Текст книги "Чертов менталист 2 (СИ)"

Автор книги: Тин Тиныч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 25

– Да тут такое дело, мне вот позарез, по гланды надо сейчас ехать в свой медицинский институт, иначе меня к сессии не допустят. Там один старый принципиальный хрыч на меня зуб имеет, везде подгадить пытается. Вот и учудил с переносом занятия. Короче, долго объяснять. Я тебя сейчас заведу к своим, представлю как своего младшего коллегу, а сам прыгаю в такси. Тебе надо всего лишь раздать ребятам тетради с результатами самостоятельной работы, я там всё уже проверил, оценки выставил. При необходимости ответишь на их вопросы. Да что угодно с ними делай, хоть анекдоты рассказывай, лишь бы до конца пары они сидели в аудитории!

– Эраст, дружище, тебе не кажется, что это чересчур? Сам подумай: как студент-первокурсник, воздушник при этом, может вести занятие у третьекурсников-некромантов? Это реально против всех правил.

– Да что ты мне гонишь, ты в предмете разбираешься лучше их всех вместе взятых!

– Если это подхалимаж, то крайне неудачный. И вообще, у меня у самого могут быть занятия. Ты об этом не подумал?

– Подумал! – радостно кивнул Миндель. – И даже твое расписание посмотрел, поэтому и знал, где тебя ждать. У тебя вышка сейчас должна быть. Но ты же сам мне рассказывал, что тебе уже по ней экзамены зачли. А значит, ты свободен!

– А если бы тебе не надо было никуда ехать, какую лекцию ты сегодня им читал?

– Про фантомную смерть. Но это большая тема, так что планировал ее надвое разбить.

– Хочешь сказать, что студенты этот вопрос только на третьем курсе изучать будут? – изумился я. – Я думал, его на первом преподают. Это ж одна из базовых вещей.

– Для гениев от некромантии, вроде тебя и меня, да. Но, увы, для девяноста процентов студентов это не так. Ручаюсь, кое-кто из них вообще такого определения еще в жизни не слышал. Ну что, выручишь?

– Надеюсь, я об этом не пожалею, – проворчал я, прикидывая себе масштаб бедствия и, честно говоря, начиная заранее переживать, что позволил себя втянуть в эту авантюру.

– Буду должен! – жизнерадостно сообщил Эраст и поволок меня за руку в аудиторию. Видимо, боялся, что сбегу по дороге, потому что не отпускал из своих цепких лап аж до самой двери.

Некросы-третьекурсники при виде меня особого удивления не выказали. Видимо, думали, с началом пары я отсюда исчезну. Что ж, их ждет сюрприз. На всякий случай я призвал Филина и велел ему полетать, послушать разговоры в аудитории, чтобы своевременно знать, не планирует ли кто из присутствующих сделать мне какую-нибудь дрянь, пользуясь отсутствием штатного преподавателя.

За минуту до начала занятия Миндель привлек внимание аудитории, попросив прослушать короткое объявление. Сообщил, что сегодня должен быть в другом месте, поэтому попросил провести занятие своего младшего коллегу, некроманта Валерьяна Николаевича Птолемеева.

– Он же первокурсник, – скривилась какая-то девица во втором ряду.

Вот и началось то, о чем я предупреждал. Однако Эраста было не смутить, и он обратился к девице:

– Леночка, темный свет моих очей, поведай, пожалуйста, принцип расфокусировки при одновременной работе с пятнадцатью и более неживыми объектами.

– Эраст Карлович, но мы ведь это еще не проходили! – с обидой в голосе заметила она.

– Валерьян Николаевич, изволите ответить? – предложил он мне.

Ага, вот он на что понадеялся. Ткнуть своих студиозов носом в те вещи, которых они не знают, а затем продемонстрировать, что я на их фоне очень даже неплох. Ладно, сгодится.

