Текст книги "Eat you alive (СИ)"

Автор книги: StrangerThings7

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

***

– Дурацкая была идея! Почему я снова тебя послушал?! Мне страшно, Чим, давай вернёмся, – Юнги дёргает друга за рукав желтой толстовки и пытается оттащить назад туда, где, перескочив через дыру в стене, можно оказаться на своей территории. Но блондин не слушает, всё равно идёт вперед к манящим неоновыми вывесками витринам и фактически волочит по земле голубоволосого парня.

Уже давно за полночь, на улице ни души, Юнги шарахается от причудливых теней, которые отбрасывают фонари, реагирует на каждый звук, боится услышать вой. Он продолжает идти за Чимином и ругать себя, что поддался на очередную авантюру друга, что в отличии от Чимина не натянул толстовку, а так и выскочил в ночь: в белой тонкой футболке и сильно рваных голубых джинсах.

– Ну пожалуйста, пошли домой, – ноет Юнги. – Я боюсь, вдруг мы встретим кого-то из них. Ты познакомишь меня с тем парнем в другой день, мне очень страшно сейчас. Нас или они убьют, или Хосок. Пусть лучше последний, не хочу, чтобы меня сожрали.

– Перестань ныть! – злится Чимин и разворачивается к другу. – Ты же, вроде, у нас самый смелый омега, чего ты так раскис?

Каким это образом Юнги самый смелый омега, учитывая, что у него сейчас буквально поджилки трясутся – Мин не понимает. Да, в Дезире он кому надо по зубам надавать может, что часто и практикует, притом не важно, кто его противник – альфа или омега. Но на чужой территории, тем более той, которая принадлежит им – Юнги чувствует себя букашкой. Тут даже воздух другой: он пропитан страхом, и Мин не понимает, чьим именно. Скорее, его собственным.

Заметив, как Юнги грустнеет, Чимин обхватывает ладонями его лицо и, притянув к себе, касается губами его губ. Целует медленно и нежно, пытается забрать поцелуем всю тревогу и страх.

– Я уже не раз был здесь и без тебя. С каждым визитом я понемногу ухожу вглубь, там так красиво, там невероятно, ты должен это увидеть! – шепчет Чимин омеге в губы. – А ещё, раз уж пришли, то мы его дождёмся. Ты должен с ним познакомиться. Не бойся, они тут не ходят, тусуются в даунтауне. Так что еще чуток прогуляемся, и сразу домой, – Пак смотрит так, что отказать ему кажется чем-то нереальным.

– Обещаешь?

– Обещаю, – Чимин закрепляет обещание ещё одним поцелуем и тянет друга в сторону отключенного фонтана напротив сувенирной лавки. Юнги пугливо озирается по сторонам, отгоняет от себя мысли, что деревья похожи на когтистых чудовищ, готовых в любую секунду сомкнуть свои лапы вокруг его шеи, и продолжает идти за Чимином. Омеги обходят фонтан, и Юнги, полностью ушедший в свои мысли, не рассчитывает расстояние и врезается в резко замершего впереди Пака. Тот словно к чему-то прислушивается, смотрит по сторонам, а потом, резко повернувшись, кричит Мину «беги».

Юнги реагирует мгновенно, срывается в сторону стены со всех ног и замирает на полпути, поняв, что Чимин за ним не бежит. Он чётко слышит рык позади себя и мысленно молит всех известных и неизвестных богов о помощи. Юнги боится повернуться, боится, что застанет за спиной картину, которую потом никогда в жизни уже не забудет. Они попались – это однозначно. Юнги долго бы еще стоял истуканом, если бы не стон боли от Чимина – это служит отправной точкой. Омега поворачивается туда, где до этого стоял Пак, но его не видит. На месте Чимина стоит огромный пепельный волк, и только по выглядывающей из-под его лап желтой толстовке Мин понимает, что Чимин под ним. Когда Пак стонет снова, Юнги убеждается, что тот жив и, засунув глубоко свой животный страх, тянется к булыжнику у мусорного бака.

– Отпусти его, чудовище! – Юнги свой голос не узнаёт, делает полушаг к скалящемуся волку и замахивается для удара.

