Текст книги "Стёпа и зеленые человечки (СИ)"
Автор книги: РавиШанкаР
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
– Наконец-то я смог отомстить, брат мой…
А потом спокойно вытянул ноги и устало прикрыл глаза. Он был намерен «обнаружить» неподвижного Арига настолько поздно, насколько это вообще было возможно.
***
Грам схватил Стёпу за руку и потащил за собой.
– Пойдём, пойдём скорее, я покажу тебе гостевые каюты. Здесь просто роскошные гостевые каюты.
Стёпа немного притормозил и сыграл наивного идиота:
– Но каюты я уже видел… Собственно говоря, я только их и видел в прошлый раз, да ещё коридоры… Покажи мне место, откуда управляется этот прекрасный корабль, а, Грам? Ну ты же обещаааааал…
Грам явственно скрипнул зубами, но всё-таки сумел удержать себя в руках:
– Хорошо, Тиопа, пойдём в командную рубку. Оттуда управляется весь этот корабль.
– И ты будешь управлять им один? – восхитился Стёпа.
– Конечно, это нетрудно, – ответил Грам. – Программа гонки уже рассчитана и скорректирована, главное – удержать курс на большой скорости… и не допустить столкновений.
– Но космос большой… – наивно сказал Стёпа, – как в нём можно столкнуться?
– Сложность гонок, – заявил раздувшийся от важности Грам, – состоит в том, что множество заявленных кораблей пойдут примерно одинаковым курсом. И на очень высокой, предельной скорости. Так что тут важно умение маневрировать, и этим умением я владею в совершенстве.
– Да? – похлопал ресницами Стёпа, припомнив близняшек. – Ой, Грам, ты такой умный… Ты столько знаешь…
– Конечно, – не заметил махровой издёвки Грам. Непрошибаемому самомнению этого типа позавидовала бы и Ксюша Собчак. – Вот будешь слушаться меня – и у тебя будет очень хорошая жизнь, Тиопа…
Стёпа закивал, и Грам остался вполне удовлетворён беседой. Но Стёпину задницу, зараза, потискать не забыл.
Командная рубка впечатляла. Впечатляла в том смысле, что выглядела точь-в-точь так же, как в многочисленных фантастических фильмах, которые Стёпочка смотрел ещё на Земле – многочисленные дымчатые экраны, куча непонятных разноцветных огоньков, пульт с непонятными символами и два кресла перед ним.
– Потрясающе! – совершенно искренне сказал Стёпа. – Просто прекрасно!
Довольный Грам придвинулся ближе и заключил Стёпочку в объятия. Сила у него была медвежья, крышу снесло реально, поэтому он стиснул несчастное Стёпино тело, так, что хрустнули рёбра, и впился губами в губы. Стёпа губы сжал и попытался выскользнуть из цепких объятий. Куда там. Грам терял разум… или то, что ему разум успешно заменяло… прямо на глазах. Он впечатал Стёпу в стену рубки и вжался пахом в его пах. Размеры впечатлили Стёпу настолько, что глаза его расширились от ужаса. Вот этим тыкать в живого человека?
Грам сумел оторваться от губ Стёпы и прошипел:
– Ну что ты ломаешься? Ирон ведь тебя уже… Давай же, ну, давай…
А руки Грама уже рвали Стёпину накидку. Стёпа понял, что если он будет стоять, как овца, и ждать неизвестно чего, то его сейчас просто банально трахнут. Вот той здоровенной дубиной, которая сейчас так недвусмысленно трётся об его бедро. Неудивительно, что Эни было так плохо после Грама… Тот мало того, что размерчик имел… лошадиный, так ещё и явно не имел привычки заботиться о партнёре.
Все эти обрывки мыслей пронеслись в Стёпиной головушке со скоростью курьерского поезда, и он, кое-как высвободив левую руку, с наслаждением опустил кулак на макушку Грама. Тот охнул, но Стёпу отпустил. А Стёпа, не теряя времени даром, провёл целую серию хлёстких ударов по лицу и корпусу, добавив для верности коленом по яйцам. Удары пришлись в нужные места, и Грам потерял сознание.
