Текст книги "Просто друзья (СИ)"
Автор книги: PaperDoll
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
– Она твоя девушка? Так мило, что ты пришел её поддержать, – я переглядывался с Эллой и не заметил, как возле меня появилась одна из актрис, явно не смущаемая тем, что мы были незнакомы. Она появилась будто из ниоткуда, и у меня едва сердце из груди не выпрыгнуло из-за её неожиданного появления.
Она не стала ждать приглашения и уселась рядом, поджав к себе ноги. Я оглянулся вокруг, удостовериться не шутки ли ради она затеяла этот разговор, как удостоверился в том, что эта птичка отбилась от стаи. Никто не смотрел в нашу сторону, будто и вовсе нас не замечали. Кто пил кофе из стаканчиков (заметив у выхода столик с кофе-машиной, мне и самому захотелось немного выпить, чтобы взбодриться), кто просто о чем-то разговаривал, кто перечитывал наново сценарий.
– Очень милая история. Она о вас? – никак не унималась девушка, привлекая моё внимание.
– Я её брат, – прочистив горло, ответил. В ответ девушка нахмурилась, состроив грустную рожицу, что за секунду озарилась яркой улыбкой. Я улыбнулся краешками губ, пытаясь понять была ли резкая смена эмоций актерской игрой, или же она в действительности была такой незадачливой. И хотя это даже показалось мне милым, отдавало некой искусственностью.
– Да, вы немного похожи, – она стала рассматривать Эллу, сравнивая её черты лица с моими. Было у нас некоторая схожесть, и всё же мы премного отличались даже внешне. Я же стал рассматривать её, пока было время. На хрупкие плечи был наброшен тяжелый грубой вязки свитер, в котором, казалось, она могла утонуть. Короткая юбка оголяла ноги, обтянутые чёрными колготами. Она была похожа на маленького эльфа, с большими карими глазами и оттопыренными ушами, что привлекали больше всего внимания. Темные волосы были собраны в беспорядочный хвост, откуда выбивались пряди, которые она постоянно поправляла, что было тщетно. Все её движения были резкими, будто она и секунды не могла просидеть на месте. – Меня зовут Сидни, – девушка протянула вперед свою маленькую ладонь, спрятанную в длинном рукаве свитера.
– Фредерик, – вырвалось невзначай, как нелепое упоминание о Джо, которая так и не соизволила дать о себе знать. – Прости, Фред. Обычно, меня называют так, – я выглядел совершенно нелепо, из-за чего кровь прилила к щекам.
– Приятно познакомиться. Откуда ты, Фред? – мельком взглянув на Сидни, понял, что она не стеснялась не отводить от меня взгляда. Она полностью развернулась ко мне, заняв мной всё своё внимание.
– Из Хантингтона. Ты навряд ли знаешь, где это.
– И, правда, не знаю. Но я имела в виду, где ты учишься? – улыбка не спадала с её лица, словно её туда приклеили.
– О, в школе. Я учусь в школе. Мне шестнадцать, – похоже, это окончательно расстроило Сидни, заставив её отвернуться от меня. Она опустила голову вниз и принялась рассматривать свои руки, когда я снова смог смотреть на неё.
– Ты выглядишь немного старше, – девушка грустно улыбнулась, мотнув головой в мою сторону. Наши взгляды встретились. Я скучал по Джо. – Мне не намного больше. Мне девятнадцать. Многие считают, что мне очень повезло, что меня сюда взяли, но… Я думаю, они меня ненавидят, – последние слова девушка прошептала, приблизившись ко мне немного ближе. Она кивнула в сторону остальных актеров, что по-прежнему были слишком заняты, чтобы замечать нас. – Это будет моё первое представление. Это уже наша третья встреча, и я… Я не могу найти с ними общий язык.
– Всё, как в школе.
– Да, – едва не воскликнула девушка. – Вся наша жизнь это старшая школа, – она грустно улыбнулась своим словам, будто те несли много смысла. – Я ненавижу это. Не хочешь прогуляться? Ты, наверное, и города ещё не видел, – меня продолжало поражать, как быстро эта девушка меняла настроение. Я не успевал проследить за сменой выражения её лица, голоса и поведение, так ловко она это делала. Это было вроде, как забавно, но в то же время странно. С подобным мне ещё не доводилось встречаться.
– Нет, спасибо. Я не могу, – неловкая улыбка вырвалась вместе с нервным смешком. Я чувствовал себя неуютно рядом с Сидни, но её, похоже, ничего не сковывало, словно я был для неё всего лишь старым другом, встретившимся посреди улицы невзначай.
– Прости. У тебя есть девушка? – она наклонила голову набок, продолжая изучать меня, что заставило поежиться. Я не привык к столь щепетильному вниманию, к тому же со стороны девушки (Дженна не в счет).
– У меня есть Джо, – сорвалось с языка прежде, чем я осознал, насколько глупо это прозвучало. Стало ещё жарче. Щеки горели, голова шла кругом. Я неловко улыбнулся, но Сидни теперь смотрела на меня, как на сумасшедшего, как отчасти и было.
Я не мог долго злиться на Джо. Это было против моей природы. Её образ застыл в памяти, имя засорило мозг, и я никак не мог справиться с этим. Позже я стал думать о том, что Сидни была вполне милой девушкой, хоть и немного странной. Отбросив в сторону разницу в возрасте, она вполне могла бы быть в моем вкусе, если таковой у меня был. Мне не нравились ни брюнетки, ни блондинки, ни рыжие. Я не замечал цвета глаз девушек, мечтая однажды встретиться с ними вновь однажды. Я не предпочитал худышек или пышек, не обращал внимания на грудь или задницу. Мне всё было не важно, если этой девушкой не была Джо. И это вряд ли можно было считать нормальным.
Я не мог обращать внимания на других. У меня это просто не получалось. И сорванное с языка имя девушки, на которую я некоторое время злился, проклиная её безразличие, заставило меня затаить вдруг дыхание, будто кто другой произнес его вслух.
– О, прости. Так ты гей? – Сидни продолжала терроризировать меня. Я даже предположить не мог, что творилось в голове у этой девушки, и меня это мало интересовало, но это предположение заставило меня вдруг рассмеяться вслух, что привлекло внимание и остальных. Сидни засмеялась следом за мной, словно я рассказал ей смешную шутку, и теперь мы оба непринужденно хохотали над ней, но она просто повторила за мной, и в глазах остальных, наверное, в этом было больше смысла.
– Нет, Джо – это сокращение от Джозефина, – наверное, во избежание подобных казусов девушка использовала своё полное имя, раздражаясь каждый раз, когда кто-то употреблял его сокращение. – Она не моя девушка, но…
– Я понимаю, – Сидни перебила меня, не дав договорить. Я и сам не знал, что было бы уместней сказать, хоть и наверняка ответил бы, что мы были всего лишь друзьями. И не больше. По правде говоря, я не был уверен и в том, были ли мы друзьями, потому что и дружба была чем-то большим, чем-то, что было между нами. – Я понимаю, – ещё раз произнесла девушка, грустно улыбнувшись.
– С тобой было что-то похожее? – будто она знала, что происходило со мной. Об этом было глупо спрашивать, но мне хотелось услышать положительный ответ, чтобы удостоверится в том, что я был не единственным в своем роде идиотом, вложившим в одного человека так много значения и смысла.
– Наверное, – Сидни поморщила нос. Мы оба понятия не имели, о чем имел в виду другой, но умело притворялись, что речь шла именно о том, что каждый из нас имел в виду. Я думал о Джо, а Сидни, кажется, утонула в угрюмых мыслях о ком-то другом, кто был мне неизвестен, почти как она сама. И всё же мы согласились с тем, что поняли друг друга, не зная истории в целом, что было бы лишним. – Знаешь, что я тебе скажу? – вдруг девушка снова полностью обернулась ко мне, остановив пристальный взгляд. Я не стал отводить глаз и без доли иронии принялся внимать каждому её слову, будто в них могла быть хоть какая-то панацея от этой болезни. – Ты должен жить в Лондоне. Большой город лечит разбитые сердца. Это я знаю наверняка, – она подбадривающее улыбнулась, я сделал то же неуверенно в ответ.