Волк будто издевается над омегой, фырчит и зарывается мордой в блондинистые волосы Чимина. Юнги снова кричит, но поняв, что волк на него реагировать не собирается, а Чимин в любую секунду рискует остаться без головы – швыряет изо всех сил в него камень, который до зверя даже не долетает. Юнги тянется ко второму булыжнику и медленно начинает подходить ближе, но подойти не успевает, так как неведомая сила сбивает его с ног. Мин до крови раздирает колени и еле успевает прикрыть лицо, что спасает его от разбитого носа. Юнги пытается повернуться к нападающему лицом, но его грубо придавливают животом к асфальту, а в следующую секунду он чувствует тяжелое дыханье на своей шее. Страх парализует конечности, поднимается к желудку, и Мину кажется, он сейчас попрощается со своим скудным ужином. Юнги даже Хосока не боится, не ломается и ни разу перед ним не плакал, последние три года точно, но сейчас хочется обхватить себя руками и зарыдать в голос. Он лежит под чудовищем, которое одной лапой может размозжить его череп, и мозг твердит, что надо бы вырваться, надо спасаться, но тело не реагирует. Юнги даже не моргает, двинуться не в состоянии. Его трясёт так, будто бы он в эпицентре восьмибалльного землетрясения. Он краем глаза замечает, что волк, поймавший Чимина, всё ещё на месте – значит, их двое, значит, над Юнги сейчас другое чудовище.

Волк ведёт мордой по спине омеги, поднимается выше, и Юнги чувствует шершавый язык на изодранном в кровь локте. Зверь слизывает кровь, смакует на языке, немного отстраняется, и Юнги даже выдыхает, думая, что волку, видать, не понравилось, и его отпустят, но стоит попробовать повернуться, как он чувствует клыки, готовящиеся сомкнуться на его шее, и обреченно прикрывает веки в ожидании болезненной смерти. Волк ведёт клыками по тонкой коже, будто внюхивается, даже царапает – Юнги под ним бьёт крупная дрожь, ещё мгновение, и он точно начнёт реветь. Но тяжесть сверху резко пропадает, и Юнги, сделав глубокий вдох, поворачивается на бок. Он видит двух стоящих друг против друга волков, и если он думал, что пепельный волк большой, то ошибался. Стоящий напротив него чёрный волк с гладкой лоснящейся шерстью огромен. Его взгляд направлен на противника, а передние лапы напряжены так, что Мин уверен, ещё секунда – он нападёт. Юнги даже кажется, что они разговаривают, на своём волчьем, вот только чёрный разговаривать не особо настроен, он продолжает наступать и всем своим видом демонстрирует агрессию. Юнги, как завороженный, следит за безмолвной борьбой зверей и отвлекается только, когда подбежавший к нему Чимин тянет его за ворот футболки наверх.

– Бежим, – кричит Пак, и Мин, несмотря на боль в коленях, срывается за ним. Юнги оборачивается в тот момент, когда чёрный, забив на соперника, срывается за ними, но второй волк нагоняет его и на лету смыкает клыки вокруг его шеи. Юнги успевает увидеть, как серый отлетает прямо на витрину магазина и, пробив стекло, пропадает внутри. Еще несколько метров, и омеги оказываются на своей территории. Отбежав ещё на какое-то расстояние вглубь Дезира, Чимин падает на землю и пытается отдышаться.

– Мы… нас… чёрт! – Юнги слов подобрать не может, так же, как и нормализовать своё сбившееся от бега дыханье.

– Мы спаслись, – Чимин утягивает парня на землю к себе. – Мы выбрались. Всё хорошо.

– Они нас чуть не загрызли, – Юнги с трудом борется к подкатывающей к горлу истерикой.

– Да, но не загрызли ведь. Я жив, ты жив – всё хорошо.

– Он чуть не съел меня! – уже кричит Юнги и отмахивается от попыток Пака его успокоить.

– Серый мне только руку повредил, но и то с непривычки. Он бы меня не тронул, да и тебя тоже. Но чёрт, откуда там взялся чёрный!

– Ты знаешь его? Ты знаешь первого волка? – Юнги, всё ещё не веря, смотрит на друга.

