Текст книги "Карми (СИ)"

Автор книги: Laise

Соавторы: ,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Внизу что-то заскрежетало, собственное тело отозвалось волной легкого пока страха и чужой, хоть и знакомой ярости и голода. Кечи были голодны, очень голодны. Они не могли питаться энергией, которую собирала пирамида, им нужна была энергия живая, горячая. Он, Том, был идеальным блюдом. Том облизнул пересохшие губы и ступил в лабиринт, сворачивая за первым же поворотом. Ему нужно найти место, где он может расслабиться и сконцентрироваться на пирамиде и своих ощущениях. Без ее помощи ничего не получится, а он слишком закрыт и почти не слышит, не чувствует ее.

– Что? – почти паника в голосе Хэмсворта. – Том… где ты? Мы не слышим тебя… Том! – далеко, будто на другом конце пространств и времен.

– Тише, я здесь, – Том подавил очередное желание оглянуться. Чем дальше он заходил в лабиринт, тем сильнее смыкались над ним колонны и стены. Он набредал на ловушки, тупики, иногда кружил по одному и тому же месту. Здесь только зеркал не хватало. – Я просто… немного заблудился.

– Тогда попроси, чтобы Колыбель помогла тебе, – лихорадочно зашептала Джей. – Ты же Хранитель, ты сможешь. Ты там уже очень давно. Крис планирует начать снижение через полчаса по корабельному времени. Мы не знаем, сколько времени прошло у тебя, и как далеко ты продвинулся в пирамиде. Надеюсь у тебя все хорошо…

– Для этого нужно хотя бы остановиться, а у меня с этим сейчас проблема, – выдохнул Том, сворачивая в очередной раз. Может, действительно пора остановиться. Блуждать здесь он может бесконечно, а кечи все ближе. И будет лучше, если он встретит их подготовленным. – Почему они еще не высадились? Горючее у шаттла не бесконечное.

– На то, чтоб вернуться на борт «Струны» хватит, – отозвался Хэмсворт. – Мы уже сели у входа в пирамиду. Я не знаю, что ты сделал, но открылся парадный. Не тот, что мы раскопали, а самый настоящий парадный вход. И, разнеси меня духи космоса, это самое прекрасное зрелище из всех, что я видел.

– Это не я, – хмыкнул Том. – Пирамида встречает своего Стража.

…Фиолетовое свечение освещало площадку теплым пульсирующим светом, точно огромное сердце билось прямо здесь и прямо сейчас. Вход в пирамиду – светящийся портал, открылся сам. Переплетение вен расступилось, а плетенный же каменный пандус плавно врос в мертвую землю. Вверх устремились огромные столбы по углам зиккурата, и разошлись концентрическими кругами дальше и дальше и дальше, сколько хватало глаз. На площадках на вершинах столбов вспыхивали фиолетовые огни. Нестерпимо-яркие. И такие… родные. Пустующими оставались лишь два столба, так и не поднявшихся вверх.

– Нас ждут, – Хайлин кивнул на площадки и принялся облачаться в защитный костюм. – Это наши с хэймэ Тайлером.

– Да, – усмехнулся Крис. – Я так и понял. Где должен быть я?

– У входа, – пожал плечами омега-дарк. – Теперь физический контакт больше не нужен.

– Отличные спецэффекты, – хмыкнул Тайлер, следуя его примеру. – Надеюсь, это кто-нибудь снимет для потомков, – он оглянулся еще раз и вздохнул. Он все-таки не был дарком, а его Страж – лаской. – Думаю, нам контакт все-таки нужен.

Крис заблокировал челнок и, выбравшись из-за панели управления, принялся одеваться, так же быстро и сноровисто, как и Тай.

– Хэймэ Хиллэриен, на вашем месте я бы тоже оделся. Сейчас там почти нет атмосферы и очень низкая температура. Планета мертва. Без защиты вы можете погибнуть.

Хиллэриен молча кивнул, темнея лицом, но, получив костюм, недоуменно нахмурился. Слишком плотно, слишком узко. Как это можно было надеть? И как в этом можно двигаться?

«Хайлин? – позвал он, чувствуя смущение. – Это… обязательно? Я могу создать силовое поле, которое удержит воздух и тепло вокруг меня».

«Ты можешь отвлекаться, – Лин окинул Стража задумчивым взглядом. – Это самый большой костюм, и он принимает форму твоего тела».

«Хм? – Хиллэриен кинул на Хайлина странный, лукавый взгляд. – Мой наряд вряд ли подходит для этого. Мне надо раздеться?»

Хайлин покраснел, кажется, до корней волос.

«Ты можешь выйти в другой отсек… у нас не принято раздеваться при всех. Просто наша одежда более предусмотрена для ношения защитных костюмов. Я могу предложить свою помощь».

«Я надеюсь на нее», – Хиллэриен подхватил костюм и, кивнув наблюдающему за ними Крису, неторопливо направился за перегородку. Прямая спина, спокойное лицо… Только глаза сияют слишком ярко.

Хайлин глубоко вздохнул, пытаясь унять дрожь в руках и коленях, и направился следом за лаской. Прямая спина, широкие плечи, узкие бедра, плавная походка. Страж вызывал в нем странную темную дрожь, достаточно было только взглянуть на него. Просто почувствовать рядом нечаянное тепло его плеча.

«Костюм… придуман так, что будет контролировать твой пульс, температуру, частоту твоего дыхания и следить, чтобы с тобой ничего не произошло».

«Но он разработан для людей. Откуда ему знать, какой пульс должен быть у меня?» – резонно заметил Хиллэриен и, скрывшись от остальных за перегородкой, остановился и развернулся на месте.

«Мы можем посчитать…» – Лин подошел ближе, взял руку ласки и нащупал пульс – тонкую вену на запястье. Такую же, как на его собственном. Быстрее, чем пульс человека или дарка. Ненамного, но быстрее. Значит – выше давление и немного выше температура.

Хайлин сглотнул, и, взяв костюм, предназначенный ласке – принялся настраивать базовые параметры.

«Твои параметры немного выше, чем мои…» – дарк протянул ему костюм, стараясь не смотреть. Главное не смотреть, чтоб не загорелось глубоко внутри, не вспыхнуло.

«Твое сердце колотится быстрее, чем мое, – Хиллэриен стиснул его запястье, вынуждая посмотреть на себя. – Но это не страх».

«Не страх, – повторил следом за ним дарк. – Я омега, и это – желание принадлежать тебе. Потому что ты пробудил меня таким. И я хочу тебя. Но сейчас не время…»

Хиллэриен сузил глаза и, забрав у него костюм, отошел, снимая тунику. Будь она чуть короче, раздеваться бы ему не пришлось, но с этой длиной она бы только мешала.

«Я не знаю, что такое быть омегой. Но это оно заставляет тебя желать меня?»

«Нет» , – Хайлин покачал головой. – «Я хотел тебя… с того момента как увидел. А мое тело всего только последовало моему желанию. Боюсь что наша природа – это желание. Без желания быть с кем-то – не стать собой. Альфой или омегой».

«Но Хранитель не такой, как ты, – заметил Хиллэриен, с видимым сожалением избавляясь от своих браслетов. – А наш капитан – альфа, как я понял».

«Капитан альфой стал раньше… до того как встретил Хранителя», – дарк судорожно вздохнул и едва не заскрипел зубами. Сердце зачастило в груди, едва не выламываясь из клетки ребер. Помимо воли взгляд поднимался от пола, выше, прослеживая стройные ноги, бедра… краска сильнее заливала лицо, и в конечном итоге, Лин почти полыхал от жара.

