Текст книги "Гомеостаз (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 51 страниц)
Вслед за Сириусом она тоже смягчила информацию, опустив упоминание возможного дарителя медальона и, заодно, всех «старших друзей» Барти. Просто опасная любознательность, вышедшая боком. Не то чтобы редкая ситуация среди магов.
– Почему вы решили, что медальон оказывает негативный ментальный эффект? – резонно осведомился Крауч.
Гермиона удержалась от того, чтобы бросить быстрый взгляд на Дамблдора, словно ей нужно было его одобрение.
– Вы знаете парселтанг, сэр?
Барти дернул бровью, но кивнул, будто не хотел признаваться в этом умении вслух при свидетелях.
– Тогда просто возьмите его и скажите «откройся». Уверяю вас, что от простого тактильного контакта ничего не случится, думаю, эффект накопительный. Но так воздействие артефакта станет… более очевидным.
Крауч с сомнением оглядел её снова, но переглядываться с тем же Дамблдором и что-то уточнять не стал, а резко выхватил медальон у неё из руки. Короткое шипение, и крестраж будто зашептал в ответ, распахнувшись. Вряд ли кто-то, кроме Барти, услышал что-то конкретное, но изменившуюся атмосферу почувствовали все. И никому из них это не понравилось, хотя тот же Крауч только наморщил нос, почти не поменявшись в лице, и захлопнул крышку обратно. Та, как ни странно, «подчинилась», хотя от этой вещи можно было ожидать всё, что угодно. Тут Гермиона, конечно, несколько рисковала, устраивая демонстрацию.
– Я хочу поговорить со своим сыном прямо сейчас, – Барти сунул крестраж обратно ей, как ей показалось, с напряженной поспешностью.
Что он там подумал о её осведомленности, сказать было сложно. Может решил, что Регулус видел, как Крауч младший проводил подобные манипуляции с артефактом, и разболтал ей все вплоть до таких подробностей. Если сделать предположение, что его сын тоже парселтангом владел, и отец это знал. В любом случае все дороги вели к Барти.
– Конечно, мистер Крауч, – спокойно согласился Дамблдор и вышел из-за стола.
Всей делегацией они незамедлительно направились в Больничное крыло. Помфри на сей раз пришлось придержать недовольство несвоевременным визитом посетителей и привести Барти в чувство по просьбе директора.
– Сэр? – ещё не поняв, что происходит, подал младший Крауч голос, посмотрев на отца.
– Ответь на несколько вопросов, Бартемиус, – сухо приказал он.
– Конечно, – Барти послушно сел на кровати.
– Свидетели вашей драки с мистером Блэком утверждают, что ты обвинял его в краже. Это так?
– Да, – он прищурился, оглядывая всех присутствующих и задерживаясь взглядом на Сириусе на секунду дольше. – Регулус присвоил мою вещь из зависти.
Возможно, младший Крауч даже не рассматривал вариант, что Блэк предал Лорда идеологически, а не просто хотел заполучить его дар. Так что присутствие во время разбора их конфликта Сириуса, с которым брат никаких дел не имел и иметь не хотел, наверное, удивило его больше всего. Оба Блэка, слава Мерлину, помалкивали, хотя младший, если всё ещё не спал, однозначно подслушивал.
– И что же именно он у тебя взял?
– Какая разница? Важен сам факт.
– Мы не сможем вернуть вам утерянное, если не будем знать деталей, – пояснил Дамблдор.
– Это только между нами с Регулусом, – упрямо не согласился Барти. – Нам просто нужно ещё раз поговорить. Без драк.
– Никаких общих дел у вас с мистером Блэком больше не будет, – одернул его отец. – Отвечай на вопрос, Бартемиус.
Младший Крауч насупился и сжал челюсть, промолчав. Гермиона решила простимулировать его дополнительно и просто опять достала медальон из кармана, небрежно помахав им. Выражение взгляда Барти, до того практически нейтрально-сдержанное, изменилось за мгновенье настолько кардинально, что это здорово испугало её на каком-то подсознательном уровне. Возникло ощущение, что он готов убить её прямо на месте. Собственно, это наверняка было правдой.
– Мистер Крауч, это ваша вещь? – невозмутимо уточнил Дамблдор.
– Да, – процедил он сквозь зубы.
Если бы Барти начал всё отрицать и утверждать, к примеру, что Блэк украл у него банально деньги, то, вероятно, они ничего не смогли бы доказать, по крайней мере его отцу. Применять какие-то серьезные методы дознания к студентам никто не стал бы, и слова Регулуса так и остались бы просто словами. Скорее даже к нему возникли бы вопросы, где он взял медальон на самом деле. Но Крауч младший не смог сдержаться, увидев свое «сокровище» в руках не просто постороннего, а практически врага. Да и какие у него были варианты в действительности? Если бы он сказал «нет», то утратил бы всякий законный шанс вернуть крестраж. А одно дело драться с однокурсником, и совсем другое пытаться обставить Дамблдора.
– Это темномагический артефакт, Бартемиус. Откуда он у тебя?
– Купил летом, – выдал он без тени сомнения.
– В каком магазине?
Барти всё же замялся, не успев придумать, что сказать.
– Я имею право знать, на что ты тратишь мои деньги.
– Я купил его с рук у не самого чистоплотного торговца, – словно сдался Крауч. Врать он умел великолепно при всей явной агрессивности. – Но у меня есть веские основания полагать, что это принадлежало Салазару Слизерину и стоит куда больше, чем я за него отдал.
Звучало реалистично, учитывая, что это была частично правда. Да и примерно такая судьба и ожидала медальон в нормальных условиях. Но Барти старшего эта версия событий почему-то совершенно не впечатлила, а, наоборот, скорее вывела из себя.
– И когда ты собирался мне об этом сообщить, Бартемиус? К тому же, чтобы что-то утверждать, нужно провести экспертизу, а ты, выходит, имел дело с непроверенным артефактом. Очень опрометчиво с твоей стороны.
– Я хотел разобраться сам, – глухо отозвался он, так и не сводя с неё взгляда, – папа.
Гермиона подлила масла в огонь, ещё покрутив в руках медальон и подцепив ногтем плотно закрытую крышку. Младший Барти сжал кулаки. Выходил практически допрос под давлением, не хуже аврорских. Но она оправдывала всё тем, что это было во благо, ведь сейчас как минимум на кону стоял крестраж, а как максимум ещё и парочка жизней, учитывая наклонности Барти. Даже зная, что у Регулуса больше нет «сокровища», он все равно может попытаться ему отомстить, поэтому и нужна была подобная публичность. Или хотя бы смещение цели на неё и на Дамблдора. Если бы она не начала все это, а просто тайком присвоила бы подарок Лорда, он напал бы на Блэка снова гарантированно.
– Ты переоценил свои возможности, Бартемиус, – сухо заключил Крауч старший. – И доставил всем проблем. Я передам медальон для изучения специалистам…
– Мистер Крауч, я планировал сам взглянуть поближе на эту вещь, – будто не спрашивал, а поставил перед фактом Дамблдор. – Раз уж она находилась в школе, хотелось бы знать, с чем именно мы имеем дело.
Из-за ошибки младшего Барти директор очевидно получал рычаг давления на главу Отдела магического правопорядка, в том числе, вероятно, и в политическом смысле. Так что, возможно, мог себе позволить немного покомандовать. Ещё одно последствие её вмешательства, которое нельзя было однозначно отнести к положительным или к отрицательным.
– Конечно, профессор, – подыграл ему Крауч, если она правильно поняла все эти скрытые мотивы. – Надеюсь, причиненный моим сыном вред ограничился легким вредом здоровью мистеру Блэку, – он кивнул Сириусу. – И этот конфликт мы тоже сможем…
Пока Барти говорил, Гермиона вытянула руку, намереваясь передать крестраж Дамблдору прямо на месте. И, расслабленная покорностью Крауча младшего, практически привыкнув к этому его озлобленному взгляду, она даже дернуться не успела, когда маска послушного сына окончательно спала с него. Он, лишенный палочки ещё Снейпом, просто кинулся на неё с криком:
– Отдай!
Скрюченные пальцы едва не коснулись руки, когда он так же стремительно отшатнулся назад и рухнул обратно на постель, мгновенно вырубившись. Естественно, не по доброй воле, а под воздействием чар. Барти старший прочистил горло, убирая древко обратно в карман. Хотя она не была уверена, что заклинание наложил именно он, а не Дамблдор или даже Сириус. Кажется, все они похватались за палочки, в отличие от неё. Стало даже как-то стыдно за свою нерасторопность.
Где-то позади них раздался шорох. Наверное, Регулус всё же выглянул из-за ширмы в открытую, так как Крауч незамедлительно высказался после нескольких долгих секунд молчания.
– Очевидно, мой сын не может здраво мыслить, и ему нужна квалифицированная ментальная помощь. Будет лучше, если я заберу его из школы домой, в более спокойную обстановку. На некоторое время.
Ещё один неоднозначный момент. Это вписывалось в сценарий, но не переходило ли рамки? Естественно, из-за случившегося отношения между старшим и младшим Краучами обострились бы в любом случае, в том и был смысл, ведь Барти нужно было как-то приструнить. Однако, Мерлин знает, во что это выльется сейчас, учитывая, как они кончили в её реальности. А ещё вся эта ситуация неприятно напоминала ей историю с Филчами, в которую она тоже влезла, пусть и с, можно сказать, противоположной целью. Может, эффект тоже будет обратный, и в кои-то веки все закончится хорошо? Жаль, что она не могла наладить их отношения и изменить взгляды младшего Барти на жизнь никоим образом, даже потешить себя надеждой, как с тем же Эрмием.
– Конечно, мистер Крауч, – повторился Дамблдор и максимально прозрачно намекнул на завершение встречи: – Полагаю, нам стоит продолжить этот разговор, когда оба пострадавших придут в себя и смогут ответить за свои действия.
Барти старший сдержанно согласился с директором, так же сухо, но подчеркнуто вежливо раскланялся с Сириусом, и оперативно забрал бессознательное тело сына, попросту вызвав в Хогвартс домовика. Хоть кто-то пользовался всеми возможностями эльфов, правда, тоже без какого-либо уважения. Гермиона всё же отдала крестраж директору и хотела уже было поговорить с Регулусом обо всем этом, раз уж они и так опять находились в Больничном крыле, но к нему подошел брат. Судя по обрывку фразы, что она услышала, Блэк принялся объяснять, что тот хоть и проиграл в драке и был ранен, всё равно будет наказан. Наверное, доминировать над сиблингом с позиции ответственного взрослого ему было даже приятно, но выглядело это действительно зрело в каком-то смысле.
За неимением выбора она решила отложить беседу с Регулусом на потом, хотя беспокоиться об этом, скорее всего, в принципе не стоило. Что-то ей подсказывало, что он не удивился вмешательству Дамблдора и не собирается рассказывать неудобные подробности про медальон Сириусу или кому-либо ещё. Так что пришлось ей догонять уже направившегося на выход директора, чтобы подвести итоги этой стремительно развившейся истории хотя бы с ним. Но очередная их беседа вышла такой же короткой, как и предыдущее обсуждение крестражей. Что тут скажешь? Ещё минус один. Формально. Единственное, в этом случае желание Дамблдора сохранить сами носители души было даже на руку. Крауч же наверняка поинтересуется судьбой медальона и, вероятно, захочет вернуть его в уже безопасном виде.
В общем, менее, чем через полчаса, она всё же покинула Хогвартс, на радость Помфри оставив Регулуса в покое на сегодня. Но вот до границы антитрансгрессионного барьера добраться в одиночестве не успела.
– Мадам Фицрой! – Северус нагнал её, непонятно как подловив уже на подходах к воротам.
– Мистер Снейп? – Гермиона поддержала его тон, останавливаясь. Но тут же добавила чуть более неформально: – Сегодня ещё пятница.
– У меня появились новые вопросы.
Она кивнула и без предупреждения шагнула с тропинки в пролесок. Северус последовал за ней и наложил заглушающие, пока Гермиона трансфигурировала упавшую ветку в скамейку. Они не начинали разговор, пока оба не сели, выдержав приличную дистанцию.
– Итак, – она откинулась на удобную спинку.
– Ты знала? Про то, что произойдет сегодня, – Северус наоборот наклонился к ней.
– Нет, ничего подобного. На моей памяти они оба нашли себе неприятные приключения в условном будущем, но каждый по отдельности.
– Тогда как ты так быстро нашла их?
– Оставь девушке пару секретов, – фыркнула Гермиона и встретилась с ним взглядом. – Это лишь косвенно связано с моим предзнанием.
Картой Мародёров Северус все равно пользоваться не смог бы из-за охранных чар, чтобы был смысл знакомить его с вражеским изобретением, а знание о нем только, пожалуй, расстроило бы его. Впрочем, отпираться и не пришлось. Допрашивать её с пристрастием или использовать легилименцию он не стал, его настроение явно сменилось со времени ужина.
– Но всё это связано с Лордом? – Снейп переключился на другую тему.
– А что у нас не связано с Лордом? – откровенно насмешливо отозвалась она. – Да, Северус, Крауч чуть не убил Блэка из-за того, что Регулус перестал разделять его взгляды относительно Воландеморта. Как я уже говорила, ничего не закончится даже после его якобы смерти. Но насколько долго нам не будут давать покоя последствия… – Гермиона вздохнула.
– Зависит от того, насколько хорошо вы с Роном справились.
– Ещё не справились, – поправила она. – Это куда сложнее, чем может показаться со стороны.
– Все дело в той вещи, которую Регулус украл у Барти?
– Да. И она такая не одна. Но почти все они уже у директора. На самом деле осталось найти последнюю.
– И где её искать?
Гермиона наморщила нос, разглядывая его с неприкрытым сомнением.
– Не думаю, что я в ближайшее время проникнусь магглами и их жизнью, – медленно проговорил Снейп. – И профессор Дамблдор мне в любом случае не нравится. Но я согласен, что Лорду лучше не возвращаться.
Даже если это были просто слова, она все равно испытала огромное облегчение и выдала, пока снова не передумала ему доверять:
– У Лестрейнджей, с большой долей вероятности. Но добраться до них будет нелегко.
– Возможно, я как-то смогу помочь, – сомнение в голосе сменилось твердым намерением: – У меня есть контакт с Малфоями, а Нарцисса сестра Беллатрисы, и…
Он не стал продолжать очевидную мысль. А ей, конечно, хотелось попросить его не лезть никуда, особенно сейчас, когда он находился, можно сказать, в безопасности и мог спокойно жить дальше без тяжких последствий своих выборов. Но пора было уже признать, что доказательства его лояльности были нужны в первую очередь не Дамблдору или Грюму, а лично ей.
– Конечно, нам пригодится любая помощь. Но ты же не хотел становиться доносчиком…
– Но я уже им стал. Я ждал ото всех вокруг предательства, подозревал тебя во всех грехах… И ты действительно утаивала от меня часть правды, но не обманывала. Двуличным тут был я.
Она сглотнула, не зная, что сказать, но Северус не стал дожидаться её реакции:
– И даже сейчас, вместо того, чтобы оценить все объективно, я ищу какой-нибудь изъян, – он усмехнулся. – Думаю о несущественной ерунде и не могу отделаться от этих мыслей.
– Что тебя тревожит?
– Зелья! Ты ведь присвоила мой рецепт Зелья невидимости. И Волчьего противоядия. И ещё Мерлин знает чего ещё. То есть не присвоила, конечно, но…
– Но теперь ты не можешь назвать их своими.
– И это так глупо. Я ведь ещё даже не придумал большую часть из того, что ты знаешь, а переживаю так, будто ты меня обокрала.
– Справедливости ради, обокрала я не только тебя, – уж креативную мастерскую тех же близнецов обнесла по полной точно. – Да и посторонние знают подробности только, пожалуй, об этих двух составах, в целом твоя интеллектуальная собственность в безопасности.
Дамблдор, конечно, был исключением, так как читал её записи из будущего, но вряд ли он станет обвинять Северуса в плагиате на самого себя.
– Тот другой Снейп… – заикнулся он, но тут же оборвал себя. – Я не знаю, что хочу спросить.
– Я тоже не знаю, что говорить. В смысле, я могу вывалить на тебя просто кучу своих мыслей и переживаний, но поможет ли это нам прийти к взаимопониманию?
– Ты сказала, что я не замена, – все же сформулировал мысль Северус. – Но мы же буквально один человек.
– Вовсе нет. Да, у вас одинаковое происхождение, если можно так сказать, поэтому схожий характер.
– Примерно один уровень негатива и грубости, – припомнил он.
– Точно! Но в остальном… Двадцать лет разницы. Я видела в вас больше различий, чем схожести. Начиная от внешности, заканчивая лояльностью. Мой муж был от и до человеком Дамблдора, поэтому, не буду скрывать, мне было сложно общаться с тобой, зная, каких взглядов ты придерживаешься.
Это было самым главным. Ей хотелось доверять ему и перестать мучить себя предположениями об его истинной точке зрения о войне и всем этом. А вот то, что он выглядел и вел себя не совсем так, как «должен» был, и даже то, что динамика их отношениях складывалась совершенно иначе, оказалось на самом деле такими мелочами. Все это было несложно преодолеть при желании, точнее, она уже это преодолела, перестав постоянно соотносить его со своими воспоминаниями. Если и Северус сможет принять её прошлое…
– Но он же тоже был Пожирателем! – возмутился он. – С меткой и все это прочее. Ему достаточно было раскаяться?
– Он не просто попросил прощения. Он многое сделал для победы во Второй магической. А предал Лорда ещё во время Первой. Начал шпионить в пользу директора, – усмехнулась Гермиона. – Так что твои опасения насчет меня и Дамблдора были не совсем беспочвенны. Вот только никто ни тебя, ни его принуждать не собирался.
– Так почему он сменил сторону? Ты сказала, что твой муж применил Аваду к человеку. Он кого-то убил и пожалел об этом?
– О, это было много позже. Нет, на самом деле он подслушал кое-что и донес Лорду ещё в юности, как и… ты, – как же всё это было плотно переплетено, с ума сойти. – И в той реальности это подставило под удар чету Поттеров. Северус пытался исправить свою ошибку, умолял, унижался, но, к сожалению, Воландеморт отнесся к его словам очень серьезно. Это заставило его обратиться за помощью к Дамблдору, но ничего не помогло. Лорд лично убил Лили и Джеймса.
Снейп нахмурился, но почти сразу опять заговорил:
– А кого он убил?
– Дамблдора, – спокойно ответила Гермиона, но не удержалась от откровенного смешка. – Да, знаю, как странно это звучит. Однако, директор и так был смертельно болен в тот момент, а Северусу нужно было выслужиться перед Лордом, чтобы заполучить его расположение и занять определенную роль в ближнем круге. Они с Дамблдором договорились обо всем этом заранее.
– Жестокий расчет.
– Такие были времена.
– Как вы сблизились?
– Он учил меня, как ты знаешь. В школе и как член сопротивления. И потом, уже после войны. Мы… – она задумалась. – Мы оба были несчастны и искали какой-то опоры в жизни. Много времени проводили вместе: из соображений удобства я начала фактически жить в его доме в Паучьем тупике. В общем, достаточно быстро выяснилось, что мы привлекаем друг друга.
– Как будто ты можешь кого-то не привлекать, – буркнул он и уставился куда-то в темноту.
Она не знала, который был час, но уже очевидно довольно поздно.
– Я использую окклюменцию, чтобы разобраться, но не понимаю даже того, что я должен чувствовать по поводу всего этого, – заключил Снейп.
– Главное, что ты не обязан любить меня, потому что он любил меня. Если ты вдруг предположил подобное.
Не то чтобы имелось основание подозревать этого Северуса в такой жертвенности по отношению к ней, но подобного влияния будущего она точно хотела бы избежать. Строить отношения из чувства долга… Гермиона и так опасалась, что Снейп признался ей в письме в любви, только потому что обманывал и винил себя.
– Я с самого начала понимала, что мой интерес к тебе не совсем нормален. Совсем ненормален. Но, Северус, я действительно всегда желала тебе только добра, как и говорила, и старалась не идти на поводу у своего эгоизма. Да, я пыталась влиять на тебя, хотя в откровенном манипулировании ты совершенно зря меня обвинил, но исключительно с целью изменить твою судьбу на более счастливую.
– Чтобы я не стал Пожирателем.
– Чтобы тебя не уничтожила эта война.
Они помолчали какое-то время. Северус как будто пододвинулся ближе к ней, но ничего больше не предпринял.
– Полагаю, у меня возникнет ещё много вопросов.
– Но завтра мне лучше не приходить.
– Да, тут будет продолжение скандала, и моя помощь потребуется профессору Слизнорту.
Гермиона сочувствующе покивала. Гораций вряд ли перестанет переживать из-за очередной выходки своих воспитанников за ночь, значит Снейпу придется заниматься его эмоциональным обслуживанием и дальше. Хотя, конечно, сомнительно, что он в принципе был так же участлив, как она, даже для виду, чтобы Слизнорту был резон долго жаловаться ему.
– Но может, в воскресение все поутихнет. Если ты сможешь…
– Утром?
– Лучше ближе к вечеру.
– Хорошо.
Она подавила желание повернуться и поцеловать его в щеку. Да они вроде как оба хотели преодолеть отчуждение, но для этого требовалось чуть больше времени и слов. И это действительно вовсе не значило, что они смогут вернуться к тому, на чем закончили в июле перед визитом Лорда в дом Северуса.
Скамейка превратилась обратно в сухую ветвь, повинуясь взмаху её палочки, и Гермиона наконец оказалась за воротами, больше никого не повстречав. Нужно было возвращаться домой, чтобы отужинать и накормить Аластора. Который собирался заглянуть к ней для того, чтобы проверить, что она успешно добралась до улицы Баркер со своей первой долгой прогулки с начала «недомогания». Но вместо того, чтобы тут же трансгрессировать к знакомому крыльцу, Гермиона потратила почти минуту, чтобы сосредоточиться и оказаться на маггловском кладбище. И ещё добрых минут десять, чтобы найти нужную могилу.
– Привет, Рон, – голос неприятно резко нарушил тишину, и она поморщилась.
Существование загробной жизни вроде как было доказанным фактом в магическом мире. Различные артефакты, связанные со смертью, и те же пресловутые призраки и картины уже давали основание думать, что за гранью что-то есть. Но вероятность, что окончательно и бесповоротно мертвые, а не как Том, могли слышать живых, все равно была слишком мала. Более того, лично ей такая связь казалась сущим бредом. Если эти два уровня бытия не жестко разделены, то в чем смысл? Хотя, наверное, многие языческие или, к примеру, восточные религии могли бы с нею серьезно поспорить об этих мировоззренческих аспектах.
В общем, как бы там ни было, Гермиона всё же опустилась к каменному надгробию и провела пальцами по надписи, едва разбирая буквы.
– Мне просто больше не с кем поговорить начистоту о Снейпе и всем этом, – она хмыкнула. – Знаю-знаю, я опять пришла со своими драмами, как последняя эгоистка.
Гермиона покопалась вручную, но в конце концов просто приманила из сумки кольца.
– Не бойся, я не займу много твоего времени и не буду рыдать из-за того, что, возможно, нам с ним придется «остаться друзьями» или… Используй любой другой эвфемизм, обозначающий «всё кончено». Это ведь не самая большая трагедия даже в моей жизни, – пришлось выкопать хоть и маленькую в диаметре, но достаточно глубокую яму, чтобы осенние дожди не размыли её. Благо, всю грязную работу можно было сделать при помощи магии. – Да, мне стоило бы признать данный факт не только на словах, но и на деле чуть пораньше. Можешь кинуть в меня камень за то, что я занималась самообманом, а пострадали от этого все вокруг. Особенно ты.
Она попыталась разглядеть не испачкана ли одежда в грязи, но плюнула на это и принялась заматывать кольца вместе с цепочкой в чистый носовой платок. В этом не было смысла, но хотелось сделать всё красиво.
– С другой стороны, в чем-то Дамблдор и Грюм правы. Так мы добрались до Воландеморта, и ты добился того, чего хотел, так что ничего не было зря. Но в любом случае, думаю, мне стоит поставить точку. Пусть прошлое останется в прошлом, нужно двигаться дальше, чтобы нас не ждало в будущем.
Она поместила сверток на дно углубления и вернула землю в первоначальное состояние. С чарами это вышло сделать почти незаметно, хотя обратить на это внимание мог только если Грюм.
– Ты, наверное, помнишь, я не смогла прийти на его похороны по состоянию здоровья. Так вот, в общем, я так ни разу и не сходила к нему на могилу. Не смогла себя заставить. Не смогла принять. Но теперь я хочу попрощаться с ним. А так как ты единственная нить, которая связывает меня с тем миром…
С тем Северусом было сложно и просто одновременно, потому что они если и не прошли через одно и то же, то хотя бы понимали друг друга, были на одной стороне. Добившись того, что он не пострадал от войны здесь, она, как и ожидалось, отдалила его от становления тем Снейпом, каким хотела его изначально видеть. Он остался… цельным. Психологически здоровым, контролирующим себя и свою жизнь, не прошедшим через ад. Да, у него была не самая приятная история. Проблемы в семье, вечные конфликты в школе, вся эта озлобленность, нереализованность и прочая, и прочая. Но он перерастет это однажды, уже, наверное, перерастал, живя без надломов, без кошмаров, без гнева. Это разделяло их сейчас, так что ей тоже нужно было перейти на новый уровень.
По крайней мере если она выйдет из своего бесконечного драматического пике, Северусу будет проще принять её боль, всё это тяжелое прошлое. Они опять придут к общему знаменателю, и это даст им возможность построить новые отношения. Пусть даже и просто дружеские. Конечно, все зависело от того, захочет ли он разбираться с этим в принципе. Но так хотя бы её любовь не станет для него причиной для мук совести, от которых она так хотела его отгородить.
– Всё это очень глубоко и сознательно, но… – Гермиона поморщилась. – Надеюсь, время не решит, что я больше не нужна этому миру, раз закрыла гештальт и выполнила в каком-то смысле свои цели. Нам как минимум ещё нужно достать кубок.
========== Глава 48 ==========
Комментарий к Глава 48
Альтернативная версия развития событий отсюда и до конца фанфика (обратите внимание на пейринги): https://ficbook.net/readfic/12055546
Начал накрапывать противный холодный дождь, Гермиона попыталась прикрыться чарами, но вскоре попрощалась с Роном. Всё равно сказать было уже нечего. В ожидании просветления она трансгрессировала в дом на Баркер и сразу направилась на кухню.
– Ты долго, – голос Аластора заставил её вздрогнуть, несмотря на то, что она знала, что он скорее всего будет здесь.
Грюм подошел откуда-то сзади, когда она уже схватилась за первую попавшуюся кастрюлю.
– Дела в Хогвартсе подзатянулись. Два слизеринца подрались и… Долгая история.
– Я не тороплюсь.
– У старшего аврора Грюма в кои-то веки нет дел?
– Сегодня не моя смена следить за Лестрейнджами, а больше никаких приоритетных задач у меня пока действительно не стоит. Можно и послушать рассказ.
Гермиона поспорила бы, припомнив Кэрроу, который всё ещё был на свободе, но волновало её сейчас совсем другое:
– Насчет Беллы и всего этого, – начала она аккуратно, якобы увлеченная раздачей магических приказов кухонной утвари. – Мы с Северусом поговорили, и он изъявил желание как-нибудь помочь, так что…
– Так что, ты переживаешь, что если он придет к Альбусу, а тот отправит его в конце концов ко мне, то я отыграюсь на нём, – усмехнулся Грюм.
– Аластор, он не боец и не тайный агент, – по крайней мере на данный момент времени. – Не требуй от него слишком многого из-за предвзятости, даже если искренне считаешь, что он обязан расплатиться за свои ошибки.
– Я не возьму его на операцию, как раз потому что не доверяю, и сильно сомневаюсь, что он сможет рассказать что-то полезное, учитывая, что у нас есть гостья из будущего, знающая по некоторым темам даже больше Альбуса, так что можешь на его счет сильно не беспокоиться. Но, Гермиона, серьезно, перестань отыгрывать роль мамочки и подтирать своему благоверному сопли. Дай ему возможность отрастить яйца, если хочешь получить обратно своего мужа.
– Не думаю, что он когда-нибудь им станет, – тихо отозвалась она, не желая устраивать с Грюмом очередной бесполезный спор о Северусе.
– Ты наконец рассказала ему всю правду, – с удовлетворением в тоне прокомментировал Аластор. – И что, это финал вашей прекрасной истории любви?
– Возможно, – её голос был ровным. И ей даже не пришлось налегать на окклюменцию ради этого. – Или начало чего-то нового.
– Мне всё же стоит подарить тебе цветы? – тоже спокойно отозвался Грюм, но вряд ли это далось ему так же легко.
– А смысл? Я не могу запретить тебе чувствовать, но, Аластор, подумай сам. То, что я перестану бегать за Снейпом, и мы окончательно расстанемся, не значит, что я вдруг его резко забуду. Всё это всё равно останется между нами. Ты будешь это знать, я буду знать, что ты знаешь. Ревность и бесконечные скандалы – вот что нас ждет, Аластор.
Если между ними с Северусом стояла идеология и прошлое, то между ними с Аластором чего только не стояло (и пошлые шуточки тоже). Ей куда проще было бы начать отношения с посторонним, тем, кто не знал всей подноготной. Это, возможно, было бы не слишком честно по отношению к тому человеку, но зато определенно куда комфортнее в целом. В общем-то, тот интерес, который она выразила по отношению к Грюму изначально, и был чем-то подобным – попыткой переключиться.
– Справедливо, – всё ещё ровно ответил Аластор. – Но ты как всегда все переусложняешь.
– Мы не сможем быть вместе – это факт. Или это уже дело принципа? Я для тебя как не достигнутая вершина? Не взятый рекорд? Предлагаешь не замахиваться на длительные отношения, а просто переспать с тобой?
Он стоял совсем близко, но всё ещё держался позади, вне поля зрения. Опять на неё открылась охота, на которую она сама дала отмашку, хотя сейчас агрессивного нападения определенно бояться не стоило. Вряд ли у Грюма добавилось терпения, но они слишком сблизились за эти месяцы, чтобы всё началось и кончилось на сексе, что бы он там не говорил.
– Может, тебе не понравится, так и смысл строить долгоиграющие планы? – судя по тону, вариант с её недовольством даже не рассматривался всерьез.
– Не забывай, что ты ещё должен мне пару извинений, и цветы тебе в этом не помогут, – Гермиона включила газ. – А пока надо поужинать. И, кажется, ты хотел узнать новости из Хогвартса.
Грюм хмыкнул и взялся за разделочный нож, следуя её указаниям. И они даже вполне приятно поболтали, несмотря на темы, касающиеся Воландеморта, но ночевать на диване Аластор благоразумно не остался. А вот она на удивление спокойно уснула и провалялась в кровати до обеда, устроив себе полноценный ленивый выходной. Впрочем, задумываться о работе в принципе пока было рановато. Поиск чаши ожидаемо затягивался, Орден оставался активен, так что она ещё могла пригодиться Дамблдору. Да и её состояние только-только стабилизировалось и, как директор и предупреждал, могло снова ухудшиться в какой угодно форме.
