всё в порядке, – я как мог буквально по стеночке дошел до спорящих и даже попытался улыбнуться. – Но спирт мне действительно рановато употреблять. Думаю, дело именно в этом. Да и день выдался тяжелый. Не переживайте, за мной сейчас друг придет, поможет добраться до дома.

– Слава Всесоздателю! – выпалила Марьяна и вдруг крепко обняла меня. – Валерьян, ты не представляешь, как я за тебя испугалась! И…прости меня, пожалуйста. Я действительно не имела права упрекать тебя подобными вещами. Как-то забыла, что трагедии происходят повсюду, не только у меня одной. Мир?

– Конечно, мир, – улыбнулся я.

Уф, вот и разобрались окончательно. Не хотел бы я иметь математичку в числе личных врагов, тем более мне с ней делить нечего. Хорошо, что у нее мозги встали на место. Если всё это случилось благодаря моему позорному обмороку – что же, хоть какая-то польза от него.

– Еще раз прошу прощения, – бармен выглядел встревоженным, да и в мыслях у него тревога плескалась отчетливо. – Мне казалось, тебе нужно именно это. И…

– Александр, не парься. Никто не застрахован. Я до этого момента и подумать не мог, что на земле есть вещи, способные сбить меня с ног. А ты только что подобное изобрел. Так что запомни рецепт. Лет через пять точно приду с конкретной целью попробовать именно этот коктейль и выяснить, устою я перед ним, или нет.

Бармен смущенно улыбнулся, а после предложил:

– Хочешь, я тебе целебный микс сделаю? Немножко оттянет.

– Выпью его с огромным удовольствием!

Александр улыбнулся уже гораздо веселей и отправился за стойку. Я же, аккуратно придерживаясь за руку Марьяны, протопал к своему месту и кое-как взгромоздился на стул, откуда несколькими минутами ранее едва эпично не загремел.

– Это уже становится неприличным, тебе не кажется? – вдруг раздалось откуда-то сзади.

Харитонов. Вот ведь приперся-нарисовался, ластиком не стереть. И я, как назло, не в форме, мягко говоря.

– Марьяночка, только скажите: этот парень вам досаждает? Если да, я тотчас выведу его отсюда, – продолжал соловьем заливаться Максим Ильич, даже не замечая, насколько вытянулось лицо у математички.

– Стой, где стоишь, – припечатала она. – Валерьяну стало плохо из-за индивидуальной реакции на один редкий ингредиент. Поэтому не трогай его.

Уф, спасибо на добром слове, что спирт назвали редким ингредиентом и спасли тем самым остатки моей репутации.

– А мне кажется, наглый юнец банально напился! – не унимался Харитонов.

Мужик, видит Всесоздатель, я достаточно терпел твою недоброжелательность. Но у всего есть предел.

– А мне кажется, – я с трудом повернул к нему голову, – кто-то поторопился создавать авторский курс, не ознакомившись в достаточной степени с первоисточниками. У истоков геомантии, как отдельного направления стихии земли, стояли Шнейп и Лось, а не Комин-Шагаев, который и на свет-то появился почти на сто лет позже отцов-основателей.

– Я так и сказал, что Шнейп и Лось! – вскинул голову Максим. – С чего ты вообще сюда Комина-Шагаева приплел? Только чтобы оскорбить меня? Не выйдет!

– А ты, – я нарочно проигнорировал вежливое обращение на вы, поскольку меня достало это панибратство от человека, который спал и видел, как завалить меня на экзамене, – просто проверь конспекты первокурсников. Проверь-проверь, и желательно до начала сессии, иначе потом позора не оберешься.

– Ага! Я так и знал! Кто-то всё-таки вопреки моему прямому запрету дал тебе свои конспекты? Ты в курсе, что только что подписал своей поклоннице двойку в зачетке?

– Почему сразу поклоннице? – с усмешкой поинтересовался я. – А крепкая мужская дружба у тебя уже не канает?