«Встретив Тома, он не перестал быть альфой, хотя тот и не омега, – Хиллэриен кинул на него удивленный взгляд и понимающе улыбнулся. Тряхнул волосами, безжалостно скручивая их в хвост, и принялся облачаться в костюм. Непривычное одеяние казалось грубым, нелепым, почти раздражающим. Слишком мало воздуха, слишком тесно. – Кажется, мне нужна твоя помощь».

«Не перестал, просто отказался от права быть с омегой и зародить жизнь, – Хайлин подошел нехотя, тщательно скрывая собственное волнение и дрожь в кончиках пальцев. – Чем тебе помочь?» – совершенное тело в несовершенной упаковке.

«У капитана есть сын, – Хиллэриен оглядел себя в растерянности. – На тебе это смотрится по-другому. Кажется, здесь нужно что-то застегнуть, но я боюсь испортить».

«Если я все верно понял, омега капитана не был его карми и они расстались, когда на свет появился сын Криса» , – дарк чуть не плакал. Прикасаться, закрывая клапаны на костюме, было почти невыносимо, а тепло тела ласки почти обжигало его руки.

«Тише, – Хиллэриен стиснул его пальцы, когда он закончил. Невесомо погладил и мягко проник в мозг, прохладой успокаивая кипящую лаву сознания. – Я обещал, что буду твоим. И я твой. Все будет так, как ты захочешь, но сначала мы закончим наше дело» , – он мягко коснулся губами горячих губ и отстранился, покидая сознание, но не выпуская рук.

«Что же ваши Дарующие жизнь создали из нас, хэймэ? Мне кажется, что рядом с тобой я умираю. И рождаюсь снова и снова», – Хайлин судорожно вздохнул, а потом уткнулся ласке в шею, еще не скрытую высоким глухим воротом костюма.

«Ты хочешь жить, – Хиллэриен погладил его по волосам, чувствуя противоречивые, такие сильные эмоции Хайлина. – Своей жизнью, а не Холио. Я дам тебе ее, – он коснулся губами чистого лба и отстранился. – Нам пора идти» .

Лин кивнул и принялся застегивать оставшиеся клапаны.

«Шлем я дам тебе чуть позже… в нем легко разобраться, он подключается сам, как только опускаешь лицевую панель. Ты сможешь дышать, говорить, и будешь видеть то, что видят остальные…»

«Я знаю, что это такое, Лин, – мягко заметил Хиллэриен. – У нас были костюмы для путешествия меж звезд, но нам, тем, кто был с Колыбелью, было запрещено покидать поверхность планеты».

«Хорошо, – кивнул дарк и отстранился, стараясь не смотреть на ласку. Больно и хорошо. Но лучше не дразнить самого себя. Так только хуже. – Идем?»

«Да, нам пора» , – Хиллэриен аккуратно взял его пальцы, несильно сжал и повел Хайлина за собой, на ходу привыкая к новым для него ощущениям слишком плотно облегающего костюма.

…Это было сложнее, чем он думал. Там, где проходили кечи, энергия пирамиды словно умирала. Они не высасывали ее, они ее… меняли, оскверняли. Будь у Тома больше познаний, он бы, наверное, смог бы объяснить хотя бы для себя это, но он был простым изыскателем, а не ученым. И кечи все приближались.

Он видел их, все также чувствовал. Найти себе местечко он смог довольно быстро, но вот настроиться на пирамиду так, как было нужно, получилось не сразу. Ему почти силком пришлось выкинуть мысли о Крисе из головы, но когда ему это удалось, Том Хиддлстон исчез из этого мира, став частью пирамиды.

Он видел, как приземлился челнок. Как вышли из него четверо – два Жреца и два Стража. Как они заняли свои места, готовые помешать врагам выйти. Но Том уже знал, что не отпустит кечей.

