Текст книги "Мир для Мирры"
Автор книги: Мануэлла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
В огромной зале, утопающей в дрожащем сиянии десятков масляных светильников, мы разносим гостям напитки. Вдруг полный мужчина хватает девушку, что нечаянно облила его, своей огромной ручищей за талию:
–А теперь ты вылижешь это своим языком!– недвусмысленно кивает он на мокрое пятно на брюках в районе паха.
Женщина рядом с ним вспыхивает:
–Оставь эти шуточки, Ульрих. А ты, дрянь,– приподнимаясь, она резко ударяет девушку по щеке– Впредь будь аккуратнее!
–Моих слуг я наказываю лишь сам, Ундина, – раздается тихий вкрадчивый голос с балкона, откуда по витой лестнице сбоку спускается хозяин. Словно демон материализовавшись из тьмы. На нём надет шелковый черный костюм, простые брюки и рубашка, придающий ему вид хищной черной пантеры, что вот-вот набросится на тебя:
–О, прости, прости, Дем– неестественно высоким голосом верещит она, пытаясь оправдаться– Эта дешёвка облила брюки моего Ульриха, а ты же знаешь, как он относится к внешнему виду...
Я прячу улыбку– этот ведь тот человек, что слишком щепетилен к своему внешнему виду, сейчас, забыв об инциденте, громко чавкает, запустив полную мясистую руку на поднос с разнообразными закусками? По его лоснящемуся подбородку течет соус, а на рубашке– жирное пятно. Да и сама Ундина явно приревновала мужа, хоть и не особо любимого, и порядком надоевшего, но своего – вот и вся причина ее злости.
Девушка с огненно-красной от удара щекой мужественно стоит, лишь изредка украдкой морщится, потирая щеку ладонью.
Хозяин обращается к ней, но смотрит на меня, словно бросая мне вызов:
–Что ты скажешь в свое оправдание?
Она молчит, потупив глаза.
–Что же, Ундина права– неаккуратность нужно наказывать. – я вижу, как глаза женщины загораются радостным блеском при этих словах. Она с видом победительницы похлопывает мужа по колену. Но следующие слова заставляют ее открыть рот, словно рыбе, не в силах вымолвить ни слова:
–Это будет ночь с твоим мужем. Кому, как ни тебе, Уна, знать, что это– самое худшее из наказаний?
Все гости, включая и довольного таким исходом Ульриха, заливаются хохотом, а Ундина, злобно просрежетав, что у нее разболелась голова, спешно удаляется наверх, в одну из гостевых комнат, попутно обдавая взглядом, полным ненависти, остальных девушек. Будто бы они – истинная причина её унижения.
Надо же, у хозяина есть чувство юмора. Нечто человеческое...Раньше я представляла его маньяком, садистом, лишенных всех эмоций, кроме злобы и жажды насилия, а теперь, увидев, что он– живой человек, такой же, как и все мы...
Его зовут Дем. Как подходяще. Или это– одна из кличек или тайных имен. Впрочем, какое мне дело? Не важно, как назвать монстра в человеческом обличии, главное– суть, что всегда останется неизменной.
11. Сопротивление
На протяжении всего вечера хозяин кидает убийственные взгляды на каждого, кто осмелится попросить, чтобы я его обслужила. Уже изрядно выпивший Ульрих – и тот понял, что лучше всего пользоваться услугами других девушек, и с радостью гоняет их то за новой порцией алкоголя, то– за свежими закусками с кухни. Другие гости лениво потягивают напитки, переговариваясь друг с другом. Девушек пока никто не трогает, но это– лишь затишье перед бурей.
Постепенно, все перемещаются к огромному бассейну. Один из парней, высокий и темноволосый, похожий на ангела своей утонченной красотой, прямо в одежде бросается вводу. Он манит пальцем одну из девушек– та присоединяется к нему.е
Другая девушка быстро подходит ко мне, сообщая, что меня зовут на кухню. Я захожу в дом, проходя мимо одной из комнат, вижу, как Ульрих, закатив глаза, развалился на одном из лежаков, а его ублажает ртом та блондинка из барака. Одна из его рук с силой сжимает ее грудь. Его большой живот колышется в такт движениям.
Осторожно проскользнув мимо, я направляюсь на кухню. Вдруг меня хватает большая рука, увлекая в одну из комнат. Это тот огромный светловолосый парень, что не в пример остальным странно добр к нам. Он теснит меня к огромному шкафу:
–Залезай. – почти безмолвно произносит он.
Я переступаю с ноги на ногу– если об этом узнает Дем, то мне несдобровать. Никогда он не поверит в то, что у меня не было выбора. Да и о каком доверии к собственной вещи вообще может идти речь? У вещи ведь нет ни чувств, ни права того самого выбора. Её суть одна– подчинение. Но подчиняться она должна лишь одному– приказам своего хозяина.
–Быстрее. Я от Мадам Мим.
Эти слова как волшебная палочка действуют на меня-я залезаю в шкаф, он прикрывает дверцу. Повернувшись ко мне, он задевает меня своей мощной грудью. Я буквально утыкаюсь в нее, ощущая острый мужской аромат, исходящий от незнакомца...
–У нас мало времени. Тут везде камеры. Первое– с твоей сестрой все в порядке.– он тычет в меня странным светящимся устройством, на котором я вижу ...свою сестру. Она лежит на столе, рядом врачи, идет операция. Затем картинка меняется– Уля сидит в железном кресле, которое катит молодая медсестра. В тонком запястье сестры игла , ведущая к капельнице.
Слезы облегчения катятся по моим щекам– не обманули. Но все оказалось гораздо серьезнее, чем я думала? Операция? Что с ней? Стараясь подавить внезапно возникший страх того, что Улю наоборот могли использовать как донора, это процветает в убежище, киваю.
–Второе. – поднимает он мой подбородок – Ты нужна нам, синеглазка. Мадам давно работает на сопротивление. Во всех районах есть люди, которых не устраивает нынешний порядок вещей. Естественно, больше их в трущобах. Но теперь к нам примкнули...– он медлит– Влиятельные люди, испуганные, что " Рай ", который производит твой хозяин, просачивается и в их районы, убивая их близких, их детей... Ты должна следить за хозяином, втереться к нему в доверие, стать незаменимой– и тогда мы поможем тебе обрести свободу и жить со своей сестрой.
Он выжидающе молчит. В моей голове проносятся сотни мыслей:
Почему я?
Все ли девушки так вербовались? Что такое это " сопротивление"? Да и на какую слежку он рассчитывает, если я здесь в заточении, почти как животное в клетке! Нет, даже хуже!
И тут меня озаряет! Да это – очередная извращённая игра хозяина и его скучающих гостей! Решили посмотреть, что будет делать глупая, надеющаяся на свободу рабыня. Посмеяться над ее попытками стать шпионом. Вытирая слёзы от смеха, наблюдать, как она искренне верит в то, что сможет стать единственной для монстра с душой, выжженной как наша Земля? Новое развлечение, практически целый спектакль с одним несчастным затравленным и испуганным актером.
Что это за устройство такое? Верчу странный прямоугольник в руках, но не успеваю его хорошо разглядеть. Нужно спросить про Улю, всё равно спросить, они ведь точно знают, что с ней.
–Стенион, Стен, ты где? – раздается девичий голос с нотками недовольства.
Он толкает меня к выходу, шепча:
–Не ищи способов связаться, мы сами найдем тебя через несколько дней. Будь готова дать ответ.
Выходя из дверей, он обнимает меня, невероятно правдоподобно играя перепившего:
–Люси, радость моя ...Видишь ли, я спутал эту красотку с тобой ( более разных девушек, чем я и Люси, найти невозможно, мы– словно ночь и день).
Люси хищно улыбается, как ни странно, ничуть не обидевшись:
–Да, она неплоха. Как насчёт немного поиграть втроём, Стен? – соблазнительно покачивая бедрами, она идёт к нам. Обняв меня, она прижимается своим шелковистым идеальным телом ко мне, и страстно целует меня в губы, запустив холодные ладошки в вырез моей рубашки.
– Какая увлекательная сцена. Наша скромная маленькая шлюшка....– кажется, этот голос преследует меня всюду, звуча в моей голове– Или звание " шлюшки" тебя больше не обижает, Мирра? Решила отточить мастерство? – Дем, позади нас, аплодирует, стоя в расстёгнутой на груди темной рубашке, с мокрыми от купания волосами. Он невероятно красив. Будто Темный Бог– жестокий и красивый. Бог, привыкший наказывать своих последователей за малейшее непослушание.
Дем впервые произносит мое имя, словно пробуя его на вкус, перекатывает его во рту, смакуя каждую букву:
–Ну, Мирра, тебе понравилось? Люси умело целуется?
Люси улыбается, идя к нему:
–О, Дем, не думаешь же ты, что я сама поцеловала это грязное отродье...– она невинно хлопает глазами, проводя ноготком по его груди. Но алые следы моей помады на губах девушки выдают ее ложь.
Дем, не глядя на девушку, лишь отрывает ее руку от себя , брезгливо бросая :
–Пошла вон! – Люси вздрагивает как от пощечины, но молча оставляет нас, отступая назад.
Кивая Стену, чтобы тот забрал свою неуемную спутницу, Дем хватает мою руку, больно, до синяков, сжимая запястье :
–Ты сюда попала не удовольствие получать ! – шипит он, таща меня за собой.
12. Вечер
Демир:
–Сядь здесь– киваю на свою кровать. Мирра испуганно смотрит на мое лицо, не отводя глаз при виде шрама. В её глазах словно бушующее море. Я замечаю, что они будто бы меняют цвет в зависимости от ее эмоциального состояния. Но тут же обрываю самого себя– какая мне разница, какие глаза у этой...– Чо он говорил тебе?
Она держит себя в руках, думая, что не позволяет мне увидеть, как удивлена. Но быстро находится с ответом:
–Ничего. Просто приставал.
Я нависаю над ней, сдавив рукой шею:
–Мне ничего не стоит свернуть твою лживую шейку. Он хотел тебя увезти? Эти озабоченные ублюдки пытались выкупить у меня уже несколько девушек, но тебя я никому не продам, поняла?!– и тут же отпускаю ее, отходя , чтобы успокоиться. Она заставляет меня испытывать неведомый доселе гнев, чистую ярость. И мне не нравится происходящее– какого черта я вообще бросился объяснять ей свое недовольство? Слышу, как она пытается восстановить сбившееся дыхание. И сердце пропускает удар.
" Нужно держать себя в руках"– твержу про себя как мантру. "Если она умрет сейчас, никакой радости мне это не доставит"– пытаюсь скрыть от самого себя те странные, давно позабытые чувства, что вызывает во мне эта хрупкая девушка с синими глазами.
–Пей.– несу я ей стакан прохладным лимонадом. Она выпивает– и смешно морщит нос в удивлении, словно ребенок, впервые попробовавший лимонад.
Чёрт! Да она же действительно впервые его пробует– смакуя каждый глоток. На ее лице сменяется гамма эмоций – от недоумения до открытого удовольствия. Она закрывает глаза от наслаждения, допивая напиток. Ее розовый язычок облизывает пухлые губы с последними сладкими капельками на них– и я чувствую, что скоро взорвусь:
–Ложись на живот! – командую я ей– быстро!
Вздрогнув, она молча обдает меня взглядом, полным презрения, не успевая взять эмоции под контроль. Но при этом послушно ложится– почти невидимый наряд облегает ее тело, задираясь кверху на округлых ягодицах. Ямочки ниже спины заставляют мой член пульсировать от напряжения, граничащего с болью.
Резко вхожу в нее, сжимая зубы, чтобы не застонать от наслаждения. Эта дрянь не должна узнать, как она меня возбуждает. Она тихо всхлипывает при каждом моем движении– внутри у нее узко и влажно, она вся в моей власти. Каждой клеточкой своей разгоряченной кожи я чувствую все ее нежное тело. Содрогаясь в оргазме, я сжимаю ее в объятиях, тщетно пытаясь себе напомнить, зачем она здесь, кто она...
–Ты свободна, вставай. И позови ко мне Ташу и Рию.– словно сквозь толщу воды я слышу свой собственный голос. Все мое тело , моя сущность противоречат тому, чтобы отпустить Мирру– я насквозь пропитался ее нежным запахом. Ее детская непосредственность сводит меня с ума. Когда я трахаю ее, она словно не со мной! Мирра не пытается ублажить меня. Она не пытается бороться со мной. Она не пытается заслужить мое одобрение– стерва словно в своем маленьком мирке, куда мне нет доступа! Прячется от меня! Ее полный презрения взгляд заставляет меня чувствовать себя последней мразью! Будто бы она без слов говорит мне:" Ты смог получить моё тело, но души не получишь никогда". Ничего, я собью с нее эту спесь! Какого дьявола я вообще-то волнуюсь о том, со мной ли мыслями та, которую я трахаю.
Чертова сучка! Я распаляю себя этой мыслью, с силой хлопая ее по ягодице:
–Шевелись.
Она, спешно натянув жалкое одеяние обратно на свои нежные бедра, выходит. Вошедшим через мгновение девушкам, что уже настроились на бурную ночь, я бросаю:
–Вы будете спать в смежной комнате. И только посмейте кому-то рассказать об этом.– после Мирры мне не хочется даже мыться, чтобы ее запах остался на моем теле. А трахаться с другими женщинами– это как после дорогого ресторана в Сити зайти в дешёвую третьесортную забегаловку в каком-нибудь из дальних дистриктов.
Кинув им из лежащей на столике горстки несколько горстей прозрачных кристалликов " Рая", я отворачиваюсь– тошно видеть, как девицы, ползая по полу, руками, губами, языками собирают заветный порошок, пожирающий их мозги и тела ровно с той же скоростью, с которой они сейчас стремятся впитать его в себя. Наконец, с остекленевшими глазами, девушки идут в большую смежную гостиную, хихикая и улыбаясь , словно сумасшедшие. Мне их не жаль– они сами выбрали свою судьбу.
Мне становится смешно и самому– устроил показуху для одной маленькой шлюшки!
Мудак сентиментальный! Эта девка просто взяла тебя за яйца своим равнодушием! И все! Она такая же как и все, нет, даже хуже! За маской из юности и невинности скрывается хитрая и расчётливая стерва, которая, верно, уже выработала для себя определенную стратегию поведения. Такую, что заинтересует меня, зацепит своей необычностью. Вот и всё. И нет никакой " особенной Миров" нигде, кроме как в моем больном сознании. Когда-то я мечтал отомстить, сделать ровно то же самое, что когда сотворили со мной, с Лиорой. Я винил всех вокруг, весь мир – в равнодушии и нежелании помочь. А теперь? Теперь я примкнул к тем, кого раньше так отчаянно ненавидел.
13. Выбор без выбора
Несколько дней я живу в бараке с другими девушками. Изредка нас заставляют работать по дому, но хозяина, Дема, я никогда не вижу ни в доме, ни на территории.
Из скупых рассказов девушек, я узнала, что он никогда не был женат, не имел семьи, но в одном из домиков, на территории, живёт незнакомка, которая почти никогда не выходит наружу. Он иногда заглядывает к ней, но все встречи кончаются ссорами и руганью, причем, что нехарактерно для хозяина – он выходит проигравшей стороной, удаляясь под женские крики и слёзы. Это звучит практически невероятно. Я слушаю эти рассказы с лёгкой степенью недоверия. Возможно, каждая из девушек хоть так, мысленно, мстит своему мучителю, наделяя в фантазиях ту девушку силой противостоять ему. Демону во плоти. А на самом деле там живёт такая же мученица, как и мы все.
Сегодня заболела одна из девушек, Элси. У нее высокая температура. Охране наплевать– мне так и ответили:" Ну, купит другую дырку! Хозяин не любит, когда его беспокоят по пустякам!". Но при этом один из охранников глядит на меня так странно, словно что-то делает сказать взглядом. Подойдя чуть ближе, получаю от него еле заметный кивок в сторону выхода. Некоторое время растерянно стою, не в силах решиться. Что, если он издевается? Говорит, что я могу выйти, но стоит мне сделать лишь шаг наружу – и он первым поспешит меня обвинить. Но тут мужчина нарочито громко начинает отвлекать внимание второго охранника, подойдя к тому ближе. И я понимаю, что это– единственный шанс спасти Элси.
Со всех ног бегу в дом, буквально упросив одного из охранников по его периметру пропустить. Ещё и припугиваю его тем, что доложу хозяину о бездействии охраны, и тот будет очень зол, когда потеряет одну из своих любимых девушек. Благо, охрана не знает, кого предпочитает хозяин, ведь тот проводит каждую ночь с двумя-тремя из нас. Да и за ночь может сменить нескольких, охранники и сами уже не обращают внимания на то, кто приглянулся хозяину больше всех. Он проводит ночи со всеми. Со всеми, кроме меня.
Охранник оставляет меня у двери особняка, не собираясь заходить внутрь– внутри есть своя охрана. Да бежать мне некуда– это место охраняется по периметру вооруженными людьми, словно самая лучшая тюрьма на острове. Собственное королевство. Королевство боли и страданий.
Я забегаю на кухню, к Кло, старой управляющей– она должна дать лекарство. У нее есть огромная аптечка в одном из шкафов, именно к ней отправляют всех девушек, когда что-то случается Правда, это происходит очень редко, а еще реже, приходит доктор Рик, который постоянно живёт на территории. " Он не для таких как вы"– услышала я как-то от слуги в доме в ответ на просьбу одной из девушек позвать доктора.
Я твержу про себя как заведённая " Нужно взять лекарство Хоть какое-то, у Элси сильный жар. Пускай она вновь будет оскорблять меня, пускай меня даже накажут, узнав о моем самоуправстве , но ведь Элси– человек, ее нужно спасти, она должна жить!". Спасти её стало сейчас для меня высшей целью, это будет означать, что я не зря прожила свою жизнь, не зря нахожусь здесь. Это даст мне почувствовать себя человеком хоть немного.
Не видя ничего от слез, застилающих мои глаза, со всей силы врезаюсь в чью-то мощную грудь. Подняв глаза вверх, я встречаюсь взглядом с хозяином! Святые небеса! Почему я такая невезучая! Столько не видеться, и столкнуться нос к носу именно сейчас! Дем выглядит не лучшим образом– он зол, глаза его опухли, словно он не спал несколько ночей. Он отстраняет меня от себя, с какой-то брезгливостью ( ещё бы! В бараке нет воды для мытья, а ту, что приносят охранники несколько раз в неделю, мы очень бережем. Свою я стараюсь оставить на мытьё, сократив питьевую порцию, но сейчас питье очень нужно Элси, поэтому я отдаю ей свою часть воды, предварительно сделав пару глотков. Для меня, выросшей в условиях тотального дефицита воды, этих глотков хватает на целый день).
–Почему ты не в бараке?!– грозно надвигается он на меня. Но, увидев слезы на моем лице, останавливается. Путаясь в словах, я рассказываю ему о том, что Элси сильно больна, что срочно нужны лекарства, осмеливаюсь даже заговорить о враче. Лицо его не меняет выражения. Он лишь задумчиво смотрит на меня:
–На что ты готова, чтобы ее спасти?
Даже не совсем его понимая, я киваю головой– готова на всё! На всё! Я не буду смотреть на то, как умирает другой человек. Даже живя в трущобах, оставшись с сестрой на руках, я старалась помочь другим, делясь с ними скудными запасами еды, когда таковые были, или даже изредка помогая деньгами, которые у нас водились очень и очень редко.
–Что же, – ухмыляется он, отчего его шрам стягивает лицо словно ужасный шов неумелой портнихи– Пойдем со мной. Я хочу, чтобы ты добровольно отдала себя мне. Сейчас. Представь, что я– человек, которого ты любишь.
–Но ведь...– задыхаясь от волнения, шепчу я– Элси нужна помощь срочно, а мы ...
–Тогда в твоих интересах сделать так, чтобы я быстрее кончил. – щурится он, лениво оглядывая меня– И, поверь, я быстро могу передумать? Ну, что? Идёшь? – он пригласительным жестом протягивает ко мне руку.
Очередная игра, Дем предлагает мне выбор, но выбора у рабынь нет. И быть не может. Я киваю, протягивая ему дрожащую ладонь.
14. Демир
Я иду по дому, держа ее за руку, и кажется, что я держу весь мир в своей руке. Ее чертова отстранённость действовала мне на нервы! Несколько дней я ходил как хренов евнух– выбирая девиц лишь для того, чтобы отправить их в другие спальни или смежную комнату, предварительно накачав желающих « Раем». Сам ложился и снимал напряжение рукой, представляя как имею Мирру во всех позах. Как ее невероятной синевы глаза распахиваются в удивлении , когда я вхожу в нее, как ее ротик вбирает в себя головку моего члена, а мокрый язычок ласкает его....Я десятки раз мысленно кончал ей на лицо, грудь, задницу; представлял, как она, стоя на коленях, открывает рот, поглаживая руками свои груди... И всё-таки сорвался, она сносит мне крышу, действуя сильнее, чем проклятый рай. Она – моя зависимость. Наконец я решился признаться в этом самому себе. Возможно, от того, что для меня Мирра– связующая ниточка с тем единственным добром в моей жизни, с Юлой. Они похожи внешне, внутренне. Мирра такая же маленькая, но несгибаемая. Я могу стереть ее пыль, уничтожить всего лишь малейшим движением руки. И это невольно заставляет глубоко внутри меня зашевелиться странному чувству. Мне хочется... её оберегать! Юлы больше нет, а Мирра, та, которую я жаждал заставить отвечать за Юлу, ускользнувшую от расплаты на тот свет, здесь, рядом со мной.
И сейчас мне нужно лишь не выдать своего восторга– то, что она рядом, заставляет меня вновь чувствовать себя живым. Я больше не могу лгать себе– из-за мести ли? Или из-за того, что она оказалась так хороша... Я ненавижу ее и безумно хочу. Увидеть одобрение в ее глазах, желание... Ненавижу её – и ловлю каждую крохотную эмоцию, что отражается на её лице. Для меня самое страшное наказание – отрешённость, которую она использует как спасение от мира, от меня. Стоит её взгляду потускнеть, перестать быть осмысленным– и из меня тоже будто разом выкачивают всю эмоции. Оставляя лишь гнилую оболочку, то чудовище, которым я стал. Её пустые глаза– точно зеркало. В них отражается монстр, имя которому – Демир.
***
В гостиной, куда я почти силой втаскиваю ее, не сумев дотерпеть до спальни, я выгоняю слуг и пару охранников, на ходу крича им, чтобы освободили весь этаж.
Развалившись в кресле, я смотрю на Мирру– ну, теперь твой ход, девочка. Она, лишь секунду смущаясь, сбрасывает с себя одежду. Ее фигура совершенна. Тонкая и гибкая, с округлыми бедрами и грудью, так и просящей взять ее в руки...
Мирра, глядя мне прямо в глаза, вдруг проводить руками по груди, скользя чуть ниже, и ниже, пока её тонкие пальчики не достигают влажно поблескивающей розовой плоти. Прикусив нижнюю губу, она начинает ласкать себя. Её пальчики порхают, описывая круги, слегка входя и тут же выскальзывая, обильно покрытые соками. Я, ожидавший чего угодно, но только не этого, едва не задыхаюсь, чувствуя, как стояк грозит прорвать брюки– Мирра, не подходя ко мне, садится в кресло напротив, широко расставив свои длинные ноги, и откидывается на спинку. Ее грудь эротично подрагивает, выгнувшись, она облизывает два пальца одной руки, другой лаская грудь. Затем ее пальцы снова играют со складками нежной плоти внизу живота– она раз за разом всё глубже входит пальчиками в свою недавно ещё девственную дырочку! Чёрт! Я с силой сжимаю подлокотники, чтобы не сорваться и не трахнуть ее. Она закрывает глаза, постанывая, начинает трахать себя пальчиками, явно получая наслаждение от этого– и это возбуждает меня больше, чем все умелые ласки других женщин. Ее ротик слегка приоткрыт, дыхание становится все чаще...
Я достаю свой член, обхватив его ладонью, и начинаю судорожно двигать ею вверх-вниз, глядя на то, как красивая девушка напротив ублажает себя. Кончаю как озабоченный подросток – быстро и бурно.
Невероятно, но эта невинная стерва– соблазнительница и тут меня переиграла! Обставила точно юнца, показав свою власть надо мной!
–Собирайся!– кидаю я ей зло, наслаждаясь тем, как она хлопает глазами, не понимая, угодила мне или нет– Внизу скажешь, я велел, чтобы врач пришел к вам, все необходимое он принесет с собой.
Она пристально смотрит на меня, затем кивает, ничего не произнося. Наспех одевшись, она уходит, но неверной походкой– ее ноги ещё дрожат от непривычных ей ощущений...
15. Мирра
Темно, другие девушки уже спят. Элси перевели в один из пустующих домов, обеспечив ей уход. А ещё нас всех сегодня хорошо покормили, и мы спим без привычных ошейников. Впрочем, я не обольщаюсь– все это может быть только новой игрой, очередным изощрённым издевательством. Иначе девушки попросту перестанут верить в хорошее, став пустыми куклами, тенями без искры жизни. А с такими неинтересно играть. Ну и азарт– представить только, с каким ужасом и обреченностью после нескольких дней относительной свободы и хорошей жизни, воспримут девушки возврат к жизни старой. А их горе, боль, эмоции– вот то, что питает чудовище, имя которому « Дем». Демон, как зовут его окружающие. Его пустота внутри требует наполнения – эмоциями, болью, страданиями. Лишь это приносит ему временное облегчение, сродни удовольствию бродяги, невесть как обнаружившего старую банку консервов. Голода не утолить, но заглушить его режущие сильные позывы можно.
Я вспоминаю, как он смотрел на меня, там, в гостиной. Из-под полуприкрытых ресниц я видела, как он , словно заворожённый, следил за моими движениями. Но, видимо, что-то его разочаровала – моя неопытность или я сама. Я не могу понять, ведь для этого нужно быть сумасшедшей– здоровый человек никогда не поймет психопата, одержимого чужими страданиями.
На ум приходят мысли о движении сопротивления– прошло столько времени, но никто не пытался со мной связаться. Скорее всего, это была проверка хозяина. Рабыню, что пожелала бы сбежать или выразила бы лояльность, наказали бы в тот же миг...Видимо, я проверку прошла. Поэтому и осталась жива. А, может быть, это было частью какой-то, ставшей вдруг неинтересной, игры. Поэтому и не стали продолжать её, выискивая новые способы поиздеваться.
Мысли путаются... Уля...Как она там ? Слезы беззвучно льются, солёными каплями впитываясь в старенький матрас. Она впервые без меня, так долго. И, если я не найду выхода отсюда, то останется навсегда. Одна в этом жестоком мире, без меня.
Я запрещаю себе даже думать о том, что меня могли обмануть. Что Ули....Нет, нет! Она обязана жить! Обязана!
На следующее утро в доме суматоха– готовятся к приезду партнёров Дема. Несколько девушек, в том числе и меня, вновь вызвали в особняк, подготавливая к вечеру. Нам изящно уложили волосы, на нас надели длинные белые платья, и вот мы, словно пять невест, спускаемся вниз, где уже сидят несколько мужчин. Один из них, молодой и темноволосый, с крупными чертами лица, останавливает взгляд на мне:
–Подаришь мне куколку на ночь, Дем?– он бросает взгляд на остальных, но , словно убедившись в правоте своего выбора, смотрит снова лишь на меня, почти поедая меня взглядом.
Хозяин лишь делает жест рукой, означающий, что все просьбы и разговоры позже. И садится в кресло, не произнося ни слова. Я иду к гостю, он, со смехом, усаживает меня на колени, и мужчины продолжают обсуждать дела. Другие девушки разносят шампанское. Вот уже и ещё одна из них сидит на коленях у мужчины, который, ничуть не смущаясь, засунул одну руку ей в лиф, поигрывая пальцами с ее грудью.
–Дем, очередная партия должна быть через месяц. Пойми, задержки поставки сырья.
Я начинаю прислушиваться, одновременно аккуратно пытаясь увильнуть от руки мужчины, что гладит мое бедро.
–Лекс, мое терпение не безгранично. – Дем лишь флегматично бросает короткую фразу мужчине, у которого на коленях сижу я. Видно, как напряглись его спутники. Все, кроме Лекса. Он с ухмылкой шлёпает меня по бедру:
–Давай о делах позже? Ты же знаешь, когда твои девочки рядом– моя башня отключается, я начинаю думать другой головой. – отвечает он, вызывая приступ дикого хохота у остальных мужчин– А эта, тем более, новенькая и такая горячая; – смеясь, он запускает руку мне в трусики. А затем, вытаскивая, с шумом втягивает носом аромат, оставшийся на пальцах, и демонстративно закатывает глаза от удовольствия.
–Что же,– нарочито медленно тянет Дем– Просто объясни, кому ты перепродаешь оружие– и можешь быть свободен.
Рука, ещё мгновение назад развязно гладившая мое бедро, теперь повисает безвольной плетью. Вокруг наступает такая тишина, что слышно, как тикают часы в одной из дальних комнат. Мой кавалер бледнеет:
–Демир, я клянусь ... Я не предавал тебя, это....
Но окончить фразу он не успевает– хозяин резко достает пистолет. Выстрел. И ярко-алые брызги крови летят на меня, обдавая теплым фонтаном. Девушки кричат, мужчины же схватились за пистолеты, но подоспевшая охрана добивает остальных. Я молчу, но меня трясет как в лихорадке. Зажимая ладошкой рот, в ужасе вскакиваю, переступив через огромную лужу крови под своими ногами.
Дем же остаётся совершенно спокойным. Жестом, будто только окончил ужин, он велит вызванным охраной слугам:
–Приберите здесь всё.
И разворачивается к выходу, бросая мне:
–Ты идёшь со мной.
Проходя мимо свидетельства его жестокости– трупов, лежащих в позах сломанных кукол, я ещё раз поражаюсь хладнокровию и жестокости этого мужчины. Для него убить человека– мелочь, обыденность. Словно из него вынули все человеческие эмоции, оставив пустой сосуд, машину для убийств.
16.Демир
" Ненависть бурлит в крови
Как продолжение любви.
Она и страсти дикий яд
Лишь сумасшествие сулят.".
Мои руки трясутся. Впервые в жизни. И не потому, что я убил– о, нет. Убивать я привык. С тех пор, как всадил несколько пуль в отца, после того, что он сделал с нами, своей семьёй, оружие стало моим постоянным спутником. В том миг я с трясущимися руками стоял и смотрел, как жизнь покидает тело того, кто подарил ее мне. Отойдя подальше, чтобы кровь не запачкала новенькие школьные ботинки, я наблюдал за агонией этого чудовища. Жаль, в силу возраста я не догадался проверить пульса – это чудовище смогло выжить. Сейчас он жил и здравствовал, даже не предполагая, с кем ведёт дела. Этот зверь был искренне уверен, что его ублюдок, осмелившийся поднять руку на отца, оставившийся родителя с парой пуль в костях, был убит в схватке с патрулем, посланным на его поимку. Сопротивление нашло меня раньше. Подлатало, вернуло в бездыханного мальчишку с рваной раной вдоль лица, жизнь. Не спросив, нужна ли она ему. Пустая жизнь без цели, без смысла. Но выбора у меня не было. Я стал тем, кем являюсь.
Но сейчас, видя, как этот урод лапает Мирру,я был готов убить его в то же мгновение. Впрочем, что и сделал. Послав к черту изначальные планы расколоть его, узнать, куда эта тварь толкала оружие, что крала из поставок. Чертова девка опять разрушила все мои планы, послав их к дьяволу.
Не выдержав, я хватаю Мирру за руку, словно боясь, что она потеряется где-то по пути или убежит от меня. Больной идиот!
Вталкивая ее в огромную купальню, я срываю с нее платье, залитое кровью этого ублюдка, раздеваюсь сам, подхватывая ее на руки, и бросаюсь в воду. Вынырнув, я смотрю на то, как она отплевывается, пытаясь глотнуть воздуха. Окунув её ещё раз с головой в теплую воду, я поднимаю ее наверх, крепко прижав к себе. Ее полные груди упруго скользят по моему телу, заставляя моего внутреннего зверя метаться в изнеможении. Понимая, что долго так не выдержу, я прислоняю ее спиной к бортику, и в первый раз беру ее, лицом к лицу . Она закрывает глаза, но я командую:
–Открой глаза. Смотри на меня, когда я в тебе.
Она смотрит мне прямо в глаза, я чувствую, как возбуждение охватывает ее, ее соски твердеют, упираясь мне в грудь, зрачки увеличиваются. Это действует на меня словно разряд адреналина. Ее удовольствие, ее ответная реакция заставляют мою кровь полыхать огнем, жидкой лавой струиться по венам.Я ускоряю темп– и тут она вновь уходит в себя. В моих руках уже не девушка, а безвольная кукла для траха...Это мгновенно охлаждает. Я резко выхожу из нее, злясь на самого себя– какая разница!? Когда мне было дело до чувств девки, которую я трахаю? Но теперь мне хочется, чтобы она отвечала мне, хотела меня также, как и я ее.
