Текст книги "Чертов менталист 2 (СИ)"

Автор книги: Тин Тиныч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Лекция по Учению Всесоздателя еще не успела начаться, как у меня раздался звонок. Хм, Карп Матвеевич? Однако… Обычно он воздерживается от звонков мне в учебное время. Что-то случилось?

– Слушаю! – поднес я дальфон к уху.

– Изюмова мы пока не трогаем, и ты от этого Романа подальше держись, пожалуйста. Просто банально не до него сейчас. Есть на примете птицы более высокого полета. Поэтому как хочешь, но чтоб сегодня с тобой никаких происшествий не происходило. На помощь к тебе, случись что, даже выслать будет некого. У нас реально силы распылены по всему городу и только ждут отмашки начинать. Понял?

Тут на заднем фоне раздались звуки, подозрительно напоминающие собой беспорядочную пальбу, после чего в дальфоне понеслись короткие гудки. Во что на сей раз ввязался особый отдел, хотелось бы мне знать?..

Глава 27

– Ты сегодня на редкость рассеянный. Сконцентрируйся, не считай ворон. Тебе это вполне под силу.

Ярослав не сердился, просто напоминал, что я всё ещё не освоил одну из защитных техник, что он мне показал в самом начале факультатива. А я, как назло, не мог толком сосредоточиться. Из головы не шли события последних трех дней. Не зря, ой как не зря я опасался того, что затишье сменится бурей. Так и произошло.

Дед совместно с Давыдовым, как выяснилось, в полнейшей тайне готовил операцию поимки достаточно высокопоставленных заговорщиков. На сей раз из числа Инолидеров, как я сам для себя назвал ту часть Иных, что активно рвалась к власти и яростно столбила за собой места в различных министерствах. И – фанфары! У особистов всё получилось. Столько жирной рыбы в свои сети наловили, что теперь круглосуточно трясут Инолидеров по очереди, вызнавая всё больше и больше подробностей сорвавшегося заговора (что само по себе уже не так интересно) и планы этой компашки на будущее (а вот это прямо то, что доктор прописал).

Самое обидное, что меня пока держали вдали от этого процесса и подробностями делиться не спешили. Единственная вещь, которая прошла по разделу курьезов, и о которой видимо как раз по этой причине счел нужным рассказать мне Карп Матвеевич: задержанные все как один считали, что особистам не под силу прочитать их мысли дословно. Максимум – получить представление об эмоциональном фоне и всё. Ну а Давыдов не спешил их разубеждать. И ведь кто-то им дал эту уверенность в собственной защищенности от ментального изучения!

Так что Изюмова-Гомиловского пока не трогали. Ну а я всячески дистанцировался от очередного отцовского бастарда, чтобы и впрямь его не спугнуть. Пусть живет спокойно и считает, что на сей раз он сумел ускользнуть от моего внимания. Тем горше будет его разочарование, когда через некоторое время он убедится, что это совершенно не так.

Филин его пасет круглосуточно, благо родительская квартира Гомиловских находится в зоне его территориальной досягаемости. Отец Романа, кстати, искренне считает его своим родным сыном. Похоже, маменька вовремя подсуетилась и успела выйти замуж на ранних сроках беременности. Живут не слишком богато, но и бедными их назвать сложно. Помимо Романа в семье еще двое детей. И это радует. А то помню я, что стало с Октябриной после гибели её единственного ребенка. Не хотелось бы такой участи вообще не для кого. А то, что Николаю Алексеевичу в облике Романа недолго осталось морочить головы его семье – непреложный факт. За свои поступки надо отвечать. Этот человек, считай, убил личности двух своих детей, а еще неоднократно покушался на нас с Емельяном.

Да, я злопамятный, по крайней мере в таких вещах. Кто пришел в мой дом с колюще-режущим инструментом, пусть потом не удивляется моему негостеприимству. И я не вижу ни малейшего повода для прощения этого конкретного человека. Заметьте: это я еще не поминаю его историю с моей женитьбой и последующим проживанием молодой семьи за решеткой. Тут уже не экстравагантностью, а самым натуральным безумием и деспотизмом попахивает.

