Текст книги "Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)"

Автор книги: spring_twister

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

– В случае Сильвануса это заслуга одной очаровательной мантикоры. Он ее просто обожал и решил, что она испытывает к нему те же нежные чувства. Ну как можно не погладить такое доброе, милое и интеллигентное существо! – профессор рассмеялся, глядя в ее ошарашенное лицо. – Кстати, из-за него однажды пришлось тушить пожар в Большом зале. Он зачаровал пеплозмея, чтобы тот сыграл роль червя в пьесе «Фонтан феи Фортуны». Мордред, как давно это было! Мне тогда было лет двенадцать. М-да… Ну, а прорицания?

– Это чушь. Вон в магловских газетах каждый день печатают гороскопы. И что, если Близнецам предсказали крупную ссору, мне теперь из дома не выходить? Еще веселее, если пишут что-нибудь вроде: принц на белом коне сделает вам предложение руки и сердца! Мне всегда хотелось спросить, а ничего, что мне одиннадцать? А приютский завхоз, который тоже Близнецы, вообще мужчина. Так что не верю я в предсказания. Слишком неопределенно. Любое действие или бездействие может все изменить. А подчинять свою жизнь исполнению или предотвращению пророчества, сделанного каким-нибудь шарлатаном, глупо. Я предпочту быть не в курсе.

Снейп, слушая ее, мрачнел на глазах.

– Да, неведение – это благо, – задумчиво, словно рассуждая сам с собой, проговорил он и, увидев вопрос в глазах девочки, поспешил перевести разговор. – Ну да Мерлин с ними, с прорицаниями.

«Больная тема?» – подумала Мелисса, а вслух поинтересовалась:

– Тогда можно еще спросить по рунам?

Услышав утвердительный ответ, она протянула руку к своему медальону, вытащила схему приснившегося ей ритуала и молча показала ее профессору.

Снейп, подносящий кофе к губам, бросил на рисунок косой взгляд и… так и не сделал глоток. Буквально швырнув чашку на блюдце, он вырвал лист из рук Мелиссы и впился в него глазами.

***

В кабинете царило напряженное молчание.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что это? – Снейп посмотрел на Мелиссу.

– Нет. Иначе я бы не спрашивала.

Северус подозрительно сощурился.

– Сейчас я выжимаю из этой схемы все, что могу. А после рассчитываю услышать, где девочка, росшая у маглов, раскопала подобную комбинацию. И рассказ должен быть максимально честным и откровенным. Иначе я буду… разочарован.

– Обещаю.

– Начнем с того, что это не просто рунная формула. Это ритуал. Учитывая расположение рун, однозначно защитный. Относится к магии крови. В ритуале участвовали двое, – он замолчал, еще раз оценивая рисунок, а потом уже далеко не так уверенно пробормотал. – Трое… Неужели трое? Тогда третий должен был быть весьма и весьма хитрож…

Он вспомнил, что в комнате не один, и оборвал себя на полуслове.

– А на основании чего ты делаешь выводы о виде магии и количестве участников ритуала? – поинтересовалась девочка.

– Если говорить о рунах в магии крови, то чаще всего используются именно рунные круги. Говоря примитивно, внешний рунный круг – тот, кто защищает, внутренний – тот, кого защищают. Человек, активирующий своей кровью внешний круг, всегда донор. Он полностью или частично – зависит от вида ритуала – жертвует своей жизнью, энергией, магией. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы такой донор отдал кровь добровольно. На этой схеме мы можем видеть два круга или… – он снова замер, уставившись на рисунок и рассуждая сам с собой, – …не больше трех… Нужно обдумать…

Мелисса закусила губу и впилась пальцами в подлокотники, пытаясь успокоиться и не начать крушить посуду, а Снейп продолжал пристально вглядываться в формулу. Через какое-то время девочка нашла в себе силы относительно спокойным голосом задать следующий вопрос.

– Почему нельзя точно сказать, сколько здесь кругов?

– Такую комбинацию рун я не встречал, – задумчиво сказал профессор. – Противоречит всем правилам современной магии. В одной формуле собраны не только стандартные руны старшего футарка(1), но и младших. Кроме того, внеалфавитные символы и даже элементы огамического письма(2).

