Текст книги "Eat you alive (СИ)"

Автор книги: StrangerThings7

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Какого хуя? – Чонгук резко тормозит автомобиль и поворачивается к брату. – По-твоему, это Юнги может плохо повлиять на Чимина? А твой, небось, святоша! – зло говорит альфа.

– Не понимаю, почему ты бесишься, это же твой проституцией зарабатывал, – недоумевает младший. – Из-за тебя, между прочим, – добивает Тэхён.

– Пошёл вон из моей машины, – Чонгук разблокировывает двери и ждёт.

– И пойду, потому что ты правду не воспринимаешь, – восклицает Тэхён и выходит из автомобиля. Чонгук сразу давит по газам и, оставив за собой брата и клубы пыли, исчезает за горизонтом.

Десять дней спустя. Blackout.

– Жрут одними глазами, вот у того, кто сидит рядом с баром, на лице написано, как он меня трахает, вижу же, я, сука, этих альф насквозь вижу, ну, подойди лузер с ролексом на запястье, давай, рискни. Малыш, я не кусаюсь, – бормочет Юнги, развалившись на кожаном диванчике клуба. Чимин со смехом слушает, как ворчит его друг, и потягивает мартини.

– Ну, перестань, ты его взглядом четвертуешь, нам столько выпивки прислали, а ты ноешь, – продолжается смеяться Пак.

– Я не ною, я уже всерьёз начинаю задумываться, что никто в этом долбанном районе на меня больше не клюнет. И вообще, меня от этого мартини мутит, – Юнги отодвигает бокал и, подозвав официанта, просит лонг-айленд.

Мин понимает, что от прожигающего его взглядом альфы у барной стойки ничего не дождаться, по новой сканирует взглядом помещение. Но альфа его удивляет, он берёт свой бокал со стойки и медленно идёт к сидящим в центре зала омегам.

– Позволите угостить? – обращается к ним мужчина.

– Ну, попробуй, – тянет Шуга и двигается. Чимин сразу мрачнеет, опускает взгляд в бокал и пытается не слушать и не реагировать на такого Юнги. От этого Шуги у Пака волосы дыбом встают, этот образ настолько омерзителен, что Чимин даже ударить его готов. Будто на месте его друга какая-то высококлассная шлюха, хотя так оно и есть, от фальши в каждом его движении и улыбки – Чимина воротит.

Альфу зовут Мик, у него свой автомобильный бизнес. Он распинается перед Мином, заказывает подряд лучшие напитки, и прошло всего полчаса, а Юнги у него чуть ли не на коленях сидит.

– Может, продолжим у меня? – спрашивает альфа, но Юнги не успевает ответить.

Сперва в накуренном, заполненным посетителями помещении становится резко холодно – этот холод пробирается под кожу, от него леденеет кровь, и застывает сердце. Потом Юнги чувствует запах, тот самый, который из миллиона узнает – этот запах забивается в лёгкие, четко выделяется на фоне запаха табака и всей той дури, что здесь курят. Мин смотрит на столик, заваленный бокалами, и боится поднять взгляд. Юнги знает, что он здесь. Он чувствует его так отчётливо, что сомнений быть не может. Шуге нужно время, чтобы подготовиться, особенно учитывая, насколько он тут не ждал увидеть самого главного альфу города. Юнги поднимает глаза, и у него кожа на лице с противным звуком трескается, кусками сходит, красную плоть обнажает, которую Чонгук угольными глазами буравит.

Чонгук после прошлого раза снова решил приехать именно в Blackout, так как знакомых тут почти нет и можно запереться в кабинетике, как выпить, так и снять кого-то без угрозы выноса мозга. Тэхён должен был составить брату компанию чуть позже. Альфы с утра каждый занимаются своими делами, заданиями, под вечер они стабильно сорятся и ругаются, а ночи проводят, пропуская бокал за бокалом, иногда в пугающей тишине.

Юнги подбирается весь, моментально в струнку вытягивается, с трудом на месте маску кокетства держит, боится клиента спугнуть. Мик что-то рассказывает, но омега не слушает, он напряженно ждет следующего шага альфы, но Чонгук удивляет. Он проходит к соседнему от тройки диванчику, приказывает тем, кто уже там сидит поменять место и располагается. К Чону сразу подходят двое омег явно лёгкого поведения, для которых появление такого альфы в этом среднем заведении – праздник.

