Текст книги "Гомеостаз (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 51 страниц)
Да и почему бы не расслабиться? Бездельничать и жить почти без тревог ей крайне редко удавалось в принципе, а уж в этом времени и подавно. А ещё Гермионе нужно было время, чтобы перестроить свое отношение к Снейпу (было бы глупо надеяться, что один символический жест все решил). И всё же смириться с потерей Рона. Да, его гибель она восприняла стоически, куда лучше, чем смерть Северуса. Но это ведь не значило, что все было хорошо. Брать на себя очередную кипу обязанностей сейчас было неразумно. А сварить пару-тройку зелий для Грюма и его людей она могла и так, без официальных приказов сверху.
К тому же можно было не дергаться из-за самообеспечения – нуждаться Гермиона пока не собиралась. Вряд ли Дамблдор планировал выставить «пророка» из своего жилья, держать её под контролем ему всё ещё было гораздо удобнее. Деньги у неё тоже имелись, учитывая, что относительно крупные покупки за последний календарный год она совершала один единственный раз. Правда, часть средств, а конкретно зарплата ассистента профессора, хранилась в Гринготтсе на счету, который нужно было побыстрее закрыть. Сейф предоставлялся только сотрудникам школы, а так как в Хогвартсе она больше не работала… Поэтому, позавтракав на следующий день, Гермиона сразу же направилась на Косую аллею, предупредив Аластора чуть ли не перед самой трансгрессией, чтобы он не вздумал помешать ей жить полноценной жизнью.
В преддверии Хэллоуина на торговой улочке было по уютному красиво, как на открытках, и почти совсем неотличимо от её детских воспоминаний об этом месте. Впрочем, тут было отнюдь не так многолюдно, как ей представлялось. Видимо, все ещё сказывались последствия действий Воландеморта. Но даже в её времени в Первую войну все было не так плохо, как во Вторую: лавки уж точно не стояли массово закрытыми, а Министерство поддерживало хотя бы иллюзию правопорядка. А сейчас и подавно можно было не переживать, что её атакуют прямо на улице. Поэтому она и позволила себе небольшие вольности.
Гермиона решила не ворошить прошлое будущее и не думать ничего негативного о празднике, приближение которого уже можно было заметить по то тут, то там мелькающим тематическим украшениям, поэтому глубоко вдохнула влажный осенний воздух и просто занялась намеченными делами. И, получив на руки честно заработанные монеты, на банке не остановилась, а зашла ещё и в магазины. Нижнее белье, пара чулок, мороженое в кафе на десерт. Не так уж много надо, чтобы поднять себе настроение. Хотя из-за этого позитива, окружения и, очевидно, из-за разговора с Грюмом, она в слишком ярких красках вспомнила то, чем они с ним занимались полгода назад в примерочной. Чтобы сбить неуместный настрой перед визитом в школу, пришлось зайти в книжный магазин. Книги всегда могли переманить на себя всё её внимание.
В Хогвартсе же, помимо Северуса, ей нужно было переговорить с Помфри, чтобы узнать состояние Регулуса. И, собственно, поболтать с самим Блэком, который словно специально для её удобства всё ещё находился в Больничном крыле, хотя уже был почти совсем здоров. Ничего из этого не заняло у неё много времени. Медсестра просто поблагодарила её за помощь, а общение с Регулусом прошло именно в том русле, в котором она и ожидала. Он не стал проявлять чрезмерный энтузиазм и лезть в дела Дамблдора, только взял с неё обещание, что медальон точно будет уничтожен, да понадеялся на то, что Барти младший возьмется за ум. Насчёт этого она сильно сомневалась, но никак повлиять на ситуацию напрямую больше не могла. Оставалось только верить, что выйдя из-под воздействия крестража Крауч переосмыслит ситуацию в пользу, так сказать, общественного правопорядка и не станет больше ничего выкидывать, чтобы вернуть эту вещь или отомстить за её потерю.
Освободившись ещё до ужина Гермиона прикинула, не наткнуться ли «случайно» ещё и на Люпина, использовав Карту мародёров. Но темы для обсуждения с ним не хотели складываться во что-то более оформленное, если не считать прямолинейные вопросы вроде: «В каких отношениях состоят Сириус и Лили?», ответы на которые Римус вполне вероятно не знал. Так что она отправилась снова к книгам, в библиотеку. Там она по старой привычке поинтересовалась, так сказать, публичными новостями, попросив подшивку газет у мадам Пинс. И с удивлением узнала, что где-то в начале октября Лонгботтомы всё же попали под удар. Но Грюм или Дамблдор не упомянули это в разговорах не для того, чтобы что-то скрыть от неё. Просто никто на Фрэнка и Алису не нападал, скорее наоборот: они участвовали в охоте на Долохова и успешно справились с задачей. Что могли Антонину предъявить в Визенгамоте – это был уже другой вопрос, и в газетах он не освещался.
Также стало очевидно, что проблема с великанами не исчезла вслед за Воландемортом. Вероятно, они не смогли понять, кто теперь должен исполнить обещания, которые навешал им на уши Тёмный лорд, а доставалось, как обычно, магглам. Оборотни вот наоборот сидели тише воды, ниже травы. Хотя, судя по коротким заметкам о проводимой работе в различных отделах Министерства, Дамблдор начал проворачивать при помощи Медоуз одному ему известный план, напрямую касающийся заболевших ликантропией. Она ждала, что Сивый и прочие подобные ему выкинут что-нибудь отвратительное просто в пику правительству, но пока всё было спокойно.
Исключая один момент. На последней странице сегодняшнего «Воскресного пророка» Гермиона наткнулась на таблицу с результатами матчей по квиддичу, и даже не имея под рукой тетрадки с информацией из будущего, смогла заметить, что прошлое уже достаточно сильно изменилось. «Пушки Педдл» каким-то чудом победили «Катапульты Кайрфилли». Жаль, что Рон не дожил, чтобы порадоваться за любимую команду. А ей было не очевидно, стоит ли переживать из-за случившегося, и к чему, собственно, это приведет в конце концов.
Её дневник с данными по играм, к слову, так и оставался у Дамблдора, и смысла просить его обратно вроде как уже не было. Да она о нем и не вспомнила, когда снова пересеклась с директором.
– Как поживает мистер Крауч старший?
– Насколько мне известно, неплохо. Мистеру Краучу младшему стало гораздо лучше после визита целителя. Мы уже обсуждаем возможность его возвращения в Хогвартс через неделю или две.
– Но мистер Блэк…
– Будет в безопасности, я позабочусь об этом.
– Хорошо, – что предложить ещё она не знала, раз уж сам Дамблдор давал гарантии.
– Мои исследования по части снятия чар с крестражей тоже идут успешно. Кажется, я нашел способ, как сделать это безопасно.
– Нужно только заполучить последний артефакт, – Гермиона задумалась. – Удивительно, как быстро мы оказались у этой черты. Но что будет с духом Воландеморта, если мы уничтожим все остальные кусочки его души, пока он скрывается в Албании?
– По идее, он потеряет якоря, связь с этим миром, и умрет окончательно.
– Сам по себе? – недоверчиво уточнила она. – Его не нужно будет, я не знаю, возродить, чтобы точно окончательно убить?
– Это область сплошных предположений, но не думаю, что это потребуется, мадам Фицрой. Полагаю, снять чары с существующих крестражей будет достаточно.
– Получается, все наши актуальные проблемы сосредоточены на Лестрейнджах. Но вот что ещё меня беспокоит, сэр. Что нам даст арест кого-то из них? В прошлый раз их сейф в Гринготтсе никто и пальцем не тронул, хотя все они были осуждены на пожизненное.
– Полагаю, в этом просто не было никакой необходимости. Вести дела с гоблинами на их территории тяжело, а так как судебные разбирательства с семьей Лестрейнджей не касались, к примеру, воровства, вскрывать ячейку по закону не требовалось.
– Думаю, они и сейчас вряд ли будут что-то красть.
– Оставьте это на меня, – вновь успокоил её Дамблдор. – Так как на сей раз у меня есть конкретная цель, простроить стратегию и найти общий язык с администрацией банка мне будет если не просто, то по крайней мере реально.
– Дело осталось за малым, – улыбнулась она.
– А в этом вопросе нам лучше положиться на Аластора, – так же дружелюбно продолжил директор.
Разговор вышел позитивным, но каким-то пустым. Хотя, честно говоря, она и зашла-то к нему только потому, что Слизнорт задерживал Снейпа по причине своего скверного настроения. Мало того, что происшествие на факультете, хоть оно вроде и формально разрешилось, до сих пор сильно волновало его, так ещё и погода стояла премерзкая: зарядили дожди, из-за которых после ночных заморозков все горизонтальные поверхности на улице покрывались ледяной глазурью. И так вышло, что возвращаясь с утра пораньше из теплиц со свежей мятой Гораций поскользнулся и крайне неудачно приземлился на копчик. Конечно, можно было бы предположить, что из-за боли ему действительно нужна была помощь, чтобы закончить дела, но Гермиона что-то сомневалась, что зелья не избавили его от физического дискомфорта. В любом случае сразу после ужина он не отпустил Снейпа, как обещал. А когда она заглянула в лабораторию в назначенный час, ей была выложена эта душещипательная история, приправленная просьбой подождать своей очереди.
И вот наступило уже почти девять вечера, а от Слизнорта не было ни слуху, ни духу, хотя он сказал, что свяжется через камин с кабинетом директора, когда они закончат. Торчать у Дамблдора тоже становилось уже неудобно, так что Гермиона распрощалась с ним и пошла по длинному пути до подземелий, надеясь, что к тому времени, когда она туда доберется, Гораций все же успокоится и уйдет домой. И хоть в Больничное крыло она сегодня уже заглядывала, Гермиона зашла по дороге и туда, рассчитывая на ещё один малозначительный разговор с медсестрой.
– Да, я смогу приступить к обязанностям уже со следующей недели, – раздался радостный голос Лили.
Гермиона нелепо застыла на пороге, понимая, что её реакция на эту информацию явно выбивалась из того взвешенного подхода, которого она решила придерживаться в отношениях со Снейпом и в целом.
– Хорошо, завтра с утра первым делом я сообщу целителю Сметвику, что вы будете проходить осеннюю практику в Хогвартсе, – чинно, но дружелюбно отозвалась Помфри.
Она же наконец сообразила спрятаться за дверью и отступить в сумрак коридора. Эванс просто решила на первых порах поработать в знакомых и комфортных для себя условиях, вот и всё. Сколько там длится первая практика? Неделю? Не о чем беспокоиться. А то, что Лили и Северус опять будут находиться на одной территории абсолютно ничего не значило. Они не помирились за два года обучения и даже после нападения на дом Медоуз, так что могло измениться сейчас? Связаться при желании они могли и так, не работая в одном месте, в любое время.
*
– Завтрак, – объявил Северус, ставя поднос на письменный стол.
Она проснулась некоторое время назад и уже по-быстрому приняла душ, но проявила слабость духа и вернулась под одеяло, натянув обратно мягкую пижаму. Так всё же было теплее, хотя комната хорошо прогрелась чарами ещё до её подъема. Этим тоже озаботился Северус.
– Спасибо, – как можно более бодрее отозвалась она и села на край кровати. – Очень мило.
Но взгляд непроизвольно спрятала, смотря куда угодно, но только не на Северуса. Спать в его постели ей все ещё было неловко, хотя она проводила здесь уже третью ночь подряд и могла бы привыкнуть. К тому же матрас у него был куда удобнее, чем в её импровизированной гостевой спальне. А сам Северус не покушался на личное пространство, лежа исключительно на своей половине. Хотя это был уже сомнительный плюс.
– Это не ухаживание, Гермиона. Садись есть и побыстрее, сегодня надо приступить к работе пораньше.
– Мог бы и подыграть, – фыркнула она, но встала и подошла ближе ко столу, рассматривая то, что было на подносе.
Омлет, бекон, поджаренный хлеб, словом, классический английский завтрак.
– Не думаю, что это хорошая идея. Так недалеко до манипуляций, о которых я тебя предупреждал.
– Искренность, конечно, лучше стереотипов, но ты же все равно приготовил мне еду, так что возьму это в зачет.
Северус не отозвался, однако, шагнул к ней и взял за подбородок, видимо, заметив, что она не смотрит на него.
– У меня просто всего этого типичного ни разу не было, вот и хочется, – вроде как извинилась она, так и разглядывая узор на ковре.
– У меня тоже не было.
– Никто не подавал тебе завтрак в постель?
– Нет. И я никому не подавал.
– Приятно быть первой, – улыбка вышла застенчивой.
Он наклонился к ней, и она сразу схватилась за его плечи, прижимаясь ближе. Поцелуй был нежным и неспешным.
– Еда остынет, – неуверенно напомнила она. – И разве мы не торопимся?
– Еда под согревающими чарами. И раз уж сегодня день открытий, думаю, я могу первый раз в жизни пренебречь работой.
Холодные ладони задрали пижамную рубашку и коснулись боков. Кожа покрылась приятными мурашками.
– А потом будешь говорить, что виновата была я.
– Боюсь, твоя вина уже изначально доказана, и приговор обжалованию не подлежит, – судя по тону, Северус на данный момент потерял всякий интерес к зельям и был полностью сосредоточен на её теле.
– И что же я сделала? Украла твое сердце?
Руки застыли, сжав ребра сильнее.
– Можно и так сказать.
Она наконец подняла на него взгляд. Видеть в его черных глазах что-то помимо равнодушия и раздражения тоже было так непривычно. Открываться друг перед другом оказалось очень страшно, но, в то же время, по хорошему волнительно.
– Тогда это была не кража, а равноценный обмен.
Северус приподнял бровь, хотя, наверное, хотел и вовсе закатить глаза.
– Слишком слащаво? – хихикнула она.
– Определенно.
Его губы опять коснулись её, и он подвел их обратно к кровати, вернув в объятия одеяла. Наверное, на кухне было ещё теплее, чем в спальне, потому что Северус был в одной рубашке (и брюках, конечно), в пуговицы которой она тут же вцепилась. Честно говоря, она ещё не видела его голым. Он раздевался только в темноте ночи, будто стеснялся, и вставал раньше неё.
Её пижама была застегнута всего на три или четыре застежки, так что Северус справился куда быстрее. Он склонился к шее, нависая над ней, и даже нежно погладил грудь, но затягивать с прелюдиями не стал. Рука почти сразу опустилась вниз и скользнула под резинку штанов и трусов. Она ничего не смогла с собой поделать и опять напряглась, опасливо застывая. После того, как он лишил её девственности, Северус начал прикасаться к ней, но не трогал в том самом смысле больше ни разу, ограничиваясь поцелуями. Пальцы огладили лобок и тоже остановились.
– Ты ещё не готова повторить? – он приподнялся на локте, отстраняясь.
– Понятия не имею, – прошептала она растерянно. – Есть какие-то четкие сроки для подобного?
– Не знаю, но я решил, что тебе нужно время, чтобы привыкнуть и восстановиться, с физической точки зрения.
То есть они спали в одной постели в самом невинном смысле этого слова, потому что он считал, что таким образом дает ей время адаптироваться. Она хотела возмутиться, что своей сдержанностью Северус только заставил её больше волноваться, что что-то идет не так, но лишь недовольно пробурчала:
– У меня ничего не болело.
Слегка приврала, конечно, однако, некоторый дискомфорт действительно быстро прошел.
– Хорошо. Ладно.
Он хотел убрать руку, но она вцепилась в его предплечье, на сей раз удерживая её на месте. Их взгляды опять встретились, и она понадеялась, что он поймет всё без дополнительных объяснений. Или воспользуется легилименцией, чтобы облегчить им обоим жизнь.
– Больно не будет, – зачем-то уточнил он.
И продолжил то, что делал. Она ахнула, зажмурилась, но всё же расстегнула его рубашку, неудобно обняв уже обнаженный торс. И несмотря на готовность на словах, ей все равно потребовалось время, чтобы перестать стыдливо зажиматься. Только когда он стянул с неё лишнюю одежду и лег рядом на бок, чтобы ей было удобнее прятать лицо у него на груди, удовольствие затмило все остальное. Она закинула ногу ему на бедро, раскрепостившись, но все ещё чувствуя, как пылают щеки. Смазки было так много, что та наверняка перепачкала постельное белье.
Но кончить только от ласк она не успела. Северус завозился с ширинкой и притянул её бедра ближе к себе, примеряясь. И она даже попыталась ему помочь, без особого толка, но искренне. Поза, конечно, была совершенно неудобная, однако, ей нравилось так интимно прижиматься к нему, грудь к груди. А ему приходилось быть медленнее. Это, наверное, тоже было хорошо, раз уж он так пекся о её здоровье.
Головка коснулась влажных складок, что-то внутри неё завибрировало туго натянутой тетивой и тут же оборвалось, когда он всё равно слишком резко проник внутрь.
*
Гермиона очнулась посреди ночи в мокром нижнем белье и с ощущением полнейшей дезориентации. Ей приснилась близость со старшим Снейпом, причем не фантазия, а просто воспоминание. В последнее время ей если и виделся кто-то в интимном контексте, то только молодой Северус, а тут такой привет из будущего. Вроде и приятно, но как-то странно. Видно, все эти символические прощания разбудили в ней воспоминания. Можно только сказать спасибо, что в такой эротической форме, а не в виде очередного кошмара.
А ещё у неё возникло неприятное ощущение, что она изменила сама себе и своим принципам, снова польстившись на то, что посчитала пройденным этапом. Но скорее всего это не было попыткой бессознательного опять подменить одного Северуса другим, просто стало выражением беспокойства её актуальными отношениями. Конечно, её тяготило то, что за эти несколько встреч они со Снейпом так и не притронулись друг к другу даже случайно или, к примеру, по-дружески обнявшись. Но секунда слабости из-за боязни одиночества ничего не значила. Сдержанная тактика была более чем разумной. Теперь они с Северусом были честны, наверное, практически полностью, и сдвинулись с мертвой точки, перестав ходить по кругу и пытаясь компенсировать недоверие сексом. У них наконец-то было время разобраться в себе, не спеша и не цепляясь друг за друга, чтобы найти утешение, так что не стоило торопить события.
К тому же сон вполне можно было списать на простую и бесцельную, в общем-то, физиологию. Ведь точно так же у неё возникали мысли и относительно Грюма. В конце концов, если учитывать то время, которое она провела без сознания по общей хронологии, ей опять приходилось вести почти монашеский образ жизни несколько месяцев подряд. То ещё испытание, учитывая, что к Снейпу она все равно безотчетно тянулась каждый раз, когда видела. А Аластору ей достаточно было сказать одно слово, чтобы получить всё и даже больше, и это тоже прекрасно чувствовалось, стоило им остаться наедине.
Можно было бы, конечно, не заморачиваться, как предлагал Грюм, и опять начать с Северусом, по сути, отношения без обязательств, пока они определяются, что же будут делать дальше в длительной перспективе. Серьезные вопросы серьезными вопросами, но что-то ей подсказывало, что заняться с ней сексом он не откажется в любом случае. Однако, был во всем этом ещё и вопрос самоуважения. Близость, в физиологическом и духовном плане, кажется, всегда нужна была в первую очередь ей, а не ему, что в этом времени, что в том. Настала пора перестать бегать за ним и хотя бы попытаться выстроить равные отношения без эмоциональных перекосов.
Поэтому их с Северусом воскресное общение вышло даже несколько скучным, если не считать, что обсуждали они не самые тривиальные темы. Но сохранять дистанцию выходило не только за счет взаимной сдержанности. Когда Слизнорт наконец отбыл из замка, Снейп отнюдь не сосредоточил на ней все свое внимание, словно отгораживаясь ещё сильнее, а решил подготовить ингредиенты для младшекурсников для завтрашнего занятия. Так что они занялись примерно тем же, что делали, когда она менторствовала над ним. Хотя, возможно, в таком антураже узнавать друг друга по-новому им было даже легче, по крайней мере привычнее. Груз будущего на её плечах определенно стал легче. Правда, говорить о старшем Снейпе было всё равно неловко. Конечно же он опять стал темой вечера: его личностью этот Снейп заинтересовался ещё сильнее, чем в пятницу. Естественно его интриговало всё это, неслучившееся.
А вот Лили они так и не обсудили, не пришлось к слову. А потом просто договорились встретиться в следующий раз в четверг, уже после Хэллоуина, и разошлись. Гермиона отправилась восвояси, чтобы продолжить бездельничать дома и жалеть себя. Немного, лишь слегка потакая эгоизму, желанию, чтобы всё наконец стало просто и приятно. В общем-то, это было совершенно безобидное нытье, так как устроить очередную драму запала ей не давало, но зато позволило спокойно проваляться весь праздник в кровати. Слава Мерлину, ничего занимательного тридцать первого не произошло ни в каком из смыслов, и первое ноября наступило в штатном режиме. Вот только новое свидание со Снейпом было назначено на второе, так что, добровольно сидя который день взаперти, Гермиона все же пожалела, что не сунулась хотя бы на Косую, чтобы прогуляться и посмотреть на то, как украсили улицу.
А теперь ещё и дурацкие сны её беспокоили! Проворочавшись с переменным успехом минут пятнадцать, она наконец сдалась и села на край кровати, посмотрев на часы. Второе число ещё не наступило, было только одиннадцать вечера. Наверное, она слишком рано отправилась в постель и нарушила себе режим сна. Но надежда выспаться была ещё жива. Нужно было только привести себя в порядок и скинуть наваждение полностью. К тому же хотелось пить и, возможно, немного шоколадного печенья. После ужина как раз оставалось несколько штук. Рон, кажется, приучил её к сладкому, хотя выпечкой заниматься ей было откровенно лень – печенье было покупное.
Однако, когда Гермиона спустилась на первый этаж, то была вынуждена отложить свои гастрономические планы. Дамблдор сидел в одном из кресел в гостиной в полной темноте и теперь щурился от её слабого Люмоса. Она подошла ближе.
– Сэр?
Это, конечно, был его дом (сколько раз она себе об этом уже напоминала?), но всю странность его поведения данным фактом объяснить было затруднительно.
– Присядьте, мадам Фицрой, – неожиданно строго отозвался директор, указывая на диван.
Формулировка ей совершенно не понравилось. Прозвучало, как в сцене из фильма, будто он персонаж, который собирается сообщить ей неприятные новости.
========== Глава 49 ==========
– Что-то случилось? – и все равно она отыграла свою роль, послушно сев.
– Да. Сегодня на дом мисс Медоуз было совершено нападение.
Учитывая, что здесь того самого пророчества не существовало, то есть Лонгботтомы, как она уже выяснила, не были под ударом, а Лорд погиб формально при более ясных обстоятельствах, охота на Доркас, его официального убийцу, была ожидаемым развитием сюжета. Её к тому же не защищали никакие приказы Лорда, в отличие от Гарри, которого Пожиратели до самого конца не могли казнить на месте, так как Том желал прикончить его лично. Правда, с другой стороны, у Медоуз имелось больше возможностей защитить себя в принципе. Мало того, что она была взрослой волшебницей, прекрасно владеющей боевой магией, к ней ещё наверняка приставили авроров в качестве охраны. Все, включая даже Министерство, прекрасно понимали, что она находится под ударом, и подстраховывались. И это порождало один важный вопрос:
– Она до сих пор не наложила Фиделиус на свое жилье?
Не то чтобы это было панацеей, учитывая историю Поттеров. Или того случая, когда они с мальчиками лишились убежища на Гриммо, по-дурацки подставившись, протащив под защиту Яксли. Но всё же.
– Это официальное место гибели Тёмного лорда, мадам Фицрой, – как-то печально ответил Дамблдор, хотя тут напрашивался скорее назидательный тон. – Для многих людей оно имеет важное значение. Закрывать доступ к нему было бы неправильно.
Действительно, об этом она не подумала. Дом Поттеров хоть и был разрушен, а все равно стал своеобразной Меккой для пострадавших от рук Тома и его людей. К Медоуз тоже наверняка приходили, приносили цветы, оставляли надписи, всё это. Никакого покоя! Вот тебе и негативные стороны бытия героя.
– И как все прошло?
– Не очень хорошо. Аврор Грюм и мистер Снейп погибли при штурме.
Она наклонилась вперед, в недоумении уставившись на Дамблдора. В том, что он говорил, не было никакого смысла. Ладно, то, что в бою участвовал Аластор, Гермиона представить ещё могла, хотя он обычно не занимался охраной важных лиц и не любил такую работу. Но в принципе он мог прибыть туда, как член Ордена, а не как аврор. Но причем тут Северус?
Кажется, директор повредился в уме. Какое-то проклятие? Или просто старческое? В её мире он сохранил ясность ума куда дольше, но, возможно, тут опять сыграло свою негативную роль их с Роном вмешательство в хронологию. Как с победой команды-аутсайдера, только наоборот.
– Сэр, простите, я не понимаю. Что они там делали?
– Так сложились обстоятельства. Вчера вечером мистер Снейп был гостем на праздновании Хэллоуина в доме Малфоев, – видимо, начал издалека Дамблдор. – Там он узнал, что миссис Лестрейндж планирует выяснить, что на самом деле произошло с Воландемортом и отомстить за него. То есть допросить и казнить мисс Медоуз.
Это уже звучало разумнее. Кому как не Белле нападать на Доркас? Тут она вполне себе повторяла свою судьбу, только цель сменила. И даже, как в другом времени, выждала, чтобы напасть в удачный момент, а не сразу после гибели Лорда. Или организовывала вокруг себя новую группировку Пожирателей, оставшихся верным Господину, чтобы создать эти выгодные обстоятельства, не полагаясь на удачу.
Участие во всем этом Грюма также получило дополнительное обоснование. Лестрейнджи сейчас находились в фокусе его внимания, так что он не мог не вмешаться.
– Нападение планировалось в Ночь Гая Фокса, чтобы атаковать охрану и саму мисс Медоуз под прикрытием вспышек и шума от маггловского праздника. Её дом находится как раз неподалеку от крупной площади.
Сомнительная затея. Да, напасть на Доркас в Министерстве было бы сложнее, а особо никуда она, вероятно, не ходила как раз из-за вопросов безопасности. Но что магам стоило обеспечить себе тишину и покой? С учетом, каким важным местом стало её жилье, о защите от навязчивых магглов наверняка подумали. С другой стороны, Беллатриса и компания уже участвовали в атаке на то заседание Ордена, так что могли лучше продумать идею. Вряд ли Северус узнал весь план с полной тактической выкладкой.
И в свете этой информации Дамблдор выглядел уже откровенно сумасшедшим со своими странными заявлениями. Ведь сегодня было только первое число, а не четвертое, она только что смотрела на время и… Она бы заметила, если бы случился очередной временной скачок. Заметила бы.
– Я поблагодарил мистера Снейпа за предоставленные данные, но он не удовлетворился ролью информатора. Он желал действовать, поэтому я посоветовал ему обратиться к Аластору.
В этом чувствовался фирменный стиль манипуляций Дамблдора. Вместо того, чтобы выступить буфером, он предложил людям, откровенно недолюбливающим друг друга, столкнуться лбами и начать сотрудничать. С понятным расчетом на то, что или Северус изначально не свяжется с Грюмом, или уже Аластор осадит Снейпа, послав его куда подальше. Вот только что-то ей подсказывало…
– И мистер Снейп согласился с моим предложением, однако, из-за переговоров Министерства с великанами Аластор освободился только вечером. Когда он прибыл в Хогвартс, мы всё вместе обсудили затею миссис Лестрейндж ещё раз. По данным Ордена одна из стай оборотней также активизировались, начав собирать силы в предместьях Лондона. Хотя цель их перемещений была нам неизвестна, это косвенно подтверждало слова мистера Снейпа.
Да, это было похоже на классический прием Пожирателей – ударить одновременно по нескольким целям, чтобы рассредоточить силы противника, или вообще провернуть свои дела под шумок более крупного столкновения.
– Однако, несмотря на то, что практически все данные оказались правдой, нас всё же ввели в заблуждение относительно сроков, – голос директора опять прорвался сквозь её размышления. – Совместные силы миссис Лестрейндж и оборотней атаковали дом мисс Медоуз одновременно несколько часов назад.
С оборотнями в принципе было сложно что-то с уверенностью утверждать. А что касается Беллатрисы и её лжи… Не доверять Северусу у неё вроде как не было причин. Но, может, она знала, что Господин присматривает за учеником через других слизеринцев. Или ей оказалось достаточно того, что Снейп успешно устроился на работу в Хогвартс под крыло к Дамблдору сразу после падения Лорда, чтобы посчитать его предателем. Маловато для прямого обвинения, но вполне достаточно для паранойи.
– Так почему Северус участвовал в операции? – уточнила Гермиона, спрашивая, но уже не желая знать ответ.
– Мы всё ещё находились в моем кабинете втроем, когда получили плохие новости. Силы Ордена пришлось спешно стягивать к месту конфликта, а отказываться от лишних рук было бы неразумно.
Получается, Аластор её обманул и всё же потащил Снейпа в бой. Впрочем, тот наверняка полез сам, не особенно-то спрашивая разрешения, чего уж теперь обвинять Грюма.
– Вы могли позвать меня.
– Они оба были против этого по объективным причинам. Приводить вас к Пожирателям было бы неразумно. Не забывайте, мадам Фицрой, что вы являлись одной из их вероятных целей во время нападения на заседание Ордена. Вполне возможно миссис Лестрейндж собиралась захватить в плен и вас в ближайшее время, а мисс Медоуз стала приоритетной целью просто из-за своей публичности.
Точно! Она же «проболела» все эти месяцы, пока Доркас со своей героической легендой мозолила Белле глаза. Но зато «мадам Фицрой» вполне могла успеть стать причиной ухудшения отношения к Северусу, после того как заявилась в замок и поучаствовала во всей этой истории с Барти. Кто-нибудь что-нибудь мог нашептать, даже не зная подробностей. Или Адам разболтал детали, хотя на сплетника он был совсем не похож.
В общем, Аластор с Северусом ожидаемо защищали её. А для Снейпа это ещё и была прекрасная возможность самоутвердиться и доказать всем, что он не просто вовремя переметнувшийся припевала Лорда, при этом выйдя и из-под её протекции тоже.
– Бессмыслица какая-то, – всё равно прошептала Гермиона, хотя никаких белых пятен в хронологии событий уже не осталось.
Этого никак не должно было случиться. Они не расставили все точки над i с Северусом, не переспали с Аластором, а история с Лили не получила совершенно никакого продолжения. К чему были все её драмы, слезы и чувства в целом? Куда это теперь? Что ей делать?
– Хотите печенья, сэр? – Гермиона резко встала, чувствуя, как к горлу подступает комок.
Дамблдор посмотрел на неё с нескрываемой жалостью и мягко ответил:
