Текст книги "Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)"
Автор книги: spring_twister
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)
Все обернулись и увидели стоящего у входа профессора Снейпа.
– Итак, слушайте меня внимательно и запоминайте. Повторять я не буду. Вы поступили на факультет Слизерин, поэтому добро пожаловать в семью!
Да, мы – одна семья. Да, нас мало. Да, репутация у факультета Слизерин скверная. Да, отношение к нам оставляет желать лучшего. Поэтому! Вы будете учиться так, словно от этого зависит ваша жизнь. Вы будете держать себя так, будто каждый из вас принц или принцесса крови. Я не снимаю баллов со своего факультета. Я буду защищать вас всеми возможными способами и средствами перед другими преподавателями. Но если вы провинитесь, вы в полной мере прочувствуете мое… – он сделал выразительную паузу и обвел всех тяжелым взглядом, – недовольство. Поверьте, наказание будет неотвратимым.
Все опустили головы в знак согласия.
– Далее, вы можете прийти ко мне с любыми своими проблемами. Дверь моего кабинета всегда открыта. Однако прежде, учитывая мою занятость, прошу убедиться, что ваш вопрос находится не в компетенции старост. Мисс Берк, мистер Гамп…
Старосты сделали шаг вперед.
– …всегда вам помогут. И последнее… Мисс Эванс, мистер Боул и мистер Хиггс, – Снейп в упор посмотрел на Мелиссу. – За ужином вы ничего не ели. Вы решили таким способом покончить с жизнью?
– Сэр, все блюда были чересчур экзотически, как бы это сказать, приправлены, – ответила девочка.
Глаза профессора сощурились, в них вспыхнул темный огонь.
– Как вы это определили, мисс Эванс?
Она сделала неопределенный жест правой рукой на уровне груди. Заметив кольцо на мизинце, Снейп оглядел притихшую гостиную.
– У кого еще возникли проблемы со… специями?
Поднялось несколько рук. Их поднимали в основном представители старых чистокровных родов, имеющие соответствующие артефакты.
„Они тоже не ели, – подумала Мелисса, – только делали вид. Интересные тут нравы!“
– Кто вообще сегодня ужинал? – декан поставил вопрос ребром.
Не поднялось ни одной руки.
„Я на факультете дружных параноиков! – с восхищением отметила девочка. – Значит, те, у кого были артефакты, предупредили оставшихся!“
Снейп дважды хлопнул в ладоши. В гостиной появился домовик.
– Сэндвичи и чай на всех, – тихо отдал ему распоряжение профессор.
Домовик испарился, а через мгновение на столах появилась закуска.
– Быстро ужинайте и ложитесь спать. Старосты, обо всех… изменениях в меню, докладывать мне. Спокойной ночи.
Снейп развернулся и направился к выходу. Уже у самых дверей он остановился, посмотрел на Мелиссу и произнес:
– Пять баллов Слизерину, мисс Эванс, за наблюдательность.
______________________
(1) Oh My Darling, Clementine – американская почти народная песня, приписываемая разным авторам.
(2) Энгельберт Хампердинк – легендарный британский певец, популярный в 60-х – 70-х годах ХХ века.
(3) Перевод РОСМЭН
Комментарий к ГЛАВА 13. Пир горой
Если не указано другое, перевод стихов мой.
========== ГЛАВА 14. Первый день ==========
За поздним чаем старосты рассказали первокурсникам, что неизвестные зелья им подливают раз или два в год. Но в первый учебный день всегда. Некоторые потомственные слизеринцы узнали об этом еще от родителей, поэтому заранее вооружились амулетами и предупредили одноклассников.
Гамп похвалил Мелиссу за то, что она предостерегла Боула и Хиггса, а потом посоветовал им в подобных случаях делать вид, будто наслаждаешься едой, чтобы не привлекать лишнее внимание.
На наивный вопрос девочки о том, пытались ли они взять со стола пару кусочков, чтобы выяснить, что именно им пытаются скормить, старшекурсники ответили утвердительно. Да, пытались. И, нет, не получилось. Все угощение зачаровывается так, чтобы исчезать одновременно. По команде Дамблдора. И не играет роли, где оно находится: на тарелке или в кармане.
