Текст книги "От звезды до звезды (СИ)"

Автор книги: skjelle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– Вашу мать, спину сломаете! – не выдержал Йонге, буквально вжимаясь в живот Рудольфа.

Члены снова терлись друг о друга, но теперь почти болезненно. Йонге изо всех сил подался бедрами вверх, освобождая пространство, чем вызвал одобрительное ворчание яута и уже откровенный шлепок. Разозлившись, Йонге вслепую отмахнулся локтем, не попал и отмахнулся еще раз, уже всей рукой. Поймав Сайнжу за дредлоки, он рванул. В ответ яут навалился на него, и Рудольф страшно захрипел. Сплющенные яйца пронзила боль.

– Сдаюсь! – взвыл Йонге.

Видимо уловив интонации, Сайнжа чуть отступил. Мгновением позже Рудольф обхватил Йонге за затылок и потянул на себя. Разрываясь между вывихом плеча и растяжением шеи, Йонге все-таки разжал пальцы, нырнул чуть ниже, и Рудольф его поцеловал.

Оторваться Йонге не смог. Сам поцелуй он почти не воспринимал, но ударивший в голову эндорфиновый выброс моментально стер все лихорадочные испуганные мысли. Рудольф обхватил его и второй рукой. Йонге уперся локтями в платформу, втянул воздух, а затем Рудольф прервал поцелуй и замычал, поднимаясь всем корпусом. Скрутившись, прижался лбом ко лбу напарника.

Йонге испуганно вздрогнул, ощутив прикосновение мокрого извивающегося кончика к раздвинутым ягодицам. Сайнжа заворчал, надавливая сильнее и проникая в наконец-то уступившее отверстие. Йонге зажмурился и почувствовал, как губы Рудольфа скользят по его щеке и челюсти.

…Ему нравилось, когда член только начинал пробуравливать отверстие ануса, и совершенно не нравилось, когда вся эта огромная штука двигалась глубоко в животе. Зато когда Сайнжа задевал простату… Ласкающее прикосновение выбивало дрожь.

Потом яут подавался назад, вытягивая член, и скольжение наружу тоже было таким приятным, что Йонге всякий раз казалось, будто он вот-вот вывернется наизнанку от удовольствия. Вздрагивающая задница сжималась, опустев, а Рудольф под ним тут же напрягался и начинал стонать. Потом снова приходила очередь Йонге, и опять, опять, по кругу…

А еще Сайнжа делал это быстро. Он не заморачивался, чтобы прочувствовать каждого партнера, а просто менял их на каждый раз. От этого обоих сносило по постели, и Сайнжа то и дело тащил Рудольфа за ноги назад. Особенно хорошо это чувствовал Йонге, которому в этот момент засаживали по самую печень.

Спустя пару минут таких упражнений Рудольф глухо взвыл, застонал и кончил, обкусывая многострадальное ухо пилота. Йонге со всхлипом втянул воздух, чувствуя липкие горячие брызги на животе, Сайнжа опять сменил рабочую дырку, и теперь уже вынесло самого Йонге. Кончая, он стиснул зубы от тупой боли в яйцах. Слишком много секса…

Каменно-твердый член выскочил из него с влажным звуком. Сайнжа схватил пилота за бедра, приподнял и впихнул член между телами людей. Могучий залп опять обдал участников фонтанчиком. Рудольфу попало на лицо, Йонге тоже.

К счастью, Сайнжа удовлетворился одним заходом.

Залип он точно так же, как в прошлый раз, и постанывающим напарникам пришлось выбираться самим.

Йонге хотел убраться к синим шускам с этой платформы, но его хватило только хлопнуться на живот, проползти сантиметров двадцать, стирая с себя яутскую сперму, и немедленно уснуть.

***

Тонкий настойчивый писк ввинчивался в уши.

Открыв глаза, Йонге обнаружил, что из положения «лежа» перешел во внимательное «сидя», озирающееся по сторонам. В кают-компании загорелся свет: сначала слабо и неярко, но потом быстро набрал полную мощность. Сайнжа заворочался и потянул ткань на голову.

Тоже успевший сесть Рудольф тер глаза, и если бы не тревожный писк, Йонге обязательно нашел бы подходящую случаю фразу. Но выдернувший их звук действовал на самые примитивные инстинкты. Негромкий, тем не менее он лез в самое нутро.

– «Фелиция», говори уже, что случилось, – промычал Йонге, не в силах сосредоточиться для общения напрямую.

– Климатическое явление типа «газовый фронт», – мгновенно доложил искин. – Зарегистрировано каскадное повышение температуры. Предполагаемое время контакта – тринадцать минут.

В приятном желтом свете ламп было хорошо видно, как мгновенно побледнел Рудольф. Йонге подозревал, что выглядит не лучше.

Оба сорвались с платформы одинаковым движением.

– Фелиция, график убрать, стартовая готовность пять минут!

«Заблокировано, приоритет ремонта, необходимо ручное подтверждение, проследуйте в рубку»

Сипя от злости, Йонге наддал ходу.

Очередной газовый фронт они могли не пережить.

– Donnerwetter, откуда? – на бегу выпалил Рудольф.

– Не знаю! А кто следил? Блок на кой хрен выставил! Опоздаем!

Рудольф на бегу ткнул его кулаком в плечо, но дальше ссориться было некогда.

Влетев в помещение, Йонге с разгону впрыгнул в кресло и впился в клавиши. Рудольф уже вовсю орудовал за отладочным терминалом, лихорадочно снимал одну блокировку за другой, отменяя приоритетные процессы. Система оповещения жалобно попискивала: «Фелиция» возражала против насилия. Но механик был неумолим.

Йонге лихорадочно цеплял выход на маяк, оставленный на орбите. Тот успел смыться на другую половину планеты, и сигнал гас, теряясь в огненной карусели, надвигающейся с востока.

– Предлагается атмосферный подъем, – подобострастно сказал искин. – Оптимальная траектория… Атмосферный подъем запрещен.

– Да чтоб тебя!

Йонге откинулся в кресле и привычно приложился загривком к контактной пластине. Болтать вслух было совершенно некогда, работать руками он не успевал, поэтому пришлось наполовину соединиться с кораблем.

Тот немедленно радостно накинулся на пилота, как обычно стремясь изнасиловать всеми способами. Йонге мысленно отбивался ногой, а руками ворочал чистые массивы данных. Закончив прокладывать курс из микропрыжков, он выгрузил диковатый, но допустимый вариант выхода на орбиту прямо с места.

«Старт!»

«Требуется подтверждение навигатора».

Йонге дернулся и отсоединился. Встряхнув головой, он повторил команду уже вручную, внимательно глядя на символы, появляющиеся на экране.

«Требуется подтверждение навигатора».

– Какой еще навигатор? – заорал Йонге и треснул кулаком по подлокотнику. – Руди!

– Что? Почему не летим?

Вместо ответа Йонге ткнул в громкую связь.

– Требуется подтверждение навигатора.

– Какого хрена? – взвыл Йонге.

Рудольф молча развернулся, вытаращил глаза и длинными скользящими шагами кинулся к выходу. Йонге знал, что он бежит к мозгохранилищу, чтобы спасти их шкуры, но точно так же он знал, что у Рудольфа может просто не хватить времени. Выдернуть из списка экипажа посторонний объект было не так-то просто. С профессиональными галлюцинациями маршрутных искинов боролись целые диагностические бригады.

«Время до столкновения – семь минут».

Йонге прижал кулаки к глазам, глубоко вдохнул, выдохнул и постарался успокоиться.

– «Фелиция», в экипаже нет навигатора. Полет осуществляется со стандартной командой из двух человек согласно базовой документации.

«Внесены изменения, – возразил корабль. – Должность навигатора добавлена в список».

– Да нет у нас третьей должности! Нет навигатора! Где ты его видишь?

Искин секунду молчал, а потом демонстративно запустил проекцию черного экрана и так же демонстративно написал там в столбик:

Должность: пилот – Йонге Далине

Должность: механик – Рудольф Вебер

Должность: навигатор – Саааржанайяахтаунир Владеющий Копьем Первого Дома

Йонге тупо смотрел на экран битый десяток секунд. До затуманенного близкой опасностью мозга не доходило, что это за третье имя и почему оно кажется ужасно знакомым.

Понимание медленно всплыло из адреналинового моря, бушующего в черепной коробке, и Йонге помянул всех богов так, как никогда не выражался даже мысленно. Символ громкой связи угодливо замигал чуть ли не перед носом.