Я отвлекся от повтора одних и тех же мыслей по сотому кругу, когда заметил, что Ярослав организовал поединок между Миланой и Кутайсовым. Хе-хе, я ведь накоротке и по большому секрету поведал наставнику, что парень ведет себя с девушкой по-скотски, и Кнопка принял это к сведению. Теперь чуть что – дает Сонцовой возможность реабилитироваться за тот день, когда Юрий приперся без приглашения к ней в комнату. И она выжимает из этого обстоятельства всё, что может. Кутайсов от нее летает по всей площадке только в путь, как ни старается дать должный отпор. В прошлый раз она и вовсе всю троицу заставила попотеть, наглядно продемонстрировав гопникам, что о себе они могут быть сколь угодно высокого мнения, но это не помешает ей с легкостью их раскидать. Одной. Тонкой хрупкой девочке трех бугаев.

Больше всего мне нравится невозмутимая физиономия Ярослава в тот момент, когда он устраивает эти схватки. Аргументация просто железная. Не факт, что турнир состоится, но объявить о его проведении могут в любой момент. Милана – очевидный лидер от нашего филиала, и ей нужно быть в форме. А парни – единственные, кто может ей хоть как-то противостоять.

На самом деле, есть и другие студенты, вполне годные для роли спарринг-партнеров. Но они, глядя на то, как лихо Сонцова расправляется с этой компашкой, не выказывают горячего желания сойтись с ней в поединке. Зато охотно валяют меня, когда Кнопка ставит нас друг против друга. Я по-прежнему считаюсь среди тех, кто посещает факультатив, самым слабым участником. Но Ярослав заверил, что волноваться не из-за чего. Я развиваю свой воздушный дар в хорошем темпе и без досадных ошибок, которые могли бы серьезно попортить мой источник, а следовательно, поводов для переживаний пока нет.

Оказывается, быть нулевым магом действительно круто! Особенно когда тебе повезло с преподавателем. Вилюкина не в счет, она, скорее, контролирует меня, нежели реально чему-то обучает. Так что за всё, чего я достиг, спасибо Ярославу. И он в восторге от этого обстоятельства. Говорит, даже и не думал, что ему когда-нибудь повезет мало того, что воочию увидеть нулевого мага, так еще стать тем, кто дал ему путевку в мир.

С Миланой мы окончательно подружились. Правда, на людях никакой взаимной симпатии не выказываем. Она весьма серьезно отнеслась к тому факту, что Антонина пострадала исключительно из-за того, что объявила себя моей девушкой. Поэтому за пределами общежития мало кто мог бы предположить, что мы с Сонцовой вообще как-то связаны.

На самом деле этот факт меня изрядно выбешивал. Я бы с огромным удовольствием вытащил девушку погулять в город или посидеть в ресторане. Но увы, увы. Поэтому ограничиваюсь тем, что под разными благовидными предлогами один-два раза в неделю заказываю для нас еду в «Пижонах». И время, проведенное за обедом в компании Миланы, заставляет меня хотя бы ненадолго забыть о куче проблем.

Мысленно дав себе подзатыльник и всецело сосредоточившись на технике, я наконец-то смог её исполнить. Поймал ощущение, дал себе минуту перерыва, после чего вновь поставил защиту. На этот раз всё получилось быстрее и чище. Подержал, запомнил ощущение, развеял технику. Полминуты перерыва, создал снова. Уф, вот так гораздо лучше. Можете называть это комплексом отличника, но мне, бывшему декану, хочется себя уважать даже в таких мелочах, а не плыть по пути наименьшего сопротивления. Самоуважение, знаете ли, дорогого стоит. А я и так вынужденно пока плетусь в хвосте колонны.

Да, вот такой парадокс. На практических занятиях с второкурсниками – я один из сильнейших. А как дело доходит до боевой магии, тут дела обстоят далеко не так радужно, как мне хотелось бы. Слишком много параметров, которые нужно одномоментно учитывать. Это же тебе не пошаговая компьютерная стратегия, когда ты делаешь ход, затем настает очередь противника, и так до победы кого-то из вас. В настоящем бою многое решает скорость реакции и грамотно выстроенная тактика поединка. Которой я, кстати, без зазрения совести учился, подглядывая за Миланой. А почему бы и нет? Перенимать опыт, так у лучших в своем деле, я считаю.

