Текст книги "Не могу больше (СИ)"
Автор книги: lina.ribackova
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Возникшая тишина была так тяжела, что казалось, кто-то из них непременно не выдержит, закричит. Эти несколько секунд давящего на барабанные перепонки молчания превратились для Джона в вечность, и терпеть их не было сил.
Остановить этот бьющийся в горле крик, дать выход клубящейся в сердце обиде – как, почему, за что она с ним так?!
Мэри снова легла, прямая и безучастная ко всему, и устало закрыла глаза.
«Как будто умерла на моих глазах…»
Ему понадобилось несколько секунд, чтобы всё решить.
– Я не бросаю друзей в беде. Поздно уже. Спи.
========== Глава 11 Когда увидимся? ==========
Только на следующий день, в привычной обстановке клиники, среди знакомых лиц и той особенной атмосферы, которая располагает не к раздумьям, а к действиям, Джон смог наконец немного расслабиться и хотя бы на время остановить поток невеселых мыслей.
Разочарование было полным. Собственная жизнь виделась Джону безнадежно пустой. Впервые он в полной мере осознал себя неудачником и даже не слишком расстроился, настолько ночное признание жены ошеломило его и лишило желания куда-то двигаться и к чему-то стремиться.
Счастье оказалось всего лишь надеждой на счастье, лишь напрасным ожиданием чего-то большого, единственно правильного, оправдывающего его существование вообще и нынешнее – в особенности.
Но получается, нечего было ждать.
Счастье…
Когда-то он уже был по-настоящему счастлив. Но в одну и ту же воду дважды войти нельзя, поэтому и вспоминать о навсегда ушедшем не имеет смысла. Ни к чему.
Но возможно ли это, если перед глазами вереницей проплывают самые неожиданные фрагменты их жизни на Бейкер-стрит?
Как же он психовал и злился порой, как раздражало его самомнение Шерлока, его высокомерие и равнодушие! А потом, вернувшись домой с работы, он находил на журнальном столике стопку свежих газет и, хотя успевал по дороге купить точно такую же, новости он просматривал именно из этой стопки, торопливо закинув в камин только что купленную им самим…
Он успел уже страшно соскучиться по Шерлоку, но звонить ему не хотел – боялся сорвать на нем свою обиду, обвинив в постигшем его разочаровании, выплеснув на него досаду и горечь.
Какого дьявола ты всё это затеял, чертов авантюрист?!
Где пропадал два года?
Видишь, какая заварилась каша?!
И что мы теперь будем делать с нашими жизнями, умник?
Нет, звонить сейчас Шерлоку строго запрещалось…
Слова Мэри ударили очень больно.
Джон, конечно же, понимал, что никакого скрытого умысла не было и в помине. Кроме страха и отчаянной ревности его жена ничего не таила. И любила его очень сильно. Настолько, что готова была на всё, даже на то, чтобы скрыть от него правду, скрывать которую не имела права.
Но почему-то ощущение свершившейся этой ночью мести не оставляло Джона ни на минуту, как и ощущение громко захлопнувшейся за спиной ловушки.
Мэри знала своего мужа намного лучше, чем знал её он. Как оказалось.
Во всем этом предстояло разобраться. Но только не теперь. На то, чтобы думать и делать выводы, у него не было сил, да и желания не было тоже.
Думать и делать выводы у них всегда любил Шерлок.
У них…
Рука так и тянулась к телефону.
Нет, не сейчас. Сейчас нельзя.
*
– Джон.
Алекс возник перед ним так внезапно, что Джон в испуге отпрянул.
– Господи, что с тобой? – рассмеялся Алекс.
Джон улыбнулся. Он очень обрадовался встрече. Алекс был именно тем человеком, с которым он смог бы поговорить обо всем, что так его сейчас угнетало, не боясь при этом быть неправильно понятым.
– Напоишь меня чаем? Я так вымотался…
Алекс посмотрел внимательно, и уже не смеялся. – Проблемы?
– До чертовой матери! Извини… Я хотел сказать – много.
Они снова заулыбались, и от одного этого стало легче.
*
– Не хочешь вернуться назад, в хирургию?
