Текст книги "999999999 маны - Том 5 (СИ)"

Автор книги: Оро Призывающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 27

Пора.

Подготовка к поездке шла полным ходом, но Марианна в ней участия не принимала. Ещё бы – зачем? Ей полагается сидеть у себя и соблюдать этикет; на этом её полномочия кончаются.

Интересно, кого он в ней видит? Беспомощную принцессу, которая никогда не будет готова к самостоятельному правлению? Назойливое приложение к трону? Свою правнучку, не оправдавшую надежд?

Пора. Родион сказал не торопить события, но и не медлить; ей нужно напроситься с Люцием в ближайшую же его поездку. Подать оттуда сигнал он не сможет, значит, действовать придётся самостоятельно. Что делать, она знает; Родион надеется на неё.

А впрочем, не плевать ли на Родиона? Она делает это не ради сомнительных планов малоизвестного ей старика, а ради себя, своей страны и всего, что она знала. Ради того, чтобы жизнь если и не вернулась бы в прежнее русло, то, по крайней мере, максимально к нему приблизилась.

Глубоко вздохнув, Марианна распахнула двери своих покоев – и вышла наружу.

* * *

Пора.

Решать несколько задач сразу – не самое простое занятие, но он и не был тем, кто привык к лёгким решениям. Если ситуация в стране требует его присутствия и там, и здесь – значит, он будет ездить туда-сюда хоть каждый день.

Император стоял у окна, но смотрел он вовсе не на осквернённую столицу. Его взгляд безостановочно ползал по карте, даже не с какой-то конкретной целью, а просто… потому что это давало ему ощущение контроля.

Это – его земля. И это – его. Это – скоро будет его землёй; временная задержка не должна быть очень долгой. После всех тех лет в гробу, в борьбе с самим собой, он научился ждать – обе его ипостаси научились. И та, что ушла в небытие, и та, что пребывало сейчас на этой земле.

Его земле.

Стук в дверь отвлёк Императора от карты. Что такое?..

– Ваше Величество, – охранник глядел на него чуть виновато, кажется, ожидая, что его повелитель будет недоволен. – К вам Её Высочество…

Марианна? Что ей нужно?

– Пусть зайдёт, – спокойно бросил Император.

* * *

Императорская Печать сверкала у него на груди, ослепляя своим блеском, и этот блеск стирал из сознания крамольные мысли. Почти стирал. Наверное, дело в том, что она – его кровная родственница? А может, и не в этом.

– Говори, – голос Люция был низким и хриплым; такой редко бывает у нормальных людей. Марианна чуть не вздрогнула от звука этого голоса. Прошло уже столько дней, столько событий, а она так и не привыкла…

– Я… – на секунду ей показалось, что она не сможет сказать, испортит весь план, шитый белыми нитками, испугается и останется дома… Затем она переборола себя. – Я еду с тобой.

Люций поднял бровь.

– С какой стати, дитя? Что тебе делать в театре боевых действий?

Ответ, разумеется, был заготовлен заранее. И, разумеется, у Марианны не было никакой уверенности, что эта уловка сработает.

– Это моя страна, – она пожала плечами. – А ты, каким бы могущественным ни был, не сможешь сделать всё в одиночку.

Он молчал, продолжая смотреть на него, и Марианна чуть запнулась. Буквально на миг.

– Мы… как-то не так начали, – продолжила она затем. – Из-за всего, что произошло, из-за этой внезапности, из-за смерти моего отца…

– Ложь, – оборвал он её. – Ты пытаешься облечь свои амбиции в красивые слова.

Марианна медленно сглотнула.

– Может, и так, – пожала она плечами, стараясь не выдать волнения. – Но разве я не имею на это право? Я твоя правнучка. Твоя плоть и кровь, наследник твоего рода. Я имею на эту власть такие же права, как и ты – ни больше, ни меньше.

Если она сейчас не сможет его убедить, если она останется тут… О, Родион не проиграет только лишь по этой причине. Разумеется, он тут же обо всём узнает, и придумает запасной план, и попытается всё переиграть… Родион без неё не пропадёт.

Вот только она так и не сделает ничего.

