Текст книги "Доказательство рыцарства (СИ)"
Автор книги: Lait_A
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Я изменила ему! Изменила собственному мужу! Собственным принципам! Всему! Начиная от образа жизни и заканчивая детьми!..
Как?! Зачем?! Почему?!!
Господи, спаси и сохрани… мою семью!
Сердце билось, как сумасшедшее, словно в наказание желая вырваться из грудной клетки…
Сердце…
– Нет! – Мой вопль сотряс окна.
Секунда – и дверь слетела с петель вместе с кодовым замком. Секунда – и около меня возник Александр Лавьер.
– Мастер, я…
Лицо его вдруг смягчилось. Он медленно опустился на колени и за плечи притянул мою тушку к себе. И слезы полились так, словно что-то оборвалось внутри меня. А ведь и правда – рухнула плотина из стойкости, выдержки и спокойствия. Рухнула. Нет ее больше. Потеряла опору. Так же, как и я потеряю мужа и семью… Свою опору.
– Он… Мастер, он знает… – всхлипнула я, выливая все слезы в обычную белую рубашку древнего.
– Да… Он знает. И скоро будет здесь. Но есть кое-что еще, моя милая девочка.
Я вопросительно всхлипнула, стараясь сосредоточиться на чем-то другом, кроме самобичевания.
– Рада сбежала.
И в покоях наступила тишина. Рука Максима, которая лежала на моей коленке, замерла. Мастер напрягся, перестал дышать.
А у меня высохли слезы. Мгновенно.
– Как она могла сбежать, если ее охраняет демон, Правитель эльфийского королевства, полувампир-полуэльф, двадцать вампиров и еще полсотни эльфов?! КАК?!!!
Лавьер отшатнулся от меня, видимо, вообще не подозревая, что я способна на звук такой громкости.
А внутри, вместо паники и страха, появился гнев. Ярость. Бешенство.
Взметнулись простыни, а когда осели, я уже натягивала привычную черную майку, которую одевала под свой мундир. Взгляд в зеркало.
Бледность, опухшие, красные глаза и искусанные губы. Но тут взгляд выхватил что-то странное.
На шее, на месте соединения ее с плечом, стоял синяк в обрамлении еле заметных, уже почти заживших полосочек. От клыков, я полагаю. Своеобразная же у Максима метка…
Сознание мгновенно и весьма услужливо выдало нужное воспоминание. Тело против воли обдало жаром, и я машинально отыскала глазами Максима. Черные глаза неотрывно следили за мной. И, встретившись со мной взглядом, мужчина еле заметно кивнул.
Поспешно отвела глаза. Свистнула молния. И теперь уже ничего не выдает того, что я… изменила своему мужу.
Под горло застегнутый мундир Правой руки Великого Мастера придал сил. Собранные в хвост волосы напомнили, кто я и что здесь делаю. И чего не имею права делать. Сдаваться, расслабляться, опускать руки.
– Сколько дней я была в… отключке? – спросила я, ни к кому конкретному не обращаясь.
– Двое суток. – Максим подал мне мои пистолеты.
– Мы считаем, тебя отравили. Потому что твое состояние… Короче, это единственное возможное объяснение твоему поведению и твоему последующему состоянию. – Александр поднялся с кровати, на которой сидел, а в следующий момент уже стоял передо мной. – Твое поведение с Максимом, я имею ввиду. – Это было сказано тихо, одними губами. И громко: – Как сбежала твоя дочь, я не в курсе. У нас только наличие данного факта.
Он сунул мне в руки свиток бумаги, которую в своем королевстве производили эльфы.
«Радомира сбежала. Меньше, чем через сутки, я буду в резиденции Мастера, чтобы найти свою дочь. Будь готова…»
– Свою дочь?! Так, да?! – зашипела я, сминая листок. – Хорошо же. Чтобы своим ходом добраться до Лондона, ей потребуется как минимум трое суток. Значит, у нас есть еще день, чтобы…
Зазвонил телефон. Обычная моя мелодия на всех, кто был в избранной группе, «Sonne» Rammstein. Но здесь звучала другая, саундтрек к «Обитель зла». Значит, номер неизвестный. Мастер усмехнулся, признав мелодию.
– Хорошего же ты мнения о своем месте работы, – съехидничал он.
Я махнула на него рукой – не в прямом смысле, конечно, а мысленно.
Не глядя схватила телефон, нажала на кнопку приема, продолжая одной рукой распихивать магазины с патронами в специальные отделения. И выронила все, что еще находились в руках.
Если ваш ребенок никогда не сбегал, если за ним никогда не охотился сумасшедший маньяк-убийца, вы никогда не поймете моего ужаса от, казалось бы, давно забытой считалочки. И молите Бога, чтобы никогда меня не понять.
– «Раз, два – Фредди заберет ее!» – пел детский голос, больше похожий на кукольный. – «Три, четыре – запирайте дверь в квартире! Пять, шесть – Фредди хочет ее съесть…»
И песенка оборвалась. Абонент отключился. А у меня подогнулись ноги.
– Анетт… – Мастер дернулся раньше, но почему-то пропустил Максима, который и стал мне опорой.
– Вы слышали?
– Да. Успокойся, Ани… Он играет с тобой! Он не мог ее схватить! Она же твоя дочь! Она многое знает, умеет, и может применять свои знания! – Бессмертный встряхнул меня, и наши глаза встретились.
Почему-то от его уверенности и решимости мне стало легче.
– Спасибо…
– Ани! – Жанна, как всегда, без стука залетела в мою комнату. – О, тебе лучше? Прекрасно! Ани, там… Нуада приехал.
И все. Вся моя уверенность полетела к чертям. Но тут я вспомнила его письмо, это наглое «свою дочь», и гнев вытеснил страх, вину и стыд.
Рядом с Нуадой стояли Дарган и Михаэль. Оба бледные, с опухшими глазами и темными мешками под глазами. У моего сына мелко и непостоянно дрожали руки, одним плечом он опирался на Михаэля, видимо, где-то повредив ногу. У сына Красного нервно дергался хвост, волосы были встрепаны, а глаза блестели, как у горячечного. Весь вид парней говорил о том, что они не спали уже больше суток и прочесали за это время не одну сотню километров вокруг эльфийской державы.
Правитель Нуада был при параде. Белый с золотом костюм, красный пояс – цвет его династии. На голове корона, в руке – знаменитое и вечное копье. Золотые глаза мужа неотрывно следовали за каждым моим движением, постепенно сужаясь, отмечая и общую бледность, и искусанные губы.
– Мам! – Дар бросился ко мне, но тут произошло то, что я никогда себе даже представить не могла.
Великий воин, Правитель Нуада схватил сына за руку и, проведя прием, заставил его вернуться в строй, за спины эльфов. Сын протестующе зарычал и даже успел съездить отцу в голень, но все равно проиграл и был засунут в задние ряды.
– Что это значит, Нуада? – далеким от виноватого голосом спросила я, останавливаясь прямо перед ним на расстоянии в пять шагов.
– Это значит, что отныне это только мой сын.
Я с ошарашенным видом наблюдала, как он медленно закатывает рукав на правой руке.
– Отец, ты не посмеешь! Отец! – заорал Дарган так, что заложило уши.
– Твоя мать сама нарушила святость нашего брака. Сама пошла против меня и собственных принципов… А теперь скажи мне, Анетт София Лайт, он того стоит? – И Правитель кивнул куда-то мне за спину. Оттуда раздался рык десятка вампиров, и я поняла, что там стоит весь клан Бессмертных во главе с Максимом.
– Пока вы не совершили очередную в своей долгой жизни глупость, Правитель Нуада, я хочу, чтобы вы знали. Вашу жену отравили. Причем весьма опасным и специфическим ядом. Так что не стоит рубить сгоряча, уважаемый… – начал Мастер, выходя вперед.
– Виновника нашли? – спокойно перебил его эльф.
– Нет. Но поиски ведутся.
– Без разницы, что ты собираешься сделать, Нуада, но давай мы сделаем это наедине. Это только наш с тобой брак, и решать проблемы, связанные с ним, мы тоже будем вдвоем. – Я подошла ближе, но Правитель вскинул руку, ПРИКАЗЫВАЯ мне остановиться.
– Это началось давно, ведь так, Анетт? – вдруг тихо спросил он. Настолько тихо, что слышала его только я. – Еще тогда, когда я только предложил тебе выйти за меня, да? Поэтому он всегда был рядом с тобой на заданиях, а не кто-то другой.
– Ты бред сейчас несешь, ты понимаешь? – в отчаянье зашептала я. – Если ты мне не веришь, то Мастеру поверь! Я очнулась только час назад, и не приходила в себя двое суток! Нуада, пожалуйста, подумай!..
– И даже сейчас ты не собираешься просить прощения! – гордо усмехнулся Правитель.
– За что?! За то, что меня отравили?! Ты смеешься надо мной?! – рявкнула я, вконец теряя терпение. – Подумай головой, Правитель! Подумай, что ты сейчас собираешься сделать! Ты рушишь НАШУ семью!
– Это ты ее разрушила. Я не желаю верить в жалкие бредни об отравлении…
– То есть вы ставите под сомненья мою честность и честь? – Сухой и холодный голос Мастера раздался где-то совсем близко от меня, и я непроизвольно вздрогнула.
– Вы – вампиры. Все знают, что для вампиров представитель их расы всегда важнее, нежели справедливость и честь. – Спокойствию эльфа можно было бы позавидовать. Так же, как и его смелости, потому что Александр подобного не простит.
И тут я встретилась глазами с сыном. Мой мальчик, мой взрослый, двадцатилетний мальчик плакал. Слезы стояли в глазах, и одинокая слеза катилась по щеке. Плачет молча и скупо. Мужчина – не мальчик. Мой мальчик только что повзрослел и стал мужчиной. И это было так по-человечески, что я не удержалась и улыбнулась ему.
– Вот и все, Анетт. Одна улыбка, но сколько смысла, да? – усмехнулся Нуада, приняв все на свой счет.
И сверкнул аккуратный стилет в его левой ладони.
– Развязываю… – Первый глубокий порез на локте правой руки, из которого тут же полилась золотая кровь.
А я как будто заново слышала голос эльфийского жреца на свадьбе. Он завязывал вокруг нас багровый пояс и говорил: «Связываю ваши души и жизни!»
– Забираю… – Второй.
«Этой женщине ты отдаешь часть своей души, ту лучшую часть, что позволила тебе ее выбрать!»
– Возвращаю… – Третий.
«И безвозвратно вручаешь свое существо в ее руки!»
Всё.
Кровь тут же перестала капать из порезов. Они начали быстро подживать.
Наш брак расторгнут по законам эльфийской державы. По законам того государства, на которых и был заключен изначально.
Но поняла я не только это.
Он специально это сделал. Он думал, что при таком количестве народа моя совесть и чувство вины заглушат гордость и доводы разума. И до расторжения брака не дойдет, потому что это будет слишком хороший урок для меня.
Правитель Нуада, Вседержатель эльфийской короны хотел не просто наказать меня.
Он хотел меня унизить перед моими же подчиненными. Чтобы неповадно было.
– Крестная… – начал Михаэль, стараясь отодвинуться.
– Мам… – Сын сейчас даже рад был, что стоял так далеко от меня.
– Сейчас ка-а-ак… бомбанет… – Мастер сделал знак, и все вампиры оказались за моей спиной, вне зоны досягаемости.
А внутри горел, кипел, плавился гнев. К нему добавлялся страх за дочь. Унижение от того, что все это произошло на виду у стольких глаз. И уязвленная гордость.
Вот она-то и стала последней каплей.
– НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!
Слегка ребристые рукояти пистолетов привычно легли в руки, щёлкнули предохранители, и оба дула оказались у лба Правителя. Так быстро, что даже он не сумел отреагировать.
Его охранники дернулись, но Нуада покачал головой, медленно и осторожно, здраво рассудив, что сейчас я вполне в том состоянии, в котором нажму на курок и даже извиняться не буду.
– Дарган, спрашиваю единственный в твоей жизни раз – с кем ты остаешься? Со мной или с отцом?
– Но, мам, так же нельзя…
– Решай, сын. – Нуада прищурил темно-золотые, с красными всполохами глаза. Он был в бешенстве от моего решения.
А сын уже выбрал. Он протискивался между отцовскими охранниками и лишь на секунду замер рядом с отцом.
– Прости меня, пап. Но ты сам это начал. Мама ведь дала тебе шанс все исправить… Я твоего решения принять не могу.
И встал у меня за спиной.
– Когда я найду СВОЮ дочь, тот же вопрос будет задан ей. Ты сможешь видеться с детьми, когда захочешь, НО! Они больше не будут жить в твоем государстве. Теперь, с этой самой секунды они носят фамилию Лайт. Если Рада решит по-другому – неволить не стану. Все понятно, Ваше Величество? – брезгливо выплюнула я его титул.
