Текст книги "Хочу домой, или Конец пути (СИ)"

Автор книги: Ну очень добрая фея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Королева тронула Алекса за руку, останавливая полёт мысли своего внука:

– Пора вам выслушать инструкции.

– И обсудить условия, – подошедший к ним Серый был невозмутим и вежлив, но Королева всё равно злобно сверкнула на него глазом. Если бы это было возможно, она бы постаралась обойтись без искусственного человека, но, к огромному её сожалению, без него было никак.

Во-первых, Ключ-кристалл по неизвестным ей причинам признал его своим хозяином. Во-вторых, он был умён, рассудителен и когда не выступал против Королевы, даже мог быть почти милым. Ну и в-третьих, избранных требовалось трое. И этот Странник – один из них. Другое дело – сын вождя. Вот он был ей по вкусу.

Она сердито топнула ножкой. Опять этот голем всё испортил!

– Думать о личной выгоде, когда вот-вот погибнут ваши друзья, – низко! – голос Королевы чуть не сорвался на визг.

– Надо жить в мире с собой. И в ладу с людьми. Мы все часть Природы, – Кем действительно был спокоен.

Нет, эти трое избранных точно сговорились друг с другом, чтобы довести Королеву до потери лица. Впрочем, мальчишка прав: она и правда повела себя как торговка на базаре. Вон, даже Ди опустила глаза. А всё нарушенный Баланс виноват! Но следовало держать себя в руках, от этого действительно зависело слишком многое. Конечно, потом, когда-нибудь, если всё обойдётся, она припомнит все дерзости наглецам. Но это всё – потом.

Она величественно опустилась на стоящий в лаборатории стул (неудобный, но такие мелочи сейчас не казались важными) и милостиво махнула всем рукой, разрешая присесть, показывая, что сейчас не до церемоний.

Королева терпеливо ждала, пока все устраивались поудобнее. Это оказалось несколько проблематично, поскольку лаборатория Николаса, несмотря на действительно впечатляющие размеры, явно не была рассчитана на приём большого количества гостей.

Ещё один обнаруженный стул мужчины благородно уступили Ди, а сами разместились кто где. Алекс и Николас уселись на какой-то ящик, Серый удобно устроился на столе, а Кем невозмутимо уселся прямо на пол, подогнув под себя ноги.

– У Николаса есть установка, – Королева кивнула головой в сторону прозрачного куба, говоря деловито и рассудительно, – она полностью готова, кроме одной крохотной детали. Нужен ключ, чтобы сомкнуть цепь. Ключ – это ваш кристалл. Вы перенесётесь в тот мир. Я не могу вам хоть сколько-нибудь точно назвать место, в которое вы прибудете. Могу только вместе с вами надеяться, что оно не будет смертельно опасным. Я даже не могу сказать, как устроен мир, в который вы попадёте, – она чуть развела руками, – будь иначе, имей я хоть сколько-нибудь информации или влияния на тот мир – я бы отправила вас туда сама. Я только знаю, что вас определённо будут ждать. Единственное, что вам может помочь, – это всё тот же ключ-кристалл. Подобные ключи едины для всех миров, для всех временных веток, они универсальны. Ключ защитит вас от чуждого воздействия, спрячет от недругов, привлечёт сторонников и укажет путь. Без него вы там практически бессильны. Но кристалл может не захотеть пойти с вами. Тут я помочь не могу. Мы можем только рассчитывать, что связь Странника и ключа достаточно сильна.

Королева вздохнула. К сожалению, она не могла подбодрить свою армию. Успех был далеко не гарантирован, а врать избранным было глупо, да и не хотелось.

– Вам надо держаться вместе, слушать свою душу. Особенно тебе, – Королева повернулась к Алексу, – твоя кровь Светлых подскажет тебе много. Помните, что главное – вернуть артефакт в наш мир. Даже если останется в живых хоть один из вас – он должен сделать всё, чтобы вернуть его нам.

Алекс согласно кивнул, но тут же уточнил:

– А всё же, что мы ищем? И как нам вернуться обратно?

– Ты умный мальчик, не зря мой внук, – Королева улыбнулась краешками губ. – Если кристалл останется с вами, то с обратным порталом проблем не будет. Он приведёт вас куда надо и откроет любую дверь. Если же нет… То только твоя интуиция и маленькая страховка в виде ваших талисманов от шамана вам поможет. Искать вам следует то, что несоединимо, но находится вместе. Когда вы найдёте артефакт, то сами всё поймёте.

Алекс скептически вздёрнул бровь, и Королева, заметив это, развела руками:

– Точнее я всё равно объяснить не могу. Светлый и Тёмный безошибочно узнают это из тысячи вещей.

– А теперь, – Королева встала, – я вам кое-что подарю на дорожку. И вам пора собираться, – она быстро глянула на Серого и немного театрально вздохнула. – Ну, а что ты хочешь получить в награду?

Серый встал. И столько было в его движениях спокойной уверенности, что у Алекса почему-то немного отлегло от сердца. Тревога отступила, и он даже улыбнулся, усаживаясь на неудобном ящике свободнее и закидывая ногу на ногу.

– Ничего особенного. Нас – домой, Максу – домик в горах. Он давно мечтал, я знаю. Крэгу и Келу – спокойного семейного счастья. Алексу – долгой жизни и здоровья. Саге… – на этом имени Серый споткнулся, и Алексу показалось, что невозмутимый киборг внезапно смутился, – я хочу, чтобы она была счастлива. Просто – счастлива.

Стоящая за спиной у Королевы Ди проговорила одними губами:

– Но не с тобой. Я об этом позабочусь.

Серый между тем продолжил:

– Ну, всё, как ваше величество в ролике показывало.

Алекс нахмурился и добавил:

– А Серёге – обновляющиеся импланты.

– И регулярный апгрейд, – насмешливо закончила за него Королева. – Хорошо, я вас услышала. Я умею быть благодарной. И я надеюсь, у вас будет шанс в этом убедиться, – она ненадолго замолчала и проговорила совсем тихо: – Потому что иначе шанса не будет ни у кого… – затем встряхнула головой и закончила твёрдо и уверенно: – Пора собираться.

Подходя по очереди к каждому из избранных, она что-то шептала, глядя прямо в глаза, и мягко касалась губами лба.

Николас уже занялся своим аппаратом, абсолютно не обращая внимания на остальных. Он был сосредоточен до отрешения. В какой-то момент он повернулся к Серому и указал ему на паз в схеме:

– Надо сюда вставить кристалл. У вас будет полминуты, чтобы сказать нам всем «довидьжьенья» и занять места в кубе.

Серый молча кивнул, шагнул к Николасу и уже собрался вставить кристалл в указанное место, когда тот задержал на несколько мгновений его руку и, глядя прямо в глаза, негромко сказал:

– Вы меня многому научили. Я многое понял. Я буду помнить вас всю свою жизнь. Если мне это позволят. И я был рад знакомству с вами.

Серый несколько секунд глядел в глаза учёного, потом всё так же молча кивнул и ловко вставил кристалл в паз. Камень лёг настолько ровно, словно с него снимали мерку, когда собирали эту цепь.

Кристалл засветился ровным голубоватым светом, и все трое поспешно шагнули к прозрачному кубу. В самый последний миг к Серому подлетела Ди, что-то быстро вложила ему в руку и прошептала:

– Это на крайний случай. Обязательно поможет!

Вокруг парней закрутились уже привычные для Алекса и Серого протуберанцы, и опять запахло озоном.

– Поехали, – усмехнулся Алекс и успел подмигнуть Ди, прежде чем они растаяли в воздухе.

С лёгким стуком на пол упал кристалл…

========== Глава 16 ==========

– Чпок!

Алекс открыл глаза и потряс головой, но лучше от этого не стало. Перед ним весело прыгали радужные круги, предметы расплывались, и никак не удавалось сфокусировать взгляд на чём-то определённом. Необычные звуки и запахи навалились со всех сторон. И ещё, кажется, он приземлился пятой точкой в лужу… И не в переносном смысле, а в прямом.

Он цветасто выругался сквозь сжатые зубы и попытался подняться. Ноги не держали, подгибаясь, а колени противно подрагивали. Тогда Алекс попытался встать на четвереньки, но кисти рук провалились во что-то мягкое, пружинистое и очень влажное. Он опять тряхнул головой и сощурился, пытаясь понять, куда это их занесло.

Вообще переход дался им очень непривычно, даже болезненно. Алекса мутило, как после целого дня на американских горках, в висках ломило, что-то не так было, кажется, со всем телом. Раскоординация и раздрай. Во всяком случае, звуки, запахи, тактильные ощущения были очень… странными. А перед глазами с громким звуком лопались цветные пузыри…

– Чпок!

Стоп. Алекс опять уселся и попытался привести мысли хотя бы в относительный порядок. Если цветные пятна – это результат нагрузок при переходе, то он не может слышать, как они лопаются. А если они существуют на самом деле, то… Мысль как-то недодумалась до логического завершения.

Очень хотелось потереть глаза, но Алекс чувствовал, что его ладони покрыты чем-то липким и противным. И лезть такими руками себе в глаза – верх глупости. Он крепко зажмурился на несколько секунд и широко распахнул веки. Через несколько секунд зрение стало более или менее чётким, и Алекс понял – цветные пузыри ему почудились. А вот необычные звуки и запахи не исчезли.

– Чпок, чпок, чпок…

Алекс огляделся. Он сидел на небольшом пригорке, заросшем жёсткой сизой травой, вокруг была идеально ровная поверхность изумрудного цвета с торчащими кое-где чахлыми веточками. Что-то противоестественное было в этой пугающей равнине. Так могло выглядеть или искусственное покрытие, или…

Додумать он опять не успел: откуда-то сбоку вынырнул Серый. В грязной одежде с пятнами на куртке и штанах. Лоб, щёки и подбородок были в тёмных разводах.

– Ты как? – Серый внимательно глянул в глаза Алексу, щёлкнул несколько раз перед лицом пальцами. Вопрос он, конечно, задал скорее риторический, наверняка уже просканировал и определил все отклонения от нормы. И судя по деловому и спокойному тону – особых опасений состояние Кролика ему не внушало.

Алекс вяло отвёл руку Серого от своего лица и прислушался к своим ощущениям. Громко чихнул, от чего в мозгу немного посветлело, и пробормотал:

– Ну, бывало и хуже… Лапы ломит, хвост отваливается… Только линять пока не начал.

– Ага, так я и думал, – Серый помог Алексу подняться из грязной вонючей лужи. – Основные жизненные показатели у тебя в норме. И у Кема тоже.

– А где он? – Алекс завертел головой по сторонам. – И где мы?

Серый закинул руку Алекса себе на плечо и поинтересовался:

– Сам идти можешь? Тут рядом. Метров сто. Есть сухое место. Там и Кем сидит уже. А где мы – так фиг его знает… – Серый философски пожал плечами. – Болото вроде какое-то. Сейчас дух переведём и выбираться отсюда будем.

Идти Алекс мог. Правда, колени всё так же дрожали, а к горлу то и дело подкатывал комок, но это была ерунда. Вот только запах… Настолько противного запаха, от которого нестерпимо резало глаза, Алекс до этого никогда не встречал. Да ещё эти странные звуки…

– Чпок!

Алекс вздрогнул, повернул голову, и его продрало холодом с ног до головы: там, возле тщедушных то ли кустов, то ли деревьев кто-то стоял! Но Серый шёл абсолютно спокойно, а значит, не видел и не чувствовал чужаков. Значит, Алексу показалось? Он вновь скосил глаза на то место, где только что видел чей-то смутный силуэт. Там уже было пусто.

«Глюки, – почти равнодушно пронеслось в голове. – От вони, наверное».

До места приземления Кема оказалось не больше полусотни шагов. Ему явно повезло больше, чем Кролу и Лису. Алекс с завистью оглядел сухую и чистую одежду Кема и поморщился от мерзкого хлюпанья в собственных ботиках и прилипшей к телу ткани.

Алекс почти упал рядом с индейцем. Кем слабо улыбнулся, кивнул и закрыл глаза. Судя по позе и отрешённому лицу, он молился. Или просто медитировал, фиг его разберёшь.

– Надо выбираться, – Алекс ещё раз огляделся по сторонам и с надеждой глянул на Серого, – а тот тут такая вонь стоит, что в глазах режет. Недолго и окочуриться.

Серый, размышлявший о чём-то своём, как-то рассеянно глянул на Алекса.

– Запах… Количество вредных примесей в воздухе некритично, хоть они и имеются… Но сейчас будем выбираться.

Алекс замер, недоверчиво качнув головой: Серому пофиг на вредные примеси?! От удивления он даже забыл о сырых штанах и странной фигуре, только что ему привидевшейся.

– Серёг, у нас проблемы?

– Кристалл пропал. Я не знаю, где он, – Серый наклонил голову и поднял на Алекса глаза. Затем легко поднялся, принюхался и решительно сказал: – Сидите тут, я быстро. Всё равно нужно искать тропу, наугад же не пойдёшь… – вытащив откуда-то из своих многочисленных карманов маленькую дорожную фляжку, он протянул ее Алексу. – Тут вода, но если можете терпеть – лучше не пейте. Нужно экономить, когда удастся разжиться питьевой водой – неизвестно, – он внимательно огляделся по сторонам и доложил совсем уж механическим голосом: – Потенциально опасных объектов в радиусе пяти километров не наблюдается. Ал, ты за старшего. В случае непредвиденных ситуаций – подашь звуковой сигнал.

Алекс кивнул и тоже осмотрелся. Раз Серый сказал, что объектов нет, значит, ему действительно показалось. Хотя, вспоминая тот глюк, Алекс даже начал думать, что привидевшийся человек был ему смутно знаком. Но с другой стороны – глюк на то и глюк, чтобы быть нелогичным. И странным.

Алекс проводил Серого взглядом, пока тот не скрылся в зарослях каких-то чахлых кустов с бурыми мелкими листьями, и снова повернулся к Кему.

Индеец сидел всё так же неподвижно с каменным лицом. Ал раздражённо фыркнул про себя: на связь с космосом, что ли, выходит?

Край глаза зацепил какое-то движение в том направлении, откуда они пришли. Почему-то стало не просто тревожно, а откровенно жутко. Алекс почувствовал, как на затылке зашевелились слипшиеся от воды волосы. Он хотел было уже заорать блажью, но в последний момент устыдился. А что, если это ему опять мерещится? Тогда он понапрасну отвлечёт Серого, а у того и так слишком много забот и без глюков Алекса.

Он осторожно повернул голову, и несостоявшийся крик застрял у него в глотке: возле чахоточных кустов стоял… Ромчик! В тёмных джинсах, в клетчатой синей рубахе поверх белой футболки с какой-то яркой картинкой на груди, он смотрелся здесь настолько инородно, что сомнений в том, что это именно глюк, не возникло ни на мгновение.

Алекс зажмурился и потряс головой. Всё же Серый ошибся, вредных примесей в воздухе слишком много, иначе как объяснить появление Ромчика?! Он аккуратно открыл один глаз. Глюк продолжал стоять на том же месте. Более того, он улыбался и приветливо махал Алексу рукой!

Алекс поглядел на неподвижного Кема, потом в ту сторону, куда ушёл Серый, и, поразмыслив, нерешительно встал. Он просто подойдёт к тому кусту, чтобы убедиться, что никого там нет! Судя по растительности – там ещё не топь. Хотя… Алекс огляделся по сторонам и довольно сощурился: рядом валялся какая-то палка. Кривая и сучковатая, но довольно крепкая на вид. Ею можно будет потыкать в землю, прежде чем ступать. Или в глюка, если тот начнёт вести себя агрессивно. И если глюк будет перемещаться и звать его за собой, то Алекс за ним не пойдёт. Ну, не идиот же он, в конце концов!

Он двинулся к Ромчику, очень надеясь, что тот просто растворится в воздухе, Алекс спокойно вернётся к Кему и они вместе дождутся возвращения Серого.

– Привет, Лёшка! – глюк радостно улыбнулся и шагнул навстречу, протягивая руки и даже раскрывая объятья. Алекс растерялся. Не успел он отшатнуться или как-нибудь вообще среагировать, как его сграбастали в охапку и вполне материально прижали к груди.

Алекс попытался высвободиться, но на его слабое трепыхание, кажется, даже не обратили внимания. Его вертели, хлопали по спине и плечам, трясли ему руку, а он лишь вяло отмахивался, окончательно растерявшись и совсем не понимая, что тут происходит.

