Текст книги "Тиамат (СИ)"

Автор книги: Rustem

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Да, милорд. Требушеты и боевые тролли. Они есть в составе их армии.

– Плохо, – стиснув зубы, заключил Де Моро. – А вы нам поможете? – Он перевел взор в сторону двоих чародеев.

Те с ответом не спешили. Оба молчали в течение двух минут. Йозеф терпеливо ждал. И дождался.

– Нас осталось немного, – негромко сказал Якурэ. – Но мы поможем. Пятерых чародеев отправим в Моар вместе с вами. А остальные останутся тут. Нам еще нужно поддерживать барьер вокруг зараженного леса.

– Пятерых, значит… – лорд явно не был доволен услышанным.

– Вы и представить себе не можете, на что способны пять чародеев, – холодно сказал Кот, сверкнув глазами сквозь прорези в стальной маске.

– Что ж…иного варианта у нас все равно нет. Нам нужно надеяться на то, что вы правы насчет той девчонки.

– Тиамат, – стальным голосом поправил Кот короля.

– Тиамат, – согласился Харви. – Надеюсь, вы правы насчет Тиамат.

– Я очень часто оказываюсь прав. Особенно тогда, когда я уверен. А сейчас я уверен как никогда.

Их было двое. Они сидели у костра. Джерард Блэр разломил колбасу на две части и протянул одну Орландо. Тот отмахнулся.

– Спасибо. Не голоден.

– Что тебя вечно тревожит? – Поинтересовался Джер.

Он совсем недолго знал Орландо, но, действительно, всякий раз при их встрече тот был чем-то расстроен. И, как ни странно, единственное время, когда он Орландо был спокоен, было время боя. Джерард не раз наблюдал за тем, как Орландо сражается с гелатами. И увиденное заставляло Джера верить в то, что более сильного воина на свете не сыскать. Блэр и сам был умелым воином, но, сравнивая себя с Орландо, чувствовал себя гораздо слабее.

– Я не знаю, – полушепотом ответил Орландо Рейнольд.

– Не связано ли это с дочерью нашего короля? – Прямо спросил Джерард Блэр.

Орландо уперся в него суровым взглядом.

– Откуда тебе известно?

– Лорд Йозеф обмолвился, – спокойно сказал Джер. – Когда мы ехали сюда из Моара по Великаньему большаку. Дорога была долгой, и говорить о чем-то было нужно.

– И как же вышло так, что разговор пошел обо мне?

– Кажется, – задумавшись, отвечал Блэр, – я упомянул, что ты одержал надо мной верх в турнире.

– Ты хорошо сражался тогда, – серьезно выдал Орландо.

– Но ты сражался лучше.

– Да, – признал Рейнольд. – Я – лучше.

– Ну так…что у вас с принцессой Ассой? – Джерард не побоялся вернуть разговор к данной теме.

Орландо довольным не был, об этом свидетельствовал его сморщенный лоб. Однако он ответил, и ответил честно:

– Я люблю ее. А она любит меня.

Джерард хотел задать еще один вопрос, но не успел. Костер выдал еще одну тень на земле, выросшую между их двумя. Джерард первым услышал приближение к ним и обернулся. Нарушившим покой двух воинов оказался лорд Йозеф Де Моро. Он, не вынуждая их вставать, сразу заговорил:

– Мы отправляемся в Моар. Сейчас же. Соберите отряд из полусотни человек.

"Еще одна дурная новость", – успел подумать Джерард, прежде чем поднялся на ноги.

23 – Штурм, часть первая

Она снова плохо спала. Чувство вины душило ее, как бы сильно она ни старалась отбросить, казалось бы, лишние мысли. Хотя в том, были ли они действительно лишними или, напротив, уместными, она уверена не была, совсем не была. Вчера перед сном ей удалось поговорить с королем. Ее убеждений оказалось достаточно, чтобы он задумался. Но не достаточно, чтобы он передумал. «Миру не придет конец», – отвечал он ей вчера. «Мы уничтожим все, что таится в том ужасном лесу, не волнуйся. Но сперва мы разберемся с Террором. На это не уйдет много времени.»

