Текст книги "День Святого Валентина (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Ей, надеюсь, мне не придется за ней следить неизвестно сколько времени, учитывая, что ничего может и вовсе не произойти?! – встрепенулся метаморф.

– А в чем дело? Радовался бы, что угодил в такие заботливые женские ручки! Когда тебя, горемычного, последний раз обухаживали по полной программе?

Огрон и Анаган, словно забыв о своей очередной неявной стычке, грубовато расхохотались, даже Гантлос изогнул бледные губы в неприятной усмешке, только пронзительный взгляд из-под полей низко надвинутой шляпы остался совершенно холодным и трезвым.

– Если серьезно – попытайся ее спровоцировать. Любое потрясение, не укладывающееся в картину «реального» мира может создать трещину на этом ее панцире из неверия, под которым девчонка прячет свои способности.

– Если вообще есть, чего прятать! – упрямо напомнил Думан. Эти лоси опять заржали, причем Анаган сквозь хохот пытался высказать какую-то, вероятно, кажущуюся ему остроумной, фразу – что-то насчет того, что в этом и заключается «свойственная всем женщинам интрига». Метаморф презрительно фыркнул, но от каких-либо еще возражений воздержался. Он и правда не имел ничего против того, чтобы пожить, наблюдая за девчонкой, в облике птицы. Из всей четверки только у него не было в мире людей ни имени, ни документов, ни официальной профессии – необходимую другим легенду вполне заменяла способность прикинуться кем угодно в нужный момент. Заработку «на жизнь» младший в четверке предпочитал охоту в облике какого-нибудь животного, а если и вращался изредка в мире обычных людей, то обходился там закрепленным своими способностями мошенничеством.

Непонятно еще, сколько «провокаций» Роксане понадобиться, уж чего-чего, а упрямства этой девице явно хватает. Если бы не это ее зоологическое любопытство – идея остаться здесь на какое-то время была бы не такой уж плохой, но сам Думан биологией никогда не увлекался и испытывал некоторые сомнения в том, что птица, обличье которой он принимал, идентична какому-нибудь реально существующему в природе виду. А желания, чтобы его потащили патентовать, как новое слово в орнитологии, чего-то совершенно не было!

Истерический лай пса Артура снаружи как-то немного подозрительно притих.

– Ладно! – Оргрон резко поднялся из кресла. – Действуй на свое усмотрение.

Трое магов исчезли, а четвертый, снова растянулся на диване, вернувшись к прерванному рассматриванию альбома и одновременно с любопытством прислушиваясь к неуверенным шагам девушки и цоканью пса по крыльцу, а потом их возне в прихожей.

Легко Огрону было рассуждать «любое потрясение»! Потрясение-то определенно получилось, даже с некоторым опережением плана – метаморф и не ожидал, что Роксана с ее замороченным мировосприятием окажется достаточно наблюдательной и узнает его в другом обличье. Даже учитывая его невольное восклицание на попытку подергать вывихнутую руку – крыло Думан и правда ухитрился повредить, а превращения, увы, в отличие от трансформаций оборотней в кино, от повреждений и болезней не излечивали.

К тому же девчонка, сперва поизображав аристократический обморок – чем, по правде говоря, несколько смутила не ожидавшего такого поворота мага – а потом упрямо помусолив формулу «не может быть, потому что не может быть никогда», в которую вцепилась, как утопающий в подвернувшуюся соломинку, а потом и вовсе вышибла самого Думана из колеи темы неожиданным вопросом.

– И что, ты кого угодно так можешь изобразить? – с каким-то странным прищуром, резко сменив тон, осведомилась она.

– Ну, разумеется.

Приподнявшись, девочка слегка заискивающе улыбнулась.

– Слушай, это глупо звучит… но ты не мог бы мне помочь? Тем более, если ты, как я вижу, поему-то намереваешься здесь оставаться…

– По крайней мере, пока снова летать не смогу, – метаморф покрутил вывихнутым плечом. Кислую гримасу даже изображать не пришлось. – эй, а при чем здесь это?

– Можешь оказать в некотором роде ответную услугу.

– Можно подумать, что если я этого делать не стану, ты каким-то образом можешь меня выдворить! Впрочем, ладно… выкладывай, чего тебе нужно.

