Текст книги "Гомеостаз (СИ)"

Проснувшись, Гермиона рывком села и потерла лицо. Последствия слез почти не стягивали щеки, но все равно было некомфортно – хотелось умыться и высморкаться. Кажется, она плакала даже во сне, потому что подушка до сих пор была подозрительно влажная. Но хорошо, что ей удалось так быстро вырубиться, а не терзаться бесплодными размышлениями до утра и дальше, изводя себя все сильнее и сильнее.

Не то чтобы после отдыха саморазрушение перестало быть привлекательным вариантом, однако, сейчас она была, пожалуй, слишком разбита, чтобы пытаться сделать что-то конкретное. Наверное, это было даже хорошо, только непонятно для кого. Связываться с Дамблдором и что-то узнавать у неё также не имелось никакой мотивации. Единственное, с чем Гермиона могла определиться точно, – она не хотела видеть их трупы. И в принципе знать подробные обстоятельства гибели. Да, в этой реальности она имела возможность отыграться на врагах, так что было бы логично выспросить всё это. Но на месть у неё сейчас тоже не имелось сил. Возможно, чуть позже, когда она сможет снова дышать полной грудью.

Никаких приятных иллюзий такая сознательная отстраненность не поддерживала. Просто велик был риск, что она сорвется, если ещё хоть раз услышит, что все кончено. И это обернется неконтролируемой истерикой с её стороны, а устраивать сцены было бы совершенно лишним. У кого тут ей искать утешения? Вытирать лицо бородой Дамблдора? Сбивчиво объяснять Лили, как она ошибалась в Северусе (хотя Эванс была совершенно права в оценке его личности в то время)?

Холодная вода немного уменьшила отечность, хотя в зеркале вид все равно был нездоровый. И тусклый, словно она выцвела, как забытый на солнце рисунок. Гермиона по привычке, действуя не задумываясь, переоделась и спустилась вниз, с какой-то даже опаской оглядев гостиную. Но Дамблдор, слава Мерлину, спать на диване не остался, а больше никого тут быть и не могло. Одиночество в этом плане спасало, так как разговаривать ей не просто не хотелось, она сильно сомневалась, что могла выдать что-то осмысленное в принципе. Слова даже в голове складывались тяжело и неохотно.

Помявшись без дела пару минут, Гермиона поставила чайник на огонь, чтобы не стоять столбом посреди кухни, хотя ни аппетита, ни даже жажды не чувствовала. Ежедневные ритуалы не добавляли смысла, но слегка успокаивали. Вспомнив, что вчера не убрала остатки печенья на место, она осмотрела стол и все обозримые поверхности, где могла его оставить. Может, Дамблдор позаботился о ней таким нехитрым образом? Или её подводила память, что, учитывая обстоятельства, было не так уж странно. Догадавшись наконец проверить шкаф, где обычно и хранились подобные вещи, она достала оттуда целую пачку и тупо уставилась на неё.

Через пару секунд сладости полетели на пол, а Гермиона кинулась к календарю, запнувшись о порог кухни и чуть не упав. Рамка зачарованной таблички с датой затрещала, с такой силой она вцепилась в неё.

– Спасибо, – выдохнула она вслух, сама не зная, кого или что благодарит. – Спасибо.

И продолжила метаться по дому, пытаясь найти сумку, надеть уличную мантию и ботинки чуть ли не одновременно. Трансгрессировала она едва сделав шаг за калитку, а в Хогвартсе целенаправленно помчалась в директорскую башню. Конечно, куда больше ей хотелось увидеть Северуса, но объяснить, почему она так ему рада, было бы гораздо сложнее и, в целом, бесполезнее. А вот он наверняка уже доложил Дамблдору о словах Беллатрисы про Медоуз, так что с директором они могли поговорить предметно.

– Профессор, – Гермиона ворвалась в кабинет ещё поспешнее, чем тогда, когда хотела надоумить Крауча старшего лучше присматривать за своим сыном. – Сэр, у меня срочные новости.

Он отложил перо в сторону и поднял на неё недоуменный взгляд от бумаг. Никакой жалости или настороженности в его глазах не читалось, что дополнительно убедило Гермиону в том, что она тоже ещё не сошла с ума.

– Я проживаю этот день второй раз подряд, – выдала она, не успев перевести дыхание. – И вчера все закончилось очень плохо.

Гермиона почти злилась, что накануне не расспросила Дамблдора о нападении поподробнее, но было как-то странно требовать от себя дотошности, когда, как она думала, её жизнь опять оказалась разрушена. Впрочем, даже сказанного им оказалось достаточно, чтобы составить более-менее цельную картину и примерно прикинуть время начала атаки.

– В чем дело? – недовольный Грюм шагнул из камина, поправляя плащ. Директор срочно вызвал его к себе. – У нас там переговоры с…

Он осекся, когда Гермиона не выдержала и накинулась на него с объятиями. Аластор застыл и только через пару секунд неловко похлопал её по спине. Внимание ему наверняка было приятно, но он был весь в работе, да и присутствие Дамблдора в такой момент его смущало.

– Я попала в очередную временную аномалию, – невозмутимо пояснила она, понимая, что не очень-то хочет вдаваться в подробности.

Но ей все равно пришлось все заново выложить и даже ещё подробнее, продемонстрировав воспоминания в Омуте памяти. Аластор, куда больший практик, чем Дамблдор, сразу начал прикидывать план действий. Наверное, чем-то таким они и занимались с Роном, пытаясь использовать его знания будущего с максимальной пользой.

Однако, развернуть широкую кампанию противодействия в открытую они не могли себе позволить. Это привлекло бы внимание Беллы и компании и, возможно, спугнуло бы их. Или надоумило бы усилить ряды, хотя их силы и так многократно превосходили численность обычной охраны Доркас. Ещё одна любимая, примитивная, но действенная, тактика Пожирателей. Их оппонентов в принципе не стоило тревожить лишний раз, учитывая, какие это в большинстве своем были, скажем так, нервные люди. Устроят ведь неконтролируемое побоище! Магические схватки и так особой упорядоченностью не отличались – при помощи волшебства при желании на поле боя можно было устроить полный хаос. А тут их вела ещё и жажда отмщения, а не строгое выполнение приказов Лорда, который мог и наказать за чрезмерную самодеятельность.

Поэтому пришлось проворачивать свои дела тайком. Медоуз в Министерстве подловила Алиса Лонгботтом, причем чуть ли не в женском туалете, чтобы их внезапный разговор никого случайно не заинтересовал. А к дому вечером планировали отправить тех же людей от аврората, что и были изначально назначены. Среди них оказался Кингсли, и Гермиона припомнила, что он же охранял Крауча, когда на него напали Рон с Малфоем-марионеткой. Видимо, Брустверу такая работа была вполне себе по душе. Вот только поставить их в известность о нападении не представлялось возможным – они не состояли в Ордене и им нельзя было доверять. Да, на данный момент, к сожалению, и Кингсли, а уж его напарнику, Кларку, про лояльность которого даже работающий с ним Аластор ничего определенного сказать не мог, тем более.

Всех остальных защитников пришлось оставить «за кадром». Как и в случае нападения на заседание Ордена, подразумевалось, что они прибудут по сигналу, который подаст Медоуз. Правда, Пожиратели наверняка планировали наложить антитрансгрессионные чары на территорию, так что это создавало временной зазор между началом боя и тем моментом, когда орденцы доберутся до дома. А они собирались ещё и сами заблокировать перемещения, чтобы, в свою очередь, Белла и компания не сбежали. Это ставило под большую угрозу Доркас, которая отказалась поменяться местами с другим человеком под Оборотным, честно, а не только на словах отыгрывая роль национального героя.

– За её камином могут следить – в Министерстве наверняка осталась куча доносчиков Пожирателей. Но Медоуз может пронести с собой в дом небольшой отряд для страховки, использовав расширенное пространство.

Крауч младший так и не покидал её мысли до конца, так что его удивительно эффективная идея держать Аластора, пока он был нужен живым, взаперти в собственном багаже тут же пришла на ум.

– Предлагаешь ей ни с того, ни с сего взять с работы домой зачарованный сундук?

Видимо, Грюм приобрел свою гипотетическую будущую темницу уже сейчас, раз так точно предположил, какой предмет можно использовать.

– Подойдет и небольшая сумка, – Гермиона указала на свою, миниатюрную и незаметную. – Но придется уменьшить и самих людей.

– Например, превратить их в хорьков, – припомнил Грюм её давние слова, прищурившись. – Пожалуй, Лонгботтом и это может помочь нам провернуть. Скажем, она вернется на рабочее место с обеда в кафе Фортескью с небольшим грузом… – он перестал продумывать идею и уставился на неё. – Но тогда нас поджимает время. Все эти передачи ещё нужно организовать, так что надо решать быстро. Кто пойдет в дом?

– Тебе придется координировать людей при встречном бое, так что, прости, Аластор, но не ты. Лучше всего, если это будут те, кто уже бывал там и кто может ещё до обеда исчезнуть из публичного поля, не привлекая внимания.

– К примеру, ты, – саркастично отозвался Грюм.

– Очевидно. Я не собираюсь отсиживаться в такой момент, тем более, что у нас есть информационное преимущество, которым стоит воспользоваться как можно более эффективно. Да и одна идти я не собираюсь. Можно позвать Римуса Люпина и Лили Эванс, – она непроизвольно сглотнула. – И ещё, возможно, Снейпа, ведь он и так частично в курсе. Полагаю, они все находятся сейчас в Хогвартсе, и прикрыть их отсутствие не составит труда.

– И все они практически нулевые новички по части боевых действий.

– Я предложила бы присоединиться Фрэнку Лонгботтому и Сириусу Блэку, у них имеется подготовка. Но как быстро они смогут освободиться со службы? – как там работал Фрэнк, она не знала, но вот стажер Сириус явно не мог так запросто отлучаться по своим делам в будний день.

Аластор промолчал, тем самым ответив на вопрос. И не стал отговаривать её от участия или в принципе настаивать на том, чтобы переиначить план. Возможно, посчитал, что отступиться он её все равно не заставит, а в доме всё же будет чуть безопаснее, чем на улице. По крайней мере, там найдется, чем прикрыться от Авады. Конечно, ей и самой не хотелось тащить никого из перечисленных людей на возможную смерть. Особенно, естественно, Северуса, что уж там изображать непредвзятость. Но если она утаит от него подобные вещи и не даст сделать выбор самостоятельно, пусть даже ей эту возможность «вчера» никто не предоставил, это уж точно основательно разрушит отношения между ними. Да и вопрос «лишних рук» всё ещё был актуален.

========== Глава 50 ==========

– Я вызову кандидатов в кабинет, – Дамблдор прервал возникшую паузу.

– Да, конечно, – Гермиона очнулась. – Ещё, думаю, можно не тратить время и не зачаровывать новую сумку, а просто воспользоваться моей.

– Не боишься, что вы погрызете какие-нибудь вещи внутри?

Она прыснула, представив эту картину, хотя опасения Аластора вовсе не были издевками. Подобная трансфигурация в животное имела больше общего с оборотничеством, чем с анимагией – обращенные разум не сохраняли.

– Придется нас усыпить. Иначе мы ещё и сбежать можем.

То, что она не будет единственным добровольцем, Гермиона была почти уверена. Хотя для Люпина и Эванс снова оказаться в том доме… В своих тревогах о Северусе и Аласторе она совсем забыла подумать о чужих чувствах, но большого разнообразия запасных вариантов у них в любом случае не имелось.

Дамблдор послал подвернувшегося старосту за Римусом, а Лили и Снейпа пригласил через камин, связавшись с Помфри и Слизнортом соответственно. Но если Эванс и Люпину было сказано прийти просто «как можно скорее», то Северусу надлежало явиться незамедлительно, воспользовавшись летучим порохом. Так как новая информация явно отличалось от той, что он рассказал директору с утра, это требовало обсуждения, которое лучше было провести без лишних ушей. К тому же ей пришлось пояснить Снейпу, что наконец-то её запутанные отношения со временем оказались полезны, а вот их с Аластором судьбы в прошлое первое ноября сложились не очень удачно. Такие подробности Лили и Римусу точно были ни к чему.

– Поэтому, если ты не захочешь участвовать… – продолжила Гермиона аккуратно.

Да, «вчера» он, судя по всему, согласился помочь без раздумий. Но «сегодня», хотелось бы верить, ситуация складывалась не настолько критичная в плане подготовки Ордена, так что, в принципе, они могли справиться и без него.

– Мне больше нет смысла придерживаться формального нейтралитета. Даже если сегодня в противостоянии не будет поставлена точка, я вряд ли ещё смогу передать какие-нибудь полезные сведения. Миссис Лестрейндж и так уже сознательно ввела меня в заблуждение, они мне не доверяют.

Ей очень хотелось броситься и ему на шею, чтобы получить ещё одно доказательство, что происходящее реально, но она сдержалась. Это было бы совсем неловко. К тому же напряженный взгляд Северуса как-то не способствовал проявлению нежности.

– Она могла не откровенничать в первую очередь перед Малфоями, – уточнила Гермиона, хотя сама только что до этого додумалась. – Их поведение после падения Лорда нельзя назвать безусловной верностью идеалам.

– Миссис Лестрейндж не проявила бы такого неуважения к Абраксасу Малфою. Мне кажется, что твое восприятие её личности искажено будущим.

Да, справедливости ради, сейчас Белла была молода, относительно здорова и не провела ещё в Азкабане долгие годы, так что, наверное, была и сдержаннее, и здравомыслящее. Хотя запытанные до потери разума примерно в это же время Лонгботтомы из её будущего не согласились бы с этим утверждением.

– Возможно. Но подумай получше. Это твое решение будет иметь долгоиграющие последствия и, вероятно, неприятные.

– Как и все мои решения до, – в голосе сквозил сарказм.

Грюм хмыкнул и поддел Северуса:

– А ещё придется сотрудничать со мной.

– И с другими, – подлила масла в огонь Гермиона. – Сейчас подойдут Эванс и Люпин.

Северус только кивнул в ответ. Он, естественно, уже был в курсе, что Лили устроилась стажеркой в Больничное крыло. А Римусу и вовсе был вынужден варить Волчье противоядие несколько месяцев к этому моменту. Так что, формально, они уже контактировали друг с другом. Но всё же Гермиона была уверена, что если бы она сейчас попыталась проникнуть в его разум, он оказался бы наглухо закрыт окклюменцией, чтобы не показывать миру истинные чувства.

Остальные участники их импровизированной команды телохранителей вскоре подошли. Дамблдор кратко ввел всех, включая Снейпа, в курс дела относительно затеи с трансфигурацией, избавив её от необходимости повторяться. Никто не спешил спорить или предлагать свои идеи, все внимательно слушали. Но Лили и Римус, естественно, украдкой бросали встревоженные взгляды на Северуса, в свою очередь смотрящего только на директора. На их лицах так и читалось: «А он что тут делает?»

Однако, первым подал голос Аластор:

– Вам стоит ориентироваться на оборону, как и в прошлый раз. Правда, сейчас будет сложнее и дольше. Пожиратели планируют взять Медоуз в плен, но, когда конфликт обострится, вероятно, попытаются просто убить. А для этого сгодятся любые методы.

– Полагаю, можно ожидать Экспульсо в окна и прочие проклятия по площади, – поддакнула она.

– А ещё нас поджимает время, так что да или нет, и мы начинаем.

Грюм в своей резкой манере пресек её желание мямлить, предлагая Лили и Римусу вернуться на место гибели возлюбленного и друга, чтобы, возможно, погибнуть там самим.

– Никто больше не умрет в том доме, – с какой-то даже яростью выпалила Эванс, будто отвечая на её мысли. – Так что да. К тому же я всегда хотела иметь хвост, – улыбнулась она.

– Это весьма специфическое ощущение, – хмыкнул Люпин. – Да.

– Да, – глухо повторил за ним Снейп.

Лили и Римус опять синхронно посмотрели на него. Был бы тут Сириус, он наверняка высказался бы прямо, но этим двоим всё же было достаточно авторитета Дамблдора, который явно одобрял происходящее, чтобы помалкивать.

– Северус, – Гермиона показала себе на висок. – Покажу тебе обстановку. Неизвестно в каких условиях Медоуз вернет нам разум, так что надо сразу решить, что мы будем делать.

Раз уж она вспомнила про ментальную магию… Снейп, как и ожидалось, сильно фильтровал свои ощущения, так как ему потребовалось несколько секунд, чтобы расслабиться и дать ей проникнуть за окклюменционный блок. А она то ли планировала таким образом показать Эванс и Люпину, что Снейп сопротивлению куда ближе, чем они думают. Либо ей просто хотелось их в очередной раз поразить, припомнив все эти сплетни, которые они если и не распространяли, то, по крайней мере, мусолили. Запоздалая акция самоутверждения.

– Вы владеете легилименцией, – вслух заключила Лили.

– Мистер Блэк был прав, – Гермиона растянула губы в ухмылке. – Что ж, начнем?

Если судьба решила их стереть, то это произойдет, как бы она не трепыхалась. Но она всё же попытается. Или хотя бы умрет вместе с ними.

*