Текст книги "Капище (СИ)"
Автор книги: Ланиус Андрей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
И я отбарабанил матушке всю эту галиматью! Слово в слово! Причем я отчетливо понимал про себя, что делать этого нельзя, что нужно какой-нибудь странной выходкой посеять у матушки семена сомнения, но вот беда – весь навязанный мне монолог я произнес с искренним чувством, сам свято веря в то, что говорю!
– Вот и умница! – Карманов забрал у меня мобильник. – А теперь встань, подойди к бывшей своей женщине, разбуди ее и помоги ей одеться. Не переживай, я не буду подглядывать. Вот специально отхожу к окну и отворачиваюсь, видишь?
Я почувствовал, как глубоко внутри высвобождается некий резерв энергии, как раз достаточный для того, чтобы выполнить указания Карманова. Мелькнула мысль, что эту же энергию можно (и нужно!) направить на то, чтобы придушить подлого хозяина. Но мысль эта была слишком вялой, ей не хватало ни мускулов, ни решимости.
Растормошить Клару оказалось делом нелегким, а когда она все же открыла глаза, я понял, что и ее воля подавлена в той же степени. Но трусики на ней имелись, и это безотчетно порадовало меня.
– Что случилось, Слава?! Почему я уснула? Кто меня раздел? Что делают здесь эти люди?! -Ее огромные глаза, которым не хватало сейчас живого огня, были устремлены куда-то за мою спину.
Я повернулся.
Карманов стоял рядом и, плотоядно улыбаясь, в упор разглядывал мою невесту.
По обе стороны от него, но чуть поодаль, стояли Роза и Софон. Лица у обоих были бесстрастные, но уж, конечно, не потому, что Карманов опоил коварным зельем и своих «домочадцев» тоже.
– Тсс! – Приложив палец к губам, я наклонился к Кларе, стараясь заслонить ее собой от взоров циничной «семейки». – Так нужно! Это часть общего замысла, о котором нам сейчас расскажут. Одевайся же, милая! А я тебе помогу... – Я подал ее открытое летнее платье, сожалея, что это не водолазный костюм или хотя бы не брезентовая роба.
– Мы доверились мерзавцу, – прошептала Клара. – Я интуитивно почуяла это еще вчера... – Несмотря на категоричность заявления, ее облик выдавал полную покорность обстоятельствам.
– Внимание! – Карманов хлопнул в ладоши. – Прошу всех присутствующих следовать за мной!
Посмеиваясь, он прошел к входной двери и сдвинул стальной засов, на чью защиту мы так наивно понадеялись. В глубине мансарды я мельком разглядел открытую створку шкафа-купе; задняя стенка отсутствовала, и проем позволял видеть смежную комнату.
Так вот как они оказались в помещении «для гостей»!
Кабинка лифта бесшумно опустила всех нас троих на нулевой этаж, то есть, в подвал, напоминавший своим интерьером хранилище крупного банка, каким его показывают в кино. В высокий и длинный коридор с энергосберегающими светильниками выходил ряд металлических дверей. Пол был выложен крупной плиткой с орнаментом.
Карманов провел нас в торец коридора и дистанционным пультом открыл вмонтированную в стену дверь.
Затем с издевательской любезностью, обращенной, естественно, только к нам с Кларой, пригласил войти внутрь.
Мы оказались в просторном круглом зале, где светильники в виде факелов горели вполнакала.
Всю центральную часть зала занимал бассейн, тоже круглой формы, предназначенный явно не для купания, ибо почти вся водная поверхность была покрыта какой-то тропической растительностью, вроде листков лотоса.
А по центру самого бассейна, на мраморной колонне-постаменте, подсвеченная снизу двумя небольшими светильниками, красовалась бронзовая статуя.
Не составляло труда догадаться, что это была она, похищенная Диана-Артемида!
Справа от бассейна был устроен зеленый тропический уголок.
Несколько пальм поднимались из огромных кадок до самого потолка.
