Текст книги "Цена звёздной пыли (СИ)"

Автор книги: NBRAINH

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

И Эрик Найлс пошёл. Если можно назвать шагом передвижение, напоминающее бег хромой черепахи. Его повреждённая нога безвольно плелась за ним следом и второму помощнику приходилось время от времени прыгать, чтобы перенести центр тяжести и освободиться от очередной волны боли… Но он шёл. Благо, не слишком долго, ведь его резво подхватили остальные члены команды, воодушевлённые поступком механика, и быстро втащили на мост, освободив от нужды преодолевать муки и усталость. Почему они не сделали этого ранее? А что бы сделали вы, прекрасно осознавая, что в случае малейшего промедления, вполне возможно, поменяетесь с ним местами? Человек не способен жертвовать собой. Это не прописано в его генах. В его природе. О каком самопожертвовании может идти речь, если самый знаковый рефлекс из всех, что имеются у человека, это тот, что отвечает за самосохранение?

Рабочий безусловно принёс себя в жертву ради спасения Эрика. Именно так скажут все, кто присутствовал при этом инциденте и так же будет записано в докладе, и в официальном посмертном письме его семье. С письмом вместе они получат и денежную дотацию, а также медаль полагающуюся каждому, кто подвергает себя реальной опасности во имя благой цели. Каждый из них скажет, что он был настоящим Героем республики. И каждый будет знать, что будь у него возможность просто бросить Эрика и вернуться обратно на мост без угрозы со стороны Джона Харлайла и Николаса Кейна, он с лёгкостью сделал бы это, не раздумывая ни единой секунды.

***

Эрика Найлса и Тайну Хукер – пришлось госпитализировать в первую очередь, даже не снимая с них скафандров. Первый из них умудрился потерять сознание ещё на мосту, не выдержав очередного перепада внешнего давления, а другая впала в настолько сильную истерику, что перестала распознавать лица и голоса, полностью отрёкшись от реального мира, и превратившись в овощ, с единственным отличием от оного. Она ещё и кричала.

– Ну и какого хрена тут происходит? – капитан Николас встретил их в трюме. Его ноздри раздувались в такт его тяжёлого дыхания. Перегар. Вдохи Кейна ещё можно было терпеть, но на выдохах Харлайлу приходилось отворачиваться всякий раз. Капитан был весьма многословен, в частности в плане ругательств, льющихся из его уст, словно холодная вода из горячего крана в сезонное отключение отопления. – Почему вас семеро?

– Мы решили сократить штат, – отмахнувшись от надоедливого офицера, Джон Харлайл осел на пол. Обессиленный и уставший, он вспоминал о тех временах, когда не выпускал оружия из рук, и спал только с открытыми глазами. Так было гораздо проще сбить возможного противника с толку и схлопотать пулю вместо того, чтобы попасть в плен. Говорят, пленённые бойцы республики молили о пощаде гораздо чаще, чем жертвы чумы, некогда пробежавшей по Земле в смертельном, беспрекословном вихре.

– Что с выжившими? Где плоды вашей операции? – капитан не желал уступать. На кону было его повышение. Договорившись с сенатором Нерине, он уже вовсю мечтал об удобном кресле в зале правителей, пусть и не в числе управленцев республики, но хотя бы в стане советников. – Что там, чёрт подери, стряслось, мистер Харлайл? – Николас Кейн никогда не был бездушным. Скорее, он просто очень слабо слышал страдания других, а к их проблемам вообще был попросту глух. Это то, чем платит офицер, долгие годы управляющий целой толпой не особенно умных, военных. Кроме того, «Иллирион» всё ещё оставался его кораблём, и именно ему предстояло держать ответ перед сенатом и генералом Марсом. Капитан «Иллириона» не испытывал страха практически ни к чему, что не могло в одно мгновение лишить его жизни. Но генерал – внушал в его сознание страх. – Я очень жду ваш доклад. Во всех деталях.

