Текст книги "Расскажи мне всё! (СИ)"

Автор книги: Меня зовут Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Ты подобрался к ней ближе всех. Уж не знаю, как тебе это удалось, Мелларк, но девка в тебя действительно влюблена. Если мы сейчас не воспользуемся ситуацией, то воспользуются другие. А если кто-то из семьи Сарто вынудит её на брак, силой или уговорами, то они получат доступ больше чем к половине подпольных сделок в Капитолии. И тогда последствия будут необратимы… Контроль. Вот на чем держится наша уверенность в завтрашнем дне. В Панеме не может быть вещей, скрытых от глаз президента, ты же понимаешь. Аннабель не сможет вести дела должным образом, ей нужна опора. Крепкое мужское плечо, которое ты ей и обеспечишь.

Договорив последнее предложение, Август замолкает, и нас окружает тишина. Она словно разъедает изнутри. Я чувствую, будто меня ломают снова и снова. Сколько ещё раз я испытаю это чувство перед настоящей смертью?

– У меня есть выбор? – спрашиваю я после нескольких минут молчания.

– Выбор есть всегда. – Август поднимается и хлопает меня по плечу. – Но помни, всегда есть и последствия.

Как я мечтаю проснуться, чтобы этот кошмар, наконец, закончился.

– Я надеюсь, мы услышим о твоем решении в течение двадцати четырёх часов? – произносит он, осушая бокал до дна.

– Конечно, – мой взгляд мечется в его сторону, и он отвечает лишь одним кивком, – дам знать.

Я выхожу из комнаты так быстро, как могу.

– Пит, – Август окликает меня у самой двери.

Я оборачиваюсь и пытаюсь натянуть спокойное выражение на лицо, стараясь не выглядеть расстроенным или ошеломленным, хотя моё сердце бешено уничтожает само себя в груди.

– За всю свою жизнь я не видел ни одного более выгодного предложения. Любой в Капитолии убил бы за такую возможность.

Я сглатываю и молча киваю. На улице ловлю такси, называю адрес и, упав на сидение, закрываю лицо руками, надавливая на глаза. Я словно пытаюсь заслониться от гадкого чувства, что окончательно загнал себя в ловушку, и чем больше я борюсь, тем глубже яма, которую копаю себе сам. И теперь я зарылся в нее настолько глубоко, что кажется живым уже не выбраться.

***

Адски нервничая из-за сегодняшнего разговора, я из раза в раз прокручиваю в голове все возможные пути к отступлению. Миллион раз задаюсь вопросом: все ли варианты я рассмотрел? Я ничего не рассказал Китнисс, просто не смог. Вернувшись домой, натянул знакомую маску спокойствия, словно ничего не произошло.

Я мечусь по спальне, стараясь справиться с потоком мыслей, которые расталкивают друг друга в моей голове. Китнисс вот-вот выйдет из ванной и скажет, что готова идти.

С противоположного края кровати доносится звук оповещения телефона. Я нервно дергаюсь, думая, что это снова Август, и понимая, что мобильник не мой, чувствую облегчение. Но кто может писать Китнисс?

Я протягиваю руку и провожу пальцем по экрану, на котором горит сообщение: «Китнисс, как дела? Мелларк хоть что-то тебе рассказал? Прошло чуть больше недели, но вдруг он уже раскололся. Я знаю, как тебе сложно его выносить, но в любом случае спасибо».

Что?

Её внезапный приезд в Капитолий. Наша встреча. Побег с поезда. Пазл в голове медленно складывается в единую картину, и теперь, пытаясь как-то переварить случившееся, я не могу отвести от телефона глаз.

«Я застряла в Четвертом с самым отвратительным человеком в мире, хорошо, что хоть Финник как-то скрашивает мое пребывание здесь»

Слышу, как в ванной открываются и закрываются створки шкафов, выдвигаются ящики. Видимо, она что-то ищет. Потом в коридоре слышатся лёгкие шаги. Той, которая однажды спасла мне жизнь… которую даже сейчас я всё так же безоговорочно люблю – и одновременно почти ненавижу. Нет причин истерить: не она меня обманула – я сам себя обманул… легковерный идиот, я ведь так мечтал обмануться!

– Я готова, – улыбаясь, Китнисс заходит в комнату и смотрит на меня. – Что ты делаешь?

Набираю полные легкие воздуха и с трудом его выдыхаю, сглатывая по ощущениям колючую проволоку. Делаю ещё один вдох. Тишина и болезненные удары моего сердца гулко отдаются в мозгу.

– Это правда? – указываю я взглядом на её телефон, по-прежнему зажатый в моей ладони. – Что именно ты хотела от меня услышать?

Паника исчезает, и меня начинает переполнять злость. Неужели все её слова были игрой? Неужели я снова попался на этот же крючок?

– Пит, дай мне объяснить…

– Что ты хочешь узнать, Китнисс? Что-нибудь ещё более ужасающее? Грязное? Или более интимное?

Время бессовестно тянется, растворяясь в невыносимой тишине. Оно словно издевается, проверяя меня на стойкость. Хватит тешить себя пустыми надеждами. Ей было наплевать с самого начала. Четыре года прошло, но ничего не изменилось. Я для неё всё тот же жребием выбранный случайный парень, которого навязали против воли – мой персональный кошмар, от которого с самых Игр я не могу очнуться.

– Ты приехала спустя четыре года, потому что тебя попросили что-то раскопать на меня? – спрашиваю я, кожей почувствовав резкость собственного голоса. Он подобен льду, похож на бритву. Я засовываю её телефон в карман и встаю.

– Пит…

– Я прошу честный ответ только на один вопрос.

Разворачиваюсь к ней и смотрю прямо в глаза. Сожаление. Вот что выражает её взгляд.

«В такие моменты ты никогда не умела врать, Китнисс».

– Не утруждайся, – отвечаю я вместо неё. – Я уже знаю ответ, вижу его в твоих глазах.

Не желая больше находится рядом, я спускаюсь вниз, надеваю ботинки, но успеваю услышать её голос:

– Пит, дай мне объяснить.

Но я не хочу ничего слышать. Все, что я ощущаю – сплошную волну боли, неустанно обрушивающуюся на мою голову. Снова и снова. Я выскакиваю на улицу и пишу сообщение Финнику:

«Увези Китнисс обратно в Двенадцатый. Даже если она будет сопротивляться. Хоть в мешок посади, завтра её здесь быть не должно. Пожалуйста.»

Вдыхая раскаленный на солнце воздух, я набираю номер Августа, подношу трубку к уху и, прочистив горло, говорю: «Я согласен».

Комментарий к Глава 19. Мальчик теперь свободен

Спасибо, что вы со мной! ❤️

А для тех, кто любит позапутаннее, мой новый роман:

https://ficbook.net/readfic/8663797

========== Глава 20. Мальчик, который ставит условия ==========

Комментарий к Глава 20. Мальчик, который ставит условия

Сегодня день рождения у одного очень светлого и доброго человека, что словно солнышко всегда радует нас своим теплом!

AnnaEsme, Анечка, пусть все твои самые сокровенные мечты исполнятся!

❤️❤️❤️

Я шагаю вперед, не разбирая дороги. Чем дальше от Китнисс, тем лучше. Лишь бы не видеть ее больше, не слышать, не чувствовать. Подальше от самого себя, что вечно её оправдывал, вечно защищал и выгораживал, хотя здравый смысл, словно капающий кран, монотонно стуча по макушке, тихо нашёптывал: «Она тебя не любит».

Да и с какой стати?

Если ей и раньше было плевать, собирался ли я за неё умереть на арене, что должно измениться сейчас?

Как специально, собственный разум начал словно картинки в калейдоскопе, подбрасывать воспоминания, связанные с Китнисс, которые я так старательно годами запихивал в самый дальний и тёмный угол своей памяти. Туда, куда лучше не заглядывать, чтобы ненароком не разбередить внутренних монстров: сворачивающийся кольцами испуг, истерично рычащую ярость и липкими пальцами вцепляющуюся в горло неуверенность. Я надеялся, что давным-давно похоронил их. Закопал, присыпав землей и, уходя, плюнул на их могилы. Но нет. Появилась она и снова, словно за жабры вытянула этих тварей из темной, кажущейся спокойной, глади моей души.

«Китнисс и раньше отлично притворялась». Да, так, что я сам повелся.

Идиот.

Пора бы уже привыкнуть.

Внутренности медленно заполняет обида, растекаясь расплавленным воском по венам. Даже «любовь» для нее – слишком сложное слово, она ведь так ни разу и не призналась. Да и кому эта любовь нужна? «Ты ей не нужен… как в общем и никому».

Даже не заметив, как добрался до центра Дистрикта-4, я открываю стеклянную дверь, достаю телефон из кармана и набираю номер Августа. Сердце стучит, умоляя хоть немного сбавить темп, но я, перепрыгивая через две ступеньки, поднимаюсь на самый верх. Пусть лучше лёгкие разрываются от нехватки кислорода, чем душа от боли предательства.

Спустя, кажется, вечность, глава президентской охраны поднимает трубку.

– Ты добирался сюда на планолете? – в лоб спрашиваю я. – Подбрось меня в Капитолий, Аннабель там, и я хочу вечером уже быть у нее.

– Вот это деловой подход! – Могу поклясться, Август одобрительно покачал головой. – На крыше через 40 минут.

– Я уже там, – преодолевая последнюю ступеньку, тяжело дыша, выдавливаю я.

Мышцы начинают ныть, отдаваясь болью, а легкие горят так, словно кто-то облил их керосином и кинул горящую спичку. Но это мелочи по сравнению с зияющей дырой, которая развернулась в груди. Дырой, которая с каждой секундой становится больше. Ведь я знал, что так случится. И все равно позволил себе поверить в её ложь.

Я захлопываю за собой дверь и присаживаюсь на один из бетонных блоков, торчащих из плоской крыши. Приготовленный планолет уже на месте и ожидает, обдавая раскалёнными потоками воздуха из шлюзов.

Бело-голубое, практически бесцветные небо простирается в самую даль, сливаясь с морем в одно целое, словно между ними не существует границ. Ветер треплет рубашку, охлаждая разгоряченное тело и раскидывая волосы в разные стороны, но даже он не спасает от испепеляющего дыхания зверского лета. Где-то вдалеке слышится звук прибывающего теплохода, а я убегаю, оставляя этот маленький спокойный город и то, что случилось в нём, позади. Эта жизнь не для меня. Впрочем, так было всегда.

Август, в компании своих привычных телохранителей, распахивает двери и широким шагом направляется ко мне. За ним следует Алекс, и по выражению на её лице я понимаю, что звонок начальника застал мою напарницу врасплох. Атласа она, по-видимому, оставила у родителей.

Август подходит ближе, обнимая меня рукой за плечи. Он очень хорошо разыгрывает из себя старого знакомого – маска, за которой скрывается беспринципный лицемер.

– Пит! – хлопает он меня по спине. – А мы с Алексис как раз говорили о тебе.

Девушка останавливается рядом с одним из охранников, отворачиваясь от порочного взгляда Августа, который пожирает взглядом ее открытые ноги.

– Спасибо, что испортил отпуск, говнюк, – скрестив руки на груди, ворчит она. Видимо, ещё не в курсе.

– Непредвиденные обстоятельства, – отвечаю я коротко. – Искренне надеюсь на твою помощь.

Алекс фыркает.

– Зря надеешься, Пит!

Только Крейн умеет произносить мое имя так, словно камень в голову бросает.

– Надеюсь, ты хорошо провел время? Отпуск прошел не зря?

– Хватит, Алекс, – с улыбкой останавливает её Август. – Давай хотя бы попытаемся изобразить на лице радость из-за того, что мы, наконец, избавляемся от Мелларка. – Он поворачивается к девушке и выгибает бровь, а потом с довольным видом направляется к планолету, следом за ним шагает охрана.

– Не знал, что то, с кем я провожу свободное время, подлежит твоей критике, – отбиваюсь я.

– Да, знаешь, подлежит, когда ты используешь влюбленную в тебя девчонку, чтобы на следующий день сбежать.

Я беру её под локоть, подталкивая в сторону кабины, и шепчу:

– Поговорим позже. Здесь не место.

Заняв свободное кресло напротив Августа, я молча пялюсь в пол. Алекс устраивается в соседнем ряду, предпочитая не пересекаться со мной взглядом. Она ещё ничего не знает, но я ей обязательно расскажу. Когда-нибудь потом.

«Неужели я действительно решил, что смогу покорить ее сердце? Вот уж точно у кого этого органа никогда не было».

От самообличительных рассуждений меня отвлекает телефон, вибрирующий в кармане. Дисплей мигает уведомлением о трёх пропущенных звонках, и на экране тут же высвечивается сообщение от Алекс. «Если ты сейчас же мне не расскажешь, что произошло сегодня днём, я тебя пристрелю».

– Что, поклонницы покоя не дают? —ухмыляется Август.

Я пропускаю его идиотский комментарий мимо ушей и набираю сообщение. Не знаю, как вкратце описать все то, что случилось, но когда собираю буквы в слова, от осознания становится ещё противнее. Внутри темно, словно кто-то выключил свет, и я стараюсь точно также отключить все чувства и эмоции. Так нужно. Так легче.

– Правильное решение, Мелларк! Аннабель просто до одури горячая штучка.

Август вытягивает длинные ноги и, отстегивая ремень, устраивается в кресле поудобнее.

– Эвердин ты всегда сможешь закинуть в соседний дом, раз уж она тебе так нравится. Когда трахаться с одной надоест, нагрянешь к другой.

– Она мне не нужна, – резко бросаю я, не удосужившись даже повернуться в его сторону. – Эвердин ничем не отличается от всех прочих, так что не велика потеря.

Я ловлю удивлённый взгляд медовых глаз напротив, и неуверенный в том, что вынесу её испепеляющий взор, предпочитаю отвернуться и приступить к решению важных на этот момент вопросов.

– Август, – я намеренно обращаю на себя его внимание, – я хотел поговорить насчёт условий, что мы планировали обсудить, – мой голос звучит ровно и уверенно.

– Слушаю, – отвечает он, явно заинтересовавшись.

– Мне нужно, чтобы Сноу отпустил Финника.

Я смотрю на него в упор, замечая, что за равнодушным взглядом прячется недовольство и растерянность. «Думаешь, только ты можешь читать меня. Ошибаешься!»

– Он нужен мне. Для помощи и личной защиты, – продолжаю я настойчиво, – Старка Денери убили, несмотря на то, что с ним всегда была куча охраны. Значит, это сделал кто-то из своих. Я не хочу закончить, как он, поэтому мне рядом нужен человек, которому я могу безоговорочно доверять.

– Это исключено, Пит, – произносит Август, вытаскивает сигарету и начинает крутить ее в руках. – Президент никогда не пойдет на это.

– У него есть другие кандидаты на пост главы компании? – Я смотрю на Августа, он сохраняет молчание. И это самая лучшая реакция. – А раз так, то ему придётся принять мои условия.

– Я переговорю с боссом и дам тебе знать, – слишком уж равнодушным тоном произносит он, а потом, растягивая слова, словно наслаждаясь их вкусом, добавляет: – Правда, мне придётся доложить и о приезде мисс Эвердин… И о том, как «продуктивно» вы проводили время вместе.

Гадкая ухмылка появляется на его лице, и все внутри меня закипает.

– Ты не посмеешь, – цежу я сквозь зубы. И только порываюсь встать, как один из охранников тут же впечатывает меня в сиденье, силой удерживая на месте.

Я хватаю его, заставляя убрать пальцы с моего плеча.

– Руки убери!

Август медленно поднимается с места и, подойдя ближе, слегка наклоняется, вглядываясь в мое лицо.

– Посмотри на меня, – приказывает он холодным голосом, не терпящим возражений. Я неохотно поднимаю глаза, встречаясь с ним взглядом. – Ты сможешь выполнить порученное задание? Или Эвердин так на тебя действует, что ты напрочь позабыл все, чему я тебя учил? Может, стоит возобновить тренировки?

Все мое тело неосознанно передёргивает от воспоминаний «тренировок» с Августом и его командой убийц. Костяшек пальцев, разбитых в кровь, сломанных костей, запаха сырости и плесени темного подземелья, психологических манипуляций, пыток. Но все это оказалось ерундой. Дальше было хуже. Находиться по ту сторону оказалось легче, чем принимать в этом участие лично.

«Либо ты сломаешь слабака в себе, либо эта система сломает тебя!»

Нет. Я не хочу ещё раз переживать это.

– Я смогу всё выполнить в самом лучшем виде, – медленно отвечаю я, взяв под контроль гнев и боль.

Август изучающе смотрит на меня, затем кивает и похлопывает по плечу:

– Тогда готовь речь на предложение руки и сердца. Тебя ждет счастливая семейная жизнь.

***

Застыв в нерешительности перед уже хорошо знакомой высокой дубовой дверью, я выдыхаю и нажимаю на кнопку звонка.

Она будет рада.

Примчался по первой просьбе из другого дистрикта. Чем не влюбленный по уши парень?

Спустя минуту на лестнице слышны шаги, и с громким щелчком дверь распахивается, открывая взору стройные длинные ноги в пушистых белых тапочках. Не успеваю я поднять взгляд, как Аннабель бросается мне на шею, пряча лицо в воротнике рубашки, и крепко прижимается всем телом.

– Пит, ты приехал!

Я закрываю глаза. Перед лицом проносятся десятки масок, и я, выбирая нужную, срастаюсь с ней, становясь идеальным парнем, чувственным любовником, а потом и вовсе – надежным мужем…

– Разве я мог в такой момент оставить тебя одну.

Я сцепляю за её спиной ставшими влажными пальцы, приготовившись ловить каждый её всхлип, каждое слово, и горько улыбаюсь.

Мне уже приходилось бывать в доме Денери. Вернее, в спальне Денери. Да плевать. В тот день мы пришли уже за полночь, её муж был в командировке в Первом, поэтому возможности рассмотреть интерьер мне в тот раз не представилось. Девушка тянет меня за руку, ведя за собой сквозь просторный холл в гостиную.

Она оформлена в том же стиле, что и коридор: золотистые ковры и молочные стены. Современная Капитолийская классика. Из полукруглых окон гостиной открывается вид на центральную улицу, мощеную позолоченной брусчаткой так, что она переливается, отбрасывая миллион радужных бликов, когда солнце в зените. В середине зала выстроен мраморный камин, вокруг которого расположена зона диванов и красных кожаных кресел. На противоположной стороне – лестница, которая, если мне не изменяет память, как раз ведёт к хозяйской спальне.

Над каминной полкой висит огромный портрет Старка и Аннабель. Рядом с девушкой на картине изображен высокий, худощавый мужчина с впалыми щеками, тонкими, светлыми волосами и бледно-серыми глазами. Вероятно, он был не так уж и плох в молодости, но стресс и годы жизни в Капитолии оставили на нём свой след.

– Я ведь его никогда не любила, – словно пытаясь оправдаться, поднимает Аннабель на меня глаза и усаживается рядом на диване, складывая руки в замок. – Родители выдали замуж, когда мне только пятнадцать исполнилось. Решили, что эта сделка поднимет компанию на новый уровень. Они, в общем-то, оказались правы. Спустя год они разбились на машине. Насмерть. Несчастный случай, который, уверена, не был случайностью. А теперь и Старк, – борясь с потоком слез, рассказывает она. – Хотя я и не любила его, но все же… привыкла, наверное, за столько лет. А потом они придут за мной, я в этом не сомневаюсь, Пит.

Комнату окутывает болезненная тишина, изредка нарушаемая всхлипами девушки на моем плече. Я слушаю всё, что она рассказывает о первых годах жизни в статусе жены Денери. Изредка киваю, глажу ее по голове, целую в висок, подставляю плечо. Оказывается, Аннабель всего лишь двадцать девять лет. «Не так уже и много» – ищу я положительные стороны будущего брака.

Муж был старше её на двадцать лет. Слишком грубый, вечно занятый, но по достоинству ценивший молодую красоту. По сути, Аннабель – девушка, проданная за деньги. Ей тоже приходилось спать с нелюбимым человеком против воли. Ломать себя, подстраиваться и прогибаться ниже, на публике продолжая сверкать, подобно ограненному алмазу. Где-то в груди щемит от её слов. Она, как и я, одинокий, никому не нужный человек в огромном городе денег и лжи. Такая уверенная снаружи, тихая и разваливающаяся на части внутри.

Оказывается, она помогает сиротскому приюту в Первом и построила больницу в Четвертом на собственные деньги. Почему я раньше не замечал этого? «Потому что всех девушек ты рассматривал только в качестве очередного рабочего проекта», – подсказывает внутренний голос.

Но зато она честная. И не притворяется тем, кем её хотят видеть. Я же давно потерял самого себя, научившись каждый раз подстраиваться, вылепляя себя нового, подобно пластилину. Был ли среди всего этого обмана настоящий Пит Мелларк? Вряд ли.

– Пит, ты меня слушаешь? – врывается мягкий голос в моё сознание, отрывая от самокопания. – Давай я принесу кофе, а то болтаю без умолку уже целый час, а тебе ничего не предложила, – в её голубых глазах читается беспокойство, соединяясь с чем-то едва уловимым, вроде сожаления, вины или чего-то ещё. – Я отпустила прислугу. Видимо, зря. Старк всегда говорил, что из меня отвратительная хозяйка.

– Ничего не нужно, не беспокойся, – я прижимаю Аннабель ближе.

– Чувствую себя предательницей, – тяжело вздохнув, произносит она. – Его не стало совсем недавно, а я уже обнимаю тебя в этой квартире, на этом диване… – моя будущая невеста резко садится и, перекинув через плечо волосы, добавляет: – Но знаешь, мне плевать. Ему всегда было всё равно. По сути он для меня не больше, чем деловой партнер.

– Если хочешь, поехали ко мне, – предлагаю я. Впервые я готов пустить девушку в свой дом (если, конечно, не брать в расчет Китнисс).

– Мне так страшно, Пит, – закрывая лицо ладонями, всхлипывает она. – Все время кажется, что за мной придут, как за ним, и никто мне не поможет.

Я поднимаю её подбородок, аккуратно касаясь лица пальцами, и произношу:

– Не бойся, я с тобой.

Аннабель хватается за ворот моей рубашки и притягивает к себе, отчаянно пытаясь забыться, избавиться от проблем в голове, спасаясь поцелуем. Её губы мягкие, идеально ухоженные, с легким привкусом кофе.

В этот момент в голове мелькает мысль, что она не только спасается сама, но и спасает меня. Акт взаимоспасения. Забавно, если подумать.

Пересаживаю её к себе на колени, задирая тонкое шифоновое платье, больше похожее на домашний халат. Кусаю губы, проникая языком в рот. Её пальцы зарываются в мои волосы. Разум, до сих пор отказывается свыкаться с мыслью, что в моих руках уже не Китнисс, но я решительно приказываю ему заткнуться, потому что чуть горьковатый шоколадный вкус губ Аннабель упоительно дурманит, очищая мысли лучше любого успокоительного.

Поддаваясь эгоистичному желанию и стараясь не думать о том, что будет со мной дальше, я крепко прижимаю хрупкую фигуру девушки к дивану, перемещая наш разговор в горизонтальную плоскость. Обида снова пытается прорасти изнутри, пуская корни в самое сердце, но я подрезаю это дерьмо.

– Я люблю тебя, Пит, – шепчет девушка, проводя пальцами по моей груди и освобождая мелкие чёрные пуговицы из петель. Я перехватываю тонкую кисть и целую пальцы, украшенные несколькими золотыми кольцами.

– И я… – кажется, будто в горле вырастает ком размером с футбольный мяч, – … тоже, – выдавливаю в ответ.

«Если врешь, что счастлив, постарайся хотя бы, чтобы голос не дрожал…»

Аннабель обхватывает мои бедра ногами, начиная призывно изгибаться навстречу, но моё тело не реагирует. Совсем.

«Какой ты, к черту, эскорт! Жалкий подкаблучник! Это из-за нее», – подсказывает разум, и я с обидой запихиваю слова ему обратно в глотку, но, смирившись с очевидной правдой, целую Аннабель в лоб и потуже запахиваю её платье.

***

В ту ночь мы не пытались очиститься от памяти, жадно используя друг друга в корыстных целях, не кусали губы, освобождаясь от боли и одиночества. Ничего не было. Я не смог. Не смог находиться в постели с другой девушкой. По крайней мере не так скоро.

Я сослался на банальную усталость. Аннабель поняла и, вволю выплакавшись, заснула на моем плече. В одном я просчитался – утром наступает новый день и даже, если ты встречаешь его в постели с симпатичной блондинкой, тошно не меньше.

– Господи, Мелларк, ну почему ты такой идиот? – не переставая распаляться, Алекс достает из верхнего ящика комода чёрный галстук, захлопывая его с такой силой, что от удара картина на стене начинает дрожать. – Видно же было, что Эвердин в тебя влюблена. Я девушка, я такое мимо глаз не пропущу!

Я смотрю в зеркало на свой идеально сидящий костюм. Ненавижу свое отражение, и особенно этот взгляд. Когда-то мои глаза светились, теперь в них кромешная тьма.

– Прекрати, Алекс, – застегивая такую же чёрную рубашку, я выбираю пару запонок и вставляю их в петли. Сегодня я с ног до головы в черном. Интересно, как бы чувствовал себя Старк, узнав, что его «скорбящая» жена заявилась на его похороны с любовником? – Я знаю Китнисс гораздо дольше, чем ты. Поверь мне, она не впервые притворяется влюбленной. Да и кому я это рассказываю, ты сама видела на экране.

– Но ты же не любишь Аннабель!

– Зато она меня любит, – наклоняясь ближе к зеркалу, наношу на ладони немного геля и укладываю волосы назад. – О чем не устает говорить, между прочим.

– Но ТЫ её не любишь! – Алекс подходит, перекидывая галстук через мою шею и чересчур сильно затянув, начинает завязывать классический узел.

– Полюблю.

Ужасно хочется закурить, и я засовываю руки в карманы в поисках пачки сигарет.

– Алекс, она красивая, добрая и милая. У неё большое сердце, и даже в сексе у нас всё отлично, так что не вижу никаких препятствий для того, чтобы сделать её своей женой.

– А самое главное – богатая, – добавляет она.

– А самое главное – она меня обожает, – поправляю я. – Женюсь на ней, мы завершим все, что планировали, а потом уедем из Капитолия и будем жить счастливо.

Алекс хватает меня за подбородок, заставляя смотреть ей прямо в глаза.

– Или ты испортишь жизнь не только себе, но и ей. Как твой отец.

Она запихивает не подошедшую рубашку в шкаф и заправляет огненно-красную прядь волос за ухо. Алекс вчера перекрасила её в цвет солидарности с «огненной» Китнисс. «Каждый раз, глядя на меня, будешь вспоминать о том, какой ты придурок, что бросил ее».

– А знаешь, что самое смешное? – ослабляя чересчур сильно затянутый узел, ухмыляюсь я.

– Удиви меня? – закатывает глаза девушка и, вновь открывая злосчастный ящик, достает оттуда бархатную коробочку с кольцом. Я не собираюсь делать Аннабель предложение, ещё слишком рано, но заявить о серьезности намерений необходимо уже сейчас.

– Я всё равно не могу на неё сердиться.

– На кого? На Аннабель?

– На Китнисс, – выдыхаю я, падая в широкое кресло, запрокидываю голову назад и закрываю глаза.

– О чем я тебе и твержу, идиот.

– Прошел только один день, а мое сердце опять начинает её оправдывать. Вроде как, а вдруг она и правда смогла полюбить меня, пусть вначале и обманывала.

– А ты просмотрел её телефон? Узнал, кто заказал за тобой слежку? – с нескрываемым интересом произносит девушка.

– Нет, я не смог.

– Пит! – она произносит моё имя, точно ругательство. – Ты совсем что ли страх растерял? Или от «любви» к Аннабель помешался? Чего ты ждешь?

Я до боли закусываю нижнюю губу и, не открывая глаз, произношу:

– Просто не хотел опять всё это видеть.

Я жду, что Алекс примется снова меня отчитывать, но вместо того, чтобы разразиться гневной тирадой, она подходит и крепко обнимает меня.

– Всё образуется. Я знаю, сейчас тебе кажется, что жизнь идёт под откос. Поверь, именно так я себя чувствовала, когда узнала, что беременна. Но спустя время я поняла, что ни о чём не жалею.

Отстраняясь, я легко улыбаюсь ей.

Жалею ли я?

Ненавижу это слово, потому что им можно охарактеризовать почти всю мою жизнь. Конечно, я всегда знал, что жизнь несправедлива. Но анализируя свою, я всё больше задаюсь вопросом, какого черта я оказался в её чёрном списке?

– Как быстро распространятся слухи, что я намерен занять место Старка? – спрашиваю я у Алекс. – Я хочу усилить охрану над домом и приставить кого-то к Аннабель, и как только Финник вернётся…

Телефон в моём кармане начинает звонить.

– О, вот и Одэйр.

Приготовившись терпеливо выслушать рассказ Финника о том, как Эвердин сопротивлялась и что именно ему пришлось придумать, чтобы заставить её уехать, я прикладываю телефон к уху и тяжело вздыхаю.

– Пит, у меня проблема. Китнисс, она…

Воздух в комнате натягивается как струна. Алекс замирает, кожей почувствовав неладное. Словно опасаясь собственного голоса, я глухо выдавливаю:

– Что с ней?

– Она исчезла. Я прождал её несколько часов, думал, вдруг убежала и вернётся. Потом пытался найти, но её нигде нет.

Я судорожно хватаю её телефон и, открыв переписку, начинаю читать с самого начала.

«Гейл? Тринадцатый? Какого черта?»

От злости и собственной глупости, кидаю телефон Китнисс в стену. Он разлетается на сотню маленьких кусочков. Сбрасывая звонок Одэйра, по памяти набираю длинный номер и, сверившись с часами, выбегаю на улицу.

– Это Мелларк, нужно поговорить.

========== Глава 21. Мальчик и партия в шахматы ==========

После того, как Пит уходит, меня начинает бить такая истерика, что ничто и никто в этот момент не в состоянии её успокоить. Я практически прирастаю к окну в надежде, что Пит позлится и вернется. Позвонить ему я больше не могу, так как мой телефон он забрал с собой.

От боли я сгибаюсь практически вдвое: внутри столько стыда, что он словно тяжелый ком тянет к земле. Я знаю почему Пит разозлился, и по какой причине даже шанса не дал объяснить.

Я его предала.

Опять.

И понятия не имею что сделать, чтобы он снова смог довериться мне.

Когда я наконец прихожу в себя, за окном уже совсем темно, солнце закатилось за горизонт, и деревня победителей потонула во мраке. Но темнота внутри меня чернее той, что простирается за окнами. Я открываю дверь и вглядываюсь в освящённую фонарями улицу. Снаружи тепло, хоть и ветрено, но я все равно обхватываю себя руками.

Его нет.

А вдруг больше никогда не будет?

Я поднимаюсь в спальню, присаживаясь на толстый мягкий матрас, уговаривая себя лечь спать.

«Он вернется. Он всегда возвращается!» – убеждаю я саму себя, хотя крошечный росток сомнения тут же пускает корни в самое сердце.

Снизу раздается стук в дверь. Радостно подскочив, я кидаюсь по лестнице, преодолевая по две ступеньки за раз. Глубоко вдохнув, распахиваю дверь и только в этот момент понимаю…

… что Пит бы открыл ключом.

На пороге стоят трое незнакомых мужчин в черной кожаной форме. Я делаю шаг назад, крепче хватаясь за дверную ручку. Я еле дышу, но всё же поднимаю глаза, встречаясь с холодным взглядом одного из них.

– Я могу вам чем-то помочь? – спокойно произношу я.

Один из солдат делает шаг вперёд, фонарь над входом освещает его лицо, и я инстинктивно отступаю глубже внутрь дома. Совсем молодой, не старше двадцати пяти лет, парень, внешне напоминающий трибутов-профи из Второго.

– У меня команда доставить Вас во дворец, – он затягивается сигаретой, нисколько не беспокоясь о том, что я могу оказать сопротивление, а затем выкидывает её на дорожку. Яркий огонек остается мерцать на жёлтой каменной плитке.

Я понимаю, что драться бесполезно. Их трое, и они больше и сильнее меня, к тому же с собой у меня нет никакого оружия. Может, получится убежать? Я мысленно прикидываю сколько времени потребуется на то, чтобы добраться до заднего входа в дом.

– Вы не имеете права… – но не успеваю я закончить предложение, как один из охранников кидается на меня, зажимая рот платком. Я отбиваюсь, пытаясь оторвать его ладонь от моего лица. Запах ментола проникает в сознание. Сил становится меньше. Я пытаюсь поднять руку, но она словно одеревенела, не сдвигаясь ни на дюйм. Глаза закрываются, и я падаю, проваливаясь в глубокие топи, которые накрывают с головой, даря раскаленным мыслям прохладное облегчение.