Текст книги "Хочу домой, или Конец пути (СИ)"

Автор книги: Ну очень добрая фея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Хельсон чувствовал, как в груди звенит натянутая струна, готовая в любой момент лопнуть от напряжения. Руку с пистолета он убрал, но кобуру застёгивать не стал, пытаясь мысленно просчитать возможные варианты развития событий. Саш аккуратно поставил кочергу, глянул на отца и, дождавшись его быстрого кивка, откинул тяжёлый кованый крючок с двери.

– Ах ты, скотина! – Саш с рыком вылетел на крыльцо, сметая всё и всех на своём пути.

Ошалевший от неожиданности Хельсон бросился следом. Главное – в драку ввязаться, а разобраться можно и потом!

Возле ступенек на земле возились двое – Саш и какой-то светловолосый молодой мужик в камуфляжной куртке. Его перекошенное от напряжения лицо показалось Хельсону смутно знакомым, но откуда – вспоминать было некогда. Во всяком случае, приметный шрам через всю физиономию Хельсон точно где-то видел. Может быть, в ориентировках, присылаемых к ним в сыскной отдел – сейчас это было несущественно. Он быстро огляделся.

Чуть поодаль стояли трое молодых мужчин. В глаза бросилась ярко-рыжая шевелюра одного из них. Именно из-за плеча рыжего парня и выглядывала сейчас Шурочка. Хельсон на глаз оценил боевые качества бойцов. Они все были в гражданской одежде, но полковника сыска это не обмануло. Группа явно состояла из подготовленных людей. Их боевой потенциал виден был невооружённым глазом.

По старой, ещё со времён боевой молодости, привычке Хельсон автоматически фиксировал и заносил в подкорку короткие ёмкие характеристики, на составление которых уходило всего несколько секунд.

«Первый – высокий плечистый блондин, явно старший группы. Опытен. Убивал. Много. Если потребуется, убьёт ещё. Не задумываясь. Очень опасен».

«Второй – рыжий мосластый парень. Прикрывает девушку. В глазах – жалость. Слабее блондина».

«Третий – очень молодой, почти мальчишка. Стройный и тонкий. Как стилет. Похож на лесного хищника. Очень опасен».

«Пацан и блондин заслоняют рыжего. Или считают слабым звеном, или это важная птица».

Но было что-то странное в поведении чужаков, даже, можно сказать, противоестественное. Что – Хельсон не сразу понял, но, когда до него дошло, растерянно замер и заморгал глазами.

Никто из «группы захвата» не спешил прийти на помощь своему товарищу, только Шурочка порывалась броситься к сопящей в пыли парочке, но рыжий парень аккуратно, однако твёрдо удерживал её за локоть, пытаясь снова оттеснить девчонку себе за спину. Хельсон мимоходом отметил, что такое поведение рыжего ему нравится, правильное оно.

Хельсон стремительно повернулся к дерущимся. Сын с остервенением лупцевал своего противника, скалясь и шипя что-то неразборчивое, но очень злобное и явно – нецензурное. А тот лишь прикрывал лицо локтем да пытался вывернуться из-под прижимающего его к земле Саша.

Странно, но если подумать, то можно было найти вполне логическое объяснение. Опять мелькнула мысль, что эти люди могут вообще не иметь никого отношения к Джону Доу и всем этим… избранным! Может, это вообще приятели сына, а тот, кого сейчас мутузит Саш, просто девчонку его обидел, ну, или в стакан с водкой плюнул… Поэтому остальные и не вмешиваются, дают двум пацанам самим разобраться.

– Серёг! Они сейчас поубивают друг друга! – рыжий не выдержал и сам шагнул к дерущимся, но его опередил высокий блондин с холодными и равнодушными глазами.

Он одним неуловимым движением разнял драчунов, так легко, будто это были не молодые здоровые мужики, а два котёнка в коробке.

Хельсон поражённо наблюдал за парнем со взглядом наёмного убийцы, который одной рукой без труда удерживал за шкирку рвущегося в бой Саша, а другой – его противника, не слабого такого парня, не уступающего ему самому ни ростом, ни весом.