Возражать было бесполезно. Король на то и король. А уж тем более такой король. Уснуть она все же смогла, но к тому времени уже близилось утро. И неприятный стук в дверь, а так же следовавший за ним выкрик голосом служанки вынудил Тию нервно стукнуть кулаком в подушку.

– Чего тебе, Джулия? – Вопросила нынешняя Тиамат так, как вопросила бы прежняя.

Дверь затряслась, но не открылась.

– Вы снова заперлись, госпожа! – Перепуганно воскликнула немолодая служанка. – С вами все нормально?

Подавив в себе желание упасть на подушку и продолжить сон, Тиа отбросила воздушное одеяльце и поплелась к дверям, содрогающимся от безнадежных попыток женщины попасть внутрь.

– Прекрати ломиться, Джулия, – с той же суровостью сказала Тиамат, заставив служанку приостановить свои попытки войти.

Перед тем как разблокировать двойные двери, створки которых не могли отделиться друга от друга из-за канделябра, охватившего обе ручки, Тиа обволокла свое тело энергией. Иллюзия давалась ей все легче и легче с каждым днем. И теперь, судя по своим ощущениям, она полагала, что может поддерживать облик своей подруги на протяжении двух десятков часов беспрерывно.

– Вы в порядке? – Вопросила Джулия, наконец оказавшись в комнате принцессы.

Девчонка, сонно потягиваясь, кивнула.

– Простите, что бужу вас так рано, госпожа, – слегка склонившись, вымолвила женщина, чья голова была обернута платком. – Но ваш брат очнулся.

Пусть Дол и не был ей братом, ее волновала его жизнь. Он старший брат ее убитой подруги, и он всегда хорошо относился к ним обеим. Вчера он был тяжело ранен, плотная магия засела в его груди. Лекарь сказал, что до утра он не протянет. Но уже утро, и, если Джулия не врет, он уже очнулся. Так рассуждала Тиамат. И, разумеется, она знала, что Джулия не врет.

Быстро одевшись и умывшись, она поспешила в другой конец коридора. Туда, где лежал Дол Ран Айрелл. Радость заполняла ее глаза в виде крохотных слезинок. Ведь это она спасла ему жизнь, и она очень гордилась своим поступком. Пожалуй, это первая жизнь хорошего человека, которую ей удалось сохранить. Но, будучи Тиамат, она должна спасти больше людей. Гораздо больше. Теперь девчонка твердо решила, что сделает это. Тиамат еще нужна этому миру. И от нее все еще многое зависит. И если ночью она не была уверена в этом, и сомнения давали достойный бой чувству долга, то теперь внутреннее сражение завершилось сокрушительной победой долга. Долга перед десятками тысяч людей, не заслуживших смерть.

Когда она ввалилась в комнату Дола, то первым же делом встретилась взглядом с тем, кто сейчас считает себя ее отцом. Под суровым взглядом Говарда Ран Айрелла, Тиамат выровнялась, слегка выгнув спинку в осанке, подобающей принцессе.

– Извините, отец, просто я так спешила увидеть брата, – сказала она, объясняя свою пробежку.

Но, переведя взгляд от Говарда к кровати, она быстро поняла, что причина его взволнованного взгляда вовсе не в том, что она позабыла о походке леди. Дело было совсем в другом. Там, в кровати, где вчера лежал умирающий принц с уродливой внешностью, теперь лежал кто-то другой. Раздутая голова, которую носил на плечах Дол Ран Айрелл, сейчас была обычных размеров. Растрескавшаяся кожа сменилась на гладкую, живую. Черты лица остались прежними, как и карие глаза. И лишь поэтому и Тиа, и Говард узнали Дола.

– Как ты это сделала? – Все еще пронизывая Тию пристальным взором, вопрошал король.

– Я… – тихо начала она, будучи не в силах оторвать взгляд от того, кого вчера чуть не похоронили, – Я не знаю…я правда не знаю…

– Он полностью здоров, ваше величество, – резюмировал Трагис.

Оказалось, что все это время он тоже был тут, но Тиа, чье внимание разделилось между Долом и Говардом, сперва даже не заметила лекаря. Старец начал складывать свои медицинские принадлежности в ящик, стоящий на тумбе у кровати.

– А что с его головой? Он так и останется лысым? – Поинтересовался король, посмотрев сперва на Трагиса, а затем на сына.

– Кожа его головы в отличном состоянии, и корни волос присутствуют, – медленно отвечал пожилой лекарь, – его волосы отрастут, будьте уверены.

Говард, явно обрадованный, кивнул. Снова отправив свой взгляд в сторону Тии, он заговорил с ней уже мягче:

– Дочь моя, ты вылечила своего брата. Но не только от раны. Ты вылечила его полностью. Как же тебе удалось?

– Я же сказала, – растерянно отвечала она, – я не знаю…я просто…я просто слышала, что та земля из банки убивает магию.

– Все верно, – вдруг вклинился Дол, пристав на локтях, но лекарь тут же прижал его ладонью к подушке.

– Вам нужен покой, мой принц. Вы еще слабы. – Вежливо, но явно излишне повелительно сказал старец.

– Что ты хотел сказать? – Обратился король к сыну. – Ты что-то понял?

– Все верно, – повторил Дол. – Я не должен был родиться уродом. Всю свою жизнь я ощущал в себе что-то…что-то чужое. Оно жило во мне. И это усиливалось с каждым годом моего взросления. Но сейчас я этого не чувствую, отец. Оно ушло.

– Что ты хочешь этим сказать? – Говард нахмурил лоб, пустив по нему морщины.

– Это была магия, отец, – подняв голову, серьезно сказал Дол.

– Ты был проклят… – вслух сообразила Тиамат. "Это они…", – сообразила она уже исключительно мысленно. "Это все чародеи. Значит, им не нужно было, чтобы у короля Говарда родился здоровый сын. Но почему?…"

– Это возможно? – Вопросил Говард, глянув на Трайгера.

Лекарь задумался, сведя брови вместе.

– Думаю, да, ваше величество, – выдал он спустя минуту тишины. – Когда-то я слышал о том, что некоторые темные заклинания способны наводить порчу на беременных женщин, чтобы их дети рождались… – тут старец смолчал, плотно сжав губы.

– Уродами, – безмятежно закончил Дол.

– Это могли сделать только чародеи, – уверенно сказал Говард.

Тиамат волнительно вздохнула.

– Обвинения в сторону общества чародеев это очень серьезно, ваша светлость, – осторожно проговорил Трагис.

– Они уже показали свое истинное лицо. Помогли Террору пленить мою дочь, а вчера пытались убить меня. Выходит, и раньше они безгрешны не были.

– Но зачем? – Вставила Тиа. – Зачем им было нужно уродовать моего брата?

После последнего ее слова Дол вдруг бросил на нее осуждающий взгляд. Тиамат удивленно посмотрела в ответ. Он глазел на нее так, будто упрекал в чем-то. Она, ощутив себя неловко, не смогла продолжать эту битву и отвела взгляд. Говард не оставил произошедшее без внимания.

– Что такое? – Обратился он к ним обоим.

– Ничего, отец, – после недлительного молчания, дал ответ Дол. – Просто я благодарен своей сестре за то, что она спасла меня. И от смерти, и от проклятия.

Он говорил убедительно. Настолько убедительно, что ему поверили как Говард, так и Трагис. Не поверила лишь одна Тиамат. В нее пробралось волнение, причина которого пока известна ей не была. Но ей определенно не нравился тот взгляд, которым ее одарил Дол. Взгляд, за которым крылось нечто страшное.

"Чего это он?…" – недоумевала про себя Тиа, старательно натягивая улыбку.

– Я тоже очень рада, что мне удалось помочь тебе, брат… – мягко сказала она, наконец избавившись от пристального взора Дола: тот переметнул свое внимание на отца.

– Отец, у тебя были враги чародеи? До моего рождения. – Принц снова оторвал голову от подушки. На этот раз лекарь не стал препятствовать этому.

– По крайней мере мне о них известно не было, – задумчиво ответил Говард.

– А у матери были? Может, она…

– Нет, – сурово отрезал владыка Креста. – У нее врагов чародеев быть не могло.