Под их сенью стояли два больших дивана и несколько кресел, как мягких, так и плетеных.
Судя по всему, Карманов частенько наведывался сюда.
Подведя нас к этому своеобразному оазису, он шутовски расшаркался:
– Садитесь, где вам нравится, дорогие гости! – Сейчас мы приступим к долгожданному обсуждению нашего грандиозного плана.
Он плюхнулся в ближнее к нему плетеное кресло, Роза села на дальнем конце дивана, а Софон подошел к бассейну и замер на самом его краю.
Нам с Кларой не оставалось ничего другого, как последовать приглашению.
Я по-прежнему ощущал, что моя воля подавлена, и что двигаться я могу лишь в тех пределах, которые мне дозволены.
Увы, не приходилось сомневаться, что и Клара находится в той же унизительной зависимости.
– Дорогие гости! – с пафосом воскликнул Карманов, выждав некую четко выверенную паузу. – Позвольте представить вам легендарного белособорского оборотня! Софончик, давай, зови своего любимца!
– Будет исполнено, Кайман! – отрапортовал тот и, склонившись над бассейном, засвистел в какой-то свисток, издававший на редкость немелодичный звук.
Несколько секунд все было спокойно, но затем из бассейна вдруг поднялся водяной столб, словно оттуда взлетела ракета.
Фонтан брызг, однако, не достиг и потолка, а сама «ракета», неестественно извиваясь, вдруг шлепнулась на пол, в сторонке от бассейна, образовав под собой широкую лужу.
Теперь я воочию мог наблюдать это существо – симбиоз крупного, более чем трехметрового крокодила и волка. От крокодила зверь унаследовал мощную пасть, усеянную рядами острых зубов, характерные сильные лапы с огромными желтыми когтями и мускулистый хвост. От волка – хищный загривок с торчавшими вертикально мохнатыми ушами и вздыбленную, покрытую жесткой серой шерстью спину.
Несомненно, это было живое существо! И, уж конечно, не плод больного воображения или игра затуманенного галлюцинациями сознания. Я отчетливо видел каждый волосок на его подрагивающей спине, каждое углубление на его узорчатой шкуре, ощущал исходивший из его влажной пасти болотный смрад.
Вот теперь-то я понял настойчивость Алешки, ошибиться мой брат не мог никак!
Крокодил подпрыгнул на месте, как бы удостоверяясь в наличие собственной энергетики, после чего уверенно двинулся в мою сторону, зловеще раскачиваясь при движении. Его острые когти оставляли длинные царапины на плитках. Из раскрытой пасти капала слюна.
Клара слабо вскрикнула.
– Софон! – рявкнул Карманов. – Еще не время! И когда только я научу тебя работать красиво и культурно?!
Головастик бросился к зверю, на ходу доставая из кармана пиджака некую штуковину, оказавшуюся своеобразным намордником с поводком.
Секунда, и оборотень был усмирен.
– В нашем мире все взаимосвязано! – философски изрек Карманов. – Я приручил Софона, а Софон приручил оборотня. А оборотень поможет нам приручить кое-каких...
– Умников! – выпалил Софон, вкладывая в этот термин все свое отвращение.
– Хорошо, будем считать их умниками, – снисходительно согласился Карманов. – Впрочем, с годами я все больше сомневаюсь, а существуют ли умники вообще? Сказать по правде, я склоняюсь к печальному выводу: человек по своей сути не является разумным существом! Это попросту двуногое животное, погрязшее в лени, жадности и зависти к своему ближнему. Лишь некоторым представителям так называемого человечества ниспосланы определенные таланты, как правило, сомнительного свойства. Возьмите, к примеру, Софона. Знаете, в чем его тайна? Ха-ха! У него ведь совершенно нет мозгов. Совершенно! Одна сплошная кость! Зато этой своей костью он может превратить иную ученую голову в сплошной фарш! А ведь по виду не скажешь, верно? Кажется, дунь только – и он улетит, как пушинка! Голубчик Софон, ну-ка, продемонстрируй нам свой природный дар!