– Кельтский шифр? – уточнила девочка.

Северус изумленно присвистнул.

– Однако. Значит, все термины знакомы? Вот этот кельтский шифр, как ты его называешь, и заставляет меня сомневаться. Является ли он лишь завершающим элементом или самостоятельным? Относится ли он ко второму кругу или образует третий? Видишь? Вот тут, – Снейп повернул к ней схему и пальцем обвел то место, которое не давало ему покоя. – С уверенностью можно заявить лишь, что речь идет об утраченном искусстве, исходя из того, что все эти символы в одной формуле не комбинируют уже лет… – он потер подбородок, прикидывая, – не поручусь точно, но восемьсот, как минимум.

– Откуда такая цифра?

– Старейшая книга об искусстве рунной вязи, которую я читал, находится в личной библиотеке одного моего знакомого. И такого сюрреалистического сочетания я в ней не встречал. Правда, она и датирована лишь 1186 годом. А здесь нужно смотреть книги, написанные не позднее конца X – начала XI века. Может быть, что-то есть и в загашнике моего знакомого. Придется идти к нему на поклон, а допустит ли он меня в святая святых и что попросит взамен – большой вопрос. Но без этого никак: в моей коллекции только одна книга времен основателей, – увидев заинтересованное лицо девочки, он усмехнулся и пояснил. – Совершенно на другую тему. О магии сидов. Единственная полезная вещь, которую моя мать прихватила, уходя из родительского дома.

Не отрывая взгляда от листа, Снейп нащупал чашку с уже ледяным кофе и допил его.

– Я правильно понимаю: кругами обведены руны, которые были активированы кровью одного человека, а квадратами – другого? То есть их было все-таки двое, а не трое? – спросил он.

– Я не видела, чтобы третий использовал свою кровь, – размышляя об услышанном, ответила Мелисса.

– Что?! – раздался оглушительный шепот.

Подняв голову, девочка увидела ошарашенное лицо Северуса.

– Ты присутствовала на ритуале?! Отвечай!

– Хуже, – мрачно сказала она. – Я донор.

Снейп, казалось, потерял дар речи. Потом, словно собираясь с мыслями, он медленно произнес.

– Это было до нашего знакомства. Иначе сработал бы медальон. Сколько тебе было лет?

– Три.

– Три года! – Северус вскочил и заорал, уже не сдерживаясь. – Какая тварь использовала трехлетнего ребенка в своем поганом ритуале?!

– А что, если бы мне было четыре, он был бы меньшей тварью? – шепотом поинтересовалась Мелисса и несколько раз выразительно ткнула указательным пальцем в потолок.

– Я, чертов параноик, все-таки был прав! Значит, вот о чем он тогда говорил. А заговор сидов мог сработать применительно к огаму… – прошептал Снейп, обессиленно упал обратно в кресло, витиевато выругался и тут же виновато взглянул на девочку.

– Это было вполне себе литературно, – пожала она плечами. – У нас был гениально выражающийся завхоз. И тебе до него, поверь мне, как до звезд.

Северус пристально посмотрел на Мелиссу.

– Если кровь у тебя взяли насильно… – начал он.

– Я резала руку сама, – перебила его девочка. – Радостно повизгивая от переполнявшего меня энтузиазма.

– Могу себе представить, – профессор глубоко выдохнул и покачал головой. – Наверняка местный Гендальф рассказал какую-нибудь неимоверно грустную и исключительно правдивую историю. Ты уверена, что верно зарисовала схему?

Мелисса пожала плечами.

– Лишь в том, что правильно изобразила то, что видела. Но вполне допускаю, что в формуле могли быть элементы, которых я не заметила или не разглядела.

– Прежде чем начинать уже предметные поиски информации, мне надо увидеть это воспоминание. Легилименция не подойдет. Во-первых, глубоко в свой разум ты меня просто не пустишь. А во-вторых, мыслеобраз с оценкой событий трехлетним ребенком меня категорически не устроит.

Он взмахнул палочкой: открылась дверь большого массивного шкафа и на стол приземлилась неглубокая каменная чаша с рунами на ободке.

– Я никогда не пользовалась думосбором, – сказала ему девочка.