– Тогда зачем кому-то это было нужно? – Снова поинтересовалась Тиамат.

Говард и Трагис переглянулись, а после оба помрачнели. Ей не составило труда понять, что двое подумали об одном. Осталось лишь узнать, о чем именно.

– В чем дело? – Решила слегка надавить Тиа. – Вы же знаете ответ!

– Я могу лишь догадываться, – негромко начал Говард. – Но есть у меня одна мысль.

– Думаю, это верная мысль, ваша милость, – вставил Трагис, подтверждая то, что он пришедшел к тому же выводу, что и король.

Говард еле заметно кивнул. А после, наполнив грудь воздухом, принялся рассказывать:

– Еще когда ваша мать была беременна Долом, я условился с королем Тайлосом, что Дол женится на его дочери. Это должен был быть союз между двумя королевствами.

Теперь для Тиамат все прояснилось. Она вспомнила один из уроков в Башне Света. Когда картавый чародей Трикрас рассказывал историю о том, что именно общество чародеев приложили свои посохи к смерти короля Тайлоса, который презирал магов и даже бросил им вызов, публично объявив магию вне закона. Разумеется, если бы Дол Ран Айрелл женился на дочери Тайлоса, то империя второго могла бы рассчитывать на серьезную поддержку со стороны Креста. А поскольку Крест является тем самым королевством, поддержка которого всегда гарантирует победу в любом деле, чародеи просто не могли допустить этого. Такой союз нужно было предотвратить, и они это сделали.

Дальнейшие слова Говарда укрепили и без того прочную уверенность Тии в своих догадках:

– Чародеев Тайлос, как вы знаете, не любил, совсем не любил. И если бы брак наших детей скрепил союз между нашими королевствами, то, быть может, я бы стал помогать ему в борьбе с магами. Вероятнее всего, так я бы и поступил. Но узнав о том, каким родился мой сын, – тут Говард выдержал короткую паузу, – Тайлос отказался от нашей договоренности. А спустя год он умер в своей постели. Болезнь забрала его.

"Нет, не болезнь", – безмолвно возразила Тиа. "Это тоже сделали чародеи".

В комнате власть захватила тишина, и продолжала свое правление до тех пор, пока со стороны двери не послышался стук. Новоприбывшим оказался воин королевской стражи, и у него была весть от одного из вассалов Говарда. Не желая обсуждать подобные дела в присутствии своих детей, король покинул спальню Дола, а вслед за ним из хорошо освещенного помещения удалился и Трагис, напоследок посоветовав Долу поспать еще. Тиамат, посчитав совет лекаря уместным, тоже собиралась уйти. Но принц спать не хотел. Как и не хотел, чтобы она уходила.

– Постой, – окликнул он Тию, когда та уже почти скрылась за дверью.

– Да? – Ответила она, остановившись на пороге.

Жестом руки он поманил ее к себе. Она послушно направилась к нему, не забыв прикрыть дверь. И когда она приблизилась к наследнику трона, лежащему в постели, вопросила:

– Что такое, брат? Может тебе воды принести?

– Кто ты?

Ее железная вера в то, что ей уже давно ничего не грозит, подверглась удару тяжелого стального молота. Щит уверенности пустил по себе трещины, и Тиа, повергнутая сомнениями, со страхом отвела взгляд в сторону стены. Той, на которой было закреплено большое овальное зеркало с серебрянной оправой. Отражение ее обрадовало: оттуда на нее смотрела Тиамат, настоящая. "Магия работает", – успокоила себя она. А принц тем временем повторил свой вопрос:

– Кто ты?

– Что ты имеешь в виду? – Изобразив недоумение и пытаясь подавить волнение настолько, чтобы то не лезло на лицо, ответила она.

– Я спросил, кто ты такая. Ты должна ответить мне.

Она хотела снова глянуть на зеркало, но в этом не было нужды. Она и так знала, что иллюзия работает. Она чувствовала сгусток энергии, обволакивавший ее.

– Я же Тиамат, – сказала она и, немного подумав, решила добавить: – твоя младшая сестра.

– Это не так, – серьезно заявил Дол. – Ты подруга моей младшей сестры, с которой она часто гуляла вместе. Я, правда, не запомнил твое имя. Но помню, как я угощал вас пирожными, за день до того, как Тиамат похитили.

Ей стало дурно. Голова заполнилась множеством мыслей. Среди низ были хорошие. Например, девчона успела сообразить, что Дол не выдал ее при короле Говарде, и что это может означать, что он даст ей шанс объясниться. Так же она помнила, что Дол был, пожалуй, единственным родственником настоящей Тиамат, который не относился к ней, дочери кузнеца, с презрением. Его, как ей всегда казалось, даже радовало то, что у его младшей сестры была подруга. Но были и плохие мысли. А если в бутыль вина добавить хоть одну каплю яда, то все вино будет отравленным. Так же и сознание девчонки сейчас было отравлено одним лишь пониманием того, что принц знает правду, и что он эту правду может раскрыть. И это не приведет ни к чему хорошему для нее, в этом она не сомневалась.

Ее молчание затянулось, и она поняла, что вечно ждать ее слов он не будет.

– Да. Меня зовут Мэйт. Как ты узнал, что я не Тиа? – Вопросила она, решив, что отрицание правды сейчас ей не поможет. После мучительного пребывания в Башне Света она лучше научилась понимать людей по взгляду. И сейчас взгляд Дола прозрачно поведал ей о том, что он не сомневался в своих словах, не пытался заставить ее признаться, чтобы почувствовать себя правым. Он и так знал, что он прав.

– Потому что я тебя вижу, – смягчившимся голосом ответил принц. – Я вижу тебя, Мэйт, одетую в платье Тиамат.

Теперь она решила, что снова посмотреться в зеркало определенно стоит. Результат не изменился: в отражении все еще была истинная Тиамат, принцесса Креста.

– Не волнуйся, – начал объяснять Дол, – остальные видят то, чего желаешь ты. Я вижу, как что-то колышется вокруг тебя. Это магия, верно?

Девчонка кивнула. Волнение сжимало ее грудь, и дышать становилось сложнее. Дол это заметил по ее слегка трясущимся коленкам.

– Присядь, – предложил он, указав на край своей кровати.

Там, возле его ног, она и уселась. А он продолжил:

– У меня несколько вопросов к тебе, Мэйт. Я хочу получить ответы на все. Поочередно. Хорошо?

– Хорошо, – легко согласилась она, поняв, что выбора все равно уже нет.

Принц не улыбнулся, но глаза его говорили о том, что он был доволен ее ответом.

– Что с моей сестрой?

– Она мертва, – ответила нынешняя Тиамат и удивилась тому, что почти ничего не почувствовала. Даже легкая грусть не набежала. Она попыталась разозлиться на себя за это, но безуспешно.

Зато Дола чувства охватили крепко. Губы его дрогнули, а глаза увлажнились. Тем не менее, принц продолжил:

– Почему ты выдаешь себя за нее?

Над ответом ей пришлось подумать, и немало. Благо, Дол ждал терплеливо.

– Многие убеждали меня в том что это поможет спасти много жизней. А чародеи даже говорили что эта ложь может спасти целый мир. Что есть страшная сила в Медвежьем Лесу. И что я могу уговорить своего отца… – она запнулась. – …То есть, не моего отца, а твоего. Так вот, я могу уговорить его не нападать на Террор. А объединиться с ним. Хотя бы на время.

– И ты можешь это сделать?

– Теперь уже не уверена… – она опустила глаза. – Отец…ой, прости…король меня не слушает.

– Знаешь, что я подумал, – в его голосе внезапно поселилась легкая злоба, – получается, они убили Тиамат. Мою сестру и твою подругу. В этом вина королевства Террор. И ты не хочешь отомстить? Совсем не хочешь?

– Я не согласна с вами, принц Дол. В этом вина не королевства, а только короля. Но королю можно отомстить и потом. И не убивая невинных.

– Я подумаю, – строго заявил принц. – Подумаю до завтра. И если я решу, что поддержу отца, то ты должна будешь признаться ему во всем. Поверь, тебе будет только хуже, если ему расскажу я, а не ты.