Чтобы что-то прояснить, необходимо в течение получаса добежать до зельеварен и успеть провести все качественные реакции. А для этого нужно, во-первых, незаметно уйти из-за стола, во-вторых, заранее приготовить реактивы, а в-третьих, быть мастером-зельеваром, чтобы верно оценить результат.
Какое-то время все молчали, а поскольку было уже за полночь, старосты рекомендовали разойтись по своим комнатам и лечь спать.
На каждый курс приходилось по две спальни для мальчиков и две для девочек. В этом году на Слизерин поступило пятеро новых студентов: три мальчика и две девочки. Боул и Хиггс, как старые знакомые, поселились в одной комнате, начисто проигнорировав возможность жить порознь. Поэтому первокурсник Торфинн Роули с радостью поселился отдельно.
Мелисса и Селина Селвин, девочка из древней чистокровной семьи, дружно решили, что личная комната – это удача, и не воспользоваться этим было бы преступлением, поэтому, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись в разные стороны.
Комната Мелиссе очень понравилась. Там стояла большая кровать под зеленым шелковым балдахином, застеленная покрывалом, вышитым серебряной нитью. Также в комнате были вместительный платяной шкаф, зеркало, пара прикроватных тумбочек и небольшой письменный стол. Стены были украшены средневековыми гобеленами.
Рядом с кроватью стояли ее сумка и клетка с обозленным вороном. Максимум, что уставшая донельзя девочка могла сделать, – это позвать Кричера, попросить его разложить вещи и позаботиться о Корвусе.
Сама она, поставив магловский механический будильник на тумбочку и заведя его, как обычно на шесть, переоделась в пижаму, рухнула в постель и мгновенно заснула.
Сказывалось напряжение долгого-долгого дня.
***
После того как Северус вернулся к себе из гостиной Слизерина, нарисовался Дамблдоров эльф и пропищал, беспрестанно кланяясь на каждом слове: „Директор-сэр желает видеть профессора-сэра!“ Просто не домовик, а лавочник из Чайна-Тауна. Сощурится – не отличить. Тьфу!
Не ожидая ничего хорошего, Снейп явился на зов. Как он и думал: в кабинете директора наметился очередной преподавательский междусобойчик. Нужно же обсудить распределение! Обязательно сегодня! Как можно упустить такой достойный повод, чтобы ни хрена не выспаться!
Северус уселся в свой любимый темный угол и прикрыл глаза. Слушать рассуждения о детях, с которыми они еще и двух слов не сказали, он не собирался, поэтому, укрепив по максимуму окклюменционные щиты и нацепив на лицо лучшую из своих патентованных мерзких гримас, чтобы никому даже в голову не пришло к нему обратиться, принялся обдумывать ситуацию.
А она не нравилась категорически. Вот просто до зубовного скрежета.
Во-первых, какого Мордреда происходит? Ясно как день, что подобную масштабную акцию с едой мог санкционировать только Сам. Магия Хогвартса, от которой зависят домовики, просто не позволит им провернуть такое без распоряжения директора.
Во-вторых, только Слизерину так неимоверно повезло или все столы удостоились столь сомнительной чести? Интересно, а что будет, если он прямо сейчас спросит, например, Минерву: «Коллега, моим „змейкам“ уделяют эксклюзивное внимание или ваших „львят“ тоже травят?» Снейп хмыкнул, прикидывая свои шансы на то, что нынешнее воплощение Мерлина на земле хватит удар. Нет, пожалуй, не с его везением!
В-третьих, где были зелья? В пище или на посуде? Все в школе едят, как говорится, из одного котла. Он, Северус, готов поручиться, что на столе профессоров было чисто. Логично предположить, что дело именно в посуде.
В-четвертых, когда это началось? Судя по реакции слизеринцев, они в курсе уже давно, и эта информация чуть ли не передается студентами из поколения в поколение. А почему он ни сном ни ду…
Снейп почувствовал, что его дергают за рукав мантии, и открыл глаза. Все благородное собрание во главе с Дамблдором уставилось на него.
– Северус, вы что, спите? – возмутилась Макгонагалл.
– Вы правы, Минерва. Странное желание в… – он демонстративно взглянул на часы, – половине третьего ночи. Даже не знаю, что это я вдруг?
Макгонагалл вспыхнула, другие профессора попытались скрыть усмешки, а Флитвик, не сдерживаясь, тоненько захихикал.
– Между прочим, мы говорим о вашей студентке. Эванс.
– Что она уже успела натворить, раз удостоилась отдельного обсуждения в первый же день? Наступила вам на хво… простите, оговорился, на любимую мозоль, Минерва?
– Не надо ерничать! Она маглорожденная! А учитывая, какое отношение к ним на Слизерине, я надеюсь, вы не бросите ее на произвол судьбы?
– Конечно, брошу. Я всегда так поступаю: плюю на своих студентов. Кстати, запамятовал, это мой факультет лидирует по количеству несчастных случаев? Или… О нет, кажется, ваш.
– Мы сейчас не об этом! – подскочила Макгонагалл.
– Разве? А мне показалось, что мы обсуждаем невыполнение деканами их служебных обязанностей, – буквально прошипел Снейп.
– Ну-ну, не стоит ссориться! – Дамблдор примиряюще поднял руки. – Минерва, мы же все знаем, как Северус опекает своих студентов. И, коллеги, действительно пора расходиться. Завтра, то есть уже сегодня, будет тяжелый день.
Профессора подхватились и практически бегом бросились к двери.
– Северус… на два слова.
„Не успел!“ – мрачно подумал Снейп, возвращаясь на свое место.
Дамблдор ласково улыбнулся.
– Не обижайтесь на Минерву, мальчик мой. Вы же понимаете, что она принимает близко к сердцу судьбу дочери Лили. Впрочем, как и вы, насколько я помню, не так ли?
Снейп вопросительно поднял брови.
– Я о нашем давнем разговоре, – напомнил ему директор. – Вы тогда, помнится, так переживали за судьбу девочки.
– Это было давно, – безразлично протянул профессор.
– Да, – пожевал губами Дамблдор, в глазах которого блеснул довольный огонек, – пожалуй. В любом случае, я рассчитываю на вас.
„Что ж, тон я, похоже, взял верный“, – подумал Снейп и холодно спросил:
– В чем конкретно? Вы хотите повесить на меня что-то еще? Знаете, мне иногда кажется, что мои обязанности размножаются простым делением, как инфузории.
– Ах, Северус, эти ваши метафоры! Не волнуйтесь, я прошу всего лишь понаблюдать за девочкой. Меня немного смущает, что дочь бедной Лили, – директор на одно короткое мгновение удовлетворенно улыбнулся, увидев отсвет застарелой скорби в глазах Снейпа, – и сестра мальчика-который-выжил попала на Слизерин. Думаю, вас тоже.
– Не вижу повода.
– Вы по собственному опыту знаете, как тяжело маглорожденным и полукровкам на зеленом факультете, не так ли?
Северус недоуменно посмотрел на него.
– Сколько лет прошло с тех пор, как я стал директором! – мечтательно протянул Дамблдор. – Знаете, первый год я никогда не забуду. Вы, кажется, именно тогда поступили в Хогвартс. Худенький мальчик в поношенной мантии. Вы были чем-то очень расстроены. Как я теперь понимаю, распределением Лили в Гриффиндор. Сидели, уставившись в стол, и ничего не ели.
Директор понимающе смотрел на стремительно мрачнеющего, как грозовое небо, Снейпа.
– Прямо как эта девочка сегодня. Может, она хотела поступить на другой факультет? Или ее обидел кто-нибудь из слизеринцев? Это было бы весьма кстати, – задумчиво произнес он, поглаживая себя по бороде. – И будет совершенно замечательно, если к поступлению Гарри в Хогвартс девочка окончательно разочаруется в Слизерине.
– Вы что хотите, чтобы я устроил ей невыносимую жизнь? – Северус не верил собственным ушам. – Простите, вы в своем уме? Одно дело лепить из меня образ врага для всех остальных факультетов. Но демонизировать в глазах собственного! Как вы себе это представляете?