Стёпа же снял свою накидку, с трудом, но всё же разорвал её на полосы и начал пеленать Грама понадёжнее, отчего тот вскоре стал напоминать статиста из малобюджетного ужастика: «Вторжение мумий-убийц». Сочившаяся из разбитого носа кровь только дополняла зловещее сходство.
Именно в этот момент в рубку примчались сумевшие таки проникнуть на корабль Ирон, Тин и Лин.
Ирон только одобрительно кивнул, взглянув на упакованного братца и испуганно спросил:
– Тиопа, он тебя не…?
Стёпа покачал головой и спросил:
– Ну, что, улетаем?
Ирон задорно улыбнулся в ответ, сел в кресло и скомандовал:
– Системы запуска!
– Есть системы запуска! – отозвался механический голос сверху. – Готовность сто процентов.
– Тогда, – усмехнулся Ирон, – кораблю – взлёт!
Глава 25. План элии
Зултахх молча ждал, какой выход придумает его партнёрша. В их паре он всегда был ведомым, даже становясь тахо, и мирился с этим, ибо по-другому не бывает. Два лидера в тандеме просто не могли существовать мирно, всё время сражаясь за первенство, ибо во время Превращения изменялся пол, но не нрав и умственные способности. Просто становясь элии, любой из Келуджи на первое место ставил интересы собственных синисте, а задачей тахо была охрана Клана в целом. Так что один из партнёров неизменно был ведомым, а второй – ведущим. И сейчас ведущей была элии. Беременная элии. И тахо был намерен подчиниться любому её решению.
Наконец Зулэлии подняла голову, и Зултахх понял, что решение принято. Он ждал его с трепетом, но без страха, понимая, что это решение может перевернуть жизнь не только его и его элии, но и всех Кланов Келуджи. И Зулэлии не подвела его.
Она ловко набрала на пульте комбинацию знаков, и один из мониторов в рубке показал картинку прекрасного в своей дикости леса. Леса, в котором бродили огромные чешуйчатые существа, объедая верхушки странных растений, летали гигантские насекомые и те же чешуйчатые, по капризу эволюции отрастившие себе огромные кожистые крылья, сновали страшные зубастые хищники, охотившиеся на более мелких чешуйчатых и обходившие гигантов по широкой дуге… А с бледно-зелёного неба светили три небольших солнышка – белое, жёлтое и багровое… Девственный первобытный мир, в котором ещё не скоро появится разумная жизнь… и неизвестно – появится ли вообще.
– Ты помнишь этот мир, Зултахх? – спросила Зулэлии.
– Конечно, помню, – ответил Зултахх. – Это последний открытый нами мир. Но мы сочли его труднодоступным и бесперспективным.
– Бесперспективным… – усмехнулась элии. – Бесперспективным потому, что в нём нет ничего, что могло бы заинтересовать Высших. Всё, что им могло бы потребоваться, можно было достать ближе и с меньшими затратами. Но нет, этот мир совсем не бесперспективен… Скажи, Зултахх, а если в этом мире основать новое Гнездо Кланов? Так ли уж он бесперспективен? Это тёплый мир, воздух здесь пригоден для дыхания, есть полезные ископаемые… и много мяса для будущих синисте. И он не занят никем и труднодоступен. Высшие не найдут нас здесь, Зултахх, ибо не знают туда дороги, а терпеть лишения в поисках они не готовы. Отвыкли. Изнежились. Так ответь на мой вопрос – так ли бесперспективен этот мир?
Зултахх задумчиво посмотрел на монитор, помолчал и сказал:
– Если смотреть на него с твоей точки зрения – он почти идеален. Здесь нет ничего, с чем бы мы ни справились. Но ты забыла о нерушимой клятве, элии. Клятве, которая предала нас в руки Высших. Мы не можем просто бежать – пострадает Клан. Все Кланы…
И Зултахх с сожалением вздохнул. План был очень красив.
Но упрямая элии не собиралась сдаваться:
– Нерушимая клятва? – ядовито спросила она. – Я много думала над этим, Зултахх. И вспоминала нерушимую клятву, ибо текст её помню наизусть с тех пор, когда была синисте. И чем больше я вспоминала текст, тем больше мне казалось странным, что никто до сих пор не заметил очевидного.
