Текст книги "Я постараюсь стать лучом света в вашем царстве тьмы (СИ)"

Автор книги: Minada01

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

– Акиха-сан, вы получали хоть какую-нибудь весточку от Итачи? – Убрав с пола осколки, стала смотреть в окно, которое идет из кухни. Не могла я смотреть на Акиха-сан сейчас – мое выражение лица говорит само за себя. Похоже, с появлением детей, я начинаю превращаться в тряпку какую-то, которую можно прочитать по голосу и взгляду.

– Нет, Минада, пока ничего не приходило от него.

– Может ли случиться так, что это письмо перехватили или оно не дошло по другим причинам?

– Случиться может всякое, но я не думаю, что кто-то на это способен. Насколько мне известно, Акацки ходят по парам и не особо осведомлены о том, что происходит в каждой группе. Едва ли кто-нибудь будет нарочно перехватывать письмо, предназначенное Итачи. У них есть дела и поважнее. Тебе нужно успокоиться и отдохнуть немного. Ты слишком вымоталась за последнее время. Хочешь, я посижу с мальчиками, а ты сходишь куда-нибудь, проветришься?

– Нет. Я мальчиков одних не оставлю.

– Даже на меня? Не думала, что ты мне так не доверяешь после всего, что случилось.

– Нет, Акиха-сан, не обижайтесь. Я вам доверяю, вы не однократно спасали мою жизнь и помогали с детьми, но я не могу вот так просто оставить их и начать заботиться только о себе. Я не настолько эгоистична, что бы бросить своих детей на кого-то.

– Понимаю. Но тогда может хотя бы пойдем погуляем по Конохе? И Исаму с Минору возьмем. Тем более, ведь теперь ты снова можешь носить нормальную одежду.

– Может вы и правы. За одно узнаем, что нового по миссии Какаши-сана.

Собрав мальчиков, мы вышли на улицу. Как же я счастлива снова надеть свои любимые шорты и кофту с узкой горловиной и короткими рукавами, снова обуть высокие сапоги на каблуках. Не важно, что я уже мать, я остаюсь молодой девушкой и должна выглядеть не хуже незамужних девиц, а потому два высоких хвоста снова сделали меня молодой, а красная помада сделала образ взрослым и несколько даже опасным. Я отказалась от доспеха и перчаток, хотя без этого было некомфортно, но я хочу, что бы мои дети могли чувствовать прикосновения моих рук, а доспех мог их и напугать. Солнышко приятно согревало землю и освещало все вокруг. Рассматривая пробегающих шиноби, играющих детей, женщин, которые ухаживают за садом или торгующие в собственных небольших лавочках, создавалось впечатление, словно ничего и не изменилось. В принципе, так оно и было, правда, если не считать, что я перекраиваю сюжет, переворачивая его. Хотя основа осталась неизменной, ведь нападение на Гаару произошло, раз команда Какаши отправилась в деревню Песка. Мы сидели в парке на лавочке в тени, когда прямо перед нами появился АНБУ в маске.

– Акиха-семпай, только что доложили: Какаши-семпай вместе с командой 7 и командой Гай-сана вернулись в Коноху. Какаши-семпай находится в больнице и требуется ваше присутствие.

– Ясно. Свободны. – Поражаюсь способности Акиха-сан моментально менять манеру своей речи. Буквально несколько минут назад она мило разговаривала со мной на всякие, по сути, бабские, темы, веселилась и смеялась, но стоило появиться этому шиноби, как от прежнего вида не осталось и следа. – Минада, мне нужно сходить в больницу проведать Какаши. Пойдешь со мной или вернешься домой?

– Так не хочется возвращаться. Я лучше с вами схожу. Тем более, что я тоже волнуюсь за него. – По всей видимости, стычка с Дейдарой все же произошла, раз Какаши в больнице. И все же… последствия для тех, кто использует шаринган, но не является Учихой, весьма серьезные. А это при том, что Какаши – шиноби. Что было бы со мной, если бы я тогда все-таки решилась пересадить себе глаз Фугаку-сана? Боюсь даже представить. Уж лучше я так и останусь обычной девушкой, которая немного умеет использовать катану.