Ей это было нужно не ради Родиона. Не ради народа и осквернённой столицы. Ради себя – чтобы доказать себе, что она может, что она на это способна.

– Звучит как прямая угроза мне, – отозвался Император. – А ещё звучит как великая глупость.

– Глупость?

– Думать, что ты равна мне, – на спокойном лице появилась пара снисходительных морщин. – Ты никуда не едешь. Тебе нечего делать на войне.

Проклятие.

* * *

Нет, ей нельзя доверять.

Император отстранённо глядел на свою правнучку. Слабость – вот что это такое. А он, как известно, ненавидел слабости.

Даже прежний он, и то не был таким… таким. Слабым, недисциплинированным, и при этом самоуверенным до абсурда. Она правда считает, что кровное родство с ним даёт ей какие-то преимущества?

Всё, что это родство даёт – повод стыдиться. Того, во что превратился некогда великий род за всего три поколения. Его сын уже тогда был лишь жалким его подобием; внук был полной тряпкой, неспособной даже осознать, что такое настоящая власть, жил как тряпка и умер как тряпка. Ну а Марианна…

Вот оно логичное завершение этой цепочки. Самовлюблённая, избалованная девчонка. Хочет только получать, но не отдавать. И откуда это взялось?..

Конечно, это естественно, что никто из его потомков не смог сравниться с ним. Такие, как он – по-настоящему великие, непревзойдённые – рождаются раз в тысячелетие. Даже прежний он был для них недостижимой величиной, и он не винил в этом своих потомков – нельзя догнать совершенство. Но можно же хотя бы быть не таким… убогими!

Он глубоко вздохнул, глядя на правнучку.

– Ты ещё здесь? – поморщился он. – Что-то неясно? Ты никуда не едешь.

В глазах Марианны зажёгся огонь злости и протеста.

– Нет, – выплюнула она. – Это тебе неясно. Я сказала, что еду с тобой, и я еду с тобой.

* * *

—…ты можешь командовать слугами, народом, – она сама не верила, что произносит эти слова, – но не мной. Я – не твоя подданная. Я дочь Императора, и мне нельзя так просто приказать.

Марианна изо всех сил старалась не показать, что её голос дрожит, что она боится реакции Люция на её слова.

– Я поеду туда, потому что Империя – это и моя страна, – твёрдо произнесла она. – Потому что раны, нанесённые республиканцами, волнуют не тебя одного. Потому что… ты и сам понимаешь, почему.

Патриотический бред. Разве он в такое поверит? Он же видит её насквозь, буквально насквозь, вместе с её глупыми планами, с инструкциями от Родиона…

Императорская Печать тихо поблёскивала на груди Люция. Казалось бы, два шага вперёд, протяни руку и сорви. Вот только…

Ох. Марианна, ты же сама прекрасно знаешь, что будет в этом случае. Он оторвёт тебе протянутую руку, и неважно, успеет она коснуться Печати, или же не успеет.

– Поэтому я, – Люций молчал, и она заговорила вновь, нажимая на каждое слово, – еду с тобой. Потому что я так решила. Потому что я имею полное право так решать.

* * *

Глупая девчонка решила поиграть в принципы и попытаться изобразить характер.

Тщетная забота. У таких, как она, нет никакого характера и не может быть. Она показывает зубки, думая, что это и есть сила воли, что впечатляет его, но стоит хоть немного надавить – и весь этот подростковый протест слетит, как шелуха.

Слишком много своеволия. Слишком много непредсказуемости, которая может пойти в любое русло, а непредсказуемость есть слабость.

Император слегка качнул головой. По-хорошему, запереть бы её в личных покоях и не выпускать – по крайней мере, пока он не вернётся в столицу – но…

Снова непредсказуемость.

Можно закрыть её и поставить охрану у дверей, но где гарантия, что охрана в его отсутствие не послушается приказа «императорской дочки», «королевской крови», и не отопрёт двери? Можно запереть её где-нибудь поглубже, но и тут этой гарантии снова нет.

Верить нельзя никому. Есть только один человек, которому можно доверить любую проблему без опасения, что он предаст или провалит задачу.

Он сам, конечно же.

Что ж, она хотела поехать с ним? Она поедет. Она будет при нём каждую секунду. Что бы ни планировала она делать там, у границы – она этого не сделает, потому что она не отойдёт от него ни на шаг ни днём, ни ночью.