– Рудольф! – заорал отважный космопроходец. – Я больше не хочу иметь дело с этим долбаным кораблем! Он глючит!

«Что случилось?» – судя по пыхтению, Рудольф возился в самых мерзких технических отсеках.

– Он прописал нам навигатора, этого зеленого мудака!

Повисла пауза.

«Йонге, ты так не волнуйся, – мягко сказал Рудольф. – Я сейчас тут кое-что сделаю, вернусь и…»

– Я не сошел с ума, – перебил Йонге. – Мне только что показали список, где третьим значится яут! Хорошо, что не яйцо!

«Бля».

Рудольф отключился. Таймер тревожно отсчитывал секунды. Йонге вновь откинулся на контакт и взялся выстраивать еще один прыжок. Уже без сложных привязок, без учета колебаний, просто чтобы подняться на орбиту. Еще один вариант. Еще.

«Не могу, – прорезался Рудольф. – Перезагружай»

«Куда? – Йонге тоже перескочил на глейтерный режим. – Десять минут!»

Еще через минуту Рудольф влетел в рубку и опять припал к технической консоли. Йонге отправил еще пару запросов, и вновь столкнулся с глухой стеной. Руки опускались. Он мог управлять кораблем, но переделать внутреннюю логику искусственного интеллекта был не в силах. Для этого требовались механики.

Прошла еще минута.

– Трындец, – сквозь зубы констатировал Рудольф.

– Хорошо. Я уже со всем смирился, – Йонге стиснул подлокотник. – «Фелиция», вызови навигатора в рубку. И чтоб я слышал.

«Принято», – вежливо отозвался корабль. И перешел на страшный рев.

Напарники пригнулись, у Йонге мелькнула безумная мысль, что газовый фронт уже догнал корабль, и они плавятся заживо, но затем он сообразил, что «Фелиция» перешла на язык яута. У искусственного интеллекта проблем с голосовыми связками не было, поэтому вещал корабль с идеальными горловыми перекатами.

Сайнжа примчался еще через минуту. Йонге даже показалось, что дредлоки у яута приподнялись. В руках у него было две пары штанов.

«Три минуты до контакта».

– Прокладывай маршрут! – гаркнул Йонге, вставая с места.

Под рокот перевода Сайнжа отступил на шаг. Штаны полетели на пол.

– У тебя две минуты, – Йонге не орал, сдерживаясь из последних сил. – Ты говорил, что умный? Добро пожаловать на борт, теперь ты навигатор. Выдай нам разрешенный маршрут!

Последнюю фразу он все-таки рявкнул.

«Переключаю интерфейс», – заботливо добавила Фелиция.

Взгляд яута остановился на главном экране, где сведения о надвигающейся катастрофе немедленно преобразовались в угловатые символы. Сайнжа неуверенно шагнул к креслу пилота, но затем явственно собрался, решительно подошел к креслу и с размаху в него опустился. Левый подлокотник с хрустом отвалился, заставив Йонге болезненно поморщиться. Его любимое кресло!

Когтистые пальцы заскользили по чувствительным к биоэлектрике кнопкам так легко, будто Сайнжа всю жизнь только и делал, что сидел в капитанской рубке. Все варианты, сделанные Йонге, сложились в один.

«Дублирую результаты прокладки курса».

Второй экран отобразил плоды стараний яута. От увиденного у Йонге потемнело в глазах. Сайнжа указал точку назначения за пределами привязки к маяку, наполовину игнорируя параметры заложенной Йонге программы. Сетка состояла всего из двух микропрыжков, которые, хоть и укладывались в концепцию, по-прежнему оставались двумя.

– Не то! – Йонге вцепился ему в руку. – Идиот! Тебе надо подтвердить мой!

Сайнжа зарокотал.

«Слишком мелкие шаги, нет времени».

– Да у тебя вообще не шаги! У тебя дорога в могилу!

«Включай огнедар».

– Нет, я не…

Корабль содрогнулся и завопил. Не заскрежетал, а тонко и страшно взвыл.

«Контакт, – искин полностью загрузился в глейтерный поток. – Повреждение внешней обшивки через минуту и… сорок восемь секунд».