Глава 27

– Ящик, – Джон Харлайл не мог думать ни о чём, кроме лёгкой горечи и пощипывания на языке, которые могла бы принести ему сигарета. Он хотел привести свои мысли в порядок и вернуться к тому состоянию, которое сопровождало его на протяжении последних лет жизни. Торговый агент хотел вновь обрести спокойствие. И всё же, он не мог не вспомнить о самом ценном грузе, который они с Тайной вытащили из самого пекла. – У первого помощника был с собой небольшой контейнер. Где он?

– Ты о той железяке? – капитан растерянно почесал свой затылок и пожал плечами. Его подбородок заметно оброс с тех самых пор, как они приступили к операции – этого Джон не заметить не мог. Видимо он и правда пил всё это время. И пил вовсе не кофе. – Наверное его унесли вместе с ней. В медицинский отсек.

– Это хорошо, – Харлайл облегчённо выдохнул и потянулся. Всё его тело весьма серьёзно затекло, получив пусть и недолгий, но всё же, отдых. – Нельзя допустить, чтобы какой-нибудь придурок его открыл.

– А что в нём? – Николас Кейн заинтересованно смерил взглядом торгового агента и подошёл ближе, буквально нависая над ним, подобно огромному исполину. Такой жест всегда действовал на солдат. Они всегда с ходу говорили ему правду, даже если эта самая правда могла подвести их собственную задницу под трибунал.

– Я всё расскажу вам чуть позднее. Созывайте собрание, а я присоединюсь к вам, как только приведу себя в порядок, – на Джона Уильяма Харлайла, однако, фокус капитана не подействовал совсем. Он был выше его по рангу, хоть и ниже по званию. Кроме того, уже не молодому, но и всё ещё не старому, агенту, вполне хватило бы сил, чтобы вырубить капитана несколькими движениями руки. – Дайте мне минут пятнадцать.

В голове Харлайла бушевала буря, под стать той, от которой они только что убежали. Буря мыслей. Буря эмоций, вызванных полным срывом всех жизненных шаблонов агента. Он никогда ещё не сталкивался с потусторонним. Газ? Излучение? Бред!

Он видел то, что видел. Он видел мёртвого капитана, воскресшего и поглотившего жизнь Життэра. Видел мрак, медленно поглощающий весь корабль, и прекрасно видел, как на его глазах рассыпался в ничто, один из механиков. Всё это прокручивалось в его голове снова и снова. Словно слайд шоу. Тёмное, смертельное шоу, что могло бы собрать миллиарды просмотров на просторах всемирной паутины. Может быть, ему стоит монетизировать эту идею? Или создать абсолютно новое направление науки?

Ставленник Ричарда смог подняться со своего места только через пять полных минут после того, как капитан оставил его в покое. Он отряхнул свой скафандр от пыли и решил, что пока не будет снимать его. Попросту лень. Не сейчас. В его голове кружилась вереница фактов и домыслов, и это вызывало головокружение реальное. То, от которого невозможно укрыться, просто закрыв глаза. Тошнота. Согнувшись, он с трудом удержал в себе неприглядный порыв организма и облокотился на ящик. Чёртов желудок. Вечно подводит в самые неподходящие для этого, ситуации.

– Мистер Харлайл, вас уже ожидают на мостике, – доложила рация, прежде чем агент нервно сорвал с воротника своего скафандра надоедливый микрофон. Джон взвесил его в руке, прицелился в щель между ящиками с провизией, и сделал самый меткий бросок в своей жизни.

Правда, попал он не в ящик, а в торчащий из щели, выгоревший окурок сигареты. Снова эти распоясавшиеся рабочие курят там, где захотят, не обращая внимания на устав. Однако, мысль об этом весьма эффективно затмила мысли остальные, чему агент был очень рад.

***

Когда Джон наконец появился на мостике, на его лице всё ещё был отпечаток усталости, выраженный в ярко-фиолетовых кругах под глазами, обрамлённых выразительными «мешками». В одной его руке был заветный ящик, а в другой – кружка только что сваренного кофе, от которой тянулся видимый паровой след. Его походка претерпела определённые изменения, а левый глаз уже начал подёргиваться в такт несущихся сквозь границы сознания, сотен мыслей о всей ситуации, в которой оказался «Иллирион».

