Текст книги "Стёпа и зеленые человечки (СИ)"
Автор книги: РавиШанкаР
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
– Вижу, ты сыта… Что ж, мы сейчас будем трудиться, это поможет тебе приобрести здоровый аппетит перед обедом.
Трудиться пришлось на поле, где выращивали зёрна, из которых варили столь неаппетитную дрянь. Растения следовало прополоть и окучить – Лури почувствовала, что уже после пятнадцати минут работы у неё отваливаются руки и немилосердно болит спина. Однако Надзирающая ушла вперёд и звала её за собой. Выглядела Фатха при этом свежей и даже не вспотевшей. Как Лури добрела до конца своей борозды – она и сама не знала. А на обед вновь была та же неаппетитная масса, правда, к ней добавился небольшой кусочек жестковатого солёного мяса и целая лепёшка.
Оглядев всё это богатство, Лури не знала – смеяться ей или плакать. Она с трудом заталкивала в себя пищу, а в голове её билась только одна мысль: «Вырваться! Мне необходимо вырваться отсюда! Я не протяну здесь долго!»
А потом она вспомнила о Граме и чуть не расплакалась.
Глава 33. Парк развлечений
Станция Арлашш была на удивление бойким местом для окраины миров Каталога. И посмотреть там было на что. Когда «Шамойская доблесть» приземлилась на местном космодроме, её тут же посетил местный аналог таможенной службы. Местные обитатели оказались вполне ничего себе – все, как один, светлоглазые с кожей цвета молочного шоколада и волосами всех цветов радуги. Стёпочка потом поинтересовался у Ирона гримасами местной моды, но получил ответ, что всё это цветовое разнообразие – отнюдь не плод усилий парикмахеров. Ирон пересказал Стёпочке легенду о том, что местные – потомки слуг ушедших Предтеч, которые по каким-то причинам отказались следовать за хозяевами. А слуги Предтеч были искусственно выведенной расой, и цвет волос обозначал их «специализацию» – то есть красные волосы были у воинов, голубые – у биологов, зелёные – у врачей, жёлтые – у тех, кто занимался обучением и воспитанием молодняка, и так далее. Со временем эти градации сгладились, поэтому цвет волос, хоть и сохранился, но перестал что-либо обозначать. Похоже, что это так и было – из троих аборигенов, посетивших корабль, у начальника был короткий огненно-красный «ёжик», а у двоих его подчинённых – хорошенькой девушки и весьма симпатичного парня – длинные жёлтые и розовые косы. Причём розовая коса была как раз у парня, Ирон потом объяснил, что розовый цвет волос изначально был у тех, кто специализировался на оказании разного рода сексуальных услуг. Стёпочка аж закашлялся, а Ирон невозмутимо заметил, что это указывает только на то, что Предтечам было не чуждо ничто, характерное для обычного живого существа.
Блядские гены у парнишки, кстати, явно выветрились не до конца, поэтому он умудрялся, ловко выполняя профессиональные обязанности, строить глазки и Ирону, и Стёпочке и даже Эни. Ирон, правда, на эти построения тихо, но разборчиво сказал: «Ррррррррррр…», и парень моментально проникся, Стёпочка, чтобы обозначить приоритеты, приобнял Ирона, а вот в глазах Эни загорелся некий интерес. Розововолосый этот интерес просёк сходу, и стрельба глазами в сторону Эни приобрела характер плотной артиллерийской канонады.
Начальник, кстати, на выкрутасы подчинённого смотрел без удивления, только извинился потихоньку и попросил не обращать внимания, попутно пояснив, что у парня идёт период поиска Пары – оказалось, что у розововолосых имелось такое отклонение, в отличие от всех прочих аборигенов – отсюда и вся их любвеобильность в определённый период жизни. Прочие же местные такой особенностью не обладали. Ирон со Стёпочкой покивали, и Ирон продолжил заполнять местную анкету.