Дамблдор осуждающе посмотрел на него.
– Вы вовсе не создаете образ врага, мальчик мой! Сколько раз я объяснял: вы лишь показываете детям оборотную сторону жизни, наглядно демонстрируете, – он поднял указательный палец к потолку, – что в ней не все будет легко и просто, что некоторые люди…
– Сволочи? – выплюнул Снейп.
– Да, увы! Кто-то же должен! Тем более, вы никогда особо не стремились к налаживанию отношений с окружающими. Или что-то изменилось?
„Если бы не Непреложный обет, с каким удовольствием я бы его убил!“ – Северус прикрыл глаза и представил себе несколько красочных сцен умерщвления Альбуса Дамблдора.
Стало легче. Мысленно досчитав до десяти, он раздельно произнес:
– Все слизеринцы находятся в зоне моей ответственности. Я защищал их, защищаю и буду защищать. Травли не будет. Ни-ког-да.
– Кто же мешает вам защищать ее перед другими профессорами? Да ради Мерлина! – Дамблдор укоризненно поцокал языком. – Есть менее радикальные способы осложнить жизнь. С вашим-то опытом! Просто не вмешивайтесь в ее отношения со слизеринцами. И они сделают все сами. Да, вы не снимаете баллы со своих, но провинности не спускаете и отработки раздаете щедро. Я-то знаю. Пара месяцев отработок. Разве это травля? Нет, воспитательный момент. Да не мне вас учить! Девочка должна понять: поступление на Слизерин было ошибкой и там рассчитывать ей не на кого. Тогда будет проще выбрать верную сторону, когда придет время. Это все и ради ее блага тоже, поймите!
***
Северус уже давно не удивлялся методам дорогого начальника. Наверное, с того самого Хеллоуина. Тем не менее, после сегодняшнего разговора его ощутимо трясло. У себя в гостиной он плеснул в стакан немного огневиски и сел к камину. После глотка его слегка отпустило, и он обессиленно откинулся на спинку кресла. М-да, заснуть ему сегодня уже точно не грозит.
Итак, если отбросить тот факт, что вся беседа с Дамблдором была, мягко говоря, весьма будоражащей, больше всего его зацепила одна деталь: день собственного распределения. Сейчас, оглядываясь на свое школьное прошлое, Северус вдруг осознал, что, будучи студентом, ни разу не ел и не пил за праздничным столом именно 1 сентября.
Действительно, на первом курсе он так переживал из-за распределения Лили и насмешек однокурсников над его потрепанной мантией и магловскими манерами, что ему просто кусок в горло не лез.
А в конце того учебного года Люциус Малфой, взявший над ним негласное шефство, подарил ему артефактное кольцо, распознающее яды, сказав лишь: „Носи, пригодится!“ Люц тогда заканчивал Хогвартс, а ему самому было всего двенадцать. И он, естественно, не задумывался о причинах подобной щедрости. Кстати, это кольцо до сих пор украшает его мизинец.
А все последующие годы – спасибо Мародерам, отлавливавшим его в поезде! – вечер 1 сентября он стабильно проводил в больничном крыле или в слизеринской спальне, зализывая физические и душевные раны.
Может, поэтому он и не был в курсе ситуации? Хотя это его, шпиона хренова, совершенно не оправдывает. Надо, пожалуй, написать Люцу. Пусть слегка осветит этот вопрос.
В любом случае, необходимо выяснить, что подливают студентам. Однако единственное, что он может пока сделать, сварить зелья-реактивы и держать их наготове. Благо, срока годности у них нет.
Северус сделал глоток. Что ж, определившись как-то по первому вопросу повестки дня, предстояло решить более сложный: что делать с Мелиссой?
За эти годы он привык следить за жизнью девочки, негласно опекать, радоваться успехам и переживать из-за неудач. Но все это было на расстоянии. И это его… устраивало? Да, пожалуй. Он всегда был одиночкой, у него не было родных и близких. Нельзя сказать, что он тяготился своим одиночеством. Просто не знал другого состояния.