Сказать по правде, в этот момент я невольно сжался в своем кресле, полагая, что стану сейчас объектом какого-то дьявольского эксперимента.
Но, судя по всему, мое время еще не пришло.
Софон направился к одному из металлических шкафов, которые, как я только сейчас разглядел, были установлены по всему периметру зала.
Некоторое время наш дегенерат приплясывал, как бы приноравливаясь к чему-то, а затем вдруг отклонился назад и с силой шибанул лбом по металлической дверце, которая, как подсказывала логика, должна была быть бронированной.
Шкаф зазвенел, а на дверце образовалась вмятина, как если бы какой-нибудь древнегреческий титан саданул по ней обломком скалы.
Софон примерился снова и нанес второй удар, затем третий...
Между тем оставшийся без присмотра крокодил вдруг ожил и затрусил в сторону Карманова, волоча за собой по полу поводок.
– Софон! – взвизгнул хозяин. – Не забывай про своего питомца!
Костяной лоб метнулся к бассейну и быстро ухватился за поводок, свистнув по-особому.
Зверь замер на месте, подчиняясь ему как дрессировщику.
– Уведи его, дурак, и подготовь к нашей акции! И не показывайся мне на глаза, пока не позову! – разбушевался Карманов. – Тебя невозможно пускать в приличное общество! Видишь, мои гости опять перенервничали!
Похоже, однако, что перенервничал сам Карманов.
При этом у меня, несмотря на мое сумеречное состояние духа, сложилось впечатление, что если Софон был опасным, но все же только тупым исполнителем воли хозяина, то хранившая молчание Роза выполняла роль компаньона, а еще вернее, подстраховщика Карманова.
Едва Софон вывел зверя из зала, как Карманов вскочил и принялся расхаживать вокруг бассейна, заложив руки за спину.
В какой-то момент он остановился передо мной и заявил со своей улыбочкой:
– Сейчас ты в трудном положении, старина... А ведь было времечко, когда я тебе завидовал! Ну то есть не тебе конкретно, а именно таким, как ты, у которых есть свой дом, родители, достаток...
– Нашел чему завидовать! – отрезал я. – Мои родители всегда жили скромно...
– Да, но этот ваш скромный достаток был на порядок выше того, что выпало в детстве мне! – с нежданной экспрессией парировал Карманов. – Огромный грязный барак, вечные скандалы и драки, пьяная мать, пустая кастрюля... Кому я должен был завидовать? Шашкову, который всегда одевался по последней моде, а в кино ездил только на такси? Или тем ребятам, чьи предки обитали в «Доме социализма»? Да ведь они казались мне небожителями! Существами из другого, сказочного мира! О том, чтобы сравняться с ними, я даже не мечтал! Нет, парень, я завидовал именно таким, как ты! Я постоянно размышлял над вопросом: почему этим простым, ничем не примечательным, самым обыкновенным ребятам повезло в жизни, а мне, такому особенному, нет? Какое-то время я еще надеялся на то, что однажды ко мне заявится этот обленившийся старикан по имени Дед Мороз или что прискачет на своем драндулете какой-нибудь долбаный волшебник и откроет для меня пещеру сокровищ: бери, дескать, Карманов, и владей, мы о тебе забыли, но теперь исправляем свою ошибку! Этот сладкий туман рассеялся очень быстро. Я понял, что чудес в этом поганом мире не бывает. Никто тебе ничего не подарит. Но ты можешь получить все, если найдешь в себе смелость брать не спрашивая. Я огляделся вокруг и понял, что судьба всегда предоставляет шанс тому, кто готов пойти на риск. В нашем бараке жил Софон, уродливый костяной лоб, который сроду ни от кого слова доброго не слыхал. Приручить его оказалось проще простого. Уже с шестого класса мы стали зарабатывать деньгу. Начали с пустячков. приглядывались, в какие дни выдают зарплату, и где мужики отмечают это дело. Затем увязывались за самым пьяным. В темном пустынном переулке Софон бесшумно настигал алкаша и в прыжке бил его своим костяным лбом в затылок. Бил, между прочим, вполсилы, чтобы тот не окочурился. Обычно мужик падал не охнув, мы в секунду освобождали его карманы и исчезали. Милиция искала амбала, который мог нанести удар такой силы, даже не подозревая, что это натворил неприметный шибздик. Ну, а я-то вообще оставался в стороне.