Повертевшись на месте, девочка с неуверенным видом попыталась присесть обратно.

– Ты не мог бы изобразить моего парня сегодня вечером в школе.

– В принципе, если ты покажешь мне фотографию и объяснишь хотя бы пару характерных черт…

– Фотографии нет.

– Ну, знаешь ли, со слов достоверно воспроизвести чью-то внешность, это даже у криминальной полиции не получается. Вернее, получается так, что в этих описаниях даже себя никто не узнает, а мне к тому же…

– Ты не понял. Я не говорю о ком-то конкретном! – Рокси уставилась на свои сцепленные в «замок» руки. – Его нет и… в общем-то, и не было.

– А при чем здесь тогда вообще способность менять обличье? – с наигранной наивностью хлопнув глазами, осведомился Думан. Девочка немного помялась.

– Ну… без обид – но если бы у меня такая способность была – я бы на твоем месте расхаживать в ТАКОМ виде не стала! – сдержанно ответила она.

Едва сдержавшись от душившего хохота метаморф старательно придал себе уязвленный вид.

– Ну, знаешь ли! Если бы я услышал это не от человека, который красит марганцовкой волосы в надежде придать себе хоть какую-то незаурядность… К твоему сведению, ты ведь тоже не мой идеал!

– Ну и кто же «идеал»? Эта черноволосая вампирши, которую ты тут изображал?! – моментально забыв о своем смущении и снова полыхнув гневом, подскочила Роксана.

Думан хмыкнул. Для человека, никогда не знавшего сиятельную фату Небулу лично, девчонка подобрала весьма меткое и исчерпывающее определение!

– Что ни говори, а такие и поневоле западают в душу! – с усмешкой признался он вслух, решив, что Рокси совершенно неинтересно знать, по какой на самом деле причине ему вряд ли когда-нибудь удастся эту бешеную фею забыть даже при всем желании. К тому же невольное восхищение та по ряду причин внушала не в меньшей степени!

– Хотя, по выбору твоих собственных обличий… удивляться не приходится!

– А я вот, так, почему-то, совершенно этому «нет и никогда не было» не удивляюсь!..

Сердцевидное личико девушки совершенно перекосилось и побелело от ярости – только на скулах пылали лихорадочные красные пятна…

А миг спустя с ее рук сорвался ослепительный поток, не смотря на несколько несерьезный вид, отшвырнувший Думана вместе с разлетевшимся едва ли не в щепки и клочки креслом к противоположной стене – у него даже снисходительная улыбка с лица сползти не успела – душевно в это стену впечатав. Когда перед глазами перестали плясать искры – как магические, так и от взорвавшегося в голове фейерверка, первым, что увидел метаморф – это стоящего над ним Огрона.

– Живой? – не особенно-то участливо уточнил «алый рыцарь». Проигнорировав и дурацкий вопрос и неохотно предложенную руку помощи, Думан, слегка покачиваясь и придерживая стену ладонью здоровой руки, поднялся со второй или третьей попытки на ноги. Девчонка с энтузиазмом наскипидаренной кошки извивалась и пыталась выкрутиться из рук Гантлоса, но хватка у сына тролля была поистине стальной.

– Какого черта вы трое здесь опять делаете?!

Братья с почти одинаковым напоминанием уставились на него.

– Слушай, Думан, если ты опять забыл… – с довольно еще сдержанным недовольством в голосе начал красноволосый лидер.

– Про Небулу? Да вы не дали бы мне забыть эту историю, даже если бы это вообще было возможно! Ты серьезно не понимаешь? Небула была феей! Феей, если это ВЫ забываете! А эта девчонка – всего лишь подменыш…

– По-моему, она продемонстрировала достаточный магический уровень…

– Такой же подменыш, как и мы сами! – гораздо тише, но с максимальной получившейся твердостью, закончил метаморф. – Может быть, ее волшебной силы и достаточно, чтобы сделать Выбор и стать феей. Но не забывайте – она вполне может сделать и Правильный Выбор – и остаться СОБОЙ! Откуда нам знать заранее?

– Никто не выдерживает долго, – с глухим нетерпеливым рыком напомнил Анаган.

– Одно только обладание волшебной силой еще ничего не решает! Мы сами уже не первый век – по-прежнему мы. Почему не может кто-то еще?

