Текст книги "Фанфик Far Beyond a Promise Kept (СИ)"

Автор книги: oliver.snape

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

– Мама и папа всегда говорили, что если что-то нельзя доказать, то не стоит в это верить. А тело Ты-Знаешь-Кого так и не нашли.

Гарри был согласен с этим.

– Из-за Смертельного проклятья люди не исчезают.

– Я о таком точно не слышала, – сказала Гермиона, ведя их вниз по ступенькам в сторону теплиц.

– От кого было письмо? – спросил Рон, доставая из кармана булочку и начиная ее есть.

– От профессора Люпина, – на автомате ответил Гарри. Он наперед продумывал ход разговора, чему его учил Снейп, и пытался решить, в какое русло его лучше увести. – Сириус хочет восстановить свои права на опекунство, – осторожно сказал он.

Гермиона минула теплицы и двинулась дальше в сторону Черного озера.

– Не думала, что у него это получится, – сказала она, шагая по еще влажной от воды земле.

– И не получится, пока его считают преступником, – пожал плечами Гарри. Рядом с озером лежало бревно, на которое он и опустился.

– Из Сириуса бы вышел классный опекун, – сказал Рон, тоже садясь на бревно, и продолжил поглощать булочку.

– Нет, не вышел бы, – тихо сказал Гарри, уставившись на воду.

Гермиона, искавшая плоские камешки, которые можно было запустить по поверхности озера, оглянулась на него с серьезным выражением на лице.

– Мне казалось, что тебе нравится Сириус, – сказала она.

– Нравится, – ответил Гарри, снова пожимая плечами. – С ним весело.

– Ага, – согласился Рон. – Он бы наверняка позволял бы тебе засиживаться допоздна и учил классной магии. И его бы не волновало, если бы ты колдовал летом.

Гарри печально улыбнулся. Снейп уже позволял ему большую часть из этого.

– Да. Из него бы вышел классный старший брат, – согласился Гарри. – Но вот насчет всего взрослого и ответственного я не уверен.

– Ты о чем? – спросил Рон изумленно. – Во-первых, ты не знаешь, как ведут себя старшие братья, потому что весело в них мало. А во-вторых, он точно ответственный. Он же спас нас от Хвоста, так?

– Рон, он сломал тебе ногу, пока преследовал Петтигрю. Прости, но я не доверяю тому, кто не думает, прежде чем навредить одному из моих друзей, – буркнул Гарри, поднимаясь с бревна и подходя ближе к воде.

– Ну ладно, – сказал Рон, рисуя палкой на земле. – И какого скучного взрослого ты бы выбрал?

– Я уже это сделал, – сказал Гарри, поднимая камень и забрасывая его в озеро. – Но пока Волдеморт не падет, я нигде не буду в безопасности.

Он осторожно подбирал слова, а потому был уверен, что даже Гермиона не сможет догадаться, что говорил он не о Дурслях.

– А ты не можешь жить со Снейпом? – спросила Гермиона, наблюдая за Гарри.

– Что? – переспросил он.

– Если он тебя учит, то почему ты не можешь жить у него? – пояснила Гермиона. – Разве с ним ты не будешь в достаточной безопасности?

– Буду, – ответил Гарри, бросая еще один камень.

– Из него бы, наверное, вышел хороший опекун, – невзначай заметила Гермиона, наблюдая за Гигантским кальмаром, появившимся над поверхностью вдалеке.

– И давно ты ненавидишь Гарри, Гермиона? – спросил Рон, вставая и подходя к ним. – Или это что-то новенькое?

Гермиона отвесила Рону подзатыльник, а Гарри лишь чуть улыбнулся, продолжая смотреть на озеро. Когда ему наконец-то разрешат рассказать друзьям, где теперь был его дом и кому он принадлежал, ему придется придумать способ рассказать об этом Рону так, чтобы друг не сделал ничего глупого.

* * *

Следующая встреча состоялась солнечным днем в четверг в конце апреля. Ни у Гарри, ни у Снейпа не было уроков, а Дамблдор сумел выделить целых два часа на разговоры о стратегии. На столе директора была разложена схема дома в Литтл-Хэнглтоне, на которую Гарри смотрел, не отрываясь.