Нет, никаких документов у них не потребовали – просто Ирон назвал гражданство, имя(вымышленное), название корабля (тоже вымышленное) и цель поездки – Поиск за пределами миров Каталога. Всё. Затем пришлось заполнить обязательство не нарушать законов станции Арлашш, не спускаться на территорию станции с оружием, не пытаться продать запрещённые к ввозу товары (прилагался список из ста тридцати двух пунктов, начинающийся неким «квашем молотым» и заканчивающийся «зюзюкой баргедубской»). Затем всем пятерым, включая Тина и Лина, выдали пластиковые «гостевые» браслеты, причём у Тина и Лина они были с широкой красной полосой, что обозначало, что они несовершеннолетние и не могут находиться на станции без сопровождения взрослых. Как объяснил начальник таможенников, в этих браслетах были смонтированы маячки, которые могли определить местонахождение гостя станции при необходимости. Это делалось во избежание несчастных случаев. После этого Ирону, Стёпе и Эни были выданы три голокристалла – карты станции, и таможенники спокойно удалились. Причём розововолосый что-то умудрился сунуть Эни, и тот это «что-то» принял, смущённо потупившись. Похоже, тут явно наклёвывалась любовная интрижка, но Ирон посоветовал Стёпе не вмешиваться – станция Арлашш была на редкость спокойным местом с нулевой преступностью, поскольку на учёте был каждый квадратный метр полезной площади и каждые рабочие руки. Те же из гостей станции, которые умудрялись совершить на её территории что-то нехорошее, подлежали суду и депортации без права дальнейшего появления в этом гостеприимном месте. Или, в случае гибели аборигена – казни. Вот так, просто и незатейливо, но это здорово охлаждало горячие головы и сводило к нулю криминальную обстановку.
После ухода таможенников Ирон быстро вошёл в местную информационную сеть и договорился с поставщиками топлива и продовольствия. Всё заказанное продовольствие должны были привезти и погрузить уже завтра, на заправку же удалось договориться сразу. Через пару часов топлива было загружено под завязку, синеволосая девушка – представитель фирмы – приняла у Ирона чёрную карту и прижала её к наручному терминалу. Платёж прошёл мгновенно, девушка поблагодарила Ирона и выдала ему несколько скидочных талонов, а также подарок от фирмы – золотистый очаровательный пушистый шарик с глазками, который мог менять цвет по настроению владельца. Девушка объяснила, что это особая разработка с названием «Домашний друг» – искусственный полуразумный домашний питомец. Увы, настоящих животных могли себе позволить только очень состоятельные семьи, а эта разработка была удобной и экономичной и вызывала положительные эмоции.
Стёпа слегка удивился, что им подарили игрушку, но появившиеся Тин и Лин пришли от неё в полный восторг и начали тискать пушистый шарик, который мелодично попискивал и ластился к мальчишкам, моргая огромными глазками. Девушка, объяснив, что для нормального функционирования питомца необходимо просто оставлять его на час-два в неделю в ярко освещённом месте, причём совершенно неважно, естественным или искусственным будет свет, откланялась с пожеланиями удачи. А неугомонные Тин с Лином стали проситься в парк развлечений и вообще – станцию посмотреть. Стёпа заявил, что он тоже никогда ничего подобного не видел, и даже Эни робко кивнул. Так что Ирон, заявил, что они вполне могут себе позволить повеселиться, и вся дружная компания принялась собираться на прогулку.
Парк развлечений действительно оказался хорош – там были и всевозможные аттракционы, и большой павильон, в котором можно было полюбоваться на животных с самых разных планет, и бассейн с невозможно-голубой водой, масса маленьких уютных кафе, в которых подавали что-то совсем немыслимое, но вкусное, и куча лотков и магазинчиков, и иллюзории – так местные называли специальные павильоны, в которых, надев на голову специальный шлем, можно было погрузиться в вымышленную реальность – одному или с друзьями, и ещё много всего интересного. А уж такого разнообразия разумных существ Стёпа не видел никогда – все оттенки и цвета кожи, волос и глаз, крылья, заострённые ушки и мохнатые хвосты, причудливые создания, напоминавшие полузмей, эльфов, ангелов и кентавров – смеющиеся, поющие, разговаривающие и флиртующие друг с другом – эта пестрая толпа потрясала. Причём каждый развлекался как хотел, никто ни в кого пальцами не тыкал и с вопросами не лез. На фоне остальной экзотики Стёпочка сам себе казался до ужаса обычным, хотя, похоже, все прочие так не считали. Во время прогулки Стёпочка не раз ловил на себе заинтересованные и немного вопросительные взгляды, но Ирон обычно тут же снова говорил: «Рррр…» и ласково улыбался, показывая небольшие клычки, так что все заинтересовавшиеся Стёпочкой тут же переключали свой интерес на другой объект, благо в парке было немало любителей и любительниц приключений.