Да-а, детские проказы и шалости... Но очень скоро мы переключились на дела посерьезнее. Словом, скажу тебе так, старина: к моменту окончания школы я твоей средней прослойке уже не завидовал. Не завидовал, в сущности, даже тем, кто жил в «Доме социализма». Я уже понял, что это мне тоже по зубам. Мне уже хотелось самого лучшего, что есть в городе. А самым лучшим, по моему тогдашнему разумению, был дворец с парком. И уже тогда, в дни тревожной юности, я дал себе клятву: не успокоюсь, пока не завладею «Дианой»! Скажешь, безумие, каприз, да? Ведь сбоку от ворот парка и тогда висела, и сейчас еще висит табличка: «Охраняется государством». Но я еще тогда предчувствовал, что все может круто измениться...
Карманов молча сделал целый оборот вокруг бассейна и, достигнув прежнего места, продолжил:
– И вдруг фортуна ошалела! Явился не какой-то там никчемный чародей с коробкой эскимо, а всемогущий джинн, словно бы сам обозленный на все вокруг! Начался передел собственности, и одновременно рухнула вся прежняя система законов и правил. А уж ловить рыбку в мутной воде я был готов лучше многих других.
Через пару-тройку лет я уже держал ситуацию в городе под контролем, а затем лишь укреплял свое положение. При этом мне хватило ума самому оставаться в тени. Я ведь знал, что период беспредела рано или поздно закончится, и тогда сложатся новые правила игры, при введении которых, наверняка, пострадают те тупоголовые быки, что шли напролом. Так и случилось. Быков отправили на бойню, причем часть их имущества я сумел присоединить к своему основному капиталу.
Сказать по правде, я мог бы легко заполучить целый этаж в «Доме социализма». Да что там! Весь дом целиком! Но было мне это уже скучно. Я построил особняк рядом с парком, но так и не утешился. Я понял вдруг, что по-прежнему хочу получить «Диану» в свое личное пользование, что моя детская мечта никогда не даст мне покоя. Я жаждал жить в апартаментах графов Половецких! А для этого мне самому нужно было стать графом, желательно прямым потомком основателя парка! Почему бы и нет?! О-о, только не надо смеяться! В наше время, когда переписывается история целых стран и народов, чего стоит написать заново родословную исчезнувшей дворянской династии и найти там малюсенькое место для себя самого!
Я посоветовался с опытными юристами, не открывая им, конечно, своих истинных целей, и эти ловкачи, готовые продать за крупный гонорар родную мать, подтвердили, что в законе действительно существуют лазейки, позволяющие передать исторический объект из федеральной собственности в частные руки.
Я проделал бы это уже давно, если бы не две проблемы...
Карманов снова в полном молчании совершил «круг почета» и лишь после этого заговорил, как ни в чем не бывало:
– Первая проблема именуется – Дрючков! Вернувшись после долгого отсутствия в Белособорск и заняв кресло начальника милиции, он якобы поклялся в узком кругу, что засадит меня за решетку! Меня, теневого хозяина города! И ты знаешь, парень, кое в чем он сумел-таки мне напакостить, и даже крупно! Но свои позиции я сохранил и подготовил ответный удар. Конечно, я без раздумий приобрел бы убойный компромат на него, но ведь у тебя, Славка, его нет, верно? Ха-ха! А пустышками я не интересуюсь, вот почему Роза не стала встречаться с тобой. Твоя задумка, парень, была шита белыми нитками, и я легко в этом разобрался.