Как говорится, держи друзей близко, а врагов ещё ближе.

Друзей у него не был. А вот врагов – целый мир.

– Что ж, хорошо, – Император кивнул и даже позволил себе лёгкую (и не очень естественную) улыбку. – Ты едешь со мной.

* * *

Марианна пару раз моргнула. Неужели?..

Она до последнего не верила в то, что это получится, в то, что её безумная авантюра увенчается успехом. Постоянно казалось, что он просто выставит её вон, за дверь, или запрёт в личных покоях, приставив охрану, или вообще посадит куда-нибудь на время своего отъезда…

А потом звучит это «Что ж, хорошо. Ты едешь со мной». И эта улыбка – неестественная, кривая, совершенно нечеловеческая, не предвещающая ничего хорошего…

Но у неё получилось!

Слова Родиона звучали у неё в ушах.

«Сначала он откажет тебе», – говорил старик тогда, при их встрече. – «Ты совершенно не нужна ему там. Продолжай настаивать и не бойся выбесить его – это именно то, что ты должна сделать».

Его хитрая улыбка говорила о том, что он что-то знает.

«Как и все осквернённые, он на чём-то зациклен», – продолжал тогда Родион. – «Бей по больному. Сможешь задеть нужные участки – сможешь победить и поедешь с ним. Конечно, он и шагу тебе не даст ступить в сторону. Вот только тебе это и не нужно, так?»

Она победила. У неё получилось. По… По крайней мере, этот этап – за ней.

– Что ж, – она пожала плечами, делая как можно более равнодушный вид, будто и ждала именно такого ответа, – пойду собираться. Много вещей с собой брать не стоит, так?

* * *

Пора.

Пора браться за дело, хватит размениваться на глупости. Всё готово, ведь так?..

Нет, чушь; конечно, не всё готово. Всё не может быть готово никогда, сколько бы ты не сделал. Самое сложное – это подобрать хрупкий баланс между «ты сделал слишком мало» и «ты потратил на это слишком много времени». Похоже на то, что сейчас этот баланс найден. Или нет?

Рубан буквально спинным мозгом чувствовал, как утекает время. Каждая лишняя секунда – это лишний риск, а риск – это уменьшение шансов на то, что они сделают, что должны.

Угораздило же его связаться с Роттом… знал бы – никогда бы не брался за то дело. Уж лучше уволиться с концами, чем…

Он помотал головой. Поздно. Тем более, здесь и сейчас – не время и не место предаваться воспоминаниям.

У них всего один шанс; второго им не дадут. Либо они победят, либо… Даже если – даже, что уже довольно маловероятно! – они и не погибнут в этом случае, то расслабляться враги не станут и больше такого фокуса не провернуть.

Что ж, пока ему везло.

Везло ему, разумеется, потому, что он был осторожен. Самые безумные планы, самые идиотские выходки – то, чем агент Рубан славился в УБИ и других спецслужбах – могут удаваться только с одним условием: осторожность. Даже если всем снаружи кажется, что ты – сорвиголова и сумасброд, всё равно нужно контролировать ситуацию.

Ещё ему везло… из-за того, что республиканцы были наголову разбиты последней атакой. Из грозной армии, подошедшей к границе Империи и готовой идти дальше, они превратились в разобщённых, потрясённых инвалидов, которые не отступили с максимальной скоростью лишь потому, что из начальство, зависшее от происходящего, ещё не дало такого приказа.

Треть погибла, треть – разбежалась по лесам или осела где-нибудь в Альянсе. Обойти остальных было уже делом техники, а раз так – Рубан быстро раздобыл то, что искал.

Взрывчатки должно было хватить.

Ему везло также и потому, что и имперские войска чувствовали здесь себя… не очень.

Если говорить о зомби, то те вообще никак себя не чувствовали. Это были даже не осквернённые вроде Родиона или самого Императора – нет, это были максимально тупые и примитивные живые мертвецы. Лишившись управляющего центра – Люция – они просто стояли и пускали слюни, заражая всю округу тошнотворным запахом гниения человеческой плоти. Форма Империи и форма Республики соседствовали с ними; никто даже не пытался делить мертвецов.