А вот розововолосый ненавязчиво возник рядом и очень вежливо попросил разрешения сопровождать их компанию и пообщаться с Эни. Эни вновь смутился, но, похоже, против компании парнишки не имел ничего, и Стёпа с Ироном кивнули, разрешая. Парнишка тут же представился, его звали Найлин Тарр, он учился в местном университете, а в таможне проходил что-то вроде практики. Вообще Стёпе парнишка понравился – весёлый, неунывающий и бесхитростный. Он так сразу и сказал, что сейчас находится в поиске Пары и что ему понравился Эни. Точнее, Нисс – такое вымышленное имя было внесено в документы.
Эни, как ни странно, ничего не имел против, и вся весёлая компания принялась дружно развлекаться. Они покатались на светящихся и поющих машинках, посмотрели на удивительную коллекцию животных, особенно близняшкам понравилась одна разноцветная плюющаяся ящерица, так что они даже к ней приценились, но тут же подбежали расстроенные. Мало того, что зверюга стоила бешеных денег, так она ещё и в питании была весьма капризной, а в брачный период вопила так, что не помогали никакие ушные фильтры. Так идею завести ещё одного домашнего питомца пришлось оставить. Однако милый пушистый шарик, который Степан назвал Клёпой, тут же переполз с плеча Ирона на плечо Лина и начал насвистывать что-то успокаивающее, так что близняшки вновь заулыбались. Потом они поплавали в невесомости, покатались на огромных малиновых кошках, покружились на карусели, а услышав многоголосый визг и узрев местный аналог «американских горок», Стёпочка чуть не прослезился от ностальгии.
На этот аттракцион Тина с Лином не пустили, хорошенькая смотрительница на всеобщем что-то стала втирать о ранимой детской психике. Тин и Лин, чью психику уже в принципе невозможно было ранить, оценивающе покосились на ограждения, но Ирон втихаря показал братцам кулак и велел покормиться в ближайшем кафе, заказав столько вкусного, сколько они пожелают. Близняшки радостно умелись, а Ирон со Стёпой и Эни с Найлином уселись в двухместные лодочки, и смотрительница проверила каждое крепление их ремней, и лодочки, стремительно набирая скорость, понеслись в причудливо изогнутый многоэтажный тоннель.
Что сказать… Аттракциончик оказался ещё тот. Мало было бешеной скорости и неожиданных поворотов, при которых лодочка опасно накренялась, а пару раз и вообще зависала вверх ногами. Так ещё и различные голографические проекции разнообразных чудовищ гнались за ней и тянули к пассажирам клыки и когти. Сделаны были голограммы на диво качественно, у них даже капала настоящая кровь с когтей и слюна с клыков, были там и гигантские хищные цветы, разевающие красные пасти, и змеи, и скелеты совсем уж странных существ, щёлкающие костяшками и злобно ухмыляющиеся. Ветер свистел в ушах, скорость впечатляла, спереди и сзади раздавался дикий визг – народ за свои деньги боялся качественно и с размахом. Ирон со Стёпой просто целовались, отмахиваясь от особо настырных голограмм, и Стёпе вдруг пришло с голову, что жизнь прекрасна и удивительна.
Когда аттракцион закончился, они даже и не заметили, поскольку снова начали целоваться, и только аплодисменты и смешки заставили их оторваться друг от друга и понять, что тоннель закончился. Ирон не спеша разорвал поцелуй и с достоинством сказал очередное: «Ррррр…», так что внимание зевак переключилось на вторую выехавшую лодочку, в которой, что характерно, занимались тем же самым Эни и Найлин.