Они пили уже по второй чашке знаменитого чая Алекса, а Джон так и не решался начать разговор. Он понимал, что это был всего лишь минутный порыв, желание избавиться от той непомерной тяжести, что неожиданно опустилась на его плечи.
Возвращение Шерлока, невероятное и ошеломительное, сделало его жизнь ещё труднее.
Господи, это же Шерлок! Что ещё можно ожидать от этого сумасброда? Даже ожить как все нормальные люди не может.
Увидеть бы его…
Интересно, чем он сейчас занимается? Перечитывает свои записи? Играет на скрипке? Думает? И о чем же он думает? Почему не звонит? Какого черта всё так сложно? И откуда вдруг сложность там, где её в принципе быть не должно?!
– Джон…
– Прости, Алекс, нет. – Джон покачал головой. – Я не могу. Во всяком случае, пока не могу.
– Просто подумай. Так что у тебя происходит? Как Шерлок?
Слова рвались из смятенной и переполненной сомнениями души, но представить, что он начнет сейчас выкладывать Алексу все свои мысли и чувства, рассказывать ему о Шерлоке, о странной реакции Мэри на его возвращение, и уж тем более о её бесплодии, он просто не мог. Порыв прошел, а жаловаться на жизнь было не в правилах Джона.
– Всё… хорошо. Шерлок…
Джон замолчал и невольно улыбнулся.
«…по-прежнему большая заноза в заднице».
Алекс ждал, но говорить о Шерлоке Джон почему-то не захотел, во всяком случае, именно так показалось Алексу, если, конечно, он правильно истолковал молчание Джона. Он не стал настаивать, предоставив ему самому решить, когда рассказать о невероятном возвращении друга и, тем более, как и было обещано, их познакомить.
Нетерпение Алекса было очень велико, но он давно уже научился сдерживать любые порывы, поэтому легко перевел разговор на другую тему.
– А Мэри?
Джону стало неловко от неожиданной мысли, что Алекс обо всем догадался. Неужели у него настолько потерянный вид?
– А что – Мэри? – спросил он с невольным вызовом.
Алекс немного помолчал, пытаясь справиться с удивлением, а потом взглянул на Джона в упор. Похоже, проблемы у Джона действительно были, и проблемы нешуточные.
– Джон, я уже говорил, что вам будет непросто. И Мэри можно понять… Ну, или хотя бы постараться это сделать. Я видел, что с тобой происходило, когда не стало Шерлока. Теперь он вернулся, и ты снова выглядишь таким же… немножечко сумасшедшим, только на этот раз от радости. Черт, я до сих пор не могу в это поверить! Если бы…
Алекс провел ладонью по лицу, силясь отогнать наваждение. Его черты на несколько коротких минут исказило страдание, ярко обозначив глубокие складки около губ и сеточку мелких морщинок, щедро окруживших спокойные, но только на первый и не очень внимательный взгляд, глаза…
«Он до сих пор ничего не забыл. Что бы он ни говорил мне, как бы не пытался уверить. Он не забыл. И не сможет забыть…»
– Я бы, наверное, ошалел от счастья. Скажи, Джон, ты очень хочешь вернуться туда?
– Очень. Больше всего на свете.
*
Разговор не состоялся, но Джону все-таки стало легче – Алекс его понимал, был на его стороне, и это негласное объединение сняло часть груза с его метущейся души. Во всяком случае, желание Джона быть рядом с Шерлоком Алекс считал абсолютно нормальным, не видя никаких подводных течений и недоговоренностей, которые сразу же заподозрила Мэри.
Как видно, в вопросах дружбы Мэри была не очень сильна. Джон впервые с удивлением задумался о том, что не знал ни одну из её подруг. Да и есть ли они у неё? Неужели любовь к нему и желание всегда быть рядом затмили в её жизни всё?
Джон невольно поёжился. Он не хотел бы стать для кого-либо единственным смыслом существования, своего рода фетишем, и уж тем более, для жены. Так или иначе, по его мнению, это было одной из форм безграничного обладания, что в его представлении о гармонии отношений было недопустимым. Тем более, сейчас, когда так неожиданно выяснилось, что детей у них никогда не будет.
Ночью они больше не говорили об этом. Лежали рядом, боясь нечаянно коснуться друг друга, и так и уснули, не проронив больше ни слова. Утром завтракали, перебрасываясь короткими фразами, и разошлись, заученно пожелав друг другу удачного дня.