– Блин, как же я рад тебя видеть! – глюк наконец-то выпустил Алекса, и тот поспешно сделал шаг назад. – Скучал по тебе сильнее, чем по сливочному мороженому. Тут, представляешь, не едят мороженое! Дикие люди, что с них взять!

Глюк радостно улыбнулся и опять потянулся к Алексу.

– Стопэ, – Алекс выставил ладонь и упёрся глюку в грудь, – давай это… подождём тискаться.

На ощупь глюк был теплый, рубашка – мягкая, и пахло от глюка вполне по-человечески: немного свежей туалетной водой, немного мятной жвачкой. И домом.

Алекс посильнее сжал палку в ладони, нервно сглотнул и поинтересовался:

– Ты вообще кто?

– Я?! Ну ты, Лёшка, даёшь… Старых друзей не узнаёшь. Я Ромка, который Хомка!

Алекс упрямо мотнул головой, краем сознания отметив, что он, кажется, разговаривает с галлюцинацией, очень, кстати, материальной галлюцинацией. А это уже клиника.

– Ромка погиб. Он разбился на своём автомобиле и сгорел вместе с ним, – Алекс внимательно рассматривал стоящее перед ним существо, пытаясь понять и осмыслить происходящее.

Глюк перестал улыбаться, глаза сделались серьёзными и задумчивыми, но по-прежнему оставались – Ромкиными. Такими, как Алекс их помнил.

– Погиб… Может, и погиб… Только вот тут оказался.

– Где – тут? – Алекс решил, что уж если взялся с глюком беседы беседовать, то надо это делать с пользой.

Ромка неопределённо повёл рукой:

– Тут… В этом мире. Это долго объяснять, Лёха. Для начала надо бы тебе поверить, что я – это я!

Глюк улыбнулся совсем по-ромковски и почесал нос тоже ужасно знакомым жестом.

– Можешь потрогать меня – я живой! – глюк протянул Алексу руку и засмеялся, когда тот нерешительно тронул его за ладонь.

Ладонь была сухой, тёплой и совсем настоящей. Глюк был очень, невозможно, невероятно похож на Ромку.

На секунду, на полсекунды, но Алекс ему поверил. А вдруг и правда Ромка?! Чем чёрт не шутит, когда Иные спят…

За спиной послышался какой-то шорох, и Алекс обернулся. Кем больше не сидел с каменным лицом, а внимательно смотрел на него. Более того, его поза говорила о том, что индеец в любой момент готов вскочить и броситься к ним с глюком.

– Он меня не видит, – Алекс вздрогнул и вновь повернулся к существу, – меня никто не видит, кроме тебя. Ни индеец, ни твой киборг.

Почему-то именно от этих слов страх почти прошёл. Зато в душе начала подниматься злость, не совсем понятная и пока больше похожая на лёгкое раздражение, но она была лучше, чем страх. Алекс задумчиво склонил голову набок, смерил глюка с ног до головы внимательным взглядом и насмешливо поинтересовался:

– Так что ты хотел, Рома?

Если Рома и заметил перемену в настроении «друга Лёшки», то виду не подал.

– Я пришёл помочь тебе. Я не хочу, чтобы ты совершил непоправимую ошибку.

– Для этого я должен пойти за тобой? – Алекс уже не скрывал сарказма.

– Да, – Рома был невозмутим, – именно так. Пойти со мной. Я покажу, как выйти с болота, я отведу тебя к тем, кто оценит тебя по достоинству. Ты ведь выдающегося ума человек, Лёшка. И ты об этом знаешь. Разве твоё место тут? В поганом болоте? Разве твоя судьба – погибнуть, спасая шкуры тех, от кого ты не видел ни капли добра? Королева, Лорд… Тот, кто ради забавы готов тебя лишить всего: друзей, свободы, жизни… Из-за них ты, как заяц, прыгаешь по временным веткам…

Алексу стало скучно. Он вдруг разом почувствовал и сырые штаны, прилипающие к телу, и жидкую липкую грязь в ботинках (знал бы, что в болоте очутится, так сапоги бы надел), и засыхающую корку грязи, стягивающую кожу на лице. Он вздохнул:

– Хоть бы чего нового придумали, даже обидно немного. Оставайся мальчик с нами – будешь нашим королём…

Неожиданно ему на плечо легла твёрдая и сильная рука. Алекс вздрогнул и чуть повернул голову. Рядом стоял Кем.

