Текст книги "UZ-Worga (СИ)"
Автор книги: Renash
Жанры:
Космическая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)
– Ты босс. – ввернул Свен с ехидцой. "Подколол-таки", подумал Че.
Пару секунд на оценку ситуации. До ближайшей цели больше ста километров, лететь – долго, проще подойти в два прыжка. Как на зло, удобных ориентиров в зоне видимости не было – значит, направляемся просто на ближайший спутник. Только бы эти двое продержались.
– Че. – в голосе Свена прозвучала какая-то уязвимая неуверенность. – Ты уже занят?
– Нет пока, маневрирую. Давай скорее, что там?
– Тут... дело, в общем. Забей на этих людей, пусть разбираются сами. Ты нужен мне здесь.
Час от часу не легче.
– Свен, без меня они могут не справиться. А как потом прикажешь двух пташек с дороги прогонять? Наверняка ведь за тобой увяжутся.
– Не увяжутся. Зуб даю.
– Хорошая новость. – Че почувствовал внезапное облегчение. Лучшая драка – та, что не случилась. – Стоп. А с чего такая уверенность.
– Лети сюда. Ей-богу, такие дела лучше обсудить вживую.
В график укладывались. Строгих временных рамок у доставки не было; главное – успеть за сутки. Но всё же Че с тяжёлым сердцем шёл на стыковку: без серьёзного повода Свен не стал бы выбираться из капсулы посреди полёта.
Че торопился. Оказавшись снаружи своего кокона, он обыкновенно минут пять приходил в себя, заново привыкая к реальности. Но в этот раз ему не терпелось: встал под душ, вытер волосы, влез в комбинезон – и спустился на палубу. Белый шум в глазах усилился настолько, что виднелись только контуры предметов; впрочем, сознание не проявляло тенденции к угасанию, и Че вполне держался на ногах.
Подошёл Свен:
– Ты в порядке, друг?
– Не слишком. Машинерия шалит. – Че повращал пальцем у виска: имплантанты.
– Как некстати.
Сквозь рябь в глазах Че присмотрелся к товарищу. Свен выглядел обеспокоенным, но вместе с тем – смирившимся. Словно решил продать почку или руку – а теперь только ждёт операции.
– Что, у нас совсем всё плохо, да?
– Как сказать, друг Че, как сказать... мы с тобой вдруг разом очутились за границами добра и зла. – он похлопал товарища по плечу и мотнул головой – мол, пошли. – Или мне просто хочется так думать.
Идти было недалеко. В кабинке лифта Че снова тряхнуло: имплантанты отозвались на вспышку гравитационных полей. Если бы не опёрся на плечо Свена – наверняка бы упал.
– Куда мы идём?
Свен, подумав секунду, взвалил руку Че себе на плечи.
– Недалеко, друг. Надо встретиться с одним человеком. Я хочу, чтобы ты всё слышал.
Стандартный конференц-зал, привычная голограмма в половину объёма комнаты. Че поморщился и выставил ладонь перед глазами, свет резал глаза. Свен, смутившись, сказал кому-то невидимому за сиянием карты:
– Выключите свет. Человеку нехорошо.
– Бедный маленький храбрый пилот. Что-то с ним не так?
Женщина. Знакомый голос. Вспоминай, откуда он?..
Точно. Девушка-офицер из команды Ру. Она-то здесь что делает?
Голограмма погасла, Свен усадил друга в кресло. Дымка в глазах Че продолжала навязчиво шелестеть. Раньше такого не было, настоящий приступ.
– Кажется, твоему другу весьма не по себе. Это может стать проблемой. – подал голос внушительных габаритов мужчина на другом конце зала. Неужели Ру? Собственной персоной.
– Это вне зоны вашей компетенции, право слово. – огрызнулся Свен. – Сдержите своё обещание – и нам ни о чём не придётся волноваться. Понадобится – долетит на автопилоте.