– Я помогу. Закрой глаза. Подумай о том дне. Четко представь себе начало события и его конец. Зафиксируй в памяти две эти временные точки.

– Есть.

Мелисса почувствовала, как от виска потянулось что-то холодное. Она открыла глаза и увидела, как Снейп сбрасывает в думосбор длинную белую нить со своей палочки.

– Теперь просто посиди и подожди, – профессор опустил лицо в чашу.

***

– Убери ее из этого дома, Джеймс! – закричала Лили. – Немедленно!

– Не визжи на Сохатого, – осадил ее Блэк. – Орать будешь на своего Сопли…

Северус выпал из воспоминания. Закрыв лицо руками, он медленно, как старик, опустился в кресло и замер.

Мелисса взволнованно спросила.

– Профессор? Что случилось?

Ответа не последовало.

– Сэр?

Снейп сидел в той же позе, не шевелясь.

– Что не так? – девочка осторожно дотронулась до его плеча. – Сев!

Вздрогнув от окрика, он открыл глаза и потрясенно прошептал:

– Она сама… никто не заставлял…

Девочка испуганно смотрела на него.

– Не обращай внимания, малыш. Я в норме, – он горько усмехнулся и потрепал ее по щеке, мысленно добавив: «Просто не каждый день переживаешь крушение идеалов».

Взяв себя в руки, Снейп призвал с письменного стола чистый лист пергамента и начал перерисовывать рунную формулу. Мелисса смотрела через его плечо. Закончив, он положил две схемы рядом.

– Что ж, – уже нормальным голосом сказал Северус. – Кругов изначально было два. Огамические знаки – завершающий элемент внутреннего круга. Но! Вот эти две руны не были активированы твоей кровью или кровью…

– Гарри?

– Именно, – профессор слегка скривился. – Так что в ритуале определенно принимали участие трое. А кроме тебя к рунам прикасался только…

Мелисса кивнула головой, а Снейп продолжил:

– Далее. В конце ритуала дощечка поднялась в воздух на уровень глаз взрослого человека. Ты не могла увидеть, что у этого символа появилась дополнительная горизонтальная черта, – он взял в руку перо и, повернув его под другим углом, дорисовал тонкую линию. – А у этого две вертикальные. Итого, четыре знака подверглись изменениям по ходу ритуала. И я не имею ни малейшего представления, что это дает.

– Разве эти линии не нужно было вырезать атамом?

Северус покачал головой.

– Есть два типовых варианта, которые можно вполне успешно комбинировать. Первый вариант: руны с соблюдением четких пропорций вырезаются атамом на ритуальной доске. Тогда при активации можно просто мазнуть значки кровью, как это сделала ты. Аккуратность тут уже не важна. Второй вариант быстрее, но сложнее: руны можно наносить сразу кровью. Но контроль за движениями пальцев должен быть просто феноменальным. Любая судорога, любой неверный жест, и результат отправится оборотню под хвост.

– Что, достаточно лишь уколоть палец?

– Да, вполне. Комбинированный же вариант используется опытными магами, когда необходимо незаметно для других внести изменения по ходу ритуала. И учитывая, что ритуальная доска впитывает кровь, как губка, отследить подобное вмешательство практически невозможно, а обетами вы не обменивались, – ответил профессор и задумчиво продолжил рассуждать. – Тем не менее, полноценного третьего круга не было. Необходимо предметно заняться переводом рун, рассмотреть все варианты и понять, во что превратился изначально защитный ритуал. Одно определенно: вопрос, как выжил Герой магической Британии, передо мной больше не стоит. И природа твоих конвульсий в день нашего знакомства тоже ясна.

– Если бы мы тогда не встретились, я бы умерла, так ведь? – дрожащим голосом спросила девочка.

– Если бы я не знал древнего заговора сидов, ты бы умерла в любом случае, независимо от факта нашей встречи.

Глаза Мелиссы стремительно наполнялись слезами. Не сдержавшись, она всхлипнула. Северус оторвал взгляд от схем.

– Лисса, ну-ка прекрати! Ты что?

– Сев, – пробормотала она сквозь слезы. – Я вдруг подумала: этот ритуал, он срабатывает однократно или нет? У меня паранойя, да?