Рыцари гибели переглянулись. По крайней мере, на лице Огрона мелькнуло что-то вроде тени сомнения – Думан счел, что это можно считать и тенью некоторой надежды. Для Роксаны… Черный рыцарь, напротив, уже явно настроился на очередную расправу и не желал никаких отсрочек, а Гантлос… черт знает, что происходило в этой голове под неизменной шляпой, которая как-то ухитрилась удержаться, даже пока блондин удерживал бьющуюся выдернутым из воды налимом девчонку.

– Я согласен с Думаном, – словно заметив внимание метаморфа, сообщил Гантлос. – дождавшись, когда девчонка превратиться в фею по-настоящему, мы получим от нее больше Силы. Лучше следовало бы проявить терпение.

– Это если вообще удастся поймать ее после этого! – напомнил Ан. – Я категорически…

– Я не спрашивал, кто тут за, а кто против! – нахмурившись, резко напомнил Огрон. – Развели тут демократическое голосование… как я скажу, так и будет!

– Ну, так и говори! – ничуть не впечатлившись, столь же мрачно ответил Анаган.

Алый рыцарь гибели задумался, изучая взглядом все-таки притихшую, наверное, тоже в ожидании (а может, и просто в попытке восстановить силы) девушку.

– Можешь отпустить ее, Гант, – наконец негромко велел он. – все равно не сможет ни сбежать, ни натворить чего-нибудь. Она и Думана-то просто застала врасплох.

Блондин с непроницаемым лицом разжал стальные объятья, Рокси, едва не шлепнувшись, но все-таки сумела устоять на ногах. Судя по мрачно-решительному выражению побледневшего личика, «натворить что-нибудь» она, быть может, и не смогла бы, но все равно планировала непременно попытаться.

– Мне очень жаль, что так получилось, – зачем-то негромко сказал Думан. – я действительно надеялся, что мы ошибемся и это окажешься не ты.

Анаган сверкнул в его сторону крайне неприятным взглядом.

– Джин приобретает форму кувшина…

– В конце концов, – Огрон как будто даже примирительно помотал в воздухе ладонью. – это естественная черта Изменяющих Форму. Если бы Думан не умел притворяться так, чтобы хоть на время но самому себе верить, он не мог бы так в буквальном смысле влезать в совершенно разные шкуры. Ему приходится быть в большей степени человеком, чем любому из нас. Что касается тебя, куколка…

Красноволосый маг протянул руку, намереваясь потрепать Рокси по щеке, но девочка, судя по дрогнувшим на щеках жвалкам, бешено сжала зубы и отступила назад, едва не врезавшись спиной в неподвижного Гантлоса.

– Можешь не сомневаться, девочка, мы без труда можем найти тебя в любой момент. И не относись к словам Думана чересчур серьезно – твоя сила еще будет возрастать и пройдет совсем немного времени, прежде чем мир обычных людей станет совершенно невыносим для тебя. Ты ведь уже сейчас чувствуешь себя в нем чужой, верно, девочка? Ты не сможешь сдерживать волшебную природу долго – и все равно сделаешь Выбор. И мы найдем тебя, как только это произойдет, – он доверительно склонился к Рокси с не лишенной приятности улыбкой. Вернее, не лишенной бы, если не вдумываться в смысл сопровождающих ее слов.

– Ты это серьезно?! – взорвался Анаган. – Хочешь уйти, как ни в чем не бывало?!

– Что тут такого? Вряд ли девочка кому-то о нас расскажет – она же совсем не хочет пройти еще один курс лечения от шизофрении. Я прав, крошечка?

– Если так, то пойдем отсюда! – в повисшей напряженной паузе, равнодушно бросил бледный рыцарь. – У меня завтра рабочая смена, да и вообще, нечего тут терять тут время впустую!

Развернувшись, он первым направился к выходу. Огрон отвесил девочке насмешливый поклон и вперился в Анагана предостерегающим взглядом. Тот поскрипел зубами, но тоже развернулся к выходу.

– М-м, Роксана! – негромко, с непонятной торопливостью заговорил Думан, прежде чем последовать за ними. – Не нужно… Выбор – потому это и называется так, что только ты сама в конечном итоге все решаешь. Выбора без… без, собственно, выбора не существует. И мне действительно очень жаль.

Девочка пристально посмотрела на него. Глаза с расширившимися зрачками казались на побледневшем лице почти черными. Поколебавшись, она все-таки спросила:

– И куда это вы идете?

– Гм, – метаморф не знал, каких именно слов следовало в такой ситуации ожидать, но почему-то думал, что не этих. – ну, мы оставили мотоциклы на стоянке в соседнем квартале…

– Эй! А вы разве не собираетесь как-нибудь эффектно улететь или исчезнуть? – недоверчиво нахмурилась Рокси.

Маги резко замерли – Гантлос остановился уже в дверях прихожей, так, что еще более мрачный, чем всегда, черный рыцарь едва в него не врезался – и пооборачивались.

– Мы что, похожи на ненормальных – откалывать такие фокусы посреди людного города? – после короткого обмена смеющимися взглядами с остальными, невинно уточнил Огрон.

========== Эпилог ==========

– Как истомилась по любви моя душа!

Как я устала ждать с войны героя!

Вчера – представь! – полночною порою

Меня являлся дьявол искушать!

– И ты впустила?

–Да господь с тобой!

Он сам вошел и до утра остался.

Тем и Йовин «Две дамы»

Заметив деловито спешащую по коридору в просторный холл принцессу Амарил, сегодня почему-то без сопровождения стайки подружек-фрейлин, Мирта, бредущая в противоположную сторону, замерла, с ностальгией вспомнив полутемные коридоры Торрентуволлы, полные укромных уголков. В Алфее коридоры были прямые и идеально освещенные – без единого закутка, куда можно нырнуть, не желая показываться кому-то на глаза, а желания такие, хоть и реже, чем в Школе Ведьм, но время от времени возникали. Сталкиваться с Амарил после отгремевшего осенью безобразного скандала, виновата в котором была, к тому же, исключительно сама Мирта, совсем не хотелось. Хоть Фарагонда отчего-то и отнеслась к ее выходке снисходительно, впоследствии еще и приняв сторону ведьмочки, когда родители принцессы решили поскандалить, а директриса решительно отрубила, что сама будет решать, кого ей учить в своей школе, а если принцессу Амарил что-то не устраивает, пусть уходит из Алфеи она сама. Разумеется, никуда уходить с последнего курса звездная фея не захотела, но оставшуюся безнаказанной маленькую колдунью с тех самых пор она терпеть не могла. До прямых стычек дело больше не доходило, но Мирте хватало самого факта, чтобы всеми силами избегать встреч.

– А, привет, – рассеянно бросила принцесса, проходя мимо остолбеневшей ведьмочки. – куда это ты уходишь? Гости только начали собираться…

– Я не в настроении, – настороженно откликнулась Мирта. Привычной волны раздражения со стороны звездной феи не исходило, но сегодня вполне хватало раздражения собственного. – да и глупо торчать на подобном празднике в одиночестве!

– А этой твоей подружки, – Амарил скорчила многозначительную гримасу. – что, не будет?

– Ей не по вкусу алфейские праздники…

«А так же Алфея вообще со всеми обитателями. Теперь – абсолютно со всеми!»

Вместо почти ожидаемого недовольства (что, мало того, что учениц Торрентуволлы вообще теперь сюда приглашают, так они еще и носы воротят от такой чести!), принцесса Космозиаса неопределенно пожала плечами.

– Могла бы пользоваться моментом, чтобы познакомиться с кем-нибудь…

Наверное, и правда могла бы. Но намерения знакомиться с кем-то, а уж тем более, с «кем-нибудь» у Мирты не было ни малейшего.

Замедлившая из-за разговора шаг звездная фея как раз достигла выхода в холл, кажется, забыв про ведьмочку, цепким взглядом выхватила кого-то из толпы и подпрыгнула, взмахивая рукой и окликнув по имени.

– Ильвар? – зачем-то переспросила Мирта. Амарил нервно хихикнула.

– Слышала про этих пиратов сегодня, с лягушачьим заклятием?