Сонцова ожидаемо одержала очередную победу над Юрием, мы все продемонстрировали Ярославу, насколько успешно смогли поработать над его заданиями, на этом факультатив и подошел к концу. Я отправился к раздевалке, намереваясь закутаться в пуховик, который я купил как раз в расчете на подобные ситуации. Надеваешь, мчишься к общежитию, хоть и взмокший, но не досягаемый для пронизывающего ледяного ветра, после чего уже спокойно принимаешь душ, сохнешь, переодеваешься – и вот ты уже вновь готов для светской жизни. В целом можно устроить себе водные процедуры и в общей помывочной, вот только мой вариант меня устраивает куда больше. Люблю плескаться в полном одиночестве, зная, что никто не нарушит моего уединения.

Накаркал. Как есть накаркал. Возле общежития меня поджидал хмурый Эраст.

– А чего ты не написал, что хочешь встретиться? – удивился я.

– И в чем смысл? Ты бы точно согласился, но сказал, что сможешь только после факультатива, будто я сам этого не знаю. Так что я всего лишь сэкономил нам несколько лишних телодвижений и некоторое количество времени на переписку.

– Пошли, – вздохнул я. – Если я сначала душ приму, не против?

– Ничуть. Я знаю, где у тебя запасы кофе и печенья, – Миндель впервые позволил себе подобие улыбки.

М-да, припекло парня. Но его тоже можно понять. Даже Труффальдино из Бергамо пришлось несладко, только и успевал судорожно устранять последствия своих вынужденных косяков. Физически невозможно быть сразу в двух местах, особенно когда начальство не слишком-то идет тебе навстречу. Все летние договоренности накрылись медным тазом, Эрасту приходится отдельно договариваться со своими преподавателями в медицинском институте, чтобы вошли в положение, пошли навстречу, зачли что-то автоматом или же приняли индивидуальный досрочный зачет. Прямо добрые завидки берут такой целеустремленности человека.

И ведь многие его не поймут. Что патологоанатом, что судмедэксперт – не самые почетные и высокооплачиваемые профессии. Но у человека есть мечта. И он к ней прется с упорством танка.

Я-то поначалу думал, что всё упирается исключительно в денежный вопрос. Типа вот даст Асатиани денег своему сыну, тот спокойно уволится из нашей Академии и отправится получать второе высшее образование. Ан нет. Отработка, и никуда ты от нее не денешься. Пять лет отдай не греши. Поэтому вполне логично, что он решил совместить две рутины, выйдя в положенный срок на волю с долгожданной специальностью в дипломе. Но ближайшие минимум четыре года парня остается лишь пожалеть. Выдержать такой сумасшедший график вряд ли кому по силу.

Я не стал затягивать, быстро сполоснулся, влез в условно домашний костюм и выбрался из ванной комнаты, ощущая божественный запах, доносящийся из комнаты. Да, специально ради такого приобрел плитку-эгоистку и турку. А Эраст, похоже, сообразил, что я тоже не откажусь от черного кофе по-турецки, поскольку на столе стояло две чашки с готовым напитком.

– Прости, я, похоже, кардамона перебухал, – повинился Миндель. – Вообще всё из рук сыпется. Не знаю, за что и хвататься в первую очередь.

– Всё, выдыхай. Сегодня и завтра можно. И выкладывай всё, как на духу. Чем для тебя закончилась наша авантюра? И, кстати, студенты как? Высказали свое отдельное фе по поводу первокурсника в роли преподавателя?

– Со студентами как раз всё благолепно, – отмахнулся Эраст. – Ты нашел с ними общий язык. А уж за то, что несколько раз повторил, как им со мной повезло, отдельное спасибо. Сообразили наконец-то, что я им порой поблажки даю. Но ведь пока кто-то со стороны в это носом не ткнет, не оценят, неблагодарные засранцы.