Чонгук тянет одного из омег на себя, Юнги к Мику льнёт. Чонгук пальцами скулы мальчишки рядом поглаживает, Юнги ладонью по бедру альфы проводит. Чонгук парня на колени сажает, Юнги залпом допивает коктейль и, вложив ладонь в руку альфы, отвечает на его вопрос, заданный пятнадцать минут назад – коротким «да». Альфа встаёт и тянет за собой Юнги, но Мин даже не двигается, удобнее на диване располагается и думает, как этот Мик внезапно выросшую перед ним стену под названием Чонгук пробьёт.

– Простите, – извиняется Мик.

– Не прощаю, а теперь сгинь, – приказывает Чон, но мужчина не двигается. Волк внутри Чонгука рычит, и мужчина моментально, поклонившись, уходит, а Чонгук задумывается, почему тот его сразу не узнал.

– Думаю, нам лучше пойти, – обращается Чимин к Юнги и встаёт на ноги.

– Тебе, да, если не хочешь моего брата увидеть и поностальгировать. Он должен подойти, а эта куколка остаётся, поболтать хочу, – говорит Чон Паку.

– Юнги, пойдём, – обращается Чимин к другу.

– Я бы с радостью, но ты же знаешь, он не позволит, езжай, я приеду за тобой, – улыбается ему Мин.

Чимин друга слушается, хватает куртку и выходит на свежий ночной воздух. Омега, усиленно игнорируя свист и позывы кучкующися у выхода альф, быстрыми шагами идёт в сторону дороги, пытается поймать такси. Чимин вытягивает руку, ёжится от прохладного ночного воздуха и идёт к остановившемуся такси. Пак называет адрес водителю, откидывается на спинку сиденья, и только машина трогается с места, как её блокирует остановившееся слева порше.

Тэхён не мог ошибиться – он точно видел, как Чимин сел в такси. Альфа собирался пропустить по бокалу с Чонгуком и поехать спать, но он с удовольствием подкорректирует свои планы.

Водитель такси громко матерится, Чимин молит его выкрутиться, обещает удвоить плату, но порше не даёт машине и двинуться. Пак смирившись, выходит из машины и, громко хлопнув дверью, идёт по обочине, решая поймать следующее такси. Омега будет усиленно притворяться, что Тэхёна здесь нет – ему его не вынести, не выдержать. Но альфа повторять за омегой не намерен – Чимин слышит хлопок дверью за спиной, но не оборачивается, только прибавляет шаг, но не успевает. Тэхён хватает парня под локоть и резко разворачивает его к себе лицом.

– Чимин, – альфа ласкает взглядом любимые черты, пару секунд от губ взгляд увести не может, будто только сейчас понимает насколько сильно скучает. Все эти дни Тэхён думал, что горит в аду, но сейчас земля разверзлась, и альфа летит вниз головой в самое пекло, на поклон Аиду. Вот оно каково, значит, когда человек рядом, прямо на расстоянии вытянутой руки, а ты всё равно по нему скучаешь, всё равно тебе мало.

– Мне надо домой, – омега опускает взгляд, боится не выдержать, боится потянуться к тому, чей один голос всю волю ломает.

– Чимин, – повторяет альфа, и Пак чувствует себя незащищённым, на куски от своего имени, любимыми губами произнесенного, распадается. – Пожалуйста, вернись ко мне.

– Нет, – омега резко разворачивается и снова начинает идти по дороге. Чимин и так на грани пропасти, ему особо и двигаться не надо – пара сантиметров, и он окажется на самом дне. Высшие силы хитры в этот раз – Чимина на погибель любимым голосом зазывают, сладкими речами в капкан заманивают.

– Хватит мучить нас обоих, – Тэхён вновь преграждает ему путь.

– Это ты себя мучаешь. Я нет. Оставь меня в покое, забудь уже, – Пак еле контролирует свой голос. – Перестань меня преследовать.

– Я не могу, – треснуто говорит альфа. – Я пытаюсь, но я не могу, – альфа не выдерживает, в отросшие золотые пряди пальцами зарывается, ещё ближе встать хочет, но омега шаг назад делает – траншею между ними вырывает.

– Я не вернусь, Тэхён, – голосом Чимина на стекле узоры вырезать. Всё сердце Тэхёна этими узорами точно разукрашено.

– Позволь хотя бы подвезти тебя. Я не прошу о многом, – фактически молит его альфа.

Пак ничего не отвечает, задумывается на пару секунд, а потом просто идёт к порше.

***

– Ты спугнул мне потенциального клиента, так что, давай, расскажи мне что-то новое, что-то интересное, – Юнги посасывает через соломинку свой коктейль и смотрит на Чонгука.

– У тебя не будет клиентов, малыш, я твой единственный клиент и на всю жизнь, – усмехается альфа и отбирает у Мина бокал. – Тебе хватит на сегодня.

– Верни! – ноет омега, тянется за бокалом, но Чонгук вручает ему бутылку воды.

– Когда ты уже съедешь, когда перестанешь ломаться. Мне, что, следующей течки ждать? – переводит тему Чон.

– Ты серьёзно думаешь, что я ломаюсь? Ты совсем охренел? – Юнги встаёт на ноги и тянется за кожанкой.

– Сядь! – приказывает альфа, но Мин обходит столик и сразу оказывается на коленях перехватившего его Чонгука.

– Я хочу, чтобы ты понял кое-что, – шипит Чон в лицо пытающегося соскочить с его колен омеги и сильнее его к себе прижимает. – Я не в игры играю и долго ждать не смогу, потому что с ума по тебе схожу. Поэтому, мальчик мой, раз уж ты не понял по-хорошему, то придётся объяснять тебе по-плохому.

– Свяжешь и бросишь меня в подвал вашего особняка? – Шуга перестаёт сопротивляться, обвивает руками шею альфы, сам ближе двигается, оставляет между губами пару сантиметров, играет со зверем, даёт ему себя пробовать и отстраняется. Шуга от своей власти над ним открыто кайфует, ногтями его шею царапает, с трудом в себе сучку унимает. Хочется сказать, похуй на всё: и на эту любовь, и на чувства, и гордость – отвези к себе и трахай, до первых лучей солнца, пробивающихся в твою спальню. Хотя бы так люби, хотя бы так теплом делись. Но нет, Юнги так не может – ему или всё, или ничего, вот и рыдает сейчас где-то внутри, забившись в угол, исподтишка внюхивается, лицо, жесты – всё по крупицам собирает, запоминает. Запасается, на своё уж точно не светлое будущее.

– Хуже, – Чонгук соблазну не сопротивляется, кончиком языка губы омеги обводит. – Поехали ко мне, хочу тебя так, что на всё плюну и прямо на этом столике трахну.

– О, я отчётливо чувствую, как хочешь, – Шуга нарочно на его коленях ёрзает, задницей по члену проезжается. – Ты так и не понял ничего, волчонок, – омега пальцами в угольные волосы зарывается, играется. – На этом свете у нас с тобой ничего не выйдет, а вот на том вполне может и получиться, – Шуга оставляет короткий поцелуй на губах альфы и отталкивается, чтобы сползти с колен, но Чонгук впивается в его бока пальцами, обратно к себе притягивает и в губы что-то нашёптывает. Это со стороны кажется, что Чонгук омеге слова нежности, или, как минимум, о своих желаниях говорит, на самом деле каждое слово альфы, и Шуга в его руках осыпается.

– До конца недели собери свои вещи, ты переедешь ко мне. Малон резко решил, что квартира ему просто жизненно необходима, – ядовито ухмыляется Чонгук. Юнги эту улыбку бы в красный окрасил, сам бы костяшками это наглое лицо разукрасил, но терпит. Продолжает слушать, не позволяет и мускулу на лице дрогнуть, а в голове сирены воют, о катастрофе оповещают. – А Чимин может выбирать, захочет один пожить – я его квартирой обеспечу, – продолжает, как ни в чём не бывало, альфа. – Но лучше бы он к Тэхёну вернулся, иначе по рукам пойдёт.

– Ты уже все грани перешёл, – Шуга толкает альфу в грудь и встаёт на ноги. – Кем ты себя возомнил? Богом? Так вот я в него не верю и никогда не верил, – Юнги хватает с дивана кожанку и начинает натягивать её на себя.

– Я за тобой бежать не собираюсь, – холодно заявляет Чонгук и пальцем подманивает, стоящего в стороне одного из недавних омег. – Я дождусь конца недели, и ты, мой маленький, сам придёшь, благо адрес моего пентхауса знаешь, почти месяц назад мы с тобой провели там чудесную неделю.

– Жаль тебя разочаровывать, но тебе легче еще одного всемирного потопа дождаться, – бросает ему Шуга и идёт на выход. Чонгук откидывается на спинку дивана, усмиряет взбунтовавшегося внутри волка, который хочет за Юнги сорваться, и заказывает омеге выпить.

***

– Теперь и в Blackout нам не пойти, эти альфы нас всех любимых мест лишили, – выговаривается Шуга сидящему напротив Чимину. Омеги сидят на кухне, и несмотря на то, что скоро рассвет, и не думают пойти спать. Оба парня встретили тех, от кого прятались, от кого вроде бы ушли и связи обрубили, и внутри сейчас такой хаос, такое марево, что сна, по-любому, ни в одном глазу. Юнги потягивает пиво прямо через бутылку и слушает Пака.

– Довёз до дома, почти молчал, не домогался, – ерошит волосы Пак. – Я всё требую у него, чтобы оставил меня, чтобы разлюбил, а он за десять минут в пути интереса не проявил, у меня на душе кошки скребутся и плакать хочется, – горько улыбается омега.

– Нужно, чтобы время прошло, оно вроде должно притуплять чувства, но эти долбанные братья не дают о них забыть! – Юнги со стуком опускает бутылку на стол и встаёт на ноги. – Короче, сейчас у нас проблема поважнее, чем тебе забыть Тэхёна, мой нас квартиры лишает, и я должен что-то придумать, а пока мне надо пообниматься с унитазом и перестать пить.

Юнги возвращается через несколько минут весь бледный. Чимин убирает со стола и высылает его спать, сам же садится на подоконник и в сотый раз проигрывает в голове вечер, когда Тэхён сидел на расстоянии вытянутой руки, и в то же время их словно отделяли тысячи миль.

Всё следующее утро Юнги проводит в постели, он отказывается кушать и, более того, заставляет Чимина закрыть дверь на кухню – омегу воротит от одного запаха. Чимин выходит за таблетками от похмелья, но даже они не помогают. К вечеру Мину уже получше, но принимать пищу он всё равно отказывается, объясняя это тем, что его сразу тошнит.

Когда следующим утром Пак заваливается в спальню Мина с тестом для беременности в руках, Юнги долго и громко смеётся. Чимин не слушается, вручает ему тест и продолжает подталкивать в сторону ванной.

– Да не спал я с людьми! – пытается увернуться Мин. – Попусту ты в аптеку пошёл.

– Я буду только рад, но нам надо проверить все варианты, прежде чем пойти в больницу, – настаивает Пак. – Тебе постоянно нехорошо, а если это вирус какой-то, инфекция? Делай тест, а утром поедем в больницу.

Юнги решает сдаться под напором прилипчивого друга и запирается в ванной на несколько минут.

– Мы сейчас же поедем в больницу, – Юнги вылетает из ванной и подбегает к шкафу.

– Что случилось? – Чимин подходит к переодевающемуся другу и, недоумевая, смотрит на него.

– Я беременный! – восклицает Мин. – То есть нет, этого не может быть, поэтому я пойду сдам кровь, пусть проверят, скажут, ошибка. Я не могу ждать до завтра.

– Ты же сказал, что не спал с людьми, – Чимин ловит брошенное в него худи и на ходу натягивает.

– Вот именно! Поэтому твои тесты глючат, – на грани истерики заявляет Юнги и тащит друга к выходу.

Юнги сдаёт кровь, и парни идут выпить кофе, так как за результатами надо вернуться через два часа. Для Мина эти два часа длятся вечность, он понимает, что ему переживать не о чём, он уверен в себе и знает, что последний его партнёр – волк, так что это просто ошибка. Но противное, скребущееся под грудиной чувство не позволяет парню расслабиться, он продолжает нервно поглядывать на часы и почти не слушает Чимина.

– Но это невозможно! – Чимину кажется, что эти слова навсегда опечатаются в его сознании. За последние полчаса Юнги, кроме этого, ничего не говорит. Парни сидят на скамейке в парке – один, всё ещё отказываясь верить в результаты анализа, а второй, пытающийся решить – или Юнги ему врёт и спал с человеком, или всё-таки он залетел от волка, а это…

– Это невозможно! – одними губами произносит Мин.