Свен всё ещё суетился вокруг напарника. Тот поднял ладонь – "я в порядке" – и спросил:
– А вот с этого места подробнее, будьте так добры. Я так понимаю, вы те самые люди, что нашли в себе наглость угрожать моему нанимателю и другу? Прежде, чем я отошлю запись разговора республиканским мордоворотам – какого рожна вас понесло строить козни против государственного проекта?
– Ты смотри-ка. – фыркнула девушка, всё ещё плохо различимая в мороке помех. – На ногах не держится, а огрызается. И в самом деле храбрый. – кивнула сама себе и резюмировала. – Хотя и глупый.
Свен с сочувствием глянул на друга:
– Че, ты разве не понимаешь?.. Это они держат нас за жабры, не мы их.
Че не понимал. Че смутно представлял даже, где он сейчас находится.
– Твой наниматель прав, Тетора.
"А, точно. Это моя фамилия".
– Республика обратилась к вам в первую очередь из-за незапятнанной репутации. Если всплывёт история с нашей... мирной договорённостью – вы потеряете контракт и до конца жизни будете выплачивать отступные.
– А до конца жизни капсулира – это о-о-о-очень долго. – вставила девушка-офицер. Как-то её звали? Ах да. Ио.
– Спасибо, мотылёк, очень кстати. – Ру с теплотой посмотрел на помощницу. – Итак, господа, давайте сворачивать вступительную часть наших переговоров и переходить к основной. Время не ждёт.
– Переговоры? Свен, о чём он?
– Че, ну хватит уже строить из себя святую невинность. Мы попались, и сейчас постараемся сделать так, чтобы в очередной раз выйти из воды сухими и шелковистыми. Ты силён в чём угодно – но только не в дипломатии... – "Тем более – в таком состоянии", добавил Свен про себя. – ...поэтому пожалуйста: просто слушай. Долгий будет разговор. И ты должен постараться всё запомнить.
Ио с недоумением посмотрела на пилотов:
– Ру, чего это он с ним, как с ребёнком?
– Иногда простые слова – самые доходчивые, мотылёк. Да и парень явно не в порядке, ты же видишь. Не будем торопить наших должников: они, в конце концов, спешат не меньше нашего.
Несмотря на все усилия, Че не запомнил и половины. Зачем ему вообще было знать все детали? От непрекращающихся мигреней хотелось злиться на весь свет, сознание выкидывало странные коленца, то растворяясь в снежном мельтешении помех, то становясь сверхъестественно острым и запоминая каждый миг, как отчётливый фотоснимок. Сейчас, например, говорил Ру. Рукава кожаной куртки чуть стёрлись, на лице – заметные следы коррекции, но не от смены внешности, а от реставрации. Так бывает, когда мимические контроллеры не приживаются и начинается некроз.
– ...мы возьмём один из битых контейнеров. Не самый повреждённый, просто мятый. Часть из них разодрана, но – приятный бонус – ни один не взорвался. Значит на несанкционированное вскрытие контейнеры не обижаются; нам же лучше.
Реплика Свена. Он уже пришёл в себя, из следов волнения – только мятые волосы. Обычно торговец выглядит как денди.
– Пропажа вскроется при разгрузке. Я не смогу сказать, что посылка "потерялась".
Ио смотрит на Ру вопросительно. Пират кивает, и девушка говорит:
– Тебе и не придётся. Мои отважные и предприимчивые друзья из "тактического развития" подкинули копию маячка-идентификатора. Такой стоит в каждом контейнере. Взятый у вас мы заглушим, этот – включим. Маячок полупассивный, отчитывается о состоянии раз в пятнадцать минут и реагирует на сигнал сканера. Если провернуть всё тонко – а мы это в лучшем виде умеем – никто ничего не заметит.
Че разлепил сухие губы. В сознании с шизофренической ясностью представились трещинки на губах – словно смотришь сам на себя в увеличительное стекло.
– А что насчёт начинки контейнера? Тоже... подложите копию?
– Нет, Тетора. – Ру одной интонацией умел обозначить, кто владеет положением. – Помимо груза в каждом десятом ящике лежит заряд антивещества. Тоже мера предосторожности. Мы снимаем у вас именно "заряженный" груз, а ваш... просто случайно полыхнёт при разгрузке. Если повезёт – обойдётся без жертв.
"Если повезёт. Гад циничный". Че откинул голову на спинку кресла и провалился в беспамятство. Перед глазами возник Нил Боман с обгоревшей коркой кожи, через которую почти невозможно было различить прежнее лицо. Но Че всё равно вспомнил, как выглядел его механик раньше. Улыбнулся себе сквозь сон.
Игры разума.
До корабля добирался, как в полусне. Тело покорно слушалось, но сознание подрагивало, будто подвешенное на тонкой нити. Ру напоследок пообещал обеспечить проход силами своих вояк – и извинился за тот цирк, что пришлось организовать, дабы задержать пилотов. Оказывается, ловец с Мегатроном и перестрелка на следующих вратах тоже была его рук делом. Разыграл, как по нотам.
Че не без труда забрался в капсулу. Автоматика привычно, такими родными движениями обволокла тело, отключила от действительности. Обзор с внешних камер заменил зрение, звук, синтезируемый автоматикой, был не реальным, слишком чистым и живым. Но сил думать, действовать, разговаривать – не было. Тело требовало покоя. Свен по-быстрому набросал программу автопилота, и Че позволил себе отключиться от действительности – словно экран его жизни погас и почернел.
Караван медленно двигался к точке назначения.
* * *
* * *
Красивый взрыв.
Че, придя в себя за время полёта, заранее осведомился у Свена, когда будет выгружаться "заряженный" контейнер. Детонатор внутри перекликался с сигнатурой капсулы, и как только транспортный дрон оттащил посылку на расстояние от фрейтера, всю площадку строительства озарила вспышка.
Началась паника.
Впрочем, только на каналах связи: разгрузкой занималась автоматика, и она, напротив, мигом замерла на местах.
Разгрузка фрейтера в открытом космосе – процедура без особого оборудования невозможная. Спецплатформу, во избежание аварийных ситуаций, собрали в изрядном отдалении от центра строительства. Одних только подпространственных возмущений, создаваемых гигантским транспортником, хватило бы, чтобы травмировать хрупкое строительное оборудование. Поэтому фрейтер располагался у самого внутреннего края силового поля, покрывающего зону стройки. И взрыв, удивительной красоты полноспектральная вспышка, произошёл ровнёхонько посередине между лабиринтом строительных моноблоков и импровизированной разгрузочной платформой.
Пока Свен переругивался с администрацией, Че скуки ради изучал здешнюю технику. Выглядела она экзотично: миниатюрные дроны с гибкими хвостами многосуставчатых манипуляторов, корабли-носители, служащие для подзарядки и мелкого ремонта, странного вида открытые транспортники, пофыркивающие огнями маневровых двигателей. Зрелище необычное, но и оно быстро приелось. Циклопические плиты будущей обшивки и миниатюрные жилые станции для операторов техники наводили зевоту. И тут Че заметил кое-что интересное.
Транспортный дрон, летевший следом за заряженной посылкой, выронил свой груз, и сейчас повреждённый аннигиляционной вспышкой контейнер медленно дрейфовал к краю силового поля. Че приблизил к нему камеру – и присвистнул от удивления: внутри, вопреки ожиданиям, находились не плотно упакованные запчасти, а вполне живая и дееспособная – с виду – машина . Че включил запись и попробовал завести камеру внутрь контейнера – для нескольких кадров крупным планом. Но в этот момент с камерой что-то случилось и автоматика переключила пилота на общий план происходящего. Он снова поискал "глазами" контейнер: вот он. Кажется, в центре управления строительством наконец пришли в себя – и послали грузового дрона подобрать потерю. И дрон, то ли случайно, то ли преднамеренно, раздавил камеру. Ладно; всё равно по условию контракта Свен и Че обязались не проявлять к своему грузу чрезмерного любопытства.
– Че, у нас тут небольшие неприятности. – голос у Свена был едва ли не затравленный. – Я надеюсь, что ты в порядке, потому что ребята из администрации хотят... расспросить и тебя.
