Текст книги "Цена звёздной пыли (СИ)"

Автор книги: NBRAINH

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

– Мистер Харлайл? – вместе со звуком голоса в сторону торгового агента ринулся и луч света, испускаемый фонарём выглядывающего из-за угла, испуганного офицера. – Вы в порядке?

– Какого х… – ощутив на себе внимание целой вселенной, Джон резво уклонился от ударившего в него, луча света, и занял позицию за ближайшей тумбочкой. Быть в единственном пятне света в тёмном помещении – это значит быть подстреленным. – Что ты делаешь, идиот? Лучше подсвети комнату!

– А-а-а… – несколько секунд повертев в руках фонарь, лейтенант вернул осветительный прибор в режим самого широкого диапазона света, и направил его в глубину мостика. – Вот так? Правильно?

– Правильно было бы, родись ты котёнком в семье, не готовой к появлению новых ртов, – нервно перехватив парализатор, Джон высунул свою голову за пределы укрытия, и сконцентрировал всё своё внимание на осмотре помещения.

– А я люблю котиков, – парировал тем временем Життэр, видимо, не совсем уяснив прямой намёк.

***

Пожалуй, на обследование капитанского мостика у миниатюрной команды Харлайла ушло куда больше времени, чем на то, чтобы проверить все остальные встреченные помещения. Была ли тому причиной осторожность, навеянная долгими боями в кратерах Нивы, или попытки Життэра осознать сказанную ему фразу – не столь важно для нашей истории. Важно другое. К примеру, найденный торговым агентом, труп капитана «Призрака», как раз и послуживший источником того самого шума, который вынудил Джона занять укрытие и потратить ещё несколько минут своей жизни на созерцание темноты.

Будучи гораздо старше своих остальных коллег, капитан брошенного корабля умер своей смертью прямо на шатком офисном стуле, и рухнул лишь в тот момент, когда дверь мостика поддалась навязчивым «уговорам» ставленника Ричарда. Джону Харлайлу так и не удалось найти иных причин для скоропостижной смерти члена экипажа загадочного корабля, ведь на его теле не было никаких явных травм, действительно опасных для жизнедеятельности организма. Всего лишь несколько ссадин и отчётливые синяки, неспособные прервать жизнь даже боксёра-новичка, не говоря уже о старом «морском» волке, преодолевшем расстояния куда большее, чем прошла сама Земля за всё время своего бесконечного круговорота. И как и прежде, документов при капитане не оказалось. Точнее были, но они никак не отличались от всех остальных, канувших в лету на борту этой мрачной посудины. Что же было самым удивительным из всех фактов, так это то, что помимо одинокого старика, закончившего свой жизненный путь подобно офисному планктону – спасательная команда не нашла более никого из экипажа «Призрака».

– Десять скафандров, – Джон Харлайл вынул очередную кипу бумаг из кармана мертвеца и проводил взглядом их молчаливое самоуничтожение. Подобно всем остальным печатным изданиям, эти тексты попросту растворялись на глазах, превращаясь в нечитаемые кляксы. – Один у нас на «Иллирионе». Второй был на том странном старике, случайно застрелившим самого себя, а третий здесь, на самом ценном члене экипажа. Так где же остальные семь?

– Может быть, их уже спасли? – лейтенант Життэр, в отличие от Джона, никогда не отличался особой подозрительностью, поэтому просто переворачивал всё, что удалось найти на мостике, в поисках ответов. – Или они катапультировались?

– На «Призраке» не хватает всего одной капсулы, – Харлайл устало вздохнул и оставил капитана в покое. Всё, что он мог, он уже рассказал. – А в реестре происшествий нет никаких записей об этом корабле.

– Тогда может быть они просто ушли? – Тайна так и не решилась подойти ближе к трупу, поэтому ей пришлось оставить рукав Харлайла в покое.

– Куда? – торговый агент кивнул в сторону внешнего сенсора корабля, через который проглядывало сияние близлежащих звёзд, тусклое и холодное. – В ближайший магазин за пивом?