Неожиданно для самого себя Снейп крепко обнял ее.

– Паранойя у нас одна на двоих. И не смей реветь! Умереть я тебе точно не дам. Кто же тогда будет ломать носы моим обидчикам?

_________________________________

(1) Древнегерманский рунический алфавит называют «старшим футарком».

(2) Огамическое письмо – письменность древних кельтов и пиктов, употреблявшаяся на территории Ирландии и Великобритании в IV—X вв. н.э. и являвшаяся тайнописью (зашифрованные руны).

Комментарий к ГЛАВА 16. Если у вас паранойя, это еще не значит…

Итак, месяц на Фикбуке!

16 глав, 500 кб написанного!

С почином меня!

Спасибо всем, кто читает мой фанфик!

========== ГЛАВА 17. Натуральные блондины ==========

В малой гостиной Малфой-мэнора в глубоком кожаном кресле, положив ноги на пуф, сидел Люциус Малфой с чашкой крепкого ароматного кофе и читал послание своего поверенного в Гринготтс. С каждой строчкой его настроение стремительно уходило в минус. Да, Эаргит теряет былую хватку!

Начнем с того, что несколько недель назад гоблин ухитрился проспать рейд драконоборцев в Северном Уэльсе. Там, на одном из островов, какой-то единственный в своем роде идиот засветил ферму по разведению валлийских зеленых драконов, не сумев справиться с разбушевавшимся молодым самцом. Тот разрезвился до того, что устроил лесной пожар, а заодно спалил парочку крохотных магловских деревушек.

Почему единственный в своем роде? Да потому что предки этого таланта почти триста лет – с того момента, как была подписана Международная конвенция о запрете частного разведения этих милых крылатых зверушек, – великолепным образом умудрялись прятать свой маленький бизнес от любопытных.

Люциус, случайно услышав в министерстве о предстоящем рейде, убил час на обед в хорошем ресторане с командиром отряда драконоборцев. Он честно отмучился, выслушав все жеребячьи шутки этого здоровяка, и всё для того, чтобы вложить в его лохматую голову нужные мысли.

Например, о том, как это несправедливо, когда люди, постоянно рискующие своими жизнями, получают настолько смешные деньги, что не могут даже позволить себе выгулять в изящном месте хорошенькую молоденькую ведьму.

А ведь если бы доблестные борцы с огнедышащими монстрами не были столь кристально честными и хотя бы раз не сдали туши умерщвленных тварей министерству, как бы улучшилось их благосостояние!

Командир более чем проникся, поскреб косматый затылок и порысил проводить разъяснительную беседу с остальными членами отряда.

Люциус же, обмахнувшись надушенным носовым платком, написал поверенному, приказав внимательнейшим образом отслеживать все подвижки по данному вопросу, перехватить драконоборцев и выкупить туши. Выделил он на эту сделку четыре тысячи галлеонов. Сумма, учитывая официальную стоимость ингредиентов в тех же аптеках на Косой аллее и в Лютном переулке, несомненно, смешная. Но этим ребятам хватит за глаза!

И Эаргит отслеживал, мантикора его раздери. Скрупулезно. Гоблин отследил этого уникума-драконолога, профукавшего семейное дело и отправившегося отдыхать на курорт острова Азкабан. Он отследил судьбу пострадавших маглов, которым подправили память: погода стояла жаркая, стихийное бедствие – все в руках Божьих. Он даже мог дословно пересказать сказочку, которую драконоборцы скормили министерским чинушам: якобы драконы настолько взбесились, что пришлось уничтожить всё – Мерлин, ВСЁ! – поголовье фермы взрывными заклятиями, оставив от крылатых мокрое место.

А вот туши этот гоблинский потомок флоббер-червя упустил. Кто-то ушлый перехватил отряд прямо на островах.

Нельзя сказать, что Люциусу просто позарез были нужны драконьи стейки и прочие составляющие. Он вовсе не был фанатом от кулинарии и зельеварения. Нет! И конечно, не собирался открывать гриль-бар или аптеку. Но! Именно Люциус оказался в нужном месте в нужное время. Именно он обработал мистера Мускула, безвозвратно потеряв целый час своего драгоценного времени. И что он получил взамен? Несварение желудка и головную боль?!