Че заставила нервничать эта пауза пред "расспросить". Ну да наивно было надеяться, что афера с подменой контейнера пройдёт совсем уж без шороха.
– О'кей, надо так надо.
Пилоты говорили на открытом канале. Значит, скорее всего, "расспросы" уже начались – просто пока ещё власть имущий собеседник не проявил своего присутствия. Сыграем-ка в дурачка.
– Эй, босс, рассказывать всё, как было или соврать, что мы никуда не залетали?
От неожиданности Свен аж закашлялся. Впрочем, тут же подключился к игре:
– Говори всё как есть, нам скрывать нечего. Сейчас соединю тебя с начальником строительства.
Начальником оказался брюзгливый человек с нервным голосом и скрипучими интонациями – подлинное воплощение формализма. Пользуясь редким правом распечь капсулира, он разносил Че целых полчаса, придираясь к каждому слову и по три раза спрашивая одно и то же. Не иначе как надеялся поймать напарников на противоречиях.
Но амбициозный план большого босса провалился по всем статьям: во-первых, Че было особо нечего рассказывать: пережили нападение, остановились на ремонт, сняли конференц-зал, обсудили положение, полетели дальше. Хотите подтверждений? Свяжитесь с администрацией станции, запросите данные видеоконтроля. Во-вторых, всякий капсулир прекрасно осознаёт своё превосходство над смертным миром: будь ты хоть царём царей – ты умрёшь, а капсулир останется. Потому при всём уважении и готовности ответить на любой вопрос, Че сохранял неизменный для небожителя оттенок пренебрежительности в речи. Пилот не боялся администратора, и тот, какая бы злоба его ни душила, прекрасно всё понимал.
Всё время их разговора Свен также пребывал на канале. Когда у чинуши наконец иссякли все возможные и невозможные вопросы, торговец позволил себе вмешаться:
– Простите, уважаемый.
– Да, мистер Гаальский? Кажется, здесь потребуется официальное расследование: ваш телохранитель только запутал меня ещё больше!
Умиротворённый и взявший ситуацию под контроль, Свен являл само радушие:
– Возможно, мы с самого начала пошли не по тому пути?
– Что вы имеете в виду? – с подозрением спросил администратор.
– Мы с самого начала остановились на версии саботажа, и упустили из внимания одну чрезвычайно важную деталь. На маловероятный случай утери или хищения груза часть контейнеров была укомплектована взрывными зарядами...
– Мне-то это известно. – неожиданно резко ответил чиновник. – Но вот интересно, кто рассказал об этом вам?
"И точно" – припомнил Че. Формально эта информация закрыта, сам Арома ограничился намёками. Хотя – усмехнулся пилот про себя – какая-то дырявая вышла тайна. Свен тем временем нашёлся с ответом:
– Я тщательно подготовился к выполнению этого контракта, потому как понимаю, какую грандиозную роль он играет. И выяснил, что подобного рода... подстраховка является обычной практикой при транспортировке критически важных грузов. Странно было ожидать, что в нашем случае это правило будет упразднено.
Прозвучало правдоподобно. Не давая администратору опомниться, Свен продолжал:
– В ходе отражения преступного посягательства на собственность Республики – так умело, кстати, пресечённого моим телохранителем – некоторые контейнеры, транспортируемые на внешних палубах, пострадали. Это могло вывести из строя тревожный детонатор. На борту моего корабля стоят инерционные подавители высочайшего класса, и контейнер находился в абсолютной неподвижности. Но при разгрузке минимальная вибрация могла оказаться фатальной – последствия чего мы и пронаблюдали.
Че так и представил, как борются в администраторе здравый смысл и желание насолить проштрафившимся полубогам. С одной стороны, прижать Свена и Че можно – но расследование займёт время, отнимет ресурсы и, чего доброго, вовсе окажется безрезультатным. А терять хлебное место начальника эпохального строительства администратор не хотел. Это был по-настоящему опытный работник, хоть и привыкший трудиться в более мирной обстановке. Когда чиновник наконец нашёлся с ответом, голос его почти не дрожал:
– ...да. Наверное, вы правы. Иногда желание перестраховаться может сыграть с нами дурную шутку.