Саш несколько секунд обалдело рассматривал блондина, словно не веря своим глазам. Потом его лицо как-то судорожно дёрнулось, и он оглядел остальных незваных гостей. И его изумление медленно сменилось сначала пониманием, а потом застыло холодной маской отчуждения.

Он дёрнулся, пытаясь вырваться из захвата.

– Отпусти, Серж… – голос звучал хрипловато, как будто у него перехватило горло, и Саш недобро скривил губы. – Не трону я его. Я уже всё понял…

Блондин, которого он назвал Сержем, выпустил воротник куртки Саша и тронул его за плечо:

– Не злись, но так было надо.

Говорил он спокойно и ровно. Почему-то от этого размеренного, почти менторского тона обидно стало даже Хельсону, хотя он до сих пор не понимал, что здесь, чёрт возьми, происходит.

Повисла тревожная тишина, даже Шурочка перестала шмыгать носом и причитать, лишь недоуменно и испуганно переводила взгляд с одного участника конфликта на другого, прижав к груди крепко сжатые кулачки.

– Так надо было… – ломко усмехнувшись, ответил Саш. – Из меня дурака делать… Я же чуть на ходу из дядькиной машины не выпрыгнул, думал, сдохну, но вас спасу… А вы меня как щенка безмозглого… – он помолчал несколько секунд, опустив голову, словно прислушиваясь к самому себе, затем повернулся к Хельсону: – Вот, отец, знакомься. Это те самые избранные. Серж, Алекс, Кем.

Хельсон автоматически водил глазами за рукой сына, которой тот указывал по очереди на каждого из парней, и растерянно кивал им.

– А это тот самый Эмар, – Саш развернулся к парню со шрамом, который молча вытирал с лица рукавом кровь, – учитель, друг и сволочь.

Хельсон недобро глянул на Эмара и прищурился. Он вспомнил, где видел его. В тех же делах, где мелькало имя Джона Доу. Вот, значит, как… Хельсон по-новому поглядел на чужаков. Чего от них ждать? Уж не провокация ли всё это?

– Саш, иди в дом, – голос Хельсона звучал негромко, но внушительно, – и Шурочку с собой прихвати.

Рука словно сама собой скользнула к кобуре.

Все замерли и молча уставились на него. Первым шевельнулся Серж.

– Не стоит, господин Хельсон, мы пришли просто поговорить. Выслушайте нас, а потом решите, что делать. Если после того, как мы поговорим, вы скажете нам уйти – мы уйдём.

Саш, мгновенно забывший свою обиду, растерянно переводил взгляд с отца на чужаков:

– Бать… Ты чего? Они правда избранные.

– Я не знаю, какие они избранные, но вот он, – Хельсон кивнул на Эмара, – явно из команды Советника.

Саш вздохнул и по-прежнему сердито посмотрел на приятелей.

– Я знаю. Он был в команде Советника. Давай выслушаем их.

Хельсон с сомнением качнул головой:

– Уверен?

– Да, – Саш ещё раз вздохнул и закончил: – То, что они меня как котёнка носом натыкали, не значит, что они предали дело. Раз явились сюда, значит, им нужна наша помощь. И мы им должны помочь.

Хельсон отвернулся и задумался. Курить хотелось безумно. Он вынул пачку сигарет, щелчком выбил из неё одну, прикурил. Все смотрели, как он глубоко затягивается и выпускает облачко дыма, молча ожидая, что он скажет.

Хельсон отбросил недокуренную сигарету и повернулся к остальным:

– Ну, раз так, пойдемте в дом, поговорим.

В доме все молча расселись кто где. Шурочка примостилась рядом с Сашем, крепко ухватив его за ладонь. Серж устроился на подоконнике, Кем – возле самой двери, а Алекс оседлал колченогий стул почти в центре комнаты. Эмару Хельсон кивнул на умывальник и кинул чистое полотенце.

В тишине было слышно, как плещется Эмар, негромко шипя каждый раз, когда ему случалось задеть разбитую губу.

– Лейкопластырь дать? – Хельсон решил проявить гостеприимство и добрую волю.

Эмар отрицательно покачал головой и негромко буркнул:

– Не нужно, так заживёт.

Опять повисла тишина.

– Ребята, вы сами сюда пришли, – вкрадчиво и немного насмешливо проговорил Хельсон, – так, может, скажете – зачем?

Рыжий Алекс негромко кашлянул, прочищая горло, и спросил:

– Господин Хельсон, мы бы хотели знать, насколько вы в курсе того, что случилось с Сашем и всеми нами.

Хельсон пожал плечами и ответил:

– Настолько, насколько меня посвятил Саш. Если он ничего не скрыл, то я знаю всё, вплоть до момента, когда его из леса забрала Имперская стража.

Алекс повернулся к Сашу, и тот утвердительно наклонил голову:

– Да, отец в курсе всего.

Алекс удовлетворённо кивнул:

– Тогда я начну с этого момента. Мы сбежали из дома Советника, оставив его с носом. С помощью вашего сына и Эмара.

Саш хмыкнул, Эмар чуть опустил плечи, но промолчал, зато Алекс повернулся к Сашу.

– Эмар не знал, что мы останемся в вашем мире, и Серёга тоже не знал. И Кем. Никто не знал, – Алекс твёрдо смотрел Сашу в лицо.

Тот немного смутился, но упрямо сжал губы.

– Это что-то меняет? – в его голосе слышался явный вызов.

– Это всё меняет, – Алекс сказал, как припечатал. – Сейчас в тебе говорит обида. А ты попробуй рассудить здраво. Мы – сбежали. Эмар забрал скаляр…

Алекс не успел закончить фразу – Саш и Шурочка вскочили и потрясённо уставились на Эмара.

– Ты забрал у Советника скаляр?! – в громком возгласе Саша было неподдельное удивление, щедро приправленное восхищением.

Эмар кривовато улыбнулся разбитыми губами:

– Обменял на избранных…

– Вот-вот, – Алекс подождал, пока поутихнут восторги, и продолжил: – Представляешь, как разозлился Советник? Думаешь, он не захотел бы отомстить? Но вот нашёл бы тебя, а ты на голубом глазу под любой магической или простой проверкой сказал бы, что не знал, мол, планов изменника Эмара! Сам его ненавижу всей душой! Поводов для мести у советника бы и поубавилось.

– Но всё равно бы остались, – слова Хельсона прозвучали жёстко и даже зло.

– Да. Но Эмар и ребята постарались, как могли, минимизировать риски.

Хельсон подумал и согласился. В конце концов, Саш взрослый мальчик. Его в тот лес не силком тянули. Поэтому упрекать остальных, что его сын полез в самое пекло, – глупо.

– Но раз вы пришли и рассказали, значит, у вас есть какой-то план?

Алекс кивнул:

– Вы верно сказали, Эмар был в команде Советника. И много знает. И мы поделимся с вами этими знаниями.

Алекс обаятельно улыбнулся и ловко извлёк на белый свет довольно увесистую папку в стандартной картонной обложке с надписью: «Дело». Протянул её Хельсону и, так же улыбаясь, проговорил:

– Это вам может быть интересно. Тут кое-что про Джона Доу. То, что заинтересует не только вас.

Хельсон смотрел во все глаза на папку. Острый нюх настоящего сыщика подсказывал, что в ней много вкусного, очень много. Он тронул кончиками пальцев картонные корочки, потом принял её из рук Алекса, взвесил, словно раздумывая, что делать, и аккуратно положил на тумбочку. В груди поднимался знакомый охотничий азарт.

Хельсон, особо не надеясь на положительный ответ, всё же спросил:

– А свидетели? Найдутся? Они есть вообще?

Эмар твёрдо кивнул:

– Есть. И они будут говорить. И я – буду.

Хельсон хлопнул ладонью по папке, подняв в воздух облачко тонкой пыли:

– Договорились!

И тут, словно по команде, все разом встали со своих мест и заговорили.

– Может, чаю? – Саш улыбнулся и первый раз за всё это время прямо и открыто посмотрел в лицо Эмару.

– И пожрать, – кивнул Серый.

Эмар притворно закатил глаза и негромко застонал.

Следующие десять минут были полны сумбура, какой-то неловкой, но необходимой им всем неразберихи. Все принялись двигать стулья, усаживаться за круглый обеденный стол, покрытый старенькой, но чистой клеенкой в задорный цветочек. Пытались болтать ни о чём, перекидываясь незамысловатыми шуточками. Словно они собрались на весёлый уик-энд за городом, а не обсудить судьбу Империи и её загадочного Советника.