А ведь какая была превосходная возможность!

Во-первых, пару месяцев он мог фактически держать монополию на драконье мясо и ингредиенты. Официальный рынок контролируется министерством и находится в весьма плачевном состоянии. Чтобы что-то приобрести, нужно либо ждать несколько месяцев, либо заказывать из-за границы, предварительно заполнив кучу бумажек и выбив разрешение.

Во-вторых, на этой почве он собирался укрепить связи с торговцами в Лютном. Бартер еще никто не отменял. Тот же Боргин не отказался бы от натурального обмена.

В-третьих, потратив четыре тысячи галлеонов, можно было заработать в пять раз больше. Ну, хорошо-хорошо: не четыре тысячи, а четыре тысячи пять – не стоит забывать об обеде, который он оплатил. Скажете, фи, какие-то двадцать тысяч! Ну, по сравнению с общим состоянием Малфоев, оно, конечно, фи! Но это же не повод упускать то, что плывет в руки!

Спустя два дня Люциус случайно столкнулся на Косой аллее со своим растрепанным сотрапезником, от которого за милю несло скверным огневиски и дешевым борделем. Тот заплетающимся языком поблагодарил Малфоя за идею и, обдавая перегаром, поведал, за сколько они с ребятами реализовали эти самые туши.

Нет, Люциус, конечно, подозревал, что драконоборец не был обезображен интеллектом, но не настолько же! Две убогих тысячи галлеонов! Злость на Эаргита усилилась ровно в два раза.

Но это все мелочи!

Он мрачно уставился на сегодняшний отчет. Как, во имя Морганы, эта отрыжка взрывопотама ухитрилась потерять уйму денег теперь уже на магловской бирже?! За что он вообще ему платит?!

М-да, как ни прискорбно, придется вспоминать молодость и выправлять положение самому. И остаться при этом в правовом поле однозначно не получится.

Люциус брезгливо поморщился: опять контактировать с маглами. Конфундусы, Империо, да и зелий понадобится множество. От относительно законных, но сложных в приготовлении Феликса Фелицис и оборотного до запрещенных зелий подчинения. И всего этого, желательно, пару котлов. А это деньги, и немалые!

В этот момент за спиной послышались легкие шаги. Тонкие руки обвили его шею, скользнув прохладой по щеке.

– Милый, к тебе пришел Северус.

– Без предупреждения? – Люциус накрыл ладонью нежные пальчики жены. – Значит, ему что-то нужно. Как он выглядит? Взволнован? Нервничает?

– Мрачен и весьма саркастичен. Все как обычно.

– Значит, ему что-то очень нужно. Что ж, зови, – сказал он, поцеловав гибкую кисть, и подумал: «Удачно! Вот они – мои котлы с Феликсом!»

Нарцисса, ласково коснувшись его волос, вышла из комнаты.

***

Успокоив Мелиссу и отправив ее в факультетскую гостиную, Снейп долгое время сидел, уставившись в одну точку, чувствуя разгорающийся в груди жар.

Потом его словно выбросило из кресла, и полночи он громил собственный кабинет. Причем по-магловски, напрочь забыв о волшебной палочке и магии. Руками и ногами, сбивая костяшки в кровь.

Утомившись, Северус уселся на пол прямо среди обломков мебели и осколков посуды и, закрыв глаза, принялся приводить мысли в порядок.

Итак, восемнадцать лет Лили была центром его мира. Все, что он делал или не делал, было так или иначе связано с ней. И кто кроме него был в этом виноват? Да никто!

Любил ли он ее? Однозначно, да. Мечтал ли он о ней? Вне всякого сомнения. Знал ли он настоящую Лили? Весьма сомнительно. Смогли бы они жить долго и счастливо и умереть в один день, если бы вместо Поттера она обратила внимание на него? Увы, нет!

Он придумал себе идеал, поставил его на постамент и принялся ему фанатично поклоняться, отметая малейшие сомнения в возможном несовершенстве объекта служения. Он вел себя как чертов сектант! И не видел за образом, нарисованным исключительно светлыми красками, живого человека с его достоинствами и недостатками.