В больнице было много людей. В прочем, другого и не ожидаешь от военной деревни – всегда будут раненые, всегда будут больные люди, всегда будут те, кто нуждается в разной помощи. Мальчики смотрели по сторонам, сидя на руках у меня и Акиха-сан, так как они еще не могли долго ходить сами. Они явно были увлечены происходящим. Подойдя к палате, мы встретили Наруто и Сакуру, а так же Цунаде-сама с Шизуне.

– Милый лисенок, как давно я тебя не видела. А ты подрос? – Похоже, Наруто не сразу понял, что это я, и только придуманное мной обращение к нему все расставило по местам в его голове.

– Неужели… Минада-сан?!

– Рисенок! – Мальчики начали разглядывать Наруто, словно чудо света, а мне почему-то вспомнился тот день, когда мы с Саске впервые познакомились. Он так же смотрел на меня. Наруто опешил, увидев Исаму и Минору, а когда Минору протянул к нему ручки, я поняла, что он ему тоже понравился.

– Минада-сан, А кто это с вами?! Почему они мне Саске напоминают, даттебае?! – Боги, ну и выражение лица у него. Стоило ему взять на руки Минору, как тот схватил его за прядь волос, отчего тот аж взвыл, но удержал. А мелкий начал смеяться. Это заставило и меня рассмеяться, да собственно, как и всех присутствующих в коридоре, а именно Акиха-сан, Сакуру, Шизуне, Цунаде-сама и Исаму, который поспешил ко мне на руки, как только увидел, что я освободилась.

– Поздравляю тебя с посвящением, милый лисенок. Похоже, ты очень понравился Минору. Познакомься, это – Минору, а это – Исаму. Это мои дети.

– Они так на Саске похожи. Надеюсь, хоть характером в него не пойдут. – Передав Минору Цунаде-сама, которая с радостью приняла малыша, Наруто еще какое-то время продолжал потирать все еще болевшее место.

– Ну, может от части и будут похожи, ведь Саске – их дядя. – Ох, видели бы вы выражение лица Наруто. Такого шока я еще не встречала – такое недоумение. А потом, словно что-то осознав, сам себе кивнул.

– Дядя… Сяске… – Исаму сразу отреагировал на это имя. Для него имя Саске как кнопочка для действий – сразу оживляется и начинает его искать.

– А, ну да, конечно, ты ведь сестра Саске, ну да… – Наруто сам себе под нос бубнил то, что показалось ему очевидным вариантом. И, в принципе, он был бы прав, только есть одно но, то, что озвучил Минору.

– Итаси… Папа…

– Ну да, да, точно… Итачи – папа… Что, даттебае?! – То, как громко Наруто прокричал, напугало мальчиков, и Минору начал плакать, широко распахнув глазки, а Исаму просто молча и испуганно уставился на Наруто.

– Наруто, ты идиот! – Сакура начала кричать в привычной ей манере и ударила Наруто по голове, что еще сильнее испугало детей.

– Сакуля… дула стласенная… – Исаму не упустил возможность высказать свое мнение касательно Сакуры, использовав фразу, которую однажды услышал от меня, за что я себя очень долго корила. Больше всех поразило то, как это было сказано: словно он и не напуган, а абсолютно спокоен и серьезен, со знанием смысла этих слов. И уже было видно, что Сакура хочет что-то ответить, но лично у меня нет никакого желания продолжать это – мне нужно успокоить детей, которые испугались.

– Сакура, молчи. Наруто, давай не здесь. Зайдем в палату. – Мой тон говорил сам за себя: низкий и холодный, явно демонстрирующий полное отсутствие желания продолжать этот бардак. Я принялась разговаривать с Исаму, успокаивая его, так как он все еще был у меня на руках, а Цунаде-сама начала успокаивать Минору. Вообще, наблюдать такую картину было необычно, но каждый раз, как Цунаде-сама брала кого-нибудь из ребят на руки, она начинала выглядеть очень нежной женщиной.