Наконец все уселись за накрытым столом. Хельсон при помощи Шурочки и Саша раздал всем разнокалиберные кружки с горячим чаем. Горкой уложил бутерброды с толстыми ломтями варёной колбасы и деревенского розового сала. Тут же Шурочка водрузила вазочку с конфетами в ярких обёртках и небольшую коробочку с пирожными, которую принесла с собой и всё это время неловко вертела в руках.

Серый бесцеремонно сгрёб пяток конфет из вазочки, с громким шелестом их развернул и безмятежно захрустел твёрдокаменными карамельками.

Хельсон усмехнулся и поражённо покачал головой: эти конфеты помнили прошлый Новый год, на них даже вездесущие муравьи не покушались. Где их вообще Шурочка раскопала?

Алекс повернулся к Сашу и хитро ему подмигнул:

– Тебе ещё повезло, мне кое-кто в заботе о моём психическом здоровье вообще память стёр. Так решил. Сам. Не советуясь со мной. Хорошо, хоть не полностью. И то – спасибо!

Саш кивнул, покосился на насупившегося Серого и спросил:

– И что ты?

Алекс задумчиво поглядел, как во рту Серого исчезает третий бутерброд, и прихватил со стола парочку оставшихся. Один надкусил сам, а второй протянул Сашу. Пожевал и ответил:

– Сначала думал – не прощу. А потом представил, что этого кое-кого больше нет. Исчез из моей жизни. Навсегда. Ну, как мне хотелось в тот момент. И ты знаешь… Такая тоска меня взяла, что выть захотелось. И я махнул рукой. Куда мы без этих, которые «лучше знают, что нам надо», и не устают причинять нам добро?

– Причинять добро – это ты хорошо сказал, – Саш улыбнулся. – Отомстим?

Алекс хлопнул его по подставленной раскрытой ладони и кивнул:

– Отомстим, потом забудем, что отомстили, и ещё раз отомстим! Мы же люди незлопамятные!

Засмеялись все, даже мальчик-стилет, который всё это время с самым невозмутимым видом отхлёбывал маленькими глотками горячий несладкий чай, не обращая внимания на пирожное, подсунутое ему сердобольной Шурочкой.

Хельсон тоже улыбался, глядя на сына и его друзей, но не переставал тревожно коситься на тумбочку, где лежала заветная картонная папочка. Потом не выдержал, встал, перенёс её на стол и водрузил на папку локоть правой руки. Так всё же спокойнее.

========== Эпилог-I ==========

Серый в очередной раз сделал круг вокруг лесного озера, на берегу которого разместилась шумная и очень разношёрстная компания «охраняемых объектов». Хлопотное это дело всё же. Люди с маниакальным упорством стремились причинить самим себе физический вред разной степени тяжести. А рисков здесь было более чем достаточно. И открытый огонь, и этиловый спирт, щедро сдобренный разными химическими добавками, и достаточно глубокое озеро, да и лесопарк вокруг озера тоже таил в себе разные неприятные сюрпризы.

Закончив патрулирование и убедившись, что угроз жизнедеятельности людей нет, он присел на землю под высоким деревом неизвестной породы. Одно можно было сказать наверняка – дерево лиственное, так что смолой куртку не испачкает. Можно и спиной привалиться, так комфортнее всё же. Хоть и по-человечески совсем.

– Может, ты останешься здесь?

Серый заинтересованно вскинул голову. Что сюда направляются тепловые объекты, он почувствовал ещё несколько минут назад, идентифицировать их тоже труда не составило. А вот интонация, с которой говорил Эмар, явно была нестандартной для дружеской беседы.

Серый легко поднялся на ноги, упруго подпрыгнул, ухватился за ветку, подтянулся и, когда парочка «охраняемых объектов» поравнялась с деревом, уже скрылся в его кроне. Зачем мешать людям разговаривать? Но и на самотёк дело пускать было нельзя. Нужно держать руку на пульсе.