– Знаю. Я хотел тебя познакомить с ним, но в человечьем обличии. Не знаю, что там произошло, и почему Тэхён пришел как волк, но узнаю. А теперь пошли, скажем Хосоку, что ты упал, – Чимин встает на ноги и отряхивает толстовку. – Надо успеть еще и искупаться, пока он не вернулся домой.

– Как ты можешь так спокойно об этом говорить? – Юнги подскакивает на ноги и, недоумевая, смотрит на Пака. – Ты встречаешься с волком? Тот парень, о котором ты всё время говоришь – волк? Пак Чимин! Это не шутки ведь! Ты омега моего брата, предводителя людей! Ты хоть представляешь, что произойдёт, если об этом узнают.

– Никто ничего не узнает, не истери, – Чимин поворачивается и идёт в сторону дороги. – Давай за мной.

Юнги выругиватся и уныло плетется за ним.

***

– Блять, больно! – шипит Тэхён, пока ему вправляют вывих плеча. Он сидит на диване в огромной гостиной семейного особняка и с трудом унимает вырывающееся наружу чудовище, которое реагирует на боль. – Ты мог бы быть аккуратнее, – с обидой в голосе говорит Тэхён и обращается к сидящему в кресле брату.

– Тебе лезть не надо было, защитник людишек, а теперь терпи, – хмыкает Чонгук и массирует шею. – Из-за тебя они сбежали, а я уже чувствовал на языке его кровь, попробовал, но нет, мой младшенький братец должен был всё испортить.

Чонгук в отличии от Тэхёна не ранен – только пара красных полос на шее, но и они уже тускнеют.

– Я просто хотел поиграть, а ты хотел крови, – пытаясь звучать спокойно, говорит младший.

– Поиграть? – ухмыляется Чонгук. – Ты, кажется, забываешь, кто я и что я, ты можешь напиздеть отцу, но не мне. Ты шёл на встречу с блондинчиком, это именно тот человек, к которому ты бегаешь. Вот только ваше свидание обломалось.

– Я пошел туда на запах! Я хотел посмотреть, кто так пахнет, развлечься хотел. Я серьёзно – я первый раз встретил того омегу, – Тэхён знает, что звучит неубедительно, но продолжает врать. – Какого черта ты пошёл следом? Почему не остался со своими супер важными гостями?

– Я тоже пошел на запах, – Чонгук зарывается пальцами в угольные волосы и оттягивает их назад. – Вот только я не нюхать собирался, а сожрать. А теперь из-за тебя я не удовлетворён и, следовательно, зол. Люди такие глупые, они снова придут, и вот тогда я удовлетворю свое любопытство. Тем более блондинчика ты, оказывается, не знаешь, – издевательски тянет Чонгук. – Значит, тебе будет плевать, когда я прокушу его тонкую шейку, но до этого я обязательно опробую его задницу, покажу ему, как умеют трахать только волки. Омега же приключений искал, почему бы мне ему их не устроить.

– Не смей! – подскакивает с места Тэхён. – Я не позволю!

– А что ты сделаешь? – Чонгук встаёт на ноги и подходит к брату. – Клыки мне покажешь? Я их тебе спилю. Мне похуй, почему и зачем ты бежишь к тому человеку, но большего я не позволю. Ты можешь трахать, кого хочешь, но я не позволю тебе устраивать свиданки с человеком. Люди – ничтожества. Они созданы, чтобы обслуживать нас, работать на нас и выполнять наши любые прихоти, но не больше. Человек в этот дом, как равный, не войдёт, а по тому, как ты смотришь на того парня, я уверен, ты об этом уже думаешь, – Чонгук хватает брата за ворот рубашки и притягивает к себе. – Так вот забудь. Не заставляй меня принимать жёсткие меры. Ты брат будущего главы стаи, ты тот, кто своими поступками и словами должен только поддерживать и укреплять мою власть, а не наоборот. Я никому, даже тебе, не позволю запятнать наше имя. Ясно?

– Да, ваше величество, – выплевывает слова Тэхён и, оттолкнув брата, идёт к бару.

– Господин Чон здесь, – объявляет прислуга и в дом входит глава стаи, фактический руководитель страны и отец двух альф Чон Дживон.

– Как прошла твоя встреча? – спрашивает Дживон старшего сына, передаёт прислуге пиджак и опускается на диван.

– Как и всегда, отлично.

– Я рад. Наши северные друзья помогут тебе в случае необходимости, поэтому надо быть с ними на короткой ноге. С тобой что? – мужчина поворачивается к Тэхёну. – И почему пахнет корицей?

– Мы встретили чужаков, – отвечает вместо Тэхёна Чонгук. От отца всё равно ничего не скрыть, и если он спрашивает, не значит, что ответа на свой вопрос он уже не знает.

– Развлекались, значит. Я уже предупреждал пограничников о дырах вдоль стены, но как вижу, они появляются всё чаще и чаще, – глава клана устало трёт пальцами переносицу. – Где Мун?

– Деньгами твоими разбрасывается, – хмыкает Чонгук, а Тэхён, одарив брата взглядом полным ненависти, идёт к лестнице.

– Что у вас с Тэхёном происходит? – мужчина провожает взглядом младшего сына и вновь поворачивается к Чонгуку.

– Он за человеком пошёл, а я испортил их встречу. Вот и всё.

– Всё за тем же пацаном, о котором мне докладывали?

– Да.

– Этого я и боялся. Проследи за братом. Тэхён слишком ветреный, и я не хочу, чтобы своей внезапной тягой к нашим врагам, он создавал нам проблемы.

– Почему бы твоему драгоценному супругу не присматривать за своим сынком, – шипит Чон.

– Чонгук!

– Что, отец? Хоть это-то он должен уметь!

– И прекрасно с этим справляюсь, – мужчин перебивает вошедший в дом красивый омега средних лет. Накинутый поверх блузки цвета тиффани белый пиджак соскальзывает с плеч омеги, но тот даже не реагирует на валяющееся у ног творение одного из лучших дизайнеров мира и точеным движением поправляет сбившуюся прядку платиновых волос.

Мун прекрасен, и он это знает. Один из самых красивых волков стаи, Мун познакомился с Дживоном на одной деловой встрече, где работал переводчиком. Красивый импозантный мужчина сразу привлёк внимание одинокого омеги, и даже факт, что Дживон женат и у него есть сын, Муна не остановил. Слишком сильно омега полюбил этого своенравного альфу. Дживон был честен с Муном, сразу предупредил омегу, что разводиться с супругом из-за него не будет, но Муна это не спугнуло. Когда Мун узнал, что носит ребёнка, то он сразу решил, что как бы Дживон ни отреагировал – от ребёнка не избавится. Но альфа удивил его, искренне обрадовавшись новости, и сразу заявил, что ребёнка хочет и, более того, даст ему свою фамилию, обсудив всё предварительно с Ченом. Законный супруг на чужого ребёнка в доме не согласился, но против решения мужа дать ему свою фамилию пойти не смог. Чен всегда знал о всех любовниках мужа и на другое и не рассчитывал – их брак был результатом союза двух стай, и оба понимали, что большой любви у них нет и уже не будет. Чонгуку было восемь, когда Чена убили. Через год Мун и Дживон поженились, и омега с сыном переехали в особняк. Если братишку Чонгук принял и полюбил, то ненависть к Муну с самой первой встречи до сегодняшнего дня так и не прошла.

– Я вышел погулять, не думал, что ты так рано вернёшься, – Мун льнёт к плечу мужа и игнорирует полный ненависти взгляд Чонгука.

– Поужинаешь со мной?

– С удовольствием, – отвечает омега мужу. – Ты к нам присоединишься? – обращается Мун к пасынку.

– Обойдусь, – Чонгук хватает со столика ключи и идёт на выход.

– Прости за него, – говорит Дживон.

– Не надо, у тебя мозоль на языке от этих “прости”. Я его понимаю, не каждый смирится с тем, что отец женился во второй раз.

– Но он полюбил Тэхёна! Пусть и своеобразной любовью, но полюбил. Почему же тебя не полюбит? – восклицает Дживон.

– Тэхён твой сын, его кровь, а я навечно чужой, тот, кто занял место его папы, – с ноткой грусти в голосе говорит омега.

– Чен погиб. Ты в этом не виноват, Чонгуку пора бы уже давно это понять и принять. Я контролирую страну, но не могу контролировать своего сына.

– Он альфа, он будущий глава стаи, добавь к этому своенравность и вспыльчивый характер. Ты не сможешь его контролировать, ты ведь знаешь, что он сильнее. Да и потом, я не давлю, я уже привык к его ненависти. Пусть продолжает любить и заботиться о Тэхёне, и я прощу ему эту нелюбовь ко мне. Пойдем поужинаем.

***

– Я первый! – Чимин отталкивает Юнги и, смеясь, залетает в ванную.

– Только быстрее, мне раны обработать надо! – Юнги прислоняется лбом к двери ванной, и продолжает скрестись об неё, когда слышит хлопок входной двери. Омега замирает, напоминает себе, как дышать, с трудом проглатывает застрявший в горле ком страха. Пытается слушать доносящееся из-за двери пение Чимина, хочет отвлечься хотя бы на него. Юнги знает, что Хосок уже за спиной, чувствует его запах, слышит дыханье, но повернуться сил нет. Юнги приклеен к двери, отчаянно давит подушечками пальцев на дерево в надежде, что оно поддастся, и Мин окажется на той стороне.

– Где ты был? – Юнги чувствует пальцы брата на позвоночнике, Хосок медленно проводит ладонью до кромки джинс, обхватывает за ремень и резко разворачивает омегу лицом к себе. – Повторю вопрос: где ты был?

– Я… Мы… – Юнги заикается, буравит взглядом обувь альфы, боится поднять глаза.

– От тебя несёт псиной, – Хосок приближает лицо, продолжает внюхиваться и морщится.

– Мы были в центре, гуляли, я ел мороженое, потом мы играли в баскетбол на площадке, – тараторит подряд Мин, пытаясь отвлечь Хосока от запаха.

– Я проверю, – Хоуп цепляет пальцами подбородок парня, заставляя смотреть на себя, проводит носом по его щеке, опускается к подбородку, покусывает кожу. – Ты же знаешь, я всегда проверяю, – шепчет альфа уже в губы омеги и целует. Хотя поцелуем это назвать сложно. Юнги чувствует привкус железа во рту, пытается вытолкнуть чужой язык изо рта, но безуспешно. Хосок кусает его губы, оттягивает зубами и вновь засасывает в пошлый поцелуй.

– Прекрати, – превозмогая боль, просит Мин.

Хосок отрывается от его губ, смотрит прямо в душу своими черными, как ночь, глазами, и Юнги жмурится в ожидании удара, но его не следует. Хоуп резко тянет омегу на себя и грубо швыряет на пол.

– Исчезни с глаз моих, – шипит альфа и, толкнув дверь, скрывается в ванной, где моментально прекращается пение Чимина.

***

Юнги заходит в спальню и, прикрыв дверь, валится на постель. Запирать дверь нельзя. Если Хосок захочет зайти, и она будет заперта, то Юнги за это отделается, как минимум разбитой губой, как максимум переломом. На сегодня приключений достаточно, сегодня Юнги нарываться не будет.

Папа парней умер при родах Юнги, а отец погиб в последней войне с волками. Их отец был одним из лучших ученых-химиков страны. После войны, когда люди проиграли, и пришлось выживать в изоляции, он долгое время работал над специальным ядом, одна капля которого могла убить оборотня вне зависимости от того, в какой его форме он попал в кровь зверя. Протестировать яд долгое время было невозможно. Но однажды, во время очередной встречи с представителями оборотней на границе, отец это сделал. Во всяком случае так Мину, которому во время этих событий был всего годик, рассказывал Хосок. Отец с той встречи не вернулся. Тот, на ком был протестирован яд, оказался омегой главного оборотня. Омега погиб, а в отместку его альфа вырезал той ночью половину поселения.

Лаборатория была уничтожена, все образцы изъяты, а рецепт пропал. Так все думали до прошлого года, пока Хосок, понемногу копаясь в бумагах отца, не стал его восстанавливать. Сейчас Хоуп сутками пропадает в секретной лаборатории и работает над составом. Права на ошибку в этот раз у них нет. Хоуп уверен, что если убить вожака, то люди навсегда избавятся от оборотней, а еще он очень хочет отомстить за отца, и Юнги не уверен, какая из целей преобладает. Своего брата Хосок ненавидит. Во всяком случае Мин в этом уверен. И это у братьев взаимно. Хосок не может простить младшему смерть папы, а Юнги не простит ему всего того, что старший с ним творит. Юнги бы давно сбежал – было бы куда, ему не выжить за пределами Дезира. Поэтому он продолжает терпеть побои и насилие.

Хосок спит с братом с тех пор, как младшему исполнилось четырнадцать. У Юнги даже течка тогда не началась, когда Хосок одной из ночей пришел в его комнату и поставил на колени. Юнги долго кричал, отбивался, но Хоуп, который старше и намного сильнее, сломал омегу. Юнги уже восемнадцать, и вот уже как год он перестал сопротивляться. Он устал залечивать раны, побои, ждать, когда срастутся кости, поэтому каждый раз, когда Хоуп приходит – он просто лежит, уставившись в потолок, и ждёт, когда брат закончит.

Самое ужасное то, что у Хоупа есть постоянный омега – Чимин, но его это не смущает, и он даже не скрывает, что спит с братом от Пака. А Чимин в таком же положении, как и Мин – молчит и терпит. После того, как Хосок уходит из спальни младшего, Чимин заползает под одеяло Юнги, целует, гладит, успокаивает, зализывает его раны. Обещает, что когда-нибудь это закончится, что он заберет его из этого ада, и Юнги ему верит. Больше некому. Мин искренне любит Чимина и прекрасно понимает, что если Хосок узнает об их отношениях, которые далеко не целомудрены, то попадет обоим. Они живут в маленьком, но очень консервативном обществе, омега спящий с омегой – это табу. За такое и убить спокойно могут. Юнги поворачивается на бок и вслушивается в доносящиеся из спальни Пака звуки. Судя по тому, как кричит в соседней спальне Чимин, сегодня успокаивать будет Юнги – Хосок видимо так и не разгадал до конца формулу и срывается на своём омеге.

Юнги прикрывает веки и пытается думать, как и всегда в такие ночи, о доме, который у него когда-нибудь будет. Этот дом окружен высокой толстой стеной и напичкан охраной – всё это сделано для того, чтобы охранять Юнги от Хосока. Огромный белый особняк имеет глаза на каждом углу, камеры есть даже в ванных, Юнги их и там расставил. Французские окна на всю стену, застеклены особым прочным стеклом, и Хосоку, несмотря на то, что он такое – их не пробить. Юнги улыбается сквозь полудрему, представляя, как Хоупу никогда в его крепость не пробраться, пальцем к нему не прикоснуться. В этом продуманном до мелочей, созданном самим омегой доме – он счастлив.

Вот только внезапно мысли о доме вытесняет заполнившая голову другая картина – Юнги думает о чёрном волке. О его налитых кровью глазах, смотрящих в душу, о клыках, готовых сомкнуться вокруг шеи, и Юнги признается, что лучше бы они сомкнулись, может там, на том свете, ему было бы лучше, в конце концов там его родители.

***

Чонгук быстрыми шагами идёт к припаркованному во дворе черному порше панамера и, чувствуя взгляд, сверлящий его затылок, поворачивается к огромным французским окнам на втором этаже. Чон тянется к внутреннему карману пиджака за мобильным и, не отрывая взгляда от парня в окне, набирает выученный наизусть номер.

– Ладно, спускайся, выпьем, поговорим.

Тень в окне исчезает, и через пять минут Тэхён уже сидит на переднем сиденье порше брата.

========== 2. ==========

Комментарий к 2.

Music: VAGUE003 – tonight

https://soundcloud.com/vague003/tonight

Образ Юнги и как выглядит Рен

https://ibb.co/gGCTkb

Просьба, пишите свое мнение и мысли – это помогает мне писать следующую главу.