Максим тут же нахмурился. Видимо, начал прикидывать, кто бы из первокурсников мог в теории оказаться моим тайным другом. Редкостный идиот. Можно сказать эталонный.

Я-то обнаружил сей казус с ошибкой достаточно случайно. Еще в сентябре, чтобы понимать, о чем идет речь, заимел привычку сначала читать литературу по курсу, а затем уже переписывать за Филином конспект лекции. Так и обнаружил, что Харитонов, мягко говоря, перепутал имена. Видимо, купился на двойную фамилию, и у него что-то замкнуло в мозгу, поменяв местами совершенно разных людей.

– Прости, коллега, чисто профессиональное любопытство, – вдруг оживилась Марьяна. – А ты с Валерьяном на что условился?

– Он приходит на мой экзамен с собственноручно написанным конспектом и отвечает на все мои вопросы. И он без пяти минут ящерица, потому что сдать мой предмет в текущих условиях у него просто не выйдет, и он обзаведется хвостом за несданную дисциплину. Дальше либо он идет на дно в гордом одиночестве, либо еще и тянет за собой тех, кто снабжает его конспектами, презрев мой прямой запрет. Ничего, расплата настигнет каждого!

– Что-то мне подсказывает, – усмехнулась математичка, – Валерьян с легкостью выполнит твои требования. Правда ведь? – повернулась она ко мне.

– Истинная, – кивнул я и тут же мысленно обругал себя за то, что сделал это слишком резко и спровоцировал очередной цикл головокружения. – И настолько полного конспекта, как у меня, нет ни у одного моего однокурсника. Поэтому никакие проверки мне не страшны. И моему потоку тоже.

– А чего ты на лекции Максима не ходишь, кстати? – поинтересовалась Марьяна.

В ответ я расписал ей схему, согласно которой я должен был заниматься практической магией со вторым курсом, при этом осваивать теорию магии я должен самостоятельно. И время занятий совпадает с лекциями по Истории развития магии, которые как раз читает Харитонов.

– Неприятная ситуация, – резюмировала математичка, выслушав меня, и поджала губы.

– Поэтому я и говорю: пусть Валерьян готовится к тому, что у него вырастет хвост! – с пафосом заявил Максим.

– Дурак ты, – припечатала его Марьяна. – Сам же слышал: парень не виноват в сложившейся ситуации. А ты и рад его унизить, лишь бы в моих глазах баллы набрать. Ты хотя бы знаешь, что Валерьян – мой ученик с первого класса? Я его еще вот таким шкетом помню, – показала она ладонью мой тогдашний рост. – Ты что, думаешь, я буду встречаться с тем, кто для меня так и остался ребенком? Да еще, когда у меня смерть мужа в сердце не отболела?

– Марьяночка, но зачем же так, – залебезил Харитонов, явно шокированный прямотой математички. – И вообще, я выступаю за чистоту науки…

– Да не звезди! – взорвалась Варфоломеевна. – Тебя уже носом ткнули в то, что ты студентам неверные данные надиктовал. Вместо того, чтобы поблагодарить Валерьяна, что он сделал это в приватной обстановке, ты продолжаешь выискивать способ, как осложнить ему жизнь. А я говорю тебе в последний раз: я с детьми не встречаюсь! Да ты и сам для меня неприлично юн, кстати. А помимо того, совершенно не в моем вкусе. Найди себе женщину под стать, а не замахивайся на зубриху.

Тут даже я слегка завис. Что имела в виду математичка, говоря про зубриху? Самку зубра, или же девочку-заучку? То есть, уже взрослую женщину, которая свой предмет помнит досконально и ошибиться в нем не может ни на единую цифру?

На мое счастье, в «Сморчке» наконец-то появился Миндель. Быстро оценил глазами ситуацию и сделал всё грамотно, изобразив, будто не ожидал нас всех здесь увидеть.

– Надо же, а чего вы сюда из «Гаудеамуса» перебрались? – полюбопытствовал он, одновременно втискиваясь между мной и Харитоновым, еще и стул в наглую умыкнул, воспользовавшись тем, что Максим всего лишь положил на него руку, но сам так и не сел.