– Прекрати! – взрывается Пак. – Ты залетел, и если ты говоришь, что твой последний партнёр – Чонгук, да и вообще, ты течку с ним провёл, то ребёнок точно его. Ещё раз скажешь “это невозможно”, и я тебя ударю! Исключения есть из всего, твой папа, в конце концов, был исключением!

– Что мне делать, Чимин, как мне быть? – Юнги растерянно оглядывается по сторонам, а Пак двигается ближе – успокаивающе поглаживает по плечу и смотрит в глаза, полные боли и пока ещё невыплаканных слёз.

– Я сам растерян, – Чимин прокашливается, убеждает себя, что он должен быть сильным, должен ради Юнги, за них обоих, потому что Мин, ещё секунда, и по скамейке вниз пенящейся жижей потечет. Юнги своего состояния и скрывать не пытается, паника на его лице то ужасом, то отчаянием сменяется. Он продолжает пальцами края толстовки сминать, комкает в ладони и всё больше воздуха глотнуть пытается – как будто он не на улице сейчас находится, а в гробу заперт в двух метрах под землёй.

– Этого не должно было произойти, это неправильно, всё неправильно, – треснутым голосом говорит Юнги и жуёт свою нижнюю губу.

– Скажи ему, – выпаливает Пак и даже на ноги подскакивает. – Он же любит тебя, он сам говорил, и ты его любишь, скажи ему, что носишь его ребёнка, это всё поменяет, всё исправит!

– Но… – Юнги запинается, даже представить себе не может, как он такое Чонгуку скажет. – А вдруг он не поверит, вдруг…

– Ты идиот? – восклицает Чимин. – Мы живём в современном мире! Что значит, не поверит? Пусть сделает тест на отцовство. Ты должен сказать ему!

– Но…

– Никаких «но»! Звони ему!

– Я не смогу.

– Это ведь и его ребёнок, – Чимин вновь садится рядом с омегой. – Он должен знать, и потом, ты один с этим не справишься, тебе нужна его поддержка и помощь. Он с тобой в игры играет, вынуждает его любовником стать, скажи ему, что ты ждешь его ребёнка, открой ему глаза.

– Я, – у Юнги лёгкие судорогой сводит, он пару секунд отчаянно ртом воздух ловит, с трудом с панической атакой справляется и продолжает. – Я знаю, что должен, но я не вынесу, если он оскорбит меня или не поверит, не выдержу его укоризненного взгляда. Я с ума схожу.

– Пошли домой, – Пак хватает друга под локоть и тянет к тротуару, где стоит машина. – Мы не будем торопиться, я заварю чай, и мы всё обдумаем. Ты не просто беременный, ты беременный от волка, было бы хорошо и про риски узнать, ты же человек, в конце концов. Я за тебя больше боюсь, чем за этого ребёнка.

***

– Это именно тот случай, когда размер имеет значение, – Рен выставляет ладонь вперёд, показывая Чонгуку кольцо с крупным камнем на безымянном пальце. – Спасибо, любимый, – омега становится на цыпочки и целует альфу в щёку.

Чонгук о том, что он купил кольцо Рену, узнал только от своего банкира, а позже от отца, который решил всё-таки не тянуть с помолвкой и свадьбой.

– Смотрю на вас, не нарадуюсь, – Дживон встаёт с кресла и идёт к бару. – Предлагаю отпраздновать ваше обручение сегодня вечером ужином в кругу семьи, а в конце недели можно и приём закатить. Пусть весь Сохо знает о новой главной паре города, – восторженно заявляет мужчина.

– Слишком много вечеринок в последнее время, – устало говорит Чонгук и прислоняется к столу.

– Но любимый, – капризно дует губы Рен. – Это же раз и навсегда, это вообще событие века в Сохо. Не будь вредным.

– Ладно, организовывай, что хочешь, – отмахивается Чонгук. – У меня через полчаса встреча с учёными, есть какие-то пожелания? – обращается он к отцу.

– Господин Чон, вас срочно хотят видеть, – докладывает вошедший в кабинет секретарь. Чонгук думает, что это его люди, и просит проводить их в переговорную. Альфа, оставив Рена и отца, идёт на выход.

То, что в переговорной его ждут не работники, а Юнги, альфа понимает ещё в коридоре. Весь воздух в офисе пропитан запахом омеги. Чон влетает в комнату и сразу закрывает за собой дверь.

– Неужели ты, наконец-то, образумился, стал мозгами шевелить? – Чонгук идёт прямо к стоящему у стола парню. – Такой приятный сюрприз, каждое утро хочу с тебя начинать, – Чонгук становится вплотную, притягивает парня к себе и только сейчас замечает, что что-то не то. Юнги не огрызается, не дёргается, и вообще, омега бледный настолько, что сливается с белой футболкой, на нем надетой.

– Чонгук, – Юнги с трудом язык от нёба отлепляет, всё на ногах удержаться пытается. Юнги не спал всю ночь – они с Чимином рассмотрели миллион вариантов и в конце всё-таки сошлись на том, что Мин Чонгуку всё расскажет. Вот только сейчас, решившись приехать к Чонгуку, поднявшись на нужный этаж и стоя напротив альфы, Юнги понимает, что не может. Чонгук смотрит прямо в душу, и Юнги взгляд увести не может, у альфы в глазах похоть, сменяющаяся непониманием. – Нам надо поговорить.

– Говори, – мягко говорит Чон и проводит костяшками по скулам омеги, опаляет горячим дыханием, всё только усложняет. Зверь в альфе подбирается весь, внюхивается. Волк внезапно дёргается, Чонгук даже отшатывается, не понимая с чего это зверь вдруг взбесился, что за отчаянное желание между ним и омегой встать – будто защитить хочет. Самое странное от Чонгука же.

– Ты может и не поверишь, – Юнги, как провинившийся ребёнок, голову опускает, подол футболки теребит, мужества набирается. – Я и сам-то не могу поверить, – омега голову поднимает, вымученно улыбается.

– Любимый, – в комнату влетает Рен, и улыбка с лица Мина на дорогой паркет осыпается. – Я хотел перед уходом попрощаться, решил зайти. А он что здесь делает? – Рен смеряет омегу презрительным взглядом и подходит к парням. Рен почувствовал запах ненавистного ему омеги сразу же, как из кабинета вышел, и он не ошибся.

– У нас разговор, – Чонгук даже шага назад не делает, продолжает Мина взглядом пожирать.

– Опять этот попрошайка просить пришел? – язвит Рен.

– Оставь нас, подожди в приёмной, я закончу и выйду, – обращается Чонгук к своему уже без пяти минут супругу.

– Как скажешь, любимый, я тогда поеду всё планировать – тянет Рен и впивается взглядом в Мина. – Столько всего надо сделать перед свадьбой, не хочу времени зря терять, – омега подходит к альфе и касается губами его щеки. – Спасибо за кольцо, оно прекрасно, – Рен нарочно левой рукой взмахивает, а потом развернувшись, идёт к двери.

Мин в себя только от хлопка двери приходит, вздрагивает и вновь глаза на альфу поднимает.

– Поздравляю, – Юнги проглатывает своё сердце, молит высшие силы ему помочь на ногах продержаться.

– Так о чём ты поговорить хотел? – Чонгук на сочащийся ядом тон внимания не обращает.

– Твоя квартира, – хрипит Мин, усиленно борясь с сомкнувшимися на горле ледяными пальцами безнадежности. – То есть Малона квартира, мы её освободим… освободили, – рвано договаривает омега и срывается вправо – сбежать, спрятаться, лишь бы исчезнуть, перестать обугливаться перед этими чёрными глазами.

– Стоять, – Чонгук перехватывает парня у двери, разворачивает к себе, за плечи встряхивает. – Так и не сдашься? Сколько ещё ломаться будешь? В парке на скамейках ночевать будете? – рычит альфа, с силой хрупкие плечи сжимает и приказывает завывающему внутри зверю заткнуться.

– Будем, – выплевывает слова ему в лицо омега. – Если придётся будем.

Все мизерные остатки силы Юнги вкладывает в то, чтобы оттолкнуть Чонгука и выбежать из комнаты.

Истерика начинает подступать уже в лифте – Юнги часто-часто моргает, всё повторяет себе «спокойно», всё пытается не расклеиться. Омега добегает до автомобиля, садится, блокирует двери и кричит. Так громко, так сильно, как может, пытается всю эту клокочущую внутри боль из себя выкричать.

Свадьба. А чего Юнги собственно говоря ждал? На что рассчитывал? Чонгук изначально сделал его вторым, сразу сказал, что Юнги будет л ю б о в н и к о м. Ни больше, ни меньше. А Рен словами-пулями омегу изрешетил. Поставил на место. Ноги об него вытер.

Юнги обхватывает руками живот, кладёт голову на руль и мечтает умереть при родах, так же, как и его папа. Ребёнка Чимин не оставит – это однозначно. Знал бы Юнги, что вот так больно будет, ещё тогда на границе бы удавился. Он всё время про свадьбу слышал, знал всегда, что Чонгук женится и не на нём, но внимание не акцентировал, как-то не задумывался. А сейчас Рен на него расплавленный свинец вылил, ждёт, когда тот остынет и вместе с плотью срывать будет. Теперь и умереть уже нельзя. Теперь ответственность – Юнги бы эту крохотную жизнь в себе выносить и на свет родить – кто он такой за него решать. Мин снова кричит надрывно, истошно, пытается сбросить с себя этот стальной обруч, сомкнувшийся на груди. Одно Юнги знает точно – он от малыша не избавится, и похуй, что тому с отцом не повезло.

***

– Чимин! – Мин влетает в квартиру и прямиком идёт к кладовке, доставать чемодан. – Собирай вещи! Мы уезжаем.

– Как прошло? Что он сказал? – Пак подбегает к другу и ошарашенно смотрит на то, как Юнги подряд пихает в чемодан свой гардероб. – Что происходит? Куда ты собираешься? – уже тихо спрашивает Чимин и подходит сзади.

Юнги резко останавливается, перестает пихать одежду в чемодан, молчит. Чимин видит, как подрагивают плечи друга, даже руку протягивает чтобы обнять, но Юнги оседает на пол изодранным мешком и срывается на глухие рыдания, прижимая к лицу не успевшую отправиться в чемодан кофту.

========== 20. ==========

Комментарий к 20.

Слова этой песни – это то, что сейчас происходит у ЮнГуков.

Pieces – Red

https://www.youtube.com/watch?v=8Uw8mIcQJn8

***

– Да иду я, – Джин накидывает на голое тело легкий шёлковый халат и спускается на первый этаж их с Намджуном дома. Когда прислуга доложила любящему понежиться до обеда в постели омеге, что его хочет видеть друг, то Джин подумал, это кто-то из его парней, с кем он ходит выпить и посплетничать об альфах. Его альфа, к слову, покинул спальню сегодня ни свет, ни заря. Но Джин ошибается – внизу его ждёт никто иной, как Шуга, и первые несколько секунд Ким даже не находит, что сказать.

– Ты, наверное, меня и не помнишь уже, – начинает Юнги.

– Помню, – наконец-то восклицает, пришедший в себя Джин и подходит к двум парням, топчущемся у дивана. – Как я могу забыть тебя? – смеётся омега и приглашает их сесть. – Вот только этого блондинчика вижу впервые, – Джин кивком указывает на Чимина.

– Это Чимин, он мой друг. Прости, что вот так без предупреждения ворвались к тебе, но у меня больше нет вариантов, – треснуто говорит Юнги.

– Что этот волк на сей раз натворил? – усмехается Джин и просит прислугу накрыть завтрак.

За завтраком Юнги рассказывает Джину почти всё, что произошло с ним с того самого момента, как он повстречал на границе чёрного волка. Джин весь монолог только вздыхает, периодически матерится и тянется к сигаретам, а в конце не просто добавляет коньяк в свой кофе, а пьёт его уже напрямую из бутылки.

– Ахуеть, – резюмирует Джин, после того как Мин умолкает. – Ну вы, парни, даёте. Это покруче всех тех дешёвых сериалов, которые я смотрю. Но ты мне не договариваешь, солнце, – поворачивается Джин к Юнги. – Зачем ты пошёл в офис к Чонгуку, где и узнал о свадьбе? Ты же мне сейчас полчаса рассказывал, что его предложение не примешь. О чём ты собирался с ним поговорить? Если хочешь от меня помощи, то я требую честности, – вздёрнув подбородок, заявляет Джин.

– О ребёнке, – с трудом выдавливает из себя Мин. – Я хотел сказать ему, что ношу его ребёнка.

– Да ты гонишь, – Джин бьёт ладонью по столу. – За идиота меня держишь? Ладно меня, ты и Чонгука за идиота пытался держать?

– Я провёл с ним течку, я ни с кем её не проводил до этого. Ни с одним клиентом я не доходил до сцепки, и я не спал с людьми, – в отчаянии восклицает Мин. – Зачем мне надо было бы врать? Зачем такое придумывать? Где смысл? И потом, мой папа родил Хосока от волка, вот я и думаю, что это гены. Мне передался этот дар, скорее проклятие, – Юнги понуро опускает голову вниз и продолжает раздирать в руках салфетку.

– Водку мне! – кричит Джин прислуге и двигается поближе к омеге. – Я в шоке. Я знал, что ты странный мальчик, но, блять, от каждого твоего слова у меня волосы дыбом встают!

– Только не говори ему, молю, – Юнги цепляется пальцами за ладонь Джина. – Я не хочу, чтобы он знал. Он отреагирует, как ты, и вообще, ему нахуй не нужен ни я, ни этот ребёнок, он сделал свой выбор.

– А тебе он нужен? – прищуривает глаза омега. – Это же не просто ребёнок, это полукровка. Человек такого не воспитает, именно поэтому ваш Хосок немного не в себе. Полукровку должен воспитывать волк, ты не потянешь.

– Потяну! – Юнги даже подскакивает с места. – Это мой ребёнок, и я его рожу и дам ему всё то, что надо. Просто сейчас нам нужна помощь, очень нужна. Прошу тебя, помоги нам устроиться в Итоне.

– Какой кошмар, – Джин зарывается пальцами в розовые волосы и задумывается. – Я помогу, я ведь тебе тогда не просто так сказал, чтобы ты обращался. Просто поражаюсь тупости чёрного волка. Каждый раз, когда я слышу что-то подобное, я в сотый раз убеждаюсь, что сделал правильный выбор и сбежал оттуда. Это надо настолько быть повёрнутым на всех этих обычаях и долге, чтобы отказаться от своего омеги и, более того, даже не понять, что он носит твоего ребёнка. Я помогу тебе назло Сохо, помогу, потому что в своё время, когда я только прибежал к Намджуну, мне помогли люди, они меня поддержали, когда как моя же родня и вообще все оборотни от меня отвернулись, – твёрдо заявляет омега.

– У меня есть немного денег на первое время, и мы даже можем снять какую-нибудь дешёвую квартиру. Мы сразу же начнём искать работу, но есть причина, почему я пришёл именно к тебе, а не стал обустраиваться сразу же. У меня проблемы с Хосоком, и не только у меня, – Юнги показывает на Чимина. – Мне от тебя, точнее от твоего альфы, нужна защита, чтобы хотя бы пока ребёнок на свет не появится, он не позволил Хосоку до меня добраться. Я понимаю, что прошу слишком многое, но я, серьёзно, в отчаянии, а побои Хосока, я уже не говорю о том, что он вообще меня убьёт, если достанет – я не вынесу. Не хочу, чтобы он стал причиной того, что я потеряю малыша, – с болью в голосе говорит Мин.

– Не потеряешь, – Джин встаёт на ноги и идёт к лестницам. – Я переоденусь, поедем к Намджуну, всё ему объясним. Он у меня мегамозг, в два счёта всё уладит.

– Думаешь, он не откажет? – спрашивает Мин.

– Пусть только попробует, – усмехается Джин.

Намджуна омеги находят на складе, который служит для альфы местом экстренных сборов и где хранится большая часть оружия, принадлежащая людям Кима.

– Волчонок, я так не люблю, когда ты отвлекаешь меня от работы, но так люблю, когда ты надеваешь эти блядские изодранные джинсы, – Ким подходит к Джину и долго его целует. – Кто твои новые друзья? Подожди-ка, я знаю тебя, – Намджун смотрит на Юнги.

– Мы виделись на приёме, – тихо говорит Мин. – Я Юнги, а это Чимин.

– Намджун, – альфа протягивает руку парням и улыбается.

– Любимый, мне нужно, чтобы ты срочно меня выслушал, – Джин хватает Намджуна за руку и тащит вглубь комнаты, подальше от всех. Чимин и Юнги так и остаются стоять у входа. Минут через пятнадцать главная пара Итона возвращается к омегам.

– Вы поживёте в моей квартире, она в десяти минутах езды от особняка, – говорит парням Намджун. – Так как вся улица, где я живу, тщательно охраняется, то и ваша квартира попадёт под эту охрану. Платить за неё, пока вы не найдёте работу, с которой, кстати, я вам тоже помогу, вы не будете. Джин вам здесь всё покажет и расскажет.