И вовсе ему не любопытно! Серый мысленно фыркнул, представив ироничную физиономию Кролика с насмешливо вскинутой бровью. Вот ещё! Просто он должен всё знать, чтобы вовремя отреагировать и – при необходимости – вмешаться. Просто он беспокоится за Кема. Это объяснимо и нормально. Ведь он часть команды. Он не просто человек Серого, он – его друг. А это очень высокая степень близости и личной ответственности для киборга. Воображаемый Кролик закатил глаза и, показав язык, исчез.

Двое остановились в нескольких метрах от места, где затаился Серый. Под ногой одного из них негромко хрустнула ветка. И повисло молчание. Наверное, люди бы назвали его неловким, а Серый просто видел: один из собеседников очень нервничает, настолько, что у него вспотели ладони и перехватило дыхание. Второй – намного спокойнее, он уверен в себе.

– Нет, Эмар, – Кем чуть качнул головой, – это слишком неправильно.

Эмар порывисто вздохнул и переступил с ноги на ногу.

Вот ведь удивительно, Эмару больше сотни лет, а он волнуется до дрожи в коленях. А Кем, самый молодой из всей их компании, спокоен и даже отстранён, как самый правильный киборг. Впрочем, нет, сканирование показало, что он тоже переживает. Но его чувства – другой природы, не те, что у Эмара. Серый задумался и понял, что Кем не хочет обидеть друга, боевого товарища.

– Потому что… – начал говорить Эмар, но Кем, неожиданно и с необычным для себя жаром, прервал его:

– Ты сейчас скажешь глупость. Сам придумаешь, сам обидишься. Потому что…

Кем смешался и замолчал. Было слышно лишь прерывистое дыхание. Наконец Эмар шевельнулся.

– Значит… – он сделал движение к Кему, но с места не тронулся, – я бы мог надеяться? Но почему ты тогда говоришь, что не можешь остаться?

Кем качнул головой и тяжело вздохнул:

– У вас уже был опыт с чашей. Скаляр и его избранные должны находиться там, где предначертано им быть. Ты сам это понимаешь.

Эмар помолчал и тихо-тихо, почти неслышно, сказал как выдохнул:

– Понимаю…

Серый аккуратно высунулся из своего укрытия, потому что эти двое слишком долго молчали. Киборгу показалось это подозрительным. А ну как Эмар уговорит Кема? Воспользуется гипнозом, например? В подсознании снова замаячили рыжая чёлка и глумливая физиономия. Как личный укор киборга. Но Серый сурово свёл брови. Так надо! И Кролик, пожав плечами, опять испарился.

Эмар протянул руку и легко, самыми кончиками пальцев, коснулся щеки Кема. Тот не отстранился, лишь слабо улыбнулся эльфу.

– Ты очень хороший мальчик, молодой Тёмный, – голос Эмара был полон грусти, – и у тебя доброе сердце. Ты непременно будешь счастлив.

Зашуршала ткань куртки, потом негромко звякнул металл.

– У меня кое-что есть для тебя, – Эмар что-то вложил в руку Кема. Какой-то медальон на длинной цепочке, слабо сверкнувшей в свете луны.

Кем бережно принял подарок и тут же надел его на шею. Хотел было что-то сказать, но Эмар мягко прикрыл его губы рукой:

– Ничего не говори. Просто иди к своим друзьям. Не переживай за меня. Мне просто недолго нужно побыть одному, но скоро я к вам присоединюсь.

Кем молча кивнул и, развернувшись к Эмару спиной, зашагал туда, где слышались весёлые голоса, горел костёр и вкусно пахло жареным мясом.

Эмар подождал, пока затихнут лёгкие, почти неслышные шаги индейца, и негромко позвал:

– Нерождённый, выходи. Я знаю, что ты здесь.

Серый вздохнул. Всё же этот Эмар необычный очень для человека. И даже для эльфа – странный. Вот как он узнал, что Серый здесь? Почувствовал? Но у Серого был неплохой опыт общения с длинноухими, он знал, как их обмануть, как спрятаться, чтобы его не обнаружили. Серый задержал дыхание, замер, надеясь, что Эмар просто пытается взять его «на слабо».

Эмар усмехнулся и чуть повернул голову в сторону засады Серого.

– Серж, ты ждёшь, пока я сам залезу на это дерево? У меня светлые брюки и дорогие туфли. Имей совесть, раз уж ты всё равно подслушивал.