Еще бы не слышать, если алфейские принцессы отнюдь не горели энтузиазмом целоваться с жабами, да еще жабами столь невысокого социального статуса, как какие-то пираты. Амарил сама же, помнится, оказалась среди тех, кто особенно рвал и метал по этому поводу. Но от комментариев Мирта воздержалась, просто кивнув в ответ.

– Ну и… в общем, это и есть Ильвар! – скороговоркой закончила Амарил, расплываясь в жутковатой улыбке и разворачиваясь, чтобы шагнуть навстречу приближающемуся молодому мужчине в щегольской алой куртке, стянутой на талии широким черным поясом. Кажется, ему было лет тридцать, но точно по загорелому лицу с четкими, немного хищными чертами и мелкими ранними морщинками от солнца и ветра, сказать было трудно. Взъерошенную копну темно-русых или каштановых волос перехватывал яркий шарф, в ухе Мирта разглядела, как минимум, три золотых сережки-колечка, руку, протянутую навстречу встрепенувшейся принцессе, тоже украшало сразу несколько золотых перстней.

– Ну, ты даешь! – тихо пробормотала Мирта, но ни Амарил, ни ее новый друг ее больше не замечали. А ведь эта самая принцесса до недавних пор Стеллу постоянно обвиняла в мезальянсе! Интересно, что сказала бы Стелла…

Солярийскую принцессу ведьмочка без особого труда отыскала взглядом в холле – даже в здешней пестрой толпе та ухитрялась блистать ярче всех – но до Амарил и пирата солнечной фее сейчас определенно не было никакого дела. Повиснув на локотке у Брендона, златовласка настойчиво выпытывала… какие ему больше нравятся стихи! Судя по ошарашенному лицу молодого офицера, такая тема всплыла в их разговорах впервые.

Передернув плечами, Мирта резко развернулась и возобновила свой прерванный путь по коридору. Этот мифический «валентинов день» правильнее было бы назвать «днем обострения всеобщего маразма»!

Светлая колдунья захлопнула за собой дверь в комнату и обессилено прислонилась к этой двери спиной.

– Вдвоем все было не так уж плохо – хикс! – не так ли? Здорово утешает мысль, что не только до тебя в этом мире нет никому дела…

Мирта досадливо отмахнулась от кружащей, казалось, целым роем единственной импы. Завидовать кому-то, это вообще чересчур, а уж завидовать лучшей… единственной подруге – это и вовсе никуда не годится! Хорошо, когда хоть кому-то в жизни иногда везет… А еще лучше, когда можешь в жизни хоть на что-то решиться – и поймать все-таки за хвост свое счастье. Или не поймать, но хотя бы знать, что пытался…

– Как тебе ощущение? Всех кто-нибудь, да пригласил на этот глупый бал, даже Люсьену, понравилось ей это или нет, а тебе там оставалось бы только попирать там стены. Потому что тебя никто не заметит, а ты даже не решишься сама с кем-то заговорить. Невидимка…

Не так уж это и плохо. Мирта же сама приложила столько усилий, чтобы стать незаметной: никто не шпыняет, никто не дразнит, никто не завидует… ни для кого тебя как будто и не существует! Но, в конце концов, праздник этот земной – и правда сплошная глупость! И дело вовсе не в том, что Мирту никто не замечает, она и не понимала никогда девушек, желающих нравится парням вообще. Понравиться хочешь кому-то конкретному, особенному… если, конечно, есть такая возможность. Ведь мало кто может рассчитывать, что для того же самого человека окажешься столь же особенной, самой лучшей, невзирая на достоинства и недостатки… Ценить за красивую внешность или незаурядную личность кто угодно может, но любить, не взирая ни на что… по крайней мере, в идеале…

«Вот этому с чистой совестью можно и позавидовать, ага?»

– Зато какой шикарный повод относиться к этому новому празднику с еще более искренним презрением, а?

Убито вздохнув, девушка прислонилась лбом к оконному стеклу. Снаружи, во внутреннем алфейском дворе, играла музыка, вспыхивали яркие огни и долетал до окон монотонный гул голосов… Третий этаж всего-то, это не Торрентуволла, где голова при попытке выглянуть в окошко жилой башни начинает кружиться от высоты… Бывшая адептка Высшей Школы Ведьм не без раздражения захлопнула окно.