Тахо с надеждой посмотрел на элии. Неужели она придумала нечто, что поможет обойти клятву? Но ведь других Келуджи это не спасёт. Разгневанные Высшие уничтожат всех. Но он всё же спросил:
– Чего же?
Элии коротко рассмеялась:
– Клятва связывает нас, это верно. Но клятвы заключают равные с равными. А что произошло с нами? Когда-то мы могли потягаться и с Высшими, и с ризитейцами… Но они объединились и победили нас… И в тот момент клятва была спасением – они могли просто уничтожить наш народ… и мы стали служить им… и постепенно превратились в рабов. Но рабы – на то и рабы, чтобы им не указ были никакие клятвы. Рабы имеют право на бунт, защищая себя, если их повелитель слишком жесток. А как жестоки Высшие – ты прекрасно знаешь и без меня. Более того, те Кланы, которые начинают становиться слишком сильными, периодически прореживаются… и в Храмах Высших начинают звучать новые барабаны… та ли эта защита и помощь, которую обещали нам? Нет. А значит – клятва недействительна, поскольку она сотни раз нарушалась теми, по инициативе кого заключалась. Так что формально – мы свободны от клятвы. Мы можем покинуть своих хозяев – все мы, а не только мы с тобой, Зултахх, и основать новое Гнездо. Благо, у нас возможность сделать это в удалении и безопасности.
Зултахх смотрел на партнершу в полном восхищении. Это было так просто… и так потрясающе. Улететь подальше от мучителей… Основать новое Гнездо… И возродить былую славу Келуджи – не жалких рабов, приживал и падальщиков, а сильной и достойной расы. Он встал и склонился в ритуальном поклоне:
– Я готов служить тебе, Зулэлии, до последнего твоего вздоха. Я сделаю всё для спасения нашего народа… и своих синисте.
– Я сделаю всё для спасения своих синисте и нашего народа, – отозвалась элии, принимая клятву. – А теперь – буди боевых тахо. У меня есть план, как известить остальных. А мне нужно связаться со Старейшинами Кланов. Нужно подготовить исход, а времени у нас очень мало.
***
– Тогда, – усмехнулся Ирон, – кораблю – взлёт! Ложитесь все на пол – будет немного неприятно!
Стёпа, близняшки и примкнувший к компании Эни распластались на полу рубки, а Ирон начал быстро-быстро набирать команды на пульте управления. Спустя какое-то время голос предупредил:
– Пилот, мы стартуем! При взлёте возможны перегрузки.
– Старт! – коротко скомандовал Ирон, и тут же неведомая сила просто вжала Стёпу, близняшек и Эни в пол. Ощущение было не из приятных – словно тело придавило несколько десятков свинцовых листов – ни дохнуть, ни двинуться. Стёпа судорожно вдыхал ставший вдруг густым и осязаемым воздух, стараясь перетерпеть ощущение давления и надеясь только на то, что это скоро закончится.
Закончилось всё действительно быстро – неприятные ощущения пропали бесследно, и Стёпа вскочил на ноги, всё ещё не веря, что они каким-то невероятным чудом вырвались. Близняшки радостно запрыгали по рубке, обнимая его, Эни и Ирона, а связанный Грам выплюнул заботливо вставленный Стёпочкой кляп и разразился потоком угроз и ругательств.
Несколько секунд никто не прерывал этот поток сознания, а потом Эни подобрал кляп, взглянул вопросительно на Стёпу и, получив одобрительный кивок, вставил кляп обратно. Грам возмущённо замычал, его глаза обещали окружающим все кары небесные, но выглядело это настолько смешно, что Стёпа расхохотался. Чуть позже к этому смеху присоединились все, это словно снимало пережитое чудовищное напряжение.
Отсмеявшись, Ирон сказал:
– Тин, Лин, приготовьте челнок. Нужно отправить Грама обратно, нам пора уходить в скачок.
Тин и Лин понятливо закивали и унеслись.
А Ирон встал с кресла пилота, предварительно нажав на несколько кнопок на пульте, и подошёл к связанному Граму. Присев рядом с ним на корточки, он спокойно сказал:
– Мы не причиним тебе вреда, Грам. Сейчас мы погрузим тебя в челнок и настроим его координаты на Семейный Дом. Мы больше не вернёмся на Ризитею. Передай своей матери, что я очень любил её, но это в прошлом. Так что не пытайтесь нас преследовать – мы будем считать себя вправе защищаться. Дом Лури мне больше не мать, а вы – не Семья. Моя Семья со мной, и мы будем вместе искать наше счастье. Прощай, Грам. Мне жаль тебя.
