Текст книги "Гомеостаз (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 51 страниц)
Сорочка была по ощущениям свежей, а в её внешности, кажется, ничего не поменялось. Единственное, выглядела она слегка печальной. Но это легко объяснялось тем, что накануне (накануне же?) все эти информационные встречи затянулись. Сначала они переговорили с Регулусом, которому ещё нужно было преодолеть недоверие не то что к Северусу, ведь предполагалось, что ему придется обращаться за помощью в первую очередь к помощнику декана, если что-то пойдет не так с Барти, но и к ней. За пару пусть и весьма откровенных разговоров они друзьями всё равно не стали.
Потом пришлось собрать оставшихся Мародёров и Лили, чтобы получить поддержку ещё и от них. То есть вообще она думала ограничиться разговором с Римусом, рассчитывая, что он всё равно расскажет новости Сириусу, а он уж как-нибудь сам решит, тревожиться ли ему из-за брата или нет. Но Люпин хоть и выслушал её без проблем, после всех этих событий в доме Медоуз уже больше не бросая напряженные взгляды в сторону Северуса (он не стал избегать общения с бывшими врагами и отправился на следующую встречу в кабинет завхоза с ней), но сразу предложил позвать остальных. Прямо отказываться было бы странно.
На их счастье Лили находилась ещё в школе, дописывая какие-то отчеты о своей ознакомительной лекарской практике для наставников из Мунго. Учитывая, что Эванс покидала Хогвартс, она была вроде как и не нужна Гермионе для дела. Но, раз уж они с Северусом помирились, Лили могла стать прекрасным буфером во всех этих их непростых взаимоотношениях. Формально, так и вышло. По крайней мере именно Эванс связалась с Блэком через камин Помфри, и он прибыл к ним незамедлительно, благо был дома, а не на службе. Выглядел Сириус мрачным, но с порога возмущаться не начал, а на Снейпа вообще, кажется, не смотрел. Хотя он и от Лили держался подальше. Как-то было совсем не похоже, что они пара.
Новости Сириус принял спокойно и сам предложил проследить за Регулусом, чтобы он в свою очередь не провоцировал Барти на конфликт. Младший Блэк вполне мог попытаться наладить общение с Краучем, что-то начать объяснять ему про крестраж, и сделал бы этим всё только хуже. Не то чтобы брат для него был большим авторитетом, чем «мадам Фицрой», но оставалась надежда, что в многообразии вариантов поддержки (и давления) Регулус прислушается хоть к кому-то из них.
На этой спокойной и рассудительной ноте они и закончили. Все прошло довольно хорошо, и динамика их общих отношений определенно устраивала Гермиону. Конечно, о полном взаимопонимании опять же и речи не шло, но они хотя бы могли сотрудничать. Правда, думать о том, что ради этого им пришлось пройти через несколько весьма травматичных эпизодов и попрощаться с Джеймсом и Гарри, как-то не хотелось. Да и вся эта дипломатия заняла действительно много времени, так что с Северусом они распрощались чуть ли не одновременно со всеми. В Хогвартсе она не могла остаться по объективным причинам: застывать и скакать по хронологии даже будучи запертой в комнатах Снейпа было опасно и неудобно.
Так, укладывая в голове события предыдущего дня, Гермиона и спустилась в гостиную, чтобы наконец собраться с силами и узнать, сколько времени прошло со «вчера». Оказалось, что действительно только одна ночь. Она практически недоуменно нахмурилась, но на зачарованном календаре значилось третье число, так что можно было в очередной раз выдохнуть и продолжить жить. Хотя необычным было уже само то, что мироздание никак не отреагировало на уничтожение крестражей. Или это не считалось таким большим делом в масштабах вселенной пока у Воландеморта ещё имелись запасные варианты в виде той же чаши, или…
Она скривилась сильнее, представив, что Дамблдор решил все разыграть по своему. Или не смог уничтожить частицы души Тома. Или что-то пошло не так. Отсутствие яиц в холодильнике тоже не порадовало, так ещё и хлеб совсем зачерствел. Гермиона запахнула халат поплотнее, ругая себя за то, что не догадалась сразу наложить согревающие – за ночь дом порядком остыл, но всё-таки взяла себя в руки и принялась сосредоточенно варить кашу. Проблемы стоило решать по мере их поступления. Даже если что-то и случилось, она узнает подробности, просто посетив Хогвартс. Или, к примеру, Грюм сбежит из Больничного крыла и заявится к ней сам в ближайшее время.
Впрочем, при всей выдержке и благоразумии, когда входная дверь хлопнула, она вздрогнула и сразу нащупала палочку в кармане. События у Медоуз с новой силой всколыхнули военные ментальные травмы.
– Мадам Фицрой? – раздался, по ощущениям, осторожный голос Дамблдора из холла.
– Да? – отозвалась Гермиона после секундной заминки.
Предыдущий опыт неожиданной встречи с директором ей совершенно не понравился, так что это дополнительно настроило её на негатив. Хотя на сей раз он вполне обычно зашел в гости через парадный вход, а не прятался в темноте.
– Доброе утро.
Дамблдор пересек гостиную, и ей пришлось встать, чтобы с подозрением уставиться на него. Встретившись с таким же встревоженным взглядом в ответ. Впрочем, он, в свою очередь, наверняка не рассчитывал застать её «бодрствующей», если всё же выполнил их уговор. Так что волновались они об одних и тех же вещах, только с разных сторон.
– Доброе утро, сэр, – на сей раз тон вышел чуть более дружелюбным.
– Очень рад вас видеть, – Дамблдор легко улыбнулся, тоже стараясь разрушить возникшее напряжение. – Честно признаюсь, я наложил на дом следящие чары, чтобы знать, кхм, как вы поживаете, поэтому прибыл как только узнал, что вы проснулись.
– В моей ситуации подобное беспокойство более чем уместно, – печься о приватности, учитывая обстоятельства, действительно было бы глупо, так что она сразу перешла к делу: – Как все прошло? С крестражами.
– О, прекрасно, – воодушевился директор. – Все получилось именно так, как я и рассчитывал – после снятия чар реликвии удалось сохранить в первоначальном виде. И занялись этим вопросом мы очень вовремя. Мистер Крауч младший действительно посетил меня сразу же, как только смог, настаивая на возвращении медальона.
Видимо, сегодня с утра.
– Он понял, что вещь… изменилась из-за вашего вмешательства?
– Не сомневаюсь. Может, не сразу, но позже точно. Однако, наш разговор прошел в весьма умеренном русле, а сам мистер Крауч… Пожалуй, могу сказать, что он был подавлен и не настроен агрессивно.
– Всё может быстро измениться.
– Соглашусь, за мальчиком нужен присмотр. Но, надеюсь, он и сам решит пойти по иному пути. Он весьма талантливый волшебник и на многое способен.
– Возможно. Теперь, когда отец не давит на него, как бы цинично это не звучало, – Гермиона сложила руки на груди. – Правда, тот человек, что так круто изменил жизнь Барти, все ещё может иметь негативное влияние на него.
– Мистер Долохов, да. Надеюсь, его вмешательство наоборот вселило в сердце мистера Крауча младшего отвращение по крайней мере к другим последователям Тома.
Или заставило его думать, что он-то единственный верный и по-настоящему понимающий истинные цели Господина. В это не трудно было поверить на фоне предательства Регулуса, провальной операции Лестрейндж и вероломного нападения Антонина.
– Постойте. Вы получили какие-то доказательства, что Крауча старшего убил именно Долохов? – всполошилась Гермиона, удивленная убежденностью Дамблдора.
– Косвенные. Дело в том, что он попытался помочь миссис Лестрейндж сбежать из-под стражи, когда её приготовили переводить из больницы Святого Мунго в Азкабан. Вероятно, в том числе чтобы оттянуть этот момент и дать себе больше времени для подготовки мистер Долохов и устранил мистера Крауча старшего. Эта трагедия повлекла за собой закономерный переполох и различные бюрократические проволочки в Отделе магического правопорядка и в Визенгамоте.
Так Антонин вытаскивал Беллу на свободу прошлой ночью? Разве её уже поставили на ноги? Из-за ерундовой травмы возиться с преступницей и предоставлять ей лекарскую помощь навряд ли кто-нибудь стал.
Гермиона погасила опять возникшую в голове мысль о сумасшествии Дамблдора и продолжила разговор. У такой плотности событий имелось и более вероятное объяснение.
– Попытался? Он не преуспел?
– К счастью, Фабиан Пруэтт заметил, что охраны у двери палаты миссис Лестрейндж нет на месте, и поднял тревогу. Но остановить побег удалось лишь самыми крайними мерами. И миссис Лестрейндж и мистер Долохов были убиты при задержании, – тон Дамблдора стал практически печальным, но вряд ли из-за такого уж беспокойства о судьбе Пожирателей, скорее по чисто моральным соображениям. – Разрешение на использование Непростительных для представителей закона так и не было отозвано. Мистер Крауч просто не успел отдать распоряжение.
Она порадовалась бы тому, что количество опасных людей ещё немного уменьшилось, но это порождало свои проблемы.
– Ещё кто-то пострадал?
– И братья Пруэтты, и прибывшие на сигнал авроры получили лишь легкие травмы. Однако люди из охраны вряд ли смогут в ближайшее время или в принципе выполнять свои должностные обязанности. Как и мистеру Брустверу им предстоит длительная реабилитация.
Гермиона вздохнула чуть свободнее, хоть не то чтобы сказанное Дамблдором звучало очень позитивно.
– Смерть Беллы как-то помешает вам достать чашу?
– Напротив, – обрадовался директор. – Единственный оставшийся в живых представитель их семьи, Родольфус Лестрейндж, уже пошел, скажем так, на сделку со следствием.
– А вы воспользовались этим, – прищурилась она.
Наверное, отсутствие конкуренции во власти в лице Барти в этом плане пошло даже на пользу делу.
– Да, я получил от него допуск в ячейку в Гринготтсе, чем незамедлительно и занялся. Так что на данный момент все известные нам крестражи Тома уничтожены, – уже отчетливо торжественно заключил Дамблдор. – Я даже взял носители с собой, чтобы вы могли убедиться. Конечно, за исключением медальона.
Он незамедлительно потянулся к карману и начал выгружать на обеденный стол вещи. И не то чтобы Гермиона требовала каких-то доказательств, но удостовериться была совсем не против. Она скользнула взглядом по вполне себе целому на вид дневнику студента Реддла, однако, вынуждена была отвлечься на позабытую на плите кашу, успевшую за время их разговора слегка пригореть. А пока Дамблдор пристраивал к своей необычной коллекции диадему, хорошенько очищенную от налета времени и неаккуратного обращения, и вовсе как будто по срочному делу выскочила на секунду в гостиную. Чтобы посмотреть на волшебный календарь повнимательнее и не выглядеть в глазах директора полной дурой с дурацкими вопросами.
Да, число сегодня было действительно третье, год семьдесят восьмой. Только месяц был обозначен как декабрь, а не ноябрь. Она лишь тихо фыркнула, досадуя из-за своей невнимательности.
========== Глава 53 ==========
– Я уже спрашивала, но всё же уточню: уничтожение якорей точно упокоило Воландеморта окончательно?
– Уверен, что да. Но для надежности я отправил доверенные лица в Албанию, чтобы убедиться в отсутствии там английских злых духов, – улыбнулся Дамблдор.
– Надеюсь, среди этих лиц нет профессора Квирелла, – прищурилась Гермиона.
Впрочем, он ещё не преподавал, так что формально был пока просто «мистером».
– Нет, – директор вновь усмехнулся. Портрет наверняка предупредил его о таком возможном будущем. – Вообще-то это чета Лонгботтомов. Они отправились в плановый отпуск, который удачно решили провести в Европе.
– Совмещают приятное с полезным, – всё ещё скептично протянула она. -Но ведь сейчас всё случилось на несколько лет раньше срока из моего мира. Том мог затаиться в другом месте.
– Резонно предположить. Именно поэтому у Фрэнка и Алисы широкая программа разъездов.
– Это всё равно не гарантирует, что они его найдут, если он ещё существует в каком-либо виде, – пробурчала Гермиона.
Но так как и сама не знала, что предложить в качестве альтернативы таким поискам, закрыла тему. А Дамблдор хоть и позволил ей чуть ли не облизать бывшие крестражи, чтобы проверить их полную безопасности, всё же вскоре ушел, сославшись на проблемы с новым начальником Отдела магического правопорядка. Его посадили в кресло на время, выбрав из не самых талантливых помощников Крауча. Судя по сетованию директора к сожалению или к счастью предшественника Перси среди них не нашлось, так что приходилось сотрудничать с совершенным идиотом. Дамблдор, конечно, выразился изящнее, но она сделала для себя именно такие выводы.
Распрощавшись с актуальным гостем, Гермиона переоделась и невозмутимо села завтракать, ожидая следующего. И действительно, даже часа не прошло, как она уже оказалась заключена в медвежьи объятья Аластора.
– Я опять изображала Спящую красавицу? – со сдавленным, в прямом смысле, смехом, предположила она.
Расспрашивать об этом Дамблдора было как-то неудобно.
– Да. Жуткое зрелище, – ослаблять хватку он, казалось, совсем не собирался.
– Пора бы уже и привыкнуть к моим особенностям, – ей это, условно говоря, даже удалось.
По крайней мере очередной провал во времени не вызвал никакой бури эмоций. Утраченного, конечно, было жаль, но с рациональной точки зрения такая плата за тотальное уничтожение Воландеморта была весьма невысока. Хотя то, что все их планы удались, пока не улеглось в голове.
– Довольно сложно адаптироваться к подобному. Пусть твое тело и находилось здесь физически, сама ты была где-то далеко.
– Тогда, может, перестанешь ломать мне ребра и просто поговоришь? Потрогать-то ты меня мог в любой момент.
Аластор отодвинул её от себя, взяв за плечи, и уставился с откровенным отвращением. Вот только хмуриться ему было не совсем удобно. После травмы мимика сохранилась, но асимметрия лица явно усилилась. К тому же, несмотря на то, что протез он выбрал другой, не тот пугающе всевидящий, отсутствие века это никак не компенсировало. Хорошо хоть яблоко двигалось практически естественно, а радужка была приятного карего цвета, лишь слегка отличающегося от родного оттенка.
– Прикасаться к, по внешним признакам, трупу? Я не извращенец, – возмутился он.
– Но ты же знал, что на самом деле я не мертва и…
– А вот твой Снейп, похоже, как раз такой, – продолжил Грюм без заминки. – Он облобызал тебя, пока ты была без сознания. Наверное, вообразил себя принцем из сказки. Поцелуй истинной любви и всё такое.
– Что? – опешила она.
– Вот и я о том же. И это только то, что я застал. А уж что он творил наедине с тобой – одному Мерлину известно.
– Постой, – Гермиона дернула его за отвороты плаща. – Как Северус сюда попал?
– Он хотел тебя видеть, обратился к Альбусу, а тот попросил меня провести Снейпа в дом, – Грюм пожал плечами, будто это было совершенно рядовое событие. – Я Хранитель тайны, – пояснил он.
Действительно, он же притащил её сюда самостоятельно в прошлом октябре, хотя и опять по просьбе Дамблдора.
– Очень мило с вашей стороны. Вряд ли, конечно, зрелище его сильно успокоило, но… Когда он заходил?
– Две недели назад. После того, как Альбус посетил Гринготтс и сделал то, о чем вы там с ним договаривались, он предположил, что это усугубит твое состояние. По крайней мере продлит его. Так что все были немного на взводе, – Аластор опять передернул плечами, словно вспоминать об этом ему было неприятно. Впрочем, наверняка так и было. – Но Снейп заходил и позже. Мне он не отчитывался, полагаю, предупреждал только Альбуса, однако, я замечал признаки его присутствия.
– Он догадался позаботиться обо мне и вытереть пыль? – фыркнула она.
– Или замаскировать уничтожение улик.
– Ты перегибаешь.
– Возможно.
– Надеюсь, ты не стал ничего высказывать Северусу из-за его действий? – Гермиона попыталась выглядеть строго. – Может, целовать меня в таком состоянии и было странно, но вполне объяснимо. Я к нему никаких претензий не имею.
– Мы это не обсуждали, – отмахнулся Грюм, отпуская наконец её полностью. – Мы вообще ничего не обсуждали, кроме мальчишки Крауча в тот раз, когда пришли сюда вдвоем.
– И как Барти поживает? – она поправила волосы, делая маленький шаг назад от Аластора.
– Пока никого не убил, – ухмыльнулся он.
Грюм задержался у неё на пару часов, но, по ощущениям, больше разглядывал её, чем слушал и пытался как-то поддерживать диалог. Правда, ей тоже не хотелось ничего серьезно обсуждать, так что их взаимодействие Гермиону полностью устраивало. За бессмысленной болтовней даже как-то быстрее приходило осознание полного успеха их с Роном предприятия. Выходило, что они справились, расплатившись не такой уж большой кровью, но при этом обеспечив гибель ключевых фигур из числа оппонентов. То, что Белла не могла уже больше явиться ни по её, ни по чью-либо ещё душу, несказанно радовало без всяких моральных сносок.
Единственное, на чем она настояла в их непринужденном разговоре – чтобы Аластор передал Северусу, что она очнулась, и пригласил его к ней. Конечно, скорее всего это уже сделал Дамблдор, но она хотела уточнить этот момент. Директор мог не успеть сделать это сразу, а сейчас, вполне вероятно, застрял на заседании Визенгамота, и раз уж Снейп и Грюм вроде как начали общаться… Увидеть Северуса до того, как она, возможно, опять застынет во времени, хотелось непередаваемо сильно.
Можно было бы, конечно, сбежать в Хогвартс в драматичном порыве, ворваться в класс во время урока и, оторвав Снейпа от рабочих обязанностей, страстно поцеловать его при свидетелях, но Гермиона сдержалась. Это вряд ли вышло бы так красиво, скорее уж неловко, так она ещё могла и провалиться в хронологическую дыру где-нибудь в процессе, что совсем испортило бы момент. Так что, как только за Аластором закрылась дверь, она просто занялась повседневными делами, ожидая, пока Северус сам к ней нагрянет.
Ждать пришлось до вечера. То ли Грюм не стал спешить с новостями, а такого мелочного пренебрежения по отношению к Снейпу от него вполне можно было ждать. То ли Слизнорт не внял просьбе Северуса и не отпустил его с работы пораньше, что тоже было весьма вероятно. В любом случае Гермиона подскочила с дивана и застыла посреди гостиной как только услышала, что открылась входная дверь. Северус стремительно пересек комнату и взмахнул руками, видимо, не решившись полноценно обнять её, но всё же положил невесомые на фоне Аластора ладони на талию. Она тоже подалась вперед, обхватив его плечи чуть откровеннее. Но на этом моменте они окончательно замялись, молча смотря друг на друга и топчась на месте, словно танцоры в ожидании музыки.
– Прости, – выдавил Снейп, наклоняясь к ней и практически по-дружески целуя в щеку.
– Ничего. Для меня прошел день, а для тебя месяц. Испытывать смятение вполне нормально.
– Я бы это назвал иначе, но да. Когда я видел тебя в прошлый раз… Ты вроде как спишь во время этих провалов или?..
– Сложно сказать. Думаю, по большей части я отсутствую, как личность, как бы странно это не звучало. По крайней мере я ничего не чувствую и не помню. Просто одно сплошное небытие.
Он кивнул, обхватывая бока сильнее, и опять клюнул её, только уже в губы.
– Если тебе сложно, то незачем спешить.
– Нет, всё не так, – упрямо выдал Северус, прижимаясь ближе. – Хотя место мне совсем не нравится.
– Дом Дамблдора, да, – фыркнула Гермиона. – Мало того, что он не слишком уютный сам по себе, так директор ещё и опять следит за мной. Ради безопасности конечно же.
– Профессор может прийти сюда сейчас?
– Он разговаривал со мной с утра, так что вряд ли, но…
Третий поцелуй был уже куда продолжительнее и страстнее. Он притянул её бедра к себе, отчего она шагнула вперед, потеряла равновесие и ударилась о кофейный столик, пытаясь удержаться на ногах. Северус чертыхнулся и подхватил её, поспешно усадив их обоих на диван.
– Я не смущен, – пояснил он, гладя пострадавшую от столкновения икру. – Я хочу спешить.
– Соскучился? – Гермиона улыбнулась, позволяя ему навалиться на неё и снова жарко поцеловать.
– Не стоило отпускать тебя в тот день, – рука каким-то образом оказалась уже под мантией на внутренней стороне бедра.
– Хотел бы, чтобы я спала мертвым сном в твоей постели?
– Даже звучит неприемлемо, – выдохнул Северус, прижимая её к подушкам окончательно. – Но да.
Она не стала оскорблять его, озвучивая издевки Аластора, а вместо этого пылко ответила на ласки. То, что в восприятии Снейпа у них не было секса чуть ли не полгода, стало как-то резко более чем очевидно. Гермиона могла бы уколоть его тем, что после её предыдущего возвращения из лап времени именно он держал дистанцию, а перед последним провалом не сообразил отвести её в угол поукромнее, подальше от Слизнорта, так что сам был виноват в такой затяжной заминке. Но во-первых, они наконец-то разрешили если не все, то основные сомнения, так что теперь у их связи имелся прочный фундамент отношений, а не только одни сплошные драмы. Поэтому высказывать какие-то претензии, тем более уж в интимном плане, которые, как она уже рассуждала после внезапных эротических снов, скорее мешали бы взаимопониманию, совершенно не хотелось. Или она искала оправдания, в очередной раз находясь на вершине эмоциональных качелей, которые сопровождали всю их актуальную связь. Впрочем, на сей раз Гермиона рассчитывала задержаться тут надолго, если не навсегда.
А во-вторых, продолжать разговор сейчас она не имела никакой возможности в любом случае: рот был занят восемьдесят процентов времени, а в редкие передышки удавалось только стонать. Было жарко и неудобно, никто из них даже обувь не снял, а лишняя одежда перекрутилась вокруг тела, мешая и раздражая. Они так спешили, что сердце едва справлялось с нагрузкой, а перед глазами кружили черные точки. Но только сломав ноготь, цепляясь за плотную обшивку спинки, и выгнувшись под весом чужого тела, Гермиона наконец приняла новую реальность полностью. Она ей определенно очень нравилась.
*
Она с опаской разбирала стопку писем. Северусу периодически приходили не самые приятные, а иногда и откровенно опасные послания. Да и её отнюдь не только чествовали. Иногда людям для ненависти хватало и того, что она выжила, а другие – нет. В сегодняшней утренней почте, слава Мерлину, пока никаких неприятных сюрпризов не нашлось: ни гноя бубонтюбера, ни громовещателей, ни проклятых подарков. Но зато было аж целых два фирменных пергамента от Министерства. Это как-то тоже не радовало.
– Северус, нас обоих приглашают на… – она поморщилась. – Празднование победы.
В прошлом, девяносто девятом, году в школе состоялась первая после завершения войны памятная встреча, но никакой особой торжественности тогда придерживаться не стали. Только, условно говоря, перерезали ленточку перед памятником жертвам войны рядом с разрушенными стенами. Она не задержалась там и на час, отправившись поминать усопших к Рону вместе с остальными друзьями. Северус, конечно, не сопровождал её ни на официальной, ни на неформальной встрече. Их отношения в тот момент были ещё более чем неопределенными, хотя они уже успели переспать.
Впрочем, сейчас за дело взялось оправившееся от потрясений Министерство, что только снижало вероятность, что он составит ей компанию. Подтверждая её мысль, Снейп издал самый саркастичный смешок в мире, но даже не оторвался от варки каши. Его привязанность к овсянке отдавала мазохизмом, так как, кажется, он совершенно её не любил, но все равно упорно ел.
– Единственное, чем я могу почтить память мертвых, это посетить мемориал в Хогвартсе. Да и то не вижу смысла делать это именно в мае.
Рискуя в это время встретить там других скорбящих. И призрак Гарри. С ним он так и не решился поговорить, впрочем, возможно просто она не знала подробностей. Менее скрытными со временем не стали ни Северус, ни Гарри.
– Да, это все просто показуха. Но зато в Министерстве будет фуршет. Сэкономим на ужине, – она попыталась изменить тон беседы, которая как-то сразу не задалась.
Не то чтобы она собиралась настаивать на посещении праздника и принуждать его (как будто это было возможно), но то, что они, защитники, пожертвовавшие всем ради победы, по сути, прятались от общества, казалось ей чем-то серьезно неправильным.
– И как ты это представляешь, Гермиона? – сухо отозвался Снейп.
– Мы прибудем туда по отдельности, лучше с разницей во времени, и разойдемся по разным углам, – поддерживая его язвительность подхватила она, сразу поняв, к чему он клонит. – И на всякий случай даже не будем здороваться.
– А ты предпочла бы поцеловать меня перед всеми?
– Начинать скандал на официальном мероприятии не слишком хорошая идея, – чуть сбавила обороты она. – А учитывая тематику праздника, давать желтой прессе повод устроить балаган и вовсе будет крайне некрасиво. Но не думаю, что нам стоит шарахаться друг от друга.
– Поползут слухи.
– Многие и так знают, что мы как минимум работаем вместе.
– Одно дело слышать, а другое – видеть. Это подстегнет нездоровую фантазию.
– А что ты предлагаешь? – она отложила бумаги в сторону.
Ничего интересного, кроме пары сдержанных, но хотя бы не резко отрицательных ответов от поставщиков, там больше не было. Северус тоже всё же оставил свою кашу в покое, повернулся к ней и сложил руки на груди.
– Перенести шумиху на другую дату. Скажем, на следующей неделе.
– Удар на упреждение? – фыркнула она. – Мне стоит сегодня же подать объявление в газету, чтобы уж точно расставить все точки над i?
– Было бы чудесно, – небрежно бросил он.
Она уже откровенно подобралась и серьезно уставилась на него.
– Я же правильно понимаю, что ты…
– Гермиона, мы уже год находимся в отношениях. Это логичное развитие событий. Или ты против?
– Нет, не против. Но не мог бы ты быть чуть более…
– Я люблю тебя.
Она медленно встала и шагнула к нему.
– Я тоже тебя люблю.
Северус взял её за руку и погладил внутреннюю сторону ладони большим пальцем. Она сморгнула, запоздало краснея, и уставилась в пол, понимая, что вряд ли сможет защитить сознание окклюменцией в такой момент. А показывать ему всю ту невообразимую мешанину из приторно розовых сердец, свадебных платьев и цветов, что захватила её разум, не хотелось из соображений гордости. Да и это была просто первичная шоковая реакция. К примеру, в тех же нарядах на один раз она совершенно не нуждалась.
*
По уже привычному сценарию выхода из хронологического сбоя ей пришлось задержаться в доме Дамблдора почти на неделю, чтобы убедиться, что её состояние в очередной раз стало более-менее стабильным. К счастью, время вело себя как шелковое, или, по крайней мере, Гермиона не замечала резких скачков, а директор не передавал ей какие-то тревожные показания своего прибора. Так что уже девятого числа она вышла на улицу и прогулялась до магазина. Ближайшего маггловского продуктового, но было неплохо для начала.
Впрочем, несмотря на со всех сторон хорошие новости соваться на ту же волшебную Косую аллею в принципе не слишком хотелось. Делать там ей по сути было нечего, а общественность ещё бурлила, переваривая последние события. После очередного покушения на Медоуз и убийства Крауча по Министерству прокатилась волна арестов. Конечно, по большей части это была просто показательная порка, и люди отделывались увольнениями да штрафами, но прошло и несколько полноценных судов: Отдел тайн и аврорат подчистили уж точно. А ещё выяснилось, что Филчу наконец-то вынесли окончательный приговор. Видимо, кто-то из Пожирателей, как тот же оставшийся в живых Лестрейндж, дал показания или пошел на сделку, сдав Эрмия.
При этом положение Доркас, как Гермиона и предполагала, существенно укрепилось в политическом смысле. Была она готова к такой ответственности или нет, но результаты ближайших выборов выглядели более чем предсказуемыми. По крайней мере в кресло начальника Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними её уже посадили. Хотя в нем Медоуз, кстати, выглядела вполне себе естественно и за обязанности свои взялась с огоньком. Видимо, Дамблдор решил не биться лбом об стену и взялся за вопрос либерализации магического общества с немного другой стороны: он не стал срочно продвигать права магглорожденных и сквибов, а начал поднимать тему угнетения волшебных народов. Может, так он и договорился с гоблинами, чтобы они пустили его в чужую ячейку? Пообещал какие-нибудь послабления законодательства? Разрешение от владельца – это одно, а их внутренние порядки – совсем другое.
В любом случае хоть в воздухе и чувствовался ветер перемен, времена стояли все ещё неспокойные, так что для второй своей прогулки Гермиона выбрала надежный Хогвартс. Где, правда, провела едва ли час – как только Северус освободился, он сам вернул её на Баркер. Видимо, неактивный, но неприятно понурый Барти всё же его тревожил. Её, если честно, тоже. Она так и не смогла поверить, что он смог так быстро отказаться от своих идеалов, несмотря на случившееся с семьей. Наоборот, ей казалось, что вероятность того, что из этого умного, сильного, но психически нестабильного волшебника вырастет новый Тёмный лорд, только возросла.
Впрочем, эта проблема ещё не успела назреть, так что никто из них на самом деле не хотел зацикливаться на мальчишке прямо сейчас. Темы их с Северусом разговоров, как приличных, так и интимных, в постели или там, где их заставало желание, быстро сосредоточились на личном ближайшем будущем. Вообще, со всеми этими зачастившими провалами во времени она не собиралась спешить с планами. Но, учитывая, сколько негатива было в последние (для неё) недели, полезно было начать задумываться о мирной стабильной жизни. Душевный подъем ещё никому не навредил.
Конечно, Дамблдор все ещё не собирался выставлять её из своего дома. Ведь информация о будущем в её голове до сих пор была опасна, как не уставал напоминать Грюм, так что «мадам Фицрой» удобнее было держать на коротком поводке. В деньгах она остро не нуждалась. С тех пор, как ей пришлось обналичить и закрыть счет в Гринготтсе, монет в кошельке практически не убавилось. Да и Северус теперь имел средства к существованию, так что ей как минимум не нужно было думать ещё и о его жизненных сложностях. А если ещё вспомнить, что галлеоны, которые она отдала Рону, также остались чуть ли не в полной сохранности…
В общем, потребность в жизненной стратегии находилась скорее на психологическом уровне, чем на материальном. Но всё же Гермиона обвела пару объявлений о сдаче квартиры в «Пророке», а один вариант выделила особенно. Хотя при многочисленных достоинствах у него имелся и один существенный недостаток: спальня находилась прямо над пекарней. Приятный запах – это, конечно, хорошо, но так и растолстеть недолго, если заходить за выпечкой слишком часто! С работой дела обстояли хуже, ведь никаких конкретных идей у неё не было. Хотя сейчас, в отличие от лета семьдесят седьмого, у неё имелся реальный трудовой опыт в местном, а не выдуманном французском учреждении. И не в каком-то проходном, а в самом Хогвартсе! С поддержкой Дамблдора и с различными связями с теми же членами Ордена, её перспективы выглядели куда приятнее в общих чертах. К тому же она неожиданно получила приятный бонус из-за своей исполнительности: Слизнорт дал ей рекомендательное письмо, проявив несвойственную заботливость. Или это уже Снейп похлопотал за неё? Кажется, они в очередной раз поменялись ролями.
