Текст книги "Выбор (СИ)"

Автор книги: Лисий Хвост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6

Как пусть и формальный, но всё же наследник, я сидел прямо напротив отца, возглавляющего стол. Место справа от него принадлежало моей матери и пустовало с тех пор, как четыре года назад она, забрав Эринию, уехала к своим родственникам в Умелан. Там она обучала мою маленькую сестрёнку тайнам родовой магии. Ей предстояла непростая задача. Обычно на пробуждение и стабилизацию родовой магии уходит лет 5 минимум. Именно поэтому, несмотря на то, что церемония пробуждения источника проводится в 10 лет, демонстрация силы происходит только в 16. Чтобы все успели. Сестрёнка же скоро должна была отправиться в обратный путь. Как же я скучаю, мама, Эри. Вздохнув, и устроившись поудобнее, я принялся разглядывать тех, кто по идее, должны были быть мне самыми близкими людьми. По левую руку от графа восседала, иначе и не скажешь, леди Ингилио Тарсэ. Родная сестра отца, мать двух дочек, что учились сейчас в королевской академии. Наверное, именно она наглядно продемонстрировала мне, что такое двуличие. Насколько хорошо она ко мне относилась в детстве, настолько же я стал ей противен позже. Она никогда не упускала случая каким-либо образом поддеть меня, и можно было быть уверенным, что сегодняшний день не станет исключением. Помню, как, после инициации, пока мама с отцом о чём-то разговаривали, я пошёл к ней за утешением. Тётушка вылила на меня ушат помоев, и, доведённый до слёз, я весь вечер прятался в конюшне. Кстати. в клане она как раз отвечала за лошадей и всё живое. Наши пастбища, птичники, стада – всё находилось в её компетенции. Рядом с ней сидел её муж, Менулис Тарсэ. Он контролировал всю алхимию и зельеварение графства и был, надо сказать, достаточно странным типом. Во всём, что касалось его непосредственных обязанностей, он был безупречен. Но когда дело выходило за привычные ему рамки, он отчебучивал что-нибудь эдакое. Однажды у нас в гостях были представители рода Амелир. Одна из них после торжественного ужина принялась настойчиво интересоваться мнением Менулиса о модной столичной пьесе. Какое-то время он молчал, после чего резко встав, выпалил:

– Вы чудо посреди ингридиентов!

И быстро удалился. Тёте пришлось постараться, чтобы объяснить, что это был такой комплимент. Впрочем, кажется, она и сама была в этом не уверена. В общем, это был весьма неплохой дядька. Напротив него сидел старый, почти дряхлый мужчина. Это был мой дед со стороны отца. Вот кого я уважал за честность. Его отношение ко мне не менялось, чтобы не происходило. Он всегда меня недолюбливал. Причина, полагаю, была в его старой ссоре с моей матерью. Не знаю, что там между ними произошло, но никакие попытки отца их примирить ни к чему не привели. В силу возраста Сарцей Тарсэ ни за что не отвечал, но занимал пост старейшины. За свою жизнь он действительно повидал очень немало, и, сохраняя еще ясность ума, мог дать отличный совет практически по любому поводу. Я не стеснялся обращаться к нему в затруднительных ситуациях, и он никогда не подводил. Хотя отношение сквозило, да. Справа от него сидела Шелирра Тарсэ, являющаяся его женой и моей бабушкой, пусть и не родной. Была она почти на четверть века моложе деда, и всё еще могла завлечь неосторожного беднягу в свои сети. Ухаживала она за собой, не жалея средств, и была в отличных отношениях с Менулисом. Тот бегал к ней всякий раз, когда ему удавалось улучшить какой-либо эликсир. Понятно, что это не вызывало восторга у Ингилио. Бабушка была, наверное, единственной, кто относился ко мне, ну скажем, снисходительно и может, даже где-то сочувственно. Я в свою очередь ценил широту жеста. Относиться к практически парии рода хоть в какой-то мере положительно было, безусловно, смелым поступком. За размышлениями я не заметил, как слуги закончили подавать на стол, и вернул меня в реальность голос отца:

– Приятного аппетита, семья.

Быстро насобирав себе на блюдо мяса, овощей, тушёных грибов, зелени, то есть всего, до чего смог дотянуться, я уж было приступил к еде.

– Дорогой Дэррон! Мы так редко тебя видим! – раздался глубокий, чувственный голос Ингилио. – Не расскажешь нам о своих успехах в обучении?

Стерва! – подумал я. Даже поесть не даст спокойно. И слова-то как подобрала. Ткнула носом и в недоступность мне родовой магии, и в то, что я здесь чужой. Но не придраться. Владению мечом так-то тоже учатся. Да и второе не оспорить. Нечасто я посещаю семейные сборища.

– За этим, тётушка, вам к лейтенанту гвардии. Уверен, ему по силам удовлетворить любой ваш интерес.

Отбив выпад в свою сторону, я вгрызся в сочный кусок мяса, полный желания не отрываться от него ни за что на свете. Но та не унималась.

– Ну же, племяш. Побалуй любимую тётю. Это ведь совсем не трудно.

– Окажите мне честь прогуляться со мной после ужина, и я расскажу вам всё, что пожелаете.

Не собираясь идти у неё на поводу, я продолжал воздавать должное усилиям поваров.

– О, но после ужина я занята делами рода, – скорчила гримасу сожаления моя непрошенная собеседница.

– Ингилио! Дай юноше поесть. А уже потом требуй к себе внимания, – вмешалась бабушка. – Или ты не знаешь, что голодному мужчине не до женщин?

Благодарно посмотрев на Шелирру, я успел заметить её подмигивание, и решил по-полной воспользоваться предоставленным мне шансом. И игнорируя завязавшуюся схватку двух матёрых гарпий, налёг на еду. По-быстрому закончив с мясом, я перешёл на грибы, затем на овощи и, наконец, почувствовал, как отступает голод. Он всё ещё был где-то там. Прятался в глубинах желудка, но уже не угрожал поглотить меня целиком. Неожиданно тонко поймав момент, ко мне обратился Менулис:

– Попробуй этот сыр, виконт, – протянул он мне тарелку. Машинально взяв предложенное, и так же машинально поблагодарив, я заработал челюстями, совершенно не чувствуя вкуса. Я часто обращался к нему за разрешением на зелья памяти, концентрации и прочим. И был совершенно уверен, что он не знает, кто я такой, и что здесь делаю, но раз уж меня пропустили и я не прошу ничего эдакого, то проще дать, чем вдаваться в детали. К тому же до нынешнего вечера не могу припомнить случая, чтобы он со мной заговорил. Да еще и обозначив-то как.

– Как на вкус? – поинтересовался магистр алхимии.

– Признаюсь, не разобрал, – произнёс я, не зная, что сказать. – может, ещё кусочек?

– Не стоит. Совершенно безвкусная вещь.

– И почему она на столе графа? – не упустил я случая немного дистанцироваться от выданного мне титула. Одно дело быть виконтом в глазах простых людей. И совершенно другое – в графской семье. Быть первым – почётно. Вторым – опасно.

– Это пробная партия сыра из Лурадии. Они хотят укрепить торговые отношения и разослали вот это по благородным семьям.

– Слабый ход, не думаете?

– У них это деликатес стоимостью двадцать золотых за круг, – пояснили мне. Я с трудом удержался, чтобы не присвистнуть. За двадцать золотых можно было экипировать гвардейца или купить небольшой домик где-нибудь на окраине.

– Думаете, будет пользоваться популярностью?

– Разве что, с солью.

– У нас есть свой собственный солёный сыр, – припомнил я. – Его возят к нам с деревушек подгорья.

– В этом-то всё и дело, виконт. У нас есть свой собственный сыр, – с этими словами он полностью переключил своё внимание на стол, будто бы забыв о моём существовании. Что он хотел сказать, и хотел ли он что-то сказать, я не понял, и был слишком уставшим, чтобы разбираться. А потому, поблагодарив за прекрасный ужин, отправился спать.