– Я бы предпочел подождать, пока он сделает первый шаг, – задумчиво произнес Дамблдор, смотря на карту и очерчивая пальцами линии.

– Нет, – резко сказал Снейп. – Хотите подождать, пока Крауч похитит Поттера и заберет его в этот дом? Я и без этого провел слишком много бессонных часов.

– Возможно, он сам придет сюда, – заметил Дамблдор.

Снейп вздохнул и потер лоб, словно борясь с головной болью. Гарри спрятал усмешку, радуясь, что причиной тому был не он.

– Зелье, предназначенное для возвращения тела Темному Лорду, требует большого котла, в который уместится его текущая полуформа. И если у него получится, он созовет остатки своих верных приспешников. Он считает, что мы не знаем о доме в Литтл-Хэнглтоне, так с чего бы ему приходить сюда?

– Что конкретно собирается делать Волдеморт, если похитит меня? – спросил Гарри, впечатленный спокойствием в своем голосе.

– Взять твою кровь и регенерировать с ее помощью, – ответил Снейп, уставившись на карту. – Что сведет на нет защиту твоей матери.

– О, – сказал Гарри, плюхнувшись на диван. – Это… это будет больно.

Снейп оглянулся на него.

– Я пытаюсь это предотвратить, – заметил он.

– Я знаю, – недовольно ответил Гарри. – Но даже если ты приготовил зелье, которое ему навредит, то для его завершения он все равно воспользуется моей кровью.

Уголки рта Снейпа дернулись вверх, и он опустил взгляд обратно на карту.

– Ты становишься слишком умным для своего же собственного блага.

Послышался тихий хлопок, и Гарри повернулся направо, увидев маленького, но довольного эльфа, стоявшего в дверях кабинета. Его ноги были покрыты грязью, а в руках он держал пустую холщовую сумку.

– Господам еще что-нибудь нужно? – спросил эльф к гарриному недоумению.

– Нет, спасибо, – ответил Снейп. Под веселым взглядом Дамблдора домашний эльф исчез с еще одним тихим хлопком.

– Я и не догадывался, что ты относишься к числу тех, кто пользуется услугами эльфов, – заметил Дамблдор, доставая кожаный альманах о Литтл-Хэнглтоне.

– Я пользуюсь ими много лет, – прокомментировал Снейп, ставя зелье на стол поверх карты. – Они очень полезны, и даже величайшие волшебники забывают включить их в защитные чары.

Гарри скривился при виде противной зеленой жидкости в бутылке.

– О, да, – сказал он, улыбнувшись. – Как это было с Добби, когда он нашел меня в доме тети и дяди.

Дамблдор чуть кашлянул и уселся в свое кресло.

– Насколько далеко от входной двери до того места, где находится Волдеморт? – спросил он, многозначительно посмотрев на Снейпа.

– Повторюсь еще раз: я считаю, что все будет происходить снаружи, – напомнил ему зельевар. – У Темного Лорда есть несколько бутылок воскрешающего зелья, которое он планирует использовать, чтобы вернуть себе тело.

– А если мы, эм, убьем его, эти крестражи все равно спасут его? – спросил Гарри.

– Да, – ответил Снейп. – Однако я пытаюсь изменить действие зелья так, чтобы они его не узнали.

Дамблдор был впечатлен этим заявлением.

– Такое вообще возможно? – спросил он.

Снейп запустил пальцы в волосы, а затем взял бутыль с зельем. Он поднял ее так, чтобы свет из окна проникал сквозь верхнюю часть стекла, а затем встряхнул жидкость.

– Предполагается, что выжить после Смертельного проклятья тоже невозможно, – сказал Снейп. – Будем надеяться на лучшее.

– Ладно, – сказал Гарри со стороны дивана. – Если я окажусь там, и он использует мою кровь в зелье и снова станет человеком, то как мы найдем его крестражи? Ну, когда мы убьем его.

– К сожалению, Гарри, создавая крестражи, человек не только применяет заклинание и отделяет часть души, – мрачно сказал Дамблдор. Он поднял старый дневник Волдеморта и нахмурился. – Они будут спрятаны.