А вот живые – те немногие, что остались здесь – явно чувствовали себя не в своей тарелке. Ещё бы… В этом балагане мёртвых. Они старались лишний раз не выходить наружу; они не снимали противогазов, чтобы не чувствовать этого запаха. Только чёткий приказ не давал им покинуть это место – хотя Рубан и не исключал, что некоторые всё же дезертировали.

Ох… от всех этих событий Империя будет оправляться ещё долго, мучительно и шумно. И… не факт, что в итоге оправится.

Так или иначе, все эти разброд и шатания дали ему шанс – территория имперцев охранялась чуть ли не хуже, чем территория республиканцев. Взрывчатка была заложена.

Рубан быстро отходил в сторону леса. Территория имперцев, территория республиканцев… Война продолжается. Даже странно, что две вражеские армии вот так просто стоял, в паре километров друг от друга, и ничего не делают – просто ждут приказа.

Впрочем, это ли не война?

Плевать. Он не воюет сейчас – ни с Республикой, ни с кем-либо ещё. У него другая миссия, несоизмеримо важнее. И ради её выполнения он готов сотрудничать даже с врагом…

Ну, или с Марком Роттом.

* * *

Родион сидел на пеньке, километрах в двух от ставшего бесполезным двухэтажного здания, и мрачно глядел в экран ноутбука.

Итак, плюсы: Марианна двинулась сюда. Значит, его план сработал, и Люций взял девушку с собой.

Минусы…

И вот тут у него с трудом удавалось подавить длинную тираду, состоящую из отборных ругательств. Чёртов Марк Ротт!

Явиться сюда. Разрушить все его планы, и…

Он больше недели сидел в этом здании – на бывшей даче Императора! Он знал, что Люций, приехав, расположится именно здесь, как и в прошлый раз! Подкараулить его здесь, пока он в отдалении ото всех…

Но теперь Люций, конечно же, насторожится. Он почувствует последствия того выстрела. Анти-скверна (дурацкое название, если вдуматься) отпугнёт его, он ощутит её болью и дискомфортом, как ощутил сам Родион – поэтому он сейчас торчал посреди леса, а не там, в спокойствии и комфорте. И вот план уже нужно меня, нужно рисковать, соваться в горячую точку вместо того, чтобы сидеть здесь и поджидать Императора с малочисленной охраной…

Плюс к тому, ещё и возвращения Алекса с Ленорой, похоже, ждать не приходится. Плохо. А всё Ротт!..

Нет, если выжидать дальше – он испортит ещё что-нибудь, расстроит и новый план. Фактор неопределённости – вот кто он такой. А значит… Никаких больше промедлений.

– Пора, – сообщил Родион, захлопывая ноутбук и поднимаясь с пенька. – Пора. Император будет тут к ночи.

Сара и Лев переглянулись – и тоже поднялись с травы.

* * *

Прим. автора: оставшиеся три главы и эпилог будут выложены разом. Отсчёт пошёл)

Глава 28

—…так какого чёрта, Ротт?

Рубан – усталый, перепачканный в чём-то чёрном, похожем на сажу, небритый – смотрел на меня со странным выражением на лице. Это не было удивление, это не было раздражение, это скорее было… опасение того, что сейчас на сидении возле него – аккурат между ним и Элизой – материализуется поющий бегемот в цилиндре. Или машина забудет о правилах гравитации и взлетит вверх. Или ещё что-нибудь подобное.

Короче, Рубан смотрел на меня взглядом, говорящим «какая ещё совершенно невероятная хрень произойдёт рядом с тобой, Марк Ротт?»

Я пожал плечами.

– Ты как будто не рад видеть старую коллегу?

Тина слегка пнула меня в ботинок, всё ещё не поворачиваясь ко мне лицом. Благодарность за спасение прилагается, но смотреть в мою сторону по-прежнему было для неё… довольно болезненно.

– Старую?

– Я не в этом смысле, – отмахнулся я.

– Не пойми неверно, – покачал головой Рубан. – Я безмерно рад видеть Шраут живой и невредимой. Просто поясни мне, каким образом бы, оставшись без меня на сутки, отправленный в глухой лес с целью залечь на дно, умудрился провернуть… это?