И все же он ждал приезда девочки в Хогвартс. Ему казалось, что тогда в его жизни появится человек, который разглядит его за шелухой масок. Который уже его разглядел. Северус не мог забыть восхищенный взгляд четырехлетней крохи, когда он, как фея-крестная, организовал ей отдельную комнату в этом ее клоповнике. Мерлин, что же у него за жизнь, если это самое счастливое воспоминание за последние семь лет!
Нет, портить ей жизнь он не позволит, это даже не обсуждается! У местного Манджафоко(1) достаточно марионеток в личном театре. Обойдется!
Кроме того, Снейп уже весьма недвусмысленно дал понять своим старостам, что девочке необходимо помочь влиться в коллектив. И нейтральное отношение ей гарантировано. Остальное зависит от нее.
И все-таки. Что он будет делать теперь?
Как съязвил чертов Дамблдор, налаживать отношения с окружающими? Болтать о жизни? Пить чай с печеньем? А на каком основании? И с чего он взял, что это нужно девочке? По большому счету, все эти годы он был кем-то вроде почтовой совы. Часто у людей возникает желание поболтать с совой? Или попить с ней чай?
Возможно, лучшее, что он может сделать, это продолжать направлять издали и сохранять дистанцию. Дистанцию, как со всеми студентами-слизеринцами. Как со всем населением этого чертового земного шарика.
Да, пожалуй, это лучшее решение. Но почему тогда так паршиво?
***
Проснувшись рано утром, Мелисса села на кровати и, едва коснувшись ступнёй пола, отдернула ее обратно. Полы были ледяные. Да и не только они: в комнате, мягко говоря, было прохладно.
„И чего я ждала? Подземелья все же. Вряд ли в древнем замке есть система парового отопления. Странно, что я не замерзла ночью“.
Взяв палочку, Мелисса исследовала кровать. О диагностических чарах она знала уже где-то год: словесную формулу и движение рукой заучила, как „Pater Noster(2)“, а вот использовать еще не приходилось. Ну, не было в приюте заколдованных вещей!
Заклятие сработало. Кровать чиста, а вот на пологе были согревающие чары. С одной стороны, просто замечательно: ночью она точно не простудится. А с другой, ей же здесь не только спать. Значит, по поводу климата определенно нужно было что-то придумывать.
Мелисса, исходя из своих нынешних знаний и умений, видела всего два возможных решения проблемы.
Во-первых, те же самые согревающие чары, простенькие и не очень затратные. Она их знала и применять умела. Но подпитывать их постоянно? У нее, может, и потенциал, о котором ей все уши прожужжали, но она пока далеко не Моргана, чтобы шестнадцать часов подряд поддерживать заклинание в рабочем состоянии.
Второй вариант казался более перспективным: руны. Тут у нее опыта, конечно, немного. В сущности, нет вообще. Но почему бы не попытаться? Руны тем и хороши, что они либо сработают, либо нет. Кроме того, будучи однажды активированными, они могут действовать долго. Все зависит от силы, которую она вложит. А получится с комнатой, с одеждой будет еще проще. Она просто вышьет рунную формулу на подкладке всех мантий.
Решив вечером серьезно озаботиться этим вопросом, Мелисса выпрыгнула из кровати и, прокручивая в голове различные подходящие к ее проблеме рунные комбинации, побежала в душ.
Возникла очередная заминка: краны там были, а вот вентилей нет.
„Волшебница ты или нет!“ – возмутилась девочка собственному ступору.
Легкого магического прикосновения хватило, чтобы вода потекла. Чуть дольше пришлось корректировать ее температуру.
Покончив с водными процедурами, Мелисса оделась, погладила спящего на шесте ворона и, взяв сумку с книгами, вышла в общую гостиную факультета. У камина сидели старосты, Элен и Гектор, и тихо переговаривались. Заметив Мелиссу, они замолчали и пристально на нее посмотрели, явно ожидая чего-то.
Девочка поздоровалась и села на соседний диван. Были сомнения, может, стоит поинтересоваться, что они от нее хотят. Но, подумав, что язык у них есть, нужно будет – спросят, достала справочник по рунам и погрузилась в чтение.
Какое-то время царило молчание, а потом Берк, недовольно покачав головой, поднялась.
– Ладно, Эванс. Идем в душевую, я тебе все покажу. Палочку не забудь.
Мелисса удивленно посмотрела на нее.
– Для чего, Берк? Я уже умылась.
Староста остановилась так резко, будто налетела на стену.
– Каким образом? Мы вчера не сказали тебе заклинание. Поэтому и сидим здесь в такую рань несусветную. Что ты использовала, Эванс?
– Магию, – продолжала недоумевать Мелисса. – Я, вроде как, колдунья.
– Без словесной формулы? – дошло до Элен. – Чистый поток энергии?
– Ну, поток – это громко сказано. Это же не высшая трансфигурация!
– Неплохо у маглов в приютах готовят к школе магии, – усмехнулся Гамп, потом повернулся к Элен и произнес. – Все, как мы и думали, Берк, она минимум полукровка. И явно хороших кровей.
– И какое отношение к этому имеют ванные комнаты? – удивилась Мелисса.
– Самое прямое. Маглокровки в Слизерине грязью зарастут. Изначально, как ты понимаешь, в замке не было системы канализации. Ее организовывали уже много позже. Корвин Гонт, ответственный за перестройку…
– Гонт? – переспросила девочка.
– Да, древний, уже угасший род. Потомки Величайшего змееязыкого. Так вот, сбила… Сейчас в школе, во всех уборных и душевых, кроме слизеринских, магловская система: вентили, рычаги, что там еще у маглов? А в нашем Доме нет. Либо заклинание, либо беспалочковая магия. Хотя бы на элементарном бытовом уровне. И чистокровных этому учат с детства. Чтобы банально в ванне с палочкой не мыться. Чему, кстати, Элен и собиралась тебя сейчас учить, – рассмеялся Гамп. – Не у всех сразу получается, но это не повод омагливаться!
– Да, мы считаем, что у факультета Слизерин самый верный подход, – подхватила Берк. – Магия для волшебника это вторая пара рук, вторая пара глаз. Ты не должна задумываться, заходя в темную комнату: зажигать Люмос или искать этот, как его…
– Выключатель? – уточнила Мелисса.
– Именно, – сказал Гектор. – Поэтому мы и удивились, когда декан вчера попросил нас помочь тебе освоиться, сказав, что ты из приюта. Видишь ли, Эванс, шляпа к нам даже полукровок практически не распределяет. Декан был последним за Мерлин знает сколько лет! А ты слишком правильно себя ведешь. Плюс это кольцо. Я так полагаю, тебя спрятали у маглов во время войны. Непременно сходи к гоблинам, пройди проверку родства. Наверняка узнаешь о себе много интересного! Колдовать без палочки могут маги, в жилах которых течет древняя кровь. Маглорожденные на такое не способны в принципе.
Мелисса улыбнулась.
– Спасибо за совет. А что, наш декан – полукровка?
– Да, но он потомок древнего рода и очень силен, – ответил Гектор. – Кстати, не рекомендую обсуждать вопросы крови с представителями других факультетов. У них это считается неприличным.
– Дикие люди! – подхватила Элен. – Цель любого волшебника усилить свой род и закрепить в потомстве магические способности. И лучше все выяснить заранее, чтобы потом не было неприятных сюрпризов.
В гостиной стали собираться другие студенты, и разговор пришлось закончить. Старосты объявили, что в течение нескольких месяцев будут сопровождать первокурсников в столовую и на занятия, чтобы они не заблудились и привыкли к замку. После чего все направились на завтрак в Большой зал.
На столах стояли овсянка, оладьи и тыквенный сок. Боул и Хиггс выжидающе посмотрели на Мелиссу.
– Я написал вчера отцу. Думаю, свое кольцо получу только к обеду, – пояснил Люциан.
– Чисто, – сказала девочка.
Ребята, проголодавшиеся за два дня, положили себе огромные порции. Сделав глоток тыквенного сока, Мелисса поняла, что большей гадости в жизни своей не пробовала. Мальчики тоже кривились.
Не желая мучиться, она взмахом руки очистила стакан, а потом таким же образом наполнила его водой. Демонстративно хлопнув себя по лбу, Боул и Хиггс вытащили палочки и проделали ту же операцию. Правда, Теренсу пришлось колдовать вслух.
– Ну, ты сильна, – признал он. – Сможешь мне помочь с невербалкой? Она мне плохо дается. Родители очень недовольны.
– Можно попробовать, – согласилась девочка.
В этот момент, к ним подошел староста и раздал расписания уроков. С утра у них была сдвоенная трансфигурация, а после обеда сдвоенные зелья.
Причем все занятия проходили совместно с Гриффиндором.
„Интересно, – подумала Мелисса, – расписания специально составляются так, чтобы страв… укрепить межфакультетскую дружбу?“
***
Профессор Макгонагалл в своей кошачьей ипостаси лежала на собственном столе и сурово поглядывала на первокурсников. В этот раз набор у гриффиндорцев был очень большим – двадцать шесть человек, а у слизеринцев всего пятеро. Значит, на всех занятиях кто-то постоянно будет сидеть в одиночестве. Зная по опыту, как дети любят все делать скопом, она ждала толкучки, давки, споров кто, где, с кем будет сидеть.
Но получилось не совсем так, как она думала. Эванс просто молча прошла и спокойно села одна за первую парту. Слизеринцы заняли два стола за ней. А вот ее гриффиндорцы чуть ли не побоище устроили, выясняя, кто и где будет сидеть. Причем первую парту во втором ряду никто занимать не хотел.
Слизеринцы смотрели на эти споры почти с жалостью. А поняв, что представители другого факультета униматься не собираются, пара „змеек“ – кажется, Роули и Селвин, – собрали учебники и пересели за этот несчастный, игнорируемый гриффинцорцами стол. Потом они посмотрели на однокурсников и подняли брови вверх, словно спрашивая: „Видели идиотов?“ Оставшиеся на месте слизеринцы дружно закатили глаза, будто отвечая: „Таких? Ни разу!“
Наконец, все расселись по местам. Прозвенел звонок, но Макгонагалл не спешила объявлять о своем присутствии. Класс снова начал гудеть. Оглядывая учеников и мысленно отмечая самых шумных, она столкнулась взглядом с Мелиссой Эванс, которая внимательно за ней наблюдала.
„Ах, да, – вспомнила Минерва, – я же превращалась перед ней. Что же, действительно, время. Пора!“
В прыжке профессор превратилась из кошки обратно в человека. Гул голосов сразу затих.
– Трансфигурация – один из самых важных и сложных разделов магии. Поэтому никакое нарушение дисциплины на моем уроке недопустимо…
После традиционной речи Макгонагалл продемонстрировала возможности трансфигурации: нужно было заинтересовать студентов. Она превратила свой стол в овцу и обратно. Ученики зашумели. В этот раз в предвкушении того, как они сами будут превращать предметы мебели в животных. Профессор быстро разубедила их в этом, объяснив, что, во-первых, это будет еще не скоро, а во-вторых, не все смогут овладеть трансфигурацией на подобном уровне.
Затем, собственно, началась лекция. Самая что ни на есть обычная вводная лекция. Две-три дельные фразы на пару пинт воды: что такое трансфигурация, какая это важная наука и, конечно, как она им всем пригодится в жизни. Но в отличие от магловской школы не перечислялись ни выдающие мастера трансфигурации, ни открытия, которые они совершили. Только вскользь упоминались уже известные Мелиссе законы Гэмпа.
Хором повторив слова заклинания и проработав все вместе движение палочкой, студенты приступили к практическим занятиям. Профессор раздала каждому по спичке, которую нужно было попробовать превратить в иголку.
Пока она ходила по классу, наблюдая за первокурсниками, Мелисса, для которой это был давно пройденный этап, успела превратить спичку трижды.
Сначала без слов, жестов и палочки. Затем невербально, помогая себе взмахом руки. И, наконец, так, как они только что учились. Это было самое простое и быстрое превращение, поэтому Мелисса позволила себе немного пофантазировать. Иголка получилась очень красивой, с изящными узорами вокруг ушка. Когда, довольная собой, она откинулась на спинку стула, к ней подошла Макгонагалл.