***

Юнги, убедившись, что Хосок, как и всегда получив свое, ушёл, спускается на первый этаж и, набрав в ведерко льда, поднимается к Чимину. Ещё год назад Юнги бы от увиденной в спальне картины колотило, но сейчас он уже привык. Человек ведь ко всему привыкает, даже к такому. Мин подходит к разворошенной постели и аккуратно садится с краю, не тревожа уткнувшегося лицом в простыню омегу. Чимин обнаженным лежит на животе, и только по подрагивающим в немом плаче плечам Мин понимает, что омега в сознании. Спина Пака исполосована вздувшимися красными полосами, следами от когтей, и кое-где проступают капельки крови. Хосок любит обращаться во время секса, и ему абсолютно плевать на то, какую боль это доставляет партнёру. Хосок и в человеческом обличии себя с трудом контролирует, а когда превращается в это не поддающееся описанию чудовище, во что-то среднее между человеком и волком, то он вообще теряет контроль над собой. Сам Юнги каждый раз после такой ночи с братом удивляется, что всё ещё жив.

Хосок – полукровка. Если бы он был таким же оборотнем как те, которые обитают в Сохо, то превращался бы в волка, но его отец, имени которого Юнги не знает, был оборотнем, а папа человеком. Папа Юнги изменил отцу с оборотнем, но последний слишком сильно любил супруга и поэтому не только не прогнал его, но и принял его ребёнка и растил как своего. Хосок своего настоящего отца знать не знает, и не желает даже, он признавал и по-своему любил только того, кто дал ему семью. Юнги понаслышке знает, что Хосок своей силой превосходит даже оборотней. Во-первых, после превращения он может передвигаться на двух ногах, что дает ему преимущество в бою, а во-вторых, у него невероятно сильные руки, отлично развито обоняние и слух. Когда Юнги впервые увидел Хосока в его истинном обличии, то потерял сознание, а потом несколько ночей подряд не мог спать от кошмаров. Тогда Мин был ребенком и не подозревал, что будет отключаться под этим чудовищем, и по несколько раз за ночь просыпаться в кольце его рук, от забивающегося в ноздри запаха своей же крови на простынях.

Юнги долго учился принимать такую свою реальность и жить с этим чудовищем под одной крышей. Первое время, особенно после первого изнасилования, Юнги сбегал. Один раз он даже добрался до Итона, а так как волков Мин боится ещё больше, чем Хосока, то вариант убежать в Сохо никогда и не рассматривал. Но как далеко бы Юнги ни убегал, где бы ни прятался, люди Хосока всегда находили омегу, а потом по несколько суток избитый Юнги сидел на полу, привязанный к ножке кровати, и не получал ни еду, ни питьё. Он даже думал тогда, что можно будет умереть от голода и закончить свои мучения, но Хосок через трое суток приказывал омегу кормить и поить, а потом вновь приходил по ночам, заставляя истошно кричать на весь особняк. После этих уроков Юнги больше не убегает.

Теперь эту боль и страдания Юнги делит с Чимином. Паку не повезло привлечь внимание самого главного альфы Дезира на одной из вечеринок. Хосок не знакомился, не спрашивал номера телефона, а просто приказал буквально приволочь омегу к себе. Чимин больше особняк не покидал. Родители омеги, с которыми он больше не общается, отдали своего сына без лишних вопросов, “радуясь”, что у Чимина теперь такая пара. Один раз Юнги сам лично снимал Чимина с петли, в которую тот пытался просунуть голову.

Первый секс у них случился после того, как Хосок в очередной раз изнасиловал Юнги. Чимин тогда заполз под одеяло Мину и попросил разрешение показать ему, каково это, когда секс не только боль. У Чимина до Хосока были альфы, а у Юнги нет. Те пару часов, что омеги провели в постели, были лучшими в жизни Мина. С тех пор они утешали друг друга только так. Юнги до конца не понимает, что именно он чувствует к Чимину, и любовь ли это, но одно знает твёрдо – он друга в обиду не даст и пока может, будет защищать и оберегать. Жаль, что сегодня он помешать Хосоку ничем не смог.

Для Юнги, как и для Чимина, залечивать раны друга превратилось в своего рода ритуал. Он намачивает в притащенном из ванной тазике полотенце и аккуратно водит по ранам подрагивающего омеги. Чимин только хнычет в подушку, дергается от болезненных прикосновений, но терпит. Потом Юнги вытирает раны смоченным в спирте ватным диском, дует на каждую и целует, подбадривает парня, как может, и опускается ниже. Он обтирает всего Пака, смазывает раны залечивающей мазью и, кое-как содрав испачканные в сперме и крови простыни, максимально при этом стараясь омегу не беспокоить, стелит свежие. Взбирается на кровать, сплетает пальцы с пальцами Чимина и начинает тихо рассказывать ему отрывки из романа, над которым работает. Выбирает самые счастливые части, усыпляет омегу и сам проваливается в сон.