Ирон только головой покачал, но от комментариев воздержался. В самом деле, Эни вполне взрослый, и если розововолосый чем-то его зацепил – так почему бы и нет? Не так уж много радостей было в жизни бывшего слуги, да и вообще – получал ли он хоть раз удовольствие от секса? Судя по поведению Грама – вряд ли, а вот Найлин наверняка сумеет показать Эни небо в алмазах. Стёпа глянул на парочку в лодке, потом на Ирона и только покивал.
А из-за столика кафе, заставленного всякой всячиной, им уже махали руками близняшки.
***
Грам открыл глаза и увидел покрытый изящной росписью потолок спальни Высшего. Прошедшая ночь пронеслась в голове потоком стыдных, но приятных картинок и он поразился сам себе. В первый раз за всё пребывание у Высших пробуждение не принесло ни боли, ни страха, ни отчаяния, напротив, тело было странно удовлетворённым, а душа непонятно спокойной.
Грам осторожно сменил позу – рядом мирно сопел умаявшийся Кела, а вот их так называемого хозяина поблизости не было – видно, встал раньше. Грам удивился – почему он не разбудил их, не наказал и не отослал в их каморку? Такое совсем было не в характере Высших... Что-то, а это Грам понять успел. Или сын Тан’Туро был не таким, как другие Высшие? Хотелось бы надеяться… Только вот не искусная ли это игра – приручить, заставить поверить, а потом поиздеваться изощрённо? Вот такие жестокие игры были как раз в характере Высших, и Грам успел чётко усвоить – им доверять нельзя. Но вызывать гнев хозяина специально – вот уж нет… Поэтому Грам стал потихоньку тормошить краснокожего, и тот открыл глаза и тоже удивился:
– Высший нас не отослал?
– Как видишь, нет, – отозвался Грам. – Будем настороже. Мало ли что.
Они встали, убрали постель и привели себя в порядок. Спальню покидать ни тот, ни другой не решились – приказа не было. Так что когда Илх’Туро вернулся, оба быстро опустились на колени, ожидая приказов.
Высший досадливо поморщился. Ночь, проведённая с отцовским подарком, была просто волшебной, и теперь ему было не слишком приятно смотреть на коленопреклонённых юношей. Что-то в этом было неправильное, хотя оба вели себя, как правильно воспитанные игрушки. Только вот Илх’Туро с некоторых пор не слишком приятно было считать разумных существ игрушками. Ещё и поэтому он объявил о своём желании уйти в Поиск – такой образ мыслей мог оказаться слишком крамольным для Высшего.
– Встаньте, – сказал он, и юноши торопливо поднялись на ноги. Илх’ Туро снова поморщился, и краснокожий заметно вздрогнул.
– Я не сержусь, – мягко сказал Илх’ Туро. – Просто сейчас вам принесут завтрак и одежду. А потом мы отправляемся.
– Куда, господин? – решился спросить ризитеец.
– Мы улетаем. Будьте готовы, – сказал Илх’Туро и вышел. Теперь главным было – убраться в Поиск как можно скорее. Участвовать в задуманной отцом гекатомбе* Келуджи у Илх’Туро не было ни малейшего желания.
*Гекатомба – у древних греков – массовое жертвоприношение, чаще всего – Зевсу, когда в жертву приносили не менее сотни быков или баранов. От греческого «гекатон» – сто.
Глава 34. Цирк с конями
Зултахх был доволен. Всё получилось так, как они планировали с Зулэлии. Высший принял ризитейца, которого они привезли в дар, и отпустил Зултахха. На время, конечно, на время, и Зултахх прекрасно понимал, что мысль о барабанах никуда не исчезла из его головы. Высший решил поиграть в жестокую игру – сделал вид, что готов подождать выполнения поручения. На самом деле он не забыл ничего – Высшие просто не умеют забывать и прощать.