– Йонге, да мы тут поджаримся! – гаркнул Рудольф. – Прыгайте!

Пилот не мог заставить себя пошевелиться. Он понимал, что им действительно крышка, но точно такую же крышку видел в конце недомаршрута, предложенного яутом. Эта крышка могла захлопнуться гораздо более страшным способом.

Яут схватил Йонге за плечо и дернул на себя. Закинул пилота к себе на колени, стиснул за запястье и с размаху приложился чужой ладонью к мерцающей кнопке запуска. Упругая полусфера прогнулась под ударом.

Корабль содрогнулся с носа до кормы.

«Курс принят, – с дебильной готовностью отрапортовала «Фелиция». – Начинаю прыжок»

– Сука, мы все сдохнем! – заорал Йонге.

Он метнул прощальный взгляд на Рудольфа, увидел искаженное ужасом лицо напарника, и «Фелиция» прыгнула.

Мир вокруг развалился на части.

***

– А-ах!

Цепляясь за сжимавшие его руки, Йонге несколько долгих секунд висел на пике самого небывалого оргазма в своей жизни.

Открыв глаза, он долго не мог понять, что происходит. Тело было невероятно легким, а все поле зрения занимала мешанина из полупрозрачных зеленых шариков. Йонге расслабился и попытался воспарить, думая, что теперь-то уж точно находится в раю. И именно поэтому ему так хорошо.

Затем в раю включили силу тяжести. Йонге грохнулся обратно и инстинктивно стиснул ноги. Яут под ним хрипло зарычал, Йонге метнул взгляд вниз и понял, что сжимает здоровенный хуй, топорщащийся поперечными рубцами и вздыбленным гребнем. Зеленоватые шарики хлопнулись вместе с ним и разбрызгались яутовской кончой.

– Твою мать, – прозвучало от технической консоли. – Я жив?

– А… а хер его знает, – выдавил Йонге.

– И где мы? – с идиотской настойчивостью продолжил допрос все еще невидимый Рудольф.

– А хер его знает, – повторил Йонге. – Ты сам-то где?

– Я на полу, – немного грустно сказал Рудольф. – Я все-таки жив и это неудобно.

– Почему? – тупо спросил Йонге.

– Потому что я дрочу.

Йонге не выдержал и нервно захохотал в голос. Сквозь проступившие слезы виднелся главный экран, где успокаивающе горели ровным зеленым светом конечные координаты сверхорбитального гиперпрыжка.

***

Первым делом Йонге влез в штаны. Вторым – убедился, что яйцо не пострадало, а также целы удерживающие его тяжи, никуда не подевалось электричество и полностью активны азотные установки.

– Пока я не узнаю, что за чертовщина тут происходит, – сказал он, – мы никуда дальше не полетим!

– Мы и так не полетим, пока я все не перепроверю!

Вновь зависший Сайнжа не реагировал на громкий разговор, витая в посторгазменных видениях и прочно застряв в кресле. Даже вдвоем напарники его вытащить не смогли – яут словно врос в пластик и металл.

– Дубина, – резюмировал Йонге. – Ладно, тогда я через модуль полезу.

– Опять весь грязный труд на мне, – вздохнул Рудольф, демонстративно вытирая руки о штаны.

И торопливо пошел к выходу под пронзительным взглядом напарника.

Самоотверженно приняв разгрузочную таблетку, Йонге погрузился в полный синхрон, терпеливо общаясь с ошалевшим от такого подарка кораблем. Даже в виртуальности яйца болели от интенсивных ощущений, поэтому он мягко, но настойчиво отвергал все предложения окончательно слиться в познании друг друга.

Рудольф, счастливо избежавший тяжкой доли церебрального интерфейса, периодически появлялся рядом, выдергивая Йонге из расплывчатых видений. Профилактически тыкал напарника в плечо и снова скрывался в лабиринтах системы поддержки.

На исходе четвертого часа, злой и голодный, первый пилот малого грузового разведчика наконец-то отсоединился и, хрустя шеей, направился в камбуз. Отбросив совесть и жалость, во всем следовало винить искусственный интеллект, попавший в нестандартную ситуацию.