– С тобой всё в порядке? – как он к нему подошёл, Алекс даже не услышал, только когда встревоженный голос индейца раздался над самым ухом, вспомнил о третьем избранном.

Алекс молча кивнул. Он ещё раз глянул на то место, где только что стоял Ромка, но там уже никого не было.

Они вернулись туда, где их оставил Серый, и сели, прижавшись друг к другу спинами. В ту сторону, где мог вновь появиться Ромка, Алекс старался даже не смотреть.

– Значит, ты считаешь, что я глюк? – насмешливый голос Ромы раздался совсем рядом. Алекс вздрогнул, но головы не повернул. – Так если я глюк, то, может, это твои мысли? М?

Алекс скосил глаза на Рому, но промолчал. Он уже и сам не понимал, видел ли он кого-то или ему чудилось… Спросить у Кема? Вдруг этот глюк опасен? Причём опасен – для всех них.

– Ты умный, Лёшка, очень умный, – Рома уселся напротив него, по-турецки поджав под себя ноги. – Переживаешь за друзей? А кто из них твой друг? Индеец? Так ты его без году неделю знаешь. Киборг? Он бросил тебя при первой же возможности. Умотал к своим друзьям в будущее. Ты уверен, что он вернулся бы к тебе? Я – нет. Но ты зря переживаешь. Без тебя – они неопасны. Пошли со мной, и всем от этого будет лучше.

Алекс напрягся: откуда глюк знает о будущем? Тут этого никто знать не мог, как и о многом другом… Бабка, Лорд, киборг… А что, если глюк влез к нему в голову и роется в мозгах? О том, что глюк мог озвучивать тайные желания самого Алекса, он даже не думал. Это была настолько бредовая ересь, что не стоило принимать такое всерьёз. А вот что тот роется в мозгах…

Алекс сжал зубы, закрыл глаза и начал про себя петь все глупые шлягеры, которые только приходили в голову. Когда он допевал одну песню, то, чтобы не сбиться на что-то важное, усиленно крутил единственную фразу: «Не думать о белом медведе».

– Лёшка! Поговори со мной! – Рома почти взвыл. – Открой глаза, неужели ты не скучал? Не думал обо мне?

«Не думать о белом медведе». Алекс плотнее вжался в жёсткую спину Кема и сильнее зажмурил глаза.

Кто-то с силой тряхнул его за плечо. Голос Серого доносился до его сознания словно через толстый слой ваты. Алекс с трудом разлепил неподъёмные веки, глянул в тревожно блестевшие глаза Серого и сипло пробормотал:

– Не думать о белом медведе…

И провалился в тяжёлое беспамятство.

========== Глава 17 ==========

У Николаса вспотели ладони от напряжения. Установка была сыровата, испытать её в деле раньше просто не было возможности. Просто-напросто не хватало главного компонента.

Николас волновался сильнее, чем перед первым причастием. Нельзя было что-нибудь перепутать, сделать что-нибудь не так… Второго шанса могло и не быть. Он повернул последний рычаг и… Прозрачную кабинку затянула голубоватая дымка, с треском пробежали электрические искры…

– Поехали, – Алекс тряхнул рыжей чёлкой и насмешливо подмигнул Ди, прежде чем братья растворились в воздухе.

Николас порывисто выдохнул и только сейчас понял, что всё это время не дышал. Он попытался улыбнуться, но от нервного напряжения губы словно свело судорогой. Следовало расслабиться и успокоиться, самое сложное, кажется, уже было позади. И тут с глухим стуком на пол упал кристалл. Рядом негромко ахнула Ди, а вот что почувствовал Николас…

Он сам не смог бы идентифицировать весь невообразимый коктейль своих эмоций. Сердце ухнуло вниз – и одновременно глухо застучало в висках. Сначала он растерялся, потом испугался, а потом…. Он со стыдом признавался позже сам себе – он обрадовался. Обрадовался, что уникальный кристалл – у него в руках… Азарт учёного на несколько мгновений заглушил все человеческие чувства. Он нервно закусил губу, а мозг со скоростью арифмометра просчитывал всевозможные варианты использования кристалла.