Два тройственных союза – говорил Хиллэриен. Шесть сердец, бьющихся в унисон. Энергия окружала слишком хрупкую физическую оболочку. Энергия сильная, яростная, плотная. Она с легкостью выдерживала энергетические удары, которыми Том попытался их достать, как только обнаружил ловушки, спрятанные ласками.

Том выдохнул, распрямляя плечи, и отдал мысленный приказ. Пирамида знакомо завибрировала, содрогнулась, отвечая, и тяжелые каменные плиты опустились, запечатывая все входы и выходы. Кечи не выйдут отсюда. Даже если он проиграет.

– Хэймэ Хэмсворт… – Хайлин нахмурился, глядя как лепесток за лепестком, венка за венкой закрывается пирамида.

– Не знаю, – отрывисто бросил дарк, впиваясь взглядом в стремительно темнеющий портал. – Это не мы. Зачем Том… зачем Хранитель делает это? Мы ведь здесь, мы сумеем закрыть выход!

Хиллэриен молчал долго. Он проспал слишком много лет для того, чтобы чувствовать Колыбель также же хорошо, как когда-то. Но он слишком хорошо помнил ее Хранителей. Всех тех, кто ушел, сражаясь до последнего вздоха.

– Он запер их и себя. Даже если он проиграет… они не выйдут, пока еще один Хранитель не откроет Колыбель. – Это смерть. Смерть всех тех, кто спал, ожидая своего часа в капсулах.

– Нет…

Хэмсворт дышал тяжело, как загнанный зверь. Его ярость кипела, перехлестывая, кажется, через край, она горчила на губах, она светилась вокруг Стража лиловым ореолом. Его карми заперт там. Его судьба, его жизнь заперта там, а он ничего не может сделать.

– Хэймэ Хиллэриен… – Хайлин бросил взгляд на ласку, только за щитком его лицо не выражало ровным счетом ничего. – Что мы можем сделать сейчас? Мы не можем позволить им погибнуть.

– Ничего, – Хиллэриен медленно закрыл глаза. – Только Хранитель сможет открыть Колыбель. Мы должны верить ему. Том знает, что его ждут. Он вернется.

– Вернется… – сквозь зубы выцедил Крис. – Ждать?

Это не просто сложно. Это чудовищно сложно. Ждать. Видеть налитую грозным светом пирамиду, видеть, как она вспыхивает, пульсирует точно от боли. И ничем не помочь!

– Хэймэ… Хиллэриен… – Лин взял Стража за руку, привлекая к себе внимание. – Том сможет?

– Их шестеро, – негромко произнес тот, все так же глядя на пирамиду. – Две тройки – это серьезная сила. Я не знаю пределов возможности Хранителя. Но я верю ему и верю в него. Он услышал мой зов. Он пришел. Я верю в судьбу.

Лин вздохнул, а потом вызвал ласку по закрытой линии.

– Он не услышит, хэймэ. Но неужели нам действительно остается только ждать? Неужели мы совсем ничего не можем для него сделать? Ничем не можем помочь?

“Он не должен отвлекаться на нас, – мысленно ответил ему Хиллэриен. – Так что это к лучшему. Мы в безопасности и пока Хранитель в этом уверен, его внимание будет сосредоточено только на враге. Но мы должны быть готовы, когда все закончится. Хранителю понадобится энергия, много энергии, чтобы жить. Эта битва заберет ее у него всю».

Вдоль пирамиды заструился яркий свет, и вдруг внешние стены пришли в движение. Заскрежетали, застонали и, дрогнув, начали двигаться, выстраиваясь.

«Лучше бы мы тоже подвергались опасности», – ответил Лин, глядя, как ступени выравниваются, превращаясь в гладкие монолитные ровные стены. Пирамида закрывалась, повинуясь приказу своего Хранителя…

Но Хиллэриен промолчал. С тревогой и почти ужасом он смотрел на теперь закрытую Пирамиду. “Он запечатал ее. Теперь ни капли энергии не покинет ее стены. И входов-выходов теперь тоже нет”.