Пожирая унылый на вкус витаминизированный брикет, Йонге ворошил логи, автоматически пишущиеся в ходе расследований. Со своими было все ясно, а у Рудольфа поднабралось еще и технической информации. Дотошный берлинец докопался до микропробоин, обнаружившихся прямо в мозгохранилище. В этом месте стояла злобная пометка, касающаяся систем фильтрации и защиты. Частицы расплавленной породы проникли в сплетение тончайших кристаллических волокн и вызвали цепь крошечных выгораний. Восстановление завершилось относительно успешно: сгоревшие участки отрезало от общей системы, а поток данных пошел через соседние. Часть ресурса, обрабатывающего глейтерные протоколы, ушла в неприоритетные. Экипаж получил статус поврежденного. С этого и началась сумятица, вылившаяся в целый независимый сектор, занятый поиском оптимальных решений для улучшения качества собственного существования.

По зародившемуся в пластиковых мозгах мнению, в ослабленном тандеме не хватало объективного участника, корректирующего взаимодействие с кораблем при экстренной необходимости. И искин радостно ухватился за кандидатуру чужака, на которого экипаж реагировал одинаково сильно. Совсем как в настоящей синхронизации.

Осоловело дожевывая, Йонге смотрел в экран. Если «экстренное координирование» позволяло вычеркнуть из традиционного маршрутного списка больше половины точек… Если корабли можно было перебрасывать на расстояние десяти стандартов всего за три, не умерев под кипой расчетов и допущений…

«Руди? Глянь!»

Ответ не приходил так долго, что Йонге успел усомниться как в синхроне, так и в своих предположениях.

«Ну… Если не считать того, что в ходе тестов нам могла прийти крышка – теперь мы богаты!», – прорезался Рудольф.

«Со всякими яутами патентом не делимся, – уточнил Йонге, сворачивая упаковку. – И… последствия не документируй, ради бога».

«Еще бы».

Почти ощущалось, как Рудольф осклабился.

Позабытый яут обнаружился все там же – на бессменной вахте у яйца. Едва источающие довольство напарники появились в рубке, Сайнжа пространно зарычал, явно высказывая много нелестных слов, и ретировался в сторону камбуза.

Йонге покружил вокруг яйца, пристально его разглядывая, и на всякий случай дополнил протокол безопасности несколькими личными пометками. «Фелиция», занятая мелким ремонтом, неохотно отвела часть ресурсов под дополнительное наблюдение, но угрызений совести Йонге не испытывал. Он хотел спать спокойно.

– Предлагаю на Бэзир-двадцать, – Рудольф поглядывал на график. – Не могу, душа болит.

– Можно и на Бэзир. Только с навигатором я прыгать не хочу. Пойдем медленно, вот так, – Йонге одним взмахом вызвал карту и прочертил длинную линию, провожающую их до ближайшего автоматического гейта.

Путь выходил длинный, на пару дней.

Рудольф все же сочинил коротенький запрос в центр сертификации, преподнеся случайное открытие как «разработку оптимизации гиперпрыжка», и лишь на этом успокоился окончательно.

***

К незапланированным подъемам Йонге уже начал привыкать.

Едва услышав шебуршанье в личной каюте, Йонге выдернул из-под подушки штатный парализатор и ткнул им в сторону шебуршания. Неизвестный застыл, потом шаги попятились и исчезли под аккомпанемент шипения двери.

Удовлетворенно кивнув, Йонге начал проваливаться в сон.

Уже на грани отключки он внезапно представил себе, что наездник все же сбежал из яйца. Видение было таким резким и ярким, что пилот сел, как подброшенный. Глаза распахнулись сами собой, сон сдуло окончательно. Йонге выругался, поднялся, кое-как нацепил на себя повседневную одежду и потащился к выходу. После ударных ремонтных трудов у него болела шея.

За дверью обнаружился Сайнжа. Сложив руки на груди, яут рассматривал стену коридора.

– Вы задолбали меня будить, – прошипел Йонге. – Зачем приперся? Яйцо кто караулит?

Сайнжа слегка повернулся к нему, и Йонге вспомнил, что опять забыл про переводчик. Выругавшись себе под нос, он шагнул назад в каюту, и яут немедленно проследовал за ним.

– Нет! Стоять!

Йонге уперся ему в грудь, но Сайнжа проигнорировал, просто сделав два шага, из-за чего Йонге чуть не споткнулся. Спешно отступив еще дальше, пилот торопливо пошел к столу, где переводчика по закону подлости не обнаружилось.