Глава 7

Спал я крепко и без сновидений. И проснулся в прекрасном расположении духа, чему надо сказать, был удивлён. Всё же, вчера на мою долю выпало столько эмоций, сколько не случалось и за месяц. Впрочем, может, именно это и взбодрило меня, позволив стряхнуть с себя унылую хмарь повседневности. Отправившись на кухню, чтобы позавтракать, я поздоровался со Старой Мо, спешащей, видимо туда же.

– И вам доброго утречка, господин виконт, – с тёплой улыбкой приветствовала меня Мо. – Простите старуху за опоздание, буквально пара минуточек, и всё будет готово, господин виконт.

– Ох, Мо. Сколько мне тебе повторять? Называй меня по имени.

– Никак невозможно. Прошу вас, господин виконт! – закончила она возиться с замком и впустила меня внутрь.

Я присел в сторонке, на своё обычное место, наблюдая за настоящим танцем этой добрейшей души женщины. Несмотря на свой более чем солидный возраст, она будто порхала по кухне, не тратя понапрасну ни мгновения. Нож, лопатка, тарелки, всё, чего она касалась, словно оживало и само стремилось занять своё место. Это был никакой не опыт, а самое настоящее мастерство, достичь которого мог далеко не каждый. «Интересно, а сколько ей все же лет?» – подумал я, поблагодарив Старую Мо и приступив к еде. Помню, дед как-то увидел меня разгружающим телегу с продуктами. Там было много того, что даже молодой и здоровой женщине носить не стоит, как например бочонок масла, и я решил помочь. Не слушая никаких возражений бегающей вокруг меня Мо, я совершал рейд за рейдом и не успел совсем чуть-чуть. Буквально за пару ходок до конца, откуда ни возьмись, объявился Сарцей Тарсэ собственной персоной.

– Продолжай, чего застыл? – хмыкнул он. – Дай старику полюбоваться. Уж сколько прожил, а сына графа на подхвате у кухарки не видал.

Дождавшись, пока я закончу, он взмахом руки велел следовать за ним. Пока мы шли в сторону сада, царило неловкое молчание. О чём думал хмурый больше, чем обычно дед, не знаю, а я мрачно предвкушал долгую и нудную лекцию о недопустимости подобного поведения, на которые он был большой мастер. И ведь никогда не повторялся, из раза в раз придумывая что-то новенькое.

– Сходи, принеси водички, а я пока присяду, погрею косточки, – направился к скамейке старый негодяй.

Похоже, воспитание уже началось, иначе он бы еще на кухне взял всё, что ему надо.

– Может, что-нибудь еще? – спросил я, не желая бегать потом второй раз.

– Пока – нет, – с нажимом на «пока», прозвучало в ответ.

Ну, с моими тренировками и город оббежать – вопрос решаемый, а тут-то – за водой, так что, через пару минут я вернулся и протянул ему кружку.

– Ну, что? Решил податься в батраки? – поинтересовался дед.

– Да нет, конечно. Просто всех слуг куда-то вызвали, на кухне одна Мо. А отцу потом не объяснишь, почему он остался голодным.

Старейшина покивал.

– Голодные люди – злые. Ешь, и будешь добрым. А почему вознице не приказал, или солдатам?

– Да он же с телеги не слезает, потому что обратно залезть не сможет! Ростом таков, что иной гоблин на его фоне каланчой покажется. А у солдат своя работа. Им на стене стоять надо, а не еду носить. Много там, после их переноски, останется то. Вот я и решил проблему, раз больше некому.

– Складно поёшь, – одобрительно кивнул дед. – Отец твой тоже, помню, в детстве к Старой Мо был неравнодушен. Бывало, иду и вижу. Несётся метеором. Спрошу: «Куда ты?» «К сталомо!» И только его и видели. Впрочем, зато, вас, мелких засранцев, всегда было понятно, где искать.

– Да ну?

– Ну да. В любом случае, что ты, что он или были там, или только что ушли. Если же нет, значит, вы соскучились по Мо и вас там можно подождать. Ты вон и сейчас каждое утро к ней столоваться ходишь, – ткнул он в меня пальцем. – Да и Кассиар не многим лучше. Обязательно раз или два в месяц спускается вечером на кухню и пьёт с ней чай.

Не нашедшая на положенном ему месте пряника рука вернула меня в реальность.

– Добавки, господин виконт?

– Нет, – с искренним сожалением отказался я. – Меня ждёт наставник. До завтра, Мо!

С этими словами, мысленно обещая себе разузнать про неё побольше, я отправился на тренировку.

– Итак, юный Тарсэ, наступил финальный этап вашей подготовки. Сегодня вы проведёте ознакомительные бои с вашими будущими товарищами, чтобы ясно представлять, кто на что способен. Итак, первый ваш бой против Тригила. Начинайте!

Дав отмашку, Рэйкар ушёл на судейский балкон, а ко мне зашагал полностью закованный в броню воин. Нет, правда, только небольшая щелочка забрала – и всё. Вдобавок к этому, он был невысокого роста и нёс в руках парные секиры. Всё это могло значить либо плохую шутку, либо… Ухх! Резким кувырком назад я ушёл от стремительного броска вперёд моего соперника. И ведь сорвался в бой он прямо посреди шага. Откуда в гвардии взялся лайсов гном?! То, что это именно представитель подгорного народа, не подвергалось сомнению по совокупности признаков. Во-первых – парные секиры, как выбор бойца, были очень широко распространены в подгорном королевстве и так же редко – где-либо еще. Во-вторых, уже упомянутый мной рост. Ну и наконец, продемонстрированный финт, показавший уровень владения сим крайне непростым инструментом. Всё это мигом пролетело в моей голове и ушло, оставив сосредоточенность. Перекатившись и выхватив клинок, я ушёл в бок от продолжившего штурм-натиск коротышки и попытался достать его в голову. Тот отбил мой удар вращением вдоль тела с ближней руки и одновременно послал гостинец с левой, не прекращая преследование. Удары снизу вверх – мерзкая штука, но, каким-то чудом, мне удалось сместиться. Правда, я был вынужден продолжить отступать, едва успев вернуть меч в позицию. Продолжись бой в подобном ключе, и я неизбежно проиграю. О гномьей выносливости ходили легенды. Даже если мне будет удаваться уходить от всех его атак, я просто раньше упаду. И я решил сменить тактику. Резко разорвав дистанцию, я со всей доступной скоростью метнулся в сторону, стремясь обойти его с фланга. Гном притормозил, поворачиваясь вслед за мной, и я начал еще не апробированную мной серию. Ложный замах, и одна секира понимается вверх, но моего меча там нет. Сместиться на шаг в обратном направлении и укол в бедро – вторая секира на страже и отбивает атаку. Продолжаем движение, уходя от спешащей на помощь заблудившейся подруги, смена хвата и боковой в шею!

Открыв глаза, я с грустью посмотрел в знакомый потолок. Владения Зибела. Значит, я проиграл. Но лайс его дери, как? Он никак не мог блокировать удар.

– А он и не блокировал, юный Тарсэ.

Ну конечно же. Мало того, что даже лежать из-за слабости невмоготу, так еще и он тут.

– Это была стойка Рангира.

Видимо, не узрев на моём лице признаков просветления, Рэйкар продолжил:

– Этот приём был изобретён и впервые использован генералом гномов Рангиром во время битвы с демон-лордом Экизарруном. Выполняется он так. Гном упирает секиры в землю, резко откидывая тело назад и находясь вниз головой, наносит спаренный удар ногами в грудь. Вообще, вам изрядно повезло. Вас принесли сюда с проломленной грудной клеткой. Кстати, не забудьте отнести нагрудник кузнецу. Может, еще сгодится на что, – захохотала эта скотина.

– А вообще, хорошая работа, – посерьёзнел он. – Уж думал, не дождусь.

Посмотрев на моё скептическое выражение лица повторил:

– Заставить сержанта каменной стражи использовать подобный приём – это достижение. Для кого-то столь юного – значительное. На сегодня – всё, а завтра жду на площадке.