Грам замычал, задёргался, но Ирон поднялся и увлёк за собой Стёпу, больше не обращая внимания на связанного брата. А вскоре вернулись близняшки.
***
Боевые тахо выстроились в рубке, преданно глядя на хрупкую фигурку элии. В отличие от обычных тахо и элии, боевые тахо не имели пола. То есть, в каком-то смысле, они навсегда оставались синисте, но это с лихвой искупалось другими преимуществами. Боевые тахо были выше и сильнее обычных, они были защитниками, оберегавшими Гнездо. Регенерация их превосходила регенерацию обычных Келуджи, они были преданны, неприхотливы и готовы на всё, чтобы выполнить отданный приказ. А ещё боевые тахо могли менять обличье и находиться в чужом облике достаточно долгий срок, хоть и с перерывами. Правда, интеллект их был не столь высок, как у обычных Келуджи, но в бойцах ценился отнюдь не интеллект, а стойкость, выносливость, неприхотливость, преданность и буквальное следование приказам.
План Зулэлии был таков. Она и десять боевых тахо остаются на ближайшей планете, входящей в Каталог, и ждут возвращения Зултахха. Он же и остальные боевые тахо возвращаются в Гнездо и за несколько хани помогают готовить исход. А чтобы Высшие не забеспокоились раньше времени, им нужно подсунуть подарок. А поскольку дикаря с планеты Грязь у них нет – стоит привезти ризитейца и заявить, что дикаря привезут на другом корабле Келуджи. Пока Высшие будут заняты допросами ризитейца, будет несколько хани, чтобы подготовить исход и исчезнуть из Гнезда всем Кланам разом. Зултахх отведет всех в новый мир и вернётся за своей элии. Всё было достаточно просто, но Зултахху не хотелось расставаться с Зулэлии. Он боялся за неё и ещё не рождённых синисте, но та отвечала, что десять боевых тахо могут её защитить от чего угодно. И Зултахх согласился. Оставалось только высадить Зулэлии и боевых тахо на наиболее подходящую планету – и такая нашлась быстро. Эта планета была малообитаема, поскольку раса, заселявшая её, обитала, в основном, на соседней и только вышла в просторы космоса, так что неисследованных и необитаемых мест там было вполне достаточно. Раса эта называлась Джвари и обладала мирным, но упрямым нравом, так что с ними не любили связываться даже Высшие. Джвари были высокими и худыми, с серебристо-серой кожей и плоскими лицами. Их огромные ярко-синие глаза без зрачков казались слепыми, но на самом деле это было не так. Джвари были неплохими целителями и учёными и предпочитали не лезть в чужие дела, если их не трогали. Высших они не любили, так что, если в глухих лесах колонизируемой планеты несколько циклов проживёт беременная элии с охраной, не причиняя никому вреда, Джвари не станут любопытничать и докладывать Высшим тоже не побегут. А пропитание для элии и себя боевые тахо добудут без труда. Главное, чтобы план удался.
***
Переставшего пытаться что-либо сказать и только презрительно кривившегося Грама погрузили в челнок, Ирон набрал на приборной панели координаты Семейного Дома и закрыл купол челнока, нажав на кнопку старт. Челнок скользнул к шлюзовой камере, и через несколько секунд маленькая серебристая точка заскользила среди звёзд, направляясь к Ризитее.
– А теперь нам нужно спешить, – сказал Ирон. – Нужно совершить несколько скачков подряд, чтобы нас потеряли. А после этого мы пойдём рассчитанным курсом.
– К Храму Предтеч? – спросил Стёпа.
– К Храму Предтеч, – улыбнулся Ирон. – Думаю, вам всем стоит выбрать себе каюты. Несколько скачков подряд – это очень неприятно.
– А можно, – попросил Стёпа, – я побуду с тобой? Мне интересно…
– Можно, – заулыбался Ирон.