– Вот за этим всегда обращайся, – хмыкнул я. – С огромным удовольствием и нескрываемым цинизмом разбиваю чужие розовые очки.

Миндель изобразил шутливый поклон, но в глазах его по-прежнему плескалась тревога напополам с тоской.

– Значит, тебе Брунов шпильку вставил, – безошибочно вывел я. – И что он от тебя хочет, чтобы закрыть глаза на нашу подмену и больше не выпендриваться?

– Он сказал, что ты не имел права вести занятие, поскольку не являешься сертифицированным некромантом. Только тот, у кого есть диплом по данной дисциплине, может быть допущен к преподавательской деятельности. И то с оговорками.

– Какими же? – усмехнулся я.

– Долго перечислять, но… всё сводится к личному собеседованию у Леопольда Дамировича. Я в свое время прошёл его без труда.

– С этим моментом понятно. И какое наказание он для тебя придумал?

– Вот именно поэтому я сюда и пришёл, – вздохнул Эраст.

– Из тебя клещами подробности надо тянуть? – поинтересовался я, отпив глоток кофе.

Приятель и впрямь слегка с кардамоном перестарался. Но это даже ничего. В отсутствие имбирных пряников наводит на мысли о приближающемся Новом годе и повышает настроение.

– Либо увольнение с разгромной характеристикой, после которой меня вообще мало кто рискнет взять к себе на работу. И да, отработки этот факт не отменяет, сам понимаешь. Мне еще три с половиной года, считай, осталось. Начать и кончить, как говорится.

– Либо?

– Ты сдаешь экстерном экзамен по некромантии за все пять курсов. Затем проходишь личное собеседование. И тогда Брунов признает, что нарушения внутренних правил не было.

На Минделя было страшно смотреть. Он прекрасно понимал, что требовать от меня подобного он не имеет ни малейшего права. С другой стороны, на кону стояла его репутация и дальнейшая карьера. А тут за соломинку хвататься станешь, лишь бы вырулить всё к какому-то приемлемому знаменателю.

– И когда экзамен? – спросил я.

– Ты что, согласен? – Эраст едва не поперхнулся кофе.

– Ну, сам факт получения высшего образования по некромантии не обязывает меня и дальше практиковаться в данной сфере. Какие там на экзамене могут быть вопросы с подвохом, думаю, ты мне расскажешь. А значит, пусть Леопольд Дамирович выбирает день, в идеале бы через неделю, в субботу, сразу после факультатива, чтобы с основной сессией не пересекаться. Приду и сдам. Чего париться-то? Ну и для индивидуального собеседования, думаю, время отыщется.

– То есть ты реально готов так поступить… ради меня? – голос Минделя дрогнул.

– Слушай, ты чуть ли не первый человек здесь, который предложил мне свою дружбу. Даже еще ничего обо мне не зная. Просто подошел в «Гаудеамусе», представился, и с тех пор мы смело можем называть себя как минимум хорошими приятелями. Мы вместе пережили нападение того сумасшедшего с ножом. Мы обожаем смотреть за тем, как работает бармен в «Сморчке». Не без удовольствия спорим по теоретическим вопросам некромантии. Так в чем проблема-то? От меня это не потребует каких-то сверхусилий. И если после того, как я подтвержу свою квалификацию, Брунов от тебя отвяжется, значит, всё было не зря.

– Значит, я могу договариваться с ним? Ты согласен?

– Да сколько раз можно повторять: да, конечно.

Признаться, я даже слегка испугался за Эраста. Он выглядел как человек, который поплыл… Вот знаете, сидит такой на дружеской вечеринке, вроде реплики адекватные подает, в тарелку вилкой попадает исправно, а потом хоп – и бессмысленная улыбка на лице играет, вилка нашла приют в пустом бокале, а парень еще немного и окажется на полу в позе спящего младенца, сладко пускающего слюни.

– Эй, у тебя всё нормально? – я помахал перед его лицом ладонью.