– Здесь атмосфера поживее, – улыбнулась ему Марьяна, прекрасно зная исходный расклад, но сочтя нужным подыграть Эрасту.

– Валерьян, держи свое лекарство, – протянул мне высокий стакан бармен. – Потом расскажешь, как на вкус. Впервые такую вещь мешаю, самому интересно, что вышло.

Хм, звучит многообещающе. Ладно, попробуем…

Ух ты! Вот как тогда, когда Александр намешал мне настолько вкусный коктейль, что пришлось заказывать аж трехлитровую банку. Вкус другой, да и на вид он не красно-бордовый, а, скорее зелено-мутный. Но бесподобно. Других слов нет.

– Ну как? – спросил бармен, когда мне оставалось допить буквально пару глотков.

– Всё отлично, – честно признался я. – А что?

– Здесь тоже есть сок пастернака. Значит, у тебя точно нет на него аллергии. И это отличная новость!

Вот же экспериментатор! И даже ругаться на него не хочется. Не со зла ведь, а исключительно ради наслаждения моих вкусовых рецепторов старается.

– Сделаешь мне оптовую партию? И в заказ еще хашламу бы, совсем чудесно выйдет.

– Доставкой?

– Да, не хочу тащить в руках такую прелесть. Особенно в таком нерабочем состоянии.

Максим, про которого все забыли, перешел поближе к Марьяне, встал за ее спиной. И этот факт Иную невероятно выбесил. Её сфера духа аж полыхнула раздражением, и чтобы прочитать это не требовалось быть настолько искушенным менталистом.

– Максим, я непонятно выражаю свои мысли? – ледяным тоном поинтересовалась она. – Тебе со мной ловить нечего, точка.

– А с ним, значит, есть чего? – он бросил злой взгляд в мою сторону.

Насколько же тупой эгоцентричный тип! Ему вообще наплевать, что он позорится сам, позорит свою любимую женщину и её спутников. Главное, чтобы всё было так, как ему хочется. Чужие желания не учитываются совершенно.

– Общество Валерьяна меня не утомляет в отличие от твоего. Он знает, как следует поддерживать светскую беседу и не заходить за границы дозволенного, – отчеканила Марьяна.

Ну всё. Называется, подлила бензина в тлеющие угли. Без скандала отсюда уже не уйти, боюсь. Безумно хочется плеснуть на всех умиротворения, но вот беда: математичка и Александр стопроцентно почувствуют постороннее воздействие. Что же делать? Прицельно долбануть Максима, заодно внушив ему мысль, что мы с ним во всем разобрались и больше он претензий ко мне не имеет? Можно, но некрасиво получится. Хотя…

Я был измотан. И даже злополучный коктейль здесь особо не при чем. Очень уж много сил положил я на расшифровку мыслей задержанных Иных. И надо учесть, что Лаврентий был далеко не первым, кого я считывал, просто он оказался самым результативным в плане полученных данных по итогам дня. А тут надо провести прицельное воздействие достаточной степени интенсивности. Справлюсь ли без очередного позорного падения без чувств?

«Папаша, оставь это мне, – вдруг прорезался голос Филина. – Давно хотел сам такую штуку провернуть».

«А получится?» – мне стало по-настоящему интересно.

«Не попробуем, не узнаем», – философски отозвался конструкт.

«Тогда действуй! А я понаблюдаю со стороны, подстрахую. Если вдруг поймешь, что не справляешься, дай мне знать».

«Принято!»

Я с наслаждением допил оставшиеся глотки целебного зелья, одновременно ненавязчиво стреляя глазами в сторону Максима. Вот он задумался. Вот посмотрел на меня, благо я как раз успел отвести взгляд, сосредоточившись на рядах початых бутылок, стоящих за спиной Александра.

– Ладно, приятного всем вечера. Пойду, пожалуй. Завтра рано вставать, – сообщил он всем и отправился к выходу.