Спустя некоторое время «Шамойская доблесть» просто исчезла. Словно растаяла, совершив пространственный скачок. А рядом с челноком, продолжающим двигаться к Ризитее, неожиданно возник корабль Келуджи. Корабль втянул челнок внутрь и снова растаял.
Глава 26. Фиаско
Лури возвращалась в Семейный Дом вполне довольная собой. Самые неудачные из детей Ахата пристроены. Состояние Семьи возрастёт. Да и престиж тоже. Конечно, если быть честной с самой собой, то двоюродный брат Правителя Руам – порядочная скотина, обожающая причинять боль своим наложникам. Но близняшки всё равно слишком хрупки, чтобы выжить в этом жестком мире и надеяться на достойный брак. Для Семьи они – обуза, как же хорошо, что подвернулось это предложение от Руама. Да, пусть они будут всего лишь наложниками, но наложник того, кто принадлежит к Семье Правителя – это очень высокое положение. Правда, наслаждаться им мальчишки будут недолго, но тут уж… что поделаешь.
Нет, но как же замечательно всё получилось! Плод её греха окажется Младшим в семье Правителя, бессловесным приложением к своему Старшему, не покидающим Внутренних покоев. Единственным Наследником Семьи окажется её любимый Грам, Нири будут дана достойная партия, в Семье есть замечательный Носитель, а столь любимые Ахатом младшие сыновья этого дикаря Дирея навеки сгинут в наложниках! Это стоит отметить – ведь Семья войдёт в Ближний Круг и Граму можно будет подыскать воистину достойную Невесту!
Лури откинулась на спинку сиденья своего роскошного ависа и закрыла глаза. Так приятно мечтать… так сладко… Нет, положительно стоит устроить званый ужин… но попозже, попозже, когда всё окончательно решится. А завтра её милый мальчик, её Грам покажет себя достойно в «Золотом веке». И это будет триумф. Триумф Семьи, к которому она шла все эти годы. Воистину, сегодня великий день!
Сладкие мечтания Лури прервал противный писк наручного коммуникатора. Лури открыла глаза и недовольно посмотрела на стриженый затылок сидящего впереди слуги-пилота. Неужели нельзя было ответить самостоятельно и не беспокоить её?
– Простите, Дом, – отозвался пилот на невысказанный вопрос, – я пытался сказать, что вы отдыхаете, но господин Лаор сказал, что это крайне важное, срочное, не терпящее отлагательства дело. Прошу прощения.
Лури зло сощурилась, но всё-таки нажала на одну из кнопок коммуникатора. И перед ней тут же возникло встревоженное лицо Лаора.
– Почему ты беспокоишь меня? – надменно спросила женщина.
– Потому что у нас большие неприятности, – отозвался Лаор. – Огромные. Колоссальные. Прилетай как можно быстрее!
Лури пожала плечами – что такого могло случиться? Но в душу ей начала закрадываться нешуточная тревога. Лаор, в отличие от Арига, всегда был спокоен и рассудителен, умерен во взглядах и взвешен в делах и поступках. Именно он не раз спасал Ирона и прочих щенков Ахата от наказаний, говоря, что не стоит ссориться с будущим Семьи… И если сейчас он встревожен всерьёз – значит… значит…
«Значит, что это – не просто неприятности. Это катастрофа, – прозвучал в голове чужой насмешливый голос, очень похожий на голос этой Ахатовой шлюхи – Дирея. – Надеюсь, ты заметила, дорогая, что он не назвал тебя Дом, хоть и должен был…»
И неожиданно Лури стал бить озноб, хотя температура в роскошной кабине ависа была вполне комфортной.
***
Грам пришёл в себя и попытался открыть глаза. Это оказалось непосильной задачей. Голова была тяжёлая, словно свинцом налитая, тупая боль обосновалась где-то в районе затылка, руки и ноги отказывались повиноваться. Он попытался вспомнить, что произошло, и вздрогнул от гнева – на более серьёзные действия он сейчас был неспособен – слишком уж было плохо физически. Проклятый носитель обманул его! Он собирался бежать! И, кажется, сбежал… Грам поморщился. Точно, этот мерзавец посмел сопротивляться ему, избил и связал… А потом… Потом откуда ни возьмись появился Ирон с этими худосочными близнецами… Вот уж недоразумения… И этот слуга, с которым он развлекался в последнее время, тоже был с ними…
Грам зашипел от злобы не хуже разъярённой гадюки. Вот же… Они угнали «Шамойскую доблесть»! А его засунули в челнок связанного, словно пойманного на охоте зверя и отправили в Семейный Дом. Он просто растяпа, как он мог допустить это бегство! И как разгневается мать!
«Но это значит, – возникла робкая мысль, – что я дома…»
Ободрённый этой мыслью, Грам ещё раз попытался открыть глаза. И вздрогнул. Где бы он не находился – к Семейному Дому это место точно отношения не имело…
Грам закрыл глаза, не желая верить тому, что увидел, но реальность вокруг меняться не спешила. Небольшой отсек… похоже, что космического корабля, но это не «Шамойская доблесть»… Голые белые стены… Холодный пол… Холодный синеватый свет, падающий откуда-то сверху…
Грам лежал на какой-то подстилке, раздетый и очень даже со знанием дела связанный. И, насколько он мог понять, – это были совершенно другие путы – не те, которыми его связали предатели. Лишний раз шевельнуться он не мог, тело казалось странным – словно не своим, болели соски, ныл пах, противно тянуло между ягодиц… Что с ним вообще творили? Кто? Где он?
Дверь отсека открылась, и внутрь вошёл… Келуджи? Ну, да, зеленокожий, с огромными, непроницаемыми чёрными глазами Келуджи. Значит… значит, он каким-то образом оказался на корабле этих стервятников, служащих Высшим… Но как? Почему?
Дезориентированный Грам попытался сесть и спросил:
– Почему я здесь?
Келуджи отступил на шаг и активировал шоковый хлыст, а затем спокойно сказал:
– Не дёргайся, спокойно лежи. Иначе будет очень больно. Понял?
Близкое знакомство с шоковым хлыстом не входило в планы Грама, хотя по отношению к слугам, разозлившим его, он применял эту игрушку вполне спокойно. Его даже смешило, как они падают на пол, как подкошенные, корчатся и кусают губы от боли. Но сейчас ему было не смешно. Совсем не смешно. А зеленокожий поинтересовался:
– Как тебя зовут, ризитеец?
– Грам. Я Наследник…
– Меня совершенно не интересует, кем ты был, – холодно обронил зеленокожий. – Так что заткнись.
И поднял хлыст. Грам сжался, ожидая удара, и зеленокожий насмешливо хмыкнул, заявив:
– Так вот, меня совсем не интересует, кем ты был. В данное время ты – просто раб. Подарок для Высшего. И поверь, он найдёт тебе применение. Внешне ты совсем не плох, а особого ума для подстилки не требуется.
– Что? – возмутился Грам. – Да как ты смеешь, зеленокожая гадина! Я – Наследник уважаемой Семьи! Меня будут искать!
– Тррр! – резко протрещал хлыст, прижатый к плечу Грама, и того обожгла невыносимая боль. Голос отказал ему, он не мог даже дышать, тело скрутило в узел, по ногам потекло что-то тёплое, и он с ужасом понял, что обмочился от боли.
– Это тебе за «зеленокожую гадину», – невозмутимо заявил Келуджи. – Впредь чтобы я не слышал таких выражений. Понял?
– По… понял, – смог выдавить Грам.
– Скажи: «Понял, господин», подстилка ризитейская! – наставительно сказал Келуджи.
На остатках гордости Грим покачал головой, и зеленокожий вновь активировал хлыст. Новая отчаянная боль пронзила всё тело Грама. А когда он отдышался, Келуджи вновь невозмутимо спросил:
– Ты все понял?
– Понял, господин… – выдавил Грам.
– Вот и хорошо, – заметил Келуджи. – Сейчас тебя развяжут, позволят привести себя в порядок, попить и поесть. Мы модифицировали тебя, чтобы ты смог выполнять свою будущую роль наилучшим образом. Так что тебе не на что жаловаться – до тебя снизойдут Высшие. И не обольщайся тем, что тебя будут искать. Не найдут.
Сказав всё это зеленокожий вышел, а Грам остался – обнажённый, избитый, связанный, в луже собственной мочи. Так плохо ему не было никогда в жизни. Он закрыл глаза и прошептал: «Мама… мама… спаси меня…», умом уже понимая, что никто не поможет и не спасёт.
***
Лури вошла в Дом и сразу поняла, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Лаор и все сыновья Лаора и Арига ожидали её в просторном холле. Ни Арига, ни Грама, ни Ирона не было. Не было и Нири.
– Что случилось? – спросила Лури.
Лаор вышел вперед и сказал:
– Случились очень большие неприятности. Ариг подвергся нападению, сейчас с ним целитель. И Ар-Тун говорит, что мозг Арига серьёзно повреждён. Беда в том, что Ар-Тун обнаружил Арига слишком поздно. Он провёл соответствующую диагностику и лечение, но не ручается за результат… Если Ариг выздоровеет, то его придётся всему учить заново.
– Вот как… – протянула Лури. – Но кто посмел напасть на него?
– Думаю, – насмешливо сказал Лаор, – что это твой сын.
– Кто? Грам? – поразилась Лури. – Не может быть!
– У тебя есть ещё один сын, – парировал Лаор, – или ты забыла? Наверняка мальчик узнал, какую судьбу ты ему готовишь, и сбежал, да не один, а с младшими братьями. С Тином и Лином.
– Что? – поразилась Лури. – Почему за ними нет погони? Они не могли далеко уйти! Ризитея невелика…
– А вот тут начинается самое интересное, – нехорошо улыбнулся Лаор. – Похоже, что Носитель был в сговоре с этой компанией. Они угнали корабль…
– Угнали «Шамойскую доблесть?» – взвыла Лури раненой волчицей. – Не может быть! Там же Грам!
– Похвальная любовь хотя бы к одному из сыновей, – ядовито заметил Лаор. – И, да, Грам пропал вместе с ними.
– Как ты смеешь со мной так разговаривать? – разозлилась Лури. – Почему не ищут моего мальчика? Немедленно начать поиски!
Никто из стоящих перед ней не двинулся с места.
– Вы смеете ослушаться Дом? – Лури была близка к истерике.
– Недолго тебе оставаться Дом, – парировал Лаор. – Твои Наследники пропали без вести. Поддерживающий тебя Ариг сейчас более всего напоминает овощ на грядке. Носитель, которого добыл своими стараниями Ирон, так и не дождавшись от тебя благодарности за это, потерян. Ты привела Семью к краху. Ты низложена! Ты – больше не Дом! Я вынужден возглавить Семью в связи со сложившейся обстановкой, и сыновья – мои, Арига и Ахата – поддержали меня.
– Что? – поразилась Лури. – Я буду жаловаться Правителю! Это незаконно!
– Неужели? – спокойно спросил Лаор. – А объявлять Наследником юношу, не имеющего отношения к нашей Семье – законно?
Лури похолодела:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь, что я имею в виду, – отрезал Лаор. Точнее, Дом Лаор.
– Заприте эту женщину во Внутренних покоях, – сказал он сыновьям. – Пусть ей будут доставлены все возможные удобства, но сторожить её следует пуще глаза. Она опасна. А мне придётся расхлёбывать всё, что она натворила!
– Нири, – не выдержала Лури, – я хочу видеть Нири.
– Зачем? – отозвался Дом Лаор. – Нири – умная девочка, ты не смогла отравить её своим ядом, и я намерен действовать, чтобы так оставалось и впредь. Не волнуйся, дорогая невестка, я найду ей достойного Супруга.
И тут Лури поняла, что проиграла по всем статьям.
Глава 27. Запоздалые сожаления
Грам не понимал, сколько времени провёл в проклятом отсеке. Зеленокожие приходили ещё три раза – давали напиться, кормили безвкусными мягкими светло-розовыми кубиками и отводили в соседний отсек совершать гигиенические процедуры. В общем, с ним обращались довольно мягко – не били, не издевались, не применяли шоковый хлыст. Грам счёл за лучшее подчиниться – теперь он понимал, как это больно, но ещё больнее было от сознания того, что он станет для кого-то из Высших просто игрушкой – бесправной, бессловесной, с которой можно творить всё, что угодно.
Пару раз приходил зеленокожий, который маленькой прозрачной палочкой брал у Грама кровь, надевал на запястья и лодыжки диагностические браслеты, подносил к глазам какой-то странный блестящий прибор – скорее всего, смотрел сетчатку. Видимо, полученный результат не слишком его удовлетворил, потому что Грама заставили несколько раз выпить какое-то горьковатое зелье, от которого шумело в висках и кружилась голова. Потом действие зелья проходило, и к Граму вновь возвращалась способность мыслить ясно. Он искал возможность – любую возможность – сбежать или каким-то образом дать знать о себе родным и не находил. Конечно, Ирон сумел сбежать с проклятого корабля, но Граму такое было не по силам. Во-первых, наученные горьким опытом Келуджи почти постоянно держали его связанным, во-вторых, единственной возможностью улизнуть была вентиляционная шахта – до этого Грам допёр довольно быстро. Но, мрачно меряя взглядом размер решётки шахты и ширину своих плеч, он пришёл к выводу, что если даже и удастся освободиться – то туда он точно не пролезет. То, что было под силу стройному, изящному Ирону, не получится у крепкого, мускулистого Грама. Ещё одной возможностью был побег в то время, когда ему давали еду и воду. Но и здесь проклятые Келуджи проявляли весьма разумную осторожность – никогда не заходили в отсек числом менее трёх, причём в любой ситуации на Грама было направлено, как минимум, два шоковых хлыста. А повторять печальный опыт ему не хотелось.
Оставалось только надеяться, что обманутые покорностью Грама, Келуджи потеряют бдительность, и он сможет вырваться в коридор. И что дальше? Это братец прекрасно знал внутреннее расположение корабля Келуджи – к заданию матери он готовился очень тщательно. А он, Грам, даже если и вырвется – то не знает, куда бежать, и не представляет себе даже приблизительно, где могут находиться челноки. К тому же численность экипажа для него тоже оставалась загадкой. А ведь много полезных знаний можно было получить, просто связавшись с Большим Информаторием. И сейчас Грам клял себя за самонадеянность и глупость, за то, что в своё время больше уделял внимания весёлым вечеринкам и доступным партнёрам, чем учёбе. Ведь был же в университете предмет «Расы Каталога», был… Прилежный Ирон его посещал, а Граму… Граму частенько ставили минимально необходимое количество баллов, просто закрыв глаза и понимая, что с разъярённой Лури лучше не связываться…
А сейчас он не слишком хорошо себе представляет даже Высших: все знания о них – это смесь глупеньких бульварных романчиков, развлекательных «горячих» статей и пересказов всяких страшилок не самых умных однокурсников. И даже если хоть одна треть из того, что он помнит – правда, то лучше самоубиться сразу, чтоб не мучиться. Потому что его точно не найдут и не спасут.
Грам осторожно извернулся в путах – тело начинало затекать – и продолжил думать. Он за всю свою предыдущую жизнь столько не думал, сколько в этот сравнительно небольшой отрезок времени в этом проклятом отсеке. Грам пытался взглянуть на себя со стороны – и то, что он разглядел, ему не понравилось. Очень не понравилось. Взять хотя бы его отношения с Ироном – ну что плохого ему сделал старший брат? И ведь пока был жив отец, они относились друг к другу совершенно по-другому, сейчас Грам это вспоминал. А вот после его смерти… Мама… Мама всегда его любила и не любила Ирона, сейчас Грам понял это совершенно ясно. Но за что? Сейчас, когда у Грама чудесным образом проявилась способность мыслить логически, он понимал, что старший брат во многом превосходил его – был гораздо умнее и способнее, никогда не влипал в разные неприятные истории, которые Лури приходилось заминать, используя свои связи и влияние, относился к матери с неизменным почтением… Но Лури никогда не выделяла и не баловала его, как Грама… И Ирон сумел добыть Носителя – теперь-то Грам понимает, как он рисковал… А в благодарность мать хотела отдать его в Младшие…
Но что толку думать попусту? Ирон сумел устроить свою судьбу, и даже если она будет печальной, нельзя сказать, что он не боролся… А он, Грам, всю жизнь вёл себя, как избалованное, капризное дитя, и в то же время жил по указке матери, полностью попадая под её влияние и не давая себе даже труда задуматься, права ли она. Ведь ему хорошо жилось, а о других он и не думал. И вот куда это привело… неужели он так и сгинет у Высших? Неужели ему никто и ничто не поможет?
