Текст книги "Щит света (СИ)"

Автор книги: Тин Тиныч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Мы пообедали прямо на кухне, чтобы не вынуждать Василису таскать туда-сюда еду. Павел рвался со мной пообщаться, но я дал ему понять, что устал и хочу посидеть в тишине. Сегодня наша хозяюшка побаловала нас тушеной то ли говядиной, то ли олениной, и мне опять стоило определенных морально-волевых усилий отказаться от добавки, так вкусно у нее все получилось. Я по-простому выскреб куском хлеба всю подливу аж до блеска тарелки и как раз собирался поблагодарить Васю за старание, как заметил, что она застыла истуканом, а ее глаза изменили цвет на пронзительно-голубой.

Ох, сейчас наша домашняя прорицательница опять что-то скажет…

Глава 32

– Чего это с ней?

– Заткнись на полминуты, умоляю!

– Мертвый спит, бедный обижен, богатый удручен. Льется кровь водой на чужие мельницы ради старых клятв. Сила хитрости место уступает…

Когда Василиса принялась оседать на пол, ей на выручку рванули сразу двое, Вроцлав и Павел, но Вроцлав оказался быстрее.

– Сам с ней посиди сейчас, ладно? – попросил я. – Боюсь, сегодня ей несладко пришлось. Так что куриный бульон будет кстати, когда в себя придет.

Управляющий ничего не ответил, лишь кивнул и, бережно прижимая к себе дорогую ношу, вынес Василису с кухни.

– И что это было? – поинтересовался опешивший Черкасов.

– Предсказание, – вздохнул я. – Василиса у нас вещая. Да, сразу говорю, она ничего о том, что в таком состоянии говорит, не помнит, приставать к ней с вопросами по этому поводу глупо и жестоко.

– У меня такое ощущение, будто я в сказку попал! – в глазах отца горел нездоровый энтузиазм. – Сын и его приятель чародеями оказались. Я своими глазами видел восставших из могил мертвецов и испорченных животных. А теперь еще и вещая! И все под одной крышей, чума!

– Ты вроде собирался после обеда домой в Смоленск поехать, – напомнил я.

– Да ну этот дом, – отмахнулся от меня папаша, – когда тут такое происходит!

– А как же мать? Твои обязательства перед семьей?

– Мать не сегодня, так завтра свалит со своим мужем на юг. А мне что? Каждый понедельник сиди со скучным хлебалом и выслушивай доклады управляющих? Так мне эти доклады никуда не уперлись, я там свадебным генералом работаю, исключительно ради того, чтобы матушку порадовать.

– Понедельник? Выходит, ты сегодня пропустил важный день?

– Да и наплевать! К чему это лицемерие? Управляющие знают, что я в этом не шарю и охотно обошелся бы без подобных встреч. Всем же лучше, что хотя бы сегодня нам не надо было изображать из себя невесть кого.

– Боюсь тебя огорчать, но с таким подходом к делу твоя мать на юг не поедет. Скорее уж Сергея одного отпустит… по делам. А сама начнет разгребать то, на что ты болт положил. Если ты даже управляющих нормально выслушать не в силах и не понимаешь, чего они тебе говорят, то кто еще этим может заняться, как не она лично? И для тебя это очередная неприятная новость.

– Новость? Что за новость? – на кухне появился Спиридон, потрепал за ушами томно мявкнувшую ему Лаванду, после чего заметил нового для себя человека.

– Знакомьтесь, – предложил я. – Это Спиридон Савватьевич Игнатьев, мой заместитель и финансовый директор. А это Сергей Афанасьевич Черкасов, мой родной отец. Кстати, Савватьевич, где тебя носило?

– Как где? – искренне изумился Спиридон. – Вчера у меня вечером свободное время выдалось. Понимать надо, – выделил он последние слова, и я понял, что наш ветреник с радостью нашел замену приставучей Таисье, которую он успешно спровадил Прохору. – А сегодня я с самого ранья на Пятигорье. Контролировал, чтобы хлебная линейка дальше не просела, да и еще наметки на новые направления появились, вот сидел, с мужиками обсуждал, как лучше все уладить.

– Тебе-то хорошо, – с обидой протянул отец. – Тебе вон какой управляющий вместе с хозяйством достался, всё сам на своих плечах тянет. А мне сиди, разбирайся…

Не знаю, как мы с Савватьевичем смогли удержаться от хохота, хоть нас так и подмывало устроить ржач после этих слов Павла. Ну да, достался… прямиком из могилы. Впрочем, папаше такие тонкости лучше не знать, он и так чересчур экзальтированным выглядит. Если выяснит еще немного больше подробностей про наше житье-бытье, вообще может кукушечкой поехать, а она там и так, бедная, уже куковать готова, похоже.

И кстати, кто из нас отец, а кто сын? У меня такое чувство, что все обломилось в доме Смешанских. У нас тут в наличии великовозрастный оболтус и я. Ладно, у меня хотя бы прошлая жизнь как перед глазами стоит, я вообще всего две недели как новую начал. А этот-то дебилушка чем думать изволить? Удом единым? М-да, не повезло Елизавете Илларионовне с отпрыском. Статью дюж, головой – нет. Вечный подросток!

И ведь злиться на него даже не получается. Я хоть и сам мужик, но чую, действует на меня потихоньку хваленое папино обаяние. И повторюсь: нет там ни грамма магии, по крайней мере такой, о которой я в курсе. Но нашему павлину достаточно разок тряхнуть гузкой и распушить хвост, чтобы все окрестные дамы падали у его ног, а мужики не торопились бить морду. Хотя последнее – это как посмотреть, ведь именно так я и поступил, когда меня вчера нереально достали.

Видимо, я завис, размышляя о своем, потому что эти два бабника мигом нашли общий язык, а я даже не заметил, как это произошло. И вот они уже чуть ли не в обнимку сидят, бьют друг друга по плечу, смеются над одними им понятными шутками, а я…

А я пошел спать. Внутри меня все по-прежнему горело, но я надеялся, что усталость сработает как лучшее снотворное, а там я уже высплюсь и воскресну. Очередная бессонная ночь меня однозначно доконает, а их в последнее время было слишком много.

Перед тем как уйти в спальню, я зашел к Кеше. Взглядом спросил его сестру: ну как там? Она пожала плечами: мол, ужаса нет, но и радоваться пока нечему. Цап с пола отсалютовал мне и подтвердил выкладки Евдокии. Ладно, здесь я реально не помощник, увы. Начну лечить темного – угроблю его с вероятностью много процентов.

Ночь, увы, выдалась бессонная, чего со мной давненько не наблюдалось. Я то и дело вертелся с бока на бок, а в голове всплывало пророчество вещей: «Мертвый спит, бедный обижен, богатый удручен. Льется кровь водой на чужие мельницы ради старых клятв. Сила хитрости место уступает».

Вот что она имела в виду? Вернее, имели в виду духи, управлявшие в тот момент ее телом? Мертвый спит? Ну, с допущениями предположим, что Властелин откажется от практики подъема костянок. Наш сегодняшний демарш наглядно показал, что мы в силах гасить поднятую им скверну в короткие сроки, пока она еще не разошлась по окрестным селениям и никому не навредила. Как выяснилось, для вражины это провальная стратегия. Видимо, не так-то просто ему трупы подчинять, чтобы за один день хотя бы шесть-семь кладбищ обработать. А чем ему хуже, тем нам лишний свободный вздох.

Бедный обижен, богатый удручен? А это что имелось в виду? В наших землях бедняков вроде бы не водится. Арендаторы – товарищи состоятельные, тем более обязанные лично мне. Есть, конечно, и продолбыши, но Спиридон их уже серьезно урезал в правах за неиспользование выделенной земли. Так кто такие бедные, в чем их обида? А я, кстати, по этой градации к кому отношусь, к бедным или богатым? Единственное, что я знаю, наших ресурсов хватает на то, чтобы не голодать. Ох, надо допросить Спиридона, чтобы рассказал мне, наконец, на каком мы свете находимся.

Льется кровь водой на чужие мельницы ради старых клятв. Опять эти старые клятвы поминают. Властелин и те, чьей добровольной жертве он сам обязан воскрешением. Что-то, похоже, непросто там было. Кто-то из жертв хитрое условие ввернул, понять бы еще какое.

Всё же как ни крути, в прошлом мире Властелин был – Властелинище! А здесь – ну так, серединка на половинку. Вроде да, а вроде нет. И если Высшие меня выдернули сюда именно ради баланса, то…

То мне становится грустно. Потому что и сам я нынче одна тысячная доля того мужика, которым был раньше. Да, моей личной жизни здесь исполнилось всего две недели, но… раз я такой слабый и при этом уравновешиваю опасность со стороны скверны…

…то и Властелин здесь не волк, а так, шавка подзаборная.

От этой мысли я развеселился. Ну да реально, что мне нужно? Вычислить любым образом Властелина, избавиться от него – и мир спасен! В прошлый раз все было иначе. Мы сражались со злом, которое нас превосходило буквально во всем. И мы победили. Неужто в этот раз я не справлюсь? Тем более злец регулярно бьется мордой об асфальт и делает это самостоятельно, даже без нашей с командой участия.

Осталось понять, что значит «Сила хитрости место уступает». Я – сильный? Хотелось бы ответить да, но честность говорит – нет. А Властелин сильный? Ну… опыт прожитых лет показывает, что лучше переоценить врага, чем его недооценить. Будем считать, что сильный. И кто из нас, в таком случае, должен быть хитрым, чтобы преодолеть силу? И в чем эта хитрость будет заключаться?

Я вертелся с боку на бок, забывался коротким тревожным сном на полчаса-час, чтобы затем вновь вскочить в кровати и с полминуты соображать, где я нахожусь. Видимо, в измененном сознании потянулся за лопатой, как понял, что вновь начинается жжение внутри тела, и лопату отбросил.

Попутно вспомнил, что так и не спросил у Спиридона, что он предпринял для охраны усадьбы. Беглые папеньки – далеко не самое страшное, что может нас ждать. Но я хочу верить в постулат: мой дом – моя крепость. А у нас тут пока проходной двор. И я даже не знаю, кому за это пенять, Вроцлаву или Спиридону. Ладно, пострадают оба, потому что мне эта ситуация прискучила.

Встал около семи утра, разбитый донельзя. Первым делом распорядился о купальне для себя любимого, затем о завтраке в беседке, очень уж мне там понравилось сидеть. По итогам собрались практически все, за исключением девчонок, что само по себе было достаточно странно и навевало на мысли об бабьем бунте.

– Рассказывайте, – выдохнул я.

– Да о чем? – удивился Вроцлав.

– Я тут вообще не при делах, – отгородился папаша.

– Вероятно, я слишком многое проспал, – уведомил Кеша, который и впрямь выглядел как его клиентура с кладбищ.

– В Пятигорье и Больших Заимках все спокойно! – радостно отрапортовал Спиридон.

Я обвел тяжелым взглядом собравшихся тут мужиков.

– Давайте еще раз с самого начала. Иннокентий, всплески скверны за последнюю ночь замечены?

– Вроде бы нет, – пожал плечами Кеша. – Но я в себя только в первом часу ночи пришел. Благодаря ко… коллеге, – ушел он от упоминания нашего общего артефакта.

– Вроцлав, Василиса спала спокойно?

– Да, всю ночь!

И тут Вроцлав понял, что его развели как пакетик дешевого питья. Он только что сам признал, что находился в одной комнате с вещей, где он, как управляющий и вдовец, находиться вроде бы не должен. И… он покраснел.

Я сделал вид, что ничего не заметил. По мне, так наплевать на возраст Василисы, если эти двое сойдутся. Всем же лучше будет.

– Павел, от тебя каких-либо неприятностей ждать нужно?

Папаша ожидаемо вскинулся и расправил плечи, как боевой петух, которого вот-вот вбросят в птичий октагон.

– Я своим пакостей не делаю! И вообще, после вчерашнего дня мог бы и понять, что я всецело на вашей стороне!

Ну да, ну да, лишь бы не заставляли на хозяйстве сидеть и в циферки вникать.

– Кеша, ты как себя чувствуешь?

– Лучше бы я еще с тобой коньяка выпил, чем это все, – честно признался темный. – Я и сейчас еле на ногах стою.

– Сам понял, из-за чего такая ситуация сложилась?

– В общих деталях.

– Тогда потом обсудим. От меня какая-то помощь еще нужна?

– Нет, да и сделать ты ничего не можешь.

– Принято!

После чего мы приступили к завтраку. Ага-ага, если мужчины все обговорили на берегу, им нафиг не требуется обсасывать детали происходящего. Поэтому мы с огромным энтузиазмом приговорили мега-яичницу с вкраплением свиного сала, репчатого лука и зелени. А уж какой роскошный черный хлеб был к ней подан, ммм…

– Спасибо поварихе! – оценил я качество блюда.

– Скорее уж повару, – потупился Вроцлав. – Василиса до сих пор спит.

– Вот и не тревожь девочку, – потребовал я. – Она и так на части рвется, лишь бы мы поняли, что она незаменимая. Если на то пошло, еще месяца не минуло с тех пор, как она мать потеряла. А тебе за готовку огромное спасибо. Сытно и правильно. Мужики, кто еще так считает?

Поднялись все руки, и этого хватило, чтобы Вроцлав устало улыбнулся.

– Кеша, как там Евдокия?

– Спит. Она всю ночь меня караулила. Попросила, чтобы я ее до обеда не тревожил.

– Значит, все в порядке. Пусть женщины отдохнут. А нам есть чем заняться!..

Папашу я мстительно отправил ухаживать за паромотом. Проверять наличие всех необходимых жидкостей в системах, надраивать крылья, ну и в целом обеспечивать жизнеспособность нашей механической зверюги. Впрочем, он, похоже, был только рад этому. Выплясывал вокруг с видом знатока, лез чего-то там смотреть под днище и в целом вел себя, как мастер-наладчик.

У Спиридона отдельного задания не было, но он предпочел крутиться возле Павла, несмотря на кучу нерешенных вопросов по Пятигорью и арендаторам. Что ж, рыбак рыбака… Пусть их. Савватьевич и так взял на себя массу забот, которых я при прочих равных не потянул бы, поэтому ему и дозволялось многое, куда больше, чем всем другим. А Пятигорье он сверху донизу перетряхнет, но к общему знаменателю приведет, или я не понимаю старую душу Марка Антоновича.

Вроцлав отправился обратно в комнату Василисы, благо что я ему сказал, его присутствие и помощь в ближайшие пару часов нам точно не потребуются. Посуда осталась немытой, но я быстро поймал первую же попавшуюся служанку и велел решить этот вопрос.

А затем меня нашла Евдокия. Ох, лучше бы и дальше спала! Она подошла ко мне, посмотрела серьезным взглядом и заявила:

– Я хочу двух детей. От тебя и от Павла.

Вы не представляете, чего мне стоило сдержаться и не высказать вслух, что я думаю обо всем этом. Нет, обычно я люблю прямолинейных барышень, с ними проще договориться на берегу. Но вот такая откровенность – это, знаете ли, чересчур.

– Хочешь – действуй. Думаю, граф Черкасов возражать не будет. Одним ребенком больше, одним меньше. В конце концов, я сам из таких вот его детей.

С этими словами я встал и пошел прочь от дочери шамана. Но она нагнала меня, перегодила путь и сказала:

– Твой сын должен родиться первым!

– Разбирайся сама! Я в любом случае на это не подписывался. И вообще, ты вроде там Кешу должна защищать по договоренности с вашим отцом. Вот и защищай.

Что меня возмутило, Евдокия внезапно схватила меня за плечи и силой развернула к себе.

– У нас будет сын! – заявила она, глядя мне прямо в глаза.

– Это твои мечты и не больше, – ответил я, сбросил ее руки с плеч и ушел в беседку.

Сложившая ситуация бесила меня больше, пожалуй, чем наше странное противостояние с Властелином. Никогда за две жизни я не сталкивался с тем, чтобы женщина говорила мне: дай ребенка, а потом ступай на все четыре стороны. А уж когда мне в открытую заявили, в каком порядке должны появиться малыши от двух пап… Да любись ты с сосной, дочь шамана! Я не тот, кто бросает своих детей! И не тот, кто даст задурить себе голову и отдать ребят матери просто потому, что ей так вздумалось. Все мои отроки от Эндиры, Эльзеи, Иммеи росли в одной семье. И я их воспитывал. Насколько хорошо – ну тут есть вопросы, достаточно вспомнить Арлатара. Но главное: мои дети живут под одной крышей со мной и своими матерями, моими женами. А я не племенной бычок, чтобы осчастливливать каждую женщину с горящими глазами, для этого мой папаша есть. Вот уж кто готов в любой момент и с радостью…

В итоге я не придумал ничего лучше, как вернуться в дом, улечься на диван в кабинете и самозабвенно страдать. А что такое? Иногда надо. Попробуйте вот хотя бы час истошно жалеть себя. Спорим, и десяти минут не продержитесь? Ха, слабаки! Как говорил мой учитель, надежная голова помнит все. Поэтому я зашел издали. Сначала помянул Эндиру и нашего первенца Арлатара. Прямо во всех деталях помянул. И то, как меня под любыми вежливыми предлогами выпроваживали из спальни, и как ласково говорили, что малышу еще рано приобщаться к воинским искусствам, дайте ему побыть наедине с мамочкой. Теперь-то я знаю зачем, но… злости во мне от этого меньше не становилось.

Затем я перешел на ситуацию в общем. Меня вбросили сюда противовесом к Властелину, чтобы сохранить баланс, и ни одна небесная тварь, включая Сергея, не удосужилась мне хотя бы на пальцах объяснить, чего от меня ждут и где пределы моих полномочий. Ненавижу!

А последний пакет недовольства я посвятил бабушке. Но не успел я сформулировать и половину своих претензий к ней, как в комнату вбежал Спиридон.

– Там… такое дело с батей вашим… Лучше сами посмотрите!..

Глава 33

– Еще! Еще! – хлопала в ладоши Иоланта.

– Сейчас, – довольный Павел щелкнул пальцами и запустил в воздух призрачную бабочку со светящимися крыльями.

Еще штук пять подобных уже кружилось в воздухе, поблескивая крохотными искорками.

Мы с Савватьевичем наблюдали за этой картиной, стоя на крыльце.

– И давно он… открыл в себе такой талант? – вполголоса поинтересовался я.

– Да вот только что! Возился под паромотом, чего-то там то ли мыл, то ли настраивал и башкой стукнулся. Высказался… веско, вылез из-под паромота, гляжу – а у него вокруг головы искрит всё. Сказал ему о том, он одну искру поймал, рассматривал долго, а затем хоп – и с его ладони бабочка вспорхнула.

М-да, много разных удивительных историй об открытии дара я знал, но чтобы всё началось с банальных искр из глаз, это что-то новенькое. Вот, значит, как отыгрался папаше вчерашний прилет светлого копья. Ну, уже неплохо. Если Елизавета Илларионовна, как и обещала, лишит его наследства, пойдет в цирк иллюзионистом работать. А что – верная копеечка к бюджету!

– Демьян, гляди как я умею! – заметил меня Павел и запустил в воздух еще одну светящуюся бабочку.

– Молодец! Гляди только с непривычки не переутомись, а то будешь потом как Кеша лежать.

Ответом мне стал затуманенный взгляд человека, который чуть ли не впервые за всю свою жизнь чувствует себя безоговорочно счастливым и ни о каких ограничениях и слышать не желает.

Ладно, даже если по неопытности до магического истощения дойдет, не страшно. Отлежится, зато поймет, что в нашем деле рисковать понапрасну не стоит.

– Кстати, что по безопасности усадьбы решил? Или так руки до нее и не дошли? – поинтересовался я у Спиридона.

– Почему же не дошли? Обижаешь, Демьян Павлович! – с нарочитой укоризной в голосе отозвался Савватьевич. – На ночь, понятное дело, закрываемся. И днем тоже.

– Так народ туда-сюда ходит, скажут – неудобно это. Да и кто им дверь откроет, если у каждого свои дела?

– У меня на сей счет ценный специалист есть, – хитро прищурился заместитель. – А вот как раз она и идет! – махнул он рукой в сторону дороги.

К усадьбе медленно подходила та самая бабка, которую я встретил в день рождения, а затем на пожаре в Больших Заимках.

– Устинья Петровна! Мимо нее даже мышь не проскользнет, – с довольным видом сообщил Спиридон, а я почему-то сразу же подумал про Цапа.

Ну да, ну да. Только сдается мне, суслик даже в наглухо закрытый дом пробиться сможет, если понадобится, и никакая Устинья Петровна ему в том не помешает.

– А как она поймет, открывать дверь или не стоит? – поинтересовался я. – Свои на пороге или чужаков принесло?

– Гляди, что я замыслил, – Савватьевич подхватил меня за рукав и потащил в дом. – Видишь, как здесь окно вынесено? – ткнул он пальцем в выступающий эркер. – Вот здесь Петровну и посадим. Она сразу увидит, кто пожаловал. Свет над крыльцом я уже обеспечил.

– И что, бедная старая женщина так и будет туда-сюда подпрыгивать, чтобы двери нам открывать-закрывать?

– Это я тоже продумал! – Спиридон ткнул пальцем в какой-то рычажок. – А главное нашел мастера, который нам такое сотворил. Дистанционка! – с благоговением и чуть ли не по слогам произнес заместитель, явно повторяя по памяти чужое слово.

– А если ее на рабочем месте сон сморит?

– А на этот случай есть отдельное оповещение, – на сей раз палец Савватьевича улетел куда-то под потолок, где я увидел небольшой колокольчик с отходящим от него в сторону двери шелковым шнуром. – Дернешь на крыльце за второй конец, тут же звон раздастся. Ладно, а теперь пошли Устинью Петровну встречать.

При виде нас бабулька заулыбалась, я бы даже сказал – засияла как красно солнышко.

– Вот и мне работенка нашлась у Демьянушки! Я теперь не просто арендаторша али слуга простая, я отныне привратник, о как! – радостно сообщила Устинья.

Откровенно говоря, идея заместителя поначалу показалась мне не самой лучшей, но теперь я подумал, что в этом, возможно, что-то есть. Правда, возраст у бабульки такой, что она, скорее, в фамильные привидения годится, а не в привратники, но если справится и самой не в тягость будет, то почему бы и нет? А то реально устал я от незваных гостей.

– Хм, едет, что ли, кто-то? – произнес Спиридон и сложил ладонь козырьком, наблюдая за облаком пыли. – Точно скачет. Но не из Заимок. С Пятигорья, что ли? Гляди-ка, прямо к нам правит!

Я мысленно застонал. Ненавижу непрошеных визитеров, а им здесь словно медом намазано! Кого на этот раз нелегкая принесла?

Всадником оказался Сергей Михайлович. Он подлетел прямо к крыльцу, спрыгнул с лошади и кинул повод Спиридону, который и не подумал отказаться от выпавшей ему роли конюшенного. Бабушкин муж выглядел непривычно суровым и усталым, его щегольской камзол был густо покрыт дорожной пылью.

– Паромот не отдам, – сразу же обозначил я свою позицию, на что Сергей лишь устало махнул рукой.

– Сергей, гляди как я теперь могу! – подбежал, заметив его, Павел и сотворил очередную мерцающую бабочку.

Салтыков лишь моргнул в ответ, явно не впечатленный бесплатным представлением, а затем обратился ко мне.

– Сюда едет Елизавета Илларионовна со своим доверенным слугой. Мы все вместе некоторое время поживем в твоей усадьбе. Я решил предупредить тебя, чтобы это не стало неприятным сюрпризом. В твои дела не лезем, с разговорами к тебе не навязываемся, только если сам захочешь.

– А с чем связано такое неожиданное желание? Вспомнить давно минувшие дни? Кого-то ностальгия замучила? – я был раздосадован и не считал нужным скрывать свое неудовольствие.

– В Смоленске неспокойно.

– Прости, не понимаю, о чем ты. В каком смысле неспокойно? У вас же там театры и прочие светские развлечения.

– Театры закрыты уже второй день, – Сергей устало вытер вспотевший лоб. – Мы знали, что какие-то безумцы регулярно порываются выступить против Империи и ее законов, но никто не принимал всерьез кучку этих восторженных идиотов со свернутыми набекрень мозгами. А вчера утром они захватили телеграф. Их, конечно, быстро оттуда выкурили, но… у них неожиданно оказалось довольно много приспешников. И теперь они бьют окна, срывают афиши и громят лавки. Грозятся устроить манифестацию. Я счел, что в такой ситуации Елизавета Илларионовна будет гораздо спокойнее чувствовать себя здесь, нежели в нашем городском доме, на который уже было совершено нападение. Ну а Павел и так уже здесь обжился, как я могу судить.

И тут кусочки мозаики в единый миг легли на свое место. Не все, но большая часть – точно. Чтобы не рассказывать одно и то же два раза, я попросил Спиридона как можно скорее найти Кешу и направить его в беседку, куда я увлек за собой бабушкиного мужа.

Еще минуты через три я представил их друг другу и рассказал об очередном предсказании вещей.

– Мертвый спит, бедный обижен, богатый удручен. Льется кровь водой на чужие мельницы ради старых клятв. Сила хитрости место уступает…

Услышав полный текст предсказания, Сергей сжал кулаки и застонал.

– Только не это! Нам запрещено вмешиваться в людские дела, а всякие манифестации или, не дай небеса, революции – как раз по этой части числятся, тем более что скверной здесь и не пахнет. Властелин реально решил нас переиграть хитростью, ведь эти безумцы упирают на то, что в нашей стране слишком много обездоленных и обделенных, потому что все богатства захапали себе аристо. И находятся те, кто охотно ведутся на эти речи.

– А что мешает тебе связаться с начальством и попытаться объяснить, что мы стоим на пороге большого кровопролития? – поинтересовался я. – Всё-таки вашим не безразлична судьба человечества, иначе бы меня сюда не забросили. Может, тогда еще какая помощь свыше придет? Я всё-таки, к огромному своему огорчению, не всесилен, вчера вон едва не сгорел свечкой.

– Даже если я сумею доказать тем, кто там, – он многозначительно указал пальцем наверх, – что происходящее дело рук Властелина, совершенно не факт, что кто-то этим всерьез обеспокоится. Тем более у нас пока нет никаких подтверждений, что за народными волнениями стоит он или его миньоны. Я даже в теории не представляю, какую роль он мог бы там играть.

– О, на этот вопрос отвечу с легкостью, – я грустно усмехнулся. – Что у Властелина всегда получалось просто великолепно, так это пудрить людям мозги. Будь это иначе, в последней битве у него не набралось бы столько измененных, которые купились на его пустые обещания, а в итоге кончили тем, что стали полешками в огне задуманного им жертвоприношения.

– Значит, скорее всего, он действует в связке с мятежниками как пропагандист, – с грустью заметил Сергей. – Скажу нехорошее, но лучше бы он мертвецов из могил продолжал поднимать, право слово. Мало того, что они и так давно мертвы, так еще и в целом безобидны. Их повторно упокоить много усилий не надо. Да-да, про ваш вчерашний подвиг мне уже доложили отдельно. Могу лично вас за это поблагодарить, но что-то подсказывает, вам благодарность моя нужна как поношенные дедушкины кальсоны.

Я кивнул, согласившись с метким и самокритичным определением Сергея.

– Но ведь если начнется крутой замес между имперцами и сторонниками нового порядка, прольется кровь. Очень много крови, – заметил Иннокентий. – Да еще и налицо вмешательство со стороны иномирного разума.

– Повторю еще раз для тех, кто не понял, – с грустью вздохнул Салтыков. – Я не знаю, каким образом Властелина забросило в наш мир. И тем более не имею понятия, кто из Высших и по какой причине санкционировал перевод к нам Щита света, – собеседник чуть поклонился в мою сторону. – Но они там успокоились и сочли, что и так сделали достаточно. Я могу наперед предсказать, чем начальство будет мотивировать свой отказ вмешаться.

– Было бы интересно услышать, – сообщил я.

– Отсутствие веских доказательств причастности Властелина к творящимся беспорядкам. Запрет на вмешательство ангелов в дела людей. Невозможность обнаружить Властелина и определить уровень исходящей от него угрозы.

– То есть сведут все к тому, что мы наговариваем о человеке напраслину из личной неприязни и подбиваем ангельские силы на непотребство. Ладно, хрен с ними со всеми. Давай о тебе поговорим.

– Обо мне? – изумился Сергей Михайлович.

– Именно, – подтвердил я. – Что у тебя имеется помимо возможности в любой момент пообщаться с начальством?

– Вот так бери и выкладывай перед тобой все свои карты? – прищурился Салтыков.

– Мы вроде бы в одной лодке, не? А мне надо знать, кто на что способен в предстоящей схватке.

– Боюсь, я ничем не смогу быть вам полезным. Я владею только защитными чарами. Могу набросить на дорогого мне человека полог ангела, и он на какое-то время станет бессмертным. Ну и сам могу спастись с его помощью, если понадобится.

– Бабушка сейчас сюда под этим пологом едет? – тут же уточнил я.

– Нет, – помотал головой Сергей. – В этом не было необходимости, дороги еще не перекрыты, а люди в деревнях и селах даже не в курсе, что творится в Смоленске. Полог – это защита на самый крайний случай, да и держится недолго.

– Сам его ставить можешь или артефакт используешь?

– Сам. Я был рожден способным к чародейству, иначе бы, когда искали человека на мою должность, меня бы не выбрали.

– И что, весь твой магический арсенал сводится к одному-единственному заклинанию?

– Позволь мне не отвечать на этот вопрос, тем более что большинство заклинаний из числа тех, которыми я владею, относятся к числу технических, от которых людям и мне лично ни холодно, ни жарко. И предупреждая твои вопросы насчет ангельского полога: за каждое его использование я должен отчитываться перед начальством, и вы себе даже не представляете, насколько это тягомотная процедура. И да, еще одно замечание. Поскольку я пусть и опосредованно отношусь к ангельской службе, мне вслед за ними запрещено вмешиваться в происходящее. Никакой политики, никакой работы на публику. Всё, что мне дозволено – это защищать себя и близких от прямой угрозы.

– И что будет в случае нарушения этого правила?

– Найдут другого на мое место, – грустно пожал плечами Салтыков. – Поверь, очередь из желающих всегда имеется. Я не уникум в этом плане, увы. Просто там, – он вновь указал пальцем на небеса, – всех устраивает то, как я работаю. Пока устраивает. И я очень бы не хотел ничего здесь менять.

Что же, по крайней мере честно.

Я связался со Спиридоном и передал мыслеречью пожелание убрать спальни для гостей и приготовить побольше еды, чтобы всем хватило. Как же удачно, что сегодня мой заместитель решил не ездить по делам, а остаться в усадьбе. Вроцлав – молодец, но Савватьевич, такое ощущение, успевает пахать за троих. Даже не знаю, как при таком плотном графике он еще находит время по бабам разъезжать. Вот что значит – больше пятнадцати лет быть привязанным к своей могиле и не иметь возможности заниматься любимыми делами: преумножать финансы и соблазнять дам. А теперь-то он отрывается по полной!

Поскольку обсуждать нам уже было по большому счету нечего, мы разошлись кто куда. Лично я отправился на облюбованное под тренировочную площадку место, где собирался выяснить, что же происходит сейчас с моими энергетическими каналами, и насколько свободно перемещается по ним эфир.

Увы, порадоваться было нечему. Каналы, как и вчера, выглядели, мягко говоря, побитыми. Особо крупные бреши пришлось наскоро латать, благо мелкие пробоины должны по идее затянуться сами. Интересно, а у Кеши такая же картина? Если да, то мы с ним в ближайшие несколько дней точно не бойцы в плане магии. Оба взяли на себя груз не по плечам, за что и поплатились.

Эх, была бы у нас возможность сделать что-то вроде накопителей маны, куда я бы мог сбрасывать излишнюю энергию, а потом при надобности ею пользоваться! Сам я не артефакторщик ни разу, но ведь у меня есть Иннокентий, который в этом всяко больше меня разбирается. Надо будет, как окончательно оклемается, выяснить у него, способен ли он в принципе взяться за такой заказ.