Секунд пять никто не говорил ни слова. Свен прервал неловкое молчание:
– Так... инцидент исчерпан?
Администратор тяжело выдохнул, мысленно возвращаясь к текущим делам:
– Да, я полагаю. Осталось последнее. Господин Тетора, вы произвели несанкционированную видеосъёмку экспериментального оборудования. Я не наделён полномочиями истребовать у вас доказательств уничтожения этой записи, а потому уповаю на вашу сознательность: сотрите эти материалы.
Как странно. Если дальнейшие поставки будут вестись по действующей схеме – то как это, интересно, Республика планирует оградить свои разработки от любопытных глаз поставщиков? Не желая затевать бесполезный спор, Че буркнул односложно:
– Хорошо.
Ближайшая станция находилась в трёх прыжках. Сразу лететь назад в Империи было небезопасно. Люди Ру сдержали слово и обеспечили зелёный коридор – но про обратную дорогу разговора не было. Прежде, чем тащить фрейтер через бутылочное горлышко обратного маршрута, стоило получить подробную информацию о положении дел в системах следования, произвести мелкий ремонт, и – отдохнуть. Помятуя о недавних приступах, Че не без трепета готовился к выходу из капсулы. В этот раз выбирался наружу, соблюдая все предписания: последовательное отключение портов, десять минут неподвижности, расслабляющий душ. В итоге самочувствие оказалось почти нормальным – но зато неудержимо потянуло в сон.
Станция была частной, и инфраструктура на ней оставляла желать и желать. Нашли бар, до странного многолюдный, Свен заказал себе какую-то гремучую смесь напитков и специй. Че, осторожничая, от выпивки отказался. Пригубив свой напиток и довольно поморщившись, Свен спросил:
– Так что было внутри?
Ух ты, как долго держался. Че, усмехнувшись, махнул рукой пробегавшей мимо официантке и заказал фруктовый сок. Сделал вид, что задумался над ответом. Испытывал друга на прочность. Свен тем временем отбивал по столешнице нетерпеливую дробь:
– Ну, Че?! Не томи, я же сейчас напьюсь от любопытства!
– Да тебе только повод дай. – улыбнулся пилот. – Ладно, чего это я тебя мучаю, в самом деле.
Официантка принесла сок. Че благодарно отхлебнул небольшой глоток: хоть за этот напиток ему не придётся расплачиваться похмельем или мучительными мигренями.
– Я не так много увидел. Есть запись, потом сам посмотришь... вкратце – действительно сборщик. Только... маленький.
– Погоди. – удивился Свен. – Там был не набор деталей?
– Именно. Готовая машинка. Дизайн чуть странноват. – Че постучал по столешнице, вызвав интерактивное меню заказа, и стал рисовать прямо на виртуальном бланке:
– Вот... видишь? Тело непропорционально раздуто. Манипуляторы тонкие, и узлы на суставах крупнее обычных. Наверное, и правда модифицированный сплав с большим запасом прочности.
Че пожал плечами и добавил:
– Только вот разобранными они бы в каждый ящик по двое поместились. Не понимаю.
Девочка-официантка снова оказалась рядом. Улыбнулась смущённо и спросила:
– Простите, я не поняла ваш заказ. Вы... неразборчиво написали.
Покраснела и опустила голову. Пилоты переглянулись с улыбкой; ответил Че:
– Ничего, милая, с каждым случается. Просто повтори нам. – и он указал на опустевшие бокалы. Официантка кивнула и споро двинулась к стойке.
Свен глядел на дно стакана и думал о чём-то своём, погрустневший вдруг и замкнувшийся. Кажется, кого-то вспоминал.
* * ** * *
Впервые за долгие месяцы Че не имел представления, что делать. Ни малейшего.
Свен всегда был верен своему кредо: его инструкции отличались ясностью и доходчивостью. Но – только не в этот раз. По сути, сейчас Че должен был выполнить не приказ командира, а дружескую просьбу. Которая оказалась вдруг сложнее любых приказов.
В делах, тем временем, наступило затишье. Странный случай с доставкой сборщиков последствий не возымел: взрыв удалось списать на сбой в работе оборудования; Ру, то ли не желая разыгрывать хорошую карту раньше срока, то ли по-джентльменски держа слово, о сделке молчал и продолжал чинить беззаконие где-то в других мирах, таких сейчас далёких. Даже Улуру успешно завершила аферу с Моросом. С тем, кстати, сложилось интересно.
Состояние дредноута, как выяснилось при покупке, было отчаянным. Без срочной диагностики и капитального ремонта этот монстр Франкенштейна грозил вернуться туда, откуда вышел – прямиком на свалку. Но «Невада» вцепилась в нежданный трофей бульдожьей хваткой: уникальная конфигурация, низкая стоимость и возможность явить на поле боя не имеющий аналогов корабль заставили корпорацию принять на себя все расходы и риски. С величайшей осторожностью мастодонт был доставлен на сервисную станцию, где его и по сей день осматривали, ремонтировали и любовно перебирали. Кое-кто в корпорации поговаривал даже о том, чтобы разобрать мастодонта до последней гайки, создать проектную документацию и наладить серию. Но, во-первых, это требовало грандиозных вложений, а во-вторых сказала своё веское слово Улуру, с первого взгляда влюбившаяся в неповоротливое и пока ещё бесполезное чудовище.
Успешно решив все организационные вопросы, амазонка связалась с Че. Их разговор затянулся на добрых два часа. Когда наконец все детали были обсуждены, все дифирамбы спеты, а кости – перемыты, и Че смог выключить телефон, он обнаружил на своём счету пополнение в триста пятьдесят миллионов. «Ты их честно заработал. Спасибо за этот чудесный подарок» – гласила приписка.
Но то дела. Че задумчиво разглядывал свой корабль через камеры обзорных дронов. Сейчас это был Доминикс. За этим линкором закрепилась слава боевой платформы подавления: он редко участвовал в столкновениях капсулиров, и предназначался скорее для борьбы с вооружёнными силами криминальных структур. Рабочая лошадка санитара Имперского леса. Зато этот корабль полагали лёгкой добычей пираты-одиночки. Ещё бы: линкор, адаптированный под уничтожение технологически отсталых многочисленных противников, оказывался крайне уязвим в схватке один на один. Как правило. В версии Че это правило нарушалось самым кощунственным образом.
Но попытки занять себя мыслями об оборудовании и отвлечься были бесполезны. По просьбе товарища Че должен был найти пропавшую Нави. Че знал, как искать корабли. Знал, как готовиться к долгим перелётам. Мог состряпать приличное боевое судно, нанять опытный экипаж и сделать хорошие деньги при минимальном стартовом капитале. Но искать рабов он не умел совсем. И обучающих программ на этот счёт – не было.
Начало всей этой истории положил Свен, и причиной стало изучение староамаррского. Как оказалось, Нави, божественный алмаз из невообразимого захолустья, говорила на одном из его диалектов.
Свен изучал эту лингву, не жалея сил. Втёрся в доверие к группе снабжения, завёл знакомства. Полюбил пересыпать свои витиеватые речи заёмными иноязычными остротами. А потом как-то раз услышал то самое «хочу от тебя ребёнка». Слова, что некогда произнесла и Нави, оттолкнув от себя осторожного в сердечных делах пилота.
Фразу эту, столь простую и шокирующую для случайного уха, выдала пожилая женщина-технолог, работавшая в группе формирования поставок. Произнесла совершенно походя, заканчивая телефонный разговор то ли с мужем, то ли с любовником. Отключила трубку, вернулась к работе.
Позже Свен в красках описывал своё удивление. В первый миг он решил, что ему послышалось, и не постеснялся переспросить. Услышав то же самое, смутился ещё больше. Сказал, что в его мировоззрении разговоры о детях не могут вестись вот так походя. Женщина не сразу поняла его. Отстранилась, вытянула губы удивлённо – и звонко засмеялась, замахав руками. Как оказалось, «хочу от тебя ребёнка» – традиционная клятва в вечной верности, архаичный речевой оборот. Что-то вроде более интимного и искреннего признания в любви. А что её все программы переводят дословно, а не по смыслу – так на то староамаррский и мёртвый язык, чтобы с ним всегда возникала путаница.
Отсмеявшись, женщина вернулась к работе. А Свен позвонил Че и каким-то не своим, прерывающимся и хриплым голосом, попросил найти Нави. Сам он никак не мог лететь. Контракт связывал его на ближайшие месяцы.
С любовью вообще всегда выходит странно.
Че странствовал в Сети, пытаясь выйти на рынки торговли рабами. Ага. Это как набить в строке поисковика: «куплю наркотики». Даже в Империи Амарр официальным правом продавать живой товар обладают немногие. И те в своём большинстве играют только роль посредников, перевозя живой груз от станции к станции. Сделать человека несвободным, поставить на нём клеймо и обязать трудиться на тех или иных работах могли только лицензированные рабовладельцы. И – тысячи подпольных шаек, как подделывающих официальные клейма, так и торгующие в обход всех устоев и правил. В какой ячейке этой паутины растворилась нечаянная любовь Свена – Че оставалось только гадать.
Собственно, в тупик-то он попал не сразу. Поначалу просьба казалась простой. Полететь в Периметр, найти бар, в котором Нави завлекала клиентов раньше – и выкупить её оттуда без лишнего шума. Больше времени уйдёт, чем денег.
Но не тут-то было. Рабы вроде Нави, которых можно было использовать с особой выгодой, имели право выкупить себя по истечении нескольких лет упорной работы. Для Нави рабочей зоной был бар, и его хозяину очень не понравилось, что какой-то пилот увёл его лучшую танцовщицу на несколько недель. Все сделки по «аренде» живого товара проходили только при согласии самих рабов. Нави не была исключением. Она надеялась, что Свен станет для неё билетом если не в лучшую, то хотя бы в свободную жизнь.
С точки зрения бизнеса пример Нави был очень вреден. Если каждая рабыня станет хвататься за предложение временного выкупа – на их бывших хозяев ляжет бремя поиска новых танцовщиц и куртизанок. Капсулиры и без того получают всё желаемое. Нельзя позволять, чтобы и система работорговли пострадала от их алчных нападок.
В общем, хозяин Нави разозлился. Прервал её контракт, и фирма, передавшая Нави во временное пользование на станцию, была вынуждена отозвать своевольную танцовщицу. Для рабынь отзыв с места работы – это «волчий билет». С таким снова устроиться на хорошее место уже не получится. «Волчиц» отправляют в колонии, или на промышленные корабли – утешать мужской экипаж. Да мало ли чего ещё можно сделать с красивым телом? Че вспомнил, как Свен шутя угрожал Нави, что из неё сделают носовое украшение для корабля. Пилота передёрнуло.
«Только бы она была жива» – думал Че. – «Остальное решится».
Только бы она была жива.
* * *
«А-сервис». Как они только зарегистрировали такое короткое имя компании?
По крайней мере, Че удалось найти контору, владевшую телом Нави. Хотелось надеяться. что это тело всё ещё было укомплектовано душой. Выяснить это, как оказалось, было почти невозможно.
По внутренним ведомостям все рабы проходили по контрольными номерам. После каждой операции найма или перепродажи контрольный номер раба менялся. Это делалось именно затем, чтобы усложнить процедуру поиска заклеймённого, но, вместе с тем, не нарушить бюрократические протоколы. Благодаря системе любой авторизованный владелец раба мог узнать прошлое своей собственности. Но отследить конкретную единицу живого товара, по крайней мере формально, было невозможно.
Для начала Че нашёл центральный офис "А-сервиса" на территории Периметра. Поговорил, объяснил, предложил денег. Отказались, в деталях описав процедуру. Че вежливо попрощался и связался со своим борт-механиком.
Нил тоже не знал, что делать в такой ситуации. Зато знал, как нанять местных дебоширов с тем, чтобы ребята превратили уютные помещения офиса в живописные руины. Пришлось раскошелиться, но оно того стоило. Торговля в "А-сервисе" шла бойкая, и допустить закрытия офис не мог. Когда на следующий день Че явился снова и поговорил с изрядно запуганным администратором, к его просьбе отнеслись гораздо внимательнее. Был поднят архив торговых операций последнего квартала, но Нави не проходила по торговым сделкам – иначе её можно было бы отследить до момента продажи по контрольному номеру. Это означало, что амаррка получила "внутреннее назначение". Такого рода сделки компания не документировала. Будучи совершенно в своём праве: товарный и денежный поток внутри компании не представляет интереса для налоговых служб, потому как индексируются только внешние сделки. А поскольку вся "бумажная" работа ведётся исключительно для собственного удобства компании, в случаях необходимости компания имеет право эти процедуры упразднить.
Чёртов случай необходимости.
Но полностью неудавшимся набег на офис "А-сервиса" назвать было нельзя. Понукаемый мягкими угрозами теряющего терпение капсулира, администратор решился на нарушение протокола и выдал Че последний известный контрольный номер Нави. Номер этот был отчеканен на тонкой металлической пластине. Странноватый архаизм. Ну да никто не бережёт традиции сильнее, чем Амаррская Империя. Администратор пояснил, что некоторые частные лица заставляют своих рабов носить эти жетоны. Это создаёт свои социальные отношения в рабском сообществе: считается особо престижным обладать ошейником с одной-единственной пластиной. Знак качества, гласящий "меня никогда не продавали". Искусственно создаваемая рабская мораль и её атрибуты... Че вышел из офиса с тяжёлым чувством – будто побывал в компании тяжело больных людей.
Его вообще не отпускало ощущение болезни. Головные боли и расстройства сознания накатывали порой в самый неподходящий момент – когда требовалось сосредоточиться, или когда он вынужденно подолгу оставался без сна. Сейчас, отойдя на время от суеты деловой жизни, он особенно остро ощутил свой недуг. Ведь капсулиры не болеют. Они находятся далеко за чертой абсолютного благополучия, и в их мире само понятие "болезнь" – это скорее метафора невезения, проблем или усталости. А то, что происходило с Че, относилось скорее к далёкому прошлому, в котором медицина была недоразвита, а болезни порой убивали, оставаясь неопознанными.
Че потратил несколько вечеров на глубокие медицинские исследования. Менял тела, конфигурировал электронную начинку мозга. Всё без толку. Болезнь возвращалась белым мельтешением в глазах и всепроникающей болью, давящей на виски. Но если только не драться, если не проводить в капсуле помногу часов, если высыпаться и не экспериментировать со сменой тела – всё остаётся в пределах нормы. Но рано или поздно придётся что-то делать. Ведь болезнь, которую не лечат – прогрессирует.
Они с Нилом устроились в небольшом баре – том самом, где когда-то работал бессменный теперь главный механик экипажа Че. Пилот заказал себе фруктовый нектар, который мягко светился то ли под воздействием «заряженного» бокала, то ли в виду каких-то хитрых и страшно полезных примесей. Нил, подумав с полминуты, заказал напиток со странным названием «Отвёртка». «Отвёртку» принесли в огромной пивной кружке. Нил пригубил свою порцию, причмокнул и посмотрел на капитана, только сейчас заметив жетон в его руках:
– О, бирка.
Нил протянул руку и шевельнул пальцем: мол, можно посмотреть? Че протянул ему жетон.
Нил покрутил его в пальцах и выдохнул чуть разочарованно:
– Да-а... обычная рабская бирка. Всего одна?
– Последняя. Всё, чего удалось добиться от живодёров. Историю продаж, сказали, не имеют права предоставлять ни в каком виде.