– А есть заклинания для распознавания душ? Это как-то… по-девчачьи, – сказал Гарри. Со стороны книжных шкафов до Гарри донеслось громкое фырканье.

– Да, оно пользуется популярностью в День Святого Валентина, – признал Дамблдор с улыбкой. Он достал палочку и чуть ли не лениво взмахнул ею, едва слышно пробормотав: – Animus revelio.

По комнате пронесся легкий теплый ветерок, и Гарри увидел медленно двигающийся искрящийся желтый туман вокруг головы Дамблдора.

– Ну вот, – улыбнулся директор, смотря прямо на Снейпа. – Это доказывает, что у профессора Снейпа есть душа.

Гарри ухмыльнулся, разглядывая темно-синие искры вокруг головы Снейпа, пока не заметил напряженный взгляд, направленный на него в ответ.

– А у Гарри Поттера их, похоже, две… – начал было Снейп, но умолк, оттолкнувшись от книжных шкафов и метнувшись к дивану, где поднял Гарри на ноги.

– Две? У меня не может быть две души, – возразил Гарри, замахав рукой над головой. Он не смог ничего почувствовать, и Снейп поймал его за запястье.

– Красная и белая, директор, – задумчиво произнес Снейп, за запястье поворачивая Гарри кругом. Гарри заметил решительное выражение на лице Дамблдора, отчего вдруг почувствовал себя неуютно.

– Что это значит, папа? – тихо спросил он, даже не пытаясь вырваться из хватки Снейпа.

Но тот наблюдал за директором со страшным выражением на лице.

– Вы чего-то не договариваете, Альбус? – спросил Снейп ровным и безэмоциональным голосом.

Это нарушило концентрацию директора, словно до этого тот ни разу не слышал, как Снейп обращался к нему по имени.

– Просто догадка, – наконец ответил Дамблдор. – Я надеялся, что она окажется ошибочной.

Дамблдор подошел к ним, но Гарри отшатнулся, когда тот понял руку, и врезался в Снейпа. На лице директора промелькнула грусть, но спустя мгновение он снова стал серьезен.

– Я подозревал, что Волдеморт мог ненамеренно создать еще один крестраж в ту ночь, когда пытался убить Гарри, – ответил Дамблдор, медленно поворачиваясь и отходя к своему столу.

– Что? – спросил Гарри, часто заморгав. Снейп чуть оттолкнул его, развернул и поднял голову за подбородок.

– Шрам, – сказал он, глазами изучая шрам в виде молнии.

– Да, – тихо ответил Дамблдор.

Гарри замотал головой, вырываясь из рук Снейпа.

– Сложности, которые испытывала Распределяющая шляпа, его порой слизеринские инстинкты, а также способность к змеиному языку, – перечислил Дамблдор. – Я всегда считал, что в ту ужасную ночь к Гарри перешла частичка Волдеморта, а теперь, боюсь, я знаю это точно.

Снейп упал на диван, глубоко задумавшись. Его руки были сжаты в кулаки, и он постукивал ими по подбородку.

– Как их можно уничтожить? – напрямую спросил Снейп.

Гарри переводил взгляд с одного на другого и заметил неуверенность на лице директора.

– Есть не так много способов, – сказал Дамблдор. – И нам, возможно, лучше будет обсудить их позже.

– Не надо хранить секреты от него, – предупредил Снейп, не шевелясь.

– Я не желаю говорить ни одному из вас, мой мальчик, – тихо сказал Дамблдор, усаживаясь за свой стол. Он открыл один из ящиков, и Гарри увидел, как он достал из него расколотую золотую чашу.

Этот разговор начал его нервировать. Гарри никогда не чувствовал в себе ничего такого, кроме змеиного языка, а потому ему трудно было поверить в то, что внутри его головы сидела часть души Волдеморта. Если честно, это совершенно выбило его из колеи, а потому он пытался не думать о деталях.

– Пока что мне известны только два способа уничтожить крестраж: яд василиска и Дьявольский огонь, – сказал Дамблдор, вертя чашу в руках. – Она принадлежала Хельге Хаффлпафф – довольно долго рассказывать, как она попала в мои руки – и она была крестражем.

Дамблдор посмотрел прямо на Снейпа, полностью игнорируя то, что Гарри тоже стоял рядом.

– Я перепробовал все, чтобы изъять душу, Северус – продолжил Дамблдор почти извиняющимся тоном, – но в конечном итоге мне пришлось уничтожить и ее, и чашу с помощью яда.

Снейп закрыл глаза, что привело Гарри в еще большее недоумение.

– Черт.

Произнесено это было тихо, но слово это, казалось, пронеслось эхом по всему кабинету, и Гарри открыл рот от удивления. При всей своей внешней грубости и злости Снейп, на памяти Гарри, никогда не злился настолько, чтобы начать ругаться. Даже в этот раз все было не так, потому что тон Снейпа, скорее, отражал смирение перед неизбежным. А затем Гарри понял, почему Дамблдор не смотрел на него. Он смотрел на Снейпа, на его отца.

– Он хочет уничтожить меня, правильно? – спросил Гарри, смотря только на Снейпа. – Убить меня, чтобы убить крестраж?

Снейп открыл глаза, но те не были красными или влажными. Их взгляд был мрачен и сосредоточен, словно Снейп пытался решить самую сложную загадку в своей жизни. Зная, что тот даже для охраны Философского камня использовал загадку, основанную на зельях и логике, Гарри пришел к выводу, что все было непросто.

– Мы найдем другое решение, – сказал Снейп.

– Да, но ведь… Яд василиска убивает крестражи, верно? Меня ведь уже кусал василиск, – заявил Гарри, оглянувшись на Дамблдора, а затем обратно на Снейпа. – Вот, – сказал Гарри, вытягивая руку.

Снейп едва не подскочил с дивана, рванув к Гарри и схватив его за руку.

– Да… кусал, – пробормотал Снейп, проводя большим пальцем по гарриному предплечью в поисках шрама.

– Было немного больно, ну, вообще-то даже очень, – продолжал Гарри, наблюдая за ним.

– Скажи что-нибудь на змееусте, – приказал Снейп.

– Я нему могу делать это просто по команде, – заикаясь, ответил Гарри.

Снейп фыркнул и выронил гаррину руку, чтобы задрать свой рукав.

– Поговори со змеей, – сказал он, обнажая Темную Метку.

– Северус, мне кажется, это не слишком хорошая идея, – предупредил Дамблдор со своего места, откуда он наблюдал за происходящим.

– Где твой хвост? Он просто свернут внутри черепа? Кажется, там слишком мало места для этого, – сказал Гарри, сосредоточившись на змее.

– Интересно, – сказал Снейп, опуская рукав. – Ты все еще владеешь змеиным языком.

– Северус, Волдеморт мог это почувствовать? – спросил Дамблдор.

– Это татуировка, а не способ обратной связи, – прямо ответил Снейп. Он развернулся на месте и направился к столу, где взял в руки дневник. – Итак, этот предмет был уничтожен вместе с крестражем внутри него. Но тебя спасли слезы Фоукса, ведь так, Джон?

Гарри, вновь уставившийся на свою целую руку, поднял взгляд и ответил.

– Да.

– Значит, крестраж не был полностью уничтожен, – продолжил Снейп. – Но, возможно, он был поврежден.

– Настолько, чтобы стать бесполезным? – задумчиво спросил Дамблдор. – У нас нет возможности это проверить.

– Возможно, нам это и не потребуется, – произнес Снейп. Гарри следил за разговором, но его познания в темной магии были слишком малы, чтобы внести хоть какую-то пользу. Он отошел обратно к дивану, чтобы сесть и подождать, к чему они придут, когда Снейп вдруг повернулся к нему и нахлобучил на его голову Распределяющую шляпу.

– Немного не подходящее время для распределения, – зевнула шляпа, чей голос эхом раздался у Гарри в ушах.

– Ты отправила мистера Поттера на правильный факультет в прошлый раз? – спросил Снейп. Гарри задался вопросом, как Снейп собирался услышать ответ, но затем вспомнил, что шляпа могла выкрикивать названия факультетов, так что и простой разговор наверняка был ей по плечу. В его сознании всплыло, как он повторял “Только не Слизерин, не Слизерин”, и Гарри понадеялся, что Снейп об этом не узнает.