Да, я и сам хотел бы знать.

– Давайте лучше о деле, – заметила Элиза, которая, кажется, чувствовала себя как между двух огней и вообще нервничала, находясь в этом лесу. – Мы находимся в километре от места, где скрывался Родион, и…

Рубан поднял на неё усталый взгляд.

– Давайте-ка повторим. Родион видел вас?

– Да, ещё как.

– Родион знает, что вы в курсе, где он скрывается?

Мы все синхронно кивнули.

– Ну, – пожал плечами агент, – значит, Родиона там уже нет. И с почти полной вероятностью, нету там и чего-то такого, что представляло бы для нас интерес.

В принципе, он прав. Старик слишком ушлый параноик, чтобы не убраться, когда его раскрыли. Скорее всего, он предполагал, чем всё закончится, и пожертвовал моими родителями и пленницей специально, чтобы успеть уйти.

– Но, – продолжал Рубан, – у нас есть темы посерьёзнее. Хотели о деле? Ладно, давайте о деле.

* * *

– Главное, – ворчливо и несговорчиво сообщил Родион, – не лезьте туда, куда вас лезть не просили.

Сара и Лев удивлённо переглянулись. Выходцы из разных стран, разных слоёв общества, совершенно разные люди, они сходились лишь в одном – в том, что Родион порой ведёт себя странно и даже пренебрежительно.

– А мы, кажется, никуда и не лезли, – заметила Сара.

– Вот в том же духе и продолжайте, – улыбнулся Родион с видом доброго заботливого дедушки, в котором сквозило что угодно, только не забота и доброта.

Лев пожал плечами.

– Порой становится непонятно, для чего мы вам вообще. Только как обслуга для Тины?

Старик медленно покачал головой, не оборачиваясь на них.

– Вовсе нет. Вы…

Он замолчал, подбирая слова.

– Мы просто подвернулись под руку, верно? – мрачно заметила Сара. Город – снова мёртвый, снова выжженный, на этот раз не только скверной, но и битвой, её причиной – вырисовывался на горизонте, и хорошего настроения это не прибавляло. А вот мыслей о том, во что они впутались и стоит ли это того, возникали сплошь и рядом.

– А если и так? – хмыкнул старик. – Вы действительно подвернулись под руку в нужный момент, когда я нуждался в помощниках. Вы Пробуждённые. Вы умны и многое видели. И вы чётко знаете, в чём наша цель: избавить страну от Люция.

– Со мной всё понятно, – Дюбуа покривился. – Это моя страна, и я хочу вернуть ей нормальную власть. К тому же, я видел, кто такой Люций и на что он способен – до сих пор вижу по ночам ту битву с мертвецами и ожившими статуями из мемориала.

Он указал на идущую рядом девушку.

– Она – из Альянса, и прекрасно понимает, что от её страны ничего не останется, если по ней пройдёт военным походом этот маньяк. Её мотив тоже понятен.

И Лев, и Сара глядели на Родиона требовательно и жёстко.

– А как насчёт тебя? – закончил Лев. – Зачем тебе свергать Люция?

– Не доверяете мне, – усмехнулся Родион. – Это даже логично. Не доверяйте, но не забывайте о том, что мне с вами по пути. Какие у вас – двух мотивированных, неравнодушных, энергичных молодых людей – шансы без меня справиться с Императором и его свитой?

– Ты не ответил на вопрос, – отрезала Сара.

– Я и не собираюсь, – пожал плечами Родион. – Мои мотивы – это мои мотивы. Хотите остаться со мной или развернуться и уйти?

Все помолчали.

– Ты… спросил, какие у нас шансы без тебя, – наконец, заговорил Лев. – Ну, ладно. Может, практически никаких. Но какие у нас шансы с тобой – без Тины, без Алекса и Леноры, без старого плана?

Старик хмыкнул опять.

– Вот это уже другой разговор. Давайте поговорим о деле.

* * *

Колонна бронированных автомобилей стремительно приближалась к мёртвому городу. Было… тихо. Запах трупятины при приближении стал ещё сильнее, и это раздражало Марианну.

Впрочем, ей ли привыкать? Она сидела рядом с Люцием и Мадлен Дюбуа.