«Мы будем ждать. Столько, сколько потребуется».

Там, на другой колонне, Крис поднял лицо к черной бездне космоса и закричал.

…Руки дрожали от напряжения. Воздуха не хватало, и Том, едва проверив результаты анализа воздуха, сорвал шлем с головы, делая жадные глотки. Чем больше он сливался с пирамидой, тем быстрее его покидали силы и тем сильнее размывался окружающий мир. Он чувствовал, как бьется ее невидимое сердце. Как она дышит и стонет от присутствия чужаков. Это ее энергия текла по его венам вместо крови. Через ее узкие окна-бойницы он смотрел в чернеющее небо.

Они шли к нему, шли неумолимо, прорывая тонкие стены, словно бумагу и обходя монолит. Все ближе и ближе к его лабиринту. Они чувствовали его энергию, они были голодны.

Том закрыл глаза, снова позволяя хаосу сияющих нитей, выраставших прямо из стены и пола, окутать его. Ему больше не надо было ничего произносить вслух. Достаточно было одного желания. И он желал. О, как он желал…

…Пол заходил ходуном, когда рухнула плита в главном зале. Расколовшись на тысячи осколков, она погребла под собой одного из кечей и сразу же опало сияние катящегося шара. Он словно распался на две половины. Трое плюс два. Но ответный удар был силен. Энергия черная, как нефть лизнула стены, и Том застонал сквозь зубы от боли в смятых, словно бумажный лепесток, розеток сияющих фиолетовым вен. Зажмурился и мотнул головой, посылая импульс. Ветвистая молния сорвалась с потолка и заплясала по меньшему шару, шипя и рассыпая искры. Том зарычал, стискивая пальцы, сложенные домиком, и еще десяток разрядов окутали марево энергетического щита, слабеющего с каждой секундой.

– Сдохни, сука… Сдохни, сдохни, СДОХНИ!!!

Отчаянный визг был ему ответом. Лишь на мгновение Том увидел оскал лишившегося своей защиты противника, а в следущую секунду только дымка завилась там, где стоял один из оставшейся двойки. Том скупо улыбнулся, отдавая приказ, и стены, дрогнув, двинулись навстречу друг другу, ощетинившись обрывками каменных осколков. ОН остался один, ему не уйти. Поняв, что попал в ловушку, кечи закричал, заметался, беспорядочно посылая импульсы и удары, но те только бессильно рассыпались, оплавляя камень.

Том выдохнул и откинулся на стену позади себя. Дрожало тело все сильнее, но оставшаяся тройка подобралась уже слишком близко. Том мотнул головой, но сорвавшаяся с потолка плита не принесла вреда: противник был слишком быстр. Ловушки под ногами тоже оказались бесполезны. Подгоняемые запахом смерти и яростью кечи преодолевали уровень за уровнем, обходя опасные места и не растрачивая силы для ответных ударов. Ближе и ближе.

Том вскинулся, почувствовав их. Здесь. Они здесь. Он смотрел сквозь стены невидящими, сияющими фиолетовым светом глазами и чувствовал, как текут по щекам горячие злые слезы. Энергетическое поле, окружавшее кечей, клубилось черным, искрило. Вот от него отделился тоненький ручеек, завихрился под потолком, словно выискивая добычу, и набросился на ближайшую стену, и та растворилась, исчезла, поглощенная тьмой. Как и следующая за ней, и еще одна. Они падали одна за другой, разбивались, расступались перед энергией, противопоставить которой Тому было нечего. Разве только…

Улыбка скользнула по искусанным, побелевшим до синевы губам. Отличное будет шоу. Жалко, что не увидит никто…

Он сделал пару глубоких вдохов-выдохов, заставляя себя успокоиться. Он сможет. Сможет. Где-то в нем дремлет энергия «Звезды Ласок». Просыпайся, ты нужна мне…

Дрожат пальцы, суставы словно выдирает чудовищная сила. Том сжался, а потом распрямился вдруг резко, раскидывая руку, отпуская и призывая.

