Текст книги "Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)"
Автор книги: spring_twister
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)
– Среди предметов я обнаружил ценнейшую реликвию – медальон Салазара Слизерина. Вот его описание, – гоблин протянул Мелиссе свиток. – Этот медальон передавался из поколения в поколение потомками Величайшего змееязыкого и с середины этого века считался утерянным, после того, как умер последний из Гонтов. Я бы мог только поздравить вас с подобным приобретением, но… на медальоне висит несколько сильнейших проклятий. Если длительное время находишься с ним в одном помещении, перестаешь ощущать положительные эмоции. Лично я припомнил все обиды, когда-либо мне нанесенные, и хотел только одного: выйти из вашего сейфа и уничтожить всех своих обидчиков. Желание было абсолютным. Оно распространялось даже на собаку, которая укусила меня, когда я был ребенком, и давным-давно издохла. Я на полном серьезе собирался выкопать скелет несчастного животного и растоптать в пыль.
Гоблин замолчал, а Мелисса сочла нужным уточнить.
– Вы уверены, что дело именно в медальоне?
– Да, я провел эксперимент. С помощью Оглафа я открыл на ваше имя еще одну временную ячейку и работал со всеми сомнительными артефактами именно в ней, возвращая по одному в основной сейф. Это определенно медальон Слизерина. К сожалению, я не смог определить основные чары. Несколько сопутствующих проклятий я снял, но и только. Как вы, возможно, знаете, нам, гоблинам, запрещено пользоваться волшебными палочками, поэтому мои возможности несколько ограничены. Посовещавшись с вашим поверенным, – Арг кивнул в сторону Оглафа, – мы решили поместить медальон в магический стеклянный куб с чарами, изолирующими эманации артефакта. В принципе, в таком виде он может находиться в вашем сейфе вечно. Однако я все же полагаю, что этот вопрос должен быть решен. Возможно, кто-нибудь из родственников человека, оставившего вам наследство, сможет рассказать об этой вещице?
Мелисса задумалась. Вряд ли леди Блэк посвящала кого-то в свои планы. Сын в Азкабане. У нее был только…
– Оглаф, кто переносил предметы из особняка в мой сейф?
– Госпожа, естественно, домовик, не сама же ле…
Девочка жестом остановила гоблина, не дав договорить.
– Господин Арг, я хочу поблагодарить вас за выполненную работу. Надеюсь на подобное сотрудничество и в будущем.
Но второй гоблин уходить не торопился.
– Мисс Эванс, я хотел бы продолжать исследовать медальон. Для меня это вызов. Я считал себя – и не без оснований, поверьте, – знатоком в области проклятий. Оглаф может подтвердить, я – лучший ликвидатор во всей сети Гринготтс. Я не могу бросить это дело на полпути. Я готов поклясться магией и жизнью, что никогда и никому не расскажу об этом артефакте кроме вас и тех, кого вы позволите просветить.
– Я вынуждена отказаться, господин Арг. Подобные расследования могут длиться годами. Я пойду с протянутой рукой, если позволю себе нанять лучшего на неопределенный срок.
– Мы можем заранее оговорить сумму. Скажем, тысяча галлеонов, как и в этот раз. Заключим договор, в котором будет указано, что сумма окончательная и пересмотру не подлежит. Вы просто заплатите мне за результат. И только когда и если он будет.
Одержимый своей работой, гоблин уже чуть ли ни нависал над сидящей на стуле Мелиссой. Это было впечатляющее достижение, учитывая, что даже сидя она была выше него.
Краем глаза девочка заметила, как Оглаф за спиной своего приятеля так энергично кивает ей головой – соглашайся, мол, – что даже странно, как она до сих пор не отвалилась.
– Оглаф подготовит договор. На этой неделе я снова появлюсь на Косой аллее, и мы его подпишем. И вы дадите мне Нерушимый обет о неразглашении.
Лицо Арга, этого маньяка от магической науки, расслабилось, и он пробормотал в прежнем стиле.
– Вот и чудесненько! Собственно, на такой результатик я и рассчитывал!
– Без обид, господин Арг, но если вы ограничены рамками гоблинской магии, может, стоит проконсультироваться у какого-нибудь специалиста по Темным искусствам? – спросила Мелисса.