***

– Ведешь себя, как долбанный Ромео. Кончай трагически вздыхать, иди и трахни уже этого паренька. Он полчаса как тебя взглядом пожирает, – Чонгук с громким стуком опускает на столик бокал с виски и садится в кресло напротив брата.

Чонгук после тяжелого дня, насыщенного переговорами, заехал в лучший клуб Сохо – Bliss – отдохнуть и развеяться. Чон знал, что Техен уже в клубе. Младший каждый вечер пятницы зависает с друзьями тут.

Омега, который до этого трахал Техена взглядом, видимо, вконец осмелев, вальяжной походкой идёт к братьям.

– Рыбка сама в сеть идёт, – скалится Чонгук и, оценивающе скользнув взглядом по обтянутым черной кожей ногам, возвращает внимание к бокалу. Не в его вкусе. Слишком мелкий, слишком худой, слишком бледный. Зато полностью во вкусе Техена. Чонгук вкус младшего отлично знает. Хотя тот блондинчик, которого они встретили вчера ночью был другим. Совсем другим. Да, красивый, но точно не во вкусе Техена.

Бесит, что омега сейчас чуть ли не на колени Тэхёна садится, а тот все так же смотрит сквозь него своим фирменным стеклянным взглядом, небось, о том человечишке мечтает. Чонгук с цепи слетает: он даже думать о людях столько не позволит.

– Иди ко мне, малыш, – старший хлопает ладонью по бедру, привлекая внимание омеги. Чон уверен, что паренёк в обличии волка серенький, кровь у него смешана с северными, такие – отличные любовники, но страшно глупые. Через постель Чонгука не раз проходили, но обычно туда не возвращались.

Омега, видимо, вообще не рассчитывал на такое внимание к своей персоне, он с трудом стирает глупую улыбку со своего лица и, покачивая костлявыми бёдрами, подходит к широко расставившему ноги и вальяжно развалившемуся в кресле Чонгуку. Желание у омеги граничит со страхом – черный волк без пяти минут глава стаи, его внимание льстит самолюбию, но пугает не меньше. Все, кто сейчас на террасе клуба, замирают: кто-то с завистью смотрит на омегу, хочет оказаться на его месте, а кто-то с ненавистью смотрит на Чонгука, которому стоит только пальцем поманить. Только Тэхёну на всех похуй. Он не рассчитал силу, придавил руку Чимину, тот даже закричал – до сих пор его голос звенит в ушах. Тэхён переживает и дико скучает.

Омега, тем временем, медленно, словно переспрашивая разрешения, опускается на мощные бедра, обвивает тоненькими ручками шею. Волк внутри парня забивается в дальний угол, сразу чует размер и силу того, на чьих он коленях: сидит тихо, не шевелится.

– Мой брат понравился? – хрипло спрашивает Чонгук, ведёт ладонями по бокам мальчишки, притягивает ближе.

Омега не в силах рот открыть, завороженно смотрит в черные глаза оборотня и еле заметно кивает.

– Хочешь, расскажу, как сделать так, чтобы он среагировал на тебя?

Омега вновь кивает.

Тэхён прекрасно слышит диалог, но отводит взгляд, ему сейчас явно не до игр Чонгука.

– Перекрась волосы в золотой, нарасти бёдра и попку, и обязательно залей в губы, чего вы там заливаете. У него сразу на тебя встанет, – ухмыляется Чон.

– Чонгук! – срывается Техен.

– Или я не прав, братишка? – притворно удивляется старший и ладонями зажимает ягодицы парня. – Этот малыш готов прямо сейчас на твоём члене попрыгать, а ты думаешь о какой-то швали, оставшейся в Дезире! – рычит Чонгук. – Готов ведь? – меняет тон Чон, обращаясь к омеге. – Хочешь же его?

Омега, раскрыв рот, смотрит на Чонгука, а потом еле слышно произносит:

– Тебя хочу.

В следующее мгновение омегу с колен Чонгука срывают и, будто он тряпичная кукла, отшвыривают в угол помещения.