– Мы вас уже заждались, мистер Харлайл, – капитан Николас сурово восседал на своём капитанском троне, прямо посреди помещения, и в самом центре панели управления. Почему сурово? Вы просто не видели его брови, которые, по слухам, при должном напряжении были способны сломать дух, надежды и мечты, любого, кто попал в список провинившихся. – Пора бы вам всё объяснить.

Помимо самого капитана были там и все остальные офицеры, привычно столпившиеся под видом ровного строя, хоть ровного в нём была только линия роста убеждённой безнаказанности в возможности не обращать внимания на требования к построению. Эрик Найлс всё ещё находился под наблюдением Мухаммеда, а вот Тайна, плотно накачанная сильнейшими успокоительными, была там. Рядом с Николасом. Харлайл видел её безжизненный взгляд и ту, едва заметную, искорку страха, что прорывалась наружу в виде хаотичных движений её зрачков.

– Вот, – торговый агент по-хозяйски прошёл к панели, и протиснувшись между Ником и Тайной, водрузил принесённый ящик прямо на её «столешницу», едва не зацепив тем самым несколько весьма важных переключателей. Его он уже успел захватить из медицинского отсека. – Это всё, что нам удалось обнаружить.

– И что это за хреновина? – Николас Кейн повернул своё кресло в сторону объекта интереса и смерил его взглядом. Обычный металлический ящик, разве что слишком заляпанный сажей. Скрестив руки на груди, он кивнул в сторону личного состава и высоко поднял подбородок, обращаясь к Джону. – Вы потеряли двоих… ДВОИХ! Ценных членов нашего экипажа и принесли взамен… Ящик?

– Вообще-то я никого не терял, мистер Кейн. Человек – это не мелочь в кармане. Они отдали свои жизни, что бы исполнить ВАШ приказ, и исполнили его в полном объёме. Вы хотели исследовать «Призрак», и мы его исследовали вдоль и поперёк.

– Это была спасательная операция! – капитан с силой опустил свой кулак на панель прямо подле контейнера, и убедившись в достаточной громкости созданного шума, вернул руки в изначальное положение. Его брови напряглись ещё сильнее. Вполне вероятно, если он захотел бы, то в этот момент смог бы закрутить ими болт подходящего диаметра, или, на крайний случай, щёлкнуть пару грецких орехов. – А вы умудрились не только отправить на тот свет двух единственных выживших с того корабля, но и загубить ещё двоих с нашего! И что такого важного в этом вашем ящике?

– А вот этого… – Джон легко шлёпнул по протянутой было к ящику, тяжёлой руке капитана, и отодвинул его подальше. Так, как бьёт по рукам бабушка, когда вместо того, чтобы доедать суп, дитятко тянет руки к конфетам. – Делать не стоит.

– То есть, вы притащили сюда эту штуковину в надежде оправдать ей провал всей операции, и даже не удосужитесь показать, что внутри?

– Я покажу. Как только… – Джон Харлайл невольно убедился в плотности закрытой крышки, и одновременно с этим, взглянул на экран своего наручного компьютера. Таймер, показатели пригодности воздуха и остатки самого воздуха в баллоне кислорода. Частота собственного пульса, такт дыхания и рекомендации к скорейшему поглощению углеводов – всё это было выведено на экран самой системой жизнеобеспечения скафандра. Но внимание агента привлекло вовсе не это. Его взгляд прилип к маленькой иконке заполненности внутренней памяти девайса, указывающей на наличие файлов, не относящихся к архивным, или системным. – Как только к нашей уютной вечеринке присоединятся мистер Макдональд и наш любитель почитать за кружечкой горячего кофе. У меня тут… Я могу воспользоваться панелью, вы ведь не против?

Впрочем, Джон Харлайл вовсе не спрашивал разрешения. Чтобы там не думал о себе капитан, но он уже не был главным на этом судне. По крайней мере, до окончания всей экспедиции, и соответственно, завершения условий контракта. Николас Кейн чуть сморщился от странной просьбы и хотел сказать что-нибудь язвительное, в чём Харлайл сомневаться и не думал, но был грубо прерван безразличием агента, уже успевшего протянуть тонкую жилку кабеля-переходника к дуршлагу входных портов центральной панели.

Всего несколько нажатий. Бесхитростных и прямых, словно банальное вычисление простого примера на древнем калькуляторе, и вот, уже спустя несколько мгновений после запроса, на ожившем мониторе проявились первые кадры аудиозаписи. Да, именно аудио, и именно поэтому вместо чёткой картинки все присутствующие на собрании увидели – только привычную серую рябь, сопровождающуюся странными, нечленораздельными звуками.

– Это ещё что такое? – оттолкнув в край обнаглевшего торгового агента, капитан «Иллириона» встал за панель управления и принялся сканировать новые данные. – Вы решили загрузить в наш бортовой компьютер один из тех чёртовых бугов?

– Бугов? – Джон озадаченно склонил голову набок, словно подобное движение вполне могло сровнять их умственные способности под один единственный, уровень. Не вышло. – Что ещё за «Буги»?

– Ну, эти самые… – капитан принялся резко и отрывисто жестикулировать руками, так, как будто объяснял что-то само собой разумеющееся, и его движения вполне могли привести присутствующих к очевидному ответу. – Ну эти жуки, которые грызут корзины, порочат файлы и сносят дрова… Буги, чёрт тебя дери, что непонятного?

– Жуки? – Джон Харлайл почувствовал реальное тепло от ментальной лампочки, загоревшейся над его макушкой. – А-а-а, «Баги»?

– Д-да, «Баги», – всё ещё продолжая открывать файл за файлом, капитан упорно продолжал имитировать полное понимание ситуации ещё несколько секунд. – «Баги». Это именно то, что я имел в виду. Всё верно.

– Да, я так и понял, – с другой стороны, внимание Джона Хайрлайла не было сосредоточено на потугах Николаса выглядеть напыщенно умным. Всё то время, пока пальцы Кейна неуклюже клацали по клавишам панели, он внимательно слушал. Слушал прерывистую мелодию фона, доносящегося из динамиков компьютера, и странные, призрачные звуки, наложенные поверх самой композиции. Слух агента с лёгкостью различал каждый звук и даже чувствовал присутствие осмысленности в них, однако… Разве может так разговаривать человек? То был всего лишь хаотичный набор букв, следующих друг за другом в обход всех имеющихся правил. Неужели то был какой-то древний язык? Джон чувствовал свою беспомощность, и одновременно с этим, реальную ценность второго помощника капитана, без которого, по-видимому, эту тайну разгадать не получится. Но он ещё не скоро вернётся в строй.

– Так что в этом чёртовом ящике? – как оказалось, Николас вовсе не отступил с фронта, но всего лишь исполнил выверенный финт, и зашёл с тыла. Существует несколько правил проведения любой из военных операций, в числе которых есть и весьма важные. Утаивание любой жизненно-важной информации от текущего высшего руководства, является прямым нарушением уставных отношений. Джон Уильям Харлайл был главным на корабле по своей сути. Он был ставленником того, кто купил весь экипаж, и имел полное право распоряжаться всем по своему уразумению. И всё же, исходя из устава легиона республики, он был всего лишь пассажиром, в то время как реальная власть находилась в руках Николаса Кейна. Разумеется, капитан никогда не смог бы уклониться от ответственности за любое противостояние замыслам Харлайла, но у Джона не было никаких причин сомневаться в том, что Ник может с лёгкостью отдать приказ арестовать агента, и нарушить все его планы. А значит, и планы Ричарда Макдональда. – Я не могу созывать управителей, не зная всех деталей исхода спасательной операции.

– Логично, – Джон сказал единственное, что пришло в его голову. Это и правда было настолько логично, что ставило под сомнение его собственное ощущение рациональности. Когда он вошёл на мостик, видеосвязь всё ещё не была налажена, не смотря на его распоряжение, а значит, Николас и не собирался ему потакать. И эта целая толпа офицеров, готовых следовать приказу своего капитана… Но чего всё-таки добивается Ник? Его поведение казалось Харлайлу не столько логичным, сколько странным, и неоправданно подозрительным. – Хорошо. Только держите руки при себе.

– Кто я, по-вашему? – напыщенно изобразив глубокую обиду к своей персоне, Николас ещё сильнее сжал скрещенные руки, и тяжело вздохнул. Так, словно его имя только что смешали с горстью низших военных чинов. А ведь он заслужил свои погоны потом и кровью! Ну, или только потом… И то, полученным в следствии вовсе не того, за что обычно награждают повышением звания. – Думаете, я глупый юнец, сующий свои руки в каждую дырку, куда они предположительно могут поместиться? Открывайте!

Многозначительно взглянув на Тайну, Джон решил всё же не раскрывать навязчивой темы. Это только их дело. Не хватало ещё ему нырять в омут чужого дерьма. Харлайл поставил ящик прямо перед собой и аккуратно положил руки на его крышку. В его груди назревала настоящая буря – сердце внезапно перешло в режим бега, а лёгкие то и дело пытались втянуть в себя гораздо больше воздуха, чем в них могло уместиться. В прошлый раз открытие этого ящика стоило ему жизни. Не его, разумеется, но всё же, жизни. Несущиеся сквозь чертоги разума, мысли, медленно сбросили свою скорость – так он пытался сосредоточиться на текущем мгновении, и как только ему удалось воссоздать в голове полный штиль, его напряженные пальцы наконец потянули крышку вверх.

***

– Это оно? – капитан приблизился и едва не оттолкнул Джона, завидев нечто, что ещё никогда не видел за всю свою жизнь, и долгие годы опыта путешествий по разнообразным планетам. В то же время, он быстро спохватился и вопросительно посмотрел на Харлайла, старающегося дышать как можно тише, и вообще не смотреть на миниатюрный сгусток материализовавшейся тьмы. – А что это – «Оно»?

– Это… – торговый агент на мгновение запнулся о собственные мысли, однако же, как ни старался подняться вновь, ему это так и не удалось. – Понятия не имею. Но это та штука, которая убила лейтенанта Життэра, и я просто уверен, что именно ради неё «Призрак» и прилетел в эти края.

– Это же всего лишь камень! – отмахнувшись от навеянной Джоном, ауры мистицизма, Николас протянул свою руку к содержимому контейнера… И тут же получил повторный урок в виде шлепка по шаловливым пальцам.

– Не. Трогайте. Это, – капитан впервые за всё время экспедиции столкнулся со взглядом, что был куда суровее, чем его собственный. Джон Харлайл буквально подавил его готовность к действиям и наивную уверенность в том, что если он и пощупает эту штуковину, то абсолютно ничего не произойдёт.

– Да понял я, понял! – одёрнув руку, Кейн обиженно потёр ушибленное место и в очередной раз нырнул взглядом в заветный ящик, словно ребёнок, которому упорно запрещают заглядывать в отцовский шкаф с инструментами. – А это ещё что такое?

Никто из присутствующих не мог этого видеть или ощущать, но в тот момент, когда рука капитана «Иллириона» вынула из контейнера листок бумаги, Джон Харлайл возликовал.

В глубине своего внутреннего замка, разумеется. Там, где его эмоции не мог воспринимать никто. На столь удачный исход не мог рассчитывать даже он. Это видели абсолютно все. Весь офицерский состав собственными глазами наблюдал за тем, как Николас Кейн нашел в ящике, принесённом с «Призрака», доклад первой экспедиции. Тот самый, который чуть ранее засунул туда сам Джон. И даже если Ник не захочет упоминать его в своём докладе, то факт его нахождения обязательно всплывёт в докладах остальных членов экипажа, если вдруг начнётся разбирательство по этому поводу. Джон Уильям Харлайл только что одержал победу. Настоящую, истинную и беспрекословную.

– Так… Что тут у нас… – водрузив свои миниатюрные очки для чтения на свой выдающийся нос, напоминающий фрегат, идущий в атаку, Николас погрузился в чтение найденного документа. По началу он даже делал это вслух, но вскоре сменил свой громкий и глубокий бас на тихое, неразборчивое бормотание.

***

Планета под кодовым названием «Тор» была обнаружена нашей группой, в составе семи человек, во время исследовательской экспедиции, направленной на изучение системы «Оорта». Никто и предположить не мог, что в столь отдалённой системе мы наткнёмся не только на пригодную для жизни, планету, но ещё и на разумных существ!

Несмотря на ранее враждебный настрой местных обитателей, которых мы привыкли называть «Шааку», в конце концов нам удалось склонить их к мирному сосуществованию, и даже наладить минимальный обмен необходимыми вещами, вроде качественного железа, и столь полюбившегося им, нюхательного табака. Взамен же, они предлагали некоторые местные фрукты, овощи, и даже женщин. С другой стороны, мы были не особенно уверенны в способностях собственного метаболизма – кто знает, как отреагирует наше тело на инопланетные культуры? Что же касается женщин, то, признаться честно, отказывались не все из нас.

Меня же заинтересовал только один предмет, который, как выяснилось позднее, они охраняли не хуже, чем в древние времена, мы сами охраняли наши храмы и статуи божеств. То был огромный, чёрный камень, лишённый не только оттенка, но и собственной тени. Он словно поглощал весь ниспадающий на него, свет, и вместо него – излучал лёгкое, чёрное сияние, какое бывает только на пике зарождения чёрных дыр. К сожалению, мне не удалось исследовать его поближе – слишком рискованно. И всё же, я успел вынести несколько интересных теорий о его свойствах, одна из которых, всенепременно заинтересует высшее руководство корпорации «Тостадор».

Суть её состоит в том, что эта тёмная порода является натуральным источником энергии, постоянно заряжающимся от любого излучения, ниспадающего на его поверхность, и если это окажется правдивым… Это перевернёт весь знакомый нам мир с ног на голову. Только представьте ВЕЧНЫЙ, самозаряжающийся источник неиссякаемой энергии! Это же настоящая сенсация! И это очень прибыльно. Бесконечно прибыльно для любого, кто решит реализовать этот проект.

И всё же, их язык, к сожалению, так и не был полностью изучен, за исключением нескольких десятков основных слов, составляющих основу наречия. Развитие цивилизации на планете, на момент нашего пребывания, было приблизительно на уровне земного средневековья – феодальный строй, рабы, замки, железное оружие и орудия труда. Более глубокое изучение психологии, языка, и возможности торгового сотрудничества с «Торянами», было приостановлено в связи с нехваткой припасов.

Глава 28

Ближе к самому концу документа, Николас Кейн уже молчал и даже перестал бормотать. Его пальцы легко дрожали, он то и дело облизывал губы, а в его глазах, как успел заприметить Джон, загорелся ранее невиданный огонёк интереса. Впрочем, что смог бы сделать с этой информацией обычный капитан республиканского флота? Кроме того, все трофеи, согласно договору аренды, принадлежали Ричарду Макдональду.

– Вот как… – Николас не сразу смог снять очки, ему мешала лёгкая дрожь, и мысли, непривычно роившиеся в его, как правило, абсолютно пустой голове. Ведь нет ничего проще, чем следовать приказам и уставу. Ничего легче, чем служить в армии. Тебя кормят, одевают и снабжают теми или иными занятиями, не давая заскучать. Тебе не нужно думать. За тебя всё уже давно придумали те, кто взирает на происходящее сверху. Капитан «Иллириона», должно быть, начал думать впервые за многие годы своей жизни.

– Нам следует немедленно доложить о находке главе «Эстернал», – Джон Харлайл заговорщически подмигнул своему оппоненту на поприще власти и пододвинул ящик поближе к нему.

Человеку необходимо видеть перед собой то, что сулит хорошее будущее. Так гораздо легче заставить его дать необходимый ответ.

– Он будет очень рад, и вполне вероятно, захочет вознаградить всех, кто принимал участие в спасательной операции.

– Только их? – Николас Кейн в очередной раз облизнул губы и замер, разглядывая контейнер.

– Не «их»… – торговый агент вскинул голову, указывая на неопределённость самого слова. Затем поднял палец и описал им ровный круг, на одном краю которого находился сам, а на другом – капитан, растерянный от непривычного ощущения собственной жадности. – Нас.

– Но, как же… – капитан «Иллириона» кивнул в сторону построения и ткнул пальцем в потолок. Его голос явно потерял большую часть своей громкости. Так, что никто кроме Джона уже не мог расслышать его слов. – Они и… Сенатор?

– Им не обязательно знать об этом, – Джон Уильям Харлайл придвинул ящик ещё ближе к капитану и склонился к нему настолько, что тот вполне мог почувствовать прикосновение его дыхания.

Человек гораздо внимательнее слушает, если нарушить его личное пространство.

– Группа спасения ничего не нашла. Только того безумного старика, которого пристрелил мистер Найлс. В порядке самообороны, разумеется. И ещё странный контейнер с докладом. Что же до содержимого… Его видели только мы с вами.

– Но как же я… – капитан снова указал в сторону выстроенных в кривой ряд, скучающих офицеров, только на этот раз сделал это одними лишь глазами. – Но они ведь тоже видели.

– Они видели только бумажку и слышали лишь то, что вы говорили вслух. Документ мы оставим. А вот в контейнере, вместо этой странной штуковины был найден простой камень, окрашенный в чёрный цвет и обработанный, скажем, каким-нибудь ядом. В конце концов, нам ведь нужно как-то вменяемо объяснить смерть лейтенанта Життэра.

– Но разве это не будет слишком подозрительно? – капитан всё ещё сидел в полусогнутом состоянии и говорил шёпотом. – Кроме того, кажется вы забыли о…

– Не забыл, – Джон Харлайл задорно подмигнул первому помощнику капитана, всё это время невольно подслушивающей разговор. Конечно, она была не в себе, и можно было бы попросту не учитывать её присутствия, но разве возможно уверенно вести дела, не обращая внимания на тёмные пятна в собственном плане? Ричард Макдональд никогда не стал бы тем, кто он есть, если бы допускал подобное. А Джон никогда не хотел оставаться просто агентом. – О ней так же позаботится корпорация «Эстернал».

– Я ведь созвал собрание, чтобы выйти на связь с Сенатором и… Я ведь не могу просто распустить их. Это вызовет вопросы.

– Вы просто созвали офицеров. А причина для собрания может быть разная, не так ли?

– К примеру? – капитан заинтересованно склонился к агенту ещё ближе, совершенно позабыв о том, как это выглядит со стороны. Видимо, опасаясь вопросов одних, он совершенно позабыл о возможности появления других.

– К примеру, для того, чтобы объявить о достижении целей экспедиции и поблагодарить личный состав за исполненный долг.

– Как это… Поблагодарить?

– Вы вполне можете распаковать личные запасы и угостить офицеров выпивкой, – Джон подмигнул капитану, и хлопнув его по плечу, наконец разорвал дистанцию.

– Какие такие личные запасы? – Николас Кейн сдвинул брови ещё сильнее, чем прежде. Он развёл руки и окинул взглядом свою одежду, словно пытался нащупать бутылку, предательски торчащую из кармана. – У меня нет никаких запасов. Это запрещено уставом.

– Всё верно, – Харлайл улыбнулся настолько открыто, насколько мог. Словно старался не испугать ребёнка, только-только проникшегося к нему искренним доверием. – Это запрещено уставом флота. Но в данный момент, этот корабль принадлежит Ричарду Макдональду.

– А-а-а… – капитан Николас, казалось, внезапно прозрел. По крайней мере, на это явно намекали широко раскрывшиеся глаза и яркое пламя свободы, разгоревшееся где-то на поверхности его тёмных зрачков. – А что на счёт экспедиции? Что значит «Уже достигли целей»? Мы ведь даже не долетели ещё!

– Ти-ише, друг мой, – Джон Харлайл поднял перед собой открытую ладонь и медленно опустил её вниз, изображая необходимое изменение громкости. С другой стороны, он едва сдерживался и сам. Всё прошло настолько хорошо, что даже странно! Внезапно для самого себя он завербовал самого капитана Николаса, известного своей глупой прямолинейностью и неподкупностью. – На этом корабле Я – слово и воля Ричарда Макдональда. И он только что сказал, что экспедиция окончена успешно, и мы можем возвращаться домой.

***

Стоит ли говорить, что никто из собравшихся офицеров, не выступил против неожиданного приказа Николаса, суть которого заключалась в распитии его собственного запаса бурбона? Впрочем, он так и не смог сделать этого сразу же. Ему потребовалось время на то, чтобы сделать выговоры отдельным офицерам и даже докопаться до их внешнего вида, не соответствующего уставу. К примеру, у одного из молодых лейтенантов оказалось ровно на одну пуговицу меньше, чем это было необходимо.

Капитану «Иллириона» нужно было просто побыть собой. Сделать всё тоже самое, что он делал в остальные дни на корабле, просто чтобы собраться с мыслями и нарушить собственные принципы. Впоследствии, пригласив всех офицеров в столовую, капитан налил каждому из них полную кружку отменного бурбона и сделал это своими руками. Тот, кто на протяжении долгих лет казался команде сосредоточением всего плохого, что только может быть в человеке, внезапно превратился… В человека обычного.

Простого, разговорчивого, и даже вполне весёлого. Правда, все его шутки заключались в основном в старых историях из его собственной жизни, где он измывался над глупыми новобранцами, и не каждый из лейтенантов, только-только подписавших контракт, был способен их оценить. Но они были. Николас Кейн внезапно перестал был отменной мразью в глазах собственных подчинённых.

– Мне нужно ещё кое-что перепроверить, перед тем, как мы доложим обо всём вышестоящему руководству, – Джон Харлайл самодовольно хлопнул по плечу ближайшего из офицеров и чокнулся со всеми своей кружкой. Правда, пить не стал. Конечно же, это далось ему совсем нелегко, но ему всё ещё нужен был трезвый ум. Торговый агент по-отцовски положил свои руки на плечи капитана и просто кивнул, обозначая своё одобрение его действиям. Ник же в свою очередь весьма неумело сдерживал слёзы. То ли от удовольствия, что он получал от собственного перерождения, то ли от осознания того, что его личные запасы бурбона неумолимо тают на его глазах. – Я хочу более подробно изучить то странное сообщение, а вы пока просто продолжайте делать то, что делаете.

– Хорошо… – На лице Николаса застыла добродушная улыбка, а в глазах читалось лишь то, что он был вовсе не рад распрощаться с горячительным. В любом случае, Джону не было никакого дела до нескольких ящиков виски. Он купит ему в десять раз больше, если всё и дальше будет идти так же гладко. Гладко, как по пьяным россказням самого Николаса, было у Тайны. Она, к слову, наверное, уже устала краснеть, поэтому убежала в свою каюту.

***

– Так что именно вы хотите, чтобы я сделал? – Пожалуй, Эрика Найлса уже вполне можно было отправлять на реабилитацию. Слишком уж много в его организме накопилось разнообразных веществ, и это всего лишь за пару дней. Он выглядел просто ужасно – его плечи осунулись, руки тряслись, как у заядлого алкоголика, а запавшие щёки обрамляли яркие синяки под стеклянными глазами.