– Ой, мисс, – протянул Арг. – В Англии всего два волшебника более чем приличненько разбираются в этой области. Но один испарился. Пуф! И нет его. А второго плотненько опекает Дамблдор. Уж не знаю, чем его привязал этот хитрющий старикашка, но поводочек у мастера явно есть, и он короткий.
– Можно без метафор? Я вовсе не специалист в области „Кто есть кто в магическом мире“.
Арг хмыкнул.
– Первый – это Лорд Волдеморт. Слышали о таком? А второй – мастер зелий школы Хогвартс. Профессор Снейп.
***
Вернувшись в приют, Мелисса обнаружила, что Кричер развил бурную деятельность. Ее комната блестела, покупки были аккуратно убраны в шкаф, а в углу, у приоткрытого, сияющего чистотой окна эльф установил стойку для ворона. Сам Корвус королем восседал на ней и снисходительно склевывал кусочки сырого мяса с ладони домовика, буквально прыгающего вокруг него.
– Хозяйка, Кричер все сделал! Кричер все убрал. Кричер знает про надзор, знает, что нельзя сильно колдовать, он тихонько и очень мало. Совы не прилетали. Кричер был осторожен.
Мелисса посмотрела на него и сказала.
– Молодец, Кричер. Присядь. Я хочу у тебя кое-что спросить.
Домовик положил остатки мяса в кормушку ворона и уже привычно взгромоздился на стул.
– Кричер, расскажи мне все, что ты знаешь о большом золотом медальоне. На его крышке изумрудами выложена в виде змеи буква „С“.
Сидящий на стуле эльф сжался в комок, сгорбился, казалось, стараясь занимать меньше места, и начал рассказывать, запинаясь на каждом слове.
– Хозяин Регулус был хорошим мальчиком. Не как хозяин Сириус. О, хозяин Сириус плохой. Он сбежал, и его выжгли, так ему и надо. Он разбил сердце старого хозяина и старой хозяйки. А хозяин Регулус нет. Он был гордостью рода Блэк. Он присоединился к настоящему лорду.
„Опять!“
– Кричер, кто такой этот настоящий лорд?
Кричер поднял на девочку свои маленькие глазки.
– Настоящий лорд – это Темный Лорд, хозяйка. Он хотел вывести волшебников из тьмы. Вывести из тени.
Мелисса потерла лоб, ну, хоть стало понятно, о ком речь – о Волдеморте.
– Хозяин Регулус много-много беседовал с настоящим лордом. И через год, как хозяин Регулус присоединился к лорду, он пришел к Кричеру и сказал, что лорду нужен эльф. Хозяин Регулус был счастлив. Кричер был счастлив. Это честь служить Темному Лорду. Хозяин велел Кричеру выполнить все, что прикажет лорд и вернуться домой. Мы отправились к настоящему лорду. Но это был ненастоящий лорд.
– Подожди-подожди! Как это ненастоящий?
– Да, ненастоящий. Его магия была не такая, как у настоящего лорда. Не такая, как у доброй хозяйки.
– Кричер, домовики могут различать волшебников по магии?
„Что я спрашиваю! Конечно, могут. Иначе бы эльфы, долгое время работающие на один род, не привыкали бы к его магии“.
– Да. Кричер помнит всех, кого видел, не по лицам. По магии. У того, ненастоящего лорда, она была другая.
– У кровных родственников похожая магия, Кричер?
Домовик посмотрел на нее как на несмышленого младенца.
– Да, хозяйка. Как у настоящего лорда и доброй хозяйки.
– Хорошо продолжай. Что было дальше?
– Кричер хотел сказать хозяину Регулусу, что это ненастоящий лорд. Но хозяин уже приказал слушаться и повиноваться. Ненастоящий лорд взял Кричера в пещеру у моря. За пещерой была еще пещера. Большая-большая. Там было огромное черное озеро. Посреди озера был остров. И там была лодка. Ненастоящий лорд и Кричер поплыли на остров. Там стояла чаша. До краев с зельем. И ненастоящий лорд велел пить. Кричер видел ужасы. Кричер горел внутри. Кричер выпил все. А ненастоящий лорд бросил в чашу медальон настоящего лорда, наполнил ее зельем и уплыл. Он бросил Кричера. Кричер хотел пить. Кричер пил из озера. Его чуть не утащили в воду мертвецы.