– Поняла. Можно теперь мне спросить?

– Спрашивай. Если только это не связано с жизнями, как ты говоришь, невинных. Я уже сказал, что думать буду до завтра, и никакие твои слова сейчас ничего не решат.

Она недовольно выдохнула.

– Я хотела поговорить о другом. Ты…в смысле вы…вы можете видеть сквозь магию?

– Видимо, могу.

Впервые Морис взял в руки лук, когда ему было всего семь лет. Но уже тогда его стрелы находили свою цель чаще чем у мальчишек постарше. И сейчас, перед началом битвы, он занял самое удобное место для обстрела врагов. Широкая крепостная каменная стена с невысоким ограждением была заполнена лучниками. У них были большой запас стрел, хороший обзор на равнину, а так же поддержка в виде пятерых волшебников. Не было в них лишь уверенности в победе. Но за это винить их никто не мог, ведь надвигающийся враг сильно превосходил их числом. Чародеи были равноудаленно разбросаны в гуще вооруженных луками воинов. Кот тоже разместился на стене, у самого ее края. Он был пятым чародеем, и ему выпала доля руководить остальными четырьмя. Впрочем, не только ими. Лорд Йозеф Де Моро позволил Коту взять полное командование над всеми настенными солдатами. "Если вы не позволите противнику взобраться на стены, то у нас будет шанс победить", – сказал ему лорд. Кот не разделял это мнение. Он считал, что стену враги захватят в любом случае, и что это лишь вопрос времени. Но в его силах было растянуть это время. Это он и собирался сделать.

– Не забудьте, – так громко, как только мог, говорил чародей в стальной маске, – я выкрикиваю приказ. Тот из вас, кто услышит его, должен будет повторить его, да погромче. Таким образом я хочу, чтобы мой приказ дошел до каждого на этой стене. Чтобы не осталось совсем никого, кто, захлебываясь в шуме сражения, не выполнил бы приказ из-за того, что не услышал его. Это понятно?

Лучники, включая Мориса, дружно закивали, а некорые из них начали выкрикивать: "Понятно!". Оба варианта ответа убедили Кота в том, что они все поняли. Морис устремил свой туда, откуда уже стали слышаться шаги. Многотысячные шаги. Это была армия Креста, растянувшаяся так обширно на равнине, что молодому лучнику показалось, будто их гораздо больше двадцати тысяч. Хотя разведчики неоднократно дали понять, что войско, движущееся на Моар, содержит в себе шестнадцать тысяч солдат. В любом случае их было гораздо больше чем тех, кто собрался для защиты замка. Этот замок, который одновременно был и крепостью, собрал в себе только две с половиной тысячи воинов. И сегодня – в этом Морис не сомневался – все они умрут. Да, себя он тоже уже не приписывал к тем, кто встретит завтрашний день живым. Теперь он ожидал, что встретит смерть тут, защищая Моар, в свои двадцать пять лет.

– Мы все умрем, да? – Вопросил он, пока его деревянный лук дергался вверх-вниз в дрожащей руке.

– Разумеется, – сухо ответил Кот сквозь маску.

Морис никак не мог понять, бесстрашен ли этот чародей, или же просто безумен. В обоих случаях такой союзник был как раз кстати.

Пешие войска Террора выстроились в плотные ряды пред воротами. Ими руководили двое. Джерард Блэр – правым флангом, Орландо Рейнольд – левым. Задача их была проста: сдерживать наступление, в то время как стрелы должны покрывать вражескую армию. И это должно продолжаться до тех пор, пока и от фланга Джера, и от фланга Орландо не останется совсем никого. Тогда воины Креста пробьют ворота, войдут в город, поднимутся на стены и убьют всех, в том числе и Мориса. Так он представлял себе исход этого сражения. "Если уж такова будет моя смерть, то я постараюсь, чтобы мои стрелы унесли как можно больше жизней", – решил он, посмотрев на свой колчан, прислоненный к ограждению стены. Стрел было много. Значит, и погибнуть от них должны многие.

А движение стальной волны продолжалось, и в скором времени они, враги, должны были приблизиться достаточно, чтобы оказаться в зоне досягаемости стрел. Еще не было команды наложить стрелы, но Морис решил, что уже пора. Хвостовик плавно лег на тетиву, и, сделав глубокий вдох, Морис прицелился. Спустя несколько секунд послышалась команда Кота: "Стрелы наложить!".

"Стрелы наложить!", – громогласным хором повторился приказ.

– Господа чародеи, – не сбавляя тон, говорил Кот, обращаясь, по-видимому, только к пользователям магии, – вы хорошо помните наш кодекс?

Ответ был настолько очевиден, что все четверо восприняли вопрос как риторический. А Кот продолжил:

– Можете забыть о нем. Никто из стоящих на этой стене не переживет этот день. И рассказать об увиденном будет некому. А потому сегодня вы все можете считать себя одаренными. Вам нужно лишь убивать, и делать это надо быстро.

На каменную поверхность разом упали четыре стальных предмета: три посоха и один скипетр.

"О чем они говорят…", – недоумевал Морис, не расслабляя пальцы, которые, казалось, уже слились в одно целое с жесткой тетивой. А враг все приближался.

– Выстрел! – Скомандовал чародей с кошачьим оскалом поверх лица, а лучники вторили ему: "Выстрел!". Морил расслабил пальцы вместе со всеми. Плечи лука в яростном стремлении распрямиться вынудили тетиву толкнуть стрелу, и та устремилась в полет, теряясь в куче сотен таких же. Они летели вверх по дуге, издавая единый свист, а затем градом обрушились на головы врагов. Морис видел, как некоторые успели закрыться щитами. Видел, как чьи-то стрелы не сумели пробить наплечники или скользили по шлемам. Но были и такие, которые вошли в тела неприятелей. И, конечно же, Морис уже не мог распознать свою стрелу, но искренне верил, что она среди тех немногих, чей наконечник стал красным. Вероятно, те воины Креста, чьи тела встретили стрелы, кричали, но стальное море противников все еще было слишком далеко для того, чтобы Морис мог это услышать.

Эффект, по-видимому, не порадовал Кота. Он снова дал команду стрелять. И снова в небо устремились сотни стрел, одна из которых принадлежала Морису. Но на этот раз последовала и другая команда, уже для чародеев, и уже на непонятном для Мориса языке:

– Burt!

Пятеро волшебников, включая командира в маске, подняли руки к небу, и скопление летящих стрел вдруг загорелось ярко-фиолетовым свечением. А затем стрелы упали на закованных сталью врагов. На сей раз результат был совсем другим. Каждая стрела, неважно, угодила ли она в щит, в нагрудник, в наплечник, в шлем или даже в пустое пространство на земле, породила взрыв, да не простой, а – совершенно ясно для любого – магический. Морис видел, как воины разлетались в стороны, как от некоторых тел отделялись конечности, как шлемы, внутри которых были головы, летели по воздуху. Он видел, как песок, перемешиваясь с кровавыми брызгами, то взымвал вверх, то сыпался вниз. И, наконец, он услышал крики. Множественные крики боли из уст врагов.

– Выстрел! – Снова выкрикнул Кот.

Морис, уже воодушевившись, крикнул в ответ вместе с другими:

– Выстрел!

Теперь, отправляя стрелу в полет, Морис, затаив дыхание, ждал, пока она снова покроется магическим пламенем. И он дождался. И стрела Мориса, и все другие стрелы, со свистом выпущенные во врага, стали издавать свечение. А затем противники во второй раз ощутили на себе ужас магии.

"Ну нет, сегодня мы точно не умрем!" – радостно подбодрил себя Морис, наблюдая страдания бегущей в их сторону армии. Однако их все еще было много. Слишком много.

Еще трижды Морис успел совершить выстрелы вместе с другими, следуя приказам Кота, а затем авангард противников столкнулся со щитами защитников Моара, теми, что выстроились двадцать длинных рядов пред главными воротами, укрепленными барбаканом.