Оливково-зеленый питончик, хотя февраль в Магиксе был довольно-таки теплым месяцем, не счел это достаточной причиной отказываться от законной своей зимней спячки, так что даже не пошевелился, когда хозяйка запустила руку в «гнездовую» корзинку, чтобы его погладить. Змеи вообще мало склоны были отвечать на ласку, но шелковистую прохладу его шкурки было очень приятно чувствовать под кончиками пальцев. Жить в корзинке и свободно ползать в более жаркое время года питончику нравилось гораздо больше, чем сидеть в террариуме – время от времени Мирте закатывали истерики студентки Алфеи, заявляющие, что ее питомец непременно сожрет кого-нибудь из пикси, а то кролика Кико, считающегося последние годы талисманом школы, хотя с заглатыванием столь упитанной тушки возникли бы сложности и у средних размеров анаконды. Но комнату Мирта занимала одна, хоть и стараясь не думать о том, что никто из фей не захотел жить с «бывшей ведьмой», и из этого можно было извлечь определенные выгоды. Змееныш не так уж часто любопытничал, высовываясь за пределы спальни, а здесь, в ее собственной комнате, ни кролику, ни посторонним пикси делать нечего. Одну приставучую импу и вовсе сама бы кому-нибудь скормила!

Лерка истошно взвизгнула – прочла, что ли, нелестные мысли в свой адрес? Обернувшись, девушка едва не подскочила на месте от неожиданности, увидев в кресле – определенно пустом, когда она склонилась погладить змееныша – вальяжно развалившегося мужчину с медово-золотыми волосами. Импа пулей просвистела мимо головы Мирты, едва не задев ухо, и нырнула за спину светлой колдуньи, не хуже клеща вцепившись в плечо и приглушенно попискивая «Прогони его, прогони, прогони!». Девушка знала, что демоны – там, в своем слое реальности – охотно промышляли каннибализмом, так что встреч с более крупными и могущественными «собратьями» мелочь вроде имп благоразумно избегала. В мире людей, конечно, охотиться на «братьев меньших» нужды никакой не было, хватало через край хлещущей энергии человеческих душ, но это не делало подобные опасения совсем уж бессмысленными. Ловят же коты, например, бабочек без всякой промысловой ценности такой добычи.

Однако паника Лерки неплохо помогла Мирте не запаниковать самой.

– Зачем пожаловал? – увы, над ее попытками изобразить суровый тон вдоволь посмеялись в свое время все первокурсницы Торрентуволлы.

– Мне показалось, тебе одиноко, – прочитать что-либо по тонко вылепленному лицу и, тем более, полуприкрытым неожиданно черными для натурального блондина ресницами глазам, было решительно невозможно.

– И что с того? – слегка растерялась Мирта. Темный маг плавно и вместе с тем стремительно поднялся – так перетекать из одной позы в другую обычно умеют только кошки… или змеи – заставив девушку боязливо отступить на шаг, едва не споткнувшись о корзину питончика.

– Мне тоже, – доверительно улыбнувшись, признался Валтор. – может быть, ты меня с именинами захочешь поздравить?

– Именинами?

– Что, по-твоему, обозначает мое имя? – с легким недоумением приподнял брови маг. Мирта передернула плечами. Исчадие языческих богов, названное в честь какого-то святого из земной религии – чего только в жизни не встретишь. Чувство юмора у трех его наставниц было отменное! А сократили потому, что Валентин – это звучало недемонично? – К тому же у праздника куда более интересная история, чем могла бы рассказать вам здесь Блум… Не уверен, что она сама в курсе таких исторических деталей. Когда на Земле распространялось христианство, многие существующие в прошлом праздники были переименованы, притянуты буквально за уши к каким-нибудь знаменательным событиям христианского мира – и в этом виде продолжили свое существование. Интегрировались в новую среду, так сказать. В том числе и этот праздник. Начало пробуждение мира, знамение скорой весны… Считается, что он был посвящен Бригитте… так на Земле почему-то прозвали Пречистую Деву, знаешь? Нельзя сказать, что связали их голословно, определенным значением этот день обладает. Но правдивее были те земные поверья, что связывали этот день с неким языческим богом огня и страсти. Впоследствии его заклеймили, как беса, но при этом, смешав образ с историей одного своего святого, одновременно продолжали почитать – уже в связи с новой легендой. Забавно, правда?