«Малой, похоже, у тебя всё получилось!» – обрадовался я.

«Рано радуешься, папаша, – вздохнул Филин. – Похоже, он только еще сильнее уверился, что ты – истинная причина его неудач на любовном фронте».

«Как ты это понял?» – изумился я, поскольку в поверхностном фоне ничего подобного с Максима Ильича не считывалось.

«Не спрашивай. Но я уверен в этом железобетонно. Так что готовься, экзамен для тебя будет экстремально напряженным и предвзятым. Советую заранее собрать комиссию, чтобы Харитонов тебя не в одиночку судил, как ему заблагорассудится. При посторонних он выпендриваться будет гораздо меньше».

«Отличная идея, малой! Хвалю!»

А вот теперь можно и самому расплатиться, да и двигать потихоньку в сторону общежития, благо рядом Эраст, на которого можно положиться во всех смыслах этого слова.

– Кстати, тут отец звонил, – сообщил он мне, пока мы с ним неторопливо топали по аллее.

– Как у них там дела? – спросил я, одновременно отметив, что Глафира-то как раз пропала.

Последний раз мы с ней болтали в середине октября, что ли? Точнее и не вспомню уже. Я счел это отрадным знаком, и навязываться с разговорами не спешил. Она взрослая умная женщина, у нее своя голова на плечах есть, а изображать из себя её опекуна я не рвался от слова совершенно.

– Нас с тобой скоро позовут на свадьбу. На каникулах решили играть, чтобы мы точно не смогли отвертеться.

– Отличная новость! – порадовался я, поскольку давно предполагал, что дело у вдовы Изюмовой и князя Асатиани движется как раз в том направлении.

– А еще есть ненулевой шанс, что я так и останусь с фамилией Миндель, – добродушно усмехнулся приятель.

Я поначалу не сообразил, к чему это он, а потом как понял…

Глава 30

– То есть Глафира уже дите под сердцем носит? – уточнил я на всякий случай.

– Именно так, – кивнул Эраст. – И вот тут у них с отцом прямо нешуточные баталии развернулись. Ей-то, как и любой женщине, очень бы хотелось, чтоб малыш в законном браке родился. И чтоб её репутация ни на грамм не пострадала. А батя о сыне мечтает. И поскольку в нашей весело проклятой семейке пацаны рождаются только на стороне, он буквально на коленях умоляет твою мачеху не торопиться с официальной росписью. На людях – да, будет свадьба со всеми атрибутами, платьями в пол, фейерверками и прочим антуражем. Прямо вот всё-всё, чего она пожелает. А официальная роспись в регистрационной палате безо всякой помпы состоится только в конце года, когда малыш уже родится. Сначала сами распишутся, и сразу следом ребенка зарегистрируют.

– И как он Глафиру в итоге убедил последовать этому плану? – улыбнулся я, представив, какое нешуточное сопротивление пришлось вынести Асатиани.

– Составил договор, что он обязуется взять её в жены вне зависимости от того, какого пола родится ребенок, но в любом случае произойдет это не раньше ее родов. А еще добровольно навесил на себя кучу финансовых обязательств, чтобы твоя мачеха сообразила, что она защищена буквально со всех сторон и никакой подставы от отца ей ждать не приходится.

– А как твои сестры отнеслись к тому, что у князя будет новая жена? Не ревнуют?

– Да нормально отнеслись, я тебя умоляю! Строго между нами, батя их балует безбожно. Вот кому-то с женами не повезет! Они же ко всему лучшему привыкли, на полумеры не согласятся.

– А если влюбятся без памяти?

– Вот тогда и поглядим, что для них важнее: рай в шалаше или теплый унитаз в круглосуточном доступе.

– Я даже предположить не мог, насколько ты циничен! – искренне восхитился я.

– Забыл, что ли? Я будущий патологоанатом, это мой фирменный стиль!

– А если и впрямь парень появится, ты так просто уступишь ему титул, который Леван хотел передать тебе?