В свое оправдание он мог лишь сказать, что ему было всего десять, когда они встретились. Некрасивый, заброшенный, одинокий мальчик, абсолютно не умеющий ладить с окружающими, знакомится с очаровательной веселой девочкой, которая, как ни странно, не против общения с ним. Кто она? Ангел!

Ангел… Память услужливо подсунула ему один из последних разговоров с отцом незадолго до его смерти.

В тот день Тобиас вынырнул из алкогольного забытья, заметил вдруг, что сын страдает по рыженькой девчонке с соседней улицы, и выдал, что, обломись она Северусу, он был бы еще более несчастен, чем теперь. Потому что он не видит в ней плоть и кровь, только ангела с пушистыми крыльями. А если начинаешь жить с ангелом под одной крышей, выясняется много интересных подробностей. Ангел не только сладко улыбается, нежно смотрит и томно хлопает ресницами, но и ест, и пьет, и спит. И, представляешь, иногда может икать, рыгать и храпеть. А еще ангелочек гадит, сынок. И в прямом, и в переносном смысле. И отнюдь не розами. «Хотя, – успокоил его тогда Тобиас, – к принцам и белым скакунам это также относится в полной мере».

Снейп не мог понять, как не проклял тогда скабрезно ухмыляющегося папеньку. Может, потому что в глубине души знал, что, несмотря на явное преувеличение, в словах Тобиаса был резон? Тем не менее, он гадливо отпихнул их и задвинул в дальний уголок своего разума. Что может понимать в жизни и любви опустившийся алкаш?

М-да, восемнадцать лет!

Воспоминание Мелиссы подействовало как ледяной душ.

Шок, гнев и злость на самого себя. Он, небезосновательно считающий себя умным человеком, позволял играть на своих чувствах, как на скрипке. Ах, бедная Лили! Ах, ты так виноват, Северус! Ах, ее сын жив! Ах, у него такие же глаза! И рефреном: ты должен. Должен! Должен!!!

Хватит! У всякого терпения есть предел. И лимит исчерпан, учитывая, что последние восемь лет его пользовали как истеричную девочку-пансионерку: даром и в извращенной форме.

Ему двадцать восемь. И с чем он пришел к этому возрасту?

Он самый молодой мастер зелий за последние триста лет. Он мастер боевой магии. Если бы министерство не поставило вне закона темные искусства, он был бы мастером и в этом.

При этом у него нет ни лишних денег, ни собственной лаборатории, ни нормального дома, ни семьи, ни друзей. У него есть лишь ненавистная работа и масса увеличивающихся день ото дня обязанностей.

И черт его дери, если он продолжит сидеть на полу и мотать сопли на кулак, а не поднимется, не возьмет себя в руки и не попытается все это изменить.

Следующие пару часов он приводил комнату в порядок, лечил разбитые руки и пил восстанавливающие зелья, а после завтрака покинул Хогвартс и аппарировал к Малфой-мэнору.

***

– Северус! Какой приятный и неожиданный, – Люциус сделал акцент на последнем слове, – сюрприз! Чай? Кофе?

– Люциус! Тебе известны мои вкусы. Конечно, кофе.

Лучезарно улыбаясь, Малфой сделал приглашающий жест в сторону удобного кожаного кресла, а сам устроился напротив.

– Чему обязан?

Какое-то время они изучающе смотрели друг на друга.

«А ведь ему тоже от меня что-то нужно, – вдруг понял Северус. – Люциус ненавидит внезапные визиты, а сейчас можно подумать, что он весьма доволен фактом моего появления. Интересно, что на этот раз? Проклятый артефакт? Запрещенные зелья? Пожалуй, все будет немного проще, чем я думал. Главное, чтобы торговаться начал именно он».

– Разве нужен какой-нибудь конкретный повод, чтобы навестить старого приятеля? – поинтересовался Снейп. – Просто захотелось поговорить с умным человеком. Достаточная причина?

С тихим хлопком появился домовик с чашкой потрясающе пахнущего кофе, поставил ее перед профессором и тем же манером испарился. Снейп сделал первый глоток и вновь обратился к Малфою.

– Как твои дела, Люциус?