Дернув головой, Мирта решила не позволять себя убалтывать.

– Рада за тебя, – по-возможности сухо процедила она. К счастью, голос хотя бы не дрожал. – но я не надевала перстень и вообще не понимаю, чего ты опять от меня хочешь. Как я уже говорила, со мной этот номер не пройдет!

Он с текучей грацией поднялся с кресла и сделал пару неторопливых шагов в сторону светлой колдуньи. Вцепившаяся в плечо Мирты Лерка снова истошно заорала, заставив гостя остановиться и слегка поморщиться. Обнаружив, что привлекла к себе явно излишнее внимание «крупного хищника», импа поспешно заткнулась – однако, кажется, тигр оказался не в настроении для охоты на крысят развлечения ради.

– Дух зависти? – вскинув брови, с легким удивлением осведомился этот «бог огня и страстей», глядя при этом не на Лерку, а в глаза девушке. Мирта почувствовала, что начинает заливаться краской и приготовилась выдать гневную отповедь, что никогда бы и не за что… хотя демонам-то, конечно, виднее. Паршиво! – Неудачный выбор…

Ведьмочка не поняла, чей выбор – ее или импы – Валтор вообще имеет в виду. Наверное, все-таки Леркин, потому что, вытащив из кармашка своего старомодного камзола какой-то картонный прямоугольник, маг со снисходительной и немного, пожалуй, брезгливой улыбкой швырнул его мимо Мирты на подоконник. Кажется, это была визитка. Импа, отпустив, наконец, плечо девушки, опасливо сползла-съехала по ее руке и подняла непонятную бумажку.

– Леди Химера Фейтон с Солярии, – безразлично бросил Валтор, наблюдая, как мелкая бесовка то недоверчиво хмуриться, морща антрацитовую мордочку, то зачарованно… словно бы принюхивается к подачке. – не знаю, живет ли она там до сих пор… впрочем, уж ты ее разыщешь теперь где угодно! Думаю, вы друг другу понравитесь… И, – чуть подавшись вперед и сощурив полыхнувшие каким-то странным огнем глаза, изменившимся тоном добавил он. – Надеюсь, к следующей нашей встрече ты сумеешь накопить побольше энергии!

Лерка пискнула и отшатнулась. Мирта, устав от этого спектакля с неожиданной для самой себя ловкостью поймала импу за нетопырье крылышко и с наслаждением отправила в полет за окно.

– Неудачный выбор, – уже абсолютно точно обращаясь к ней самой, повторил оставшийся демон. Уж этого так, запросто, выдворить не удалось бы! – Поверь, никто из них, там, – он кивнул на отблески празднества за окном. – Ничуть не счастливее тебя. Даже Блум… я бы сказал, что она – в особенности! Как интересно, почему же наш прекрасный принц не приехал вместе со своими приятелями? И это – в «такой» день!

Мотнув головой, демон беззвучно расхохотался.

– Кроме того, от имп все равно никакой пользы.

– Ты, что ли, «полезнее»? – девушка достала из кармана золотой перстень, вместо камня украшенный латинской буквой “V” и положила на журнальный столик. – Можешь забрать назад! Я не знаю, чего ты пытаешься добиться… но я просто не могла тебя позвать, даже неосознанно! Мне не нужна ни власть, ни сила, ни чья-то корона, ни фальшивая любовь – мне вообще ничего не нужно! Понимаешь?

– Понимаю, – Валтор мимолетно улыбнулся. – отчасти поэтому я и пришел именно к тебе. До чертиков надоели девушки, которым постоянно что-то нужно. Семь шкур сдерут, а минимальной благодарности не дождешься! Но ты… ты мне сразу показалась особенной.

Мирта растерялась. И без того не ахти какая решительность бесследно испарилась, уступив место полнейшему смятению.

– Что значит – ты пришел ко мне? – будь за спиной пространство для отступления, она сделала бы еще шаг назад, но… Маг приблизился, еще одним стремительно-плавным движением запуская пальцы в ее волосы.

– Пришел поздравить тебя с днем святого Валентина, глупенькая светлая ведьмочка.

«Это идиотский праздник!» – только и успела привычно подумать Мирта.