– У мистера Поттера был выбор, – милостиво ответила шляпа. – Он бы прекрасно подошел как для Гриффиндора, так и для Слизерина

– А сейчас? – спросил Снейп с откровенным любопытством. Гарри знал, что позже ему придется ответить, почему он не выбрал благородный дом Слизерина.

– Перед ним бы стоял тот же выбор, – ответила шляпа, и хотя Гарри и не видел полностью лицо Снейпа из-за больших полей шляпы, он совершенно точно услышал его раздраженное ворчанье. А в следующее мгновение он почувствовал, как с его головы стаскивают шляпу. – Выбор всегда принадлежал ему, – продолжала шляпа, пока ее держали ровно над гарриной головой. Из-за статического электричества его волосы встали дыбом. – Поскольку он всегда был сильнее поврежденной частички.

Гарри прищурился, услышав это, а шляпу тем временем полностью стащили с его головы.

– Часть души Волдеморта сидит у меня в голове, и она повреждена, – подвел итог Гарри спустя пару секунд неловкого молчания.

– Кажется, все именно так, – задумчиво ответил Дамблдор. – Возможно, тогда этот крестраж потерял свою силу.

– Эту теорию мы проверять не будем, – решил Снейп, прошагав к полке, на которой обычно стояла шляпа.

– Северус… – начал было Дамблдор.

– Нет. Пока мы не проведем дополнительные исследования, – перебил Снейп решительно. Шляпа оказалась на своем обычном месте, на которое опустилась с тихим вздохом.

Дамблдор кивнул. Гарри собирался спросить, насколько глубоко они исследовали тему крестражей, когда в кабинете раздался довольно резкий сигнал тревоги. Комнату наполнил звук ручного колокола, и Дамблдор поднялся со своего места куда быстрее, чем Гарри ожидал от него.

– Гарри, подожди нас здесь, – приказал Дамблдор, взмахнув мантией и кивнув Снейпу. – Эта комната полностью защищена.

– Эм, ладно, – сказал Гарри, ошеломленный столь внезапной срочностью.

– Уверен, любой домашний эльф с радостью принесет тебе перекусить, пока ты ждешь, – сказал Дамблдор, поднимая палочку. Она сверкала слабым оранжевым светом, который он внимательно изучал.

– Директор? – вопросительно произнес Снейп, оправляя собственную мантию.

– Кто-то создает порталы внутри замка, – мрачно ответил Дамблдор, а затем метнулся к выходу из кабинета. Снейп быстро последовал за ним, плотно закрыв за собой дверь.

Гарри не был голоден, поскольку ужин был всего пару часов назад, и поел он плотно. Поэтому он начал бродить по кабинету, рассматривая коллекцию странных предметов Дамблдора. Он не мог придумать применения для более половины из всех этих механизмов, шестеренок и вращающихся штуковин на полках, но почему-то подозревал, что и сам Дамблдор не знал, что делать с некоторыми из них.

Из-за всех этих инструментов комнату наполняло тихое жужжание, и Гарри показалось одновременно забавным и успокаивающим то, что эта комната звучала, как Дамблдор. Но цветов в ней стало куда меньше, если не считать Омута Памяти, стоявшего в открытом шкафчике справа от Гарри. Субстанция в нем вращалась, что, как он знал, было нормально, а также источала довольно ярки синий свет. Свет распространялся не очень далеко от чаши, но Снейп рассказывал ему, что чем насыщенней была голубизна, тем больше воспоминаний было в Омуте.

Гарри подошел ближе, заглядывая в туман, чтобы проверить, сможет ли он что-нибудь понять. Он с легкостью разглядел лицо Дамблдора, но было там и другое, более бледное и окруженное чем-то черным лицо, которое он узнал не сразу. Гарри согнулся над чашей, опускаюсь ниже, чтобы приглядеться получше и чуть не опрокинул сосуд, когда наконец признал Снейпа, который в воспоминании был куда моложе и бледнее текущей версии.