– Мы с Бэт думали продолжить наш разговор в другом месте. Поэтому нам пора, – Элла буквально спасла меня от Сидни, которая продолжала глупо улыбаться, переводя взгляд от меня и до сестры, сравнивая нас. – А это…
– Вы, действительно, похожи, – Сидни вскочила с места. – Рада была познакомиться с тобой, Фред. Послушайся моего совета, – девушка легонько сжала моё плечо, вызвав на лице сестры немалое удивление. – О, и кстати, замечательная история. Не могу дождаться сыграть роль Франчески, – это предназначалось Элле, которая неуверенно улыбнулась незнакомке в ответ, выглядя при этом ещё более озадачено.
– Её зовут Сидни, и о большем тебе не стоит знать, – я предотвратил расспросы девушки, не желая распространяться на счет того, что моё безумие достигло пика, раз я начал признаваться в нем незнакомцам, принимая к сведению их советы. – Как дела?
– Отлично. Я бы даже сказала, замечательно, – Элла качнулась на пятках. Её глаза сияли от восторга. – Многое ещё стоит обсудить, поэтому Бэт пригласила меня в кафе на углу, чтобы мы продолжили. Тебе может быть немного скучно, но…
– Я хотел бы немного прогуляться в одиночестве. Не будешь возражать?
– Конечно, нет. Сумеешь вернуться обратно? – это немного обеспокоило Эллу, по большей мере, из-за того, что я мог найти на свою голову приключения, ввязавшись ненароком в драку, потерявшись где-то в недрах города или вытворив что-то непонятное, чего я мог бы и сам от себя не ожидать.
– У меня есть адрес отеля. Всё в порядке.
Я попрощался с Эллой и ушел восвояси. Я был плох в географической ориентировке, поэтому не стал даже пытаться определить путь, которым хотел бы двигаться. Гугл помог найти ближайшую станцию метро, что оказалась на довольно-таки приличном расстояние, преодолевая которое я осматривался вокруг, будто действительно задумался о том, чтобы переехать в Лондон и потеряться в нем. Сперва я чувствовал себя странно, а затем выбравшись из метро на неизвестной станции, находящейся близ знакомых мне окрестностей, растворился в потоке людей, став частью одного большого движения.
Я шел прямо, сворачивая на улочках, что казались мне интересными. Небрежно задевал людей, но те будто не обращали на меня внимания, задевая в ответ, когда я был особенно не расторопен и засмотревшийся на что-нибудь. Блуждая незнакомыми окрестностями, я чувствовал некую легкость внутри от одного осознания того, как среди высоких домов, я оставался маленьким и незаметным, среди таких же остальных людей, которым не было до меня дела ровно в той же степени, как и мне до них. Я был потерянным призраком, незамеченной пустотой, одним из тысячи других незнакомцем.
В кафе, куда меня занесло желание выпить стакан горячего кофе и съесть несуразный маффин с ягодной начинкой, за один столик со мной села девушка. Она раскрыла ноутбук, достала наушники и, прихлебывая горячий напиток, была занята чем-то более важным, чем дурацким расспрашиванием о том, откуда я был родом или где учился, чего я от неё ожидал.
До меня никому не было дело, словно меня и не существовало вовсе. Ещё одно лицо, встретившееся по дороге. Я чувствовал себя свободным от оковов маленького города, где все старались узнать обо всех и получше, будто от этого зависела вся их жизнь. Я не был чёртовым фриком, избитым шайкой пропускающих школу подростков по дороге домой, влюбленным дураком без шанса на взаимность, запутавшимся в себе парнем, который не понимал, чего ему нужно было от жизни и что та хотела от него. Существовало только необъятное «сейчас», в которое я с головой ввязался. И не хватало мне лишь одного – Джо, как сильно не связывала бы она меня с Хантигтоном, от которого хотелось бежать, сжигая все мосты.