– Ты даже не представляешь, насколько, – отозвался Миндель. – Я уж думал всё, финита ля комедия, допрыгался. Пора примеривать на себя короб курьера. Или стоять с вечно поднятой рукой и криком «свободная касса».

– И долго ты фигней страдал, прежде чем ко мне прийти и всё как на духу выложить?

– Сутки, – честно признался Эраст. – Взвешивал все за и против. Не знал, останемся ли мы с тобой друзьями после такой наглой просьбы. Но… у меня не было другого варианта, прости.

– Вот завязывай, а? – недовольно произнес я, как дальфон дал понять, что кто-то настоятельно хочет меня услышать.

– Да? – ответил я на звонок деда.

– Через пятнадцать минут там, где обычно, тебя подберет машина. Ты нам очень нужен. Оденься во что-нибудь неприметное, но официальное. Твой костюм, который ты называешь траурным, вполне подойдет. Сразу предупреждаю: дома окажешься сильно заполночь, а то и вовсе в воскресенье.

– Ничего страшного, – усмехнулся я, прекрасно понимая, по какой такой причине я вдруг понадобился Игорю Семеновичу.

Глава 28

– С какой целью вы лично поддержали план захвата власти семь лет назад?

– Вам не понять, – усмехнулся лощеный мужик лет эдак пятидесяти пяти.

Разумеется, Иной. Конечно, не из высших заговорщиков, но и не из рядовых точно. Самонадеянно полагает, что максимум еще через сутки – двое его освободят и даже извинятся за доставленные неудобства. Как наивно… И ведь даже не считает нужным всё отрицать, как сделал бы другой на его месте. Чувствует себя защищенным на все двести процентов. И мне очень хочется знать имя того, кто эту уверенность ему подарил.

Я сижу в дальнем углу кабинета. Скромный секретарь, склонившийся за ноутбуком. Быстро набираю текст, благо еще со школы научился беглой десятипальцевой печати. В прошлой жизни тоже умел, но здесь пришлось переучиваться под другую раскладку. Ничего страшного, дело привычки. Иной думает, что я штатный стенографист. Вот пусть и дальше так считает.

Текст, который я сейчас набираю, видят одновременно Игорь Семенович и Давыдов. Они сидят в соседней комнате, допрос ведет кто-то из их подчиненных, наверняка из числа доверенных и многократно проверенных. По крайней мере, когда человека предупредили, что я буду присутствовать при даче показаний, он и бровью не повел.

Моя задача проста. Я в предельно лайтовом режиме, чтобы не спугнуть певчую пташку, сканирую поверхностный ментальный слой. Иной не чувствует моего вмешательства. Зато… я имею возможность вживую сравнить то, что он говорит, и то, что он на самом деле думает. И тут же передать эту информацию своим.

Карп Матвеевич пока еще не научился расшифровывать мыслепотоки Иных с такой скоростью, как это делаю я. В противном случае меня бы держали подальше отсюда. Но у моих особистов другого выхода нет.

– Что вы думаете о нашем Императоре?

– Нормальный мужик. Я лично к нему никаких претензий не имею, – пожал плечами Иной.

И ведь совершенно прав, зараза. Я это вижу. Император насолил им лишь тем, что занимает свое место и управляет страной так, как считает нужным. Он считает. Не они. Вот и весь повод для его смещения.

– Чем в случае удачи мятежа вы бы занимались при новом правительстве?

– Тем же, что и сейчас, – невозмутимо пожал плечами Лаврентий Шокальский, высокопоставленный клерк в Министерстве экономики, начальник отдела бюджетного планирования.

Стоп. А вот и начались нестыковочки. У этого гада была намечена вполне определенная роль.

Дальше всё прошло по цепочке буквально в течении полминуты. Я дал знать о том, что выяснил, старшие прочитали и решили тут же подкрепить позицию своего дознавателя, у которого за правым ухом висел полупрозрачный наушник. Со стороны незаметный, я его сам случайно увидел. А так – приклеивается чуть сзади уха, прячется под волосами. И передает реплики прямо через кость. Непривычно, как по мне, но вполне рабочий вариант.