Нет, запаха мёртвого тела, запаха гниения от них не шло. Оба и выглядели, и пахли вполне себе живыми. Но…

Люций. Воскресший из мёртвых. Её предок, умерший много десятилетий назад. Некромант, воскрешающий мёртвых врагов и союзников.

Мадлен. О ней слухов ходило не меньше. Люди утверждали, что она умирала… и не раз. И вот она тут, сидит, насупившись, как сторожевая собака, чующая неладное.

– Здесь буквально смердит какой-нибудь подлянкой или ловушкой, – наконец, заговорила Мадлен, повернувшись от затемнённого окна к Люцию. – Ты не согласен?

Люций поглядел на неё холодным, бесцветным взглядом.

– Согласен, – отозвался он. – Но это ничего не меняет. Кого мне бояться? Одиночек без средств и связей?

– То, что проворачивали эти одиночки… – Дюбуа покачала головой. – Не недооценивай Марка Ротта и его дружков. Не недооценивай.

– Везение. Совпадение. Чуть-чуть полезных навыков, но этого недостаточно для того, чтобы представлять для меня угрозу, – ответил Император. – Родион Долгов куда опаснее, но и он не моего уровня.

– Звучит так, будто ты знаешь о них что-то конкретное.

– Я знаю только то, что их уровень – мелкие неприятности, которые не задержат меня, – Император был непреклонен. – Ещё я знаю, что ловушки, разумеется, будут. Они попытаются меня спровоцировать, подловить в момент, когда я слаб и беззащитен…

Он впервые позволил себе улыбку – ломанную, нечеловеческую.

– Их беда в том, что я не бываю ни слаб, ни беззащитен. Никогда. Они попытаются напасть – здесь или не здесь, сейчас или не сейчас. Но я буду готов. Я всегда готов.

– У тебя есть план?

Император пожал плечами.

– У меня есть мои собственные силы и мощь всей Империи. Мне не нужен план, чтобы разобраться с угрозой.

На взгляд Марианны, это звучало уж очень ненадёжно и самоуверенно.

* * *

Машина аккуратно ехала в сторону почерневших обломков городка, держась у самой кромки леса. Как Рубан собирался протащить её в город незаметно – я понятия не имел, но пока за нами никто не гнался и не палил из всех орудий.

– Главное – заранее всё спланировать, – продолжал Рубан свою речь. – И не переусложнять. Накрутим опять план из ста тысяч деталей и переменных – что-нибудь обязательно сорвётся…

– То есть, мы опять действуем в духе «хватай и беги»? – уточнила Элиза.

– Практически, – кивнул агент.

– И правильно, – подтвердила Тина, курящая в открытое окно. Мы были не против: уж лучше запах сигарет, последнюю пачку которых она забрала у Рубана, чем мертвечина и гарь. – Все лучшие планы так и выглядят. Планы в духе машины Голдберга – проваливаются.

Я покосился на неё.

– Тебе ведь не было с нами, когда мы вырубили человека посреди людной улицы, угнали фургончик с мороженым и прокатились в нём по морскому дну?

Тина распахнула глаза и вытаращилась на Рубана.

– Вы чего?!

– Потом расскажу, – успокоил её Рубан. – Если выживем. Итак, к делу!

Он прокашлялся.

– Я времени тоже зря не терял. Пока вы там приключались в лесу, я спёр у наших друзей из Республики немного взрывчатки. Фактор неопределённости!

– И заложил её где-то? – догадался я.

– Именно так, – кивнул Рубан. – Конкретное место, конкретная цель. Нажимаем на кнопку – и бараки, в которых держат местных зомби, превращаются в развалины, наполненные кровавой кашей.

– Ладно, минус зомби, – протянул я, – а…

– Нам нужно заманить Императора в то самое конкретное место, – продолжил Рубан. – Рядом со своими мёртвыми войсками он будет чувствовать себя уверенно. Заманим его туда. Затем взрыв отрежет ему путь к отступлению – он силён и быстр, но если он будет стоять в нужном месте, он физические не сможет выбраться, не потратив минуты две.

– За эти две минуты ты подгонишь Гьяллархон и выстрелишь… – задумался я.