Сидни была права. Я нуждался в большом городе, который проглотил бы меня целиком, не оставив и крошки. Вернувшись домой, мне вдруг стало ясно, как белый день, чего я хотел на самом деле, к чему должен бы стремиться, о чем впервые за долгое время замечтался. Уехать в Лондон вместе с Джо – пить кофе, есть ягодные маффины, жить.
Глава 15
Я родился в один из угрюмых осенних дней. Конец ноября не мог предвещать хорошей погоды, поэтому, по словам моего нерадивого отца, в тот самый день, когда родители положили начало моей скудной жизни, безостановочно лил дождь, подстрекаемый жутко сильным и холодным ветром. Я побеспокоил мать известием о том, что хотел прийти в этот уродливо прекрасный мир посреди ночи, хотя не спешил покидать теплого укромного местечка, будто бы в предчувствии того, что меня ждало снаружи, а потому родился в около обеденное время, измучив долгим ожиданием всех родных.
С большой натяжкой я мог назвать этот день любимым, ведь ничего хорошего в нем не предвидел. Каждый год в эту пору либо начинались проливные дожди, либо в воздухе задерживался туман, наполняющий воздух влагой. Я предпочитал оставаться дома, что не устраивало маму, которая умела даже самый нелепый повод превратить в праздник. Как бы отчаянно я не просил её оставить эту затею, и меня вместе с ней в покое, мы пришли к компромиссу, что от одного испеченного ею торта ничего не будет. Тихие посиделки за ужином едва ли напоминали празднование, о котором свидетельствовал лишь возвышенный над всем остальным торт. Этого было достаточно. Большего и не хотелось. Был бы у меня шанс, я бы отказался и от этого.
По словам мамы, когда мы жили в другом городе, чего я не помнил, я приглашал на празднество других детей, что подтверждалось фотографиями, на которых я выделялся особо хмурой физиономией, свидетельствовавшей о том, что всех этих детей приглашала мама, а не я. Когда мы переехали в Хантингтон, я решился пригласить на скромные посиделки Нэнси, которая заставила меня на некоторое время даже полюбить всё это незатейливое действо. В альбоме сохранилось несколько фото напамять о тех золотых деньках, но я не смотрел их с тех пор, как принял смерть девочки, а вместе с тем отказался и от той жизни, что мы провели вместе.
Этот год не отличался от других. Семнадцать лет – не большое дело. Обычная из ряда других дата, не заслуживающая особого почтения. Круг моего общения стал намного шире, чем был ещё год назад, когда я удачно пропустил несколько звонков от Найджела и оставил без ответа его смс-поздравление, но я не хотел, чтобы кто-либо придавал этому хоть немного больше внимания, чем это делал я сам. Хотя подозревал, что с Дженной так не получиться.
После приезда из Лондона, воодушевленная и счастливая, Элла решила вернуться в кампус после моего дня рождения, словно мне это было необходимо. Мама не упоминала об этом дне, хоть и вздрагивала каждый раз, когда я начинал рыскать по шкафчикам в поисках нужных мне вещей. Отец был к этому безразличен, и хотя бы это меня в нем устраивало.
Джо по-прежнему не обзывалась, и я не стал затевать осторожных бесед с ней, в попытке всё уладить. Я решил быть упрямым в той же степени, что и она. Лишь отправившись с матерью за покупками, я увидел её издали в компании Рика, что лишь подлило масла в огонь моей решительности не ступать на тропу перемирия первым (хоть мы и не ссорились вовсе). После этого, будто, между прочем, спросил у Тильды, все ли у её подруги было в порядке. Её утвердительный ответ с заверением, что Джо пережила предвыборную неудачу, лишний раз убедило меня в безразличности девушки, которая в моем воображение приобретала всё больше холодной жестокости, что было под стать её кукольному лицу.
Как и прежние годы, я не ждал чего-то особенного в день своего рождения, хоть и чувствовал себя отличительно иначе. Прежние годы не приходилось просыпаться с мыслью о Джо, которая продолжала терзать своим ожесточенным молчанием, переходящим рамки моего понимания. Лучше бы мы, как прежде, были бы незнакомыми, что наверняка спасло бы от терзаний, нарушающих сон, прибавляя к нему тревогу.
Я стал думать о Джо так много, что это переходило рамки разумного. Что-то внутри меня сломалось, сдалось, отступило назад перед горячностью рассудка, который ни на секунду не переставал думать о ней, сводя этим с ума. Я напрасно убеждал себя в том, что это была лишь фикция, выдумка, но никак не больше. Ведь мы были всего лишь друзьями. Ничем не обязывающими друг друга людьми, которые изредка считали своё времяпровождение вместе наилучшим (по крайней мере, я так считал). Я не должен был выходить за рамки, очерченные девушкой, воображая себе, как дурак, что-то большее. В конце концов, это было смехотворно, глупо, нелепо, о чем самому себе было стыдно признаться. Я так безрассудно отдал Джо всё свое время, мысли и чувства, что расскажи мне кто ещё год назад о том, что занимало меня теперь, я бы отмахнулся от этого человека, счел его безумцем.
И всё же этот день давал надежду на то, что он станет поводом для Джо разрушить тишину. Я ждал её звонка, как чуда, а вместе с ним и глупых нелепых извинений, что совершенно не имели бы отношения к тому, что меня действительно задевало. И всё же девушка умела извиняться так, чтобы при этом виноватым чувствовал себя именно я. Если бы она об этом знала, то прекратила бы так часто извиняться, ведь пользоваться этим особым умением не стала бы из своей скромности, так сильно полюбившейся мне.
Поэтому проснувшись ещё затемно, я первым делом стал проверять сообщения, среди которых не оказалось того самого, что я ждал. Я разозлился на самого себя из-за глупых соображений, будто Джо с тем же нетерпением ждала этого дня, чтобы вернуть всё на прежние места. А затем на неё, преждевременно решив, будто до конца дня не стоило ждать от девушки и самого простого поздравления, свидетельствующего о том, что у наших отношений ещё был шанс. Затем услышал дождь, пробивающий стекла крепких окон, затем включил светильник и отвлек себя книгой.
В дальнейшем первая часть дня прошла скудно. Привычные поздравления от родителей, сопровождаемые торжественным преподнесением подарков, что не отличались оригинальностью, хотя я мило улыбнулся маме, заверив её в том, что подаренная ею камера была именно тем, о чем я мечтал. Она сказала что-то вроде того, что я мог снимать на неё популярные в сети блоги, но это то, что я делал бы в последнюю очередь. Отец подарил деньги, взяв с меня обещание, что потрачены они будут с умом (обычно, я тратил эти деньги на подарки другим на Рождество). Элла купила большую коробку моего любимого печенья, внутри которой между печеньями оказались леденцы в форме буковок J, что, по её мнению, было очень смешно.
Дженне не терпелось поздравить меня прямо посреди школьного коридора, вернувшись к старой привычке делать всё на людях. У неё в руках было много золотисто-чёрных шариков, что возвращали меня в начальные классы, когда подобное для меня подготовила Нэнси. Ещё с другого конца коридора Дженна стала петь традиционное «Happy birthday to you», когда я только и думал о том, куда бы спрятаться от всеобщего внимания, что было сосредоточено на нас двоих. Я чувствовал себя неловко, но в то же время подавлял в себе это гадкое ощущение, пытаясь найти в этом и хорошее, что было гораздо сложнее.
Я поцеловал Дженну, когда она подошла ко мне и крепко обняла, сжав в своих худых руках так крепко, будто от этого зависела вся её жизнь. Я скромно улыбнулся, махнув всем рукой, когда собравшиеся вокруг люди стали нас фотографировать. И всё же чувствовал себя совершенно отвратно. Утешало отчасти лишь то, что Джо училась в другой школе и не могла видеть всего того фарса, в который я был невольно втянут.