– Почему бы и нет? – улыбнулся я приятелю, после чего развернулся к аудитории и начал объяснять. – Сначала коротко о том, для чего нужна расфокусировка. Порой перед некромантом стоит задача одновременного контроля двух, а то и трех разных неживых сообществ. Представим себе условную осаду замка. В замке есть неживой высшего уровня, который требует особого внимания некроманта. Допустим, он должен добраться до сокровищницы. Чтобы отвлечь внимание обитателей замка от действий нашего центрового, некромант запускает еще две волны неживых. Первая волна пытается ворваться в замок и вынести ворота. Вторая волна просто маячит у них за спинами, изображая массовку. Сил у нашего некроманта не так много, поэтому вариант контролировать всех неживых напрямую – не подходит. Что ему остается в такой ситуации? Основной поток контроля и подпитки достается центровому. В чуть меньшей степени штурмующим. А массовка движется в расфокусе. Грубо говоря, на остатках фонового потока от тех, кто идет перед ними. Это понятно?

Я обвел глазами аудиторию. Кто-то кивал, кто-то по-прежнему посматривал на меня скептически. Я повернулся к Эрасту… вот же негодник! Пока я тут распинался, он уже успел свалить! Оставил на столе пачку тоненьких тетрадей и был таков. Ладно, запомним на будущее. Он ведь сказал, что будет должен? Долг его только что немного вырос, хе-хе. И я буду очень долго думать над тем, как именно он будет мне его уплачивать.

– Что же до самого принципа расфокусировки, то он прост. Даем фокус на основную группу и эхо на вспомогательную. Как только будет отклик от вспомогательной, эхо убираем, даем чуть больше контроля и подпитки основной группе. Поначалу это будет похоже на два облака с разной степенью управления. Вернее, даже не так, – поправился я. – Основную группу некроманту придется контролировать всё же поштучно, так сказать. Вспомогательная группа, получив привязку к основной, сначала будет действовать как толпа, а через некоторое время каждый неживой оттуда произвольно привяжется к одному из объектов в основной группе. Вопросы?

– Через какой срок произойдет эта самовольная привязка? – спросил парень из среднего ряда.

– Зависит от многих факторов. Расстояние между группами. Сила некроманта. Но если брать среднюю температуру по больнице, то от пяти минут до получаса. Но… тут следует учитывать и то обстоятельство, что, если кто-то из второй группы окажется вне условного шлейфа от первой группы, он может потерять привязку и отправиться в самостоятельный поход, куда его ноги понесут. Поэтому если некромант чувствует недостаточно сильную связь между группами, имеет смысл ненадолго переключиться на управление расфокусированными и придать им нужное направление, после чего снова сосредоточиться на контроле основной группы. Еще вопросы?

– А зачем нам знать такие тонкости? – спросила девица со второго ряда. – Средневековье осталось в прошлом, замки сегодня не штурмуют.

Филин уже успел сообщить мне, что девицу зовут Виктория Хрусталева. Заодно сбросил картинку, чем эта барышня баловалась с подругами в общежитии. М-да…

– Представьте себе некого мятежника, укрывшегося в усадьбе от сил правопорядка. И не просто укрылся, а успел заминировать подступы к ней. Живые саперы – это накладно. Особенно учитывая то, что от ошибок никто не застрахован. Ждать роботов? А если время не терпит, и надо управиться с этой полосой препятствий в кратчайшие сроки? И тогда самый простой способ разминирования – пустить по полю неживых. Первым рядом пойдут полностью подконтрольные, вторым и третьим те, кто в расфокусе.

– Это даже звучит предельно сомнительно, – скривилась девица.

– А что для вас не сомнительно, Виктория? Подбросить соседке в унитаз дохлую мышь, а затем заставить ее вскарабкаться наверх, когда соседка уединится в туалете? Это пик ваших возможностей и вашего воображения?

– Так это была ты⁈ – раздался гневный девичий голос откуда-то справа, и Филин тут же подсказал мне имя студентки.

– Янина, я бы попросил вас перенести все разборки с Викторией на потом. Заранее спасибо за понимание, – я отвесил полупоклон пострадавшей.

В глазах Виктории же плескался ужас. Она не могла понять, как я мог узнать о её секрете, если в общежитии некромантов не появлялся и вообще не выказывал к их компашке ни малейшего интереса. Ладно, подброшу ей подходящее объяснение, чтобы не ломала голову.