– Странно, – выслушав новые вводные и чуть склонив голову, дознаватель посмотрел на Лаврентия, как на диковинную зверюшку. – У нас другие данные. Вы же практически политрук! Должны были взять на себя подготовку ваших товарищей, которые за праздной жизнью забыли о том, что им грозит опасность. Встряхнуть их и привести в строй. А с кем, кстати, воевать-то собрались? Ведь Императора на тот момент уже не было бы вашими стараниями, во внешние разборки с соседями ввязываться – себя не уважать. Просветите меня на этот счет.

Ох, как он дернулся! Подсекли рыбку, теперь давай ее водить, чтоб с крючка не сорвалась!

Но тут я резко отвлекся от собственных размышлений, потому что пошла плотная информация, только успевай записывать.

«Откуда им известно про готовящееся вторжение… Да нет, быть такого не может. Если бы сюда прибыли сторонники Мемраха, мы бы узнали об этом первыми. И вообще, еще не факт, что оно состоится. Или… Зарткевич, зараза! Ты же должен был всех оповестить. Неужели пропустил?»

Я отправил очередной блок инфы в соседнюю комнату, как Лаврентий внезапно выдал вообще роскошный панический пик и несколько мыслей ему вдогонку:

«Мы все пропали! Нас уничтожат. Мемрах поклялся, что найдет нас и наших детей, где бы мы ни находились. Раз местные уже осведомлены о происходящем, значит, вторжение началось. А мы пропустили его начало. И не успеем отразить атаку. Нужно срочно бежать. Затаиться в глуши. Надо передать Анечке, чтоб брала детей и уезжала. Но как я это сделаю? У меня отобрали дальфон… Звонок! У меня есть право на один звонок! Я ведь никому не звонил, когда меня задержали».

Я записывал его мысли, даже не пытаясь их анализировать. Но выглядело всё… очень, очень неоднозначно. А Лаврентий меж тем, потеряв весь свой лоск, обратился к дознавателю:

– Мне нужно позвонить. Я имею на это полное право. Я не человек с улицы, я уважаемый сотрудник Министерства экономики! Немедленно предоставьте мне доступ к средствам связи!

Разумеется, мужик жестоко обломался. Дальше ему зримо приплохело, пришлось вызывать врача. Там реально сердечко засбоило на фоне гипертонии. Причем, Лаврентий сам раскачал себя до такого состояния. Сам неведомо чего испугался, сам в эту страшилку поверил и нарисовал страшное будущее, в котором нет места ему и его семье.

Пока задержанного откачивали и определяли его в местный лазарет, меня дернули в ту самую соседнюю комнату.

– Ошибки быть не может? – спросил Игорь Семенович.

– Мемрах. Но… может, и Мемарх. Такие тонкости я пока не улавливаю. И с Зарткевичем может оказаться Заркевич. Но мне показалось, там явственно была буква «т» посередине.

– Я не про это! – вспылил дед, но тут же сообразил, что выплескивать свой гнев на меня – предельно глупая идея. – Вторжение это непонятное, что сам о нем думаешь?

– А я еще не успел ничего осмыслить, – пожимаю плечами. – Был сосредоточен на том, чтобы поймать его мысли и не засветиться.

– А что еще увидел? Внешность этот Мемраха? Говори!

– Дед, ты опять пытаешься по тем же граблям плясать, – я в упор посмотрел на Семеныча. – В прошлый раз ты откупился моим вечным депозитом в «Пижонах», на этот раз я даже представить не могу, чем ты будешь пытаться снивелировать свой наезд на меня. Повторяю по буквам: я написал вам всё, что успел срисовать с его ментальной сферы. Никакими данными сверх того не располагаю. Анализ тоже не проводил. Не нравится, как я работаю, так я пошел. Вызову такси и рвану в общагу. Хоть высплюсь перед новой учебной неделей.

– Не горячитесь, мужики, – примирительно попросил нас Карп Матвеевич. – Похоже, действительно важную тему нащупали. Теперь надо понять, как её дальше разыграть с тем, чтобы больше данных получить. Пока в сухом остатке два имени. Одно – некий неизвестный Мемрах, который готовится к вторжению в нашу страну, в то время как Иные по какой-то причине опасаются его преследования. Второе – Зарткевич. Человек, которого мы заведомо можем найти, если исходить из слов Лаврентия. Поэтому с него и предлагаю начать. Кто в архив пойдет?