– Как ты выбрался? – тихо спросила девочка.
– Кричера позвал хозяин Регулус, – из глаз домовика катились слезы.
– Дальше.
– Кричер сказал хозяину Регулусу, что лорд был ненастоящий. Хозяин встревожился. Велел спрятаться, а ночью пришел в каморку Кричера. Хозяин Регулус был не в уме. Был странный. Он велел Кричеру отвести его в пещеру, где Кричер был с ненастоящим лордом. Хозяин дал Кричеру медальон, такой же, как и в чаше. Он велел Кричеру поменять медальоны, когда чаша станет пустой. Хозяин Регулус пил зелье, – домовик говорил все тише и тише, размазывая слезы и ежесекундно сморкаясь в наволочку. – Хозяин приказал Кричеру уйти без него и никогда не говорить старой хозяйке. Он велел уничтожить медальон. Кричер не смог. Кричер плохой домовик. Кричер положил медальон в вещи для новой хозяйки. Кричер боялся, что после смерти старой хозяйки Кричер тоже умрет и все разворуют. Кричер думал, что новая хозяйка разберется. Это же медальон настоящего лорда.
– Хорошо, Кричер, успокойся. Ты поступил верно. Мы обязательно разберемся с этим вопросом.
„Только как и когда?“
________________________________
(1) РТО (Please turn over) – смотри на обороте (англ.)
(2) Английские слова genes (гены) и jeans (джинсы) произносятся одинаково.
(3) Corvus – ворон (лат.)
(4) Clavicula Salomonis (Ключ Соломона) – гримуар, составление которого приписывалось царю Соломону. Фактически самый древний учебник по магии.
(5) Lemegeton Clavicula Salomonis (Малый ключ Соломона) – гримуар, составление которого приписывалось царю Соломону. Фактически пособие по демонологии.
(6) Mutus Liber (с лат. Книга без слов) – это книга из пятнадцати гравюр, изображающих процесс Великого делания – создания философского камня.
(7) Книга Иудея Авраама – папирус, приобретенный Николасом Фламелем. С него начинается работа Фламеля над философским камнем.
(8) Тайное описание благословенного камня, именуемого философским – труд Николаса Фламеля.
(9) Сигил (от лат. sigillum) – символ или комбинация нескольких конкретных символов или геометрических фигур. Сигилы широко использовались для вызова духов и демонов. Самый известный сигил – пентаграмма.
(10) Белиал – демон небытия и разрушения.
========== ГЛАВА 12. Пора в путь-дорогу ==========
Вот и наступил день отъезда в Хогвартс.
Мелисса стояла перед зеркалом и придирчиво рассматривала свое отражение. Выглядела она самой обычной школьницей: джемпер, белые блузка и гольфы, черная отглаженная юбка и начищенные до блеска туфли. На правом мизинце сверкало маленькое скромное колечко-артефакт. Волосы она заплела в красивую французскую косу.
Взволнованная предстоящей поездкой, девочка собралась еще с вечера. Все ценные книги, предметы и артефакты были убраны в медальон, а школьные принадлежности, учебники и одежда – в приобретенную на Косой аллее сумку. Небольшая и аккуратная, она отлично смотрелась как с мантией, так и с обычными вещами.
Кстати, эксперимент с крупногабаритными и тяжелыми предметами девочка провела. Правда, прошел он не совсем так, как хотелось бы. И с неожиданным результатом. Но ведь, главное, обошлось без жертв!
В общем, засунуть шкаф в сумку удалось легко. Мелисса обрадовалась и долго прыгала по комнате, крича, что она – гений. А вот с «вернуть обратно» возникла непредвиденная проблема. Нет, у нее получилось. Просто пришлось очень быстро отпрыгивать в сторону, непроизвольно накрывшись мощным щитом, чтобы не погибнуть во цвете лет под падающим на нее гардеробом, как персонаж какого-нибудь мультфильма.
К счастью, в комнате в тот момент был Кричер. При помощи магии он успел подхватить рухнувшую махину в каком-то дюйме от пола и поставить ее обратно к стене, но таких больших и круглых глаз Мелисса больше у своего домовика никогда не видела.