– А я бы не отказался от прохладного… – заметив на себе пристальный взгляд ставленника великого торговца, Життэр спохватился и вспомнил, что говорит со своим начальником. – Стаканчика чая.

– Холодный чай? – стряхнув внушительный слой пыли с центральной панели управления, Джон Харлайл принялся проверять положение переключателей. Это самый верный способ выяснить состояние системы. – Для таких как вы есть отдельный котёл…

– В аду? – лейтенант усмехнулся так, словно услышал бородатый анекдот. Один из тех, которые любил травить Николас после нескольких стопок виски, которого, по его же заверениям, на «Иллирионе» быть не могло. – Никогда бы не подумал, что вы верующий человек.

– Да нет, лейтенант. Я имел в виду котёл в «Марсианской горнодобывающей компании». Ну, там, где кратеры, пыль, и отбитые психи в качестве рабочих.

– Но я туда не хочу…

– И они не хотели, лейтенант. И они, – откровенно вымотавшись, Джон Харлайл наконец позволил себе расслабиться и опуститься на ближайший стул. Следовало быть основательно осторожным при работе с центральным компьютером чужого корабля.

Щёлкнув всеми суставами, которыми только позволял организм, заместитель капитана вытянул руки и ноги, подготавливая их к рабочему режиму. Где-то под столешницей панели управления раздался звон случайно задетого металла. – Напомни-ка, должны ли под ногами оператора находиться проводники?

– Согласно технике безопасности, никак нет, – Життэр заинтересованно заглянул под панель, и немного покопошившись в облаке пыли, поднятом ботинками Харлайла, выудил оттуда железный ящик.

– Что там? – агент множество раз прокручивал в уме расположение переключателей стандартных панелей вроде той, которая находилась на «Иллирионе», и казалось, запомнил абсолютно всё необходимое. И всё же он был солдатом, а не тем, кто просиживает свои брюки за тёплым экраном монитора. Уверенно щёлкнув несколькими из маленьких рычажков, он смог-таки вывести центральный компьютер из спящего режима, однако, что делать дальше – не имел ни малейшего понятия.

– Ящик, мистер Харлайл. – лейтенант ловко выудил из-за пояса уставной штык-нож и воткнул его в прорезь крышки. – Открываем?

– Отставить! – наконец обратив внимание на акт беспечной глупости, происходящей прямо на его глазах, Джон отвлёкся от экрана и выхватил у Життэра орудие мародёрства. – Постой. Разве он не похож на тот самый ящик, который мы обнаружили в казармах?

– Не имею ни малейшего понятия, мистер Харлайл, – лейтенант виновато пожал плечами и убрал ножик обратно за пояс. – Я не особенно внимательно его разглядывал.

– Как и сводку правил операций на враждебной территории, – немного подождав реакции на сказанное, Джон Харлайл ещё раз убедился, что ждать её, в принципе, даже и не стоило. Его пальцы скользнули к настройке рации и вывели её на нужный канал. – Мистер Найлс, вы ещё с нами?

– Я-я… – сквозь рацию отлично передавалось ощущение полной отчуждённости собеседника. Он уже дважды за последние несколько часов подвергался электрическому удару высокой частотности. – Д-да, конечно.

– Не забудьте в следующий раз взять с собой резиновые перчатки.

– В-вы всё шутите? – Эрик Найлс без сомнений переживал самое трудное время своей жизни. Влияние тока на способность адекватно мыслить была не единожды доказана в следствии многочисленных экспериментов бюро по охране труда. – Вы что, отозвали отряд?

– Что же, видимо, ваш мозг ещё цел. Отлично, – Харлайл невольно представил свои ощущения в случае переживания того же самого, что вытерпел Эрик, и легко содрогнулся. – Скажите мне, мистер Найлс, тот самый ящик всё ещё в трюме?

– Так точно, – Эрик сделал небольшую паузу, что бы убедиться в правдивости собственных слов. Высунул голову из медицинской палатки и нашёл искомое взглядом, после чего сразу же нырнул обратно, в своё укромное логово. – Тут. Всё такой же нетронутый и запертый.

– Тут такое дело, – Джон приподнял найденную металлическую коробку и присмотрелся к ней, не забывая помогать себе фонариком. Он был готов поклясться месячным жалованием, что видел точно такую же царапину именно в этом же месте, на поверхности ящика в казармах. – Мы обнаружили точно такой же ящик здесь, на капитанском мостике.

Глава 22

– Вы всё же смогли туда попасть? – возбуждённый внезапной информацией, второй помощник подскочил в палатке, умудрившись вписаться головой в купол. – Каким образом?

– Честно говоря… – прокрутив в голове воспоминания о самом быстром взломе в своей жизни, Джон мысленно погладил свой ботинок и даже натёр его гуталином в награду за исполненный долг. – Благодаря отсутствию сдержанности и наплевательскому отношению к уставному имуществу республики.

– Я ни на секунду не сомневался, что эти навыки рано или поздно пригодятся вам в жизни, – Эрик Найлс легко рассмеялся и вернулся в койку. Головокружение всё ещё оставалось. Пережитое им сегодня было куда серьёзнее, чем банальная попытка попридержать контакт кабеля питания для наилучшей проводимости тока, предпринятая в далёком детстве. – Вы… сделали?

– Уже в процессе. Лейтенант Життэр оказывает мне всяческую поддержку, – Джон Харлайл в очередной раз порадовался тому, что второму помощнику редко приходится объяснять все подробности происходящего. Он был в курсе дел и не забывал о них. Пожалуй, это самое лучшее качество для эффективного торгового агента, и он обязательно намекнёт об этом Ричарду, по возвращении на голубую планету. Осталась лишь одна, последняя проверка. – Одному мне пришлось бы не сладко. Если интересуют подробности – обратитесь за докладом к Лейтенанту, я тут слегка занят попытками разобраться в панели управления.

– Понял.

Как оказалось, Эрик Найлс и правда понял. В незамысловатых словах Джона он смог уловить то, что не смог бы расслышать никто другой. Что в свою очередь, было весьма кстати. Никогда нельзя полагаться на удачу, и на то, что никому из заинтересованных лиц не взбредёт в голову подслушать открытую радиопередачу. К примеру, тому же капитану Николасу, явно имеющему более тесные связи с сенатом, чем он пытался показывать на людях. Ни о каком докладе не могло быть и речи. По крайней мере, в реальности. Однако, Эрику удалось услышать именно то, что хотел от него Джон.

– «Отвлеки внимание Життэра, пока я займусь делом».

***

И он отвлёк. А сам торговый агент весьма успешно поддел ножом крышку найденного ящика и просунул в щель заветный доклад первой экспедиции, который впоследствии предстояло обнаружить уже не ему.

– Вас понял, – выслушав доклад лейтенанта, Эрик Найлс представил примерное время, необходимое Джону для выполнения простенького трюка с подкинутой бумажкой и решил отпустить докладчика. Оставалось лишь одно – доклад должен быть обнаружен. И не с подачи Харлайла, а с распоряжения кого-то другого. И уж тем более, не его руками. – А что насчёт контейнера? Вы уже осмотрели его содержимое?

– Никак нет, мистер Найлс, – лейтенант Життэр был слегка выше, шире, и даже явно взрослее Эрика, однако, согласно уставу флота, был гораздо ниже на лестнице иерархии. В отличие от Харлайла, соблюдающего банальную вежливость, когда вообще вспоминал о её существовании, лейтенант был попросту обязан обращаться ко второму помощнику на «вы».

– Ну не тащить же вам его к выходу, – старательно сделав ударение на слове «вам», Эрик Найлс забросил долгожданный спиннинг в озеро причинно-следственных связей. Он буквально нажал кнопку «старт» на пульте управления планом Джона.

– И то верно, – Життэр неуверенно почесал свой абсолютно-гладкий подбородок, на котором по какой-то причине, никогда не росла борода, и обратился уже к Джону. – Мистер Харлайл, разрешите открыть контейнер!

Уже вернувшийся к панели управления, торговый агент безразлично махнул рукой на предмет интереса лейтенанта и углубился в изучение разноцветных кнопок, рычагов, и переключателей. – Валяй.

– Есть «валять»! – облегчённо вздохнув от спавшей с его плеч перспективы тащить этот кусок металла в трюм, лейтенант уверенно пододвинул ящик к себе поближе и повторил трюк с ножом. Спустя мгновение крышка контейнера отскочила вверх, обнажив своё нутро перед Життэром. – Что тут у нас?

Человек не способен заметить то, что лежит прямо на глазах, и с лёгкостью находит скрытый смысл даже там, где его нет. Так произошло и с Життэром, упорно не замечающим тот самый доклад, ради которого и была затеяна вся спасательная операция. В то же время взгляд лейтенанта приклеился к другому предмету, находящемуся в загадочном контейнере. Точнее, не к предмету, но к отсутствию чего бы то ни было. Помимо документа, скатившегося вниз, и прижавшегося к ближайшей стенке ящика относительно положения лейтенанта, и таким образом – совершенно скрывшегося от его глаз, на дне сундучка его ждала пустота.

О, нет, не та, которая предстаёт перед тобой, когда ты открываешь уже опустевший коробок спичек, но совершенно другая – чистая, абсолютная тьма, напоминающая скорее не огранённый затвердевший осколок чёрной дыры. Будучи размером с кулак офицера, он не имел чётких границ, и казался попросту бесконечным, даже поглощал направленный прямо на него, концентрированный свет фонаря. Вместо доклада, лейтенант Життэр нашёл в ящике сгусток изначальной пустоты, что правила балом во вселенной далеко до начала времён.

– Что там у тебя? – заметив странное поведение Життэра, Джон Харлайл решил убедиться, что тот найдёт необходимое, и станет тем, кто поставит на его задачу штамп с оттиском «успешно».

– Тут… – Життэр не сдвинулся с места и даже не посмотрел на своего начальника. Джон же не мог не заприметить странную игру теней на его лице. Словно свет фонаря пытался сопротивляться наступлению неестественной темноты. – Я-я не знаю.

– Логично. Временами сложные хитросплетения слов весьма сложно понять даже мне… – Харлайл усмехнулся и подошёл к лейтенанту вплотную, ободряюще положил ладонь на его плечо. Офицер даже не шевельнулся, тогда как в обычной ситуации должен был бы подпрыгнуть от испуга.

– Эрик! – наконец уяснив причину замешательства Життэра, Джону не оставалось ничего другого, кроме как просто захлопнуть ящик и отодвинуть его подальше от шаловливых ручонок лейтенанта. Последний, к слову, совершенно изменился в процессе созерцания истинной тьмы – его взгляд не отрывался от ящика с самого момента его открытия, а руки так и тянулись к неизведанному, словно нечто внутри металлической шкатулки требовало внимания. Манило его, подобно древнему демону из ветхих писаний. К тому времени как Харлайл прервал визуальный контакт офицера с тёмным камнем, он совершенно перестал откликаться. Погрузился в транс. – Срочно изолируй чёртов ящик от остальной команды!

– Ч-ч-т… – едва настроившись на волну второго помощника капитана, рация агента выплеснула наружу вовсе не желанный голос Эрика, а лишь обрывки его слов и всё нарастающий фон помех, напоминающий сигнал счётчика гейгера. – П-про-и-ис…

– Твою же за ногу! – так и не дождавшись ответа, торговый агент несколько раз перенастроил сигнал, однако так и не добился успеха. Также он попробовал использовать и рации Тайны с Життэром, но безуспешно. Связь с остальной спасательной командой оборвалась.

– Мистер Харлайл, что происходит? – Хукер растерянно пыталась привести в чувство загипнотизированного офицера. Даже легко поцеловала его в щёку, чтобы пробудить ожидаемое смущение, свойственное каждому из молодых лейтенантов флота. Казалось, Життэр окончательно сник на пару с сигналом радиосвязи.

– Похоже на какое-то странное излучение, – с того самого момента как был открыт ящик, Джон слышал легкий звон в ушах, какой бывает при резкой смене окружающего давления, но просто не придал этому значения – систематическое недосыпание весьма часто проворачивало схожие трюки. Сейчас же звон стал гораздо сильнее и чуть-ли не заглушал голос первого помощника, заставляя Харлайла сосредоточенно прислушиваться. – Надо поскорее заканчивать здесь и сваливать, пока не стало слишком поздно.

Поставив первого помощника капитана рядом с Життэром, Джон дал ей распоряжение играть роль настольной лампы, чтобы он мог спокойно заняться настройкой систем «Призрака», не отвлекаясь на отчего-то, постоянно моргающий фонарь. Лейтенант так и не сдвинулся с места и продолжал бессмысленным взглядом прожигать дырку в заветном ящике.

– Так. Если разблокировать генератор и перевести его в общий режим, вполне вероятно, что его мощности уже не хватит для постоянной поддержки работоспособности всех систем жизнеобеспечения, – перебирая в голове все возможные варианты использования панели управления, Джон Харлайл уверенно щёлкал переключателями и наблюдал за каждым изменением параметров, отображаемых на небольшом экране. У него нет полноценных прав на использование центрального компьютера. Нет необходимого пароля, а возможный взлом займёт весьма немало времени. Да и то при условии наличия Эрика под рукой. – Я не могу привести всё в норму.

Джон разговаривал скорее сам с собой, нежели ожидал ответа или реакции от Тайны. Завершив все приготовления, агент победоносно привёл очередной переключатель во включённое положение и в тот же момент, на центральном экране засияла яркая вспышка последнего рабочего состояния компьютера.

– Что это? – слегка ослеплённая резкой вспышкой, явно контрастирующей с потускневшим светом фонаря, Тайна Хукер принялась разглядывать неподвижное изображение на экране.

– Судя по всему, последним рабочим процессом центрального компьютера была видеопередача, – Харлайл нажал несколько кнопок одновременно, надеясь вызвать системное меню, однако, «Святая троица» осталась глуха к его мольбам. – Полный тупик. Я не могу что-либо сделать. Система зависла.

– Попробуйте нажать вот сюда, – протянув свои пальчики к одной из кнопок, Тайна аккуратно нажала её и подержав несколько мгновений, отпустила. Экран компьютера несколько раз моргнул в такт фонаря и потух.

– Что ты сделала?

– Мой компьютер часто виснет во время видеозвонков и его постоянно приходится перезагружать, – пожав плечами, первый помощник отодвинулась обратно и указала на монитор. – Самый последний процесс всегда остаётся на поверхности памяти и может быть восстановлен без обратной связи с остальной системой. Иными словами – мы можем настроить вызов по последнему адресу собеседника «Призрака». Эту штуку мне как-то показывал мистер Найлс.

Удивившись внезапному прозрению девушки, Джон Уильям Харлайл смог выдохнуть лишь на последнем её слове, когда всё уже стало ясно. Тем временем экран вновь ожил. Правда, весьма странно, по сравнению с поведением любых других экранов, когда-либо виденных агентом.

То был безумец всея мониторов. Вместо того, чтобы запуститься сразу, он включил лишь несколько пикселей в центре, которые с каждой прошедшей секундой разрастались всё больше – от размеров ушка швейной иглы, до чашки кофе и дальше, вплоть до того, как сияние поглотило всю поверхность экрана.

И вместе с просыпающимися пикселями нарастал и фоновый шум, раздражающий ушные перепонки Джона и рассеивая внимание. Подобно помехам, захламляющим радиосигнал, свист в ушах развеивал каждую мысль, зарождающуюся в чертогах разума. И судя по реакции Тайны, Харлайл был в такой ситуации не один. Уже через минуту ожидания возрождения экрана, девушка легко вскрикнула и упала на пол, старательно пытаясь уберечь слух от нависающего наваждения.

– Эй, с вами всё в порядке? – это был скорее риторический вопрос. О порядке речи идти не могло. Бросившись на помощь к Тайне, Джон попытался помочь ей встать. Её словно прибило к полу. Тоже самое ощутил и сам агент, когда поднимался обратно – ноги налились свинцом, а на плечи давила тяжесть всех прошедших лет жизни. Один лишь Життэр, казалось, не ощутил никаких изменений, и всё ещё изображал оловянного солдатика.

Экран всё ещё не пришёл в норму – битые пиксели то и дело проглядывали на картинке, создавая непрерывно передвигающуюся рябь. И всё же, несмотря на явные визуальные помехи, экс-сержант легиона уже понял, с кем имеет честь разговаривать.

***

– Р-ричард? – всё ещё не веря своим собственным глазам и уж тем более – напряжённому слуху, Джон Харлайл замер, и даже задержал дыхание. Буквально на его глазах на мониторе центрального компьютера «Призрака», проявлялось распухшее лицо того человека, который и отправил его сюда.

– Какой ещё к чёрту «Ричард»? – опешивший от подобного обращения, Макдональд яростно запустил тяжёлую кружку в свой монитор. Правда, он всё равно никогда особо не выделялся точностью, поэтому промазал. – Кто ты такой, чтобы иметь наглость обращаться ко мне по имени, сын плешивой потаскухи!

На этот раз ошеломило уже самого Джона. Старый торговец ещё никогда не обращался с ним настолько грубо. Впрочем, это было вполне в его духе. Особенно когда его отвлекали от выпивки. В любом случае, никогда нельзя запрещать себе бить противника его же монтировкой. – Неужели ты не узнала меня, мамочка?

– Мамочка? Чёрт возьми, да ты самоубийца! – рассмеявшись и нахмурившись так, что это было видно даже сквозь никуда не исчезнувшую рябь, Ричард Макдональд приблизился к своему монитору и всмотрелся в лицо наглеца, смеющего над ним подшучивать. Однако, его хмурость продержалась лишь до того момента, как он понял, кто перед ним стоит. – Джонатан?

– Какая хмельная пчела ужалила твой престарелый зад? – сначала грубость, теперь вот это. Никто и никогда не называл Джона полным именем, и он действительно полагал, что это произойдёт лишь в тот момент, когда он будет уже по ту сторону жизни.

– Какого хрена, Харлайл? – когда Ричард наконец подковылял вплотную к своему монитору, а значит, и камере, агент наконец смог рассмотреть его полностью. – Ты совсем не изменился…

Некогда идеально ухоженные, сейчас совершенно седые и грязные, волосы Макдональда свисали на его ссутулившиеся плечи, кучерявыми хаотичными локонами. Лицо торговца стало ещё более морщинистым и Джон вполне мог бы описать его не как «Лицо с сеткой морщин», а как «Морщины с примесью черт лица». Взгляд торговца совершенно помутнел, а голос превратился в сиплый хрип, лишь издали похожий на некогда величественный баритон великого угодника женских сердец. Он стал ещё шире, но, в отличие от состояния предыдущего, под слоем жира уже не проглядывались мускулы, достойные настоящего мужчины. Джон Уильям Харлайл видел на мониторе всё того же Ричарда Макдональда, с одним лишь отличием… Он постарел как минимум на несколько десятков лет. Состарился всего за пару часов, что Джон провёл на «Призраке».

– Неужели ты наконец смыл макияж? – пытаясь спрятать собственную растерянность как можно глубже, Харлайл решил сделать то, что он лучше всего умел. Пошутить. Это ведь всего лишь розыгрыш старого дурака, так ведь?

– Мальчик мой… – пожалуй, это был первый раз, когда кто-либо из числа смертных видел слёзы, проступающие на глазах величайшего из мошенников, по слухам, продавшего собственную душу ещё в далёком детстве. – К-как ты… Ч-что… Что происходит?

– Ты мне расскажи, – Джон Харлайл показательно рассёк окружение лучом фонаря и указал на темноту, царящую за пределами помещения. – Это ведь ты отправил меня сюда, чтобы выяснить имя того идиота, который решил провернуть дальнюю экспедицию без уведомления сената и даже самого флота. Так какого чёрта я наблюдаю твою физиономию на бортовом компьютере «Призрака»?

– «Призрак»? – Макдональд задумчиво затянулся дымом сигары. Пальцы его тряслись так, что пепел падал прямо на пол, застеленный привычным для убранства короля, белоснежным ковром из снежного льва. – Прошло… Прошло пятьдесят лет, Джонни.

– В каком смысле? – Харлайл недоверчиво остановил поток собственных мыслей, пытаясь переварить всю полученную информацию, и заодно, в очередной раз осмотрел человека на экране.

– Я всегда догадывался, что твоя задница переживёт всю республику, но это ведь звучит как первосортный бред.

– Я помню тот день, Джон. Отлично помню, как в последний раз выходил на связь с «Иллирионом», – старый торговец пододвинул поближе один из стульев, оказавшихся под рукой, и рухнул на него сверху. Его ноги пробирала крупная дрожь. – С тех самых пор вы так ни разу и не вышли на связь. Ваш корабль пропал. Исчез в бесконечности самой вселенной. Как и следы самого «Призрака».

– Не понимаю… – всего на мгновение представив, что слова Ричарда не были какой-то глупой шуткой, Джон Харлайл тут же почувствовал неконтролируемое головокружение и тошноту, сопоставимую разве что с последствиями завтрака перед погружением на глубину. Что он несёт? Пятьдесят лет?

– Я отправил на ваши поиски несколько десятков кораблей легиона, – чтобы его собеседник не заметил внезапной слабости самого короля торговли, Макдональд показушно чихнул, и утёр проступившие. солёные капли слёз. – Но нам так и не удалось найти… Ничего. Вы просто исчезли. Куда вы пропали?

– Пропали? – Харлайл, всё ещё пытающийся сдержать наплыв первобытного страха перед неизвестным, раздражённо ударил по столешнице панели управления. – Мы всё ещё на «Призраке», старый ты идиот!

– Но… Как? – поддавшись слабости, Ричард Макдональд облокотился на стол, и опрокинул одну из стоявших рядом, хрустальных кружек. На столешнице образовалась небольшая тёмная лужица эля, отражающая заходящее солнце за окном замка. – Как ты… Ты всё так же молод…

– Ничего не понимаю, – Харлайл отошёл от панели управления и прошёлся по кругу. Говорят, подобные телодвижения отлично помогают эффективнее соображать в трудных ситуациях. Впрочем, как уже успел убедиться Джон, всё это не более чем предрассудки, вызванные слишком большим количеством свободного времени у определённых слоёв общества.

– Когда я понял, что найти вас невозможно, я потерял всякий интерес к жизни и… Я ушёл в отставку, не в силах продолжать свою деятельность дальше, зная, что она привела к вашей гибели. Твоей гибели, Джон.

– То есть ты забросил многомиллиардную компанию только потому, что случайно потерял одного из мелких клерков? – Джон усмехнулся и махнул на сидящего по ту сторону экрана, Ричарда Макдональда. – ТЫ?

– Ну, вообще, ты прав, – старый торговец рассмеялся ещё громче прежнего. Казалось, он просто хочет спрятать грусть за маской веселья. – Просто через несколько лет я устал и ушёл на пенсию.

– Вот теперь – верю, – поддавшись настроению торговца, Джон ухмыльнулся и присел обратно на кресло. Как любил поговаривать его уже давно усопший дед: «В ногах правды нет, правда – в правде».

– Так мы совсем не выходили на связь с тех самых пор, как провели собрание с участием сенатора?

– Было какое-то странное сообщение, которое я так и не смог разобрать. Подключи свой накопитель к этой старой хреновине, я попробую тебе его скинуть, – Макдональд привстал и подался вперёд, словно сами стены могли подслушивать их разговор, и принялся копаться в файлах своего компьютера. – Слушай, дружище… Честно говоря, я вообще не понимаю, какого чёрта здесь происходит, и скорее всего, уже завтра поутру буду думать, что попросту окончательно съехал с катушек. Впрочем, именно так это выглядит и сейчас. Но всё же… Что вам удалось обнаружить на «Призраке»?

– Мы нашли вот этот ящик, – торговый агент указал на предмет внимания Життэра, всё ещё взирающего на него так, словно в нём была заключена сама тайна зарождения вселенной. Быстро настроив информационный накопитель своего скафандра на приём данных извне, Джон уместил небольшой переходник в один из портов центральной панели управления. – С очень интересным содержимым.

– Что там?

– Кусок некой темной материи. Что-то вроде материализовавшейся чёрной дыры, – Джон откинулся на спинку и устало вздохнул. В такой ситуации самое лучшее, что могло бы с ним случиться – это сигарета. А он расстрелял её ещё в трюме. Глупец, не способный смотреть в будущее. – Мы ещё не исследовали его с помощью оборудования и понятия не имеем, что это такое.

– Чёрный камень? – Ричард Макдональд едва не подпрыгнул. Его руки, и без того содрогающиеся под воздействием похмельного синдрома, затряслись ещё сильнее и интенсивнее. Настолько, что если бы кто-нибудь сунул в его руки гитару, торговец сам того не заметив, сотворил бы новый хит классической, народной музыки. – Чёрт возьми, Джон! Ты так и не удосужился прочитать тот доклад?

Глава 23

– Ну… Я как раз собирался сделать это, перед тем, как ты отправил меня в эту дыру, – торговый агент виновато развёл руками. – А что там?

– Камень, Джон! – старый торговец хлопнул себя по морщинистому лбу, уже покрывшемуся испариной. – Вся ваша долбанная экспедиция была затеяна как раз ради этого камня!

– На кой чёрт тебе сдался этот камень? – Джон пододвинул ящик к себе поближе и показательно постучал по его крышке. – Это же просто камень.

– Этот «Камень», как ты выразился – самый совершенный источник энергии в известной вселенной! – Ричард Тарталл Макдональд вскинул руки вверх, показывая божественность того, о чём идёт речь, и снова вернулся к экрану. Под божественностью, конечно же, подразумевались деньги. – Ты хоть понимаешь важность этого открытия? Покажи мне эту штуковину. Достань его.

– Я не уверен, стоит ли вскрывать этот контейнер, – Джон Харлайл схватил Життэра за плечи и пододвинул его поближе к камере. Последний всё ещё продолжал имитацию бурной жизнедеятельности овоща. – У тебя есть реальная возможность последовать его примеру.

– Посмотри на меня, Джонатан, – Макдональд с явным трудом в очередной раз покинул пристанище своей огромной задницы и приблизился к экрану. – Он выглядит гораздо более живым, чем я.

– Спорить не стану, – Джон Уильям Харлайл всё ещё не совсем осознал то, что перед ним находился НАСТОЯЩИЙ Ричард. Постаревший настолько, что днём ранее выглядел ещё вполне молодым.

Так часто случается с людьми, попавшими в экстремальную ситуацию, не укладывающуюся в привычное течение жизненных потоков. Будь то безвременная кончина одного из сыновей, на новость о которой ошеломлённый отец отвечает лишь глупой, печальной улыбкой. Или ранение в живот одного из бойцов передового отряда поддержки, который, совершенно не замечая угасающего уголька своей жизни, попросту медленно затягивает в лёгкие сигаретный дым, и продолжает ползти к поставленной цели. Что же объединяет эти два случая, задаст вполне логичный вопрос, особенно внимательный читатель?

Осознание полной отрешённости от реальных событий. Тот самый момент, когда ещё совсем недавно абсолютно всесильный и владеющий ситуацией разум – получает информацию о своей беспомощности на пёстром полотне вселенной. И Джон Харлайл чувствовал тоже самое. Он столкнулся с тем, что не способен осознать, и от того попросту выпал из сознательного существования, перейдя в режим «Посмотрим, что будет дальше».

– Ну, хорошо. Смотри.

Однако, Ричарду Тарталлу Макдональду, прожившему последние несколько десятков лет жизни в неведении относительно судьбы «Иллириона», так и не суждено было как следует разглядеть предмет своего былого желания. Ведь как только рука Харлайла уверенно дёрнула крышку ящика вверх, а пальцы ухватили прохладную поверхность камня с целью его извлечь – трансляция попросту прервалась. Как исчезло и сияние всё ещё включенного фонаря, который Джон ни на секунду не выпускал из своих рук в соображениях безопасности.