Сердце пирамиды в ответ словно замерло на секунду, а потом ответило на призыв. И заструилась энергия, заторопилась, наполняя вены, стекаясь к Тому. Верхние и нижние уровни, все, что есть. Все. Нужно больше, еще больше. Отключились капсулы со спящими ласками, опустело хранилище, гас свет, бессильно провисали энергетические мостики и щиты. Вся энергия пирамиды стекались к нему, и когда ее стало слишком много, Том закричал, обрушивая всю ее мощь на текущую по лабиринту тьму.

Это было похоже на удар. Удар исполинской силы, от которого, кажется, вздрогнуло все, включая бесконечно далекое небо. Холодные сверкающие льдинки звезд содрогнулись. Столбы под ногами качнулись и стали стремительно опадать вниз. Вниз. Вниз… Крис уже знал. Он понял, ЧТО случилось.

Внутри него свернулась гигантская пружина, которую только что отпустили, и она развернулась, больно приложив отдачей и его самого. Чудовищная сила будто бы с корнем вырвала из самого сердца дрожащую фиолетовым нить и втянулась внутрь монолита.

– ТОМ!!! – он соскользнул с постамента прежде, чем площадка, венчавшая столб, коснулась поверхности. Он несся к зиккурату огромными скачками, и, достигнув начала почерневшей стены, побежал по ней, будто преграды не существовало, а наклонная стена, устремившаяся вверх, была лишь продолжением идеальной беговой поверхности.

– Хэймэ! – Хайлин отстал безнадежно. Успеть за развившим скорость альфой было нереально. – Хэймэ Тайлер! Хэймэ Хиллэриен!

Его намного и основательно опередила Джадда.

– С дороги, малыш… – челнок, подняв взвесь серо-черной пыли, пронесся мимо, выпустив трал, за который и уцепился Крис. Едва он достиг раскрытой вершины пирамиды, как трал буквально обрушился вниз, погружая дарка, как наживку в недра умершей пирамиды. – Быстрее, парни… думаю, вам нужно поспешить, и попытаться вытащить тех, кто уцелел.

– Пусть «Струна» возвращается, – рыкнул Тайлер, чувствуя, как с каждой секундой слабеет. Та неведомая энергия, что наполняла его здесь, уходила, испарялась. – Сажай челнок, и отправляй к нам остальных. Нам нужна помощь. И пусть кто-нибудь пробьет нормальный вход, иначе возиться будем долго. И готовят медотсек. Будем надеяться, что кто-нибудь уцелел.

– Корабль заходит на посадку, – отозвалась Джей. – Они уже разворачивают коконы, Сейчас прибудут еще две шлюпки и начнут экстренный спуск. Я надеюсь, нам удастся хоть кого-нибудь вытащить оттуда. И первым – этого невыносимого авантюриста.

– Не мешайте, – глухим, каким-то надтреснутым голосом произнес Хиллэриен, глядя на залитую мертвым светом планету потухшими глазами. – Страж никого не подпустит сейчас к своему Хранителю. – «Надеюсь, что он жив» так и не прозвучало.

Время текло. И текло слишком медленно. Так медленно, что Крису казалось, будто он не бежит, а ползет. Не падает сквозь толщу переплетенных мертвых камней, а завис где-то между ними. И никак не может достичь центра. Он слышал, как переговариваются люди. Слышал, как отозвались заходящие на посадку шлюпки. Но молчал и продолжал двигаться. Теперь он видел маячок Тома. Видел, что тот все еще жив, потому что в противном случае маячок горел бы алым. Но тот все еще мелькал тревожным зеленым. А значит, его беспокойный карми все еще жив.

– Том… – дарк переключился на приватный канал и позвал его. – Том… слышишь меня? Я иду к тебе.

Он не помнил сколько спускался и как долго пробирался в путанице переплетений лабиринта переходов. Не помнил и помнить не хотел. Мертвая пирамида угнетала и пугала. Но еще больше пугало молчание Тома.

Крис шел, бежал, полз, спускался, снова шел, бежал, пока не почувствовал: все. Это все, он пришел. Это – самое сердце места. Центр, и здесь – Том.

Свет выхватывал пространство, превращая ветви-вены в гротескные тени. И среди этих теней изломанной игрушкой лежал Том.

– Эй… – Хэмсворт рухнул на колени, осторожно поднял на руки безвольное тело, прижимая к себе. Соединив собственный костюм с костюмом Тома, он принялся тестировать системы и считывать показатели. Жив. Слаб… – Том… карми… мой карми, вернись ко мне…

– Крис, Крис, – голос Тайлера звучал издалека, словно из колодца. – Он ослаб и сильно, если верить телеметрии. Его надо поднять наверх. Крис! Или нет, оставайся там, к вам сейчас спустятся.

– Я иду, – глухо отозвался дарк. Он нашарил шлем Тома и осторожно надел его на голову Хиддлстону, опустил лицевой щиток, запуская систему жизнеобеспечения и, подняв его на руки, медленно пошел к выходу, поминутно сверяясь с планом лабиринта. – Пусть меня встретит кто-нибудь… я не уверен, что отыщу дорогу назад.

«Я буду твоим проводником, Страж, провожу тебя, как провожал меня Холио в своих мыслях, – прохладный голос Хиллэриена был спокоен. – Позволь мне увидеть твоими глазами все, что перед тобой, впусти меня. Обещаю, я буду только направлять».

«Все что угодно, хэймэ», – отозвался дарк, на секунду прикрывая глаза. Это просто, заставить себя не думать, не чувствовать и открыться, как открывается шлюз. Позволить чужому разуму не просто касаться себя, но и войти, увидеть твоими глазами. Это было почти естественно. Как странно повлияло на всех них это место. Но… и это не важно. Важно выйти. Важно спасти тех, кого спасти еще можно.

«Хорошо. А теперь иди, просто иди и слушай меня. Ты должен держать свой разум открытым. Я буду тебя направлять, ты сам будешь знать, где повернуть. Но поторопись. Колыбель забрала почти всю энергию твоего карми».

«Нам понадобится помощь, хэймэ… но я готов отдать за него всю свою энергию до капли. Он – моя жизнь…»

Поворот. Крис увидел его за пару вздохов. Увидел не своими глазами, увидел чужой памятью, живущей в нем. Снова поворот… долгий прямой отрезок и несколько ступеней вниз, сменяющиеся длинным пологим пандусом, плавно поднимающимся выше. И снова поворот, и снова… лестница вверх, хаос нагроможденных камней – разбитых вен. Крис шел, шел, шел, не оглядываясь, не размышляя, просто шел, повинуясь указаниям ласки, пока резкий свет прожекторов не резанул по глазам. Добрался. До верхнего уровня, и до подъемника. Каким чудом – он старался не думать. Главное, что добрался. Главное, что в стороне от пирамиды стоит «Струна» и три челнока. Главное, что его люди выносят из пирамиды заключённые в коконы высокие фигуры – уцелевших ласок.

– Все будет хорошо, Том… все будет хорошо!..

Никогда еще медотсек на «Струне» не принимал столько… пациентов. Заключенные в коконы ласки спали. Их было не много. Две дюжины выживших. И еще столько же погибших пришлось оставить.

Неделя на поверхности, когда они вгрызались в плоть погибшей пирамиды, пытаясь спасти хоть что-то из оставленного в хранилищах ласок, не принесла почти ничего. Полсотни артефактов, образцы грунтов, образцы камня, из которого была выращена пирамида – вот и все, чего они смогли достичь. Но самое важное – ласки – были здесь, в медицинском отсеке.