– Отвечая на ваш невысказанный вопрос, должен сообщить, что одно время использовал призыв отслеживающего духа. Дело то никак с вами не было связано. Однако помимо интересующей меня информации дух передал и весьма занимательную картинку с дохлой мышью и вашей премилой женской компанией, которая придумала сию аферу. А теперь, господа, перейдем к результатам вашей самостоятельной работы. Думаю, поступим так. Я раздам вам ваши тетради. Если у кого-то возникнут вопросы или же сомнения в правомерности выставленной оценки, дайте мне знать. Итак, – я взял верхние три тетради, – Кочетков, Доронина, Шевелькова.

Первая троица спустилась ко мне и забрала свои работы, я же добыл следующие три.

Со стороны все выглядело предельно невинно. Однако мы с Филином работали. Дело в том, что кое-кто из студентов в общежитии не жил, мотался каждый день из города, кто на общественном транспорте, кто на машине с водителем. И вот их-то мой конструкт не знал ни в лицо, ни по именам. Поэтому сейчас он, заслышав незнакомую фамилию, фиксировал ее, запомнив кому именно она принадлежит. Вот чую пятой точкой: не будет это лишним, ой не будет!

После раздачи работ и ознакомления с ними у студиозов, разумеется, появились вопросы.

– А почему мне трояк влепили? Я же всё верно написал! – возмутился бородатый парень в пятом ряду.

– Вячеслав, подойдите, пожалуйста, вместе с вашей тетрадью, посмотрим, в чем тут дело, – предложил я.

Бородач резво подскочил и потопал по лестнице. Вручил мне свою работу и остался стоять рядом, ожидая вердикта. Я открыл тетрадь, пробежался глазами по его выкладкам и хмыкнул.

– Могу сказать, что вам крайне повезло с преподавателем. Я бы на месте Эраста Карловича вам выше двойки за такой фундаментальный труд не поставил бы просто из принципа. И это я еще не говорю про снижение оценки на полбалла за крайне небрежное оформление работы. Вы на этой тетради что, рыбу чистили?

– Она случайно запачкалась! – вскинул на меня глаза Алексей, так звали бородача.

– И обнаружили вы это в самый последний момент, непосредственно перед тем, как сдать работу преподавателю, верно?

– Так всё и было, клянусь!

– Некромант должен крайне осторожно относиться к своим клятвам, поскольку если рядом находился чей-то дух, он может засвидетельствовать факт её произнесения, и в случае её нарушения, если захочет, лично предъявить претензии клятвоотступнику. Маги других стихий от подобного избавлены, поскольку духов просто не услышат, и те при всем своем горячем желании не смогут как-либо им досадить.

Бородач нервно сглотнул. Да ладно! Они что, и этого не знают? Чему и как тогда они, спрашивается, учились до того, как поступить в Академию?

– Что же до вашей попытки объяснить, как должен строиться диалог между свободной нежитью, которую поднял кто-то другой, и некромантом, желающим её переподчинить, то уверяю вас: фраза «Veni vidi vici» к числу ритуальных не относится. Советую вам, прежде чем вставлять любые сомнительные текстовые отрывки, хотя бы через поисковик их прогонять. Прямо хочется поспорить, что вы решили измучить кого-то вопросами, чтобы вам помогли написать эту грешную работу, и человек, которого вы достали, предложил вам именно такую формулировку. Пришел, увидел, победил. Знал бы Плутарх, что его столько лет спустя после смерти подпишут под подобное…

Я вернул тетрадь посрамленному Алексею, и тот поспешил убраться на свое место.

– Кто-то еще хочет получить независимый взгляд со стороны на дело своих рук? – осведомился я.

– Какой же он независимый! – фыркнул щупленький парень с первого ряда. – Вы же с Эрастом Карловичем друзья, об этом все знают. Вас даже в «Сморчке» вместе не раз видели!

– Весомый довод, – кивнул я, не собираясь спорить с провокатором. – Хорошо, тогда кому просто хочется, чтобы на его работу посмотрели и оценили отдельно?

Поднялась девушка, сидевшая по диагонали от щупленького Паши. Лариса, – подсказал мне Филин.

– Да, Лариса? – посмотрел я на нее.

– У меня пятерка, но с минусом. И я не понимаю, за что. Всё оформлено аккуратно. Ответ тоже правильный, я в этом уверена.

– Спускайтесь ко мне с тетрадью, посмотрим.

Так, на первый взгляд вроде бы и впрямь всё на своих местах. Но Миндель товарищ въедливый. Если влепил минус, значит, было за что. Чего я не заметил? А, точно. Вот оно.

– Вы не дописали свой ответ. Мало провести обряд вызова духа предка. Нужно еще и грамотно из него выйти, поскольку дух, почувствовав родную кровь, может потерять контроль над собой и попытаться присосаться к вашему источнику, а то и вовсе завладеть вашим телом…

Тут мои мысли поневоле скакнули к Изюмову. Вот уж точно: «его никто не звал, он как-то сам прилип». И ведь тоже всё на родную кровь завязано…

Так, стоп, от тебя ждут ответа, вот и действуй!

– Формально вы ответили абсолютно верно, Лариса. Но некромант работает с весьма опасной стихией. И если он хотя бы на немного отпустит контроль, рискует очутиться по другую сторону барьера. Вы же, надеюсь, знаете, как нужно заканчивать сеанс подобного общения?

– Да, – кивнула девушка. – Разрушить ритуальный круг и бросить на то место, где была пролита жертвенная кровь, по горсти пепла.

– Какого именно пепла?

– В идеале из крематория. А так подойдет любая сгоревшая до подобного состояния органика.

– Верно, – вернул я ей тетрадь. – Вы молодчина. Видимо, либо перенервничали, либо отвлеклись, когда писали эту работу, иначе бы не забыли вписать протокол выхода. Думаю, впредь вы будете более внимательны.

Девушка зарумянилась, будто бы я не пожурил ее, а комплимент отвесил. А я про себя вдруг подумал, что, оказывается, соскучился по вот такому времяпрепровождению! Стою внизу у доски, общаюсь со студентами, парни меня опасаются на всякий случай, даже задирают предельно аккуратно. Девушки меж тем потихоньку начинают строить мне глазки. Черт дери, как же мне всего этого не хватало! И чего я так сопротивлялся, почему не хотел идти в Академию? Это же моё, вот на все двести процентов моё!

Меж тем обнаружился ещё один желающий поговорить о своих результатах. Филин тут же подсказал: Тимофей Семивёрстов. Один из городских, так что конструкту о нем ничего дополнительно не известно. Выглядит? Да обычно. Ростом с меня, шириной плеч чуть поболе вышел. Вообще такой крепкий паренек. И смотрит странно. На лице вроде как вежливая улыбка, а только фальшивая она насквозь. Осторожно проверяю его поверхностные мысли, чтобы ни один детектор меня не засек. Ага, вот оно что. Ему та девчушка понравилась, которая Антонина с моего курса. Хоть вроде и замяли историю, когда она меня своим парнем объявила, но кто-то, оказывается, до сих пор подозревает, что я к ней неровно дышу. Интересно, сколько нам обоим будет это еще аукаться? Эх, молодежь…

– Да, Тимофей? Какой у вас вопрос?

– У меня четверка. Но я точно знаю, что описал весь обряд именно так, как мне о нем рассказывал знающий человек. Так за что мне снизили балл?

– Судя по вашим словам, сами вы этот обряд не проводили, верно?

– Не было такой необходимости.

– Значит, либо вам не всё поведали, либо вы не всё запомнили, одно из двух.

– А вы можете посмотреть мою работу и сказать, в чем проблема?

– Разумеется! Спускайтесь.

Когда я открыл работу Тимофея, кровь ударила мне в лицо. Я из последних сил сделал вид, будто ничего особенного не происходит, даже фирменным щитом прикрылся на всякий случай. А всё потому, что парень в подробностях описал, как создавать пояс мертвых. Да-да, ту самую технику, которую князь Изюмов считал своей родовой. Не знаю в подробностях, досталась ли она ему от предков, либо это чисто его изобретение, но… откуда о ней мог узнать какой-то Тимофей? И ведь не попросишь при всех: эй, парень, ткни пальцем в того, кто тебе это рассказал, мне с ним отдельно потолковать требуется…

Глава 26

– Тот человек, который вам это рассказал, он ведь упоминал, что это секретная родовая техника?

Вот прямо интересно, каким будет ответ. От этого много чего зависит.

– Кажется, да, – без заминки сообщил Тимофей. – А что? Мне тот род какие-то претензии предъявить может? Но я эту технику не крал и не использовал.

Так, Филин, соберись! Ищем!

– Ну да. Не крали. И не использовали. Всего лишь выбрали её темой для своей самостоятельной работы. По секрету всему свету, называется. А вы знаете, чьему роду принадлежит эта техника?

– Нет.

Так, вот сейчас он совершенно точно соврал, но это и неважно. Момент истины наступает!

– Это была одна из любимых техник покойного князя Николая Алексеевича Изюмова. Вот только он из предосторожности всегда умалчивал один момент. Даже дочери любимой о том не рассказывал. А именно как можно продлить период псевдовоскрешения. Вернее, не раньше какого именно момента стоит использовать для этого жертвенную кровь, чтобы не запутать призванного духа и не провалить весь обряд. Вот и вы ничего в своей работе об этом упомянули. Подозреваю, используй вы эту технику в реальности, вполне могли бы и не преуспеть. Ведь ритуальная формула в вашей работе тоже отсутствует. Честно сказать, Эраст Карлович опять проявил снисходительность, потому что это неполное описание выше трех баллов не заслуживает. Вы понимаете, по какой причине? Видимо, ваш приятель, от которого вы про этот обряд услышали, тоже стал жертвой безудержной паранойи князя.

«Есть! – заорал Филин. – Но папаша, я всё равно никого не вижу!»

Я тоже почувствовал ментальный всплеск, но… такой, будто через вату. Значит, бастард отца где-то здесь. Третьекурсник. Постоянно носит с собой экранирующий артефакт, чтобы не спалиться. Однако мое замечание вывело его из себя, и он так полыхнул эмоциями, что пробил собственную глушилку. Очень знакомо. Николай Алексеевич во весь рост, практически.

А теперь дадим студенту нужное направление и снимем сливки.

– Поэтому, Тимофей, так своему приятелю и передайте: рассказывать про родовые техники, не имея к ним отношения и не зная всех тонкостей, верх дилетантизма. Он пытался вас впечатлить, а по итогам едва не испортил вам оценку. Друзья так не поступают. А теперь можете быть свободны.

Давай, тугодум! Разозлись и представь того, кто тебя подставил. Дай мне образ!

Тимофей забрал свою тетрадь, развернулся и…

Есть картинка! И имя… Роман. В этой аудитории только один человек с этим именем. Роман Гомиловский. Во-он там сидит с невозмутимой физиономией. Но меня не проведешь. И никуда теперь не денешься. Впрочем, я не стану тебе показывать, что вычислил тебя, экс-Изюмов.

Одного не понимаю: Изюмов ведь реально параноик. Так зачем он какому-то левому дружку такую вещь рассказал? Или решил, раз уж пояс мертвых частично засвечен во время моей проверки перед Усольцевым, смысла дальше держать эту технику в тайне нет никакого? Очень странная и глупая промашка.

Хотя… если бы Эраст не попросил меня сегодня заместить его, я и не узнал ничего. Так что тут еще вопрос, кто кому по итогам должен окажется за это занятие.

За свою работу, кстати, Гомиловский получил заслуженную пятерку. Ну еще бы! Надо будет потом отдельно у Минделя поинтересоваться, он в прошлые два года такие же успехи в некромантии демонстрировал, или только в этом учебном году за ум взялся? Не то чтобы меня всерьез интересовал этот момент, так, чисто из любопытства.