Поцеловать её Джон так и не смог, о чем сейчас, пообщавшись с Алексом и вспомнив погасший взгляд и горький изгиб потерявших насыщенность губ, он неожиданно пожалел.
Алекс сумел без единого слова дать нужный совет и остановить хотя бы на время сумятицу переполнявших его мыслей и чувств. И хотя противоречий от этого стало только больше, надвигающаяся апатия медленно, но отступала, и дышалось намного свободнее.
Алекс оказался бесценным другом. Даже ни о чем ему не рассказав, не поговорив о том, что так сильно его волнует, Джон воодушевился. Он уже не хотел обвинять Мэри и тем более выносить необдуманный приговор. Он хотел понять.
*
Тем не менее, предстоящий разговор очень его тяготил.
Но он был неизбежен и необходим. В конце концов, причины бесплодия бывают различны, и надежда всегда остается. А Джон относился к категории личностей, умеющих воевать с судьбой. Он спасовал перед ней лишь однажды – когда потерял Шерлока, сломавшись сразу же и позволив взять верх тупому отчаянию.
Но это был единственный в его жизни раз. Да и боль тогда была нестерпимой.
Теперь, лишь на короткое время поддавшись охватившей его безысходности, он, хотя и был по-прежнему подавлен и удручен, хотя противоречия и продолжали терзать его сердце, не собирался так просто сдаваться. Они будут искать решение, они будут бороться, вместе, рядом и, возможно, всё не так уж и безнадежно.
Но что-то подсказывало ему, что Мэри знала о своей проблеме достаточно, и знала, что решения она не имеет…
*
Звонок отозвался в теле радостной дрожью.
– Привет, Джон.
– Когда увидимся?
Улыбка в голосе Шерлока согревала сердце и растворяла поселившуюся в нем тревогу. – Вот ты и начал задавать правильные вопросы.
– Отвали, зануда. Когда?
От предстоящего удовольствия захватывало дух.
– Когда захочешь.
– Сегодня приеду. И не дай бог ты уже успел захламить нашу кухню! Я собираюсь готовить ужин.
– Не успел. Тем более, что ужин сегодня будет очень и очень кстати.
– Хороший ужин всегда кстати. Ты хоть что-нибудь ел? Только не ври.
– Конечно, ел. У меня же есть миссис Хадсон.
Сердце невольно дрогнуло.
Только не поддаваться глупым обидам. Миссис Хадсон и в самом деле есть. Слава богу… А меня нет. И это черт знает что!
Джон почувствовал опустошающую усталость от сомнений и душевных метаний, терзавших его весь этот нескончаемый день. Он уже не понимал самого себя, своих противоречивых чувств и желаний.
«На сегодня довольно! – решил он. – Магазин. Ужин. Шерлок. И никаких сложностей. До смерти надоело!»
*
На этот раз позвонить Мэри было легко. В конце концов, если она выбрала так отозваться на потрясающие изменения в его жизни, это её проблема. Он себя виноватым не чувствует. И будет приходить на Бейкер-стрит столько, сколько ему захочется. И когда захочется. Всегда.
– Мэри…
– Конечно, Джон, конечно.
– Что – конечно?
– Конечно, иди.
Неужели она улыбается? Неужели он слышит в её голосе прежние нотки?
– Откуда ты знаешь?
– Джон, прости, ради бога! Я ненавижу себя за всё! Так глупо… Не представляю, что вдруг на меня нашло. Простишь?
– Я не сержусь.
– Я подвела тебя, Джон. Я… Это ужасно, ужасно!
– Мэри, поговорим об этом позже. Поговорим обо всём. Прошу тебя.
– Да-да, разумеется. И вот что… Не спеши сегодня домой. Мне необходимо побыть одной, подумать. Передавай привет Шерлоку и миссис Хадсон. Пока, Джон.
Джон не поверил ни одному её слову, и успокоительные интонации не ввели его в заблуждение. Но и об этом думать он тоже не мог. Его сознание решительно протестовало. Нет! Хватит уже! Не сейчас.