Подождав, пока за ним закроется дверь, я откинулся на спину и уставился в потолок. Тоже мне, великое достижение. Мне вломил с ноги коротышка. Когда я был трезв и с мечом в руках. Надеюсь, хвастаться своими успехами на ниве наставничества Рэйкару в голову не взбредёт. Люди у нас ушлые, надо соблюдать осторожность, чтобы не стать героем народного творчества. Оглянуться не успеешь, как окажешься в виде говорящей куклы на представлении бродячего цирка.

От не самых радужных раздумий меня отвлёк голос заглянувшего в палату старичка-лекаря:

– Давно не заходил, мой мальчик! – дружелюбно улыбнулся он мне.

– Ничего, – хмыкнул я, – теперь буду частым гостем.

– Капитана чем-то разозлил?

– Нет, что ты! – я даже немного помотал головой по подушке в знак протеста. – Меня бы тогда до тебя не донесли. Просто для моих тренировок Рэйкар откуда-то достал отряд настоящих монстров. Собственно, ты видел результат первой схватки с самым мелким из них.

– Правда? – удивился целитель. – Может, мне тогда подежурить на этой вашей арене?

– Буду вам признателен, магистр, – попытался я лёжа поклониться, будучи удивлён такой отзывчивостью.

– Лежи, лежи, – махнул он рукой. – Для любимого больного не жалко. Тут и не бывает никого. Разве что, леди Ингилио свою птицу принесёт. Помрёшь, так я совсем забуду, как людей лечить, останется в коновалы податься.

– Может, приобретёте известность на всё королевство, – хмыкнул я.

– Без «может». Приобрёл бы. Но стар я очень. Да и коллеги не поймут. Ладно, Дэррон, – сказал он, вставая, – вот тебе укрепляющий настой. Выпей сейчас. А это средство позволит восстановить силы. Его примешь перед сном. Пару часов полежи, и можешь быть свободен. Можешь пока помедитировать, или вон моя книжная полка к твоим услугам, – кивнул он в сторону стола. – Только, никакой нагрузки сегодня, хорошо? Иначе можешь оказаться здесь надолго.

Поставив микстуры на столик возле изголовья, он вышел, прикрыв за собой дверь. Взяв первую из них и зажав себе нос, я резко опрокинул содержимое флакона. Снадобья доброго Зибела были известны благодаря двум своим свойствам. Высокой эффективности – раз. И совершенно отвратительным вкусом – два. Обученный мастером старой школы, он не признавал никаких вкусовых добавок, если они не несли какой-либо пользы, или не входили в состав препарата. Погладив выразивший своё возмущение живот, я вытянулся на кровати, пытаясь настроиться на медитацию. Пользы от исполнения её в таком виде, конечно, будет чуть, но по крайней мере немного приведу мысли в порядок. Видит Арун, сейчас мне это не помешает.

Глава 8

Как и ожидалось, буквально через час после приёма эликсира, слабость полностью ушла. Полежав ещё немного, я стал потихоньку собираться. Срок, назначенный мне для отдыха, подходил к концу, а у меня еще было дело. Да-да, мне не посчастливилось дать Чолу слово, что я встречусь с ним на площади. А поскольку Контэ всегда ставят на ноги быстро и качественно, то возможности соскочить у меня не было. Одевшись и зайдя к себе за великим зельем, я направился в город, желая поскорее покончить с этим фарсом и заняться по-настоящему важным делом. По иронии судьбы мелкий проныра успел отметиться и тут. Именно он достал для меня то, чего я не смог достать сам. Всё это лежало в моих покоях, прямо на столе и являлось откровенным хламом. Собственно, потому я и не прятал свои покупки и вообще совершал их в открытую. Несомненно, отец ненавязчиво присматривает за мной, но ничего интересного его соглядатаи не найдут. Мусор он и есть мусор. Другое дело, что если его обработать соответствующим образом, да добавить к нему кое-что еще, то можно получить весьма интересный результат. Но об этом позже. А пока, притопав на место встречи, я огляделся в поисках кобольда, и ожидаемо его не найдя, направился к торговке едой, к которой иногда заходил. Конечно, её готовка не могла сравниться с графской кухней или шедеврами Старой Мо, но для уличного перекуса уровень был достаточно высок. Всё у неё было свежее и к тому же, что было для меня очень приятно, цены у неё были повыше, чем в среднем по рынку, и ходили к ней те, кто хотел не просто набить брюхо, а как следует поесть. Так что шибко людно у неё не бывало. Поздоровавшись и сделав заказ, поинтересовался:

– Скажи, а почему ты не устроишься куда-нибудь кухаркой или даже ученицей повара? Ты неплохо готовишь, и, думаю, могла бы, подучившись, уйти с рынка.

– Ох, спасибо вам за добрые слова, господин виконт! – ответила мне суетящаяся миловидная девушка лет двадцати, но мне не на что и некогда учиться.

– Как так?

Мне не пришлось играть удивление.

– Ты дерёшь с нас серебро совершенно без стеснения, – кивнув проходящему мимо знакомому, сказал я. – И что, не можешь отложить на обучение по вечерам?

– Мне приходится ухаживать за больной мамой, – извиняясь улыбнулась она. – Потому и цены высокие.

– Понятно, – протянул я. – А цены нормальные не переживай. Ты на них вполне готовишь. Чем болеет твоя мама?

– Бледной степнянкой, господин, – грустно ответила она.

А я мысленно поморщился. Степнянка была не редким, не смертельным, но крайне неприятным заболеванием. Подцепивший её человек бледнел, быстро терял силы и практически не мог вставать с постели. Было два метода лечения. Ожидаемо, что ей был доступен только долгий и дешёвый. По крайней мере, понятно, куда уходили деньги. Городским зельеварам и травникам. Да уж. Думал помочь и заодно попрактиковаться в лечении, но это выше моих сил. Разве что симптомы ненадолго облегчить смогу. Как же бесит отсутствие знаний! Выдохнув, я поблагодарил протянувшую мне тарелку девушку и приступил к еде. «Может, отправить её к Тамкарре?» раздумывал я. После того, как Кинар понял, что конец близок, он уволил всех сотрудников, оставив, только Лерта присматривать за таверной, на тот случай, если дочь всё же вернётся. Та вернулась и сейчас начнёт искать работников, как только закончит хлопоты со вступлением в наследство. Возможно, имеет смысл свести их? Тафия, так звали бедную девушку, могла бы пока торговать здесь и зазывать народ на открытие таверны. А потом, свернув торговлю тут, и увести за собой часть своих клиентов. Наёмница же могла бы оплатить ей эти усилия. Тогда, вполне возможно, она могла бы обратиться к Зибелу, если б я его попросил. А то, если ему верить, он заскучал, и, полагаю, не откажет в добром деле, раз уж ей будет по силам оплатить его усилия. Доев и отодвинув от себя пустую тарелку, я поманил к себе будущего повара.

– Значит, слушай. После закрытия идёшь в таверну, – тут я на секунду замялся и в итоге спросил прямо:

– Таверну Кинара знаешь?

– Нет, господин.

– Ну, тогда пойдёшь на Портняжную улицу и там спросишь. Здание без вывески. Хотя, стой. Может быть, там будет вывеска «Пузотролль».

– «Пузотролль»?

– Да, – поморщившись, кивнул я. – Не смотри так. Это не моя идея. В общем, в таверне найдёшь Тамкарру…

Закончив излагать свой замысел, я посмотрел на Тафию.

– Всё понятно?

– Да, господин виконт. А если её там не будет?

– Что ты, как маленькая? Там будет громила, зовут его Лерт. Скажешь, что от меня, и спросишь, когда она будет. Ей тоже скажешь, что от меня, а когда эта хитрюга тебе не поверит, скажешь ей пароль.

– Не «если», а «когда»?

