Текст книги "Pro bono publico I (СИ)"

Автор книги: miss Destinу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Мальчик молчал долго, но по его глазам Северус видел, что смысл его слов он уловил.

– А если я не знаю правил игры, в которую играю, профессор? – наконец, тихо спросил он.

– Тогда вы должны узнать их, Поттер. Только увидев расклад на доске целиком, можно выбиться в дамки.

***

Солнечный лучик, чудом пробившийся сквозь плотно задернутые гардины, осветил просторную, богато убранную гостиную, скользнул по затянутой темно-зеленым шелком стене и, угодив в резной буфет с хрустальным сервизом, рассыпался миллионом крошечных искр.

Роуз Мальсибер, сидевшая в глубоком кресле с чашкой травяного чая в руках, недовольно поморщилась, чувствуя, как от яркого света к вискам подкрадывается только-только отступившая мигрень.

Все утро Роуз провела за жарким спором с сыном, пытаясь отговорить его от безумной затеи, которая, казалось, захватила его с головой, но все уговоры были напрасны. Кристиан словно обезумел, едва молодой Блэк сообщил ему об их сомнительном плане возвращения Лорда, и мгновенно развил бурную деятельность, бросив все текущие дела и бросившись на поиски нужных людей.

А вот сама Роуз энтузиазма сына совершенно не разделяла. Несмотря на то, что вновь проснувшийся у Кристиана интерес к жизни ее безусловно радовал, ее терзали сильные сомнения относительно того, к чему может привести эта затея. Во-первых, она очень сомневалась, что ритуал, найденный Регулусом в старинном фолианте, сработает правильно и не нанесет никому из участников вреда. А во-вторых, сама перспектива возвращения Лорда к жизни женщину нисколько не вдохновляла.

Нет, в свое время Роуз была искренне предана Лорду, разделяла его идеи и верила, что все они делают правое дело. Но сейчас, после всего того ужаса, которым обернулись их планы, ей становилось страшно от мысли, что все это может повториться вновь. Она прекрасно понимала, что если Лорд очнется, новой войны будет не избежать, и если потерю мужа Роуз с трудом, но пережила, то случись что-то с ее детьми, и жизнь потеряет всякий смысл.

Все это она и пыталась донести до ослепленного сумасшедшей идеей сына, но двухчасовой скандал не принес ничего, кроме захлопнувшейся за Кристианом двери и разыгравшейся мигрени, от которой Роуз теперь безуспешно пыталась спастись в затемненной гостиной.

От не радостных мыслей женщину отвлек домовик, бесшумно возникший рядом с креслом.

– Простите, хозяйка, Ринки не посмела бы побеспокоить добрую хозяйку, но к хозяйке прибыл гость! – протараторила эльфийка, прижимая к груди тонкие ручки.

– Мерлин, – Роуз поморщилась от ее высокого голоса и вздохнула. – Кого там еще принесло?

– Пожилой господин назвался Джонатаном Фоули, хозяйка!

Тонкие брови Роуз взлетели вверх.

– Джонатан? – от удивления она даже забыла на миг о головной боли. – Не может быть. С чего бы… Да не стой столбом! – опомнившись, воскликнула она. – Проводи его ко мне!

Ринки мгновенно исчезла, а спустя несколько минут в гостиную вошел неожиданный гость.

– Прошу прощения за беспокойство, мадам, – Джон слегка поклонился, сняв темно-фиолетовую шляпу. – Вы, наверное, не помните меня…

– Ну что вы, Джонатан! Разумеется, я помню вас, – Роуз протянула руку. – Вы ведь были так добры к нам с дочерью, Алекс до сих пор вспоминает о вас с улыбкой! Но что вы делаете в Британии?

– Ностальгия по юности, – вздохнул Фоули. – Увы, с каждым десятилетием я становлюсь сентиментальнее, вот и решил навестить родину. Надеюсь, я не сильно отвлек вас своим визитом?

– Вовсе нет, – отмахнулась Роуз, жестом приглашая его присесть. – Сказать по правде, я очень рада вас видеть. Ринки, чай и пирожные для гостя! Или вы предпочитаете напитки покрепче?

– О, нет-нет, чашка чая – это то, что нужно.

– Знаете, в последнее время все чаще стала замечать острый дефицит приятных собеседников, – продолжила Роуз. – Дети взрослые, у них свои дела, а я погибаю от скуки в компании домовика, – она рассмеялась.

– Буду счастлив спасти вас от столь непривлекательной участи. Если, конечно, вы сочтете интересной компанию старика, – Джонатан тепло улыбнулся и взял появившуюся на столике чашку с ароматным напитком.

========== Глава 19. Гости ==========

Холодный декабрьский дождь, зарядивший с самого утра, к вечеру превратился в настоящий ливень. Мощные потоки воды обрушились на землю, желая, казалось, сравнять Британские острова с уровнем моря. В темном, затянутом грозовыми тучами небе ослепительно сверкнула молния, а последовавший за ней раскат грома заставил красивые витражные стекла Малфой-мэнора мелко задрожать.

Нарцисса зябко поежилась в глубоком кресле, плотнее запахивая на груди шаль, и бросила быстрый взгляд на часы.

– Не нравится мне все это, Люциус, – она покачала головой. – Посвящать в наш план толпу незнакомых людей, рассчитывать на их помощь, как мы можем быть уверены в них?

– Дорогая, ты преувеличиваешь, – Малфой отвлекся от созерцания весело пляшущих в камине языков пламени и обернулся к жене. – Во-первых, их будет всего четверо, во-вторых, я уверен не в них, а в Тони и Кристиане. Неужели ты думаешь, что они подвергнут жизнь Лорда хоть малейшей угрозе?

Нарцисса только вздохнула, опустив взгляд на собственные руки.

– Не знаю. В любом случае, я смогу спокойно спать только после того, как ритуал будет завершен.

– Осталось недолго, – Люциус ободряюще улыбнулся, и в этот момент огонь в камине заискрил, сменив цвет с оранжевого на ярко-зеленый, а несколько секунд спустя из него вышли трое.

– Дом, милый дом! – патетично возвестил Долохов, отряхивая с мантии пепел, и с умилением покосился на залитое дождем окно.

Однако, и Люциус, и Нарцисса, казалось, даже не услышали его, настороженно разглядывая двух молодых людей за его спиной. Юноша и девушка, по виду не старше двадцати лет, ответили им аналогичными взглядами, попутно бегло оглядев богатый интерьер гостиной.

– Итак, господа, знакомьтесь, – Антонин широко улыбнулся, сделав шаг в сторону. – Анастасия и Андрей Крыловы. Уникального дарования молодые люди, обидно, правда, что по английски почти не говорят.

Люциус вежливо кивнул гостям, явно чувствующим себя не в своей тарелке, и, переведя взгляд на Долохова, вопросительно поднял бровь.

– Пришлось смотаться на историческую родину, – тот развел руками. – Представить не можешь себе, как я замерз! По сравнению с их суровой зимой наша слякоть – просто рай.

– В Россию? – с некоторым удивлением уточнил Малфой. – Разве там остались стихийники?

– О, ты удивишься, друг мой, – загадочно протянул Антонин. – Россия – уникальная страна. В больших городах магов, и правда, днем с огнем не сыскать, но вот где-нибудь в Алтайской глуши… Нет, не зря все-таки Лорд заставлял меня учить язык и налаживать старые связи. Потенциал у них – дай Мерлин каждому.

– Прошу прощения, – произнесла вдруг Анастасия с кошмарным акцентом, скрестив на груди руки, – не могли бы вы объяснить, что именно мы с братом должны сделать?

– Непременно, – пообещал Люциус. – Как только мы дождемся двоих ваших коллег, вас посвятят во все подробности.

– Кстати, о коллегах, – заинтересовался Антонин, – и где Мальсибер со своими французами?

– Обещал быть с минуты на минуту, – Нарцисса подошла к мужу. – Дорогой, думаю нам стоит предложить гостям горячего чая, они наверняка устали с дороги. И еще, – она одарила напрягшихся ребят милой улыбкой, – мне кажется, нам не помешают пара артефактов-переводчиков из хранилища.

***

Гарри бежал по коридору второго этажа, чувствуя, как в ушах шумит кровь, и понимал, что безнадежно опаздывает на Трансфигурацию. Чертовы древние руны! Он так увлекся составлением оригинальной рунной цепочки для профессора Бабблинг, что совершенно забыл про время, и теперь его рассеянность грозила Слизерину потерей доброй пятерки баллов. И это еще, если повезет, и МакГонагалл будет в хорошем настроении.

Гарри стиснул зубы, перехватил поудобнее сумку с учебниками и ускорился, едва вписавшись в поворот перед картиной, скрывавший короткий ход до кабинета. Помянув по традиции добрым словом Кровавого Барона, он отодвинул раму и нырнул в темный коридор. Оставшейся до звонка минуты должно было хватить, чтобы преодолеть его и быть на уроке вовремя. Но в тот момент, когда Гарри уже почти пересек коридорчик, замаскированный с другой стороны бархатной гардиной, в темноте под его ногами прошмыгнуло что-то маленькое и шерстяное. Чудом удержав равновесие, он наклонился и, шепнув Люмос, разглядел на каменных плитах пола белоснежного котенка, явно ищущего выход из западни, в которую угодил.

– Пушистик? – Гарри присел и, подобрав низзла, выпрямился. – Заблудился, бедняга? Ну, пойдем…

Он уже протянул руку, чтобы отдернуть гардину, как внезапно услышал голос сестры, донесшийся из коридора.

– … она сказала, что я должна больше общаться с Гарри! – возмущалась Анна, жалуясь на жизнь невидимому собеседнику. – Представляешь? Хочет, чтобы мы проводили все свободное время вместе! Как будто у меня других дел нет! И вообще, о чем нам с ним говорить? Он дружит с этими противными слизеринцами, все время торчит в библиотеке, зарывшись в свои книжки, а мне что делать? Забыть про квиддич и нянчиться с ним? А Оливер, между прочим, обещал меня в следующем году взять в команду!

– Наверное, ваши родители хотят, чтобы вы подружились, – ответил ей другой голос, и Гарри, замерший в темном коридорчике, узнал Гермиону Грейнджер. – Он же твой брат.

– Ну да, – не слишком уверенно отозвалась Анна. – Но он такой странный, знаешь… Мы и раньше-то с ним не особо общались, а теперь… И потом, как я могу с ним дружить, если он на Слизерине? Меня же ребята не поймут! Слышала, что вчера говорили Фред и Джордж в гостиной? Они все мерзкие слизняки! А их родители служили Сама-знаешь-кому.

– Но у вас с Гарри одни родители. Значит, он не обязательно такой же, – разумно заметила Грейнджер, впрочем, без особой убежденности.

– Но шляпа отправила его к слизням, – упрямо возразила Анна. – Значит, такой же! Он не похож на нас. Мне иногда кажется, что он вообще не мой брат, а мама… – ее дальнейшие слова утонули в звоне колокола, оповещавшем о начале урока.

– Ой! Мы же на Трансфигурацию опаздываем! – спохватилась Гермиона. – Бежим быстрее!

Из коридора раздался удаляющийся топот, и Гарри судорожно вздохнул, только сейчас осознав, что все это время стоял, затаив дыхание. Пушистик, которого он инстинктивно прижимал к груди, наконец, вывернулся и с недовольным мяуканьем юркнул под гардину. Гарри закрыл глаза и прижался спиной к холодной каменной стене. На душе было мерзко. Значит, родители не только сами обманывают его, они еще и Анну заставляют делать то же самое… Но зачем? Почему им так важно, чтобы он поверил в их любовь? А то, что это для них важно, теперь стало ясно как никогда, иначе они ни за что не стали бы вовлекать во все это обожаемую дочь.

Гарри медленно подобрал с пола упавшую сумку и, выйдя наконец в освещенный коридор, побрел к классу.

Все-таки, профессор Снейп был прав. Он должен разобраться во всем, что происходит в его семье. Может быть, тогда ему станет легче?

***

Небольшой ветхий домик, густо увитый диким плющом снаружи и паутиной изнутри, был, пожалуй, самым старым и невзрачным в Годриковой Лощине. А уж его обитательница – одинокая старушка, которой, по самым скромным подсчетам, должно было уже перевалить за полторы сотни лет, и вовсе давно стала героиней деревенских баек.

– Ты должен хорошо себя вести, сынок, а не то придет старая Батильда и утащит тебя в свой страшный дом! – пугали мамаши своих непослушных чад, едва те начинали капризничать.

– Не хмурься, дорогая, а то к сорока годам будешь выглядеть, как мисс Бэгшот, – шутили мужчины над своими сварливыми половинками, делая страшные глаза.

Но все они, так или иначе, побаивались мрачную, нелюдимую пожилую женщину, и невольно переходили на другую сторону улицы, едва завидев вдалеке ее согнутую, замотанную в темные тряпки фигуру.

Нельзя сказать, что саму Батильду – в прошлом, начальницу отдела образования министерства и автора множества трудов, в том числе и знаменитого учебника по истории магии – такое отношение окружающих не радовало, но и не слишком огорчало. Говоря откровенно, ей было наплевать, что думают о ней соседи, особенно их маггловская часть. Она была слишком умна и слишком стара, чтобы придавать значение подобным мелочам. На самом деле, всерьез Батильду беспокоило только одно соседство – с семьей Поттеров, чей дом находился через улицу, но и это неудобство можно было стерпеть ради того, чтобы дожить свой век в уединении и покое, в домике, с которым она давно срослась, и который являлся неотъемлемой частью ее самой.

В общем-то, пыльный, полусгнивший домик, пара шкафов с книгами и стопка старых колдографий, с которых ей улыбались лица давно покойных родных – все, что осталось у нее в этой жизни. Ни друзей, ни родственников, ни даже приятелей… Вот уже лет двадцать, как магическое сообщество словно забыло о ее существовании. Перестали заглядывать редкие визитеры, не приходили больше поздравления с праздниками от бывших коллег, порой Батильде казалось, что ее и самой уже давно не существует, так… жалкая тень, непонятно для чего так долго задержавшаяся на этой земле.

А может, все правда? Может, она померла, да и не заметила, как малохольный Катберт Биннс – вот уж редкостная зануда, дай Мерлин ему здоровья! Да нет, вроде скрипит пока потихоньку. Встает по утрам, обходит запущенный дом, на уборку которого нет ни сил, ни желания, поливает единственный цветок на окне, да кормит кота Грина… Кормила.

Батильда с грустью посмотрела на небольшой холмик мерзлой земли возле ног и взмахнула палочкой, опустив сверху плоский камень.

Теперь вот, и Грина нет. Хорошее было животное, умное. Даром, что обыкновенный помойный котяра, хоть Батильда и подозревала, что кто-то из его далеких предков согрешил с низзлом.

Резкий порыв ветра заставил Батильду вздрогнуть и, отвернувшись от могилки, поковылять в сторону дома. С хмурого неба сыпалась мелкая морось, оседая на голове, закутанной в темный платок, и опущенных плечах. К вечеру, небось, снова заноет артритное колено, и как завтра за продуктами идти?

От невеселых размышлений Батильду отвлек смутный силуэт человека, стоявшего возле ее калитки. Она прищурилась, в попытке разглядеть сквозь пелену колкого дождя лицо незваного гостя, но подслеповатые глаза подводили, не давая увидеть ничего, кроме старомодной шляпы-цилиндра и темной мантии.

– Эй, там, – хрипло крикнула Батильда, выходя на лужайку перед домом, – чего надо?

– Кхм, – незнакомец прочистил горло, приподняв над головой шляпу в знак приветствия, – прошу прощения, мадам, могу я увидеть госпожу Бэгшот?

Батильда негромко хмыкнула, пытаясь припомнить, когда в последний раз у нее бывали гости. Не получилось.

– Можете, молодой человек, – собрав остатки аристократического воспитания, произнесла она, по мере сил выпрямляя спину. – Посмотрел? Всего хорошего.

– Мадам, постойте! – воскликнул незваный гость, заметив, что она направилась к крыльцу. – Мне необходимо поговорить с вами. Это крайне важно.

– Да неужели? – Батильда даже не пыталась скрыть сарказм. – И для кого же, позвольте спросить? Для вас? Кстати, а кто вы такой?

– Меня зовут Джонатан, мадам Бэгшот, – учтиво представился тот, проходя в заросший сад, – Джонатан Фоули.

– Бонд, Джеймс Бонд, – буркнула Батильда, вспомнив вдруг свое давнее увлечение маггловскими кинофильмами.

– Простите?

– Ничего, – Бэгшот вздохнула. – Ладно, проходи уж, раз пришел. Только у меня не прибрано, я гостей уже давно не жду, – и она скрипнула дверью, скрывшись в глубине дома.

========== Глава 20. Ритуал ==========

Родители изменились. Гарри понял это уже через несколько дней пребывания в родном доме. Если раньше они просто почти не замечали его, уделяя все свое внимание дочери, то теперь их поведение стало еще более странным. Анна фактически была предоставлена сама себе, а вот Гарри… За эти дни ему, казалось, досталось больше родительского внимания, чем за все предыдущие годы вместе взятые, вот только доставалось оно как-то странно… скачками.

То отец пытался заговорить с ним, расспрашивая о школе, о друзьях и учебе, но уже в следующую минуту вдруг резко сворачивал разговор, будто передумав. То мама неожиданно касалась в ласковом жесте его волос за завтраком, но затем отдергивала руку, словно обжегшись… А еще они улыбались. Оба. Нервными, натянутыми, совершенно неестественными улыбками. Наверное, они и сами не подозревали, насколько фальшиво все это выглядит, но зато это очень отчетливо видел Гарри. Видел и не мог найти ни одного логичного объяснения этому спектаклю.

Да, именно спектаклю. Родители этими непонятными, какими-то отрывистыми действиями напоминали ему танцующих кукол-марионеток. Бывали моменты, когда он почти наяву видел идущие от них призрачные нити, за которые дергал невидимый кукловод. И это было… страшно.

Настолько, что Гарри даже не мог заставить себя попытаться выяснить правду, как планировал перед каникулами. Он просто старался как можно реже попадаться родителям на глаза, проводя все время либо в комнате, отвлекая себя учебой, либо гуляя по заснеженным улочкам Годриковой Лощины.

Ему нравилось бродить по деревне, разглядывая украшенные к Рождеству домики, лепить вместе с маггловскими детьми снеговиков, кататься на коньках по небольшому заледеневшему озеру… В такие моменты он чувствовал себя почти счастливым. Таким же, как все. Ребенком.

Правда, во время одной из таких прогулок с ним произошло нечто такое, чему он еще очень долго не мог найти объяснения. И не только он.

В тот день Гарри возвращался с катка позже обычного, с трудом пробираясь сквозь разыгравшуюся к вечеру метель. Ноги то и дело увязали в снегу, колкие снежинки обжигали щеки и оседали на ресницах, вынуждая щуриться, яростные порывы ледяного ветра так и норовили опрокинуть в сугроб… Неудивительно, что два темных силуэта, отделившихся от стены в пустынном переулке, он заметил далеко не сразу. А когда заметил, было уже слишком поздно.

Мгновенная голубая вспышка. Упругая волна энергии, прошившая тело. И все вокруг провалилось в темноту.

***

А между тем, в доме Поттеров нарастало нервное напряжение, грозя вот-вот полыхнуть взрывом семейного скандала.

– Джей, я этого больше не вынесу, – Лили, бледная и осунувшаяся, как после тяжелой болезни, подняла на мужа несчастные глаза, сжимая кружку с чаем так, что побелели пальцы. – Я устала. Я устала постоянно врать и притворяться…

– Прекрати, Лилс! – Джеймс раздраженно взлохматил волосы, отворачиваясь к окну, чтобы не смотреть на нее, но хрупкая, сгорбившаяся на стуле фигурка жены отразилась в оконном стекле, словно в насмешку. – Ты же понимаешь, это необходимо! Так нужно для нашего благополучия.

Лили вздрогнула, услышав его последние слова, и неверяще качнула головой.

– Мерлин… ты хоть слышишь себя? Ты же говоришь прямо как он… его словами.

– Что? – Джеймс с досадой дернул плечом. – О чем ты?

– Ты знаешь, о чем.

– О, умоляю, только не начинай…

– Нет, послушай меня! – Лили резко поднялась и, положив руки ему на плечи, заглянула в глаза. – Неужели ты не видишь, что происходит? Он же манипулирует нами! Мной, тобой, нашими детьми… Ты помнишь, зачем мы поехали тогда в Хогвартс? А что получилось в итоге? Мы ведем себя, как послушные марионетки, делаем то, что хочет он…

– Но он хочет, как лучше, – Джеймс накрыл ее руки своими. – Неужели ты думаешь, что Дамблдор может желать нам зла? Или Гарри? Ведь он спас его!

– От чего спас? От его собственной семьи? Да очнись ты! – Лили с силой оттолкнула мужа, зеленые глаза лихорадочно блестели. – Дамблдор не святой! И никогда не был! Нам всю жизнь внушали, что он – воплощение добра, но то, что он делает… это отвратительно!

– Лили! Замолчи! Ты сама не понимаешь, что говоришь!

– Нет, я, как раз, прекрасно все понимаю! Это ты ведешь себя, как безумец! Оглянись вокруг, во что превратилась наша жизнь? Мы забыли о себе, забыли об Анне, мы только и делаем, что лжем и изворачиваемся! Живем в постоянном страхе, что правда откроется! Разве об этом мы мечтали когда-то? – ее голос сорвался.

Джеймс потрясенно молчал, словно не желая верить своим ушам. Несколько секунд в уютной кухне стояла глухая тишина. Наконец, Лили вытерла текущие по щекам слезы.

– Это не жизнь, – очень тихо сказала она, и в ее словах было столько горечи, что у Джеймса болезненно сжалось сердце. – Это какой-то непрекращающийся кошмар. И виноват во всем этом Альбус Дамблдор. Ты можешь считать его кем угодно… святым, мудрецом, хоть воплощением Мерлина… Можешь убеждать себя, что он все делает ради общего блага, ради добра… Но то, как он заставляет нас поступать с этим ребенком… – она до боли закусила губу. – Джеймс, если это – добро… я не хочу иметь с ним ничего общего.

***

– Все готово, – Люциус Малфой придирчиво оглядел комнату, подготовленную для ритуала.

Четыре рунных круга, отмеченные соответствующими символами, в центре на возвышении безжизненное тело Лорда, накрытое специальной тканью с вытканной на ней руной Уруз, по краям – каждый на своей позиции – стихийники и рядом с ними специалисты.

– Давайте еще раз все проверим, – Нарцисса нервничала так, что тонкие руки предательски дрожали. – Натаниэль и Пьер – руны и воздух…

Гринграсс и стихийник из Франции кивнули почти синхронно.

– Северус и Мари – менталистика и вода, Регулус и Анастасия – кровь и огонь…

Андрей, стоявший на своей позиции в одиночестве, вопросительно посмотрел на Долохова и что-то быстро произнес на русском.

– Спрашивает, где некромант, – перевел Антонин и так же быстро ответил гостю, а затем повернулся к Малфою. – А действительно, Люциус, где мальчишка?

– Здесь, – раздался внезапно голос у него за спиной.

Все резко обернулись ко входу и увидели Беллатрикс и Кристиана, сопровождавших темноволосого мальчика. Северус невольно вздрогнул, увидев на знакомом лице абсолютно спокойное, расслабленное выражение. Он хоть и знал о предстоящем участии Поттера в ритуале, и понимал, что другого выхода нет, но собственная совесть царапала изнутри острыми коготками, напоминая о том, что использовать ребенка в таком опасном эксперименте – мягко говоря… Успокаивало лишь то, что по всем расчетам мальчик не должен был пострадать. Не должен…

– Ты помнишь, что должен делать? – прошептала Беллатрикс, впиваясь полубезумным взглядом в безучастное лицо Гарри. – Ты хорошо все помнишь, маленький Поттер?

– Да, – ровно ответил тот, глядя в одну точку. – Держать за руку мистера Крылова и повторять за ним слова.

– Прекрасно, – резко выдохнул Люциус, за руку подводя мальчика к Андрею. – Вставай здесь. Главное – не бойся. Все будет в порядке.

– Люциус…

– Ты тоже успокойся, Нарси, – Малфой ободряюще сжал плечо жены. – Идите с Беллой и Кристианом наверх. Здесь не должно быть посторонних.

– Но…

– У нас мало времени. Ну же!

Когда дверь за ними закрылась, Люциус повернулся к остальным.

– Итак, господа. Начнем.

***

Да, по зрелищности и сокрытой в нем мощи древний ритуал превзошел все, даже самые смелые ожидания. Люциусу, который взял на себя роль дирижера этого мистического оркестра, стоило больших усилий удерживать внимание на произносимом тексте и не отвлекаться на завораживающую красоту слаженной работы всех участников.

И действительно, колоссальная концентрация магии внутри рунных кругов производила впечатление. А величественные проявления четырех стихий, знаменующие окончание каждого этапа, рождали подозрение, что древние, создавшие этот ритуал, уделяли форме едва ли не больше внимания, чем содержанию.

Чего стоил только локальный ураган, разбушевавшийся внутри кругов после первого этапа… А феерическое водное шоу, после второго? Или огромный огненный дракон, при виде которого даже Анастасия казалась слегка ошарашенной… Впрочем, нужно отдать должное стихийникам – со своими обязанностями они справлялись на «превосходно», в противном случае, как предполагал Люциус, к концу ритуала от Малфой-мэнора не осталось бы камня на камне.

Однако, несмотря на все происходящее великолепие, все, затаив дыхание, ждали последней – самой важной части.

– …elementa autem vis habentes curavit! – охрипший от напряжения голос Малфоя отразился эхом от стен.

Стройный хор голосов повторил за ним слова, и в ту же секунду каменный пол угрожающе задрожал. Андрей резко опустился на одно колено, уперевшись ладонями в пол, и едва слышно зашептал что-то, плотно закрыв глаза.

Но едва внезапное землетрясение начало затихать, как стоявший рядом Гарри вдруг выгнулся, запрокинув голову. Полыхнула, окутав фигуру мальчика, мертвенно-белая вспышка, а затем все стихло. Бледный, как мел, Гарри покачнулся и упал в руки подхватившего его Андрея, будто тряпичная кукла, снятая с руки сказочника.

И в этот момент глаза Лорда медленно открылись.

========== Глава 21. Возвращение ==========

Несколько бесконечно долгих мгновений в подземном зале царила тишина. Все застыло, словно само время приостановило свой ход. И в этой пронзительной тишине десять замерших на местах фигур казались каменными изваяниями, древними и вечными, как сам мир.

А затем все вдруг ожило, будто кто-то щелкнул невидимым выключателем.

– Что с ним?

– Он жив?

Северус и Люциус одновременно сорвались с мест, бросившись к упавшему ребенку. С их лиц разом исчезли все краски, а в глазах – серых и черных – на мгновение отразился абсолютно одинаковый ужас.

– Да, – коротко ответил Андрей, с облегчением отнимая пальцы от шеи мальчика. – Пульс есть.

Сдвоенный облегченный выдох, пронесшийся по залу, окончательно разрушил всеобщее оцепенение. Люциус медленно провел рукой по лицу, словно снимая невидимую паутину, и обессиленно прикрыл глаза. Северус, лично убедившись, что Гарри дышит, выхватил откуда-то из складок мантии флакон со светло-золотистой жидкостью и едва слышно забормотал что-то, одновременно осторожно вливая зелье в приоткрытый рот ребенка.

И в этот момент позади них раздался чей-то сдавленный вздох.

– Мой Лорд…

Регулус и Натаниэль, неверяще переглянувшись, кинулись к возвышению в центре зала. Лицо Волдеморта было призрачно бледным, настолько, что, казалось, можно рассмотреть под прозрачной кожей каждую венку, и совершенно неподвижным, но глаза… Его глаза были открыты, а веки едва уловимо подрагивали, давая понять, что лежащий на каменной плите человек жив.

– Сработало, – хрипло выдохнул Блэк, вглядываясь в темные глаза. – Мой Лорд…

– Унесите мальчика! – быстро произнес Снейп, кивнув Андрею.

– Северус, что ты там копаешься?! Нужно что-то делать, он холодный, как лед!

– Господа, пожалуйста, поднимитесь наверх! – сбросивший оцепенение Люциус вновь выглядел собранным и сосредоточенным. – Нам необходимо оценить, насколько успешно был проведен ритуал…

– Получилось? Люциус, он вернулся? – в проеме распахнувшейся двери возникла Беллатрикс. Ее лихорадочно блестящие глаза устремились к телу Волдеморта.

– Белла, держи себя в руках. Господа, давайте сохранять спокойствие! Пьер, Анастасия, будьте добры, подождите нас наверху. Спасибо…

– Мой Лорд… Вы слы… слышите меня?

– Регулус, отойди, – Снейп решительно оттеснил Блэка, склонившись над Лордом и быстро накладывая диагностирующие заклинания.

– Люци, что происходит? Почему он не двигается?! – Белла мертвой хваткой вцепилась в руку Малфоя.

– Он открыл глаза, – пробормотал Гринграсс. – Это же значит…

– Но мы не можем быть уверены…

– Тихо! – рявкнул Снейп, разом обрывая все разговоры. – Все отошли на пять шагов! Отошли, я сказал! – он длинно выдохнул и сосредоточился на светящемся коконе, окутавшем тело Волдеморта. – Все жизненные показатели в норме. Для его состояния, разумеется. Я не вижу никаких отклонений, но… – он осторожно склонился над бледным лицом. – Мой Лорд, вы меня слышите? Если вам трудно говорить, просто закройте глаза…

Несколько томительных секунд все жадно вглядывались в застывшую маску, ожидая, что полупрозрачные веки дрогнут, но ничего не происходило, а затем…

Медленно. Невыносимо медленно Лорд сделал глубокий вдох. Его взгляд сфокусировался на замершем лице Снейпа. Тонкие, пепельно-бледные губы разомкнулись.

– Северус… – еле слышный свистящий выдох прозвучал в гробовой тишине невероятно отчетливо.

– Да, это я, – так же тихо прошептал Снейп, его глаза недоверчиво расширились. – Вы… помните меня? Как вы себя чувствуете?

Все затаили дыхание, ожидая ответа. Некоторое время Лорд молчал, глядя на Снейпа без всякого выражения, а потом в глубине его глаз вдруг вспыхнули неясные искры.

– Северус… – все так же чуть слышно, на выдохе, – ты постарел…

Снейп моргнул, словно не веря своим ушам. Люциус и Регулус медленно переглянулись. Белла пошатнулась, схватившись за плечо Натаниэля. А затем губы Северуса вдруг дрогнули, и по залу разнесся нервный, сдавленный смешок. Сначала одинокий и нелепый, но за ним вслед изумленно хмыкнул Гринграсс, затем Регулус… и внезапно, будто мгновенно распрямившаяся пружина, зал сотряс взрыв всеобщего хохота.

Смеялся Люциус, с невероятным облегчением откидывая со лба волосы. Смеялись Регулус и Белла, соприкоснувшись лбами. Смеялся Натаниэль, обнимая и хлопая по спине слегка шокировано улыбающегося Северуса. Все они ощущали сейчас одно и то же – радость, еще такую робкую, недоверчивую, но крепнущую с каждым новым вздохом Лорда, облегчение – окрыляющее, дающее новую надежду, единение… впервые за долгие одиннадцать лет они снова чувствовали себя единой командой. Нет, больше, чем командой… семьей.

И у всех у них в сознании билась одна и та же мысль. Родившаяся в тот миг, когда открылись глаза Лорда, и полыхнувшая ослепительной вспышкой после его единственной фразы. Мысль о том, на что они уже почти перестали надеяться, но продолжали бороться. Продолжали, только чтобы иметь право сказать то, что озвучил в итоге Натаниэль, когда смех начал потихоньку сходить на нет, сменившись облегченными вздохами, а глаза на просветлевших лицах сияли так же ярко, как и одиннадцать лет назад.

– Он вернулся…

***

– Гарри! Гарри, ты слышишь меня? – нервный звонкий голос ворвался в сознание неожиданно, будто кто-то резко включил звук.

Гарри медленно открыл глаза и, с трудом сфокусировав взгляд, увидел прямо перед собой бледное перепуганное лицо.

– Мама? – голос почему-то не слушался и звучал сипло.

– Слава Мерлину, – где-то сбоку шумно выдохнул Джеймс.

– Что?.. – Гарри недоуменно нахмурился, оглядев знакомую с детства комнату. – Что случилось?

– Ты не помнишь? – Лили встревоженно заглянула в его лицо.

Гарри рассеянно потер лоб, честно пытаясь вспомнить, что произошло, но мысли путались, расползались, как после долгого и реалистичного сна, и ему сложно было понять, где реальность.