Когда сердце перестало колотиться о ребра, грозя их сломать, и способность связно излагать мысли вернулась, девочка взглянула на эльфа.
– Да, Кричер, вот так и давай волшебные вещи в руки дуракам. Мне же сказали: столько, сколько сможешь поднять. И причина для этого ограничения весьма весомая! – покосилась она на мирно стоящий шкаф.
В этот же день ворон отправился на свое первое ответственное задание: он должен был доставить письмо продавцу магазина сундуков и сумок с предупреждением ни в коем случае не проводить опыты ни с чем громоздким. Продавец, в отличие от Мелиссы, мелочиться не собирался – подумаешь, какой-то шкаф! – и как раз готовился поэкспериментировать с огромным сейфом. Так что Корвус успел вовремя.
Кстати, для ворона была приобретена большая клетка-перевозка. И его этот факт возмутил до глубины души.
– Корвус, – уговаривала его девочка, – это только сегодня. Я тебе обещаю. И до следующего лета мы о клетке забудем!
Только после этих слов ворон уничижительно посмотрел на хозяйку и царственно вошел внутрь вынужденной тюрьмы.
Надо сказать, что после этого происшествия со шкафом Мелисса честно ждала кары: она помнила о словах Макгонагалл о надзоре. Расплаты не последовало. Удивившись, девочка пришла на следующий день во «Флориш и Блотс» и попросила продавца дать ей кодексы уголовной, гражданской и административной ответственности. На нее посмотрели круглыми глазами и заявили, что ничего подобного нет. И не было. И не будет.
Удивившись еще сильнее, она развернулась и в очередной раз отправилась доставать вопросами своего поверенного.
Оглаф ехидно захихикал и выложил перед ней свод законов, изданный в Гринготтс для внутреннего пользования. Настолько внутреннего, что он был на гобледуке.
Уже ничему не удивляясь, Мелисса взглянула на гоблина и заявила, что он попал. Причем дважды. Во-первых, сейчас он будет подробно пересказывать ей содержание кодекса. А во-вторых, отныне в его обязанности войдет и обучение ее гоблинскому языку. Увидев вытянувшееся лицо поверенного, она захихикала не менее ехидно. Однако затем, сжалившись, пояснила, что ему нужно лишь посоветовать ей учебник по гобледуку и словари, а также вкратце рассказать о чарах надзора. Оглаф облегченно выдохнул.
Итак, министерство магии было отнюдь не так велико и могуче, как пыталась ее убедить Макгонагалл. Возможностей отслеживать каждую палочку у них не было. Надзор был лишь некой разновидностью сигнальных чар, которые накладывались на те районы магловских кварталов, где проживают несовершеннолетние волшебники.
Действовать в полную силу чары надзора начинают только после первого года в Хогвартсе. До этого считается, что любое магическое действие, зафиксированное в поднадзорном районе, – результат стихийных выбросов, которые необученный ребенок попросту не умеет сдерживать. Так что до 1 сентября Мелисса могла не переживать и колдовать достаточно свободно. Чем она и занималась.
А вот со следующего лета головная боль ей обеспечена. Причем постоянная и невыносимая. Дело в том, что чары надзора не настроены на конкретного волшебника. Более того, они в принципе не настроены именно на волшебников. Они отслеживают магию вообще: колдуна ли, эльфа, гоблина – без разницы. Если на поднадзорной территории совершается магическое действие, обвиняется проживающий там несовершеннолетний волшебник.
Чтобы доказать невиновность, необходимо лично явиться в министерство и предъявить палочку для проверки с помощью Приори Инкантатем. Это заклинание вызывает в обратном порядке последние произведенные магические действия. Появляются образы предметов, на которых использовались заклятья.
– И сколько заклинаний остается в памяти палочки? Есть какие-то конкретные цифры? – уточнила Мелиса.
– Нет, госпожа. В любом случае, собираетесь вы использовать что-то запрещенное или нет, рекомендую приобрести запасную. Естественно, не у Олливандера, – посоветовал ей Оглаф.
Весь август Мелисса провела практически безвылазно на Косой аллее в магазине «Флориш и Блоттс», где исхитрилась прочитать почти треть всех книг, концентрируясь в основном на поиске информации о последней магической войне. Или же сидела в лавке старьевщика, перелистывая сваленные там грудой старые газеты и журналы, читая статьи, сравнивая даты.
Во всех изученных источниках Темного Лорда поливали тоннами грязи. Его фигура была замазана абсолютно, без каких-либо не то что светлых, а даже серых пятен. Это было вполне объяснимо, но вот истинно ли?
В школе при обсуждении какой-то темы на уроке истории, учитель высказал мысль, что подобные книги и статьи пишутся, как правило, победителями. Поэтому в представленной ими версии реальности они – рыцари в сияющих доспехах, а их противники сплошь назгулы. Сам он был глубоко убежден, что гражданская война – это настолько грязная вещь, что незамаранных сложно найти на любой стороне. А здесь речь шла именно о войне гражданской.
Не находилось объяснения как раз другому: если Темный Лорд действительно был таким чудовищем, почему за ним пошли представители древних фамилий и малые магические народы? Атрофированное чувство самосохранения? Или что? Чудовище, но с мощной харизмой?
Было еще три вопроса, ответов на которые она пока не нашла.
Во-первых, для чего ему понадобилось убивать Поттеров и пытаться убить маленького Гарри? Мысль об извращенной ревности к Лили, выглядела смешной донельзя. Три года не ревновал, и вдруг как пробрало: Мерлин, она живет с другим! Мелиссе вообще было непонятно, как ее биологические родители могли сойтись? На слишком уж разных орбитах они вращались.
Во-вторых, как Гарри ухитрился угробить величайшего темного волшебника столетия? Рассуждения о применении младенцем магии подобной силы казались бредовыми. Гораздо легче воображение рисовало картину, как Темный Лорд зашел в детскую, наступил на игрушечную машинку, поскользнулся и сам стукнулся височком о дверной косячок. Тьфу! Вот же привязчивая манера у Арга!
И самое главное, а был ли Темный Лорд вообще в доме Поттеров в ту ночь? Тела его не нашли. Ни в каком виде. Даже кусочка плоти. Даже волоса. Из живых свидетелей только полуторагодовалый ребенок. И вряд ли он что-то помнил или давал какие-либо интервью.
В общем, сделать выводы из имеющейся информации было сложно. Сведений катастрофически не хватало.
В последнюю неделю перед отъездом Мелисса купила кобуру для второй палочки. И сейчас, закрепив творение одного из Олливандеров на левую руку, а Грегоровича на правую, она поправила рукава блузки, чтобы полностью их скрыть, бросила на себя последний взгляд в зеркало и, подхватив сумку и клетку с нахохлившимся, недовольным вороном, вышла из комнаты.
***
До вокзала ее довезла Макнабб. Там они попрощались до следующего лета, и Мелисса двинулась к платформам 9 и 10.
До отправления был еще час, и девочка решила выполнить обещание, данное профессору Макгонагалл: посчитать колонны. Их было ровно одиннадцать, а проход на нужную ей платформу 9 и ¾ был спрятан в седьмой колонне от головы состава. Как-то это нелогично, ведь просто само собой просится сделать проход в шестой! Четко посередине!
Посмотрев на часы и заметив, что осталось всего тридцать минут, Мелисса решила не морочить себе голову и двинулась к нужной колонне. Перед ней через барьер прошла чудно одетая и растрепанная рыжая женщина с громким голосом и кучей детей.
Девочка направилась следом, от волнения закрыв глаза и задержав дыханье. Когда же она их открыла, то обнаружила себя уже на платформе, возле которой стоял алый паровоз, будто прибывший из девятнадцатого века. Надпись на табло гласила «Хогвартс-экспресс. 11-00».
Мелисса двинулась вдоль состава в сторону последнего вагона. Платформа была заполнена магами в разноцветных мантиях: детьми, их родителями и родственниками. То тут, то там слышалось разноголосое уханье сов, мяуканье кошек и кваканье жаб. Над головами плыли клубы пара. Идя по перрону, она опять наткнулась на рыжее семейство.
Детей у морковной дамы было семеро, причем двое – близнецы. Шесть мальчиков и одна маленькая девочка. Двое подростков были уже совсем взрослыми, близнецы и еще один мальчик выглядели ее ровесниками, младшие казались моложе года на три-четыре. Все были огненно-рыжими, веснушчатыми, громкими и какими-то неухоженными.
«Судя по всему, про планирование семьи здесь не слышали, как и про генетику. Хотя, – одернула себя Мелисса, размышляя, – может, она очень любит детей и всегда хотела большую семью. Но тогда почему не следит за ними? У младшего мальчика грязь на щеке. Да и девочку не мешало бы причесать. А уж одежда! Она ведь волшебница, а бытовые чары пока еще никто не отменял. Вон та заплатка поставлена кривовато. Или так и было задумано?!»
– Билл, Чарли, присматривайте за Перси, – вдруг заверещала женщина в ультразвуковом диапазоне, как выброшенный на берег дельфин.
– Ладно, мам, пока, – в один голос сказали два старших парня, подхватили старые сундуки и двинулись в сторону поезда, пояснив. – Мы в первый вагон. Там старосты и капитаны команд.
– Перси, – женщина прижала к груди среднего сына, – я уверена, что в этом году ты снова будешь первым учеником.
– О да, Перси, продолжай в том же духе и станешь министром магии, – закривлялись близнецы. – И поторопись, а то в следующем году мы приедем, и тогда тебе будет не до учебы. Ха-ха. Загубим тебе карьеру.
– Хорошо, мама, – сказал Перси, показательно игнорируя братьев, – я пойду. Вуды уже здесь, а я хочу сесть с Оливером.
– Мам, я тоже хочу поехать, – громко заныл младший.
– И я, и я! – еще громче подхватила девочка, будто соревнуясь с братом.
– Учись хорошо, Перси. Рон, Джинни, – рявкнула женщина на младших, – вам еще рано! Хватит ныть!
Обходя выставленные на перроне тележки, чемоданы, сундуки и клетки с животными, Мелисса добралась до последнего вагона. Она нашла свободное купе, выпустила из клетки Корвуса, который тут же перелетел на багажную полку, и уселась на обитое красным бархатом сидение.
Вскоре паровоз, дав прощальный сигнал, начал свой путь.
***
Минут через пять в коридоре послышалось хлопанье дверями и раздался возмущенный голос: «Перси, я же тебе говорил, поторопись! Видишь, все уже забито под завязку!»
Дверь купе распахнулась и на пороге появились два мальчика. Одним из них был уже известный девочке Перси. Вторым, очевидно, Оливер, с которым Перси желал сидеть вместе.
– Привет, – сказал второй мальчик, – мы не помешаем? Везде все занято.
– Да, пожалуйста, – ответила Мелисса.
Они закинули вещи на багажную полку, получив порцию раздраженного карканья от потревоженного Корвуса, затем сели напротив девочки и дружно на нее уставились.
Перси был кудрявым, рыжеволосым и белокожим мальчиком. Вероятно, он очень легко краснел. Выглядел он чрезвычайно серьезным и ответственным, видимо, старался соответствовать статусу лучшего ученика, если верить его громкоголосой матери.
А второй был похож на любого мальчишку с улицы. Кареглазый брюнет среднего роста. Худой и какой-то верткий, что ли. Наверняка, любит подвижные игры и спорт.
Он и заговорил первым.
– Меня зовут Оливер Вуд, а это Перси Уизли.
– Эванс. Мелисса.
– Очень приятно, – сказал Оливер.
– Я видел тебя на перроне, – невпопад брякнул Перси и покраснел.
На его плече сидела большая, отвратительного вида крыса с облезлым хвостом. Она практически не шевелилась и казалась полудохлой. Наверное, даже Корвус, дышащий к грызунам неровно, на нее бы не позарился.
– Мне тоже приятно, – ответила Мелисса Вуду и добавила, переведя взгляд на Перси. – И я тебя видела.
Тот покраснел еще гуще. Оливер удивленно уставился на друга, а потом, взглянув на ворона, спросил.
– Твоя птица? Как ее зовут?
– Его, – отметила Мелисса. – Корвус.
– А чего сову не купила? У всех обычно совы, – сказал Оливер, но, посмотрев на крысу своего приятеля, поправился. – Ну, не у всех. А девчонки чаще всего покупают кошек или книззлов. Смешные! Им кажется, что с черными кошками они тянут на саму Моргану.
– Кошки слишком независимые. А у ворона интеллект выше, чем у собаки. Правда, Корвус?
– Да, – хрипло каркнул ворон.
Мальчишки подскочили на месте от неожиданности.
За лето ворон освоил целых два слова «да» и «дай» и научился употреблять их к месту.
– Ничего себе, – протянул Перси и указал на свое плечо. – А это Паршивец (1). Он очень ленивый и абсолютно не волшебный. Я нашел его на помойке, когда мне было пять лет.
– Ты хочешь сказать, что крысе сейчас семь? – удивилась Мелисса.
– Ну, да, а что?
– Да, ничего, – сказала девочка, подумав: «Просто крысы живут два-три года. Либо он весьма волшебный, либо мама-папа тебе его уже раза два меняли на другого помойного жителя, а ты и не заметил».
Тут Оливер, которому надоело говорить о крысе, перевел тему разговора.
– Ты ведь первокурсница? На какой факультет будешь поступать? Давай к нам на Гриффиндор. Лучший факультет в мире! На нем сам Дамблдор учился!
– Разве можно заранее знать, куда поступишь?
– Ну, вообще-то нет, но чаще всего, дети поступают на факультет, на котором учились родители, – ответил ей Перси. – Вот вся моя семья училась на Гриффиндоре. Мой старший брат Билл – староста факультета и школы, а второй брат Чарли – капитан сборной по квиддичу. И у Оливера тоже все гриффиндорцы. А где учились твои родители?
– У меня их нет, я выросла в приюте.
– Извини, – Перси был расстроен, – я не знал.
– Да не за что извиняться, Перси, – улыбнулась Мелисса.
– Серьезно, тебе нужно к нам! – снова начал агитацию Оливер. – Смотри, нас ты уже знаешь. А Перси, между прочим, первый ученик. А его брат – староста. Так что защита тебе обеспечена. И помощь с учебой. А я в этом году буду пробоваться в сборную по квиддичу. И вообще, на Хаффлпаффе учатся одни тупицы. На Рейвенкло только заучки. А на Слизерине подлецы.
– Да, Гриффиндор лучший вариант, – поддержал его Перси.
– Категорично.
– Да, все темные колдуны и волшебницы учились на Слизерине! Это всем известный факт! – настаивал Перси.
– А еще у нас самый классный в мире декан – профессор Макгонагалл. Она преподает трансфигурацию, – подхватил Оливер. – Прикинь, Перси, если бы у нас деканом был Снейп, – я бы повесился.
«Давай! Табуретку придержать?» – подумала Мелисса, обозлившись.
Она только открыла рот, чтобы ответить Вуду, как дверь купе открылась. На пороге стояла улыбающаяся пожилая дама с тележкой со сладостями.
– Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?
Оливер бросился покупать сладости. Перси с гордым и независимым видом продолжал сидеть на скамейке, глядя в окно. Лишних денег, похоже, у него не было.
– Перси, ты чего хочешь? – спросил Вуд. – Тут все как всегда: «Друбблз», «Берти Боттс», шоколадные лягушки, лакричные палочки, тыквенное печенье… Ну, определяйся!
– У меня все есть, но если ты настаиваешь, то одну шоколадную лягушку и один сдобный котелок.
– А ты, девочка, хочешь что-нибудь? – улыбнулась Мелиссе продавщица.
– Если у вас только сладости, то нет, мэм, благодарю вас.
Оливер набрал сладостей и покидал их на стол.
– Присоединяйтесь, – сказал он попутчикам.
Мелисса открыла сумку, достала из нее белую льняную салфетку, постелила ее на стол, слегка сдвинув покупки Вуда, и разложила на ней заранее приготовленные сэндвичи с индейкой, помидорами и свежим салатом. Потом вытащила термос с кофе.
– Если хотите, угощайтесь, здесь хватит на всех, – предложила она.
– А ты сладкое не любишь? – поинтересовался Перси.
– У меня был спортивный режим, – пояснила Мелисса, – пока еще рука не поднимается так его нарушать.
– И какой спорт? – спросил Вуд, цапнув сэндвич. – Ум, очень вкусно!
– Художественная гимнастика, если вам это о чем-то говорит, – ответила Мелисса, наливая кофе в крышку термоса.
– Говорит, – ответил Вуд, – мы иногда на неделе живем в магловском районе, прямо рядом с министерством. Отцу там удобнее. Так что у нас есть телевизор, и я видел соревнования по гимнастике. Это круто. Мне, правда, больше нравится спортивная гимнастика. Ленточки, мячики – это все такое девчачье. Хотя ты и есть девчонка…
Он почему-то замялся и замолчал.
– И как успехи? – поинтересовался Перси, развернувший шоколадную лягушку и перехвативший ее в прыжке.
– Выиграла пару соревнований. Жаль, что на этом все. Мне нравилось.
– Мерлиновы кальсоны! – Оливер вытаращился на нее. – А я тебя узнал! Ты по ящику рекламировала кроссовки. Там еще было написано, мол, юная чемпионка рекомендует. Нет. Тебе однозначно надо поступать на Гриффиндор. Ты наверняка сможешь неплохо играть в квиддич!
Кофе почему-то остыл, вероятно, Мелисса плохо закрыла термос. Холодный пить не хотелось, и она, обхватив ладонями крышку, нагрела его до нужной температуры. Когда над кофе появился легкий пар, девочка сделала первый глоток.
– Как ты это смогла? – практически заорал Вуд. – Без палочки!
– А в чем проблема, Оливер, – не поняла Мелисса. – Просто нагрела. С чего такой ажиотаж?
– Невербально? Без палочки? Ты хоть представляешь, какой это уровень? ТРИТОН – не меньше! – подхватил Перси.
Мелисса с удивлением посмотрела на них: «Они что, разучились колдовать без палочек за один год? Не верю!»
– Оливер, Перси, когда вы были маленькими, у вас были выбросы магии?
– Глупый вопрос! Как у всех?
– И что тогда происходило?
– Я магией зажигал костры и швырял камни, – признался Оливер.
– А я постоянно хлопал одновременно всеми дверями и окнами, – сказал Перси. – Мама боялась, что дом рухнет. Он у нас и так на одном только честном волшебном слове держится.
– А сейчас вы можете все это проделать? – спросила Мелисса.
– Нет, конечно, – возмутились ребята. – Это же детские шалости.
– А ведь это был уровень ТРИТОН – не меньше! – передразнила она их. – Невербально, без палочки зажечь огонь, кинуть камень, хлопнуть всеми дверями и окнами.
Ребята уставились на нее.
– Наверное, это опасно, – протянул Перси, – иначе нас бы учили. Профессорам виднее! И потом палочкой легче колдовать.
– И быстрее, – поддержал его Вуд.
«Да вам просто крылья подрезали! – подумала девочка. – Выбей у вас из рук палочку и все! Можно брать тепленькими. Впрочем, Мелисса, это не твое дело. Каждый выбирает сам!»
– А вообще, – протянул Перси, – ты уверена, что ты из маглов? Такая сила магии не характерна для маглороженных, так говорит тетушка Мюриэль. Она, правда, стара, как черепаха, и помешана на чистоте крови. Я не такой – ты не думай! Просто у меня вот в семье все волшебники, но такое вытворять может только тетушка Мюриэль.
«А тетя твоя, похоже, самая мудрая из всей вашей семейки. Или училась по другой программе. Что, кстати, вполне возможно, если ей лет, как той секвойе!» – подумала Мелисса, а вслух поинтересовалась:
– Кто тебе сказал, Перси, что я маглорожденная?
– Ну, ты же сама говорила, что ты жила в приюте! – влез Оливер.
– Но я же не знаю, как там оказалась. И кем были мои родители.
В этот момент в купе заглянул Билл, брат Перси.
– А, вот вы где! Пора переодеваться. Прибываем. Первокурсница? – спросил он у Мелиссы и, дождавшись кивка, сказал. – Вещи оставь здесь, их принесут прямо в спальню факультета, на который тебя распределят.
Билл ушел. Мелисса достала из сумки мантию и галстук, убрала термос и оставшиеся бутерброды и открыла дверцу клетки.