Рубан кивнул.

– И ты думаешь, это хороший план? – заметил я.

– Нет, – отозвался Рубан. – Но он неплохой. Он быстрый – а у нас нет времени. Он не самый сложный. И…

Он покачал головой.

– Ничего лучше у нас всё равно нет.

* * *

Город был уже вблизи; Сара даже могла различить патрули, лениво обходящие разрушенные здания.

– Вон в той стороне, – указал старик, совершенно не запыхавшийся, – стоят республиканцы.

Лев Дюбуа презрительно поднял бровь.

– Почему они ещё не убрались отсюда?

– О, они бы хотели, – пожал плечами старик. – Но ты думаешь, это так просто? Прийти в чужую страну, объявить войну, а потерпев поражение – вернуться домой и сделать вид, что ничего не было? Это долгий процесс. Они боятся двинуться с места, опасаясь, что это примут за новую атаку, и тогда им достанется ещё сильнее.

Он улыбнулся собственным мыслям.

– Вот на этом мы и сыграем.

Лев и Сара слушали Родиона внимательно; он хлопнул в ладоши.

– Повторяем план, быстро и чётко. Каждый должен помнить свою роль назубок и не лезть в задачу другого. Сара?

– Подобраться поближе к лагерю республиканцев, – отрезала девушка, – устроить диверсию – на свой вкус, но яркую, чтобы привлечь внимание местных войск. Желательно успеть до приезда Люция, чтобы того с ними не было.

Родион кивнул.

– Лев?

– Застать врасплох свою бабушку, – нехотя отозвался тот, – и любыми средствами отвлекать её до тех пор, пока план не будет приведён в исполнение и она уже не сможет ничему помешать. Но… я же уже говорил, что она пыталась убить меня, когда мы виделись в последний раз?

– Раза три за время пути, – недовольно отозвался Родион. – Я знаю старуху. Знал… много лет назад, и как бы они ни изменилась, вы оба Дюбуа, и она не убьёт тебя сходу. А ещё – ты не настолько слаб, чтобы тебя можно было взять голыми руками.

Лев кивнул.

– Ты – тот, кто может отвлечь её крепко и надолго в ситуации, где другого она быстро прирежет и даже не посмотрит. Я не планировал этого изначально, но глупо было бы не использовать это. Итак, вы делаете всё это, не лезете в чужие задачи, а я… в это время сыграю главную роль.

– Родион, – не выдержала Сара. – Ты правда думаешь, что это хороший план?

– Это лучшее, что у нас есть, – пожал плечами старик. – Стараниями Марка Ротта и его друзей. Нужно импровизировать, и импровизировать быстро. Шансы есть. Но желательно провернуть всё до тех пор, пока этот мальчишка опять не возник на горизонте и не испортил что-нибудь.

* * *

Дверца машины хлопнула. Император вышел наружу первым, не дожидаясь никого – ни слуг, ни её. Впрочем, Марианна отлично знала, что за ней всё равно следят – если это делает не сам Люций, то Мадлен, его верная собака, которая готова была служить своему возлюбленному с отчаянной слепотой.

Ну и ладно. Если Родион сделает то, что обещал… ей хватит пары секунд, чтобы схватить Императорскую Печать и сорвать её с шеи Люция. Как только печать коснётся её руки – это уже половина победы, а как только она повесит её себе на шею…

И пусть только Родион не думает, что она её снимет.

– Ваше Величество, – один из встречающих офицеров тут же подскочил к нему, отдавая честь, – разрешите доложить обстановку!..

– Давай, – кивнул Люций. – Кратко.

…дождаться Родиона. Человека, о котором она не знает ничего, которого видела два раза в жизни – один раз когда он напал на правителя страны, прикинувшись приговорённым к казни террористом, другой – когда он тайно проник в её покои. Человека, который… убил отца.

Итак, дождаться его. Поверить его словам. Поверить, когда он победит или хотя бы вырубит Люция. Сорвать печать и затем верить, что это что-то решит. Что он не убьёт её тут же, что не…

Идиотский план. Худший из тех, что она когда-либо слышала. Пожалуй, если бы даже она придумывала его, накурившись травки со своими друзьями, и то он вышел бы адекватней.