– О, превосходно…

И битых сорок минут в малой гостиной Малфой-мэнора разыгрывался комический дуэт под названием «Мне абсолютно ничего не нужно, я просто рад поболтать с приятелем».

Профессору первому надоело притворяться: у Люциуса был несоизмеримо больший опыт светского лицемерия, поэтому Снейп решил форсировать события. Допив уже остывший кофе, он поставил чашку на блюдце, встал и со словами «спасибо, Люциус, все было чудесно» направился к двери. Он был не уверен в своем маневре до последней секунды, когда у самого выхода его остановил Малфой.

– Север, ты что, на самом деле, хотел лишь посидеть в мягком кресле, изучить узоры на ковре, выпить кофе и обсудить живописную тучку за окном?

– Конечно же, нет. Но ты облизываешься, как пресловутый кот на пресловутую сметану. У меня сомнения, что наши желания равноценны. Ты явно собираешься меня чем-то загрузить. И это что-то незаконно, не так ли?

– Не спросишь – не узнаешь, – голосом змея-искусителя ответил Малфой.

– А стоит ли мне вообще интересоваться? Вдруг это что-то страшное и ужасное? Я испугаюсь и буду плакать по ночам.

Люциус удивленно воззрился на приятеля. Что, в лесу передохли все единороги? Северус подтрунивает над собой? Что дальше? В мэнор заявится министр магии с разноцветными перьями в седых кудельках, отбросит клюку и спляшет канкан? Он передернулся от отвращения, живо представив почтенную миссис Багнолд(1), скачущую под музыку.

– До свидания, Люци, – Снейп дотронулся до дверной ручки.

– Подожди, – сдался Малфой, – я начну.

Профессор вернулся на свое место, внутренне ликуя.

– Мне нужны Феликс Фелицис, оборотное, зелья подчинения и какой-нибудь действенный яд, который невозможно обнаружить известными способами, – перечислил Малфой.

– Объем и срок?

– Двадцать стандартных флаконов каждого зелья и один яда. Еще вчера.

– Ответ на вопрос, доступ в закрытую часть родовой библиотеки Малфоев и десять процентов, – сухо поставил условия Снейп.

Малфой опешил. Да тут не только эпидемия единорогов! Тут и фестралы, наверное, пачками с небес падают? Северус заинтересовался чем-то, кроме книг?! Требует долю?!

– Десять процентов чего? – вкрадчиво поинтересовался Люциус.

– Дохода с той авантюры, для которой тебе понадобилась подобная аптечка. Я так понимаю, дело тут все-таки в деньгах. Вряд ли ты собираешься напиться Феликса с оборотным, чтобы поиграть в ролевую игру «Отравитель из Бродмора(2)» с потаскухами в Лютном.

– Ты себя хорошо чувствуешь, Север? – поперхнулся на вдохе Малфой.

– Ты знаешь, не очень. Плохо спал, неудобно лежал. В боку покалывает, в шее хрустит, голова чугунная и сосуд лопнул. Вот здесь, – Снейп слегка оттянул верхнее веко правого глаза. – И Люци, спасибо, что спросил. Ты настоящий друг! Это, оказывается, так чертовски приятно, когда твое здоровье кому-то небезразлично!

У Малфоя появились стойкие сомнения в том, а Северус ли сидит перед ним. Захотелось обездвижить собеседника и выяснить, не в оборотном ли зелье дело. Рука дернулась к трости, прислоненной к креслу.

В следующую секунду он оказался под прицелом волшебной палочки Снейпа, а сам Северус, пристально рассматривающий ногти на левой руке, лениво протянул.

– Люциус, прежде чем ты сделаешь что-нибудь безрассудное, хочу сказать: весной 1972 года я застукал тебя в весьма недвусмысленной ситуации в темном углу у портрета Подерика Крукшанка с очаровательной пятикурсницей из Рейвенкло. Она…

Малфой поднял руки.

– Верю! Это действительно ты. Что с тобой случилось?

– Ты повторяешься, – усмехнулся Снейп. – Я, кажется, уже сообщил тебе о своем сегодняшнем самочувствии во всех подробностях.

Люциус слегка сощурился.

– Семь процентов, не более.

«О, да! Старину Люци перемкнуло на материальном!» – удовлетворенно подумал Северус, а вслух ответил:

– Десять. Или ищи себе зельевара в Лютном.

– Восемь. Не такой уж это и сложный набор.

– Десять. Или пусть варит Драко.

– Мое последнее слово – девять. Даже учитывая секретность и скорость, это слишком!

– Десять и ни процентом меньше, – отрезал Северус. – Или яд будешь изобретать сам.

– А что за яд? – заинтересовался Люциус.

– О, пальчики оближешь, – губы Снейпа растянулись в гордой улыбке. – Эксклюзивный состав. Для своих, для самых близких.

– Я, пожалуй, воздержусь от… облизывания, – хмыкнул Малфой.

– Верное решение.

– Когда все будет готово?

– Зелья подчинения варить буду у тебя в зельеварне. Если все ингредиенты в наличии, часа через три закончу. Оборотное, Феликс и яд получишь к вечеру. Последнее, разумеется, после магической клятвы.

– Какой еще клятвы, Север?

– Странный вопрос: что ты не будешь использовать его против меня.

– Можешь не волноваться. Людям, – Малфой выделил это слово, – ничего не грозит.

– Тем проще будет составить текст клятвы, Люци. Я давно уже никому не верю на слово. Так что… – Снейп хмыкнул и развел руками, демонстрируя неизбежность обета. – Ну, и поскольку я опустошаю свои запасы Феликса и оборотного, ты компенсируешь мне все редкие и дорогостоящие ингредиенты. Стандартные расходные материалы, так и быть, за счет фирмы «Снейп и Ко». Подарок постоянному клиенту. Итак, мы договорились?

Люциус откинулся на спинку кресла и неопределенно махнул рукой.

– А почему бы и нет! Большинство книг в библиотеке все равно может прочитать только Малфой по крови, так что тут я ничем не рискую. А что касается ответа на вопрос: тематику мы ограничим, Север. И, пожалуй, тоже клятвой.

Снейп вопросительно поднял брови. Малфой хмыкнул.

– Очевидно же, что тебе позарез нужно у меня что-то спросить. Ради этого ты и затеял всю эту несвойственную тебе торговлю, не так ли?

«Вот так и думай!» – удовлетворенно подумал Северус, потер подбородок и сказал:

– Только ответ должен быть полным, Люци. То есть я буду иметь право задавать уточняющие вопросы.

Малфой склонил голову в знак согласия и призвал пергамент и перо.

– Что ж. Давай составим текст обета.

***

Драко Малфой дулся с самого утра. Отец обещал сходить с ним сегодня на Косую аллею, а сам! Засел с бумагами в гостиной. А потом еще и крестный пришел. А о нем они вообще забыли. И мама ушла в гости. А раз так, то он уже достаточно взрослый, чтобы отправиться гулять одному.

Грохнув копилку в форме дракона, он рассовал деньги по карманам и вызвал придурковатого, вечно напуганного Добби. Домовик перенес его в тупичок у кафе Фортескью и исчез.

Драко уже хотел пойти купить себе мороженого для начала, как вдруг прямо перед ним, буквально в десяти шагах, появился худой мальчишка, вероятно, года на три старше. Он стоял спиной к Драко и пару секунд тряс головой, приходя в себя после аппарации, а потом сказал кому-то, очевидно, тоже эльфу.

– Возвращайся обратно. Сиди в комнате, следи за дверью. Если кто-то будет настойчиво ломиться, аппарируй ко мне. А так жди, пока я тебя позову.

Раздался тихий хлопок, и мальчик, поправив странный головной убор, вышел на Косую аллею. Драко стало любопытно. Мальчишка с виду был типичным грязнокровкой. Одежда, обувь – все говорило об этом. Но у грязнокровок не может быть эльфа. Это же ясно как Мерлинов день!

«Я за ним прослежу, – решил Драко. – Как Шерлок Холмс!»

На прошлый день рождения крестный подарил ему книгу про умного магловского детектива, и Драко заболел расследованиями. Дома он следил уже за всеми: за отцом, матерью, даже за домовиками. Но это было не интересно. Ведь он знал их сто лет, как облупленных. А тут – явно какая-то тайна. Поэтому сейчас он поспешил за объектом, стараясь держаться от него на расстоянии.