Прокляв все на свете, Йонге нырнул в койку, пытаясь найти компактный прибор. Сайнжа радостно заворчал и немедленно присоединился. Пяткой блокируя движения в свою сторону, Йонге все же нашарил переводчик и прилепил на плечо.

– Вон отсюда! – скомандовал он.

«Не пойду. Почему ты отказываешься разделять со мной ложе?»

– Потому что ты должен караулить яйцо, а не лезть ко мне в штаны!

«Контролирует корабль. Пусти меня, мягкая кожа».

– Вали к Рудольфу, – почти простонал Йонге, падая на подушку. Нашаренный под ней парализатор придавал уверенности.

Сайнжа заворчал, перехватывая его за ступни и сильно нажимая на загрубевшие подошвы.

«Уже был», – услужливо подсказала система трансляции.

– А что не остался?

«Я вспомнил пилотирование. Хочу узнать о тебе больше».

– Это единственная причина? – Йонге все-таки достал оружие. – Сайнжа, ты меня раздражаешь.

«Нет. Не единственная».

– И? Что на этот раз?

«Стремительный летун воинов нашего рода скоро будет здесь».

Йонге опять сел, выдергивая щиколотки из захвата.

– Ты что, вызвал своих?

«Я не вызывал, я взывал. Смотрел картину космоса, нашел наш корабль и воззвал».

– Это кретинская идея, – зло сказал Йонге. – Что ты им дал для наводки?

«Идентифицирующие волны»

Поднявшись, Йонге пересел за стол, вытащил рамку селектора и ткнул в кнопку вызова. На том конце пару секунд царила тишина, но затем связь активировалась.

– Что? – прохрипел Рудольф. – Я его к себе не пущу!

– Сайнжа пригласил своих родственников, – без предисловий сказал Йонге. – Хрен знает, какого класса их корабль. Скоро у нас будут гости.

– Хм. Это очень плохо?

– Понятия не имею.

– Спроси, сколько времени.

Йонге обернулся к яуту, повторил вопрос и получил сложное определение исчисления в чужеродной системе. Переводчик спасовал.

– Восемь стигиев, это много? – почти риторически спросил он.

– Ща… Ну вроде шесть часов. Если что, программа заканчивается через два.

– Отлично, через пять встречаемся в кают-компании.

Рудольф согласно буркнул и отключился. Йонге опять развернулся к яуту и пощелкал переключателем парализатора.

– Семь стигиев, – утончил он еще раз. – Я иду спать, ты можешь делать что угодно.

Яут поднялся, шагнул и склонился над его креслом, упираясь одной рукой в подлокотник, а другой в спинку. В ответ Йонге уперся штекерами ему под нижнюю челюсть и выразительно подвигал бровями. Сайнжа с ворчанием отступил.

Йонге вытолкал яута со своей территории, тщательно закрыл дверь, чего обычно не делал, выставил таймер и бухнулся обратно в постель. Никакие перспективы массового явления яутов не могли испортить твердо намеченный им отдых.

========== Глава 4 ==========

Торжественная встреча экипажа состоялась в кают-компании.

В привычном темпе завершив рутинные процедуры, пилот явился на баррикады, поглаживая браслет-индикатор. Рудольф уже был на месте и выглядел не менее прилично. Лайнер ненавязчиво стоял между раритетным диваном и креслом. Сайнжа восседал на платформе, чем заслужил неодобрительный взгляд Йонге, надеявшегося, что самозваный навигатор торчит рядом с опасным грузом. Сайнжа рассеяно перебирал дредлоки, потом бросил и с внезапным энтузиазмом начал рыть ткань, наваленную на лежбище.

– Чего это он? – вежливо осведомился Йонге у напарника. – И откуда кофе? Это заместитель?

– Секретный запас. Это насчет кофе. А что касается нашего пятнистого друга, то, похоже, у него кризис гардероба.

– М-м? – Йонге налил себе чашку.

– Да голый он, – снисходительно сказал Рудольф. – Одно дело по Калисее носиться или у нас тут яйцами трясти. Другое дело – почетных родичей встречать. Паника на борту.

Он опять глотнул и вытянул ноги. Йонге сверился с хронометром, прихватил чашку и направился в рубку. До выхода на линию контакта оставалось полчаса, и яуты уже должны были отправить запрос, если, конечно, они придерживались общепринятых правил.

На пульте одиноко мигал огонек входящего вызова. Йонге потянулся и сел в кресло, недовольно глянув на сломанный подлокотник и намертво засохшие на полу брызги. В свете последних событий их с Рудольфом дружное решение вычеркнуть из комплектации большого универсального робота-уборщика теперь казалось очень поспешным.

Он принял запрос, отдал его на лингвистический анализ «Фелиции» и получил целое послание прежде, чем успел допить хорошо пахнущий, но все же эрзац.

Приветствия, витиеватые приветствия, еще приветствия, запрос на стыковку.

Представив, как всего через пару часов яут вместе с яйцом покинет их навсегда, Йонге в полном восторге отправил чуть меньше приветствий и разрешение.

Корабль яутов начал медленно выравниваться. Йонге включил экран максимального обзора. Угловатое страшилище медленно подползало к «Фелиции», вытянув жесткий треугольный хобот стыковочного коридора. Йонге настроил для них якорную сетку, одновременно передавая на чужой корабль основные сведения о профиле шлюза. Страшилище сделало поправку на относительные скорости и пристроилось сбоку.

Хобот мягко ткнулся в бок «Фелиции».

– Ну что тут у нас?

Бодрый голос механика разорвал тишину. Йонге отдал управление тонким процессом балансировки в виртуальные руки искина, развернулся и показал большие пальцы.

– Сайнжа! – позвал Рудольф, оглядываясь в дверях.

Яут затопал в коридоре, отпихнул Рудольфа и ввалился на мостик. Йонге поднял бровь. Заморачиваться охотник не стал, просто намотав на бедра длинную тканевую полосу, холодно поблескивающую мононитями. Все оружие, которое яут забрал с брошенного корабля, было при нем. Решительно подойдя к яйцу, Сайнжа потыкал пальцем в консоль, и защитные ограждения отошли.

– Эй! – возмутился Йонге, немедленно покидая кресло.

Сайнжа присел, заворчал и подхватил яйцо. Все еще опутанное металлической сеткой, оно послушно отлепилось от гладкой поверхности, и до самого пола потянулась густая свежая слизь.

– На кой хрен ты его на стол ставил? – злобно поинтересовался Йонге.

Рудольф развел руками, а потом молча покрутил пальцем у виска.

– Сам чистить будешь, – пригрозил Йонге

Ему показалось, что мясистые треугольные лепестки слегка дернулись. Он автоматически нащупал оружие в кобуре. Сайнжа прошествовал мимо, бережно неся яйцо, и Рудольф спешно уступил ему дорогу, стараясь не коснуться мерзкого трофея.

Сайнжа неторопливо прошел через весь корабль, добрался до грузового дока и коротко рявкнул у входа. «Фелиция» послушно распахнула створки. Напарники злобно переглянулись, но дружно сохранили молчание. Пройдя до середины дока, Сайнжа остановился и торжественно опустил яйцо на пол. Выпрямившись, он развел плечи пошире и даже стал казаться выше.

Герметизация полностью завершилась, «Фелиция» дала команду на раскрытие шлюзов.

Под шипение прокачки створы сдвинулись, свет в доке стал чуть ярче.

Сквозь бело-желтый туман проступили характерные фигуры.

Йонге в последний момент вспомнил, что помимо презентабельного внешнего вида всем нужна еще и система коммуникации, и спешно отдал «Фелиции» команду на дублированный перевод.

Сайнжа ударил себя по плечу и сделал два шага назад.

Вся троица прибывших неторопливо прошла через док. Им до яйца оставалось чуть меньше, когда главный остановился. Сайнжа зарокотал, извергая потоки шипения и рычания и создавая прочное впечатление, что сейчас он выблюет свои внутренности.

«Приветствую братьев по оружию… радость видение… миссия сбытие…»

Судя по трансляции, это был не общеупотребительный язык. Йонге поморщился, покосился на Рудольфа, но по лицу механика совершенно нельзя было прочитать, что он думает. Серо-голубые глаза равнодушно скользили по прибывшим – и ни на миг не задерживались. Догадка пришла почти сразу: Рудольф нацепил контактные линзы с прямым обменом и подключился к корабельным системам. «Фелиция» могла напрямую передавать ему все подозрительное, не используя медленные словесные конструкции. Лайнер снова висел на боку, угрожающе выставив длинный ствол. За обиженных гостей Йонге не волновался – яуты лучше других знали, что такое воинственность.

С одной стороны Йонге одобрял, с другой – предвидел сезон жалоб и стенаний, когда напарник будет восстанавливать зрение.

Рудольф сходил с ума от высокотехнологичных новинок, закономерно расплачиваясь потом больной головой, потерей одного из чувств – смотря какое усиливал – и очередным курсом правильного питания за большие деньги. Йонге регулярно благодарил современную медицину: все было кратковременно и успешно подвергалось излечению.

«Трофей слава матери…» – продолжала талдычить система перевода.

Представитель гостей поднял руку, останавливая словоизлияния. Несмотря на маску, голос его звучал достаточно отчетливо, чтобы корабль попытался перевести и его фразы, но это оказалось совсем уже непосильной задачей.

Поняв свою несостоятельность, «Фелиция» оборвала перевод, уведомив пилота, что трансляция будет возобновлена после распознавания словаря. И тут же предложила подгрузить платный модуль. Йонге шикнул на искин и сосредоточился.

Казалось, Сайнже не нравилось, что он слышал. Очень быстро яут начал проявлять все признаки недовольства: взмахнул рукой, выщелкнул клинки и сжал кулак, показывая оружие оппоненту.

– Так, вечеринка портится, – прокомментировал Йонге.

Предводитель делегации резко прошел вперед, обогнул яйцо и встал перед Сайнжей. Он был выше, мощнее, а дредлоки – совсем белесые, выцветшие.

Йонге посмотрел на гостей под новым углом, и они ему не понравились.

У второго яута половина черепа была лишена дредлоков, а у третьего отсутствовал нижний левый клык. Седой, Лысый и Щербатый. Будь они сейчас в любом баре, Йонге точно мог бы сказать, что эти трое готовы затеять драку в любой момент. Грузовой отсек на бар походил мало, но рожи у яутов были самые что ни на есть уголовные. Рожу Седого Йонге не видел, но готов был поставить половину стержневого запаса, что она тоже мерзкая.

– Эй! – Йонге шагнул вперед. – Парни! Во-первых, невежливо разговаривать на постороннем диалекте! Во-вторых, нам обещали заплатить за это чертово яйцо, так что давайте к делу!

Седой внимательно прислушивался к переводу «Фелиции», рокотавшему с потолка, а затем отпихнул Сайнжу и враскачку двинулся к Йонге. Руки он развел в мирном жесте, поэтому пилот напрягся, но не отступил. Рудольф положил ладонь на приклад.

«Эта рожа мне подозрительна…»

Седой сделал последний шаг, раззявил челюсти и зашипел.

– Очень приятно, – сухо сказал Йонге.

Седой коротко, без размаха всадил кулак Йонге в подбородок.

Среагировать пилот не успел. Удар был такой, что его отбросило. Во рту разлилась пронзительная боль и железный привкус. Он грохнулся на пол, краем глаза заметив, как Рудольф перехватывает лайнер. Седой взмахнул рукой, и пространство вокруг них взорвалось клубами сизого дыма.

– Нападение! – заверещала «Фелиция».

Йонге услышал, как громко и зло рявкает оружие – не лайнер, – и под потолком прошла серия коротких взрывов. Голос корабля исчез, завоняло паленым, по внутреннему каналу связи пришло огорченное сообщение, что в грузовом доке произошла авария, и он будет заблокирован.

– Не… вздумай… – прохрипел Йонге, садясь. – Мы ж здесь…

Оттолкнувшись от пола, он вскочил и тут же столкнулся с вынырнувшими из дыма силуэтами. Яуты кинулись на него с двух сторон. Йонге вмазал ногой одному, блокировал удар другого, всадил локоть в светлое пятнистое брюхо, отдернул голову, чтобы не прилетело ударом тяжелой башки…

Тяжелая химическая вонь влилась в легкие, и все тело тут же сделалось неподъемным, как гранит. Йонге пропустил удары по ребрам слева и справа, согнулся, и пол качнулся ему навстречу.