– Да. Скажешь ей: «кобольд». Она тебя поймёт. И не соглашайся на меньшее, чем я тебе сказал. А лучше даже накинь сверху и торгуйся. Тебя, конечно, продавят, но вдруг, что-то останется. Чего только не бывает под Аруном. Да и добрее к тебе она тогда будет. Что сказать – запомнила?

– Да, благодарю вас, добрый господин, – поклонилась Тафия.

Махнув рукой, я слез с лавки и направился бродить по рынку. Народ потихоньку расходился и первые торговцы уже сворачивали свои палатки. Опять не получилось купить трав. Жаль послать некого. Принесут какую-нибудь дрянь. Раздавшееся рядом шипение возвестило прибытие Чола. А ведь еще полчасика, и можно было бы забыть про всё и идти домой.

– Здравствуй, Чол, – произнёс я, опуская взгляд на нетерпеливо подпрыгивающего надоеду.

– Вы пришли. Мастер пришёл! – размахивая хвостом и поблёскивая носом, радовался мелкий прохвост. Это же сколько времени он натирал свой шнобель, чтобы пускать им сейчас зайчики? Как не сточил только. Интересно, а какова прочность чешуи с носа кобольда, и нельзя ли сделать из неё какой-нибудь доспех? – мелькнуло у меня в голове, но я прогнал недостойные, хотя и весьма заманчивые мысли.

– Давай поскорее завершим наши дела.

Я достал из кармана заготовленное «зелье»

– Где там твоя ерундовина?

– Нет. Не ерунда. Штуковина. Ценная. Мастер не обманывает. И Чол тоже честный. Идти. Тут недалеко.

Признаюсь, как никогда мне захотелось отвесить ему хорошего пинка и сравнять свой счёт с недомерками. Сверхчеловеческим усилием взяв себя в руки, я зло выдохнул:

– Веди!

И мы направились к выходу. Следуя за носатым, я открывал для себя город с другой стороны. Оказывается, в нём были тесные переулочки, какие-то проходы между домами, сквозь которые мне приходилось протискиваться боком, небольшие пустыри, заросшие бурьяном. Мы кружили так уже минут пятнадцать, и в какой-то момент я подумал, что меня ведут в засаду. Проверив, как выходит меч из ножен, я спросил:

– Долго ещё Чол?

– Пришли. Совсем пришли. Здесь, за углом, – был мне ответ.

Зайдя за угол чего-то, что раньше было то ли не пойми, что делающим тут сараем, то ли просто нагромождением досок, я огляделся. Место, куда привёл меня этот засранец, было с одной стороны огорожено сплошной стеной заброшенного и полуразвалившегося дома. К этой стене примыкал покосившийся забор, если можно так назвать то переплетение палок, тряпок и веток, что было перед моими глазами. Заметив, что я смотрю, Чол подал голос:

– Мастеру нравится? Чол сделал сам. Хорошее место. Но я улучшил.

– Ты большой молодец, друг мой. Смотрится очень к месту, кивнул я.

И кобольд довольно зашипел. Кинув взгляд в третью сторону, я увидел плотные заросли арендондрена, что очень любил такие места. С четвёртой же стороны небольшой пятачок был скрыт от глаз почти двухметровой кучей кем-то оставленных мешков, судя по полустёршимся надписям, с зерном, за которым почему-то никто не пришёл. Теперь всё это богатство осталось в прошлом и лишь прорастало дичкой из года в год. Казалось невероятным, что такое место могло существовать в столице, учитывая, сколько сил, средств и людей выделялось на городское благоустройство. Тем не менее, факт был перед глазами, и оставалось только смириться.

– Зачем мы здесь? – задал я вопрос ожидающему, пока я налюбуюсь красотами, кобольду.

– Мастер забыл? Штуковина! Сейчас Чол достать. Мы меняться. И у Чола будет самый красивый хвост! возбуждённо протараторил он.