Но он отпустил Зултахха, и Келуджи получили передышку в несколько хани. Передышку, которую нужно было использовать с толком. Вернувшись в Гнездо, Зултахх немедленно созвал совет Кланов и обрисовал сложившуюся ситуацию. Главы Кланов призадумались. С одной стороны – данная когда-то Высшим взаимная клятва, с другой – жизнь целого Клана. То, что Высший исполнит то, что обещал, не сомневался никто.
Однако аргументы Зулэлии, приведённые Зултаххом, возымели своё действие. К тому же Старший Совета Кланов – Мартахх Долгоживущий высказался так:
– Да, Зултахх навлёк беду на Клан, и мы вправе наказать его. Но поможет ли это остальным в его Клане? Другие невиновны в халатности Зултахха, отчего они должны выступать в роли невинных жертв? И кто может поручиться, что в следующий раз Высшие не решат истребить другой Клан? Третий? Четвёртый? К тому же слова Зулэлии, переданные её партнёром, справедливы. Взаимные клятвы дают только равные, а Высшие давно превратили нас в безропотных слуг в обмен на призрачную защиту. Но разве это защита, когда из пустой прихоти будет уничтожен целый Клан? Слушайте меня, Келуджи…
Тут Мартахх закашлялся, а стоящая за его креслом Мартэлии подала ему чашу с лекарством. Он сделал несколько глотков и ласково отвёл руку своей элии, кивком показывая, что всё в порядке. Никто из Глав Кланов в это время не произнёс ни звука, ожидая, когда Мартахх справится со своей слабостью и продолжит речь. И он продолжил:
– Слушайте меня, Келуджи! Хватит нам быть даже не слугами – жалкими рабами. Зултахх и его элии открыли для нас всех новый мир, в котором не будет Высших. Мы построим там новое Гнездо… и будем свободны. Я и моя элии голосуем за исход.
Главы Кланов помолчали ещё несколько минут, затем стали подниматься с кресел и произносить:
– Я, Гертахх, Глава Клана Синего Огня, и моя элии голосуем за исход…
– Я, Вилтахх, Глава Клана Звездного Дождя, и моя элии голосуем за исход…
– Я, Римтахх, Глава Клана Ветра, голосую за исход от моего имени и имени моей погибшей элии…
Так продолжалось до тех пор, пока не проголосовали все Главы. Решение получилось на диво единодушным. И началась подготовка к исходу.
Тахо занимались кораблями, элии и синисте постарше сворачивали Гнездо, собирая всё, что могло представлять ценность. Они бежали в никуда, им предстояло пережить большое количество пространственных скачков, а возможности погрузить в сон всех не было. Было решено, что в сон будут погружены все беременные элии, которые плохо переносили пространственные скачки, к тому же это плохо отражалось на будущих синисте, а также элии с самыми маленькими синисте. Другие элии, синисте, не прошедшие Трансформацию, и молодые, едва прошедшие первую Трансформацию тахо должны были разместиться в пассажирских отсеках кораблей. Все взрослые тахо, в том числе и боевые, размещались в приспособленных грузовых отсеках, которых выделялось для пассажиров не более трети на каждом корабле – слишком многое необходимо было взять с собой. При таком раскладе получалось, что место найдётся не для всех, но тут вновь выступил Мартахх:
– Самые старые и больные, те, кто не сможет пережить много пространственных скачков подряд, должны остаться и создать видимость обитаемого Гнезда, чтобы Высшие не заподозрили ничего раньше времени. Молодые и сильные, а также зрелые и опытные будут необходимы на новом месте. Мы не можем оставить и боевых тахо – они составят линию защиты нового Гнезда. Мы не можем оставить синисте – это будущее Гнезда. А вот старые и немощные будут бесполезным балластом. Мы не можем себе этого позволить. Я остаюсь.
Элии Мартахха тихо сказала:
– Я остаюсь со своим тахо.
Многочисленные потомки Мартахха пробовали возмутиться таким решением, но он вновь повторил свои аргументы, и они вынуждены были отступить. И в каждом Клане нашлись старые и немощные Келуджи, готовые разделить судьбу Мартахха и его элии. Так на кораблях нашлось место для всех.