– Признайся, тебе понравился мой сюрприз, – весело произнесла Дженна, когда мы сидя на подоконнике под лестницей ели торт, что девушка умудрилась притащить с собой. Шел третий урок, а мы сидели, как ни в чем не бывало. Я смотрел в запотевшее окно, пейзаж за которым был сер и скучен, как и моя жизнь, и сгрызал себя из-за стыда перед Дженной, которая постаралась гораздо больше, чем я смог бы сделать для неё.
– Вообще-то я не люблю сюрпризы, но это было довольно-таки приятно, – я даже смог выдавить из себя скудную улыбку, но ей подошло и это.
– Это ещё не конец, – Дженна никак не унималась. Она провела пальцем по голубой глазури, а затем оставила её след на кончике моего носа, заставив поморщиться. Натянув рукава свитера, я вытер нос, закрепив мысль о том, что следовало бросить вещь в стирку после возвращения домой. – Ничего радикального! – засуетилась девушка, когда её маленькая проделка не вызвала у меня игривого настроения. – Всего лишь небольшая поездка в Кэннок…
– Ты меня балуешь, – иронично произнес я. Меня вполне устраивало остаться в этот день дома, закрытым в прохладной комнате подальше от других. И всё же это был не худший вариант, что Дженна могла предложить. – Я рад, что это не одна из ненавистных мною вечеринок-сюрпризов. Это было бы ужасно, – я взял девушку за руку, приблизившись к ней немного ближе. Сатирический комментарий стоило оставить при себе, но стоило мне заправить за ухо волосы Дженны, провести легонько пальцами по её лицу, а затем ещё и поцеловать, как задорная улыбка снова выросла на её лице. Я неуверенно улыбнулся ей в ответ, хоть и не был в настроении.
– Доедай быстрее торт. У нас ещё очень много дел, – Дженна сжала губы в тонкую полоску, прежде чем потянуться ко мне и чмокнуть бегло в губы, словно в нетерпении.
– О чем это ты? У меня ещё два урока, – я округлил глаза, сделав выражение лица наигранно удивленным. Это заставило Дженну засмеяться, толкнув меня легонько в руку. – На самом деле, я больше не могу. Давай, оставим его здесь.
Девушка не согласилась, но лучшим уговором стало оставить её вместе с тортом на месте, заявив о том, что я собрался возвращаться домой, что заставило её в мгновенье ока спохватиться с места и догнать меня.
Перед поездкой в Кэннок я хотел вернуться домой, чтобы переодеться, но Дженна не позволила мне этого сделать, чем навела на мысль о том, что риск попасть на вечеринку в мою честь всё ещё был в силе. Она, как умела, отворачивала меня от дома, что было слишком подозрительно для того, чтобы моё настроение упало ещё ниже в догадке перед предстоящим представлением. Уже в автобусе я стал представлять маму, отца и Эллу, что готовили для меня сюрприз, об одной мысли о котором кожа покрывалась гусиными лапками. Мама наверняка снизошла к тому, чтобы пригласить Джо, у которой бы не оставалось иного выхода, кроме как прийти вопреки желанию возобновить со мной общение. Разве что там вынуждены были присутствовать участники группы, с которыми меня теперь связывал один лишь дом, в котором я позволил им проводить свои репетиции. Кого ещё они могли пригасить, я понятия не имел, ведь недоброжелателей в этом скудном городе было гораздо больше, чем друзей. Как для семнадцатилетнего это была весьма скверная и неприятная ситуация, но меня по большей мере расстраивало то, что было даже это малое число людей, которые могли бы нехотя прийти, но которых я сам вовсе не хотел бы видеть. За исключением одной лишь Джо. Только бы ещё она сама того хотела.
– Меня дома точно не будет ждать какой-нибудь сюрприз? – аккуратно спросил у Дженны, когда мы зашли перекусить в одну из миловидных закусочных, где набрали себе много вредной еды.
– Не знаю. Даже если что-то и ждет, я к этому не причастна, – глаза девушки всё время были опущены вниз. Когда она подняла их, на её лице выросла странная улыбка, что не давало мне однозначного (отрицательного) ответа, что я ожидал.
Я продолжал думать об этом, представляя себя в ловушке, проверяя в то самое время дурацкий телефон, но сообщений от Джо не было. Проигнорировал видео Найджела, несколько скупых слов одноклассников, с которыми не общался, но которые узнали об этом дне лишь из-за выходки Дженны, и отвечал короткими фразами на сообщения Эллы, которые даже не читал.
Мне стало немного лучше, когда мы выпили. Дженна подарила мне фальшивый паспорт, что к следующему году мог мне уже не понадобиться, и всё же этот подарок был гораздо лучше глупых шариков и торта.
Прежде мы с Дженной много гуляли по городу, ели, смотрели кино, а под конец дня оказались в одном из того типа мест, где люди читали стихи и пили вино в уютной атмосфере полумрака. Я выпил совсем немного, но удар легкого головокружения приятно подействовал на моё самочувствие, разом убив и мысли о Джо, и о чёртовой вечеринке (что всё больше казалась не более, чем параноидальным вымыслом). Я сидел и не слушал никого вокруг, глядя на Дженну, которая заламывала в волнении руки, не отрывая глаз от небольшой импровизированной сцены. Девушка выглядела тревожно, и внутри меня зажглось необходимое желание избавить её от этого напрасного чувства, ведь момент-то был неплох. Обстановка была достаточно интимной и, пребывая в легком дурмане, я почему-то захотел поцеловать её, хоть её липкие поцелуи не всегда были приятными. За день я чуть больше десяти раз сумел попробовать неприятный вкус блеска на губах Дженны, что она наносила на губы раз за разом после каждого поцелуя. И всё же я нуждался в этом, хоть и Дженна в моих глазах оставалась Дженной, губы оставались липкими, Джо оставалась дорогой сердцу.
Я будто впервые увидел в ней свою девушку. Без ускоренного сердцебиения, мурашек по коже или завязанного узла где-то внизу живота. Не было страсти и трепета в этом моем странном взгляде, просто на несколько коротких секунд я сумел увидеть в ней самой любовь, что ранее была не больше, чем пустым звуком. Любовь к чему-то прекрасному. Дженна хранила внутри себя красоту, тщательно спрятанную за стенками нарочитой глупости, что убивала к ней интерес. Она была не просто девушкой, которая хотела пробиться в высший свет, требующая внимания и любви. Она была человеком с душой, подобной неогранённому алмазу. И всё же очистить его от пыли предстояло не мне, ведь я позарился на маленькую жемчужину, что пряталась от меня на дне океана, где я был не больше, чем проплывающей мимо ещё одной рыбой.
В агонии накатившегося на меня прозрения я потянулся, чтобы поцеловать Дженну, как она подскочила с места. На миг я ощутил себя одураченным, пока не увидел, что девушка собралась делать. Взяв второй бокал вина, я сосредоточил всё своё внимание на Дженне, провозглашавшей стих в мою честь. Пытался не пропустить и слова, проявив к ней уважение, что было слишком сложно для моей рассеянной натуры, но всё же каждое слово впиталось под кожу. Ещё одно её признание легло камнем на шею. Дженна нравилась мне, и я находил её недурной собой, но я дурачил её каждым очередным поцелуем. Даже тем, что собирался дать, вложив в него всю искренность своих чувств.
Девушка прослезилась, окончив свою скромную оду. Я поднялся с места, аплодируя вместе с остальными, когда она обняла меня крепко-крепко, прижавшись так, будто я должен был раствориться в доли секунды.
После этого мы посидели ещё немного. Я больше не пил, довольствуясь тем малым, что успело подействовать на мою больную голову. Мы с Дженной потанцевали под незатейливую музыку неизвестной нам обоим группы, мотивы которых вернули меня к мыслям о Джо. Нечто похожее пришлось бы ей по вкусу. Обнимая Дженну и чувствуя её голову на своем плече, я вспомнил о том, как застал Джо беззаботно танцующей в своей комнате, будто ничто в мире её не волновало, и это заставило меня улыбнуться.
Проследил сообщения, когда мы возвращались автобусом домой. Девушка спала на моей плече, в то время как я проверял, когда Джо в последний раз была в сети. Пятнадцать минут назад. Мысленно послал её к чёрту. Мысленно извинился. И смирился.
– Должен признать, это было неожиданно, – сказал я, когда мы возвращались домой. Я мечтал поскорее провести Дженну домой, чтобы вернуться к себе и запереться там с мнимой надеждой на то, что все оставят меня в покое.
– Думала, тебе не понравиться, но рада, что всё прошло отлично.
– Почему ты так думала?
– Элла сказала, что ты ненавидишь все праздники, а день рождение – в два раза больше. Планов у меня было гораздо больше, но посоветовавшись с твоей сестрой, я остановилась на этом. Если честно, я ожидала, целый вечер выслушивать твоё недовольство всем этим, потому что…
– Знаю. Это было у меня в планах, но я передумал. Сам не ожидал, что у меня получиться так хорошо себя вести, – мы с Дженной вместе засмеялись. – Хотя Элла была права. Я ненавижу всё это.
– Нет, ты ненавидишь себя.
– Прости, что? – я думал, мне послышалось, когда девушка улыбнулась, посмотрев с насмешкой в глазах, будто знала обо мне больше, чем я мог подумать, и это возвышало её надо мной в разы.
– Все в школе знают про тебя и Нэнси Кэмпбелл. Её смерть должно было расстроила тебя, но, сколько лет уже прошло, а ты никак не можешь сдвинуться с места. Ты мне нравился и раньше, Фред, но я считала тебя немного… – она не знала, как помягче сказать «фрик». – Закрытым в себе.
– И что тебя заставило изменить своё мнение? – я и не заметил, как сложил руки на груди, приняв оборонительную позу. Я звучал вызывающе, но Дженну это, кажется, лишь больше смешило.
– Твой поступок. Он заставил меня подумать о том, что за твоей замкнутостью прячется парень в разы лучше тех, с которыми я встречалась. Это словно две твои стороны. Имеешь дело с одной, прими к сведению, что придется смириться со второй. В последнее время я чувствую, как мне всё тяжелее с этим справляться.
Я задержал дыхание, дожидаясь момента, когда Дженна произнесет те самые слова, что я так мечтал услышать, но теперь страшился. Но она не спешила доводить дело до конца. Прежде, чем она продолжила, успел подумать о том, что бросать меня в мой же день рождения было бы слишком подло даже для неё, хотя не стал бы отрицать не смог бы я выкинуть нечто подобное (хотя бы потому, что не знал, когда у Дженны был день рождения). И всё же непонятно откуда появившееся волнение сдавливало мне горло. Почему-то стало неприятно перед лицом долгожданных слов прощания.
– Ты думаешь, что люди тебя не замечают. Но это не так. От всех всё равно не скроешься. И ты можешь думать, что я достаточно глупа, чтобы не замечать всего, но… Я знаю тебя не меньше, чем ты меня, невзирая на то, что ты не открываешься никому. Ну или почти никому, – краем глаза уловил, как тыльной стороной ладони девушка вытерла слезы. Затем набрала в легкие побольше морозного холода, но на этом закончила.
– О чем это ты? – я был несколько озадачен её последним предположением. Всё сказанное прежде было правдой, которую не было смысла отрицать. И Дженна второй раз за вечер поразила меня, на этот раз своей проникновенностью. Я чувствовал себя странно – смесь облегчения и внутренней тяжести осели на дне моей мелководной души.
– Не важно, – мы остановились перед домом девушки. В одной из комнат горел свет. Её брат был дома. Отец опять в отъезде. – Ещё раз с днем рождения тебя, Фред. До встречи, – Дженна поцеловала меня в щеку, оставив липкий след на коже и ушла, оставив в замешательстве.