– Что? – спросил Гарри тихо, увидев, что Снейп из воспоминания плакал. По крайней мере, выглядело именно так, но Гарри никогда не видел, чтобы тот плакал. Он не мог в это поверить, и все же… вот оно, у него перед глазами.

Решив, что у него все еще было немного времени до возвращения Снейпа и Дамблдора, Гарри вздохнул поглубже и опустил лицо ниже, решив посмотреть, что такого плохого случилось, что заставило профессора Снейпа расплакаться.

Но приземлился он не в то воспоминание.

В офисе Дамблдора было солнечнее и теплее, а Гарри встал рядом с резным деревням столом. Дамблдор, выглядевший немного моложе, сидел за своим столом и смотрел на доску. Надпись на ней была аккуратной и ровной, ни единая буква не была исправлена, словно послание писалось не раз и на его изучение было потрачено много времени.

– Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…

– Сколько же ты слышал? – размышлял Дамблдор, постукивая пальцами перед собой и просматривая папку на своем столе. Гарри смог подойти достаточно близко, чтобы заглянуть в бумаги и увидеть фотографию молодого и угрюмого Снейпа в школьной форме, стоявшего у стены в Большом Зале. – И что ты решил сохранить в тайне?

Кабинет стал расплывчатым, и Гарри схватился за стол, чтобы удержаться на ногах, но тот растворился у него между пальцами. В новом воспоминании витало чувство отвращения, колыхавшееся в воздухе вместе с ветками и листьями под порывами поздней осенней бури. Северус Снейп, одетый в когда-то черную мантию, стоял на коленях в холодном ночном воздухе, моля спасти ему жизнь… и жить кого-то другого.

– Итак, – сказал Дамблдор. – Что ты рассказал Лорду Волдеморту?

– Все… все, что услышал! – ответил Снейп. – Вот почему… именно по этой причине… он считает, что в нем говорится о Лили Эванс.

Гарри не услышал следующих слов, его разум судорожно пытался справиться с информацией о пророчестве из предыдущего воспоминания – о нем ли Снейп не стал рассказывать в канун Рождества? – и пытался понять, кто рассказал о нем. Но тут он почувствовал, что чувство отвращения в воспоминании стало сильнее. Гарри не понимал, исходило ли он от воспоминания или от него самого.

– Ты отвратителен мне, – сказал Дамблдор, смотря сверху вниз на молящего Снейпа. Тот выглядел совершенно раздавленным и, похоже, был согласен на что угодно, лишь бы Дамблдор помог ему.

Воспоминание снова изменилось, и перед Гарри возник сломленный Снейп, сидевший сгорбившись в том же самом кабинете, в котором находился сам Гарри. Его горе было ничем не прикрыто. Гарри оглушено слушал, как Снейп тихо пообещал защищать его при условии, что об этом никто не узнает. Словно он стыдился этой расплаты за свои деяния.

– Никто не должен знать! – приказал Снейп надломленным голосом.

– Нет, – пробормотал Гарри, выныривая из Омута и едва не падая. – Нет, нет…

В кабинете Дамблдора больше не было доски, но Гарри все еще видел ее в своем сознании, как и пророчество, написанное на ней. Именно эти слова обрекли его семью на погибель, когда он был маленьким, и именно эти слова вынуждали его продолжать сражаться. Он помнил, что сказал Снейп прошлым летом касательно Волдеморта. “Битва с Волдемортом никогда не была вопросом твоего выбора”. И теперь Гарри знал причину.

Выживет либо он, либо Волдеморт, один должен был прикончить другого, а еще у Гарри в голове сидел крестраж, который тоже нужно было уничтожить. Ему предстояло умереть. Он был единственным, кто мог одолеть Волдеморта, и много лет назад именно Снейп рассказал об этом Волдеморту. Вот почему были мертвы его родители – Волдеморт знал, что Гарри должен был скоро родиться, и попытался убить его прежде, чем он сможет ответить ему.

Гарри вцепился в волосы, меря кабинет шагами и пытаясь разобраться с потоком новой информации. Если Снейп предупредил Волдеморта о пророчестве, то зачем стал умолять Дамблдора о помощи? Он четко дал понять, что не желает, чтобы кто-нибудь узнал о том, что он присматривает за Гарри. Это не имело смысла. Просто… Ах, его мать. Гарри повалился на диван и скривил лицо, закрывая глаза.