В ночь, как раз после дня совершеннолетия Илх’Туро корабли Келуджи с выключенными бортовыми огнями начали бесшумно стартовать и десятками растворяться в чёрном ночном небе. Всё было проделано безупречно – быстро и согласованно, и к утру в Гнезде остались только старики. Исход совершился.
***
Лури в очередной раз опустила тяжёлую мотыгу вниз. Борозда казалась бесконечной – хотя сейчас ей было уже легче, чем в первые дни. Тело постепенно привыкало к непривычным нагрузкам, желудок – к отвратительной пище, голова во время медитаций становилась восхитительно пустой… С виду Лури казалась безукоризненной обитательницей Дома Кающихся и Скорбных. Но она изо всех сил старалась не давать повода заподозрить её в крамольных мыслях, показывала, что смирилась, а на самом деле старалась подмечать всё и анализировать информацию во время частых медитаций.
Пока информация была не слишком утешительной. Место, в котором находился Дом Кающихся и Скорбных, было расположено в небольшой долине, окружённой заснеженными горами. Долина была довольно тёплой за счёт горячих источников, которые в нескольких местах били из-под земли. Это позволяло выращивать овощи и мугр – то самое мерзкое растение, каша из которого входила в ежедневный рацион женщин. Были при Доме и птичник, и грибная теплица, и стадо кхури – некрупных шестирогих травоядных животных, дававших вкусное молоко. В принципе, Лури не понимала, почему рацион женщин столь скуден – обитательницы Дома могли обеспечивать себя продуктами сами, да ещё и неплохо зарабатывать разведением шёлковых пауков – больших омерзительных коричневых тварей, которых держали в особых сетках и кормили листьями и зёрнами всё того же мугра и овощной ботвой, добавляя в этот неаппетитный корм мелко покрошенную скорлупу яиц. На брюхе каждого шёлкового паука были две выпуклости размером с детский кулачок – паутинные бородавки. После того, как тварь наедалась, к ней подходили три женщины. Одна начинала щекотать тонким прутиком паутинные бородавки, другие две ловили кончики начинавших выделяться тончайших белёсых нитей и начинали наматывать их на вырезанные из дерева грубые катушки. Сама же мохнатая тварь в это время щёлкала хелицерами, пытаясь дотянуться до женщин, но прочная сетка не давала ей добраться до них.
Затем нити с трёх катушек пропускали через тоненькое кольцо и наматывали на новую катушку. Секрет, которым была пропитана паутина, склеивал три нити в одну. Так получалось сырьё для прекраснейших шёлковых тканей, которые всегда были в моде у благородных и стоили немыслимые деньги. Даже у Лури было не так много нарядов из драгоценного паучьего шёлка. Однако теперь, насмотревшись на пауков и регулярно участвуя в приготовлении питательной смеси для них, измельчая травы и яичную скорлупу, Лури думала, что больше в жизни не наденет платье из паучьего шёлка.
«Я и так больше никогда не смогу надеть его, – возникла в голове неприятная мысль. – Если это мерзкое место станет моей могилой». Мысль была неприятной, но Лури не стала отметать её. Это был неплохой стимул для того, чтобы приложить все усилия к побегу. Но для побега ей нужен был союзник. Точнее, союзница, ибо среди Надзирающих мужчин не было. И это вызывало у Лури досаду. Насколько проще было бы с мужчинами… очаровать… перетянуть на свою сторону и использовать в готовящемся побеге… С женщиной так не поступишь… Хотя, почему нет? Если мужчина может полюбить мужчину, то почему женщина не способна пробудить страсть в другой женщине?
Лури стала потихоньку присматриваться к окружающим, и ей стало ясно, что некоторых Надзирающих и подопечных связывают отнюдь не только деловые отношения. Конечно, всё это было очень скрытно, но наблюдательная Лури точно знала, что хочет найти… и находила. Однако проблема была в другом. Лури внимательно наблюдала за собственной Надзирающей и понимала, что ей в этом смысле не повезло. Фатха не относилась к женщинам, способным увлечься красотой женского же тела. Более того, именно из-за её доноса была уволена Надзирающая, вступившая в преступную связь с подопечной. А саму подопечную подвергли наказанию – выпороли, обезобразив красивую узкую спину рубцами от жёсткой ремённой плети и долгое время продержали в подземелье на одних лепёшках и воде. Эту историю Лури рассказала подопечная, с которой они сумели переброситься словами во время совместной работы. Так что объект для соблазнения был выбран на редкость неподходящий.