– Ты хочешь сказать, что это я виноват в том, что Радомира сбежала? – прошипел муж. Бывший, кстати.
– А кто?! – рявкнула я, опуская правый пистолет в кобуру на бедре.
Звук пощечины заставил замолчать всех, кто был в холле. Нуада даже не шелохнулся, но то дикое бешенство, что клокотало внутри у него, все-таки вырвалось – с помощью рыка.
– Пуганая уже, – ехидно ухмыльнулась я.
– Ты думаешь, что вправе диктовать мне условия, вампирша?! – прорычал бывший супруг.
– Не забывайся, Правитель. Ты на моей территории. Ты изначально слабее. И в моей власти просто щелкнуть пальцами, чтобы тебя и все твое сопровождение стерли с лица земли. И многие здесь сделают это с превеликим удовольствием! А ты даже пошевелиться не можешь, ибо знаешь – движение, и у тебя в голове две аккуратные дырочки, а твои мозги – везде в радиусе двух метров. – Я желчно усмехнулась, и Нуада на мгновение позволил себе удивиться: он уже и забыл, когда последний раз я вела себя так с ним. – Жанна, мне на стол договор о поставке продуктов и прочего в эльфийское королевство. Мы пересматриваем пошлины и размер поставок… Хотя нет. – Я покачала головой. – Народ не виноват, что им достался такой правитель. Договор остается прежним. Все. Дискуссия закончена.
Пистолет в левой руке также беззвучно лег в кобуру, я развернулась и спокойно, с гордо выпрямленной спиной и в полнейшей тишине пошла в свой кабинет. За мной последовали сын и Мастер. А Жанна командирским тоном велела разместить «посольство» в восточном крыле, а не в западном, как это было всегда. На востоке селили только гостей. Причем преимущественно – нежеланных гостей.
– Мам…
– Прости меня, Дар. – Я остановилась и посмотрела сыну в глаза. Для этого пришлось задрать голову. М-да, вымахал сынуля. – Я… Я не имею права требовать от тебя… от вас с сестрой подобного выбора, просто…
– Уже ничего не будет, как прежде, да? Я понял, мам. Я уже взрослый вообще-то, – еле заметно усмехнулся сын. – И я на твоей стороне. Ты попыталась хоть как-то урегулировать конфликт, отец же – пошел напролом. Я был против, говорил ему, что нужно сначала отследить Раду… кстати, по этому вопросу никаких зацепок, она вполне профессионально и, судя по всему, на автомате замела следы… И, мам… Мне бы это… Библиотеку и вещи забрать… Но я сам поговорю об этом с отцом.
– Уверен? – с облегчением и благодарностью обняла я сына за талию. Выше было неудобно тянуться. – Что с ногой?
– Да, уверен. Я взрослый, мам. Правда. Иногда мне кажется, что я намного взрослее, чем моя СТАРШАЯ сестра. Легкий вывих, к утру буду в порядке. Ух ты! Это твой кабинет? – Дарган с интересом завертел головой, тут же подлетая к книжному шкафу.
Мне на плечи опустились теплые, сухие руки, заставляя остаться в коридоре, а не зайти в собственный кабинет, как я планировала до этого. Мастер, до этого неслышно следующий за нами на расстоянии в пять шагов, уткнулся мне подбородком в макушку.
– Чтобы ты не думала, это не я отравил тебя. Ты никогда этого не поймешь, да и мысли тебе такой в голову не придет, но я в вечном долгу у тебя. Вечном и неоплачиваемом долгу. Ты отдаешь мне всю себя, жертвуешь многим ради того, чтобы сохранить целостность моей державы и принадлежность моего места за мной. Я никогда не смогу вернуть тебе этот долг, Ани. Но я смогу помочь тебе сохранить себя, поэтому посоветую. – Он развернул меня к себе лицом и наклонился так, чтобы наши глаза были на одном уровне. – Возможно, Нуада был лишь предлогом, всего лишь намеком Судьбы на то, что твое счастье в другом. С другим. Я очень долго живу, Ани, поэтому могу с точностью сказать, что, уходя из нашей жизни, люди просто освобождают место для новых, более совершенных и счастливых, знакомств. А тебе так и лучше, – опять вернулся Мастер к своему обычному – саркастичному – тону. – Тебе даже знакомиться и искать не надо. Вот оно у тебя, счастье-то, под носом. Только не вороти этот самый нос. И все наладится.
И, повинуясь чисто женской сопливости и растроганности, я обняла его за талию, уткнувшись носом в рубашку, и снова едва не расплакалась.
– Что-то ты мне не нравишься, Лайт. – О да! Передо мной снова был этот вредный и невыносимый старик! – Ревешь весь день! Сопливишь по поводу и без! У тебя случайно не самая интересная неделя месяца начинается?..
– Издеваетесь, да? – усмехнулась я.
– Что, так заметно? – притворно ужаснулся Мастер и, быстро чмокнув меня в макушку, ушел, бросив на ходу: – Сегодняшний концерт не освобождает тебя от моего задания, ага?..
– Ага… – грустно вздохнула я, натыкаясь на ошарашенный взгляд сына, который так и застыл с книгой в руках. – Что?
– Никогда не думал, что он способен на человеческие эмоции… – честно признался Дар.
– Он так-то нормальный, – пожала я плечами. – Когда не ворчит. Книжку для чтения выбрал? – Дарган кивнул. – Отлично, хоть не скучно тебе будет. Пошли. Пора найти твою сестру!
В отделе Жанны было как в пустыне. В смысле скучно и морило. Левая сидела в кресле и, закинув ноги на стол, лениво в нем крутилась, рассматривая доску с прикрепленными к ней фотографиями жертв.
– Дела подняла? – тут же спросила я у нее.
– Ага. Вот лежат. – Она внимательно глянула на мое лицо. – Ты как? Ну он и…
– Спокойно. Здесь дети! – осадила я ее, взглядом показывая на заходящего в помещение сына. – И да, я знаю. Давай сюда дела.
– Ты что, лично их будешь просматривать? – удивилась Жанна.
– А что ты предлагаешь? Меня отравили, Жан. Отравили на празднике Последней крови, на закрытом празднике вампиров. Понимаешь, к чему я клоню?
– Что он среди нас?.. Это плохо. – Женщина, прищурившись, осмотрела тех, кто работал в ее отделе.
– Нет, вряд ли это кто-то из них. Думается мне, это кто-то из официантов…
– Тогда, может, стоит Мастеру об этом сказать? – подал голос мой сын. – Пусть он их проверит…
– Вот иди, и сам ему это предложи, – усмехнулась Левая. – Нелегка, я чаю, подслушивающая деятельность, да?
– Да нормально вообще-то, – пожал плечами парень, очаровательно улыбаясь. – Вы же даже не шифруетесь.
– Сынуля дело говорит. Обычным допросом мало что можно добиться. Ему всяко сподручнее будет… – задумчиво проговорила я. На самом деле я прекрасно понимала, на кого свалят все эти допросы, а мне было жутко лень этим заниматься. Да и голова вообще другим занята.
– Ну да, дело… – хмыкнула женщина, слету разгадав ход моих мыслей. – Дар, а как сбежала твоя сестра?
Мальчишка вдруг вжал голову в плечи и затравленно глянул на меня. Я непреклонно сложила руки под грудью, облокачиваясь бедром о стол Жанны.
– Меня, отца и Михаэля она напоила сонным зельем, а вампиров твоих вырубила эмпатической загрузкой…
Я хмыкнула, в душе ожидая чего-то подобного.
Сонное зелье – выжимка из сон-травы, которая цветет три ночи в году и растет лишь в подземных садах эльфов. Можно сказать, это искусственно выведенная флора, потому что ее бледно-зеленые листья не выносят солнца, а ночью слегка флюоресцируют. Зелье без вкуса, цвета и запаха. Идеально для того, чтобы подмешать в еду, лишь вывести противника из строя, а не убить. Значит, нужно будет сказать Нуаде, что и главный алхимик замешан…
Стоп! Ничего я ему говорить не буду. Он же у нас такой гордый, везде главный, все за всех решает сам! Вот пусть и ищет крысу, где хочет. Червь подземный!..
– Стол купишь сама, или я выберу – ты оплатишь? – Голос Жанны был таким невинным, что я не удержалась и показала ей язык. Сама не заметила, как сжала руку с такой силой, что дерево начало ломаться.
– Прости, задумалась. Выбирай, я оплачу, – кивнула я, беря папку с делом.
– О чем задумалась?
– О том, что дар дочери растет. И очень быстро… Еще буквально месяц назад она не могла проворачивать такое… – Я пятый раз перечитывала первую строчку в деле Аманды Тейл, жертвы под номером «два», и все равно ничего не могла понять.
– Вообще-то могла, – тихо сказал Дар, глянув на меня. – Просто просила никому не рассказывать…
– Недорассказывался?! – возмутилась я. – Сбежала твоя сестренка! Ищи ее, свищи тепе…
И тут меня как мешком по голове приложило.
– «Три, четыре – запирайте дверь в квартире!» – прошептала я, пытаясь вычленить главную мысль.
– Ты что, «Кошмаров на улице Вязов» пересмотрела? – ехидно спросила Левая.
– Нет. Мне сегодня звонили, и кукла пела эту песенку… Помнишь, как там было? «Раз, два – Фредди заберет тебя! Три, четыре – запирайте дверь в квартире! Пять, шесть – Фредди всех вас хочет съесть…» А здесь не «тебя», а «ее»! Радомиру!
– Звонили?! И ты молчала?! Лайт, у тебя с головой как, нормально?! – взвилась Жанна. – Телефон сюда! Быстро!
– Вы думаете, он звонил с постоянной сим-карты? – подозрительно спросил сын.
– Все равно нужно проверить… Мужской голос, женский?
– Кукольный. Как будто запись. «Три, четыре» – это количество трупов наших. «Запирайте дверь в квартире!» Он нашел ее! – вырвалось у меня.
– Нет. Рано еще об этом говорить, мам. Рада, конечно, похожа на тебя, но она не могла за такое маленькое количество времени оказаться здесь. Нужно перекрыть все входы-выходы в город, чтобы успеть перехватить ее…
– Если ее не перехватили раньше, – выдохнула Жанна, открывая смс. – У нас еще один труп, Лайт.
– Поехали. Дар, ты к Мастеру. Скажи ему про свою идею, скажи, что мы с Жанной полностью ее одобряем. И про еще один труп скажи. – Я проверила пистолеты.
– А можно мне к Владимиру потом? – с надеждой спросил любознательный мальчишка.
– Можно. Даже нужно. Пожалуйста, Дар, не шатайся по зданию один. Я теперь никому не доверяю.
– Ладно. Удачи, мам. – Он крепко сжал такую маленькую по сравнению с ним меня в объятьях.
– И тебе. Не засиживайся долго у Бессмертного, это не прилично! – крикнула я, уже выходя из кабинета.
– Ладно, – крикнул сын в ответ.
– Да он просто издевается! – зашипела Жанна, отталкивая коляску.
На улице была уже почти ночь, осенью темнеет быстро, поэтому мамочка в платьице и с коляской вызывала нормальное любопытство у прохожих. Про нее нам сообщила одна из патрульных групп, которые теперь разделились: половина все также курсируют по городу, вторая идет на границы, чтобы перехватить Радомиру до входа в Лондон.
Вряд ли она действительно была когда-нибудь мамой. Девушка лет девятнадцати, ставшая вампиром не знаю сколько лет назад. Легкое, светло-сиреневое в горошек платье, почти платиновые волосы, вырванное сердце, синяки на опущенном на грудь лице и цифра «Пять» за ухом.
В коляске лежала кукла-лялька, завернутая в довольно потрепанные пеленки. Осмотрев коляску, я взяла куклу в руки, надеясь найти под ней хоть что-нибудь, но вместо этого у ляльки закатились глаза, открылся рот, и оттуда хлынула кровь…
– Жанна! – позвала я, понимая, что последние звуки просто потерялись в осипшем горле.
– Она… эльфийская! – принюхиваясь, сказала женщина, аккуратно забирая из моих задеревеневших рук игрушку.
– Что?! – Я наклонилась к кукле, поймала каплю крови, растерла между пальцами. Густая и… золотая. – Да, эльф. Причем довольно-таки безродный…
– Почему? – не поняла Левая, брезгливо морщась и опуская куклу в протянутый вакуумный пакет.
– Она не такая темная, как у представителей высшей знати, и сравнительно жидкая, не густая. Получается, что наш убийца – эльф?..
– Ты понимаешь, чем это пахнет? – прищурилась Жанна.
– Международным скандалом, – кивнула я.
– О, зато здесь есть документы!.. Тьфу ты, нежить! – выругалась она тут же, раскрывая паспорт. – Полюбуйся!
Каролина Рант. По человеческому паспорту 24 года. И еще множество знаков на древневампирском. Прекрасно!
– К Некроманту ее, – махнула я рукой группе зачистки.
– Как там Сара, не знаешь? – спросила у меня Жанна, когда мы сели в машину.
– Не знаю. Мастер ничего не говорил, но вроде он заходил к ней.
– Да? – подняла бровь Левая.
– Ага. Человеченкой от него пахнет… – Я отвернулась к окну, рассматривая улицы в свете фонарей.
– Ани… – Женщина посмотрела на меня. – Если захочешь выговориться, я рядом, хорошо?
– Спасибо, Жан. – Я улыбнулась и обняла ее. – У меня прям сегодня день обнимашек!..
– Получаешь свою дозу эндорфина, – улыбнулась она в ответ, заводя мотор.
Александр
Я чувствовал себя вором каждый раз, когда приходил сюда. Когда смотрел, как спит этот маленький ангел милосердия.
Кто бы мог подумать, что моя кровь так на нее повлияет?.. Она получила часть моей силы. Хорошо ли это? Не знаю. Впервые в жизни не знаю. Что делать и как быть. Это слишком человеческие вопросы, а я уже забыл, что такое – быть человеком.
Это ведь она позвала меня, когда Анетт стало плохо. Такая смешная. Боится и все равно зовет. Такая смелая.
Наверное, было забавно смотреть на лицо Максима, когда именно Сара смогла успокоить бьющуюся в агонии вампиршу, всего лишь прикоснувшись к ее голове. Я чувствовал гордость за свою маленькую девочку – не испугаться, не растеряться, найти выход и помочь.
Я навсегда запомню, как она трусила, когда вошла ко мне в кабинет. Столь сильный запах страха… Вот единственное, что мне не понравилось.
– М-мистер Лавьер…
– Александр, – поправил я ее, тут же поднимаясь из-за стола. – В чем дело, девочка моя?
– Мисс Лайт… Ей плохо… было… Но я…
– Ты смогла ей помочь? – Я человеческим шагом приблизился к ней. Заметил, как малышка дрогнула, но все равно продолжил приближаться. Девушка еле заметно кивнула, расширившимися глазами наблюдая за моим перемещением. – Умничка. Ты меня проведешь к ней?
Снова дрожащий кивок. Неужели я так страшен?..
– Можно? – Я аккуратно дотронулся до сжатой в кулак ладошки. Холодная… Посмотрел вниз. – И босиком!
Сара вздрогнула от резко севшего голоса, больше напоминавшее волчье рычание.
– Я… мне некогда было искать обувь! – вдруг резко ответила девушка, чем заставила меня искренне удивиться. И тут же покраснела, увидев, как я улыбнулся.
– Оно может и к лучшему, – пробормотал я, подхватывая ее на руки. Такая маленькая, легенькая… Как пушинка, действительно.
– Мистер Лавьер! – протестующе воскликнула Сара. – Опустите меня… пожалуйста…
– Во-первых, Александр, я уже говорил, и повторять более не стану. Во-вторых, пол без подогрева, ноги у тебя босые, а ты человечек, очень маленький и болезненный. И, в-третьих, вежливость – это хорошо, ты молодец, что вспомнила про нее. Вот Лайт постоянно забывает… Вечно это ее «Мастер!» – посетовал я, качая головой и с удовольствием наблюдая, как глаза малышки сначала расширяются, а потом на личике появляется улыбка. Пусть пока еще робкая и неуверенная, но улыбка. Если улыбается – значит, не боится.
– Мне кажется, ее отравили, – вдруг нахмурилась девушка.
– Почему так думаешь? – спускаясь по лестнице, спросил я. Если Сара здесь, значит, Анетт уже вне опасности, и я могу немного побыть рядом со своей красавицей.
– Потому что… – Она так покраснела, что я поначалу даже испугался – не подавилась ли и теперь задыхается?! – Там, в покоях, был еще мужчина… Он сказал, что ее скрутило очень резко… Неожиданно…
Против воли у меня на лице появилась ухмылка. Неожиданно, говоришь? То-то Максим, наверное, расстроился!..
Но заметив, как Сара вмиг замолчала и сжалась, я постарался согнать ее с губ. И просто ласково улыбнулся своей невесомой, но драгоценной ноше.
– Как ты ей помогла?
– Я просто откуда-то знала, что смогу помочь, а когда дотронулась до ее лица, мисс Лайт сразу расслабилась и потеряла сознание… Она была такая несчастная… Все время пыталась закричать… И у нее на шее кровь была… Этот мужчина, он вампир? Как и вы? – прямо спросила девушка.
– Да. Ты боишься? – стараясь как-то смягчить голос, спросил я.
– Нет, наверное… Мисс Лайт совсем не страшная, и она спасла мне жизнь… Зачем спасать, если потом все равно убьешь?.. – Вопрос был риторическим для нее, но у меня был на него ответ. Чтобы вылечить, а потом получить все и даже больше. Но, естественно, об этом я ей говорить не стал. – А еще Людвиг есть, он так здорово всякие истории рассказывает. Они все хорошие, с кем я успела познакомиться…
– А ты со многими познакомилась? – поднял я бровь. Что-то хитрожопая Лайт об этом мне и словом не обмолвилась.
– Да, – по-детски открыто кивнула девушка. Странно. Ей вроде бы уже двадцать, а во многом как ребенок… Нужно будет у Анетт спросить… – Мисс Лайт, Людвиг, Жанна, Пьер, а еще Дмитрий и Андрей… Вы можете себе представить, они дедушки мисс Лайт!
– Могу, – спокойно кивнул я. А ты можешь представить, что даже Дмитрий Лайт мой внук?
– А, да… Простите… – Она опустила голову. – Вам, наверное, не интересно меня слушать…
– Интересно. Ты знаешь, Сара, я так давно перестал быть человеком, что уже забыл, как вы, люди, мыслите. Совершенно по-другому. Поэтому-то мне все интересно, что ты рассказываешь. – Я пожал плечами. Каре-зеленые глазки сверкнули. Красивая она, пусть и человечек. – Хочешь секрет?
Личико девушки тут же разгладилось, она кивнула так резво, что я засмеялся.
– Дмитрий – мой внук.
– Не правда! – тут же заявила Сара. – А, вы же… Ну тогда возможно. А сколько вам лет?
– А сколько мне, как ты думаешь? – ухмыльнулся я.
– Не знаю, много, наверное, да?.. Эй, комната мисс Лайт… Вы…
– Ты отправляешься в свою комнату. Ноги голые, заболеешь, кто тебя лечить будет? То-то же. – Я пинком распахнул дверь, от которой сильнее всего пахло ее запахом. Ха-ха, Лайт молодец. Поселила ее через покои от себя, чтобы всегда была под контролем… Хитрая какая. – Давай, радость моя. Глазки закрывай, и отбой…
– Я вообще-то уже взрослая, не обязательно со мной, как с ребенком… – каким-то другим голосом ответила девушка. Мне эта перемена не понравилась, она сулила лично мне что-то неприятное.
– Для меня ты всю оставшуюся вечность будешь ребенком, – улыбнулся я и хотел провести по ее волосам, но она отодвинулась.
Я настаивать не стал. Пока. Потом. Когда привыкнет ко мне… Но суть была не в этом. Она схватила меня за рукав, когда я уже собрался уходить.
– Что вы сделали с моим отцом?
Черрррт!
– Ничего. Он ушел. – Ведь правда же. Ушел в другой, худший, мир. А то, что ему помогли – так это мелочь.
– Совсем?.. – Сара не плакала, просто ей было обидно, но на глазах все равно блестели слезки.
Я вздохнул, сел рядом с ней. Было жутко непривычно сдерживать себя, быть таким же, как люди. Но ради нее, ради своей маленькой девочки я почему-то готов был постараться.
– Не плачь, пожалуйста, моя девочка. Ты должна понимать, что здесь тебя никто не обидит. Потому что здесь слишком хорошо знают, что бывает тем, кто виноват передо мной. Я дал тебе очень важную вещь – короткий путь к себе. И ты не должна расстраиваться из-за отца. Ты должна просто понять, что он, эта грязная, мерзкая, человеческая скотина, просто мусор в твоей жизни. А мусор, моя красавица, нужно периодически выносить. Из квартиры, из головы, из жизни. – Она сквозь слезы улыбнулась, и я не сдержался – нежно прикоснулся к теплой, по-человечески мягкой щечке, большим пальцем вытирая бегущую слезку. – Но тебе повезло, мусор сам убрался из твоей жизни. Он больше не вернется, Сара. Я… просто знаю это. – Ни к чему ей знать про него. И про мое участие в этом. Потом. Возможно, когда-нибудь я расскажу ей. А может быть и нет.