В палате мальчики более менее успокоились и поспешили залезть на кровать к Какаши с криками «дядя!». Пришлось объяснять Наруто, что произошло за это время, от чего он был в шоке и долго не мог поверить в услышанное. Проведя в палате какое-то время и поговорив о результате миссии, все начали потихоньку расходиться.

– Наруто, можно с тобой поговорить? – Я позвала Наруто, который уже хотел убежать подслушивать разговор Цунаде-сама и Сакуры. Пока Акиха-сан разговаривала с Какаши, я ждала ее, поэтому время было для уединенного разговора.

– А, ну да, можно, даттебае.

– Скажи, ты ведь сейчас хотел пойти подслушивать разговор Хокаге и Сакуры?

– Нет! Нет, о чем вы, даттебае?

– Не убедительно, милый лисенок, врать ты не умеешь. Наруто, я хотела бы тебя попросить кое о чем. Если встретишь Саске – передай ему, что он стал дядей. Хорошо?

– А он не знает до сих пор?!

– Скорее всего, нет. Связаться я с ним не могу, сам понимаешь, но и он не присылает никаких вестей. Поэтому и прошу тебя.

– Не переживайте, Минада-сан! Я непременно скажу ему и верну в Коноху!

– Я прошу тебя об этом не потому, что хочу его вернуть в Коноху, а потому, что ему нужно знать.

– Можно взамен и вас спросить? Почему вы меня называете милым лисенком? Вы назвали меня так еще в самую первую встречу. – Да уж, действительно, Наруто – самый честный человек в этом мире, он никогда не сумеет обмануть человека, он не умеет врать, а его честные добрые глаза действительно могут заставить поверить в него любого. Я решила попросить его об этом, потому что знаю, что они довольно скоро встретятся и это будет отличной возможностью рассказать Саске, что он стал дядей.

– Ну, потому что ты очень милый и светлый, а еще очень похож на лисенка. Ну, мне пора. Спасибо тебе, Наруто. – Ко мне подошла Акиха-сан и мы вместе с детьми пошли домой. За день они очень устали и по ним было видно, что они хотят спать.

Все было хорошо – до дома мы дошли без происшествий и стоило детям коснуться подушки, как они моментально уснули. Мальчики очень вымотались за день и потому не хотели уже ничего, кроме как спать. Собственно, я и сама хотела прилечь отдохнуть, но в дверь неожиданно постучали. На пороге стоял шиноби, по виду похож на чунина.

– Минада-сама, прошу прощения, вас вызывает Цунаде-сама. Сказала, что это важно.

– Хорошо, скоро буду. – Что могло потребоваться Цунаде-сама сейчас? Вариант ответа только один: если она поговорила со Старейшинами, то дело наверняка касается новый членов команды 7. Попросив Акиха-сан остаться с мальчиками, я отправилась в резиденцию Хокаге. Сколько раз там была, и каждый раз ничего хорошего из этого не выходило. Вот и сейчас, наткнулась на этих мерзких паразитов, которые до сих пор живы, хоть и не обладают прежней властью. Мы прошли мимо друг друга кинув нескрываемое презрение. – Цунаде-сама, вызывали?

–Да. Минада, мне нужно выбрать срочно еще одного члена в команду 7, и Старейшины подсунули мне этого паренька. Что можешь о нем сказать? – Взглянув на бумаги, я позволила себе улыбнуться. Ну кто бы сомневался? Сай.

– Простите, Цунаде-сама, но почему вы советуетесь со мной? Вы – Хокаге, и только вам решать, будет этот паренек в их команде или нет.

– Хочу, что бы ты была в курсе. Старейшины настроены не чаи гонять. Хоть они и присмирели после смерти Данзо, но все еще пытаются влиять на положение дел в Конохе.

– Понятно. Ну, в любом случае, я думаю, что по началу от него стоит ожидать подлости, учитывая, что он из Корня АНБУ, да и проблем с ним будет не мало,хотя, что мы называем подлостью, но если он будет с Наруто, то, полагаю, очень быстро заразится его оптимизмом.

– Так и думала. Ладно, можешь быть свободна.

Прошло еще две недели с того момента, как новая команда 7 ушла на задание. Какаши все еще продолжал лежать в больнице, чему в принципе был не против, ведь он отдыхал. Не понимаю, как можно в больнице отдыхать? Я за свою новую жизнь успела возненавидеть больницы, хотя раньше относилась весьма терпимо к ним. Мальчики продолжали активно развиваться и расти, что не могло меня не радовать, хотя один момент все же огорчил – Минору заболел и нужно было много времени проводить с ним. Благо, Акиха-сан как всегда рядом и помогает: то с Исаму посидит, то поможет с лекарствами и лечением. Хоть простуда и была довольно легкой, но все равно переживала и волновалась за своего мальчика, ведь так или иначе, но он еще не может рассказать, что у него болит и как. По Исаму тоже видно, что он переживает – часто сидит со мной и смотрит на Минору, или вообще его за руку возьмет. Вся эта картина мне напоминала то время, как мы с Саске болели после того, как накупались в ледяной реке, а Итачи сидел с нами, ухаживая и помогая. Эх… где же вы? Я так скучаю, так тоскую по вам. Надеюсь, у вас все хорошо.

Спустя еще какое-то время, до меня дошли новости, что команда 7 вернулась, из-за чего Акиха-сан пришлось уйти срочно по делам в больницу, а я осталась с мальчиками одна. Без подмоги было несколько трудно справляться с ними, но все это не проблема. Гораздо тяжелее было от той мысли, что ни от Итачи ни от Саске так и не последовало ответа, а мальчикам уже скоро будет год, из-за чего я стала постепенно скатываться в депрессию.

– Мама… – Исаму дотронулся до моей мокрой щеки своей ладошкой. Так, соберись, Минада. Нельзя нам как тряпка себя вести. Чего разревелась, как ребенок?

– Все хорошо, мой милый. Пора спать. – За окном уже стемнело и свет во многих домах стал пропадать, на улице зажглись фонари и шум людских разговоров стал постепенно стихать. Минору давно спал, а Исаму уснул только минут через двадцать. Наконец-то можно немного отдохнуть, принять душ и поесть.

Вода расслабляет, она смывает все негативные мысли и усталость, которые только накопились за день. Если честно, то в голове было пусто, не было никаких мыслей, только пустота. Не хотелось ничего решать, что-то делать, куда-то идти. Я была подавлена отсутствием хоть какой-то реакции Итачи, как бы глупо это не звучало. И о чем я только думала? Как будто он вот так сразу возьмет и явится в Коноху? Да не будет такого, даже если бы со мной что-то случилось. Его план для него важнее. Эгоист чертов! И все равно… я люблю его.

Проведя в ванной с полчаса, я хотела уже идти на кухню, что бы поесть, но решила заглянуть в комнату Саске, которую пришлось переделать под детскую. Надеюсь, Саске не сильно обидится. Мальчики сладко спали, а Минору иногда кашлял во сне. Мои хорошие, мои прекрасные маленькие мужчины. Я уже хотела уйти, как, развернувшись, я еле сдержала крик от испуга, схватившись за край стола, что бы не удариться и не разбудить детей. Напротив меня стоял Итачи, оглядывая помещение с помощью шарингана.

– Ты решил меня с помощью страха убить? Кто ж так подкрадывается? Дурак. – Пришлось разговаривать тихо, что бы не разбудить мальчиков, что было сделать очень трудно из-за обилия эмоций. С одной стороны, я была готова на него наорать из-за того, что он напугал меня и так неожиданно появился, но, с другой стороны, безмерно обрадовалась его появлению, ведь так давно его не видела и ужасно соскучилась. Именно поэтому в моем голосе смешались такие противоречивые чувства: раздражение и радость. Всего на секунду, я заметила его ухмылку, такую добрую и беззлобную, которую быстро убрал.

– Я получил послание от тебя. – Спокойный, тихий низкий и бархатный голос. В нем слышалось все: и радость, скрытая за недовольством, и волнение, и переживание. Казалось, это не все, что он хочет сказать, но почему-то не решается. Эта фраза явно была незакончена.

– Я решила, ты должен знать. Ведь, в конце концов, это твои дети.

– Дети? – Его удивление читалось как в голосе, так и во взгляде. Ну это не удивительно, ведь я не сказала, что он дважды папа. Осторожно и тихо подойдя ближе, он увидел мальчиков, которые продолжали мирно спать. Я же осталась стоять немного за ним, наблюдая со стороны на это все. Как же мне сейчас важна его реакция, его чувства, его эмоции. Очень аккуратно, боясь разбудить, Итачи погладил по голове Исаму.

– Это – Исаму. А это – Минору. Прости, я не могла с тобой связаться раньше, поэтому имена пришлось выбрать самой. – В моем голосе не было ни капли злости или каких-то других негативных мыслей. Мне важно лишь то, что Итачи наконец-то увидит их.

– Исаму и Минору? Красивые имена. – Как же я хочу тебя обнять и поцеловать. Не знаю, что стоит делать в такой ситуации и как себя вести. Слишком неоднозначная ситуация. Но Итачи все сделал сам. Мгновение, и я почувствовала, как меня крепко обнимают, прижимая к себе, поглаживая по спине. Все, что я могла сделать в ответ – это обнять его, так же крепко, насколько позволяют силы. А потом я услышала шепот. – Я боялся… ты говорила, что избавишься от ребенка…

– Как же плохо ты меня знаешь. Я бы никогда этого не сделала, Итачи. Они – часть тебя, часть нас с тобой. Да, мне было тяжело без твоей поддержки и поддержки Саске, но за все это время, я ни разу не подумала о том, что бы сделать аборт. – Скрывать улыбку я не могла, как и свою радость. Как он только мог такое подумать обо мне? Мы же так долго знаем друг друга. Хотя, никто ведь не отрицал того факта, что жизнь меняет людей и все могло поменяться. А он наверняка уже знает, что Данзо умер, да еще как. Неожиданно я почувствовала, как на мою шею и скулы аккуратно опустились руки, а затем тепло сухих губ. Не в силах сдержать чувства, я обвила шею Итачи. Я так скучала по нему все это время, так волновалась и переживала. Удивительно, но то же самое я чувствовала и от него. То, как он крепко обнимает, как довольно требовательно, хоть и нежно, целует, как тяжело дышит и водит своими руками по моему телу, сжимая мои волосы на затылке. Впервые… мне кажется, впервые его самоконтроль полетел ко всем чертям.

– Я полюбил самую жестокую и волевую женщину в мире. – Оторвавшись от моих губ, мы соприкоснулись лбами, а улыбка не сходила с наших лиц. Вот же ж черт, во мне распаляется желание.

– Ну и комплименты у вас, Итачи-сан. Забыли сказать еще, странную и ненормальную женщину, для полной картины. – Впервые за долгое время я искренне радовалась чему-то, кроме своих детей, а чувство прикосновения родных и любимых рук заставляло меня таять на глазах. А Итачи и сам улыбается, так искренне, так нежно и любяще. Как бы я хотела, что бы все это длилось вечно – эта идиллия, этот покой и счастье. Любимый человек рядом, в кроватках спят наши дети, все хорошо и дальше будет только лучше. Простое женское счастье, а большего мне и не нужно.

– Какого черта тут происходит? – Этот рык в голосе и это недовольство… та быть того не может?! Похоже, в этот раз не повезло и они все-таки встретились. Да еще и где? В Конохе, дома… Эпичность просто зашкаливает. Дальше все как-то произошло очень резко: секунда и я стою за спиной Итачи, а Саске стоит напротив и его гневные волны просто разлетаются в стороны. Он почти не скрывал своего «восторга» от происходящего, от чего Исаму и Минору, услышав шум, стали ворочаться, и тут уже я начала волноваться – мало ли, какая будет реакция.

– Саске, успокойся, ты разбудишь детей. – Я настолько впала в ступор, что просто не понимала, что делать, что говорить, как реагировать на все происходящее. Вместо меня разговор начал Итачи, все также не повышая голос, но оставаясь настороже.

– Не желаете мне объяснить, что все это значит? – Как же я понимаю Саске: столько всего произошло, а он все это время был не в курсе. Наши отношения с Итачи, наша встреча, мое возвращение в Коноху, появление детей. Боги, да Саске точно нас прибьет за все это. Его гнев, раздражение, но и некоторая досада, читалась в голосе.

– Давайте пройдем на кухню и там поговорим спокойно? – Нужно хоть как-то их успокоить и перенести разговор в другую комнату, а то если мальчики проснутся, то их будет трудно уложить обратно, а это будет означать лишь одно: этой ночью я не высплюсь, а днем будет не до сна, потому что нужно будет сделать кучу дел. К тому же не стоит забывать, что мои родственники – шиноби, и просто мирно разговаривать – не всегда их сильная сторона.

– Мама… – Меня передернуло. От того напряжения, которое сейчас витало в воздухе, даже не заметила, как тихо Минору проснулся, встал на кроватке и стал с интересом смотреть на нас. Наверно, если бы он сейчас умел полноценно разговаривать, то сильно удивился бы всему происходящему. Люди, которых он видел так долго на фотографии и в чье изображение вглядывался, стоит перед ним.

– Проснулся, мой хороший? – Подойдя к сыну, я взяла его на руки, чем он сразу воспользовался, начав обнимать меня и тереться головой о мою шею, зарываясь в волосы. – Итачи, так и будешь находиться в доме в плаще? Снимай его и пошли на кухню. Саске, пожалуйста, убери свою катану в ножны и спрячь ее подальше. Увижу – прибью лично. – Нечего тут стоять как вкопанные и таращиться друг на друга. Лучше на кухне уже разобраться со всем. Но придется брать с собой Минору. Хотя, с другой стороны, так он хотя бы познакомится с папой и дядей.

Какое странное ощущение: находиться в доме на кухне со своими дорогими людьми снова всем вместе, спустя столько лет разлуки, весьма странно и необычно. Честно, долго представляла, как наша встреча произойдет, думала, гадала, но никак не ожидала, что это произойдет раньше задуманного, да еще и при таких обстоятельствах. Но дальше было еще необычнее. Когда Минору увидел Итачи, он долго смотрел на него, сначала немного смущаясь и прижимаясь ко мне, а потом медленно протянул к нему руку, проведя по челке. Это заставило Итачи улыбнуться, от чего Минору стал звонко смеяться.

– Папа…

– Да, Минору, это папа. А это твой дядя. Познакомься. – Я еле удержала Минору на руках из-за того, что он стал рваться к Итачи на руки. Спасибо, что он поддержал его. Мальчик сразу стал водить ладошкой по лицу Итачи, хватать за волосы и обнимать, а когда нашел цепочку, то схватился за нее мертвой хваткой и стал тянуть в рот. Наблюдать эту картину было забавно со стороны, особенно когда после этого Минору стал тянуться к Саске, схватив того за прядь волос, от чего мелкий аж зашипел, зато ребенок еще сильнее развеселился, чем разбудил Исаму. Пришлось идти и за ним. – Похоже, что день у меня теперь будет очень веселый. Исаму, познакомься, это твой папа, а это – дядя.

В отличие от Минору, который почти сразу стал тянуться к Итачи, Исаму долго недоверчиво смотрел на своих объявившихся и оживших, в некотором роде, родственников, рассматривал их, и явно анализировал, а потом молча потянулся к Саске, и, оказавшись у него на руках, ударил ладошкой по лбу, от чего я искренне рассмеялась. Саске сегодня явно достается от малышей.

Пока я заваривала чай, мои взрослые прекрасные мужчины во всю ворковали с маленькими прекрасными мальчиками, и это надо только видеть. Серьезные, опасные отступники, профессиональные шиноби превратились в мягких и нежных мужчин, которые с искренней любовью сейчас держали на руках своих маленьких родственников. И, как мне показалось, они уже и забыли, что должны были поговорить о том, что и как все это произошло, когда все это случилось, как много они потеряли и упустили. Да и, скорее всего, они и сами это понимали. Они терпели все выходки мальчиков, улыбались и играли с ними. Минору не выпускал из руки цепочку Итачи, а Исаму все-таки нашел и схватился за катану Саске и не отпускал ее, зло поглядывая на своего дядю и прижимая ножны еще сильнее к себе. И несколько раз случайно ударил его по голове.

– Ну, блин, я уже ревную. – Я искренне умилялась и радовалась такой картине, и моя речь была, скорее, больше шуточной, чем серьезной. Я понимала своих мальчиков: так долго видеть что-то без возможности прикоснуться – тяжело, поэтому сейчас им трудно поверить, что мужчины перед ними – настоящие и они хотят взять от этой встречи как можно больше.

– И когда вы успели пересечься так? – Саске решил первым начать разговор о том, что вообще произошло за это время. Его можно понять: десять, а точнее уже одиннадцать месяцев назад он встретил меня во дворце Лорда Феодала, где я искала мужа, и тут, на тебе, почти год как дядя. Психованность – не то слово, которым можно описать его состояние сейчас. Он был очень раздражен, если так можно выразиться. Но вот его совсем слегка приподнятые уголки губ говорили о том, что он рад нашей встречи и такому повороту событий. Значит, он пытается скрыть свои чувства. От кого? Видимо, от Итачи больше. Пришлось рассказать ему, что и как произошло, опуская подробности, конечно же, такие как наша с Итачи ночь, что и так понятно при таком доказательстве как дети, похожие на него, с какой стороны не посмотри, и убийство Данзо. Я бы хотела, что бы это никогда не вскрылось. В основном даже говорила я, потому что то, что происходило со мной, было интересно и Саске, и Итачи.

– В этот раз не набросишься на меня с криками, как тогда, Саске? – Ну нет, Итачи, только не твои провокации, только не сейчас. Сидит и ухмыляется, явно издеваясь над Саске. Ему что, удовольствие это доставляет? Никогда за ним не замечала садистских наклонностей.

– Итачи, давай не сейчас. А еще лучше – никогда… – Я уже хотела закрыть эту тему, потому что, как мне казалось, Саске все равно был бы не против придушить Итачи, но мелкий меня перебил.

– Твои провокации на мне не сработают. Я все знаю. – Ну блин, Саске, зачем все карты раскрывать раньше времени? Или ты так хочешь, что бы все это уже закончилось? Если только это так, то я тебя понимаю. Итачи сидит в изумлении. Наверно, впервые он был так удивлен всем происходящим, ведь Саске не кричал, не вопил и не кидался на Итачи, а просто спокойно сидел напротив и пытался вести конструктивный диалог, хотя давалось ему это с большим трудом, хмурился и выглядел весьма рассерженным.

– Откуда? – Только и смог спросить Итачи.

– Минада давно мне все рассказала. И я бы хотел много тебе сказать, но все это уже не имеет значения – гораздо важнее то, что сейчас мы имеем и что делать дальше. – В этот момент я и сама с трудом узнавала того своего мелкого вспыльчивого ежика, с которым провела все свое детство. Сейчас он, как никогда, был похож на настоящего взрослого мужчину, который способен решать вопросы не только кулаками и криком, но и разговором. Почему-то мне показалось, что сейчас я здесь явно лишняя, им нужно поговорить наедине. Тем более, что мне нужно уложить Исаму и Минору спать, а то они уже засыпают. Минору и вовсе уснул на руках Итачи, все так же сжимая цепочку, поэтому он снял ее и оставил в руках сына в качестве подарка. Покинув комнату и уложив в кроватки детей, я уже хотела вернуться на кухню, но услышала разговор:

– Если она или дети пострадает – я не стану сдерживаться, и ты меня не удержишь. – Судя по голосу, Саске был не в самом приятном расположении духа. Он явно был напряжен и не излучал доброту.

– Я этого не допущу. Минада, можешь заходить.

– Вот же ж, от тебя укрыться невозможно. – Это искренне развеселило меня. Итачи, чертов гений, от тебя действительно невозможно скрыться. Он может почувствовать кого-то всегда. В голове всплыло воспоминание, как он Саске еще в детстве так же раскрыл. – О чем разговаривали?

– Не важно.

– Что теперь намерены делать? – Ох, уж эта черта Итачи. Бесит. Я тут за них волнуюсь, переживаю, а он со своим «не важно». От этого радостное настроение стало улетучиваться. Не люблю, когда меня игнорируют и отмахиваются, словно я назойливая муха.

– Что предлагаешь?

– Возвращаться в Коноху. – Голос стал прежним, серьезным и сдержанным, и, судя по тому, что Саске молчит, он находится в предвкушении чего-то, сидит и наблюдает за мной с Итачи. Я же скрестила руки на груди, коршуном возвышаясь над Итачи, сверля его взглядом. Я чувствовала себе победителем в этой нашей битве своеобразной. Всегда повторяла, что ничего не будет так, как он того хочет и как видит.

– Это невозможно.

– Возможно. Или ты новости не читаешь? Все уже давно готово к вашему возвращению. Кому надо, уже все известно. – Атмосфера между нами стала накаляться, и, похоже, Итачи впервые негодовал такому срыву своего плана. Ну, извините, Итачи-сан, не с той связались. Я же говорила, что по-твоему не будет. Наблюдать это выражение лица – одно блаженство.

– Зачем ты это сделала? Ты…

– Что я?! Испортила твои планы?! По-твоему, я должна была позволить тебе умереть? Хер тебе Орочимару! Ты все знал! Если хотел, что бы твой план сработал – надо было убить меня еще той ночью!

– Минада, тише, дети…

– Заткнись! Дети маленькие и не поймут ничего, Саске понимает, когда ему в лоб говорят, а ты – дурак и баран упертый – тут атмосфера такая – никто нихуя не понимает, пока ему в лоб табличку не воткнут! – С этими словами я смахнула со стола посуду, которая разлетелась вдребезги. И как от такого мальчики не проснулись? Итачи сидел и искренне удивлялся происходящему, а Саске просто продолжил сидеть на своем месте и наблюдать за нами. Кажется, он вообще впервые видит меня в таком гневе, но, похоже, он в восторге от этой моей черты. Непривычно для меня быть такой эмоциональной, но по-другому, боюсь, они не поймут. Взяв свои эмоции под контроль, я глубоко выдохнула и облокотилась руками на стол. – Значит так, мои прекрасные и любимые братья, вы возвращаетесь в Коноху, и это не обсуждается. Итачи, ты проходишь обследование и тщательное лечение, и не дайте боги, если я увижу эти твои лекарства странные. Жить надо дальше, а не херней страдать и о самопожертвовании думать. У тебя теперь двое детей – подумай о них, если уж на нас с Саске тебе плевать.

– Орочимару слаб и больших знаний вряд ли сможет мне дать. Мне пора возвращаться. Вернусь через месяц. Только один вопрос, Минада: это ведь ты расправилась с Данзо? – Саске выглядит очень спокойным и собранным, словно он и так собирался сделать то, что я озвучила. Я же стала собирать осколки с пола. Посмотрев на Саске так, что бы мое лицо видел только он, я сначала медленно моргнула, а потом только добавила, расплывшись в улыбке:

– Саске, о чем ты? Я же простая гражданская. Могла бы я убить такого как Данзо… сама? – На это Саске усмехнулся, но как-то по-доброму, потом кивнул Итачи, что меня несколько напрягло, и исчез. Кажется, он все понял. В итоге, на кухне остались только мы с Итачи. Неожиданно волнение подобралось так близко, что я не узнавала сама себя. Сердце начало сильно стучать, руки дрожать, дыхание сбилось, а щеки и уши стали гореть. Хорошо, что челка закрывает лицо хотя бы по бокам. Как-то все это странно… мы в Конохе, вместе, он все еще отступник, я – гражданская, у нас дети, время не самое спокойное, как себя вообще вести в такой ситуации?

– Со мной ты проявляешь больше эмоций.

– Нет идей, почему? – Его голос, его интонация, и двусмысленность высказывания заставили моих внутренних чертят начать плясать. Мне очень хочется снова почувствовать его тепло. Довольно резко развернувшись к нему лицом, мы едва не столкнулись – он был очень близко и всматривался в мое лицо. Его глаза стали немного тусклее по сравнению с тем временем, когда мы виделись с ним в последний раз. И все-таки зрение падает… его надо срочно показать Цунаде, пока не стало все совсем плохо.