Серый мягко спрыгнул с ветки, встал рядом с Эмаром и запрокинул голову. На небе сверкала россыпь звёзд, совсем иная, не та, что была видна с их Земли. Серый молчал. Надо этому полуэльфу с ним поговорить – пусть сам и начинает.

– У Кема тонкая душа, доброе сердце, – Эмар говорил негромко, но как-то очень вдохновенно, – он такой… как рассвет, как глоток холодной воды в знойный полдень. Он…

Эмар смешался, словно не мог подобрать слов, быстро глянул на Серого и тут же отвернулся, но киборг успел заметить, как слишком ярко блеснули глаза полуэльфа. Да и эмоциональный фон у Эмара был очень нестабильный.

Эмар сглотнул и закончил глухо и как-то обречённо:

– И он не любит меня…

Серый подумал, что ответить Эмару, но почему-то решил, что слова тому особо-то и не нужны. Поэтому он просто кивнул. Они ещё немного постояли молча, думая каждый о своём, а потом вместе побрели к остальной компании.

На берегу лесного озера находилась очень удобная площадка для отдыха. Сюда обычно приезжали отдыхать компании из города. Место было популярное, поэтому Хельсону понадобились все его связи, чтобы арендовать площадку на целые сутки в самое горячее время. Субботний вечер летом – это аншлаг даже в менее востребованных местах. Но ему это удалось.

Повод был. Вернее, даже два. И положа руку на сердце, Хельсон не знал, какой именно для него более весом. Первый – избранные с Земли сегодня прощались со своими друзьями. Это было грустно, но Хельсон в глубине души радовался, что из-за насыщенности событиями последних дней не успел к ним привязаться. Они были классные, эти ребята. Но… очень уж шебутные. А ему и своих шилопопых хватало. Так что это даже к лучшему. Одной заботой меньше. А то и за них ещё переживай – как бы куда не вляпались. Пусть за избранных с Земли у земных стражников голова и болит!

И второй повод, который был для Хельсона даже более значимым, чем прощание с хорошими, но всё же чужими ребятами, – они арестовали Джона Доу. До суда было далеко как пешком до Звезды, но первый шаг был сделан. И Хельсон очень хотел верить, что он станет далеко не последним. Хотя… Следствие шло тяжело, со скрипом и буксовало на каждом новом этапе. Слишком сложно было лавировать между обвинениями против самого Джона Доу, не зацепив при этом других отцов Империи. Хельсон очень опасался, что и дело, и самого обвиняемого у него заберут.

Понимал это и сам Джон Доу. Поэтому на допросах вёл себя насмешливо-высокомерно, не спеша подписывать чистосердечные признания.

С него лишь однажды чуть слетел лоск и бравада – во время очной ставки с Эмаром, но и тогда он предпочёл просто отмолчаться. Сидел потупившись, старательно прятал глаза от эльфа и упрямо сжимал губы, не произнося ни слова. И выдохнул с заметным облегчением, когда Эмара вывели из допросной.

Хельсон получил хорошую премию, медаль «За заслуги перед Империей» первой степени и предложение перейти в Университет Криминологии на спокойную профессорскую должность. К счастью, от почётного предложения обучать подрастающее поколение сыскарей удалось отбрехаться довольно легко. Высокое начальство особо не настаивало, да и предложение было скорее номинальным. И командование, и сам Хельсон прекрасно понимали, что это обязательный, но абсолютно бесполезный ритуал.

И вот сегодня Хельсон собрал всю честную компанию, чтобы пропить-проесть премию и попрощаться с Сержем, Алексом и Кемом. Хельсон наивно полагал, что их будет всего ничего. Ну, он с Сашем, Шурочка, трое избранных с Земли и Эмар. Но как же он заблуждался!

На площадке для отдыха собралось не меньше двадцати человек, и далеко не со всеми Хельсон успел познакомиться лично.

Молодых друзей Саша Хельсон и не пытался запомнить. Они все были шумные, яркие, мелькали перед ним, как стёклышки из калейдоскопа, тусуясь и перестраиваясь в разные, иногда очень причудливые комбинации.

Но зато он с удовольствием общался с Вертом, председателем-командиром из лесной деревни. Прикольный мужик, как выяснилось. Основательный. Говорил Верт немного, но каждое слово было на вес золота. Чувство юмора у него оказалось своеобразное, но Хельсону нравилось.