«Малой, проследи за Романом Гомиловским. На максимальное расстояние, какое только сможешь. Интересует всё-всё-всё».

«Сделаю в лучшем виде, папаша!»

– У кого-то еще есть вопросы? Не стесняйтесь, пользуйтесь моментом.

Студенты начали переглядываться. Кому-то прилюдный разбор работы был не нужен, кто-то опасался, что я отнесусь к ней еще строже, чем Эраст Карлович.

– Даю вам ровно минуту, чтобы определиться. Если нет, то переходим к лекции. Расскажу вам в двух словах про фантомную смерть, а ваш преподаватель на следующем занятии уже раскроет эту тему полностью.

Я взял дальфон, будто бы только ради того, чтобы проверить почту. Сам же открыл чат на троих с дедулей и Давыдовым, куда сбросил сообщение: «Третьекурсник-некромант Роман Гомиловский – с величайшей вероятностью бастард Изюмова. При себе имеет артефакт-персональную глушилку, как у Ноября. Вероятно, что будет настороже и может сбежать».

Ну, что мог, то сделал. А там пусть сами решают, как лучше с ним поступить.

– Вижу, желающих нет? Тогда открывайте тетради. Итак, фантомная смерть, величайшая обманка и величайшая же подстава для множества начинающих некромантов. Суть её в том, что некий живой объект сознательно выдается за мертвый. Впрочем, есть и второй вариант, так сказать, непреднамеренный: живой объект находится в состоянии, в котором его эманации со стороны можно принять за эманации неживого тела…

Тема была реально интересная, тем более на стыке с менталом, о чем я, разумеется, народу сообщать не стал. Зная, что времени не так много, я сознательно обходил стороной все практические аспекты, сосредоточившись исключительно на описании явления. А как и что – это пусть им Миндель потом в подробностях рассказывает.

Всё шло замечательно, и судя по часам мне оставалось буквально две минуты до заветной мелодии, как дверь в аудиторию распахнулась, и в ней появился Леопольд Дамирович. Судя по его виду, он шёл прицельно, уже зная, кого увидит на месте преподавателя. Значит, кто-то из студентов стуканул, стопроцентно. Не удивлюсь даже, если это был именно Гомиловский. Очень уж его зацепили мои слова о безудержной паранойе Изюмова, вот и придумал, куда ударить, не подставившись при этом сам, ведь факт нарушения налицо. Не просто так я пытался отговорить Эраста от этой затеи.

И вот к преподавательскому столу, грозно печатая шаг, подходит магистр некромантии. А я что? Я ничего. Примус починяю. Объясняю студиозам учебный материал.

Брунов, выйдя вперед и демонстративно не обращая на меня внимания, обратился к аудитории.

– Кто готов подписать коллективную жалобу на действия вашего преподавателя?

Ого, с козырей зашел. Ладно, поглядим, кто захочет Минделю гадость сделать. Не исподтишка, а в открытую. Чтоб потом ему его же товарищи приватно объяснили, насколько он был не прав. Эраст и впрямь довольно мягкий преподаватель, это я уже понял по тому, какие оценки он работам выставил. Если Минделя отсюда попросят, возьмут другого, и не факт, что он будет настолько же толерантен.

– Так всё хорошо же? – удивилась девица со второго ряда. – Мне вот лично всё понятно было. И тема такая интересная.

Ого! Не ожидал от Виктории. Я же её, считай, сдал перед Яниной, которой та мышь дохлую подбросила с последующим цирковым представлением. И вдруг «всё в порядке, всё нормально». Похоже, я так и не научился до конца разбираться в людях, несмотря на весь свой накопленный опыт и второе психологическое образование из прошлой жизни.

Бородач разинул рот и, похоже, собирался что-то сказать, но тут ему явственно прилетело несколько тычков в бок под конторкой, и он разумно отставил эту идею.

– Не знаю, как остальных, а меня всё устроило, – тут же отозвалась Янина.

Ого! Дамочки, оказывается, умеют ситуативно дружить? Никогда бы не подумал.

– Всё замечательно. Я вообще не вижу повода для жалоб, – а это отличница Лариса свои пять копеек подбросила, за что ей отдельное горячее спасибо.

