Текст книги "Доказательство рыцарства (СИ)"
Автор книги: Lait_A
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
– Какое наказание назначит королева тому, кто служил ей верой и правдой долгие годы, не смея и мечтать о счастье прикоснуться к ней?..
– Ответь мне, Максим. Что ты сделаешь, если месяц пройдет, а твои попытки не увенчаются успехом? – тихим шепотом поинтересовалась я.
Его ответ был важен. Как-то Дмитрий сказал мне, что мужчину измеряют не ростом, весом или красотой, и даже не умом и прочим, а тем, как он принимает поражения.
– Если его ответ покажется тебе приемлемым – это твой мужчина, – заявил мне предок.
У Нуады я подобного не спрашивала. Именно поэтому то, что ответит Бессмертный, было чрезвычайно важно для меня. И для возможных нас.
Лицо у Максима стало вдруг таким хитрым, что я невольно сравнила его с большим котом. Только хвоста и ушей не хватало. Он подался вперед. Нас разделял какой-то сантиметр.
– Я много битв прошел, Ани. И как полководец, точнее воевода, потерпел поражение всего раз. Но главную битву в своей бесконечной жизни не проиграю, и не надейся. Ни за что. И все твои тщательно выстроенные укрепления, крепостные стены из железной воли, рвы с пираньями в виде ехидных замечаний и коридоры с ловушками из мстительного и вредного характера… – Он провокационным жестом облизнул губы так, что едва и мне не досталось. – В конце этого месяца ВСЁ это будет моим!
Я в ярости сузила глаза. Его уверенность, его чудовищно абсолютная уверенность в своих словах мне не то что не понравилась…
…она показалась мне приемлемой.
Как и его ответ.
– Ты слишком самоуверен, – выдохнула я.
– Я слишком влюблен, но это не проблема, – с победной ухмылкой ответил мне Бессмертный.
И в одно мгновение из королевы и победительницы я превратилась в ту, что была обязана сдаться на волю победителя.
Мужчина впился в губы таким животным поцелуем, что у меня непроизвольно расширились глаза. Я физически почувствовала, как зрачок заполнил радужку, но это была такая мелочь по сравнению с тем, что я испытывала по воле Максима. Я заглянула в его черные глаза. Заглянула, чтобы утонуть окончательно, как вдруг уловила в них ехидный огонек.
Ах так?!
Пальцы сами запутались в недлинных, но зато на диво густых волосах Бессмертного, притягивая его голову ближе к себе. Из груди вампира вырвался глухой рык, и вот уже его руки подхватывают меня, заставляя полотенце задраться просто до неприличной высоты, но было – честно говоря – не до этого.
Каким чудом за моей спиной оказалась стенка, можете не спрашивать, но могу предположить, что это происки коварного Максима… Продолжая удерживать за бедра, мужчина придавил меня своим телом к стене, ни на секунду не прерывая поцелуя, выпивая воздух и тихие стоны, как воду…
Его пальцы двинулись дальше и замерли на границе полотенца.
– Скажи, что у тебя под этим проклятым полотенцем есть хоть что-то… – хрипло выдохнул Бессмертный, прикусывая вытянувшимися клыками мою нижнюю губу.
И тут я захохотала. Откинув голову, захохотала в голос, потому что я победила. Я все-таки сделала это. Клыки прорезались – значит, выдержка ему изменила. Он отдает решение в мои руки – значит, не уверен, что сможет остановиться в нужный момент. Да, я победила!..
– Я сдаюсь на волю победительницы… – тоже улыбнувшись, прошептал Бессмертный, языком исследуя бьющуюся жилку на открывшейся его взору шее.
Его клыки вдруг царапнули кожу, и меня словно электрическим током шарахнуло. Вампир удивленно взглянул мне в глаза.
– Ты боишься меня?
Я отрицательно мотнула головой, чувствуя, как бешеное желание проходит.
– Ты думаешь, я хочу твоей крови? – продолжил допрос гладиатор.
Я снова помотала головой.
– Это связано с Константином?
Я хотела отрицательно помотать головой и на этот раз, но что-то помешало. Что-то, что мучило меня все эти семьдесят лет.
Страх. Жуткий, панический ужас, сковывающий спазмом горло, мешающий даже дышать, не то что кричать – звать на помощь.
Первые тридцать лет я пыталась бороться с этим. Боролась с кошмарами, спала с выключенным светом, хотя от любого шороха просыпалась и почти до боли хотела включить свет. Но всегда удерживала собственную ладонь другой рукой. Мне приходилось с этим бороться.
А сорок лет назад это повторилось вновь, но уже с моей дочерью. И кошмары стали чаще, реалистичнее, глубже… Они настолько въелись в сознание, что я кричала, даже когда Нуада был рядом, обнимая во сне. В такие ночи я больше не засыпала. Переставала ворочаться, замедляла дыхание, делая вид, что сплю, чтобы муж не волновался. Но страх, что все повторится вновь, не давал мне покоя.
И я заплакала. Уткнувшись в плечо Максима, просто разрыдалась, со слезами выливая весь ужас и боль, что когда-то испытала по вине Бладрейна.
Я плакала долго, очень долго. И мужчина ничего не говорил. Он просто был рядом. Он понимал меня, молчаливой поддержкой давая почувствовать, что все, наконец-то все кончилось.
Когда я успокоилась, то поняла, что мы лежим в гостевой спальне, там, куда меня заселил хозяин дома. Бессмертный отвел от лица мокрые пряди, но я тут же закрылась руками. Вряд ли после такой истерики я могу похвастаться неземной красотой…
– Дурочка, – беззлобно сказал вампир, силой отводя мои руки. Не прошло и секунды, как мне подали мокрое полотенце. Протерев лицо, положила его на тумбочку. Легла. – Полегчало?
– Да. Спасибо. – Я закусила губу. – А… ты…
– Конечно, я с удовольствие приму ваше предложение и составлю компанию в это уже почти утро, – полушутливо отвесил поклон Максим.
Я улыбнулась, а мужчина лег рядом поверх одеяла. Не помню, как уснула. Последнее, что почувствовала, легкий поцелуй в губы.
С тех пор кошмары мне не снились.
====== Глава 14. “За работу, Лайт!” ======
– Но, Мастер!..
– Без всяких «но»! Собрала вещички, и за работу!
– Мастер, у меня же…
– Что?! Отпуск?.. Считай, что уже отдохнула. Я серьезно, Лайт. Руки в ноги, и ко мне: отрабатывать свою отнюдь не маленькую з/п.
– Да я сорок лет без отпуска батрачила! Как крепостная какая-то!..
– Вот! Однако какое точное, а главное – правдивое сравнение! Видишь, какая ты у меня умная! Так что давай. Вещи в чемодан, чемодан в самолет, туда же свои вторые девяносто и прямиком в свой же кабинет. Поцелуй от меня Максима.
– Куда?..
– Даже так? – ехидно полюбопытствовал Александр. – Можешь в щечку, а вообще мне без разницы. Хоть в лоб, как утопленника. Давай, Лайт. До встречи. Жду.
И отключился.
– А чтоб вас всех… – взвыла я, начиная собирать по комнате вещи.
– В чем дело?
Я уже почти привычно подпрыгнула. Максим каким-то непостижимым образом передвигался так, что даже полувампирский слух его не улавливал. Может, тому способствовали две тысячи лет тренировок и вообще жизни?
Надо признать, эти две недели были, пожалуй, лучшим отдыхом в моей жизни.
Может, тому поспособствовали улицы Вены, чем-то напоминающие Прагу. Может, сама атмосфера старого города, когда весь воздух пропитан спокойствием, комфортом и уютом. Может, этому поспособствовало и то, что все эти две недели мы с Максимом носились по городу на экскурсиях, когда в дополнение к рассказу экскурсоводов Бессмертный выдавал кучу интересной информации, причем в такой форме, что не засмеяться было невозможно.
А может, в этом виноват сам Максим. Его забота, его понимание, его тихая, какая-то ненавязчивая любовь. Благодаря ней я могла почувствовать себя обычной девушкой, рядом с которой есть сильный мужчина. Любимый мужчина. Когда Бессмертный был рядом, я действительно превращалась в простого человека, в обычную женщину, выпуская на волю ту маленькую, напуганную, до жути боязливую девочку, которая всегда пряталась под немного грубоватой, сильной и своенравной оболочкой суровой Правой руки Мастера.
Почему так получалось?
Ответ был прост до безобразия.
С Максимом Бессмертным я могла себе подобное позволить. Могла ощутить себя слабой, зная, что не упаду, что меня поддержат и ничего не потребуют взамен. Поддержат просто потому, что это было единственно правильным решением для мужчины.
За все две недели я ни разу не столкнулась хоть с малейшей проблемой.
Я чувствовала, что мужчины клана меня не одобряют, относятся с осторожностью и осмотрительностью. Была такая группа Бессмертных. Я знала это. Но Максим просто поднял бровь – и все. Любое недовольство тут же исчезало. И я догадалась, что именно из-за этого его тогда вызывал клан. И что Максим уже решил этот вопрос.
Так было всякий последующий раз, и скоро я уже забыла – какого это, когда все проблемы, все волнения сваливаются тебе на плечи. Прошла нервозность, я перестала вздрагивать от каждого шороха и тыкать пистолетом в любой подозрительный угол. Я позволила себе расслабиться полностью. Впервые за… наверное семьдесят лет.
Более того, я перестала седеть. Где-то на четвертый день пребывания в доме Максима, когда мы втроем – то есть я, Бессмертный и Аврора – мирно завтракали, у главы вдруг проснулся живейший интерес к моим волосам. Потом подключилась домработница. В итоге, не выдержав неизвестности и шуток собственного сознания по поводу вшей и вороньего гнезда с вылупившимися птенцами, я подскочила к зеркалу.
Обычно белый цвет волос у корней сменился на темно-рыжий, почти медный, на солнце горящий ярко-красным огнем! А к концу недели подобным цветом обзавелись все волосы! В панике я позвонила прадеду, на что тот отреагировал в высшей степени странно. Попросил к трубке Максима. Они о чем-то около минуты мирно побеседовали, после чего довольный Бессмертный, сказав, что новый цвет исключительно мне к лицу, потащил меня на прогулку. Ответов на свои вопросы я не получила, от Максима ничего не добилась. Что со мной произошло, я так и не узнала, но очень скоро перестала волноваться и об этом, искренне надеясь, что приехавший Дарган родную мать во мне все-таки признает…
Приехавший ребенок родную мать узнал сразу, сердечно пожал руку Максиму со словами «Ой спасибо! С вами она хоть на человека стала похожа!» За что, естественно, тут же огреб от взбешенной родительницы по ушам. Жутко довольный содеянной пакостью, Дар еще долго притворно верещал и держался за пострадавший орган слуха. Не реагируя на горькие стенания сына, ироничный взгляд главы Бессмертных и немного осуждающий взор Владимира, я мимоходом выспрашивала, как там поживает Рада и бывший супруг. По всему выходило – поживают. И если в отношении дочери меня это более чем устраивало, то вот в отношении Нуады у меня проснулась какая-то запоздавшая месть. Немного подумав, послала ее к черту. У меня же отпуск, в конце-то концов!
Я действительно отдыхала. А сейчас мне приходилось спешно возвращаться в суровую реальность, когда на место маленькой девочки приходит серьезная и по необходимости жестокая женщина, на плечах которой весит благополучие всей расы. И которая несет ответственность лишь перед Мастером.
Я не хотела этого. Не хотела возвращаться в тот мир, что прятался за воротами клана Бессмертных. Хотела снова оказаться на ночной улице Вены, прогуливаясь под руку с Максимом. Хотела поесть мороженного и посмеяться над чем-то. Хотела просто жить, быть любимой и окруженной заботой.
Но свою работу я тоже люблю. Поэтому возвращаться нужно. Ей, наверное, без меня плохо…
– Меня вызвал Мастер, – вздохнула я, складывая свитер в чемодан.
– Ясно.
Я обернулась и как раз поймала тот момент, когда у мужчины опустились плечи. Заметив мой взгляд, он тут же улыбнулся, распрямляясь.
Я закусила губу, не зная, что сказать или сделать.
За две недели мы ни разу не заходили дальше того, что было в гостиной. Пара тройка поцелуев в особо романтичные моменты – это, конечно, да, было, каюсь, но я не знала, как назвать наши отношения. Не знала – или боялась – того, что чувствую к нему сама. Очень боялась.
– А… ты… Не поедешь со мной? – неуверенно спросила я, подходя поближе.
– А ты этого хочешь? – усмехнулся мужчина, беря меня за руку.
– Если я спрашиваю, как ты думаешь – хочу или нет?!
– Кто вас, женщин, разберет?..
– Ну не знаю. У тебя вроде неплохо получается, – улыбнулась я, глядя в черные глаза. Когда я уже наберусь смелости и спрошу: правда ли и отчего они так мерцают? – Так едешь или нет?
– Ой, даже не знаю… – Он, придуриваясь, закатил глаза и манерно взмахнул рукой, как девица. – Там злой бука Мастер, всякие вредные дядьки-тетьки… – Внезапно Максим оказался у меня за спиной и обнял за талию. – С другой стороны, там есть такая хорошая, милая и любимая ты, так что… Да. Я еду. Сколько тебе времени нужно, чтобы собраться?..
– А я?! А как же я?.. – Кто-нибудь знает, когда этот нахаленок научился так бесшумно подкрадываться?!
– А ты остаешься здесь, под присмотром Владимира и под защитой Бессмертных! – безапелляционно отрезала я.
– Ну, мам! Ну, пожалуйста! Вот почему его ты зовешь с собой, а родную кровиночку не пускаешь?! – кивнув на Максима, заканючил Дар.
– Потому что он, в случае чего, не только себя сможет защитить, но еще и целый город в придачу! – начала злиться я. Разбор полетов в подобном ракурсе, да еще и под пристально-насмешливым взглядом древнего вампира меня откровенно не устраивал. – А родная кровиночка в лучшем случае пару упырей зарубить сможет или уболтать их до смерти историей Древней Руси!
– Ани, ты к нему несправедлива, – вставая рядом с моим сыном, заметил Максим. – Он не так плох в воинском искусстве, не обижай Мира. К тому же я давно заметил, что на пару с сыном тебе думается лучше. Вряд ли Мастер вызвал тебя просто так.
В итоге через час мы (сдавшись перед железными аргументами (а точнее перед мягким, уговаривающим баритоном) я все же взяла Даргана с собой) были в аэропорту Вены, а через еще три – уже приземлялись в аэропорте Хитроу.
Здравствуй, любимая работа. Прощай, обожаемый отпуск, я буду по тебе скучать и слать открытки.
Если, конечно, найду на них время.
– О, приехала?.. Чудно! Заменишь меня на суде! – без стука влетел в мою комнату Мастер. Нагло оглядел с головы до пят, потом еще и покрутиться заставил. Довольно хмыкнул: – Хороший цвет. На Марину стала еще сильнее похожа.
– Спасибо. А вы куда?! – возмутилась я. – И кого судить?!
– Любопытные долго не живут, Лайт…
– Но я же как-то выживаю!
– …это у тебя просто гены хорошие. – Александр, даже не реагируя на мои попытки отбиться, самолично экипировал меня в привычное вооружение, прикрепив по обе стороны пистолеты и запрятав за пояс пяток обойм. – А про суд… На месте разберешься. Давай бегом, у тебя минут пять осталось. Все, бывай.
И улетел в неизвестном направлении.
В итоге половина вампиров, проживающих в резиденции, могли узреть меня, на бешеной скорости несущуюся в зал суда. Про себя я на все корки костерила Лавьера, но ему, как известно, пофиг зимний лес.
– О, привет! – радостно кивнула мне Жанна. Мы быстро обнялись, и она молча протянула мне папку с делом. – Ты покрасилась?..
– Нет, седина сошла. Ох ты ж бляха от сандаликов!.. – выругалась я, увидев фотографию девочки-куклы. И истерично хихикнула. Звали ее максимально близко к тому, как ее окрестили мы. Алиисэн. – Как узнали имя?..
– Мастер развлекался. Голова у него, видите ли, болела после прогулок под солнцем. Кстати, где этот халтурщик?
– Свалил куда-то, – пожала я плечами, пробегаясь глазами по делу. – Думается мне, к Саре прямым ходом.
– Любофф!.. – глумливо хохотнула женщина, глянув на наручные часы. – Пора.
Мы открыли боковую дверцу, что была почти незаметна за тремя высокими креслами судей. Левая по праву пропустила меня вперед. В итоге я первая испытала счастье увидеть бледные лица, перекошенные жаждой крови маленькой девочки, что, сжавшись и забившись в ближайший к нам угол, сидела на скамейке подсудимых. И только заговоренная решетка защищала ее сейчас от горевших местью членов тех семей, детей которых они убили столь жестоко.
Мы с Жанной встали около своих мест. Вампиры встали, приветствуя нас. Лица многих мужчин были суровы, сдержанны, почти непроницаемы, а женщины едва сдерживали рыдания на пополам с рычанием в сторону Алисы. Сегодня они вживую увидели ту, что искалечила их жизни таким несчастьем. Снова. Я с опозданием поняла, что могла оказаться в их числе. Но обошлось. Обошло.
– Приветствуем членов великих семей! – Мой голос гулко прошелся по каменному залу, нарушая звенящую тишину.
– Сегодня мы собрались, дабы придать суду эту… девочку, – запнулась Левая. – Обвинение. За особо жестокое убийство Маргариты Коншиной, Сэмуэля Волловски и Каролины Рант, а также за покушение на убийство и причинение особо тяжкого вреда здоровью Радомиры Лайт, вы, Алиисэн, по законам, прописанным в Кодексе вампиров, приговариваетесь к смертной казни через… – Вампиры замерли, предвкушая. Я прикрыла глаза. – …к высшей мере наказания, – исправилась Жанна. Нет, ей было девочку не жалко. Просто «через отрывание головы» звучит как-то коряво.
Я заметила, как у некоторых мужчин дернулись руки, пара даже подалась вперед – так хотелось самолично совершить суд. Но, к счастью, такое право было только у Мастера и у Жанны. Иначе бы Алису просто разорвали на куски. Без преувеличения.
Но вывести ее из-за решетки предстояло мне. Я открыла дверцу и протянула девочке руку. Она убежать даже не пыталась, знала, что если не я, то еще около трех десятков разгневанных вампиров все равно поймают. И тогда уже даже я не в силах буду спасти ее. Поэтому она вложила свою ладошку ко мне в руку и безропотно вышла. Я проводила девочку к стулу, что стоял спиной к судьям, лицом – к «зрителям», усадила. И как можно безразличнее прислонилась к высокому судейскому столу.
– Последнее слово, обвиняемая.
Алиисэн повернула голову ко мне, и я в очередной раз поразилась, насколько же этот ребенок несчастен, ибо вырос в ненависти, видел только ненависть и только ненависть был способен испытывать. У нее ведь даже игрушек не было в детстве, которого, кстати, тоже не было.
– Вы не найдете Книгу! Просто не сможете! Да вам и не позволят!.. – Она истерично захохотала, и Левая сделал шаг к ней.
Я опустила глаза в пол. Оглушительный хруст шейных позвонков оборвал девичий смех, а на пол, в паре сантиметров от моих сапог, брызнула красно-оранжевая артериальная кровь полуэльфа-полувампира.
Всё.
– Что она имела ввиду? – спросила Жанна, когда мы шли по направлению к своим кабинетам.
– Понятия не имею. Но Дмитрий и Андрей до сих пор ничего не нашли. Даже следов каких-то, не то что целый замок. – Я пожала плечами. – Не знаю, что делать, если честно.
– Мам! Мама! – Дарган на всех порах несся ко мне, иногда с трудом избегая столкновения со стеной – так его заносило на виражах.
– Что случилось?! – хором вопросили мы с Левой, заподозрив самое худшее.
– Спокойно! – поднял руки парень. – Все в порядке. Просто… – Он вытащил из нагрудного кармана золотую пластину, что мы когда-то выковыряли из криптекса. – Ничего не напоминает?
Наши с Жанной головы столкнулись лбами над изображением пера и книги. Переглянулись. И синхронно отрицательно помотали головой.
– А мне почему-то очень напоминает Кодекс. – Сын с превосходством глянул на нас, за что был тут же дернут Левой за кончик острого уха. Обиженно надулся. Настоящий Кодекс он, конечно, видеть не мог, но в паре книг вампирской хроники из нашей библиотеки был максимально похожий на оригинал рисунок.
– Ну-ну, не пыхти, мелкий, – дружелюбно потрепала его по голове она. И мне: – Не хочешь проверить его догадку?
– Для этого нужно отыскать Мастера. – Скуксились мы втроем на диво похоже. – Ты как до этого додумался, гений? – вертя пластинку в пальцах, поинтересовалась я, идя уже по направлению к кабинету Александра.
– Дед Андрей позвонил, сказал, чтобы я еще раз проверил криптекс и прочие части головоломки на наличие чего-нибудь, что мы не заметили ранее. Да, они так ничего и не нашли, – подтвердил мою догадку Дар.
Естественно, в кабинете Мастера собственно Мастера не обнаружилось. Мы переглянулись и вздохнули. Не нужно быть семь пядей во лбу, чтобы понять, что он с нами сделает, нарушь мы его свидание с Сарой. Я вздохнула еще раз и рассеянно перевела взгляд в окно.
Там было на редкость светло для Лондона. Видимо, тому причиной был снег, что уже ровным слоем покрывал все, на чем мог удержаться: крыши, машины, почтовые ящики, подоконники… Солнцу сегодня не приходилось сражаться с тучами, на небе было ни облачка. В общем, денек выдался просто чудесный.
Один такой лучик заглянул в окно мрачного здания и, поиграв сначала с золотыми волосами Жанны, замерев на секунду на носу сына, окончательно запутался в моих волосах. А после уселся на моих руках, заставляя золотую пластину в моих пальцах ярко сверкать… Чего?!
– Это еще что такое?.. – воскликнула я, начиная вертеть пряжку под разными углами.
– Что-то зеленое, – протянул Дар, разглядывая вместе со мной.
Изображение чего-то, поверх рисунка Книги, то появлялось, то исчезало, в зависимости от угла попадания солнечных лучей.
– Это… лозы плюща! – поразилась Жанна. – Смотри, опутывает Книгу со всех сторон!.. Это плющ. Но… что это значит?!
– Английский Плющ, – прозвучало от дверей.
Мы подпрыгнули от неожиданности и одновременно повернулись к выходу.
Александр Лавьер прислонился к косяку плечом, спиной инстинктивно закрывая Сару от нас, будто мы были самыми что ни есть злобными и кровожадными вампирюгами.
– Светлого дня Вам, Мастер! – Вежливость – наше все.
– Темных ночей вам, Правая, – передразнил меня блондин, протягивая руку девушке и выводя ее из-за себя. Проводил до своего стула, молча указал на сидение. Сара, если и не хотела садиться, но противиться не решилась. Страх ее скорее подразумевался, чем чувствовался. Прогресс, однако. – Ну же, любопытные мои Варвары, я прямо-таки вижу, как вы сейчас лопните от незаданных вопросов.
– Причем здесь Английский Плющ? – спросила старшая по званию я.
– Что ты знаешь про принцессу Айви, Лайт? – опираясь на спинку собственного кресла, спросил Мастер в ответ. Среди нас пятерых, похоже, только Сара не догадывалась, что Александр выбрал место не случайно, а в непосредственной близости от ее волос и запаха.
– Ничего.
– Совсем?.. – притворно удивился Лавьер, издевательски подняв бровь. Вот ведь, старый кровопийца!..
– Совсем, – буркнула я.
– Я знаю, – внезапно поднял глаза мой сын. Мастер кивнул, мол, слушаем тебя. – Принцесса Айви, известная также как Принцесса Английского Плюща, была сестрой Брайер Роуз, Спящей Красавицы. По преданию они входили в круг Шести цветов, который создала богиня цветов Флора, дабы с помощью своих подручных направить человечество к миру без войн. Брайер Роуз Флора подарила Розу, чтобы шипы этого прекрасного цветка защищали невинных людей. На это есть ссылка в сказке о Спящей Красавице. Когда она уколола палец о веретено, королевство затянули лозы с шипами, а сама девушка во сне сжимала в руке вечно цветущую розу.
– Но плющ не цветет, – покачала головой Жанна.
– Принцессе Айви же Флора подарила Английский Плющ, цветущий редко, но завораживающе, – перехватил рассказ Александр. – Ярко-желтые, как солнце, цветы стоят раскрытыми только до полудня, а после начинают сразу же закрываться. Дар Плюща был в том, чтобы пробуждать даже в самой заблудшей душе человечность. Мало, кто помнит эту сказку, но мне ее рассказал Никодим. Позже она стала преданием.
– Что за сказка? – завороженная тихим голосом древнего, спросила Сара.
«Пропала девочка!» – переглянулись мы втроем.
– Принцесса Айви была той, что поцеловала Принца-лягушонка, превратив его в человека, – глядя прямо в глаза девушке, бархатным баритоном выдал мужчина.
– Стоп. Никодим. Но криптекс создал Никодим, – соединила я две мысли.
– Правильно, Лайт, – недовольно скривившись, кивнул Мастер. – Порой Брайер Роуз олицетворяют с Марией Магдалиной.
– Ее символ – роза! Так же, как и у Грааля! Мы на верном пути!.. – И тут я кое-что вспомнила. – «Помнишь, как в легенде о Граале?..» – процитировала я его письмо, с которого и началась вся эта катавасия. – Так Вы знали!
– Нет. Я не знал. Теперь мы знаем. Осталось только найти замок, изъять Книгу, и ты махнешь обратно к Максиму, да, Лайт? Догуливать свой отпуск! – тут же кинул мне наживку Лавьер. У-у-у, интриган доисторический! – Серьезно, Ани. Перед тем, как… покинуть меня, Никодим сказал, что один из артефактов прячется так, что даже церкви с их поисками Грааля далеко.
– Мастер, а кто составлял Кодекс? – спросил Дарган, подаваясь вперед.
– Никодим, – последовал ответ. – Так. Дар, Сара, солнце мое, отвернитесь. Правая, Левая, ушки им прикройте. Особенно остроухому.
Обижаться на Александра сын не рискнул, поэтому молча повернулся спиной. Мы с Жанной послушно прикрыли молодняку уши, в то время как Лавьер отодвигал в особой последовательности книги на полках. Шкаф отъехал в сторону, открывая потайной отсек. Там Мастер приложил ладонь к сканеру, который считал отсутствие отпечатков и особые, точные до наномиллиметра, параметры руки. Потом луч прошелся по глазу, сканируя сетчатку. Пискнул замок, отворяющий дверь в хранилище.
Признаться, мне самой было интересно, но поворачиваться я не рискнула. Жанна, видимо, подумала так же, поэтому мы с ней переглянулись и благоразумно решили не нарываться.
Александр за нашими спинами пару раз чихнул, пробурчал что-то о том, что «неплохо бы их сюда загнать в наказание», и хлопнул каким-то ящиком. Вернулся через пару секунд и разрешил поворачиваться. К этому времени шкаф уже стоял на месте.
Мужчина держал в руках старую, потрепанную книгу в кожаной обложке и с золотыми уголками. Положил ее на стол и сделал приглашающий жест. Нам хватило трех секунд, чтобы распределиться вокруг книги. Стул решили убрать по принципу «так не достанься же ты никому», дабы не обидно было.
– Что мы ищем? – шепотом спросила Сара.
Уже «мы»?! Да Мастер мне голову оторвет, если я еще и тебя в это втяну. Нет, увольте. У меня только все налаживаться в жизни стало. Впрочем, увольнять тоже не надо.
– Они ищут все, что угодно. А ты, любовь моя, идешь к себе, выбираешь что-нибудь красивое и едешь обедать. Кому-то еда нужнее, чем… коварным упырям. – Явный намек на ее ассоциацию с вампирами, и девушка вспыхнула так, что даже вареные помидоры обзавидуются.
Да что вы, просто герой-любовник, фыркнула я про себя, с величайшей осторожностью открывая Кодекс и краем сознания отмечая, что Сара все-таки вышла.
Пахнуло пылью, она брызнула из приоткрытых страниц во все стороны, заставляя нас всех чихать раз по пять. Признаться, я и сама не знала, что искать.
– Может, пропустим через спектральный анализ? – предложила Жанна.
– Или инфракрасное излучение? – поддержал ее мой сын.
– Нет. Этот документ древнее всего, что когда-либо находили и пропускали через весь тот ужас, что вы сейчас перечислили. Ищем вручную… Эй! – Меня нагло приподняли за талию и переместили к окну. Мое место занял Мастер и, невесть зачем сверившись с пластинкой, начал осторожно переворачивать страницы.
– Без всяких «Эй!» Мой старший сын никогда не делал чего-то просто так. Видишь, сколько страниц нарисовано на пряжке?.. Чуть больше трети. Значит, что-то странное нужно искать именно в этом диапазоне.
«Чуть больше трети» мы проверяли около трех часов. Каждую страницу просвечивали на свет, пропускали через спектр (уговорить на это Лавьера стоило мне уменьшения срока отпуска вдвое!), а некоторые особо подозрительные участки Мастер даже нюхал. И ничего…
– Есть! Я нашла! – воскликнула Жанна, подпрыгивая на стуле.
Сейчас была ее очередь горбатиться над документом, поэтому у нас была свободная минутка на закусить. К нашей компании присоединился Максим, который, собственно, и принес это самое «закусить» и почти в приказном порядке оторвал нас с Даром от Кодекса. Я жевала конфетку, сынок азартно кромсал пирожное, пытаясь поделить его на пять равных частей, Максим от нечего делать наобум выдергивал книги с полок стенного шкафа, пять секунд пролистывал и ставил обратно, а Александр, закинув ноги на оставшийся от Бессмертного стул, лениво жмурился, походя на огромного белобрысого кота, и попивал яблочный сок из картонного коробка с помощью трубочки. Зрелище вышло забавным до безобразия, и когда Лавьер сообразил, почему мы все сдавленно хрюкаем в кулаки, укоризненно глянул на Максима. На что тот лишь развел руками: «Прости, крови девственниц в буфете не осталось!»
И сейчас нам хватило одного прыжка, чтобы столпиться вокруг Жанны плотным полукругом.
Страница по периметру была исписана мелкими цифрами, которые соединяли тире, а разделяли – вертикальные полосы. Код?..
– Это шифр Оттендорфа, – одновременно сказали Александр и Максим, переглядываясь.
– То есть?.. – спросил Дарган.
– Первая цифра – номер страницы, вторая – строки на странице, и третья – буквы в этой строке из какого-то конкретного текста, – разъяснил Бессмертный.
– Из Кодекса, – уверенно произнесла я.
– Давай, Жан, проверяй, – скомандовал Мастер. Впрочем, Левая начала задолго до его приказа.
– «Найди благородную птицу, она возьмет тебя за руку и проведет в чертоги знаний», – прочитала женщина то, что получилось.
– Чертоги знаний? Благородная птица?.. – Блондин поднял бровь, явно уже сомневаясь в здравом уме своего сына.
– Причем здесь всевидящее око? – Я была, видимо, единственной, кому двустишие показалось едва ли стоящим столь пристального внимания.
– Что?
Я молча указала на малюсенький значок внизу листка, в котором значился номер страницы. Око может означать только одно.
– Есть еще подсказка.
– Ты права, Ани. – Александр снова отодвинул меня и перевернул книгу на конец. – Где-то эту штуку я уже видел…
На заднем форзаце была выгравирована та же метка.
– Держи. – Максим протянул небольшой засапожный нож Лавьеру.
Тот кивнул, благодаря, и аккуратно прорезал бумагу, отделяя ее от кожи переплета. На чистой стороне была надпись на древнем.
«Чертоги сии откроются лишь при безоблачном дожде».
– Как-то маловато для подсказки, – неуверенно протянула Жанна.
– Почему же?.. В самый раз, – устраиваясь так же, как недавно Мастер, и заводя руки за голову, улыбнулся Максим. – «Безоблачный». Может, просто солнечный? Нужна каменная платформа, солнце и дождь.
– Вода, – поправила я. – Без облаков дождя не бывает.
– Ну вот и разобрались, – кивнул Александр, распрямляясь.
– Слушайте, а почему бы не использовать трубу? – вдруг спросил мой сын.
– Это какую? – насторожилась Левая.
– Подзорную. Один из артефактов Никодима, – пояснил Дар. – Она же не только указывает количество оставшихся артефактов, но и может направление указать. Да?..
– Вообще-то это имеет смысл, – задумчиво глядя в глаза Мастеру, пожал плечами Бессмертный. – И труба, и Книга – артефакты, так же, как и перо. И все они имеют излучение, причем не слабое. Значит, в непосредственной близости от источника, труба может указать направление. А у нас появится более конкретное место. Молодец, Дар.