– Вот только не начинай, а? – скривился Миндель. – Меня и так всё устраивает. Особенно греет тот факт, что свое второе образование я получаю сам. За свои деньги, собственными кровью и потом. А если я войду в семью Асатиани старшим наследником, вполне вероятно, мне придется распрощаться с мечтой ради того, чтобы исполнять свои обязанности, предписанные статусом. Оно мне надо, если так подумать? Пусть лучше у них родится малыш, которого с пеленок воспитают быть главой клана, чтоб он изначально был нацелен именно на эту стезю.

– А ты?

– А я его поддержу, если в том возникнет необходимость. Родная кровь не водица, знаешь ли. Ты вон тоже о своем брате переживаешь изрядно.

– На самом деле, уже нет, – признался я. – Когда твой отец взял Глафиру с Емельяном под свою опеку, у меня реально будто камень с души свалился. Тут своего веселья навалом хватает, чтоб еще и за ними присматривать.

– О да, – вздохнул Эраст, видимо, вспомнив, как на нас напал Ноябрь Косыгин.

Рука у меня, кстати, вот только-только окончательно зажила после ножевого ранения, полученного в ту ночь. И то благодаря ей я заимел бесплатный барометр, ноющий на плохую погоду. А поскольку погода в последнее время не слишком нас баловала, плечо ныло постоянно. Я уже подумывал о том, чтобы обратиться не просто к врачу, а именно к целителю, чтобы лечение было не только медикаментозным или физиотерапевтическим, но и магическим. Иным образом срастить-залечить поврежденные нервы мне просто не представлялось возможным, хотя, возможно, я и ошибаюсь.

Тем, что хоть как-то притупляло неприятные ощущения, как ни странно, оказались подтягивания и отжимания. После нагрузки становилось значительно легче, поэтому я старался не пропускать утренние зарядки. Даже заимел ради такого дела снарядные перчатки, чтобы не морозить ладони о холодные железяки.

Меж тем курьер притащил мой заказ, и я под одобрительным взглядом приятеля навернул говяжьего бульона, заел его мясом и овощами, и запил очередным изобретением Александра. Бодрым выдался денек, что и говорить. Я бы даже сказал, что чрезмерно бодрым.

Утром отчего-то проснулся в полной апатии. Давненько со мной такого не случалось. Вот ничего не хочу делать. И на занятия идти тоже нет ни малейшего желания. Хотя… общая теория магия – это интересно, её пропускать не стоит. Насчет этики и этикета есть вопросы, а вот практическое целительство опять же ценный курс. Ладно, раз такое дело, вспомню, у меня для таких случаев имеется сила воли…

Сообщение в нашем внутреннем, особом, как я его называл, чате настигло меня аккурат перед началом третьей пары. Дед сообщил, что его изыскания оказались успешными. Больше никаких подробностей он не указал, поскольку никто из нашей троицы не был уверен, что нашу переписку не читают. Но и так было понятно: Игорь Семенович обнаружил в архиве информацию относительно того, кем мог быть неведомый Зарткевич, который должен был всех предупредить о вторжении сторонников Мемраха.

Кстати, вот вам и подтверждение одной из гипотез о появлении Иных. Всё-таки их особое мышление – это не результат болезни или случайной мутации. Они прибыли к нам откуда-то извне. Другая планета или параллельный мир? Думаю, скоро узнаем. И если уж продолжать логическую цепочку, то можно с большой степенью вероятности предположить, что на их родине случился грандиозный раскол. Кем бы там ни был Мемрах, но он оказался сильнее, и всем его оппонентам грозила гибель или чего похуже. Так что они прикинули свои шансы и предпочли сбежать. Судя по тому, что Иные обнаружились и в моем прошлом мире, их переселение не было точечным. Гостей разметало по целому кластеру схожих миров. Ошибка навигации? Или слишком далекий путь, оттого и координаты конечной точки разъехались, рассеялись, подобно тому, как узкий луч света на удалении превращается в широкое размытое пятно?

Смогут ли ищейки Мемраха выяснить, где именно обитают беглецы? Будут обходить весь кластер поштучно, по одному миру за раз? Они и на такое способны? Думаю, лучше считать, что да, способны. Меньше будет разочарований и несбывшихся надежд.

Весь вопрос, чем грозит их вторжение нам, обычным людям? Беглецы от него ничего хорошего не ждут, это понятно, поэтому-то и пытались захватить власть, чтобы получить в свое распоряжение армию и полицию. В противном случае у них, похоже, нет ни малейшего шанса выстоять. То есть враг силен и безжалостен.

Я еще раз обдумал эту мысль и пришел к выводу, что нам тоже не приходится ждать ничего хорошего от неведомого Мемраха. Мы для него – аборигены, которые даже не берутся в расчет. Следовательно, встанем на пути у карателей – огребем сами за компанию с местными Иными.

И это может сподвигнуть нас… к объединению? Иные обязуются рассказать всю свою историю, а мы обеспечим их защиту?

Стоять, Зорька! Торопиться в столь деликатном вопросе не стоит, предварительно нужно все как следует обдумать. По большому счету мы не обязаны брать на себя заботу об Иных. Особенно с учетом их вмешательства в наши внутренние дела, запрета менталистов, попыток покушения и всякого прочего дерьма. Но если по их следу идет некая сила, способная устроить неприятности всем, кто подвернется под руку, наша задача-минимум выяснить всё о противнике до того, как он здесь появится, и быть готовым к вторжению.

При этом, как бы цинично не звучало данное предположение, кому-то из наших власть имущих может прийти в голову идея откупиться от вторженцев выдачей им Иных. Типа забирайте ваших соотечественников и проваливайте, нас только не трогайте. И в целом в таком варианте есть определенный смысл, но…

Отдавать им Марьяну с одним из сыновей? Бармена Александра? Машу Василькову, которая медленно, но уверенно приближается к статусу невесты Давыдова? А сколько еще таких ребят вообще живут, даже понятия не имея о том, что они чем-то отличаются от всех прочих? Их тоже придется разлучать с семьями и выпинывать туда, где их явно не ждет ничего хорошего? Просто потому, что их предки чего-то там не поделили с неведомым Мемрахом, будь он неладен, и приняли решение спасаться бегством? То-то и оно…

Политика никогда меня не привлекала, а уж тем более не была моей сильной стороной. Но я прямо всей шкурой ощущал, насколько нашей особой компании будет непросто. Не лавировать между интересами разных групп, а продавливать их к принятию выработанного нами решения о защите Иных. Но для этого нам предстоит выйти на верхушку Инолидеров и убедить их в том, что мы готовы к разумному сотрудничеству. А потом начать совместную подготовку к отражению вторжения. И тут даже не знаешь, от какой задачи тебе в какой-то момент сильнее захочется приложиться лбом об стену.

Черт, если меня сегодня опять дернут на расшифровку в особый отдел, я пропущу занятие с Ярославом, чего бы категорически не хотелось. Ладно, пока команды на старт не было, а значит, есть надежда, что все перенесут хотя бы на завтра. Тем более вторник у меня практически свободный день, не считая первой пары иностранного языка. Дальше мои однокурсники расходятся по группам и практикуются каждый в своей стихии, ну а я волен идти, куда мне вздумается.

В чат ничего писать не стал. Незачем засорять эфир. Карп Матвеевич и так осведомлен о моем расписании не хуже меня. Сообразит, что вторник в плане моей помощи лучше понедельника. Ну а все свои выкладки я сообщу мужикам уже при личной встрече.

Внезапно в голову пришла забавная ассоциация. Иные, верхнее, их верхушка, едва не затеявшая мятеж, похожи на дикого зверька, которого, прежде чем вылечить и накормить, требуется сначала поймать максимально безопасным образом, чтобы не навредил себе и не покалечил нас. И что-то мне подсказывает, вряд ли на Иных подействуют наши уговоры довериться и перейти к прямому общению по проблеме их преследования Мемрахом. Поэтому сначала поиск и поимка, а только потом долгие разговоры, пока Инолидеры будут надежно зафиксированы и не смогут рыпнуться в ответ на нашу заботу. Вряд ли им это, конечно, придется по нраву, но тут выбирать не приходится.

Из-за всех этих мыслей на занятии я был несколько рассеян, так что пришлось пару раз интересоваться у Филина, чего я успел пропустить. По практическому целительству в эту сессию экзамена предусмотрено не было, только зачет, но всё равно не хотелось бы срезаться по какой-нибудь глупости. Да и в жизни подобные умения пригодятся точно.

После занятий я мысленно взвесил вариант немедленно отправиться в столовую и набрать себе обед из оставшихся к этому времени блюд, или же потерпеть еще с полчасика, но заказать еду из «Пижонов». Есть хотелось просто неимоверно, но… Ладно, тридцать – сорок минут не так много, чтобы не найти в себе силы воли как-то их переждать. Решено, даешь деликатесы к моему персональному столу!

На всякий случай еды заказал с избытком. Если останется, положу в холодильник, съем вечером или на завтрак. А так кто его знает, вдруг Милана захочет в гости заглянуть? Или Эраст забежит с новостями. Ему ведь надо договориться с Леопольдом Дамировичем о проведении моего экзамена на знание некромантии. Надеюсь, старый вредный магистр не отчебучит чего-нибудь в надежде стукнуть по носу нас обоих. Не понимаю таких людей просто категорически. Равно как и ту компашку с нашим ректором, которая планомерно издевается над Вилюкиной, подводя её к мысли о личном профессиональном ничтожестве. Но этот вопрос у меня под контролем, недолго осталось им потирать свои липкие ручонки. Скоро прилетит весьма болезненный щелчок по всем грязным носам.

Я оказался прав. Обедать пришлось в компании Минделя, который выглядел ничуть не радостным.

– Да ты скажи толком, что не так? Чего от тебя Брунов хочет? – спросил я, пододвигая к приятелю крутоны с паштетом из куриной печени. – А то сидишь, дуешься и молчишь. Не держи в себе, поделись.

– Ни слова.

– В смысле? – не понял я.

– Ни слова матом за обеденным столом. Так я с детства приучен. А кроме мата на языке ничего не вертится. Поэтому и молчу.

– Всё настолько плохо?

– Даже хуже, чем это можно себе вообразить. Этот… нехороший тип сделал вид, что его слова о том, что ты можешь заменять меня на занятиях, если сдашь весь курс некромантии за пять лет, всего лишь шутка. Шутка, которую я воспринял слишком серьезно, потому что молод, горяч и неопытен.

– Что ж ты, фраер, сдал назад? – процитировал я внезапно вспомнившуюся строчку.

– Что? – недоуменно поднял брови Эраст.

– Не обращай внимания, – махнул я рукой. – То есть Брунов сначала предложил вариант, как выпутаться, потом сам же от него отказался и… Какими последствиями для тебя грозит текущая ситуация? Выговор влепит?

– Он собирается поднять вопрос о моем неполном служебном соответствии. Создать комиссию по разбору этого случая. А тем временем отстранить меня от преподавания. Прямо накануне сессии. Представляешь, каково моим студентам придется? Ну и вишенка на тортик. Все то время, что будет работать комиссия, я буду находиться в неоплачиваемом отпуске.

– Помидорка.

– В смысле?

– Не вишенка, а помидорка на тортик. Гнилая и расползшаяся.

– Угу, это точно.

– Бред какой-то, если так посмотреть, – потер я переносицу. – Тут разговоров на пять минут. Случай-то предельно простой. Ну собрались, обсудили, приняли решение и разбежались. Какой неоплачиваемый отпуск? Выглядит так, что отдельного протокола под подобные ситуации в природе просто не существует. Поэтому Брунов и перебирает варианты один другого гаже исключительно с целью тебе насолить и покрепче. Явно он против тебя зуб имеет. Где вы с ним не поладили? Когда он на тебя обиду затаил?