– Давайте я, – поднялся дедуля. – Попрошу всё, что есть на Зарайских, а заодно загляну по поводу Зарткевичей. По-любому где-то рядом их дела должны храниться.

– Прямо сейчас отправишься? На дворе уже поздний субботний вечер.

– А что зря время терять? Архив круглосуточно работает.

– Что нам с Валерьяном делать? Подождать твоего возвращения? – осведомился Давыдов. – Или еще кого-нибудь попробуем опросить с учетом новых данных?

Игорь Семенович задумался, после чего решительно тряхнул головой.

– Нет. Спешка нужна при охоте на блох. Тех, кого мы взяли, никуда не денутся. А вот пытаться их с кондачка вскрыть – только материал портить. Поэтому сначала проверим то, что имеем на данный момент, оттуда и будем плясать. Карпуша, распорядишься насчет машины до студенческого городка?

– Разумеется, – кивнул Карп Матвеевич, после чего тихонько потянул меня за рукав.

Мы вышли из комнаты, спустились по лестнице и дошли до первого этажа, где Давыдов быстро договорился о том, что через десять минут меня отвезут туда же, откуда взяли. И только потом Карп Матвеевич тихо сказал:

– Вот ради чего мы столько месяцев носом землю пахали. Чувствую прямо. На деда не обижайся, сам знаешь, он у тебя взрывной и недоверчивый. Но то, что нахрапом идти не стоит, тут он прав. Готовься, ты нам еще ой как пригодишься. Я лично сферу Лаврентия считывал через пень-колоду. Не успеваю я просто расшифровывать всё в таком темпе, как ты. Но общие эмоции один в один твоему тексту соответствовали. Да и отдельные образы, что удалось поймать, туда же ложились. И ведь Лаврентий так до упора и не сообразил, что его видят насквозь, и он сам себя сдает.

– Я, кстати, боялся, что он поймет, в чем прикол. Знаешь, когда?

– Ну?

– Он молчит, а я продолжаю текст набирать, потому что он в это время активно думает. И вот вопрос: чего я такое пишу, если он мне стенографировать нечего?

– На будущее подумаем, – кивнул особист. – Хорошо, что ты это подметил. С Лаврентием прокатило, а другой Иной может посообразительнее оказаться. Ладно, в любом случае спасибо за помощь, завтра можешь отсыпаться. А на неделе прикинем, когда тебя лучше сдернуть к нам.

– Но я человек подневольный, сам знаешь. Поэтому свободен только во второй половине дня, и то кроме понедельника и четверга.

– Слушай, твой учебный график я знаю, пожалуй, даже лучше тебя, – хмыкнул Давыдов. – Разберемся уж как-нибудь.

– Просто мне на следующей неделе еще экстерном экзамены по некромантии сдавать придется за весь учебный курс. Точное время не назначено пока. Но я сброшу в чат, как сам узнаю.

Карп Матвеевич аж поперхнулся и закашлялся, услышав это.

– Вот видишь, не настолько хорошо ты осведомлен о том, что у меня происходит, – с легкой ехидцей попенял я ему.

– Делать мне больше нечего! – в сердцах припечатал он. – Вот каждое утро просыпаюсь и думаю: чего там у Валерьяна новенького, не пропустил я чего случаем?

На сем наша пикировка завершилась, поскольку с поста охраны сообщили, что машина уже подана и ожидает меня.

– Спасибо, – с чувством произнес Давыдов, провожая меня до дверцы. – Ты даже не представляешь, насколько ты нам сегодня помог. Да и в целом…

Договаривать он не стал, да и я не счел нужным развивать тему. Похвалы, конечно, приятны, но тут был иной случай. Во всех смыслах. Я просто делал то, что должен был, и не более того.

Иные влекли меня к себе своими загадками. И я бы мог, не торопясь, продолжать свои исследования. Не ради какой-то высокой цели, а просто потому, что мне это нравится. Археолог и детектив, ведомый силой духа, что может быть безумнее такого сочетания? Я не рвался знакомить кого-либо со своими выкладками. Это была моя и только моя история.

Но, как выяснилось, Иные пытались играть собственную партию в политике, что едва не повлекло для всех нас смену власти и смутные времена. Они сделали всё, чтобы никто не имел возможности изучить их способности. Не учли лишь один фактор. То, что в этом мире появится профессор Валерий Старостин, декан кафедры прикладного ментала. Но тут уж, ребятки, се ля ви. Раз уж я здесь, то всецело нахожусь на стороне своих родных и близких. А вот вы после покушения сначала на деда, а потом на меня и Антонину на снисхождение можете не рассчитывать. Я вам ничего плохого не делал. И подставлять вторую щеку кому бы то ни было не намерен.

День оказался слишком богатым на события, так что я отправился спать в надежде, что хотя бы воскресенье принесет мне долгожданный отдых и релаксацию.

Проснулся в половине восьмого. Решил пойти на тренировку, а потом задумался: зачем? Радоваться очередному самопреодолению? Ну так себе радость, если честно. Тело мое после вчерашнего факультатива чувствует себя изрядно натруженным: известная побочка от плотной работы с источником. Нет. Останусь здесь, и да начнется День тюленя! Иногда не просто можно, а очень даже нужно дать себе вволю полениться.

Под эти мысли я вновь заснул и открыл глаза уже где-то в районе полудня. Приготовил себе кофе, выпил его под пару бутербродов, после чего понял: меня ждет «Сморчок». Вернее, его бармен Александр. Он точно знает, чего мне сейчас хочется. И это безумно круто, потому что даже я сам не в курсе своих текущих предпочтений.

Я привычно плюхнулся возле стойки и, поймав взгляд бармена, дал ему понять, что пора приступать к священнодействию. Он кивнул и потянулся за нужными, на его взгляд, ингредиентами.

– Ты специально это сделал? – вдруг раздался рядом знакомый женский голос.

– Вы о чем, Марьяна Варфоломеевна? – я повернулся к математичке, одновременно отругав себя, что даже не озаботился осмотреться, прежде чем выбрать себе место возле нее.

– Выставил меня посмешищем перед своими однокурсниками?

Приплыли. Дамочка на меня обиделась. А что еще хуже, она успела накидаться коктейлями, и сейчас находилась в пограничном состоянии. Со стороны посмотреть – да всё в порядке. Сидит ровно, ведет себя адекватно. Но я-то знал вот эту гневную муть в глазах. Да и мысли её нынче для меня секретом не были.

На самом деле злилась Марьяна не на меня. На судьбу. На разлуку с мужем, с которым ей уже не суждено встретиться. На крах их общих надежд. Не несбывшиеся личные мечты. На свекров, которые успели попортить ей немало крови, прежде чем стороны сумели прийти к какому-то паритету. Но, к сожалению, из всех раздражающих факторов поблизости находился только я. И именно мне сейчас предстояло огрести за себя и за того парня.

Вот только я этого не хотел. Я не мазохист. И не мальчик для битья. У меня, черт дери, тоже есть из-за чего переживать. Поэтому я ответил так:

– Не придумывайте себе того, чего нет. У нас был уговор. Вы сообщили о нем всей аудитории. Вы честно выполнили свои условия, когда я добился результата. Наверняка еще и регулярно предлагаете всем повторить мой подвиг, вот только желающих пока не находится. Так с чего вы взяли, что я каким-либо образом опорочил вашу репутацию?

Марьяна махнула головой и знаком привлекла внимание бармена.

– Повтори!

Александр будто бы в поисках поддержки посмотрел на меня, и я громко произнес.

– Мне кажется, это уже будет лишним. Давайте просто поговорим. О чем угодно, не обязательно о математике. Вот скажите, вы любите каштаны?

– Терпеть их не могу, – приняла подачу математичка. – А дети обожают это лакомство. Как и их отец когда-то.