Вот только другого у неё не было.

* * *

Машина притормозила на окраине города; Рубан полностью заглушил мотор и лишь затем обернулся к нам.

Мы стояли, укрытые от всего мира какими-то полуразрушенными гаражами, и всё же – по мнению агента – стоило бы подстраховаться. Что ж, скорее всего, он был абсолютно прав.

– Здесь расходимся, – кивнул он. – Чёрт, у меня плохие предчувствия…

Тина пожала плечами, выпуская дым из ноздрей. Она курила не переставая, но сигаретный дым при этом легко развеивался, не выдавая нашего местоположения.

– У всех нас, Рубан. У всех.

– Возможно, мы сдохнем, – кивнул Рубан. – Возможно, я даже не успею похвастаться перед тобой прогулкой по дну моря на ворованном фургончике с мороженным, Шраут.

– В котором сидел заложник?

– В котором сидел заложник, – Рубан чуть хмыкнул. – Но мы повторили все роли. Мы знаем, что делать, так что… по местам и за дело. Родион тоже не станет ждать, пока мы что-нибудь выкинем – он вмешается.

Я вылез из машины. У каждого была своя миссия. Разделяться, когда кругом враги – тупая идея, и я чувствовал себя героем идиотского ужастика. Но… нас было слишком мало, а неопределённостей – слишком много.

Впрочем, лично моя миссия даже на фоне остальных выглядела полным самоубийством, без намёка на логику, разум и шанс, что это прокатит.

Это бы и не прокатило. Миссия и была бы самоубийством – во всех возможных вариантах…

Кроме того единственного, где самоубийца – бессмертен.

– Шраут, – Рубан обернулся на Тину, – ты готова?

Тина пожала плечами.

– Знаешь, мне очень не хочется переться туда, где полно Пробуждённых… Нет, не так – где абсолютно все – пробуждённые. Но это всё-таки лучше, чем торчать возле Марка и делать вид, что я вот-вот не ослепну.

– Элиза? – Рубан посмотрел на девушку. – Уверена, что справишься? В крайнем случае, можем поменяться: ты будешь стрелять, а я…

– Я уже давно в этом дерьме, – кивнула девушка. – Я была с Марком там, в мёртвом городе. Это… не должно быть сложнее.

– Ладно, – вздохнул Рубан. – Тогда вперёд, и да поможет нам… да хоть кто-нибудь.

Дверцы машины тихо хлопнули. Тина направилась вправо, мы с Элизой – влево, а сам внедорожник с базукой на крыше – слишком заметный для подобных стелс-операций – начал медленно выезжать из сгоревшего гаражного кооператива.

* * *

Сара шагала по бездорожью, приглядываясь к почерневшим от гари строениям вокруг себя. Они были относительно целыми, но в то же время определённо неприспособенными для проживания или использования в своих изначальных целях.

Наверное, и её клуб сейчас выглядит так же. Или от него что-то осталось?.. Они с Элизой уходили так быстро, что даже не оглядывались и не рассматривали ничего. А потом у неё не было даже времени вернуться.

Правильно ли она сделала, что ввязалась во всё это?.. Сможет ли она одна что-то изменить, если даже в родной стране в итоге ничего не улучшила, хотя и пыталась?

…сможет. Она сможет, и плевать на всех. На Родиона, который темнит и играет в свои игры. На Марка, который, может, и неплохой парень, но поручать ему важные вещи нельзя – слишком безответственен и не думает о других. Поставь перед ним миссию, и он выполнит её… А попутно погибнет куча народу.

Как та сотня ребят.

Как Макс.

Сара зашагала быстрее, поджав губы. Устроить диверсию?.. Вот поручи подобное Ротту. Подожжёт здание и не поглядит, что внутри сидят люди.

Сара щёлкнула пальцами, и над её рукой загорелся маленький огонёк. Крохотная частица всепожирающей стихии, подчинённая её воле.

Наверное, будь она аристократкой – встала бы в позу и сказала бы пафосные слова о великой силе и великой ответственности. Но она простая девчонка из трущоб, и она будет просто делать то, что должна – и…

Очередной сгоревший забор закончился, Сара завернула за угол – и застыла. Что это было? Какой-то звук?