Действительно, теперь слышать Кота было сложнее, и если бы не общий крик тех лучников, что стояли ближе всего к чародею, Морис бы не успел вовремя спустить тетиву. А стрелы должны пускать все разом, единой волной. Так им объяснял Кот. Причин он не назвал, но теперь Морис мог догадываться, что магическая оболочка покрывала только единое скопление стрел. А те несколько, что были пущены раньше или позже, как теперь заметил Морис, свечению не поддавались, и не несли за собой взрывы. Благо, сам Морис стрелял только тогда, когда это нужно, и его стрелы не отдалялись от общей тучи.

Казалось, что стратегия идеальная. Щиты пехотинцев удерживают вражеский натиск, а лучники успешно покрывают застывшую армию Креста стрелами, каждая из которых стараниями пяти чародеев забирает не одну, а сразу несколько жизней. Но вера в победу, уже успевшая охватить почти всю стену, не продержалась долго в сердцах лучников. И одним из первых это понял Морис, когда в тылу врага показались катапульты. Морис успел насчитать десять, прежде чем внимание его остановилось на одной из них. Что-то подсказало ему, что именно она направлена ровно на него, пусть с такого расстояния определить это было сложно. Он увидел там, вдали, крупного человека, и как тот совершил какое-то движение рукой. Спустя секунду Морис понял, что тот здоровяк потянул за рычаг. А еще спустя три секунды он понял, что был прав. Снаряд этой катапульты, описывая высокую дугу, действительно полетел прямо на него.

– Выстрел! – Кричали некоторые лучники, видимо, повторяя приказ Кота, которого уже совсем не было слышно сквозь постоянные вопли, нескончаемые стальные лязги и продолжительные взрывы.

Морис стрелу к тетиве не приложил. Вместо этого он побежал направо, в сторону лестницы. Его примеру последовали многие. Но спастись успели не все. Каменный снаряд угодил в ограждение, проломив и его, и немалую часть стены как раз в том месте, где совсем недавно стоял Морис. Перед глазами Мориса все заполонилось пылью, и теперь он не мог видеть даже ступени. Глаза заслезились, дышать стало трудно и он непроизвольно закашлял. Приложив предлечье к лицу, перебирал ногами исключительно по памяти своего тела, ведь, будучи лучником, он уже не раз поднимался и спускался по этой лестнице. Но лестница, как и вся стена, сильно задрожала под чудовищные грохоты, больно дробящие ушные перепонки. Это, как сообразил Морис, были другие снаряды, тоже угодившие в стену.

Вдруг он ощутил сильный толчок в спину. Нога, что должна была поместить стопу на ступень, промахнулась, и Морис, успев мысленно выругать кого-то, бегущего сзади, потерял равновесие. Дальнейший путь вниз он проделал болезненными кувырками, всякий раз встречая удары о камень то головой, то коленями, то спиной. Оказавшись на земле, он попытался подняться. Видимость все еще была плохой, но все же пыли теперь было меньше, и лучник мог увидеть все еще целые ворота. "Пока не пробились", – нашел он слабое успокоение и с трудом выровнялся. На глаза натекло что-то красное. Он коснулся лба ладонью и нащупал рану. Ему даже показалось, что в одном крошечном месте над бровью дрожащий палец касался оголенного черепа.

Свой лук Морис не нашел, но его кинжал все еще был на месте: в ножнах у правого бедра. И вскоре стало понятно, что воспользоваться им ему придется, быть может, уже прямо сейчас. Ворота распахнулись, и во внутренний двор хлынули латные воины. Морис замахнулся на первого, но вовремя узнал в нем своего товарища.

– Отступаем! Держим оборону внутри! – Кричали бойцы, пробегавшие мимо Мориса.

А там, за спинами отступающих в крепость, Морис увидел пугающий своими размерами силуэт. Огромная рука, сжимающая не менее огромную булаву, совершила удар. Тот бегущий рыцарь, что встретил этот удар своим телом, вряд ли успел почувстовать боль. Его панцирь сплющился, туловище под ним лопнуло, и теперь уже единая масса из стали, плоти, переломанных костей и крови облепила шипастое навершие. Затем оно, двинув рукой, стряхнуло с булавы остатки погибшего наземь. Это был первый раз в жизни Мориса, когда он встретил лесного тролля. И теперь он не сомневался, что и последний.