Сейчас он лихорадочно соображал, какое вино ему купить для предстоящего ужина с Шерлоком…
*
Нагруженный пакетами, он выбрался из такси, находясь на пике счастливого нетерпения. Как будто вернувшись после долгого путешествия, наконец-то оказался у родных и желанных дверей.
– Джон! – радостно окликнули его, и он резко развернулся в сторону знакомого голоса.
– Грег?! Что ты здесь делаешь, черт тебя побери?!
P.S. Глава получилась противоречивой и несколько сумбурной, но я намерено сделала её именно такой, чтобы, по возможности, передать то, что происходит в душе Джона.
========== Глава 12 Ужин ==========
Лестрейд в замешательстве замер в двух шагах от Джона. Радость ещё освещала его лицо, но в глазах уже читалось недоумение от столь неожиданной и странной реакции на свое появление.
Джон топтался на месте, перекладывая пакеты из одной руки в другую, и не знал, как выйти из этого неловкого положения. Он и сам не ожидал от себя ничего подобного, но, как ни старался уйти от факта, стоило всё же признать: первым чувством при виде Грега была ярость, пусть и длившаяся всего лишь мгновение, но зато такая сильная, что до сих пор кожу покалывал промчавшийся под нею жаркий поток.
– Грег… Вот дьявол… Прости, почему-то я испугался, – смущенно пробормотал он, пытаясь хоть как-то сгладить неприятное и тягостное впечатление от собственного несдержанного возгласа. – Я совсем не ожидал… Господи, как же я рад тебя видеть!
– Да, это я уже понял, – беззлобно усмехнулся инспектор и, близко подойдя к Джону, крепко стиснул ладонями предплечья, не решаясь обнять. – И тоже чертовски рад.
Джон выкручивался, как мог. И инспектор, конечно же, это понял, поэтому снисходительно улыбался, оставляя Джону место для следующего маневра. Пугаться, по большому счету, было нечего. Да и на испуганного человека Джон вовсе не был похож. А вот на человека, чьи планы неожиданно нарушили, и на человека, еле-еле сдерживающего разочарование, да, был.
Лестрейд не мог понять лишь причины всех этих эмоций – ведь он всегда считал Джона другом, и если бы после гибели Шерлока тот сам не прервал отношения со всеми, кто так или иначе был им обоими близок или просто знаком, Грег ни за что не оставил бы его один на один с отчаянием и горем. Тем более, ему самому было тогда очень несладко, и серебро густых, красивых волос говорило об этом весьма красноречиво.
Странно… Джон ведет себя очень странно. Но Лестрейд решил не морочить самому себе голову попытками разгадать суть этой странности. Инспектор был несказанно счастлив видеть Джона, счастлив, что Шерлок жив, что он ждет их сейчас в знакомой гостиной, и решил ограничиться именно этим чувством.
А разобраться во всем остальном можно будет и потом.
Да и надо ли…
*
Шерлок выглядел очень довольным.
– Джон, ты решил приготовить ужин на десятерых? – улыбнулся он, удивленно глядя на объемную ношу, оттягивающую Джону обе руки, и лукаво добавил: – Как тебе мой сюрприз?
– Удался.
Лестрейд рассмеялся. – Шерлок, ты бы лучше предупредил Джона о сюрпризе заранее. Я так и не понял… Думал, он меня застрелит прямо у дверей вашей квартиры.
– Грег, перестань. – Джон шутливо ткнул его в бок кулаком.
– А что случилось? – Шерлок с любопытством смотрел то на одного, то на другого. – Проблемы?
– Где ты, там и проблемы, – решительно закончил Джон очень напрягающий его разговор. – Будете топтаться в прихожей, никогда не дождетесь ужина.
Они дружно поднялись наверх, перебрасываясь на ходу шутками и подталкивая друг друга.
Джон наконец-то расслабился. Он и в самом деле был рад увидеть Грега, по которому, оказывается, тоже всё это время скучал. Разгружая пакеты и выкладывая на кухонный стол покупки, он пытался разобраться в том, что произошло у дверей квартиры. Почему он так разозлился, увидев спешащего навстречу Грега, когда самой естественной и нормальной реакцией предполагается радость?
Хотел провести этот вечер вдвоем? Но почему? Соскучился?
Конечно, соскучился, и никак не может насытиться общением с Шерлоком: звуком его до мельчайшего оттенка знакомого голоса; немного новыми, но всё равно такими родными чертами; живым дыханием…
Но всему этому можно радоваться и в присутствии Грега, которого он, к слову сказать, не видел полтора года и которого всегда считал своим другом…
Что за чертовщина с ним происходит?!
– Джон.
Шерлок вошел неслышно и встал за спиной.
– Всё в порядке?
– В полном, – не оборачиваясь, ответил Джон, продолжая сортировать продукты: эти – для сегодняшнего ужина, эти – пригодятся потом…
– Ты уверен?
– Абсолютно. А если вы с Лестрейдом подключитесь к приготовлению ужина, будет ещё лучше. Лично я умираю от голода.
– Я тоже. – В голосе Шерлока послышалось облегчение.
Слегка растерянный и смущенный вид друга очень его озадачил. Всё это время Шерлок чувствовал себя виноватым, будто только что он неожиданно и очень крупно Джона подвел.
– Тащи сюда Грега, я поручу ему чистить и резать лук.
«Хочу отомстить? – мысленно усмехнулся он. – Черт бы меня побрал, я, кажется, потихоньку схожу с ума. Как видно, такие сильные потрясения не для моего обессиленного сознания».
– Я принес виски, – заявил возникший в кухне инспектор. – Думаю, самое время немного выпить. Где тут у вас стаканы?
– Где у нас стаканы, Джон? – Шерлок, растеряно оглянулся по сторонам.
Джон едва слышно вздохнул. – В левом углу посудного шкафа. На верхней полке.
*
– Твоей жене повезло – такого вкусного цыпленка я не ел уже тысячу лет. Надеюсь, ты балуешь её хотя бы иногда? – Инспектор вытер салфеткой рот и откинулся на спинку стула. – Шерлок, предлагаю выпить за нашего друга до дна.
– Я и так уже пьян, – негромко ответил Шерлок, посмотрев на Джона неожиданно долгим взглядом. – Но за него я выпью до дна.
Под этим изучающим, внимательным взглядом Джон жарко вспыхнул и натянуто улыбнулся. – Мне придется тебя тащить.
– Надеюсь, тебе это не будет в тягость. – Шерлок отвел глаза и пригубил бокал с вином.
– Не волнуйся, Шерлок, – вмешался инспектор, – я помогу Джону, если ты решишь вдруг сегодня напиться. Хотя, я и сам был бы совсем не против.
…Они по-холостяцки ужинали на кухне.
Время текло незаметно, но было ещё не поздно. Шум вечерней улицы проникал в приоткрытое окно. С виски было покончено, и теперь они наслаждались ярким букетом купленного Джоном вина. Все трое получали удовольствие от встречи и неспешного разговора. Всем троим было что вспомнить и обсудить.
Шерлок шутил, как и прежде подтрунивая то над инспектором, то над Джоном, расспрашивал Лестрейда о новостях Скотланд-Ярда, о нераскрытых делах.
– Шерлок, Лондон похож на стоячее болото. Никаких громких и интересных дел. С тех пор, как… в общем, всё стало совсем не так, как когда-то.
– И слава Богу! – воскликнул Джон, поглядывая на Шерлока. – Надеюсь, ты не очень расстроен.
– Не очень.
Шерлок раскраснелся от выпитого и был заметно расслаблен.
А потом Грег похвалил цыпленка, и всё изменилось.
Напряжение было физически ощутимым. Его почувствовал даже Лестрейд. Он беспокойно ерзал на стуле, то и дело подливая вино в быстро пустеющие бокалы. Разговор не клеился, из плавного и непринужденного превратившись в отрывистый и в какой-то степени даже взрывоопасный.
Нахмурившись, Шерлок жадно глотал вино и молчал.
Джон и Лестрейд переглядывались: Лестрейд – недоуменно, Джон – делая вид, что ничего не может понять.
– Шерлок…
Шерлок поднял на Джона глаза и, наконец, улыбнулся. – Ты и в самом деле готовишь удивительно вкусно, Джон. И почему я не оценил этого раньше?
Недолгое молчание было прервано Грегом, предложившим очередной тост. – Я хочу выпить за крепкую мужскую дружбу. Надеюсь, Джон, твой новый статус не послужит препятствием вашим отношениям, и всё будет по-прежнему? Кстати, ты уже познакомил его с женой?
«Черт бы тебя побрал, Грег! На какую зыбкую почву ты сейчас ступил, сам того не ведая…»
– Не успел. Но, надеюсь, это произойдет очень скоро. – Он вопросительно взглянул на Шерлока. – Да?
– Конечно, Джон.
– А заодно и меня, – добавил Лестрейд. – Очень интересно взглянуть на женщину, которой придется вести борьбу с Шерлоком Холмсом, – пошутил он.
– Грег, ты напился и говоришь какую-то чушь, – буркнул Джон и повернулся к Шерлоку. – Кстати, с тобой очень хочет познакомиться один человек. Это мой друг, Алекс. Он…
– Твой друг? – В голосе послышалась откровенная, неприкрытая горечь.
У Джона похолодело внутри, а лицо, напротив, запылало и покрылось легкой испариной. Черт бы побрал все на свете, что же это такое? Почему так невыносимо ноет сердце и дрожат руки?! – Да. – Голос тоже дрожит, и дрожь эту никак не унять. – Мы вместе работаем. – Джон почему-то обратился к Лестрейду. – Это замечательный хирург. И человек. У него тоже… Я потом тебе расскажу, – с трудом взглянув на Шерлока, продолжал он выдавливать из себя слова, но язык не слушался, превратившись вдруг в злейшего врага, говорящего не то и не так. – Он давно мечтает встретиться с тобой, поговорить. С ним произошло…
– Я с удовольствием встречусь с твоим другом, Джон. И с твоей женой. Скажи только, где и когда.
Шерлок вновь оживился, и напряжение постепенно исчезло. Во всяком случае, оно больше не беспокоило Лестрейда.
Вино было допито, и Джон взялся за кофе, поглядывая время от времени на Шерлока, который мгновенно чувствовал его взгляд.
Они долго прощались в прихожей, пожимая друг другу руки, порывисто обнимаясь и договариваясь о новой встрече. Шерлок и Грег захмелели и, посмеиваясь, тискали друг друга и хлопали по плечам. Джон чувствовал себя совершенно трезвым и почему-то неуместным в этой дружеской толкотне в прихожей.
– Не сиди до утра в гостиной. Ложись спать.
– Лягу.
Уйти было очень трудно.
*
Мэри читала в кровати и на мужа посмотрела удивленно и настороженно.
– Ты рано.
– Устал. Всё-таки я не настолько молод, чтобы лишать себя ночного отдыха.
…Но не настолько стар, чтобы бежать, лететь, мчаться по ночному городу, если это будет необходимо, если впереди будет нестись черная тень и беззвучно звать за собой. И вскипающая кровь застучит в висках молодо и задорно, и легкое тело будет звенеть от радости и азарта.
Но Мэри это знать ни к чему.
Джон скользнул под одеяло и вытянулся, разминая мышцы, так и не расслабленные горячим душем. Там, в душе, Джон едва сдержал неожиданно нахлынувшее желание прикоснуться к себе. Прикоснуться жестко
и грубо, почувствовав власть и силу собственных рук. Он с трудом подавил этот порыв и быстро покинул душ, не дав возбуждению разгореться. Сейчас, лежа в теплой постели, он прислушивался к сигналам, подаваемым собственным телом. Истома разливалась неярко, но вполне ощутимо. И Мэри была рядом…
Но представить сейчас её в своих объятиях он не мог. И когда она, отложив книгу и, потушив свет настольной лампы, несмело к нему прильнула, обдав горячим дыханием шею, Джон застонал от бессилия и невозможности встать и уйти.
По-своему истолковав этот стон, Мэри прижалась ещё сильнее, и нетерпеливо сжала сквозь ткань пижамы его наливающийся возбуждением член.
– Джон…
…Секс был отчаянным и неловким. Они не попадали в ритм друг друга, и рваные, порывистые движения не приносили Джону удовольствия. Он долго не мог кончить, заученно двигался в теле жены, механически наращивая темп и углубляя проникновение, как будто выполнял странную принудительную повинность.
Но Мэри задыхалась под ним и вскрикивала, высоко подбрасывая бедра, страстно обнимала и целовала, лаская горячим языком, и кончила с протяжными стонами наслаждения.
«Что со мной?!»
Джон лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к тихому дыханию жены.
Ему было тяжело. И страшно. И почему-то очень мерзко.
И он совершенно точно знал, что ни бесплодие Мэри, ни их недавний разлад к его опустошенности и тоске никакого отношения не имеют.
«Хорошо, что у нас не будет детей», – пронеслась в его угасающем, окутанном сном сознании чудовищная, дьявольски невообразимая мысль, и почему-то даже не испугала.
========== Глава 13 Похмелье ==========
Вечеринка на Бейкер-стрит оставила в душе Джона горький привкус вины.
Не менее горькое чувство она оставила в душе Шерлока – чувство ненужности.
Шерлок редко ошибался в выводах, и сейчас это был именно тот редкий случай.
Закрыв за Джоном и Лестрейдом дверь, он обессиленно прижался лбом к её прохладной поверхности. Он не был пьян и не был весел, как это, наверное, выглядело со стороны. Идея пригласить Грега пришла спонтанно. Шерлок был убежден, что присутствие инспектора обрадует Джона, более того, стремился этой неожиданной встречей доставить ему удовольствие.
Это была первая из его ошибок – Джон не был рад.
Проницательный Шерлок сразу почувствовал его тщательно скрываемое разочарование и мысленно весь вечер себя ругал – уже в который раз он сам всё решил.
А ведь, скорее всего, Джон рассчитывал провести этот вечер иначе: поговорить, возможно, посоветоваться о чем-то… Да просто посидеть вдвоем в их старой, маленькой кухне, потягивая вино и наслаждаясь обществом друг друга.
Именно Лестрейд, по простоте душевной, и озвучил терзавшую их проблему, которую ни сам Шерлок, ни Джон обсуждать пока не хотели: не то, что было в те счастливые времена, когда ещё не ворвался в их размеренный быт разрушитель, спутавший всё и разыгравший партию по своим безжалостным правилам, а то, что есть сейчас, и с чем им обоим оказалось так трудно смириться. Во всяком случае, Шерлоку.
У Джона была своя жизнь, и в ней больше не было места для Бейкер-стрит.
Два года Шерлок готовился принять неизбежный факт перемен. У жизни свои законы, отполированные течением времени, и противиться этому глупо. Как бы плохо ни было человеку сегодня, завтра он непременно сделает шаг вперед, и с этого, пусть даже робкого и неуверенного шажка начнется для него что-то новое.
И так было всегда.
И это нормально.
Именно так всё и произошло с Джоном.
Как бы ни был он счастлив, как бы ни лучились его глаза, как бы ни тосковал он по прежней жизни, когда-то доставляющей ему столько хлопот и, вместе с тем, приносящей столько будоражащей кровь свободы, вернувшись домой, он будет встречен любящей женщиной. Окунется в уже привычную жизнь с её заботами и повседневными мелочами, такими важными и значительными, если у тебя есть семья.
Нормально. Конечно, это совершенно нормально.
Но…
Но сейчас всё казалось неправильным, и сердце Шерлока отчаянно протестовало: не хочу, не хочу, не хочу! Думать о том, что в жизни друга он теперь лишний, более того, что он досадная помеха, проблема, гвоздь в стуле, было тяжело.
Собственное «воскрешение» раздражало своей мелодраматичностью и смахивало, по мнению Шерлока, на пошлый, плохо продуманный театральный эффект.
Впервые после возвращения квартира, которую он так любил, и куда с таким нетерпением рвался, давила на него пустотой и холодом, который Шерлок никак не мог истребить, как бы жарко ни растапливал вечерами камин.
Впервые он не представлял, как ему дальше жить.
Он вернулся к Джону, но Джон не вернулся к нему.
Да и как такое возможно…
Это была вторая ошибка Шерлока.
*
Прошло два дня.
Для Джона – два долгих дня.
Два непонятных дня.
Два дня нервотрепки и безумной усталости.
После вечеринки он проснулся довольно поздно, и, хоть чувствовал себя разбитым, был несказанно рад: тому, что, во-первых, сегодня у него ночное дежурство, а значит, можно расслабиться и поваляться в кровати подольше, а во-вторых, тому, что Мэри уже ушла, и добрая половина дня долгожданного одиночества ему обеспечена.
С момента возвращения Шерлока он находился в состоянии непрекращающейся гонки – каждый день куда-то бежал. И речь шла не о физическом марафоне, нет. Неслась, подгоняемая жадным нетерпением, его душа. Ощущение внутреннего крика не покидало с той самой минуты, когда он обнял и прижал к себе «ожившего» друга. И хотя прошло меньше недели, Джон чувствовал себя вымотанным до предела.
Надо подумать, взвесить, решить. Такая редкая возможность – остаться наедине с собственными непростыми мыслями.
Но вместо этого он потянулся за телефоном.
Шерлок не отвечал.
Не ответил он через час.
И через два.
Через три часа долгих одиноких гудков Джона кидало то в жар, то в холод: где он, черт бы его побрал?! Куда умчался в такую рань?
Услышать «Привет, Джон», и только после этого продолжить начатый день…
Беспокойство разъедало душу.
Джон выпил десятую по счету чашку растворимого кофе, два раза постоял под горячим душем, съел, вернее, заставил себя съесть яичницу из двух яиц и треугольник тоста, давясь при этом каждым куском.
Тревога росла, и всё валилось из рук.
*
– Миссис Хадсон.
– Джон! – Услышанная улыбка согрела даже на расстоянии. Милый, родной голосок сразу же протянул невидимые нити между ним и Бейкер-стрит. А значит, между ним и Шерлоком.
– Где наш новоявленный Лазарь? – Джон старался не выдать ни одной ноткой той нервной, почти конвульсивной дрожи, что заставляла его сейчас усиленно вдавливать свое не подчиняющееся тело в спинку дивана.
– Шерлок? – удивилась его вопросу миссис Хадсон. – Наверху. Полчаса назад я относила чай. Он копался в своих коробках.
«Архив разбирает… Естественно, зачем ему при этом кто-то ещё?»
– Разве вы не созванивались?
– Похоже, он не услышал.
– О, Джон, я немедленно поднимусь ещё раз…
– Нет-нет, миссис Хадсон, это не обязательно. Я позвоню ему позже. Пусть копается.
*
«Что происходит? Ещё вчера было всё хорошо. А сегодня… Выходит, сегодня Шерлок перестал нуждаться в моем звонке? Не говоря уже о моем присутствии…»
Конечно, это же Шерлок. Даже смерть не смогла уничтожить вековые залежи его упрямства и преодолеть тысячи миль эгоизма.
Ничего не изменилось. Ничего.
Это была первая ошибка Джона.
Больше в этот день он Шерлоку не звонил.
*
Дежурство было на редкость тяжелым, поток поступающих больных – почти непрерывным, и к рассвету Джон не чувствовал под собою ног. Ночью он почти не сомкнул глаз, лишь на часок прикорнув в ординаторской прямо на стуле, и дома, уже на пределе сил, принял душ и рухнул в кровать без единой мысли в гудящей от усталости голове.
Спал до самого вечера и проснулся с колотящимся сердцем и ощущением невозвратимой потери.
Он сразу же позвонил Шерлоку, но вновь единственным ответом были длинные, раздражающие гудки, отозвавшиеся в голове нарастающей болью.
Контрастный душ немного взбодрил, большая кружка крепкого кофе прибавила сил, но настроение оставалось гнетущим, муторным.
Ругая себя за слабость, Джон вновь и вновь набирал Шерлока, как будто твердо решил потягаться с другом в упрямстве.
Но потом пришла Мэри, и звонить при ней Джону совсем не хотелось.
Вечер потянулся томительно-долгой лентой привычных кадров: приветственный поцелуй, короткий разговор – «как дела? – все в порядке», – обещание скорого ужина.
Раздражение росло. После очередного звонка, сделанного украдкой и с оглядкой на неплотно прикрытую дверь, оно переросло в глубоко запрятанное негодование.
Вечер тянулся издевательски медленно. Джон хмуро молчал, уставившись в телевизор, и ничего не понимая из происходящей там суеты. Мэри вопросов не задавала, лишь бросала на мужа тревожные взгляды, слишком часто, по его мнению, забегая в гостиную, где, по сути, ей нечего было делать – все, необходимое для приготовления ужина, было у неё под рукой.