Ладно, к черту Дрючкова, я и без липового компромата размажу его по стенке, и не далее, как сегодняшним вечером!
Куда сильнее весь последний период меня волновала вторая проблема, Славка!
Догадываешься, о чем идет речь?!
Остров, этот чертов остров напротив дворца!
Предположим, парковый комплекс я сумею обанкротить, а затем прибрать к рукам, но что делать с островом Речного Зверя, который является основным магнитом для туристов?!
Я не смогу объявить парк частным владением, потому что все эти интеллектуалы – историки, экологи, журналисты, писатели поднимут вой на всю страну, доказывая, что местность вокруг такого уникального, единственного в своем роде острова должна оставаться общественным достоянием!
Вот этот-то островок, парень, создавал для моего замысла непреодолимый барьер.
Признаюсь тебе честно, старина, я даже приглашал специалистов-взрывников и ставил перед ними вопрос: нельзя ли снести эту гранитную глыбу за ночь мощным взрывом, но так, чтобы концов потом не нашли.
Мне ответили: снести, конечно, можно, но не за ночь, ибо гранит такой твердый, что потребуется бурить много шурфов, а это займет, как минимум, дней десять.
Тут у меня и руки опустились, дружище!
Карманов подмигнул мне:
– Итак, передо мной стояли три проблемы, тесно переплетенные между собой: остров, парк, Дрючков...
В принципе, три абсолютно разные проблемы, но у меня, Славка, возникло ощущение, что решить их можно одним ходом, красивым и культурным.
Нет, вру! Ведь имелась еще одна, четвертая проблема: стать законным наследником графа Василия Половецкого!
Целых четыре непростых проблемы, Славка, над каждой из которых можно было биться всю жизнь.
А я хотел решить их сразу и скопом!
Ладно, не буду тянуть и перейду к главному.
Размышляя об этих проблемах, я начал оказывать спонсорскую помощь парку, чтобы в нужный момент иметь возможность козырнуть ею, где надо.
Бывая в музее, однажды разговорился с твоим братом Алексеем.
И вот он-то, сам того не ведая, дал мне ключ к решению моих задачек!
Я стал встречаться с ним чаще, исподволь, под маркой любителя истории, выведывая кое-какие нужные мне подробности.
Постепенно мой план обрел реальные черты, ха-ха!
Некоторое время назад я запустил его в производство, а сегодня вечером, после 21-00, торжественно подведу его итоги!
Ускоренным шагом Карманов снова обошел бассейн и остановился на этот раз перед Кларой.
– Детка, – сказал он, – что-то ты совсем заскучала! Не расстраивайся, твой папик скоро приласкает тебя! А пока займись-ка вот этой безделушкой! – он достал из кармана халата какой-то мелкий предмет и вложил ей в ладонь.
Клара безучастно приняла подарок, сжав его в кулачке.
– Приглядывай за ней, Роза! – кивнул соучастнице Карманов. – Только не обижай ее! А я хочу показать Славику то, чего никто другой уже не увидит! Это большой секрет, но ему можно, ведь он теперь никому уже не скажет, ха-ха!
Тут Карманов подошел ко мне и проникновенно взглянул мне в глаза:
– Пойдем, дружище! Будет тебе о чем рассказать господу богу!
Подчиняясь его мысленному приказу, я поднялся, двинувшись за ним на своих ногах, которые сделались словно шарнирные.
Карманов подошел к одной из дверей в круглой стене и приложил к особой пластине свою ладонь.
Створки двери бесшумно развинулись.
За ними был короткий коридор-тамбур, в дальнем торце которого виднелась точно такая же дверь.
– Никто, кроме меня, а также тех, кто приглашен мною, не может войти сюда! – сообщил Карманов.
39. ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Мы вошли в этот тамбур, и двери снова сомкнулись за нами.
Вдвоем с Кармановым мы оказались в замкнутом пространстве, довольно ограниченном.
У меня мелькнула мысль, что неплохо бы скрутить сейчас моего спутника и объявить его заложником, потребовав свободы для Клары и себя.
– Даже не помышляй об этом! – подмигнул мне он. – Все равно не получится, только облажаешься понапрасну. Тебе сейчас и спичку-то о коробок не чиркнуть! Но слушать ты можешь, вот и слушай, пока у меня не пропало желание посвятить тебя в некоторые из своих секретов...
Не знаю, как там насчет спички, но вот стиснуть кулаки покрепче я точно не сумел.
А вот сам Карманов определенно пребывал в состоянии некой эйфории.
По всему чувствовалось, что он прямо-таки сгорел от нетерпения выговориться перед кем-либо посторонним, удивить, ошеломить своей проницательностью.
И, конечно же, не было ничего хорошего в том, что объектом для своих исповедальных откровений он выбрал именно меня...
Карманов подошел к дальней двери и уже приложил ладонь к ее потайному замку, но затем быстро отнял руку и повернулся ко мне:
– Ты, наверное, теряешься в догадках, дружище, стремясь узнать, что же такого особенного сказал мне твой Алешка? Да уж, поговорить он мастер, только меня самого все эти старинные предания не очень-то интересовали поначалу. Но вот однажды он обмолвился, что, дескать, все указывает на то, что внутри папоротниковой горы должно находиться древнее языческое капище. Правда, тут же сам подверг сомнению эту идею, подчеркнув, что в наших местах поклонники древних культов не строили подземных храмов. Затем он перескочил на другую тему, как у него это часто случается, а мне лично его оговорка насчет подземелья в горе накрепко втемяшилась в голову, сам не знаю почему. Не откладывая дела в долгий ящик, я решил проверить, а нет ли здесь рационального зерна? Пришлось поехать в другой регион и нанять там двух геологов-пенсионеров, которые умели определять пустоты под землей. Чтобы Алешка ни о чем не догадался, я обставил дело так, будто их командировало министерство обороны для поиска секретного кабеля, проложенного когда-то через парк...
– И что же ты думаешь, дружище?! – физиономия Карманова расплылась в широчайшей улыбке. – Они нашли! Нашли! Но не подземный храм, а конфигурацию потайного хода, который вел откуда-то изнутри горы к реке! Ни о каком подземного ходе специалисты музея, включая твоего Алексея, никогда даже не заикались! То есть, они понятия не имели о его существовании! А я вот проведал! И решил проверить, что же это за ход такой, и откуда он начинается, тем более, что он тянулся под землей совсем недалеко от моего подвала. Геологам я хорошо заплатил за работу, но беднягам не повезло; оба, как я слышал, отравились чем-то в поезде и до дому не доехали. Ах, как жаль, ведь такие редкостные были специалисты... – и этот лицемер с фальшивым сочувствием поцокал языком.
Удивительно, но хотя моя собственная судьба висела на волоске, я слушал Карманова с полным, даже возрастающим интересом.
Очевидно, таково было действие транквилизаторов, которыми он меня накачал.
– Я отправил Розу в один из тех городов, где имелся большой переизбыток метростроителей, – продолжал Карманов. – Умница Роза наняла там квалифицированную бригаду и привезла ее в мой особняк, – Карманов снова подошел к дальней двери и похлопал по ней ладонью: – Вот здесь раньше был природный грунт! Отсюда, от этой вот точки, они начали прокладывать тоннель к подземного ходу, выявленному геологами. Работали безостановочно около месяца, причем на завершающем этапе двигались черепашьим шагом, ибо встретили скальную породу. Но стыковку произвели тютелька в тютельку, почти без перепада высот. Истинные мастера своего дела, золотые руки, уважаю таких! Итак, они соединили мой подвал со старинным потайным ходом, оказавшимся наклонным. Верхняя его часть, по которой мы с тобой, Славка, сегодня еще прогуляемся, вела к вершине Папоротниковой горы. Там имелся хитро замаскированный лаз во дворец, лаз, о котором не знал никто из музейщиков, и которого не было ни на одном плане. Но штука в том, что потайной ход был сделан вовсе не графом Половецким! Вот увидишь его сам, и убедишься в этом! Этот ход, существовал, как говорится, еще в седую старину. Граф просто открыл его заново, но по какой-то причине не объявил о своем открытии, а напротив, замаскировал лаз так, что даже близкие родственники о нем не узнали. Нижняя же часть старинного хода находилась примерно на линии, соответствующей расстоянию до берега Ракидона, только значительно ниже, и заканчивалась глухим тупиком. Мне сразу же показалось это странным! А тут еще мои метростроевцы простучали скалу в тупике и сказали, что, по их мнению, за ней тянется пустота. То есть, это был не тупик вовсе, а некая искусственная преграда, сооруженная из каменных блоков, подогнанных так мастерски, что создавалось впечатление цельного массива. Я велел им аккуратно разобрать этот завал, толщина которого, как выяснилось, составляла около пяти метров. А за ним действительно тянулась пустота – не что иное, как продолжение подземного хода. И как ты думаешь, Славка, куда же он вел, этот ход?! Ладно, не напрягай башку, сейчас ты увидишь картину во всем ее блеске! Добавлю только, что, кроме меня, Розы и Софончика, никто другой не может похвалиться тем, будто любовался этим зрелищем! Но Роза и Софон – мои домочадцы, мои доверенные лица, ты и сам знаешь. А вот ты, парень, совсем другое дело! Ты – первый из моих гостей, кого я лично введу в храм, ха-ха! Цени мое расположение, дружище! Ведь даже твой брат Алексей, которого я уважаю безмерно, не видел этого дива! Но, понимаешь, привести его сюда я никак не могу, ведь Алешка мне еще нужен для дела!
– А как же те метростроевцы, которые проложили для тебя дорогу? – спросил я.
– Не повезло им, дружище! – снова зацокал языком Карманов. – Уазик, на котором они отправились в областной аэропорт, столкнулся с груженой фурой. Никто не уцелел... А ведь какие мастера были!
– Ты убил их, Карманов, – беззлобно констатировал я. – Геологов, метростроевцев и еще, наверное, многих других людей...
– Парень, запомни одну вещь: на каждый такой случай у меня имеется абсолютное алиби! Так что не уподобляйся Дрючкову и не разбрасывайся бездоказательными обвинениями, а то ведь я могу и рассердиться! Впрочем, довольно разговоров! Пойдем! Ты должен увидеть это! Расскажешь нынче же вечером о своих впечатлениях господу богу!
Стоя ко мне спиной, он проделал какие-то манипуляции, и дальняя дверь открылась.
За ней тянулся то ли тоннель, то ли коридор, прямой, как стрела, достаточный по габаритам для того, чтобы вдвоем шагать рядом, не сгибаясь при этом.
Стены и потолок этого прохода были отделаны светлыми панелями, а пол устилали рифленые металлические плиты, как на переездах.
Длина тоннеля составляла, может, сто метров, может, больше; точнее сказать не могу, ибо моя вялость искажала мое представление о пройденном расстоянии.
Светильники, горевшие тут, тоже были тусклыми, и царивший вокруг полумрак не позволял разглядеть подробности.
Но вот тоннель закончился. С этого торца не было никаких хитрых дверей, и мы сразу же выбрались, судя по сквозняку, в некую подземную трубу.
Очевидно, это и был тот самый потайной ход, о котором поведал мне Карманов.
Правда, в первый момент я ничего не увидел, поскольку труба со сквозняком была погружена в темень.
Но тут Карманов произвел некое действие, и следом вправо и влево от нас побежали вереницы последовательно включавшихся светильников в виде тех же факелов, прикрепленных к стенам на уровне плеч.
Передо мной открылась галерея, проложенная в красноватой гранитной скале, галерея, которую назвать делом человеческих рук не поворачивался язык.
Поверхность стен и потолка наводила на мысль о застывших каменных волнах, и только пол под ногами носил, да и то лишь местами, следы воздействия ручного инструмента.
Поперечное сечение этой галереи тоже не имело определенного стандарта.
Слева от меня, там, где тоннель шел на подъем, ширина и высота прохода была такой, что по нему свободно проехал бы груженый КамАЗ.
Зато справа, куда вел пологий спуск, каменные стены быстро сужались, образуя столь узкий проход, что человеку крупной комплекции пришлось бы протискиваться через него.
Понижалась и высота галереи, оставаясь, однако, выше среднего человеческого роста.
Что находится за этим проходом, понять было невозможно, ибо там не горело никаких источников света, и держалась плотная темнота.
– Пойдем, дружище! – похлопал меня по плечу Карманов. – Доверься мне, и ты получишь незабываемые впечатления!
С этими словами он двинулся вправо от развилки, по снисходящей ветви.
Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
Ноги мои хоть и казались мне самому ватными, но все же позволяли мне передвигаться, не отставая от моего гида, который, впрочем, шагал весьма размеренно.
Да и путь наш был недолог, вряд ли он составил более полусотни шагов.
Узкий проход между двумя выступами подземных скал почему-то вызвал у меня ассоциацию со Сциллой и Харибдой, застывшими вдруг при своем сближении.
Поскольку ни Карманов, ни я не отличались крупной комплекцией, то проход мы миновали без затруднений, оказавшись сразу почти в абсолютном мраке.
– Приготовься, старина! – возвестил торжествующе повизгивающим голосом Карманов, после чего снова произвел какое-то действие.
Две-три секунды, и в этой вечной ночи одновременно вспыхнули несколько ярких ламп.
Картина, открывшаяся передо мной, заставила забыть обо всех моих тревогах.
Впереди высились своды гигантской пещеры неправильной круглой формы, стены которой были образованы теми же застывшими каменными волнами, что и в ведущей сюда галерее. Потолок пещеры являл собой каменный купол, расположенный на высоте трехэтажного здания.
Эта пещера была храмом, точнее, капищем древних божеств.
На вертикальных каменных плитах, установленных полукругом, высились скульптурные изображения Речного Зверя в самых разнообразных его вариациях.
Все фигуры были деревянные и раскрашенные, но не слишком ярко, в основном, в золотистые, серо-зеленые и коричневые тона.
Дерево, надо полагать, имело особую пропитку, так как все скульптуры сохранились отлично.
Все изображения, а было их двенадцать, существенно отличались между собой.
Речной Зверь представал в образе то классического крокодила, то фантастического симбиоза крокодила и волка, то некоего гигантского морского конька, опиравшегося на мощный хвост, то ящера-динозавра, поднявшегося на задние лапы...
Главное божество, размещенное в центре этой потрясающей композиции, имело голову крокодила, волчьи лапы и человеческие руки, державшие перед собой золотистый шар-солнце.
По размерам эта фигура почти на половину превосходила все другие.
Сквозняк дул и здесь, в пещере.
Мощные светильники-прожекторы, подвешенные на цепях к кронштейнам, прикрепленным к ближней стене, покачивались, как маятники. Из-за этого двигались и тени, отбрасываемые резными скульптурами. Создавалась иллюзия, что древние боги живут, переговариваются между собой и, быть может, готовятся выйти на землю.
Мне живо вспомнились рассказы Алешки о языческом культе бога-крокодила, существовавшем в наших краях еще до возвеличивания Перуна.
Так вот где располагался пантеон самых древних богов, которым поклонялись наши предки!
Но неужели все эти существа «срисованы» с натуры, неужели в тихих водах Ракидона обитало хоть что-то подобное!
– Твой братец кое в чем оказался прав! – заявил Карманов, словно угадывая мои мысли. – Но в главном он продолжает заблуждаться до сих пор. Капище бога-крокодила, как видишь, действительно существует, вот только искать его Алешка собирается не там! Внутри Папоротниковой горы нет никакого храма! Ибо храм находится здесь, в недрах острова Речного Зверя!