Он поднял глаза на Королеву, совсем забыв, что для неё наличие кристалла в этой вселенной – провал, полный и безоговорочный.

Королева улыбалась. Нет, не широко и радостно, скорее растерянно и неверяще, но улыбалась. Она повернулась к Николасу и небрежно потрепала его по щеке:

– Всё не так плохо, мой маленький Никки.

Но в следующую секунду губы её дрогнули, некрасиво сморщились, а на ресницах, длинных и пушистых, задрожала хрустальная слеза.

***

Она была невероятна, эта женщина. Невероятна и непредсказуема. Она была ангелом и демоном. Она была мудрой и взбалмошной. Она была проклятьем и наградой. И той звездой, что вела его по жизни. Далёкой и недостижимой звездой. Даже в те минуты, когда была совсем близко.

Николас помнил, как увидел её в самый первый раз. Он тогда умирал. Умирал долго и мучительно. Долгих девять месяцев он сражался один на один с болезнью: сначала с холерой, а потом с её последствиями. Даже врачи оказались бессильны и практически отказались от него. Николас потом много размышлял об этом. Девять месяцев – очень символично. Может, он тогда и вправду умер? А родился другой Николас? И его второй матерью стала Королева.

Когда он уже отчаялся, когда смирился, к нему явилась она. Непохожая на земных женщин. Тогда Николас решил, что она – ангел. И даже собрался стать священником, ведь пришествие ангела – знак свыше, знамение. Но ангел оказался – живым. Пусть не совсем человеческой, пусть – иной, но женщиной. Почему она спасла его? Николас до сих пор не знал.

Он всегда был хорош собой. И знал это. Он нравился девушкам и даже взрослым женщинам. И хотя своего опыта у него не было совсем, он знал, как всякий деревенский житель, на глазах которого жизнь течёт, не скрывая никаких своих проявлений и аспектов, что именно происходит между мужчинами и женщинами. И он думал, надеялся и предвкушал, что и Королеве он понадобился именно для этого. С некой робостью, но и почти самодовольством. Он мечтал о том, как прекрасная Королева будет таять в его объятьях.

Позже, гораздо позже, уже в зрелом возрасте, он прочитает стихи одного русского поэта:

Это было у моря, где ажурная пена,

Где встречается редко городской экипаж…

И даже удивится – поэт писал о том, о чём мечтал тёмными душными ночами Николас. Но не сбылось.

Королева нежно перебирала его волосы, целовала в щёку, улыбалась ласково и чарующе, но всё это было почти невинно, как госпожа улыбается своему арапчонку. Он был для неё игрушкой, питомцем, забавой. Она для него – светлой и единственной любовью.

Когда Николас понял, что любовником Королевы ему не стать, он нарисовал себе в мозгу образ чистой и непорочной девы. Воздвиг пьедестал для своей богини… Думал о том, как они будут предаваться возвышенным беседам, как лёгкое, невесомое прикосновение к краю белых одежд заменит ему самые страстные ласки, а слияние душ – пошлый и грязный оргазм. Но и этому не суждено было сбыться.

Довольно скоро Николас понял: Королева не невинна, ни душой, ни телом. Она охотно дарила страсть и негу многим, но не ему. Да и возвышенные беседы как-то у них не задались. Вернее, беседы были, и даже очень занимательные. Оказалось, Королева разбирается в физике и математике не хуже него, Николаса. Она очень живо интересовалась и его достижениями, и свежими научными новостями. Вот об этом она могла говорить часами. А возвышенные темы вызывали у неё досадливые гримаски. Она говорила своему питомцу, пытавшемуся читать ей стихотворные куплеты:

– Ах, дорогой Никки! Восторженных идиотов и стихоплётов возле меня и так в избытке. Расскажи мне лучше, как продвигается работа над электромобилем. Всё же я считаю, что электрический двигатель не только более безопасен для природы, но и более экономичен. Жаль, я проиграла брату лобби на двигатель внутреннего сгорания. Но я надеюсь, люди когда-нибудь одумаются.

Николас прошёл все стадии принятия неизбежного. Отрицание – он не верил, что не нужен Королеве, не верил, что она может предаваться греховным утехам с другими, хотя она особо не скрывала своих пристрастий. Гнев – ему хотелось уничтожить себя, белокурых красавцев, с которыми Королева была мила и нежна, саму Королеву. Он сжимал кулаки в бессильной ярости. Торг – он пытался соблазнить Королеву, показать, что и он – настоящий мужчина. Он совершал отчаянно глупые подвиги, пытаясь впечатлить Королеву. Но та лишь снисходительно улыбалась и небрежно трепала его по щеке. Потом Николас впал в депрессию. Его ничто не радовало, жизнь казалось ему серой и унылой. Он лежал, отвернувшись к стене, и почти не реагировал на внешние раздражители. Кстати, Королева, пару раз наткнувшись на небритого, одетого в несвежую сорочку Николаса, нахмурилась, раздражённо поджала губы и перестала к нему являться. И вот тогда Николас по-настоящему испугался. Потому что без его Королевы даже наука теряла свою прелесть. Не всю, но довольно значительную часть. Поэтому он смог преодолеть свою депрессию довольно быстро, даже не успев упасть на самое дно отчаянья. И тогда он смирился и принял неизбежное.

Но зато он смог трезво смотреть на Королеву. Он видел её недостатки. Её высокомерие, взбалмошность, эгоизм и непомерное влечение к голубоглазым блондинистым юношам. При всём при этом он не стал любить её меньше. Просто его любовь приобрела горьковатый полынный вкус. Как у абсента, который они пили студентами для бодрости духа и крепости ума.

Временами она его раздражала, временами он почти ненавидел её. Не желал видеть, боялся её взбалмошного нрава. Но проходили дни, складывающиеся в недели и месяцы, и он начинал скучать, потом тосковать, а после – не мог дышать, не видя, не ощущая её рядом с собой.

Он любил Королеву, преданно и самоотверженно. Из-за неё не мог сблизиться ни с одной женщиной по-настоящему. Николас не был букой, он любезничал, говорил комплименты, волочился за барышнями и небарышнями, но к себе не подпускал никого. Ни одна не могла затмить Королеву в его душе. Они были словно ненастоящие. Тени, слабые подобия. Куклы… Иногда он думал, хорошо ли то, что он тогда выжил. Королева сохранила ему жизнь, но забрала его сердце.

***

Николас смотрел на хрустальную слезу на кончике длинной изогнутой ресницы и почти читал Королеву. Что-что, а понимать её он научился. Ей не было жаль русских, хоть один из них и приходился ей родственником. Ей не жаль было мира и людей. Пожалуй, она нашла бы выход из этой ситуации, осталась бы жива, да и часть своих подданных сохранила. Она плакала не от страха, не от жалости, даже не от бессилия. Она плакала от осознания возможности проигрыша. Николас знал: игра и победа в этой игре для Королевы важнее всего остального. Возможно, важнее самой жизни.

Но это было неважно… Неважно почему, важно – его Королева плакала, она была расстроена. И это было невыносимо для Николаса. Он знал, чем это чревато, знал: кристалл разъест ему ладонь до кости, если он коснётся его без согласия его хозяина, и даже если он успеет закинуть его в кабинку – не факт, что это поможет… Он знал: это подобно самоубийству. Он знал: это глупо, опасно и бесполезно. И Королева – не оценит. Он знал.

…С глухим стуком на пол упал кристалл. Рядом негромко ахнула Ди…

– Всё не так плохо, мой маленький Никки…

…на ресницах, длинных и пушистых, задрожала хрустальная слеза…

Николас бросился вперёд и потянулся к кристаллу.

– Никки, нет! – по ушам ударил истошный крик.

Он сжал пальцы, но… Николас ожидал чего угодно – удара электричеством, мгновенного взрыва, смерти, – но пальцы лишь прошли сквозь мерцающий камень, не почувствовав на своём пути никакой преграды. Он растерянно моргнул и опять попытался ухватить кристалл, снова и снова… Пока не услышал смешок маленькой феечки. И раньше, чем он осознал, что всё это значит, кристалл растворился в воздухе, оставив после себя всё ту же голубоватую лёгкую дымку…