Мартин и Деми, милая семейная пара, с которой Хельсон говорил с не меньшим удовольствием, чем с Вертом. Но они почти сразу уединились на берегу озера, под плакучей ивой. Хельсон решил было к ним подойти, но услышал, что Мартин читает Деми стихи, и поспешно ретировался. Кажется, они до сих пор нежно любили друг друга. Хельсон даже позавидовал им. Везёт же некоторым. Хотя… Зато у него есть Саш! А такой сын – то, что способно перекрыть все неудачи на любовном фронте.

Хельсон снял очередную порцию шампуров с тлеющих углей и махнул рукой одному из друзей Саша. Тот понятливо кивнул и сменил полковника у мангала.

Хельсон бросил на бумажную тарелку несколько прожаренных, одуряюще пахнущих кусков мяса, прихватил из загашника запотевшую бутылочку пива и отыскал взглядом сына и тройку избранных. Те сидели все вместе на берегу озера и о чём-то негромко переговаривались.

Почти одновременно с Хельсоном к парням подошёл Верт, и тут же откуда-то вынырнул Эмар. Хельсон с лёгким удивлением заметил, что всегда спокойный, высокомерный Эмар странно задумчив, почти – печален. Хельсон проследил взглядом, куда же смотрит эльф с такой тоской, и понял – Кем, самый младший из избранных, причина небывалой грусти Эмара. Надо же, а Хельсон и не заметил, что…

Но додумывать щекотливую мысль он не стал. Не до неё как-то было. Повисло тяжёлое молчание. Алекс, Серж и Кем переглянулись и, не сговариваясь, дружно встали. Следом за ними поднялись и остальные.

Алекс улыбнулся и беспечно махнул рукой:

– Ну, нам пора! Остальным «пока» за нас скажите.

Верт деловито кивнул:

– Ты прав, Светлый, долгие проводы – лишние слёзы.

– Извинишься перед Шурочкой? – Алекс повернулся к Сашу и протянул ему руку. – Она у тебя прелесть! Береги её.

Саш вымученно улыбнулся и сглотнул ком в горле. Хельсон вздохнул, понимая, что сыну, конечно же, сложнее, чем ему самому, – Саша с избранными связывало многое.

Алекс улыбнулся ещё шире и снова махнул рукой. Хельсон невольно проникся: молодец, парень, уходить навсегда надо легко, как будто в соседний магазин за сигаретами.

Серый и Алекс уже повернулись ко всем спинам и зашагали к лесу, а Кем задержался на долю секунды и кинул на Эмара странный, словно виноватый взгляд. Или Хельсону показалось? Потому что в следующее мгновение Кем уже присоединился к своим друзьям. Лёгкими тенями избранные исчезли в сгущающихся синих сумерках.

А совсем рядом весело и заливисто звучал смех, по-прежнему пахло смолистым дымом и жареным мясом. Где-то в лесу на мгновение вспыхнуло сиреневое зарево и тут же погасло.

Эмар порывисто вздохнул и зашагал прочь от шумной толпы. Хельсон заметил у него в руках почти полную бутылку виски…

***

Кафе было совсем новым, но уже очень популярным. Тут сложилось сразу несколько факторов. Во-первых, стратегически правильно выбранное место: в паре кварталов от него располагался центральный офис крупной промышленной компании, на соседней улице – несколько корпусов Университета Экономики, а через дорогу – отделение Имперской стражи.

Во-вторых, у кафе была большая и удобная парковка, на которой отлично уживались и новенькие блестящие автомобили, и старенький облезлый мопед. Даже место для велосипедов предусмотрела дальновидная администрация.

В-третьих, здесь был очень широкий ценовой ряд. От скромного (как раз по студенческому карману) комплексного обеда до отбивных из мраморной говядины для менеджеров из офиса.

И бонусом – уютная, почти домашняя обстановка и индивидуальный подход к каждому клиенту.

Естественно, что кафе практически никогда не пустовало. В нём постоянно клубился народ, вкусно пахло свежей выпечкой и специями, из динамиков лилась приятная, ненавязчивая музыка.

Поэтому неудивительно, что никто не обратил внимания на троих посетителей, сидящих за дальним столиком. Да и чего на них смотреть? Мужики как мужики, только у одного из них через всё лицо тянулся тонкий белёсый шрам.

– Ему изменили меру пресечения, выпускают под подписку, – Хельсон повозил в тарелке вилкой, накручивая на неё остатки спагетти с сырным соусом, – видимо, он смог убедить кое-кого наверху в своей необходимости. Так что завтра его выпускают под подписку о невыезде. Но, думаю, в городе он не задержится. Не удивлюсь, если ему состряпают справку о состоянии здоровья и острой необходимости пребывания в каком-нибудь загородном пансионате закрытого типа.

Верт с удовольствием запихнул в рот последний кусок апельсинового кекса, запил его ароматным горячим какао, с сожалением оглядел пустую тарелку и вальяжно откинулся на спинку добротного деревянного стула. Он, словно невзначай, быстро оглядел обеденный зал из-под полуприкрытых век. Удовлетворённо кивнул сам себе и тут же пружинисто наклонился вперёд и остро глянул в глаза Хельсону, сразу перестав быть похожим на деревенского простачка.

– Не переживай, полковник, нам не впервой за имперцами подчищать. Главное, знать, на какое время праздничный банкет назначен. Чтобы понять, куда подарок отправлять. А уж мы с Эмаром для дорогого друга расстараемся!

Верт развернулся к Эмару. Тот сидел молча над нетронутой тарелкой салата, задумчиво крутя в руках стакан с фруктовым соком. Он поднял глаза на Хельсона, чуть приподнял уголки губ и кивнул:

– Мы позаботимся о нём. Хорошо позаботимся.

Хельсон чуть повозился на стуле и нерешительно пробормотал:

– Я не уверен, что хочу знать подробности о… технологии заботы, но если будет нужна моя помощь – вы всегда можете на меня рассчитывать.

– Ты свою миссию выполнил, полковник, – уже серьёзно, без напускной бравады ответил Верт, переглянувшись с Эмаром. – Тебе больше не о чем беспокоиться. Осталась самая малость, – и выжидательно посмотрел на Хельсона.

Тот молча достал из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги и подал его Эмару. Эльф быстро развернул записку, пробежал глазами, затем аккуратно свернул в небольшой комочек и на несколько секунд сжал в ладони. Между его пальцев вспыхнул слабый голубой отсвет, а когда он разжал ладонь, на ней уже ничего не было.

Эмар встал из-за стола и кивнул Хельсону:

– Прощай, полковник.

Он крепко пожал Хельсону руку и зашагал к выходу, не оборачиваясь. Верт ушёл следом за ним. А Хельсон заказал ещё чашку кофе и задумчиво оглядел кафе. Мило тут и кормят вкусно. Надо будет ещё как-нибудь забежать.

***

Советник был более чем доволен – самый сложный шаг к свободе был сделан. Да, его пока ограничивали в передвижениях. Да, он пока вынужден жить в глуши, в какой-то задрипанной лесной хибаре под приглядом имперской стражи, но… Как говорится, лиха беда начало! Да и стражники особо ему не докучали, больше для проформы, для успокоения души больших людей.

Вот и сейчас они только проводили его взглядами, когда Советник решил немного прогуляться, чтобы размять ноги перед обедом.

Советник вышел из дома, вдохнул полной грудью вкусный лесной воздух и неспешно зашагал по лесной тропинке. Всё было почти привычно – этим маршрутом он ходил и вчера, и три дня назад, – но вдруг он почувствовал какой-то странный дискомфорт. Словно кто-то смотрел ему в спину. Глупости, конечно, но…

Советник резко обернулся и примёрз к месту. Ноги словно одеревенели, а сердце предательски пропустило удар и ухнуло куда-то в район желудка. На него смотрели голубые, словно подёрнутые инеем глаза.

– Эмар… – просипел Советник и замолчал, лишь открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба, – в лёгких неожиданно кончился воздух. Затем, сглотнув, попытался заговорить снова: – Откуда?..

Эмар улыбался, а Советник умирал от страха, но не мог сдвинуться с места. Словно заворожённый смотрел он, как между ладонями Эмара рождается голубое холодное пламя…