Но Лури помог случай.
***
Утро началось с проблем. Когда Стёпа, Ирон, Тин и Лин дружно лопали в кают-компании приготовленные Стёпой блинчики – да-да, Стёпе надоела инопланетная еда, и он решил самолично приготовить что-то родное – появились тихие и грустные Эни и Найлин. На блинчики они отреагировали вяло, а когда Ирон спросил у Эни, всё ли в порядке, неожиданно вскочил темпераментный Найлин:
– Нет! Не в порядке! Нисс – моя Пара!
– Разве это плохо? – рассудительно произнёс Стёпа, подливая себе какого-то жутковатого на вид чёрно-зелёного сока с приятным грейпфрутовым вкусом. – Или вам запрещено создавать Пары с представителями других рас?
– Нет, не запрещено, – ответил розововолосый. – Пара – это серьёзно, это на всю жизнь. Поэтому пол и раса тут значения не имеют.
– А в чём тогда проблема? – удивился Стёпа. – Э… то есть Нисс, Найлин, тебя чем-то обидел?
Позеленевший до цвета еловой хвои Эни мечтательно произнёс:
– Совершенно ничем… Наоборот…
– Так в чём тогда проблема? – не понял уже Ирон.
– Он, – заявил розововолосый, – не хочет остаться со мной! А я не могу без своей Пары, раз уж я её нашёл! Я просто умру… и наши дети останутся сиротами!
Тин и Лин навострили уши, но Ирон быстренько велел им отправляться в рубку и проследить за курсом. Разочарованные близняшки скорчили просто неописуемые физиономии, но братца послушались. Однако уже успевший изучить эту парочку Стёпа прекрасно знал, что они найдут способ подслушать весь остальной разговор. Мастерство, знаете ли, не пропьёшь…
Ирон выдержал МХАТовскую паузу и, когда близняшки удалились, поинтересовался, не будет ли так любезен уважаемый Найлин объяснить, что он имел в виду, говоря о детях.
– Нисс – моя Пара, – быстро повторил Найлин. – Видите ли, мы отличаемся от других представителей нашей расы… мы гермафродиты. Генетические.
Стёпа поперхнулся соком, Ирон подавился блинчиком, Эни почему-то мечтательно улыбнулся, а Найлин продолжил:
– И мы можем иметь потомство только от того, в ком почувствовали свою Пару… Поэтому к нам и относятся… так снисходительно.
– Не понял, – оклемался Стёпа, – а как ты сумел определить, что уже беременный?
– Не факт… – протянул Найлин, – но разве мы на этом закончим? Раз уж ты решил меня покинуть…
И красивые глаза розововолосого стали медленно наливаться слезами.
– Но я не могу сейчас остаться, – возразил Эни, – мы…
– Решено! – экспрессивно воскликнул Найлин. – Я лечу с тобой! Я совершеннолетний, меня никто держать не будет!
И розововолосый с внезапно проснувшимся аппетитом наложил себе на тарелку блинчиков и стал их методично истреблять, приговаривая:
– Мммм… Фкуфно…
Эни смотрел на своё внезапно нарисовавшееся личное счастье с нескрываемой нежностью, а Стёпа с Ироном переглянулись и в голове у Стёпочки пронеслось: «Цирк с конями!»
Глава 35. Барабанов не будет
Высший Тан’Туро, проводив сына в Поиск, решил заняться делами, которые отложил ради празднования дня его полного совершеннолетия. Он помнил о своём обещании наказать Келуджи и не намерен был отступать от своих намерений. Зултахх не оправдал его надежд, и за это должен был заплатить весь его Клан. Однако, по зрелом размышлении, Тан’Туро решил быть милостивым и пощадить беременных элии и самых маленьких синисте. Те же, кому недолго оставалось до первого превращения, расплатятся за ошибку Зултахха, как взрослые. Да, пожалуй, так и стоит сделать – с одной стороны, это покажет, что Высшие способны прощать невинных, несмотря на прегрешения старших, а с другой – зародит в сердцах оставшихся должный трепет. Келуджи должны знать своё место – у ног Высших. Придя к этому решению, он удовлетворённо улыбнулся и вызвал отряд Бессмертных.