– Тогда не тяни. А то я решу, что ты передумал, и уйду! – пригрозил я, чтобы поторопить его. И это сработало. Хотя и не совсем тем образом, на который я рассчитывал. Мне казалось, что я дам ему зелье, он мне – свою хреновину, и на этом всё закончится. Ну, разве что, как воспитанный человек, я донесу её до помойки. Но хвостатый сумел удивить. Не успел я договорить, как он, видать, почуяв, что не видать ему блестючего хвоста, если продолжит выделываться, метнулся в сторону стоящих стеной стеблей арендондрена. Вернулся он оттуда с ржавым ломом и направился в мою сторону, волоча его по земле. Положив на всякий случай руку на меч, я, даже с неким извращённым любопытством, ждал, что же будет дальше. Он что, бросится на меня в попытке отнять волшебное снадобье? Или, по его мнению, лом и есть высшая ценность? Но Чол не подвёл. Не доходя до меня метра три, он остановился у здорового булыжника, вросшего в землю, и, просунув под него железный прут, принялся его ворочать. Минуту спустя, ему всё же удалось откатить его в сторону, и я поймал себя на том, что даже вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что же там такого спрятано. Поганец умеет заинтриговать, мысленно усмехнулся я. Тем временем, отбросив в сторону железку, Чол принялся копать. И с какой скоростью! Комья земли просто разлетались по сторонам, и мне даже пришлось отойти подальше. Занимаясь естественным для себя делом, а именно роя ход, кобольд показывал себя во всей красе. Прошло не более пяти минут, как он закончил, и из ямы вылетело нечто, а потом выбрался и сам Чол.

– Достал! – довольным тоном провозгласил с ног и до кончика носа покрытый землёй прохиндей. Встряхнувшись, словно кот после купанья, Чол подобрал найденное им, отряхнул от земли и протянув мне ком какой-то дерюги, сказал:

– Штуковина.

Убью, подумал я, мрачно глядя на Чола. Скажу, заманил сюда сказкой о сокровище, а потом попытался по голове отоварить. Даже разбираться никто не будет, всю сцену он уже подготовил на отлично. И спать буду спокойно, зная, что больше ничего не услышу ни про какие хвосты, зелья и штуковины. А к кобольдам и близко подходить не буду. Одни проблемы от них. Видно мои размышления отразились на моём лице, потому как Чол неуверенно отступил на шаг назад. Ну-ну, ухмыльнулся я. Ты ещё побеги. Я ножом с двенадцати лет мимо мишени не промахивался, а метать меня учили в любых условиях и из любого положения. Уж на пустыре не ошибусь.

– Мастеру не нравится? – испуганно пролепетал Чол.

Мысленно проклиная своё милосердие, я решил дать ему последний шанс.

– А теперь слушай меня внимательно. Это, – помахал я в воздухе склянкой, – редкое и ценное зелье. Ты обещал мне ценность в ответ. Причём, не просто ценность, а целую штуковину. Мы заключили договор, помнишь?

Дождавшись осторожного кивка, я продолжал:

– Я выполнил свою часть сделки. Вот – обещанное мной. Ты же, заманив меня в какую-то дыру, смеешь предлагать мне кусок какого-то мусора! – брезгливо кивнул я на содержимое его лапы. – Так может, у тебя нет никакой ценности, и ты просто решил ограбить меня? Покайся, Чол, и тогда я милосердно сдам тебя страже. В противном же случае, – меч со свистом покинул ножны, я тебя просто убью.

Трясущийся от страха и прижатый к стенке паскудник нашёл в себе силы протестовать.

– Нет! Чол никогда не обманывать. Тем более мастер. Не посметь. Это штуковина, – поднял он свою лапу.

Вздохнув, я сделал шаг вперёд. Остановил меня взвизг будущего трупа. Никогда не думал, что кобольды могут издавать подобные звуки. А тем временем, Чол спешно рвал дерюгу на куски.

– Мастер извинить Чол. Плохо подумать. Не надо убивать. Вот, – закончив мусорить, обратился ко мне испуганный коротышка, осторожно показывая содержимое дерюги, – честная сделка. Нет обмана.

Он что-то там говорил еще, но я его уже не слушал. Перед моими глазами и впрямь была всем штукам штука.