Лили Эванс. Она была той единственной больной темой, о которой Снейп никогда не желал говорить, и Гарри подозревал, что с ним бы было точно также, если бы речь шла о человека, которого он не смог спасти.

Ее. Он хотел спасти ее.

Гарри отпустил волосы и подскочил с дивана, направившись обратно к Омуту Памяти. Он собирался просмотреть воспоминания еще раз, но все еще видел сломленную фигуру во вращающейся субстанции.

Снейп просил спасти только ее. Пророчество даже не было о ней, но именно ее Снейп пытался защитить. Когда у него ничего не получилось, то пришлось взяться за второй нежеланный вариант и начать заботиться о Гарри, стараясь, чтобы об этом никто не узнал. И так оно все и было, даже сейчас. Снейп заботился о Гарри, вел его к битве (конечно же, из-за пророчества) и не желал, чтобы кто-нибудь узнал о том, что он был его опекуном.

Гарри выглянул в окно, за которым был облачный, но все-таки теплый весенний день. Он чувствовал себя законченный глупцом. Дурсли поступали так, когда он был совсем маленьким и еще не понимал, что они считали забавным притворяться и вести себя нормально, а затем возвращать его “с небес на землю”. Гарри помнил летние походы по магазинам за новой одеждой, которая принадлежала только ему, тренировки, помощь с домашней работой, защиту и, наконец, свою комнату. У него была своя собственная комната в Нижнем Тэрроу, которую Снейп сделал для него.

Неужели все это было обманом?

Гарри посмотрел на родинку на внутренней стороне пальца, которая выглядела совершенно обыкновенно и в данный момент не издавала никаких звуков. Снейп был невероятно хорошим лжецом, должен был быть, раз шпионил за Пожирателями Смерти. Так как же Гарри узнать, не было ли все это обыкновенной ложью? Или Снейп собирался бросить его сразу же, как Волдеморт падет и его долг за смерть Лили будет уплачен?

Ехидная и темная часть Гарри задавалась вопросом, стоило ли ему вообще расстраиваться, ведь, согласно пророчеству, выживет либо он, либо Волдеморт, не оба, и Гарри знал, что его ждало при этой встрече.

На столе слева от него, как раз на полпути к камину, стоял горшок с летучим порохом. Гарри уставился на него на мгновение, оглянулся на дверь, а затем схватил горсть пороха. Пламя в камине взревело, окрасившись в зеленый цвет, и Гарри решительно шагнул вперед.

* * *

Чтобы выбраться из Хогвартса ему пришлось сначала воспользоваться каминной сетью до Косой аллеи, а затем уже аппарировать, поскольку защитные чары вокруг их дома была слишком сильны. В доме в Нижнем Тэрроу было до ужаса холодно, и он оставил дверь приоткрытой, чтобы впустить внутрь немного весеннего тепла. Потирая руки и двигаясь по квартире, Гарри догадался, что Снейп отключил отопление на то время, что они были в школе. В его комнате нашелся старый свитер, который он надел, оглядываясь по сторонам. Все было точно так, как и прошлым летом, когда они уехали отсюда, и его кровать все еще стояла в углу. Ничего не было трансфигурировано обратно.

Гарри повалился на свою кровать, притянув ноги к груди, совершенно не заботясь о том, что все еще был в обуви. У него начали болеть глаза, и Гарри отбросил очки на кровать, чтобы потереть их. “Прекрати”, – сказал он себе. Но слова пророчества проносились в его голове снова и снова, он так и не смог пересилить это, и из его горла вырвался всхлип.

– Прекрати, – сказал он вслух, и по его щеке сбежала слеза. – Дурслям было наплевать, если ты плакал, и Снейпу тоже нет до этого дела.

К сожалению, его разум напомнил ему о последней тренировке в Выручай-Комнате, когда Снейп обнял его после того, как он запаниковал, забросив задание на кладбище. “Нет, – вновь подумал Гарри, и слово это эхом пронеслось в его сознании. – Снейп бы сделал это для любого из своих слизеринцев, он же глава факультета”.

Но в реальности Гарри ни разу не видел, чтобы Снейп вел себя столь несдержанно хоть с кем-то. Когда Снейп был моложе, он собрал целую папку из статей о Лили, и Гарри внезапно обуяло сильное желание проверить, не было ли в доме чего-то подобного о нем. Хотя бы одной единственной фотографии.

Он подхватил очки и встал, безжалостно утерев слезы с щек. Он отправился к столу Снейпа, стоявшему на кухне и принялся его осматривать. Он даже открыл ящики, но внутри оказались скучные бумаги на дом и счета. Последняя комната, которую Гарри хотелось проверять (поскольку он догадывался, что пройдет не так много времени до того момента, как Снейп начнет его искать), была спальня Снейпа. Гарри никогда не бывал в ней прежде, если не считать ту пару раз, когда он просовывал внутрь голову, чтобы проверить, проснулся ли Снейп.

Толкнув дверь, Гарри увидел, что комната была весьма аккуратной. Синее покрывало было гладко разглажено, а над изголовьем кровати висела картина красного скандинавского дома, окруженного ослепительным белым снегом. На прикроватной тумбочке тоже царил порядок (“Ха, – подумал Гарри, – а Снейп-то пользуется магловским будильником”), а в шкафу оказалась летняя одежда.

Но в комнате не было ни единой фотографии.

Гарри знал, что эта затея изначально была глупой. У него самого их было немного, лишь альбом с фотографиями родителей и четырнадцать фотокарточек с изображениями его самого, Рона и Гермионы. Гарри знал их точное количество, потому что часто просматривал их.

Он закрыл за собой дверь в комнату Снейпа. Можно было спросить Дамблдора, на самом ли деле Снейп хотел, что Гарри жил с ним, но мальчик был не готов демонстрировать подобную слабость перед директором. Должен был быть другой способ, который бы не включал прямой разговор со Снейпом, во время которого ему бы пришлось уповать на то, что тот ему не врет.

Гарри зашагал обратно к входной двери, когда ему на глаза попалась стена и картина на ней. Это было изображение того самого дома, копия которого висела в Хогвартсе. Он с легкостью снял ее со стены и проверил оборот, заметив небольшую нацарапанную почерком Снейпа надпись. Гарри коротко улыбнулся безрадостной улыбкой, а затем вышел через дверь. Он дважды проверил, что был скрытой под личиной Джона, а затем направился обратно к точке аппарации. Может, был еще один способ все проверить.

* * *

Снейп потер плечо на пути обратно в кабинет Дамблдора. У них ушло сорок пять минут, чтобы окольными кругами и намеками выяснить, что Крауч действительно создал портал, но Дамблдор пока не стал хватать его за руку. Было довольно просто исправить чары вокруг Хогвартса, чтобы исключить возможность перемещения с помощью порталов, а поскольку их план атаки еще не был утвержден, Дамблдор решил не показывать своих подозрений Барти Краучу.

– Вы нашли Аластора Грюма? – спросил Снейп, расстегивая свою длинную преподавательскую мантию.

– Еще нет, – ответил Дамблдор. – Мы наблюдаем за его домом, но…

– Где он? – перебил его Снейп, остановившись посреди кабинета, когда заметил, что тот был пуст.

– Где…? – спросил Дамблдор, запирая дверь. – Ах, возможно он в уборной?

– Он не стал бы пользоваться летучим порохом, чтобы сходить в туалет, – язвительно ответил Снейп, указав на камин. Огонь в нем не горел, когда они уходила, поскольку день был в самом разгаре, а погода был довольно теплой. Но теперь в камине потрескивало пламя, края которого все еще горели зеленым цветом.

– Возможно, он спустился в твои комнаты? – предположил Дамблдор, подходя к камину и взмахивая над ним рукою. Но Снейп смотрел не на огонь, вместо этого его внимание привлек книжный шкаф, в котором стоял Омут Памяти. Воспоминания по-прежнему кружили внутри, и лицо Снейп исказилось в довольно резкой гримасе, когда он узнал два лица из воспоминания.

– Альбус Дамблдор, что за воспоминания находятся в этом Омуте? – холодно спросил он.