Текст книги "Eat you alive (СИ)"

Автор книги: StrangerThings7

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

***

Юнги только успевает принять душ, надеть свежую одежду и включить чайник, как в дверь звонят. Омега выругивается сквозь зубы и, уже зная, кто его гость, идёт к двери.

– Ты следишь за мной? – Шуга отступает, пропуская Роба внутрь и закрывает дверь.

– Слежу, я должен знать, где гуляет венец моей коллекции и чем занимается, – заявляет Роб и проходит на кухню. – Сделай добро, свари кофе.

Юнги тянется за туркой и, насыпав в неё ровно две ложки арабики, заливает холодной водой.

– Терпеть не могу этих альфачей, – фыркает Роб. – Лишь бы присвоить. Значит, он тебя пометил.

– Пометил, – понуро говорит Шуга. – И мне как раз нужен твой совет, что мне теперь делать, как сказать Малону, и вообще, как я буду работать с укусом на заднице?

– На заднице?! – прыскает в кулак Роб. – Прости, – прокашливается омега. – Вообще, дело дрянь, для тебя. Я итак буду кататься, как сыр в масле. Малон не идиот, против Чонов не попрёт, да он уже сам попятную дал, как узнал, что у тебя течка и с кем ты ее проводишь. Самоликвидировался, скажем. А я буду получать свою денежку и развивать Show Boys дальше. Вот тебе надо будет очень сильно постараться, чтобы Чонгук тебя из постели не выгнал, потому что потом не один из вышестоящих альф тебя не снимет, учитывая метку. Придётся тебе в низы возвращаться.

– В том то и дело, – Шуга ставит чашку кофе перед омегой и садится напротив. – Я не хочу переходить к Чонгуку, не хочу быть его личной шлюхой, я хочу обратно к Малону, ну или к Рону. Помоги мне, – умоляюще смотрит на старшего Мин.

– Прости, но нет. Твой нынешний ёбарь чётко дал понять, что ни с кем тебя делить не собирается, а его метка это в лишний раз доказывает. Так что выбирай себе новые подарочки и получай удовольствие. Тем более представляю, как он горяч в постели, – подмигивает ему Роб.

– Я в полной жопе, – Юнги кладёт голову на соединенные на столе руки. – Мне надо из нее выбираться.

***

После ухода Роба, Юнги сразу набирает Тэхёна и спрашивает, что тот смог узнать о Чимине. Альфа ничем новым омегу не радует. Юнги решает устроить себе сегодня выходной, тем более, по словам Роба, его никто к себе звать не будет. Мин натягивает драные джинсы и большую на два размера толстовку и, схватив портмоне и телефон, отправляется на поиски друга. Вечером Юнги обязательно встретится с Роном, может, хоть младший Чхве согласится по-прежнему его содержать, если Малон дохода омегу лишит.

***

Тэхён находит Чимина, благодаря чистой случайности. До обеда у Тэхёна встреча с одним из партнёров отца в китайском ресторане вдали от центра. Тэхён несколько раз материт выбравшего место встречи мужчину, ругается на пробки и, припарковашись перед рестораном, тянется за пиджаком.

Первый сигнал альфа получает там же, стоит ему выйти из машины, он чувствует ненавязчивый запах корицы. Волк в Чоне моментально трепыхается, начинает внюхиваться. Альфа сбрасывает партнеру смс, что немного опоздает, и начинает осматриваться. Ресторан находится на первом этаже новостройки, где, как помнит Тэхён, есть квартира у его брата. Он обходит всё здание и чувствует, как запах рассеивается. А потом альфа замечает булочную в углу и убеждается, что ему уже везде мерещится запах Чимина. Вот только волк внутри не успокаивается, продолжает биться, всё пытается унюхать своего омегу, снова запах поймать. Тэхён больше на него не реагирует и идёт обратно к ресторану, когда внезапно замечает одного из близких Чонгуку людей. Альфа видит, как мужчина выйдя из подъезда, идёт в сторону припарковавшейся невдалеке тойоты и уезжает. Чонгук в этой квартире не живёт, вот только зачем один из близких ему людей тут ошивается? Тэхён смеётся над своим любопытством и идёт в ресторан к ожидающему его партнёру. После часа, проведённого в душном заведении, где альфе кажется, что он провонял всем, чем только можно, Тэхён выходит на воздух и, достав сигарету, идёт к машине. Альфа снова видит помощника Чонгука, который с пакетом в руке быстрыми шагами идёт к подъезду. Тэхён отбрасывает только что прикуренную сигарету и следует за мужчиной.

– Что ты здесь делаешь? – окликает его Тэхён.

– Господин Чон, – низко кланяется мужчина. – Я принёс еду омеге старшего господина.

– Интересно, – Тэхён вырывает из рук альфы пакет и заглядывает внутрь. – Молоко, бананы, ваниль, пончики с заварным кремом, сгущенка и три плитки молочного шоколада, – Чон закрывает пакет. – Есть только один омега в Бетельгейзе, который ест столько сладкого и обожает банановые милкшейки настолько, что может только ими и питаться, и он не омега Чонгука, он мой омега, – Тэхён толкает альфу в грудь и заходит в подъезд. Ошарашенный мужчина провожает его взглядом, а потом сразу набирает Чонгука.

Чимин услышав звонок в дверь, со всех ног бежит в коридор за своими шоколадками и распахивает дверь.

– Шоко… Тэхён, – выпаливает Пак и отшатывается назад.

Альфа проходит внутрь, кладёт пакет на тумбочку и смотрит на омегу пронизывающим взглядом.

– Ты знаешь, как я скучал? – Тэхён делает шаг к Чимину, но тот отступает. – Что я только не думал эти дни, – ещё шаг. – Как я только не переживал, где я только тебя не искал.

– Тэхён.

– Что, блять, Тэхён, – альфа ловит дёрнувшегося в сторону кухни парня и впечатывает его в стену. – Мы же поговорили, мы же должны были вместе что-то придумать, вместе справиться.

Чон хаотично ведёт губами по щеке, по скулам омеги, сильнее в себя вжимает, силой показывает насколько скучал. Тэхён по Чимину оголодал, зверь внутри него бьётся в припадке, чуть ли в клочья плоть не рвёт, волк без любимого запаха угасал. Этот омега не оборотень, он даже не истинный, но один его голос способен зверя усмирить, его солнечная улыбка делает серого волка сильнее всех, доказывает, что он со всем справится, что ему всё по плечу. Волк больше всего на свете любил засыпать головой на коленях Чимина, пока тот игрался с его шерсткой, волк только его голосу подчиняется и только его рядом хочет. Тэхён добровольно поводок своего зверя в маленькие ладошки вложил. Тэхёну уже умирать не страшно – он свои личные семь кругов Ада уже на Земле прошёл – он прожил без Чимина тринадцать дней.

Чимин цепляется за воротник его рубашки, в собственных желаниях путается – то отталкивает альфу, то ближе тянет, трётся.

– Почему, Чимин? – Тэхён прислоняется лбом ко лбу омеги. – Почему не предупредил, почему ты вообще на квартире моего брата? Я чуть не умер за эти дни. Неужели ты не понимаешь, что я без тебя не могу.

– Понимаю, – Пак с трудом дрожащий голос контролирует. – Но не могу… пойми, умоляю, я не могу так, не могу, – омега обхватывает ладонями лицо парня, чуть не плачет. – У нас нет будущего. Позволь мне научиться жить, подари мне шанс на лучшую жизнь, чем та, которую ты предлагаешь. Неужели я не заслужил большего? – Пак облизывает соленые губы, альфу не выпускает. – Неужели я не достоин того, чтобы ходить с высоко поднятой головой, чтобы держать мужа за руку у всех на виду, чтобы, в конце концов, стать папой?

– Чимин… – омега одними словами на лёгких Тэхёна дыры выжигает, альфа бы вдохнул, но дышать гарью собственных внутренностей невозможно. Чимин не может говорить серьёзно, он не может оставить Тэхёна один на один с этим беспросветным будущим, с этой разрушающей пустотой, с этой разъедающей болью.

– Дослушай, – прерывает его Пак. – Я хочу нормальной жизни и нормального будущего. Я любил тебя, никогда этого отрицать не буду, но нашей любви не хватило, её слишком мало, чтобы противостоять всему остальному. Поэтому, молю тебя, перестань искать меня, перестань преследовать, я больше этого всего не вынесу. Отпусти меня.

– Отпустит как же…

Чимин отстраняется от альфы и смотрит на прислонившегося к дверному косяку Чонгука.

– Ты, – Тэхён подлетает к брату за секунду и с размаху бьёт в челюсть. – Ты спрятал моего омегу, ты лгал мне всё это время! – он вновь бьёт, но старший ловко уходит от удара.

– Ты прав, надо было его на улице бросить, – пожимает плечами Чонгук и вновь пытается уйти от удара, но Тэхён попадает прямо в скулу. Чонгук в ответ бьёт его в живот, потом ещё раз в бок, но младший быстро выпрямляется. Тэхён только распаляется. Ярость вперемешку с болью, которой его сполна накормил Чимин, застилают глаза. Чонгука хочется на куски порвать за такую ложь, за предательство, и Тэхён порвёт, пусть, и сам в процессе получит. Тэхён надеется, что изодранные костяшки его из кошмарного сна выдернут, затмят собой боль от чиминовых слов. Тэхён бы завыл, прямо сейчас в коридоре брата, на колени бы упал и своей болью со всем районом поделился. Его омега от него отказывается. Чимин Тэхёна колючими проволоками обматывает, запутывает, говорит «любил», не произносит «люблю» и резко эти проволоки на себя тянет, плоть в клочья разрывает, но Тэхён это стерпеть готов, лишь бы Чимин в настоящем времени говорил, лишь бы эту связь не обрубал.

– Успокойся уже, – старший отшвыривает брата в дальний угол коридора, но тот не унимается. Чимин продолжает кричать и просить альф угомониться, но на него никто не обращает внимание. Братья вгрызаются в друг друга с такой неприкрытой ненавистью, что Паку страшно, он забивается в угол и начинает громко плакать.

– Твой омега рыдает, – шипит Чонгук, пока Тэхён бьёт его в солнечное сплетение. Одним ударом лба старший разбивает брату губы и отталкивает от себя. Тэхён, полусогнувшись, подходит к Чимину и опускается рядом с ним на корточки.

– Прости, солнышко, – сплевывая кровь, говорит альфа. – Этот урод прятал тебя от меня, я не смог себя контролировать.

– Ты идиот, – рукавом утирает слёзы омега. – Он спас меня, и от изнасилования тоже, между прочим.

– Да я, блять, герой, – Чонгук вытирает ладонью кровь с лица и смеётся.

– Я настоял, чтобы ты ничего не знал, это была моя просьба, – всхлипывает омега.

Тэхён садится на пол и прислоняется к стенке напротив.

– Двое взрослых альф, а ведёте себя, как дети, – выговаривает Пак и встаёт на ноги. – Сидите и не двигайтесь, обработаю вам раны.

Альфы молча провожают омегу взглядом и после пары секунд в тишине начинают смеяться, сперва просто усмехаются, а потом хохочут в голос.

– Что смешного? – Чимин возвращается с аптечкой и опускается на колени перед Тэхёном.

– Ничего, – бурчит альфа. – Я бы тебя побил, в человеческом обличии я сильнее, – обращается он к Чонгуку.

– Ну да, конечно, – ухмыляется Чон. – Я это слышу с 12 лет, но пока тебе не удалось.

– Перестань, я избил тебя на дне рождения Ники, – гордо заявляет младший.

– Кто такой Ники? – встревает протирающий скулу своему альфе Чимин.

– Никто, – не задумывается Тэхён.

– Омега с ахуенной задницей, – присвистывает старший.

– Чонгук, – зло выпаливает Тэхён.

– Не, ну до задницы твоего далеко, – не унимается Чон.

– Чонгук, – в этот раз злится Пак.

– Я пытаюсь исправиться, – усмехается старший альфа.

– Честное слово, вы идиоты. Я думал, что оборотни они такие серьёзные и страшные, а вы два ребёнка, которые вечно пиздят друг друга, но ещё и любят. У меня к Юнги такая же любовь, хотя мы и не дерёмся, – Чимин заканчивает с губами Чонгука и переходит к скулам.

– Зато вы трахаетесь, – шипит Чонгук.

– Никак этого не забудешь? – Чимин нарочно больно давит на скулу альфы.

– А должен? – суживает глаза Чон.

Чимин оставляет вопрос без ответа и, закончив обрабатывать раны, встаёт на ноги.

– Дайте мне номер Юнги, я знаю, он у вас есть, у тебя, – обращается Пак к Чонгуку, – точно.

Чон без споров диктует омеге номер.

– Мне нужно ещё пару дней тут пожить, надеюсь, ты меня не выгонишь, – продолжает Чимин. – А потом я уйду, куда и зачем никого не касается, и ты меня искать не будешь, – поворачивается он к Тэхёну. – Я не хочу, чтобы мы плохо расстались, я хочу чтобы расстались, как взрослые люди.

– Я не хочу расставаться, – надломлено говорит Тэхён.

Чимин это не комментирует и просит альф покинуть квартиру – всё, чего Пак сейчас хочет – это Юнги рядом и поплакать, уткнувшись в его колени.

– Чимин, – Тэхён поднимается на ноги и делает шаг к омеге.

– Тэхён, – окликает его Чонгук.

– Но… – младший потерянно смотрит то на брата, то на омегу. – Он хочет уйти от меня, он ставит меня перед фактом, он принимает решение без меня, – треснуто говорит альфа Чону.

– Пожалуйста, уходите, – собрав всю волю повторяет Чимин. – Пожалуйста, – срывается голос омеги, и стоит Тэхёну сделать к нему шаг, как он отбегает и прикрывается руками. – Уходи!

Чонгук подходит к брату и, взяв его под локоть, буквально тащит к двери.

– Пойдём.

– Я не хочу, – Тэхён взгляда с забившегося в угол коридора омеги не сводит. – Чимин, я люблю тебя. Мы что-нибудь придумаем.

Чимин понимает, что ещё мгновение, и не выдержит – заходит на кухню и прикрывает за собой дверь. Тэхён уходит, уволакиваемый Чонгуком, и не видит, как его уже бывший омега сползает по двери вниз, и как бьётся головой об пол, пытаясь унять сжирающую его внутренности боль. Чимин сам себе голыми руками сердце вырвал и выбросил за порог квартиры, сам самолично вскрытие произвёл, вот только не учёл, что он вообще по жизни не везунчик и от потери крови не умрёт, хотя должен бы. Чимин будет умирать каждый день, раз за разом, смотреть в эту чёрную дыру внутри, по краям которой висят ошметки собственной разлагающееся плоти, и не видеть там тот самый бьющийся сгусток мышц, который все эти месяцы озарял его жизнь, давал смысл, двигал вперёд… Отныне там пусто, он сам вынул из себя того, кого всё равно будет любить до последнего вздоха. Омега сворачивается на полу и прижимает колени у груди. Чимин остаётся один на один в этой абсолютной пустоте и тишине, нарушаемой только рыданиями, эхом разносящимися по квартире.

***

Шуга подъезжает к любимому Роном Beast ровно к полуночи, паркует автомобиль прямо у входа и сразу идёт к входу в ВИП зону. Уже в коридоре клуба в одном из многочисленных зеркал, омега придирчиво осматривает свой внешний вид, убеждается, что перед его обтянутыми кожаными брюками ногами никто не устоит, и идёт к лестнице. Если Малон отказался от омеги, даже не удосужившись поговорить с ним напрямую, Шуга попробует заарканить Рона, привяжет к себе альфу, ничем гнушаться не будет. Омега цепляет на себя свою самую блядскую улыбку и, покачивая бёдрами, подходит к столику альфы. Рон, который в одной руке держит бокал с виски, а второй мнёт задницу развалившегося рядом одному из двух омег, слишком увлечён, чтобы сразу заметить Шугу.

– Когда это ты на дворняжек размениваться начал, – голос Шуги тягучей патокой вливается в уши альфы. Омега привлекает внимание и соседних столиков, но он не реагирует – слишком дешёвая для него публика – Шуга берёт лучшее.

– Шуга, – присвистывает Рон и поддаётся вперёд. – Чем обязан?

– Исчезните, – шипит Мин омегам, которые, состроив обиженные лица, поднимаются на ноги.

– Сучкой был, сучкой остался, – цокает языком альфа. Шуга его слова игнорирует, обходит столик и опускается на него, прямо перед альфой, широко расставляет ноги и проводит языком по верхней губе.

– Я ведь нравлюсь тебе сучкой, но если захочешь могу быть ангелом, хочешь, я нимб напялю и крылышки белоснежные, – тянет омега и приближается к губам альфы. – Прямо в них меня трахать будешь.

– Сука, у меня от одного твоего голоса встал, – шепчет ему в губы Рон, даже языком по ним проводит. – Но трахать тебя отныне будет только один альфа. Так что встань, верни моих омег и беги к своему волку.

– Но Рон, – дует губки омега. Рон обожает, когда Шуга просит, и это должно подействовать. – Я тебя хочу, я ведь твой омега, твой сладкий мальчик, мне похуй на других волков.

Шуга обвивает руками шею альфы, но тот моментально их снимает.

– Прости, сладенький, но Чон Чонгук – высшая лига, а терять свой бизнес и связи, и пусть, ради такой ахуенной задницы – я не буду. Так что снимай свою попку с моего столика и уходи. На тебе его метка, и он может почувствовать меня, не создавай мне проблем.

– Но я не хочу его, пойми меня, – Шуга отбрасывает все маски и кокетство. – И возвращаться к Робу и блядствовать я тоже не хочу.

– Отец вроде не отбирает у тебя квартиру, но счета уже заморожены. Машину я тебе оставляю, в память о прекрасных ночах. Мне без разницы, будешь ты с ним или нет, он приказал тебя не трогать – я и не буду.

– Трус, – шипит Мин и встаёт на ноги. – Все вы трусы!

– Только не истери, – снова тянется к виски Рон. – Тебе не идёт.

– Скажи, что я не прав, вы все его боитесь, все. И это омерзительно, – выплёвывает слова омега.

– Это не я ему в постель залез и настолько понравился, что он не хочет делиться, – ядовито тянет Рон. – Ты мне нравился, сильно, потребуй тебя у меня любой другой – я бы не отдал, даже отцу тебя не смог отдать. Но он глава стаи, и его приказ для меня закон. Надеюсь, больше никогда тебя не видеть.

– Взаимно, – Шуга разворачивается и быстрыми шагами идёт к двери. План зацепиться за Рона только что с треском провалился.

Юнги сидит в машине, прислонившись лбом к рулю, и думает, как ему дальше поступить, когда на телефон приходит звонок с незнакомого номера.

– Да, – нехотя отвечает омега.

– Юнги, – слабо доносится с того конца трубки, и Мин отчётливо слышит всхлипывания.

– Чимин…

========== 19 ==========

Комментарий к 19

Music: IAMX – Avalanches

https://youtu.be/rLmx1dXFMIE

***

– Как же они там, в этом долбанном Сохо, оборзели-то! – Хосок бьёт кулаком по столу и, встав на ноги, идёт к завешанным шторами окнам. – Ни за какие деньги, говоришь?

– Ни за какие, – Тао остаётся сидеть в кресле, задумчиво чешет голову и всё надеется под горячую руку не попасть. – Его и так не предлагали никому. Ещё тогда, в первый раз, когда вы приказали разнюхать о нём, я выслал туда человека, но ему отказали от имени хозяина, Роба этого. В этот раз сказали категорически «нет», более того, его имя сняли с предложений. То есть, фактически, ваш брат больше в Show Boys не работает.

– Интересно, – цокает языком Хосок. – Что ещё смог узнать?

– За этим стоит Чон Чонгук. Говорят, бывший клиент Юнги уступил его именно чёрному волку.

– Сукин сын! – выругивается полукровка и идёт обратно к Тао. – Ты хоть понимаешь, как мы проебались? – Тао не успевает сориентироваться, как Хосок хватает его за воротник рубашки и резко поднимает на ноги. – Понимаешь, насколько твоя медлительность усложнила мои планы? – альфа притягивает парня к себе и резко отшвыривает в противоположную сторону. Тао больно бьётся о стену и падает на пол. – Значит, Чонгук забрал его себе! Как мы до него теперь доберёмся, как пройдём через чёрного волка? Потрудись, ответь мне! – кричит полукровка на вжавшегося в угол человека.

– Но я сразу начал действовать, просто было сложно найти оборотня, которому мы бы могли доверять. И потом, – Тао, превозмогая боль, встаёт на ноги, – Юнги живёт в квартире своего постоянного клиента, он вроде не переезжал, во всяком случае мне бы доложили, – заикаясь говорит парень. – И вообще, не похоже, что у вашего брата что-то серьезное с Чонгуком, поэтому дайте мне немного времени – я всё точно выясню и вышлю к нему человека.

– Я не могу начать войну, пока этот омега и его выродок не сдохнут. Действуй быстрее, руки чешутся, как хочется, наконец, уже избавить Бетелегейз от оборотней. Люди – это высший вид, они должны стоять на вершине всего, они должны управлять всем, а не прислуживать оборотням и другим нечистям. Неужели, ты не хочешь этого, Тао? Неужели, не хочешь отомстить этим псам за то, что твои сёстры и братья драят им полы, прислуживают за столом, я уже не говорю о случаях, когда сами становятся основным блюдом, – Хосок подходит к парню и кладёт руки на его плечи. – Мы ведь стараемся во благо человеческой расы, мы столько времени боремся с этим режимом, так давай дойдем до конца, давай закончим начатое.

– Да, босс, я всё сделаю, я больше не подведу, – на одном дыхании произносит Тао.

– Умница, а теперь беги, принеси мне новости, желательно хорошие, – Хосок взглядом провожает выбежавшего за дверь помощника и проходит к своему креслу. Альфа достаёт из выдвижного шкафчика сигару и, раскурив, прислоняется к спинке кресла. – Скоро, совсем скоро с вашей же помощью, мои любимые пешки, я избавлюсь от всех оборотней Бетельгейза, ни одного не оставлю, и тогда никто не сможет пойти против меня. Не останется никого, кто будет способен меня победить. Все вы станете моими рабами. Я буду вашим Богом, а вы будете или преклоняться, или висеть на дорогах, пугая путников и показывая, что ждёт всех тех, кто осмелится пойти против Мин Хосока.

***

– Я знал, что ты через трудности будешь проходить, всё гадал, куда же ты исчез, чем занят, но всё равно и подумать не мог, что всё вот настолько плохо, – Чимин лежит на ковре, положив голову на колени Юнги. Вот уже неделя, как Мин пришёл к Паку и, сразу собрав его вещи, забрал к себе в квартиру.

– Человек ко всему привыкает, – горько улыбается Юнги. – Вот и я привык. Я относился к тому, чем занимался, как к работе. Для меня это был просто способ дохода. Я не мог вернуться в Дезир или убежать в Итон. И когда я начинал сопоставлять, что лучше – быть блядью в Сохо или жить под вечным страхом в Итоне, то я конечно же выбрал первое, и сейчас бы выбрал. Мы с тобой сейчас в одинаковой заднице, просто, у меня переболело, – лжёт Мин. – Я, когда ушёл тогда, уже принял и понял, что моя любовь не имеет под собой никакого основания, не имеет будущего, а ты это только сейчас принимаешь и тебе предстоит еще много бессонных ночей и горьких воспоминаний.

– Да я всегда это знал, – отмахивается Пак. – Просто предпочитал игнорировать. Я знал это, когда мы только познакомились – понял, что оборотню с человеком не быть, но позволил своему сердцу руководить всем, позволил ему ослепить меня. Я ведь никогда никого больше не полюблю, – скорее утверждает, чем спрашивает Чимин.

– Не полюбишь, – тихо говорит Юнги. – Будешь жить с Тэхёном внутри себя, так же, как и я живу с Чонгуком – он у меня везде, но только не рядом и не будет рядом. Я считаю, ты правильно сделал, что ушёл, ты просто представь себе, – Юнги облокачивается на диван и смотрит на принявшего сидячее положение друга. – Вы с ним живёте, гуляете, а ночевать он ходит к другому, представь этот запах, который ты будешь чувствовать на нем, эту постоянную сжирающую ревность и желание узнать, где он, с ним ли… Я бы такого не вынес. Я Рену пару раз морду бил не потому, что он дерьмо – а он именно такой, он меня провоцировал – а потому что он касался его, потому что целовал, потому что может держать его за руку, может касаться, когда хочет, может жить с ним и носить его фамилию. Именно поэтому. Я не смогу вынести такого. Но мы не будем отчаиваться, мы придумаем, как выживать, а потом посмотрим. Сейчас самое главное, не позволить депрессии завладеть собой. Мы будем бороться с нашими демонами, мы их выгоним. Пока у меня есть деньги, и их на пару месяцев хватит. Я всё равно попытаюсь уломать Роба, а если нет, то у меня есть один запасной вариант. Ты, главное, не отчаивайся. А сейчас дуй на кухню, готовить курицу с ананасами, по которой я дико скучал, только ты так умеешь. А я достану мои лучшие вина и устроим пижамную вечеринку.

Чимин бьёт Юнги подушечкой и, встав на ноги, идёт на кухню.

***

– Ты справишься, ты сильный, ты, как минимум, должен быть таким же сильным, как он, – Мун зарывается ладонью в пепельные волосы своего сына и играет с прядками. – Чимин сделал то, на что в своё время даже у меня смелости не хватило – он отказался делить своего мужчину с кем-то ещё, и я им восхищаюсь.

– Папа, я задыхаюсь без него, я всё равно это решение не приму, я всё равно надеюсь, что это временный разрыв, и что он меня не бросил, – Тэхён удобнее располагает голову на коленях омеги.

– Сынок, ты должен уважать его решение, хотя бы потому, что ты не можешь ему предложить ничего лучше. Я ненавижу себя за всё, что происходит эти месяцы, ненавижу за беспомощность, за то, что молча наблюдаю, как разбиваются сердца людей, которых я люблю, – грустно говорит Мун.

– Я никогда не женюсь, я просто хочу, чтобы ты это понял и чтобы поверил, что я это говорю не из-за эмоций, а потому что так и будет. Или Чимин, или никто. Я не вижу других омег, для меня их не существует, жаль, что отец этого понять не может.

– Он понимает, он всё прекрасно понимает, – Мун наклоняется и целует сына в лоб. – Но он не может по-другому, он не выбирал эту роль, не выбирал, кем будет. Это его судьба. Дживон – глава стаи, всю жизнь им был, а теперь Чонгук. У них нет других вариантов, они должны в первую очередь думать о стае, а потом о себе, именно поэтому вам и не разрешено строить семью с людьми.

– Но я причём? – Тэхён приподнимается и садится на кровать. – Я этого всего не хочу, всё, чего я хочу, это мой омега. Отец волен делать, что хочет, так же, как и Чонгук, но я за себя отвечаю.

– Сынок, – устало говорит Мун. – Ты Чон Тэхён, ты не глава стаи, но ты брат главы, ты из семьи, которая чтит традиции, сложившиеся веками. У тебя выбора никогда и не было, с самого рождения ты был обречён на такую жизнь, так же, как и твои дети, дети твоих детей, это замкнутый круг. И теперь я чувствую себя виноватым, я не должен был связываться с Дживоном.

– Папа, – Тэхён снова кладёт голову на колени Муна. – Никогда так не думай, последнее, чего я хотел, чтобы ты чувствовал себя виноватым. Я что-нибудь придумаю, ничто ведь не вечно, вот и традиции такими могут и не быть.

***

– Вечеринку я организую, поэтому она будет шикарной, весь Сохо будет говорить о ней, – Рен кладёт ладони на грудь лежащего под ним альфы и глубже насаживается. – Ты ведь придёшь завтра в Beast?

– Не обещаю, у меня дел много, – Чонгук переворачивается и вжимает омегу в простыни. Альфа сразу переходит на грубые размашистые толчки – играть и оттягивать удовольствие, нет настроения.

– Ну, Чонгук, – ноет Рен. – Ты должен прийти, хочу видеть зависть в глазах этих двух выскочек омег, сыновей…

– Ошибаешься, солнце, я ничего не должен, а тешить твоё самолюбие тем более, – все остальные слова омеги Чонгук глушит жёстким поцелуем.

***

– Мы почти каждый день сидим в Blackout, даже в будни, но черт, ничего не выходит. Район трусов, никто, блять, не подходит, – Юнги со злостью отшвыривает пульт на диван и идёт на кухню за Паком.

– Я только рад, – пожимает плечами Чимин и достаёт чашки. – Не хочу, чтобы ты опять спал с кем-то за деньги.

– Не начинай, пожалуйста, – Юнги садится на стул и подтаскивает к себе тарелку с пончиками, оставшимися с утра. – Нам же надо на что-то жить. Я должен найти нового клиента и зацепиться за него.

– Я вчера в клубе спросил, нужен ли им официант, администратор долго на меня смотрел, но отказал, – понуро говорит Пак.

– Я видел, – Юнги откусывает от пончика и медленно жуёт. – Он тебя глазами там же разложил, но эти сволочи работу тебе не дадут, никто не даст.

– Но я всё равно не позволю тебе больше блядствовать, – Пак чуть ли ногой не топает, показывая, как он решительно настроен.

– Перестань, – отмахивается Мин.

– Ты думаешь, что ты самый умный, но я тебе сказал и повторять не буду. Хочешь, пойдём в клуб, но не снимать кого-то, а отдыхать, – Чимин замолкает, услышав звонок в дверь, но никто из омег с места не двигается.

– Как же заебал! – Юнги доедает пончик и, встав, идёт включать чайник.

– Ты не откроешь? – спрашивает Пак, уже зная ответ.

– Нет, потому что ничего нового мне не скажут. «Господин Мин, пожалуйста, позвольте помочь вам вынести вещи, прошу следовать за мной вниз, вас ждет машина бла-бла-бла», – тянет Юнги. – Почему он такой баран? Почему не понимает, что я не перееду в его квартиру, не буду жить у него на содержании, что я вообще даже дверь его человеку не открою, а это уже четвёртый раз за последние две недели.

– Он думает, ты сдашься.

– Он ошибается. Ладно, пойду в душ, потом будем собираться в клуб.

***

– Мне плевать почему и как, меня вообще причина не интересует, меня интересует только то, куда вы, блять, смотрите, что за последний месяц на территорию Сохо смогли пройти двое! – выговаривает Чонгук пограничникам главного КПП с Дезиром. – Вам повезло, что вы их нашли и вернули, ещё один перебежчик, и я обещаю, что лишу вас удостоверения, и вы никогда больше в Сохо вернуться не сможете, и ваши семьи тоже.

Чонгук идёт обратно к панамере, прислонившись к которой стоит и курит Тэхён.

– На сегодня всё, можно и отдохнуть, – говорит Чон брату и садится за руль. Тэхён выбрасывает окурок на асфальт и опускается на сиденье рядом.

– Поедем выпьем, а то голова трещит, – Чонгук разворачивает автомобиль и выезжает на дорогу.

– Почему не в Beast, мне не нравится в Blackout, – недовольно говорит младший.

– Потому что там сегодня Рен и вся его тусовка, а у меня нет желания с ним играться, – твёрдо говорит Чон.

– Ты с ним вообще-то всю жизнь прожить собираешься, а тут два часа выдержать не можешь, – язвит Тэхён.

– Я на нём жениться собираюсь, а не жить с ним. Рена иногда слишком много, моя голова должна от него отдыхать, – спокойно говорит Чонгук.

– По-моему, Рена всегда слишком много. Меня поражает другое, он прекрасно знает, что ты ни одну задницу в Сохо не пропустишь, и вообще, ты сейчас зациклен на одной конкретной заднице, я видел ваши перепалки, слышал всё то, что ты ему высказываешь, и при этом, он всё равно держится за тебя. У него совсем нет гордости, – непонимающе говорит Тэхён.

– Гордость не всегда уместна, знаем мы с тобой уже гордых, и что им их гордость дала? Один найдёт себе человека и будет волочить жалкую жизнь, а второй думает, что так и будет упираться и избавится от меня, но ошибается. Наше с тобой отличие в том, что ты своего омегу отпустил, а я моего сучёныша не отпущу, нравится ему или нет, но он будет принадлежать мне и только мне, – со сталью в голосе говорит Чонгук.

– Я никогда не буду применять насилие в отношении Чимина, как бы мне не было без него плохо.

– Я не о насилии говорю, я и не собираюсь его применять. Я просто ему все пути отрезаю, все варианты. Он сам придёт, потому что другого выхода у Юнги нет.

– Это ужасно.

– Ужасно, согласен. Но отпустить я его не могу. Этот сучёныш отправляет моего человека обратно с пустыми руками, в первый раз наорал и выставил, а теперь даже дверь не открывает. Возомнил из себя, черте что, вот только у меня огромное терпение, и ждать я умею. Подожду еще недельку-две, потом сам его навещу.

– Я рад, что Чимин с ним, а не на улице, но с другой стороны я переживаю, что твой на него плохо влиять будет, – говорит Тэхён.

– Что ты хочешь сказать? – хмурится Чон.

– Ну, твой омега легкого поведения, не хочу, чтобы Чимин пошел по его пути.