Профессор схватила иглу и внимательно осмотрела со всех сторон. Затем, с минуту посверлив Мелиссу взглядом, она отменила превращение.
– Повторите, мисс Эванс.
Мелисса коротко взглянула на Макгонагалл, которая стояла перед ней, скрестив руки на груди, и взяла в руки палочку. Через секунду перед ней лежала точная копия предыдущей иголки.
В классе все замерли. Профессор трансфигурации, надо отдать ей должное, пришла в себя достаточно быстро, за какие-то секунд тридцать.
– Мисс Эванс, задержитесь после урока.
До конца занятий никто больше не смог превратить спичку, но посеребрить и заострить ее смогли четверо слизеринцев. Макгонагалл присудила им по баллу. Еще один гриффиндорец смог только заострить спичку и получил за это два балла. Студенты Слизерина лишь пожали плечами: любой тренер играет на стороне своей команды.
Прозвенел звонок. Макгонагалл задала длинное эссе, рекомендовала больше тренироваться и отпустила студентов. Боул и Хиггс предупредили Мелиссу, что дождутся ее, и также покинули аудиторию.
Девочка вопросительно посмотрела на профессора трансфигурации.
– Итак, мисс Эванс, несмотря на запрет, вы колдовали летом, – строго сдвинув брови, сказала Макгонагалл и, не дождавшись ответа, возмутилась. – Почему вы не отвечаете?
– Простите, профессор, я не поняла, что это был вопрос.
– Вы осознаете, насколько это несправедливо по отношению к другим ученикам? Я требую объяснений. Теперь на законных основаниях, – язвительно сказала профессор.
„Ясно. Наш летний разговор не вписался в ее картину мира, – отрешенно подумала Мелисса. – Что ж, объяснимся, не будем разочаровывать“.
– При нарушении положений указа о разумном ограничении применения волшебства несовершеннолетними, министерство магии высылает нарушителю предупреждение, а его магическому опекуну копию, – процитировала девочка параграф указа и уточнила. – В администрацию школы Хогвартс поступало подобное уведомление от министерства?
– Насколько мне известно, нет. С чего вы взяли?
– Значит, я не колдовала летом, профессор, – спокойно сказала девочка.
– Вы понимаете, что это невозможно! Ребенок не может с первого раза выполнить трансфигурацию предмета, если никогда до этого не занимался.
– Да, профессор, понимаю. Вы мне убедительно это доказали.
– Что вы имеете в виду, мисс Эванс?
– Раз я не получила баллов, значит, трансфигурация мне не удалась, – пожала плечами девочка, слегка улыбнувшись.
У Макгонагалл от возмущения перехватило дыхание.
– Не забывайтесь, мисс Эванс! Преподаватель здесь я! – помолчав немного, она заявила. – Десять баллов Слизерину за отличную выполненную трансфигурацию. И минус десять баллов за пререкание с профессором. Можете идти, мисс Эванс.
Когда девочка подошла к двери, Макгонагалл произнесла медленно, словно размышляя.
– Кстати, я ведь могу потребовать вашу палочку для проверки…
Мелисса обернулась и также невозмутимо пояснила.
– Согласно положениям того же указа, изъятие палочки и ее проверку производит сотрудник отдела контроля над волшебством несовершеннолетних по письменному запросу министерства или аврората в присутствии декана факультета, на котором учится нарушитель.
Макгонагалл заскрипела зубами: ну, ничем ее не проймешь! А Минерве почему-то, она сама не понимала почему, очень хотелось, чтобы поведение девочки укладывалось в привычные рамки.
– Откуда вам это известно, мисс Эванс?
– Это новый для меня мир, профессор, я старалась узнать по максимуму. Незнание законов не освобождает от ответственности. Так маглы говорят.
***
Во время обеда у Люциана на руке уже было кольцо-артефакт.
– Хвала Мерлину, а то без него я стал ощущать себя голым, – пошутил Боул. – Тери, друг мой, не смотри такими завистливыми глазами. А то узнаю у Эванс, где она прикупила свой аксессуар, и подарю тебе такой в общей гостиной, встав на одно колено. Только тогда не рассчитывай на подарки к Рождеству и на день рождения.