Бессмертными называли искусственно выведенных солдат Высших. Над их генетическим кодом хорошо поработали лучшие генные инженеры, и в итоге получились идеальные воины, которые несли в себе черты нескольких рас, в том числе и самих Высших и запрограммированные на абсолютное подчинение и непричинение вреда своим хозяевам, а также на готовность пожертвовать за них жизнью.
Внешне Бессмертные выглядели весьма эффектно – высокие, ростом выше даже самих Высших, с впечатляющей мускулатурой и гладкой, словно металлизированной, серебристо-серой кожей, сильные, быстрые, выносливые, способные поддерживать своё существование ничтожной долей самой непитательной пищи, с отличной реакцией, зрением, способным переключаться в ночной режим, острым слухом и обонянием… Бессмертных было очень трудно уничтожить физически – они без проблем могли переносить радиационное облучение, которое убило бы любого другого, имели высокий болевой порог, регенерировали чуть ли не из кровавых ошмётков, были достаточно умны, чтобы овладеть любым оружием и множеством навыков… И при всём этом – абсолютная преданность Высшим. Не солдаты, а мечта. Ничего подобного не имела никакая другая раса.
Так что, вызывая Бессмертных, Тан’Туро испытывал не самое приятное чувство, которое незнакомый ему Стёпочка назвал бы: «Палить из пушки по воробьям». Один Бессмертный играючи способен справиться с дюжиной боевых тахо, а тех уж точно не назовёшь слабаками. Однако Тан’Туро не хотел лишних эксцессов – понятное дело, что у наказываемых в других Кланах могли быть друзья и родственники, которые могли всколыхнуть всё Гнездо. Но терять таких полезных слуг как Келуджи целиком Высший не хотел. Это было… нерационально.
Поэтому, когда от командира отряда Бессмертных, Высшего (а командирами Бессмертных всегда были Высшие) Том’ Нара, пришло подтверждение о том, что отряд понял задачу и выдвигается к Гнезду, Тан’Туро вызвал слугу и велел приготовить флайер. Стоит самолично проследить за исполнением правосудия.
Флайер уверенно взмыл в небо и взял Курс на Гнездо – гигантскую территорию, где нашли приют Келуджи. Гнездо внешне выглядело не слишком презентабельно – этакий высокий холм, казавшийся созданным самой природой. Но Тан’Туро этим не обманывался – большая часть Гнезда находилась под землёй, Келуджи были просто параноиками по части безопасности. Однако, близко познакомившись с Бессмертными, Келуджи предстоит усвоить весьма полезный урок: «Безопасности не существует».
Флайер Тан’Туро уверенно нагнал машины отряда и присоединился к ним, но чем ближе они подлетали к Гнезду, тем сильнее у Тан’Туро усиливалась внутренняя тревога. Что-то было не так. Слишком тихо. Слишком спокойно. К тому же гнездо Келуджи окружали космодромы, в обычное время занятые сотнями кораблей. Сейчас же эти космодромы были пусты. Ну, почти пусты, если не считать нескольких десятков брошенных кораблей – явно устаревших и неисправных.
Тан’Туро нахмурился. Неужели эти недостойные решились нарушить клятву?
Между тем вместительные флайеры Бессмертных стали садиться возле Гнезда, в тех местах, где наблюдалась какая-нибудь деятельность. Тан’Туро испытал некоторое облегчение – преступники никуда не делись, просто пытаются укрыться в Гнезде, а остальные недостойно их покрывают. Ничего, Бессмертные с этим разберутся. Высший уверенно посадил флайер и направился к командиру отряда Бессмертных. Том’Нар приветственно поднял руку и, когда Тан’Туро приблизился, спросил:
