Текст книги "Гомеостаз (СИ)"

В связи со всей этой неоднозначной информацией Мия так и не вошла в гармонию с собой, так что предпочитала держаться подальше ото всех. Чтобы ещё что-нибудь поразительного не выяснить или не выдать самой. В этой стратегии ей очень помогала кладовая, дверь в которую вела прямо из класса по продвинутым зельям, где обычно занимались старшекурсники. Там было тесно, темно и холодно, что было очень хорошо в плане хранения ингредиентов, и не очень нравилось профессору Слизнорту, что было ещё лучше. С его конституцией и нелюбовью к физическим нагрузкам, протискиваться между полок и тем более шастать по узкой стремянке к верхним полкам, было, мягко говоря, неудобно. Так что очень быстро помещение отошло полностью в юрисдикцию Мии – она расставила там все по своему усмотрению и поддерживала порядок. Слизнорт внутрь даже носа не совал, как только убедился, что это дает ему одни сплошные плюсы.

Поэтому Мия иногда искусственно затягивала свои дела там, чтобы просто посидеть в тишине и покое, и сейчас был именно такой случай. Не то чтобы она не могла отдыхать у себя в комнатах, или её дергали каждые пять минут в принципе, но тут оставаться наедине с самой собой было почему-то вдвойне приятнее. Эдакая зона комфорта.

Правда, на этот раз её уединение вероломно нарушили буквально через четверть часа, проведенных с ингредиентами. Двери она, понятное дело, не запирала. Слизнорт не оценил бы настолько сильное стремление к одиночеству в течение рабочего дня. Она направила палочку с Люмосом на проход и уже нацепила холодную маску, чтобы вылить на визитера ушат презрения, но, увидев знакомое лицо, лишь удивленно приподняла брови:

– Мистер Снейп, вы что-то хотели?

– Да, – коротко ответил он, щурясь от яркого света, будто пришел из темноты, хотя снаружи было определенно светлее.

– Полагаю, это что-то личное, раз вы не подошли ко мне после урока или за обедом.

Мия чуть сбавила интенсивность свечения и опустила древко вниз, но так и осталась стоять на лестнице, возвышаясь над гостем. Судя по равнодушному виду, Снейп морально готовился к этому разговору.

– Да, – он шагнул ближе.

– А вы сегодня немногословны, – Мия все же спустилась на пару ступенек, чтобы было удобнее общаться. – Говорите, я вас внимательно слушаю.

– Я хотел бы попросить вас обучить меня.

– Обучить? Мы ведь и так занимаемся зельеварением…

– Я имею в виду ментальную магию.

Люмос совсем потускнел, но они все равно прекрасно видели друг друга из-за испускающих только что поглощенный свет корней серебряника, как раз стоящих на полке чуть выше уровня их голов. В антураже замкнутого, скрытого от посторонних глаз пространства, в голову лезло что-то настолько неприличное, что она дважды перепроверила свои окклюменционные щиты.

– Это очень серьезная просьба, мистер Снейп.

Мия смерила его долгим взглядом, будто сомневалась. Но, естественно, про себя она уже все давно решила. Как бы это не было опасно, шатко и бессмысленно. В зельеварении она едва ли могла предложить ему что-то такое, чего он сам так или иначе не знал, но тут было совсем другое дело. И плевать, что это практически Тёмные искусства, не травологией же ей Снейпа завлекать.

– Я понимаю.

– Вы читали об упражнении Кесселя?

Снейп медленно кивнул.

– Потренируйтесь хотя бы неделю. А там посмотрим. Пока что мне даже приглядываться к вам тяжело.

Он нахмурился.

– Что я делаю не так?

– Вы подавляете себя, пытаетесь контролировать сразу все и сразу, но на данном этапе вам это недоступно. Начинать надо с малого.

– Я стараюсь.

– Эмоции преобладают над вами. Даже сейчас, – Мия тихонько засмеялась. – Мальсибер действительно так вас волнует? А кто этот симпатичный блондин?

Он вспоминал Люциуса Малфоя, конечно. Хотел написать ему? Рассказать о ней и посоветоваться? Сколько же проблем она с ним заимеет, Господи. Наверное, ей в свою очередь стоило сообщить об изменениях в их отношениях Дамблдору. Точнее, нужно было сказать ещё тогда, когда она призналась Снейпу, что владеет ментальной магией.

– Это не важно, – протянул он, видимо, пытаясь сдержаться, раз уж сам пришел.

– Что, мистер Снейп, неуютно чувствовать себя открытой книгой?

– Я просил об ученичестве, а не об издевках.

– Тогда, полагаю, надо установить правила, – ей ведь тоже было что от него скрывать.

Мия отвернулась к полкам, пододвигая какую-то склянку, стоящую на самом краю, вглубь, и разорвала зрительный контакт.

– Для начала давайте условимся уважать личное пространство друг друга и придерживаться рамок. Игры – это, конечно, весело, но все хорошо в меру. Я не хочу страдать от мигрени слишком часто, это не добавляет мне доброжелательности. Так что надеюсь на ваше благоразумие. Вам это ясно?

– Предельно.

– Занятия, полагаю, можно будет совместить с вашим условным ученичеством по зельеварению, – она задумалась на секунду. – Сеансы будут не длиннее часа – потом идет утомление, и работа все равно становится бессмысленной, так что постараемся уложиться по времени. Правда…

– Я готов на любые условия, – выпалил Снейп.

Стоило только поманить его знаниями. Неудивительно, что он с такой охотой присоединился к Пожирателям, хотя на кружок интеллектуалов они походили слабо. Впрочем, Снейпу удалось-таки стать там своеобразной элитой, хотя не то чтобы это достижение сильно помогло ему в жизни.

– Чудно, но я тут поняла, что так слухи про нас наверняка выйдут уже на какой-то монструозный уровень, – Мия притворно горестно вздохнула, но дополнила уже более серьезно: – У вас же не будет из-за этого проблем?

Спрашивать его, как он себя чувствует после той драки и как теперь относятся к нему Уилкис и Розье, было, конечно, бесполезно. Наверняка скажет, что все в порядке. Но все же она попыталась. Впрочем, его состояние она могла просканировать и сама, а за однокурсниками попросту проследить.

– Я учел это перед тем, как обратился к вам с просьбой, – бесстрастно отчеканил Снейп.

– Вижу, – Мия оперлась на лестницу, поудобнее. – Иначе не стали бы торчать со мной в тёмной кладовке, когда профессор Слизнорт в любой момент может выйти из своего кабинета в класс и поставить нас в неудобное положение.

Его лицо напряглось, он уставился ей в глаза.

– Простите, – голос звучал приглушенно.

Но Снейп явно не раскаивался, потому что тут же скользнул в её мысли. Мия не удержалась от улыбки и подсунула ему сцену, которую подглядела в сознании Милинды Кирк, одной из главных сплетниц Слизерина, в тот момент разочаровавшись в Пожирателях. Фантазии пятикурсницы оказались куда изобретательнее! Вместо того, чтобы вспыхнуть, Снейп лишь сильнее побледнел, хотя в полумраке ей могло и показаться.

– Вы так эмоциональны в своих мыслях, а с виду и не скажешь, – уже откровенно прыснула она.

– Вы показали мне чужое воспоминание? – конечно, он догадался.

Она довольно небрежно отредактировала его, так что авторство все ещё было очевидно.

– Хороший прием, не правда ли? Извиняюсь, если разочаровала, у меня не настолько бурное воображение. Мне вообще кажется, что это анатомически невозможно.

Она притворно нахмурилась и посмотрела вверх, словно пытаясь согласовать разрозненные части мозаики.

– Нет, никак. Я слишком низкая, – констатировала Мия.

И, наконец, спустилась со стремянки до конца, как бы демонстрируя это, хотя просто устала балансировать на узких ступеньках. С учетом крошечности помещения они стояли едва ли в полуметре, так что разница в их росте действительно была очевидна. Правда, Снейпу ещё, казалось, недоставало дюйма или около того, чтобы сравняться со своей старшей версией.

– Нет, мистер Снейп, – Мия опять уставилась на него. – Так это тоже не сработает. Будет дико неудобно, вам в первую очередь.

На сей раз она была почти на сто процентов уверена, но он все же стал бледнее. А ей было ни каплю не стыдно, никаких манер, сплошные провокации.

– Я понимаю, что вы «читаете» меня, но ничего не чувствую, – как-то беспомощно отозвался Снейп.

– Верю. Поэтому дайте себе время. Не пытаетесь прыгнуть выше головы. И, думаю, нам все же лучше выйти в лабораторию. Тут становится душновато.

Наверное, это было самое примитивное, глупое и неуместное недозаигрывание в истории. Никакие советы Сириуса ей помочь не смогли, а взрослый Снейп над ней вдоволь поиздевался бы. Но что поделать, ко всем её знаниям, ментальной магии, опыту и прочим хитростям, навыки флирта не прилагались. Тем более флирта такого уровня, который заставил бы пока-ещё-не-мужа снова её полюбить. Хотя она ведь была здесь не за этим, и вообще… Чёрт.

========== Глава 17 ==========

Снейп, как всегда, пришел на дополнительное занятие минута в минуту.

– Я уже сварила основу, так что можете приступать к эксперименту, – сразу скомандовала Мия. – Я присоединюсь позже, у меня сегодня много бумажной работы.

Как она и думала, он искал ученичества, чтобы иметь возможность проверять свои идеи, которые не вписывались в общие учебные рамки. Поэтому, проконтролировав его пару раз для проформы в самом начале, она стала давать ему больше воли, параллельно занимаясь другими делами. Он «отплачивал» ей, помогая варить демонстрационные образцы и подготавливая ингредиенты.

Но сегодня её попустительство вышло ей боком. Снейп выразил желание сварить продвинутый вариант Бодроперцового, имея довольно интересную задумку. Беда была в том, что при приготовлении зелья требовалась высокая температура, и оно сильно парило. Буквально через полчаса помещение лаборатории прекрасно прогрелось и наполнилось ароматами трав (к слову, не самыми приятными).

Хоть она и не стояла над котлом, а спокойно заполняла лабораторный журнал за кафедрой, было все равно очень жарко. Мия наложила на одежду охлаждающие, но все же потянулась к пуговицам у ворота. В этом не было совершенно ничего странного, школьники сами постоянно ходили с мантиями нараспашку, в Хогвартсе никогда не было какого-то особенно строгого дресс-кода, даже в семидесятые. Но в присутствии Снейпа, учитывая курсирующие про них слухи… Учитывая, что это было как-то совершенно не соблазнительно, потому что она банально вспотела и раскраснелась, так что хотелось скорее умыться, чем заманивать его кокетливо расстегнутым декольте.

– Не могли бы вы попытаться проникнуть в мой разум сейчас? – перебил её размышления Снейп, по всей видимости, закончив со второй фазой в приготовлении средства и оставив его кипеть на медленном огне.

Он как будто читал по бумажке. Мия приподняла брови.

– Что, уже подтянули свой уровень?

Она давала ему неделю, он конечно же поднял тему уже через несколько дней.

– Вот и оцените.

Она хмыкнула, выудила палочку из рукава и наложила на дверь сигнальные чары. Мало ли кто решит им помешать. Да и в принципе предосторожность не помешает: хоть ментальная магия и не была чем-то незаконным, это могло вызвать вопросы. Особенно у Дамблдора, которого Мия так и не просветила о своих со Снейпом делах в подробностях. И уж тем более не сообщала об этом Слизнорту. Слава Богу, профессор в лабораториях теперь не задерживался, а в выходные вообще чаще покидал замок, пренебрегая обязанностями декана. Так что свободного времени у неё было немного, но зато имелась куча возможностей.

Мия оперлась на стол и вгляделась в Снейпа, принявшись напевать песню. Дурацкий мотив, что-то маггловское, она не была уверена даже, из какого это было времени.

– Это раздражает. Вы плохо поете.

– Вас это волнует, мистер Снейп? Сконцентрируйтесь на своем сознании.

– Тогда не отвлекайте.

– Если вам мешает мое пение, то что же с вами будет, если, скажем, сломать вам палец-другой?

Он прищурился, но продолжать эту тему не стал.

– Вы начнете или нет?

– Я уже в вашей голове, мистер Снейп. Рада, что вам нравится моя блузка.

Кажется, на сей раз он слегка покраснел. Что было довольно странно, учитывая, что из-за всей той спешки, с которой она готовилась к путешествию в прошлое, Мия купила первую попавшуюся кофту, которая, по её разумению, не привлекала бы к себе внимание в широком временном диапазоне. Так что это было нечто невзрачно-строгое из плотной ткани, без каких-либо вырезов и акцентов, так ещё и на размер больше, чем нужно. Видимо, у этого Снейпа напрочь отсутствовал вкус.

– Я все ещё не чувствую вашего вмешательства.

– Вы вообще знакомы с теорией на должном уровне, чтобы приступить к практике? – с разочарованием в голосе протянула Мия.

Сам поспешил, а теперь позорился.

– Мне сложно оценивать себя объективно, – через силу сказал он. Гордец, как и всегда.

– Хорошо, что вы признаете это. Надеюсь, вы возьметесь за ум и прекратите тратить мое время на ерунду, – она встала и вышла из-за стола, шагнув ближе к нему и смерив взглядом.

Он кивнул в нетерпении.

– Отлично. Как там поживает ваш самоконтроль?

Мия мягко подалась вперед и протянула ему приглашающе открытую ладонь, надеясь, что она не влажная. Снейп напрягся, не спеша подать ей руку в ответ.

– Зачем это?

– Всего лишь хочу померить ваш пульс, – Мия мило улыбнулась. – Вы так стремитесь к холодности, что, пожалуй, с этого и начнем. Контроль – это самое важное, без контроля вы никуда не продвинетесь.

Ещё немного посомневавшись, Снейп все же протянул ей кисть. Кожа под её пальцами была знакомо прохладной, как будто не он сейчас работал с пышущим жаром зельем.

– Вам нужно расщепить свое сознание на два потока. Как минимум. Внутренний, истинный, и внешний, искусственный. И второй всегда должен подчиняться первому, но не эмоциям, а рассудку, – его сердце быстро билось, хотя он спокойно стоял перед ней и даже моргал, кажется, через раз. – Но тут есть одна хитрость. Вы предпочитаете делать вид, что невозмутимы, однако, я не рекомендую вам это.

– Почему?

– Чувства трудно и вредно подавлять, но легко использовать. Сосредоточьтесь на определенных эмоциях и научитесь вызывать их по своему желанию, как патронус вызывают счастливыми воспоминаниями. А потом просто накидывайте определенную окраску на свои слова. Прикрывайте ложь праведным гневом, а неискренность – отчаяньем.

– …то есть стать актером.

– Контроль эмоций неотъемлемая часть подготовки окклюмента, так что это просто… побочные возможности. Сама я не люблю так играть, но были моменты, когда пригождалось. Правда, все время «переписывать» себя я все же не рекомендую, так вы лишь делаете шаг к бездне безумия.

– Я не настолько часто лгу, – он саркастично ухмыльнулся.

– Похвально.

– И меня интересует не только защита, но и нападение.

– Хотите все и сразу, да? Научитесь для начала определять ментальное вмешательство в собственный разум, прежде чем лезть в чужой. Конечно, мы можем хоть прямо сейчас приступить к глубокой легилименции, но это будет опасно в первую очередь для вас же. Или вы хотите заблудиться в моих воспоминаниях? – его пульс замедлился, но стал отчетливо неровным. – Активные и пассивные барьеры, манипуляции с собственной памятью, ложные воспоминания – где все это, мистер Снейп? Пока что я ясно вижу только то, как вас раздражает мой тон. Сомневаюсь, что вы хотели мне это показать.

Несмотря на слабый старт, Снейп тут же показал первые результаты. Он быстро учился. В смысле, действительно очень быстро, схватывая на лету. Вот что значит талант и упорство! Впрочем, за сохранность своих секретов ей пока можно было не переживать. Им удавалось придерживаться рамок, даже когда, буквально, через пару занятий (а встречались они чуть ли не каждый день, тут же забыв про изначальную договоренность), они перешли все же к той самой глубокой легилименции. Мия подсовывала ему бессмысленные воспоминания о недавней работе, но и сама не углублялась дальше того, что он показывал – тоже в основном школьные будни. Впрочем, уверенности ей придавало ещё и то, что её щиты на голову превосходили его актуальные возможности. С учетом, что он же её и учил, и она прекрасно знала его склонности и хитрости, обвести молодого Снейпа вокруг пальца Мие было не сложно.

Казалось бы, вот оно! Они достигли своеобразного равновесия в практике и, в целом, в общении. Можно было бы даже сказать, что они немного сблизились. Однако, личных тем в разговорах никто из них не поднимал, они соблюдали, условно, все формальности. Мия и сама старалась не бежать впереди паровоза, опасаясь, что случится, если она даст себе волю. Хотя с шутками на грани фола и издевками, которыми они обменивались, было куда легче переживать дни, наполненные рутиной, прежде чем опять остаться с ним наедине в лаборатории.

Снейп же все ещё относился к ней насторожено. Она подлавливала его несколько раз на том, что он думал о слухах о них, и каждый раз его мысли были с ноткой отвращения. Вряд ли из-за неё. Может, он её и не любил, но, если оценивать ситуацию непредвзято и без лишней скромности, она была довольно привлекательной женщиной, чтобы молодой парень считал чем-то неприятным прикоснуться к ней. Скорее его бесило, что о нем придумывают всякую чушь и зубоскалят. Мия его прекрасно понимала. Сейчас-то ей было уже действительно все равно, но вот в собственные школьные годы грязные истории о них с Крамом и Поттером доводили её до слез, хотя оба они были прекрасными людьми, и связей с ними, пусть даже любовных, она совершенно не стыдилась.

И на этом всё. Снейп не спрашивал её о том, что она думает о Воландеморте, не пытался навязаться, как тот же Сириус, не стремился прикоснуться, как Грюм, просто выкачивал из неё нужные ему сведения. Это было в очередной раз предсказуемо, но все равно разочаровывающе. Она не имела возможности надавить на него и с самого начала знала, что все её усилия могут оказаться тщетными.

– Мистер Блэк, – поприветствовала Мия, нет, не Сириуса, а Регулуса, столкнувшись с ним в коридоре.

– Мадам Фицрой, – у него выходило держаться высокомерно даже со стопкой книг в руках и с совершенно растрепанным мальчишеским видом.

Да, до брата он совсем не дотягивал. Симпатичный, но не более того. Наверняка это была ещё одна причина их размолвки, слишком уж разница бросалась в глаза. В семье Сириусу ставили в пример верного идеалам чистокровности брата, в жизни Регулус был в тени сиблинга по всем фронтам, может, кроме учебы. Хотя и тут нельзя было сказать, что старший Блэк в чем-то уступал младшему, просто был очевидно менее старательным.

Интересно, как так получилось, что они настолько сильно разошлись в воззрениях, но при этом все равно пришли к общему знаменателю независимо друг от друга? Регулус, учитывая давление матери, изначально направился по более легкому пути. Высокие цели, единственно верные ценности, вся эта атмосфера аристократичности. Они просто хотят вернуть то, что принадлежит им по праву, да. Почти рыцарство. Что для него имена в газетах? Неизбежные жертвы, дураки, вставшие на пути истинной власти, вредители, от которых необходимо избавиться. Мия не удивилась бы, если бы выяснилось, что он воображает, что рейды Пожирателей – это такой дуэльный клуб на выезде, с правилами и возможностью опустить палочку или сдаться.

И все же, видимо, личные принципы оказались в нем сильнее, чем все навязанные установки. Или дело было в том, что Регулус являлся романтиком и идеалистом, несмотря на окружение? Совсем как брат, у которого бунт против семьи вылился почти в борьбу с системой.

Для Снейпа все это не было ни красивой сказкой, ни каким-то принципиальным сражением добра со злом. Он, скорее, просто стремился найти свое место в жизни, реализоваться, и Пожиратели давали ему такую возможность. Но понимал ли он до конца, во что ввязывается? Что Воландеморту нельзя сказать «нет»? И покинуть ряды организации живым тоже. Он не был солдатом, Мия действительно считала, что её Северус убил только однажды, вынужденно. Любовь любовью, но, может, ей все же поступить по-гриффиндорски прямолинейно и поговорить с ним серьезно на эту тему, скажем, перед выпуском? С неё не убудет, а он сможет спокойно послать её и уйти, свободный в своем выборе.

*