– Вижу, Валерьян времени не терял, – хмыкнул Брунов. – Всех девиц очаровал, или только эту троицу?

– Я бы попросила! – вскочила с места Лариса с пылающими щеками. – Вы не имеете права унижать нас по первичному признаку! Я имею право на свое мнение, как и любой студент в этой аудитории! И я его вам высказала! А вы обязаны его учесть безо всяких скидок и поправок на мой пол, возраст и социальное положение!

Ох, революционерка ты моя. Спасибо, конечно, но зря ты так. Леопольд Дамирович – сволочь злопамятная. Как бы он тебе при защите диплома не подгадил. Отдельно попрошу Эраста, если его к тому времени отсюда пинком под зад не попросят, конечно, чтобы он за тобой присмотрел и подстраховал.

– Я вроде не девица, – встал, набычившись, Тимофей. – Скажу так. Всё по делу было. С подробными объяснениями. Меня лично устроило.

Одарив Брунова тяжелым взглядом, он плюхнулся обратно. И тут заиграла из динамиков мелодия. Народ, начисто игнорируя присутствие в аудитории завкафедрой, начал вставать, болтать друг с другом и всячески показывать, что лезть в эти разборки не собирается категорически.

Я под шумок тоже взял свою сумку и с независимым видом попытался смыться, но не тут-то было. Леопольд Дамирович преградил мне путь.

– И как это называется? – скрестил он руки на груди.

– Дружеская помощь, вероятно?

– Вы не имели права замещать сертифицированного преподавателя.

– Я сделал то, о чем меня просил старший товарищ. У студентов, как вы сами слышали, претензий нет. А теперь позвольте мне пройти, мне надо успеть на третью пару.

– А вторую вы, видимо, прогуляли?

Ох, мужик, прости, но я тебя жестоко обломаю сейчас.

– Я уже сдал экзамены по той дисциплине, которая стоит у нас второй парой, поэтому у меня появилось свободное время. И я вправе его использовать так, как сам пожелаю. Вот как раз: вспомнил прошлое, поделился опытом с коллегами. А теперь позвольте, но мне действительно пора. Честь имею!

У Брунова аж глаза едва из-за очков не выпрыгнули. А потому что стоит хотя бы иногда интересоваться, что на соседних кафедрах происходит, как в целом студенты себя показывают. Я вот раньше никогда не гнушался подойти к коллегам, расспросить, что они думают – и по поводу учащихся, и так, по жизни. Корона не свалится, а вот картина заиграет новыми красками.

Помнится, я так едва одного парня без аттестации не оставил. Мало того, что на лекциях не появлялся, так еще и сдавал всё через пень-колоду. Поспрашивал своих, оказалось – спортсмен. Из второго эшелона, но имеет все шансы наверх пробиться. Вечно по сборам разъезжает, потому и пропусков столько. А заочное обучение я на тот момент для нашего направления еще выбить не успел, да и не хотел особо. Всё-таки ментал требует наставничества, личного присутствия преподавателя и студента в одном помещении. По итогам поговорил лично с тем спортсменом, накидали мы с ним план работы, да и вытащил он сессию, не завалился. Поначалу трояки хватал, а затем сообразил как-что, в гору пошел. Ну и в первый эшелон пробился, на чемпионатах мира выступал.

Поэтому в моих глазах Брунов только что серьезно просел. А прости, неродной-недорогой, кто тебе виноват, что ты, кроме своей кафедры, ничего и знать не хочешь? Да еще и с ректором-крысой ручкаешься в надежде, что он тебя от всех бед прикроет. Не выйдет. Ты у меня тоже на карандаше. Прямо с момента нашего знакомства, когда ты меня всеми силами валил, не давая поступить сюда. Так что не удивляйся, когда совсем скоро обратка прилетит.

Останавливать он меня не стал. Да и какой в этом был смысл? С меня по большому счету как с гуся вода все эти разборки. На мой личный студенческий статус это не влияет от слова никак. А вот Минделю может быть тяжко. Надо бы его предупредить.

Минута на отправку сообщения, сделано! Надеюсь, эта авантюра хотя бы того стоила.

Всё, я со своими однокурсниками. До сих пор ходят слухи, что История Всесоздателя – факультативный курс. Следовательно, посещать его необязательно, равно как и сдавать зачеты. Я же лично решил так: мне интересно? Да. Кругозор расширяет? Опять-таки: да и да. Я могу попытаться найти здесь ответ, почему молитвы служителей смогли отогнать дух Николая Алексеевича от моего младшего брата? Да. А раз так, буду исправно ходить и слушать лекции. Мне не сложно. А то, что последователи Всесоздателя – ребята непростые и сами магии не чужды – лично для меня уже многократно подтвержденный факт.

Меж тем Филин начал транслировать мне, что называется в прямом эфире, диалог между Тимофеем и Романом, которого зажали трое ребят в тесном уголке возле лестницы. По странному стечению обстоятельств, камера на этаже смотрела совершенно в другую сторону.

– И как это называется?

– Ты же сам слышал. Покойный Изюмов, оказывается, много чего при себе удерживал. А я об этом не знал. Чем угодно поклянусь!

Тут я про себя хмыкнул. Ну да, убийца собственных детей готов принести клятву, что он весь из себя честный и мухи не обидит. То ли смешно, то ли позорно. В любом случае – неприятно.

– Откуда тогда этот первокурсник о таких тонкостях осведомлен?

– Так он же сын Изюмова! – выпалил Гомиловский. – Вышел из рода, взял девичью фамилию матери, стал Птолемеевым. Но по факту-то он потомственный некромант.

– Тогда почему он с воздушниками учится?

– Мне-то откуда знать? – искренне вздохнул Роман.

Вот прямо поверю. На все сто процентов, и даже на двести поверю. Про то, что супруга – задавленный менталист без образования, он прекрасно знал. А то, какие еще стихии могли появиться в её роду, его не интересовало. Главное, что рядом с ним была женщина-маг, хоть и не имеющая возможности пользоваться своим даром. У этой женщины была отличная генетика и нужное ему происхождение, позволяющее завести с ней семью и делать детей. Точка. Всё остальное – пыль на ветру.

– Ты понимаешь, что серьезно меня подставил с этим дурацким поясом мертвых? – осведомился Тимофей.

– Не подставил! – возмутился Гомиловский. – Ты же четверку получил, всё в порядке!

– А я планировал пятерку. Но мог бы вообще трояк схлопотать твоими усилиями. В общем так. Твой план провалился. Ты заплатишь мне штраф. В двойном размере. И дашь ответы на все экзаменационные задания. За бесплатно, потому что должен.

Ого, какие тут страсти кипят. Пока сложно судить, что случилось, но похоже, прежний обитатель тела Тимофея то ли в карты проигрался, то ли купил у Тимофея какой запрещенки, а рассчитаться до конца не смог. И тот подписал его на отработку долга. А увидев внезапные успехи Гомиловского в некромантии, решил использовать его таланты ради поднятия собственного рейтинга в общем табеле. И всё бы ничего, но…

Отец реально не стал раскрывать ему этот обряд до конца. Чем думал? Либо что-то рассказываешь без утайки, либо не обижайся, если тебе потом вторым дном по лбу прилетит. Думал: ха, Тимофей настолько глупец, что не сообразит, что без ритуальной формулы все рассказанное – просто сотрясение воздуха, не более. Решил, что ничего не потеряет, зато приобретет в глазах своего кредитора дополнительные баллы. Еще бы, не просто абы какая техника, а секретная разработка самого покойного князя Изюмова! По итогам, перехитрил самого себя, старый дурак.

А я ведь считал его умным человеком. Да, жестоким, в чем-то маниакальным, но умным. А оказалось, просто показалось. Амбиции, поставленные во главу угла. И семья, которая эти амбиции терпеливо обслуживала. Будь я настоящим сыном Изюмова, а не всего лишь обитателем в теле его сына, для мне это, наверное, было бы ударом. А так… очередное разочарование. Среднего уровня.