Им так же удалось отыскать остатки «Небесного пилигрима», судна, на котором прилетел Хайлин. Остатки и «черный ящик», в котором сохранились бортовые записи и дневник капитана. Еще одной загадкой стало меньше.

– Капитан – последний, кто оставался в живых после того, как погиб остальной экипаж, а Лин попал в капсулу Холио… Он прожил еще месяц без энергии, надиктовывая свои размышления для дневника. Страшно… знаешь, мне почему-то вспомнился ковчег. Нам с тобой чертовски везет на такие вот… гм… приключения, – Крис осторожно тронул непослушные прядки волос Тома и вздохнул. Он ждал уже десять дней. Неделю, которую они провели на планете, и уже третий день в космосе.

«Капитан? Я могу зайти»?

«Заходите, хэймэ» , – привычно уже отозвался Хэмсворт, поднимая взгляд на непрозрачную ширму, отделявшую этот закуток от остального отсека.

Хиллэриен вошел тихо, очень осторожно. Чтобы не привлекать внимание экипажа, он не стал снова надевать ту одежду, в которой его нашли и взял то, что нашел для него Хайлин. Но даже обычные брюки, которые были непривычны ласке и рубашка, которую ему явно хотелось снять, были не в состоянии скрыть его инопланетной сущности. Слишком правильным было его лицо, резко-красивым.

«Капитан Хэмсворт, – к обычному человеческому обращению он тоже еще не привык, и оно давалось ему с трудом. – Я хотел бы обратиться к вам с просьбой и советом».

Крис жестом пригласил ласку присесть.

«Постараюсь помочь вам всем, чем только смогу».

«Спасибо, – Хиллэриен кивнул, но остался стоять. – Я не задержу вас надолго. Несколько часов назад ваш Жрец дал мне книгу о… вашей расе, капитан, и сказал, что мне может не понравиться там написанное. Эта книга стоит того, чтобы ее читать? Там действительно написана правда о вашем мире?»

«В ней та история, что известна всем. Так что, наверное, да, правда. Никто из нас не присутствовал при событиях, описанных в этой книге», – Крис пожал плечами и улыбнулся.

«Хорошо, тогда я ее прочитаю, – Хиллэриен отвел взгляд. – Я хочу понять Хайлина и вас, но чувствую себя слепым, ищущим дорогу на ощупь, – он немного помолчал, а потом произнес: – Для вашего карми было бы лучше, если бы вы забрали его отсюда туда, где ему было хорошо. Здесь он не чувствует себя дома».

«До места, которое я зову домом – далеко. Все, что я пока что могу – забрать его в свою каюту. Там тише, и нет паникующего помощника Тома», – дарк усмехнулся. – «Спасибо, я как-то совсем не подумал об этом… Я могу попробовать помочь вам. Не все, что пишут в книгах – правда».

«Не я сейчас – ваша забота, – Хиллэриен покачал головой, отступая к двери. – Но обещаю, что обращусь к вам, если появятся вопросы. Спасибо, капитан» ,– он улыбнулся, кивнул еле заметно и вышел также бесшумно, как вошел.

Крис проводил его долгим взглядом, а потом тряхнул головой и поднялся. Отключил датчики, считывающие данные Тома, оставив только один, чтоб медики не впали в истерику и, подхватив Хиддлстона на руки, вышел из бокса.

– Знаешь, это ведь прекрасная мысль, уйти из медотсека. Помнится, тебе понравилась моя каюта. Она не такая помпезная и большая как твоя, и много уютнее. И там есть настоящая постель. А если ты наконец изволишь проснуться, то я приготовлю тебе завтрак. Ты все проспал…

На них не косились. Просто бросали понимающие взгляды. То, что Хиддлстон – его карми перестало быть секретом. Да и надо ли это скрывать? Кому не нравится – пусть не смотрит. Тома слишком любили и уважали, чтобы в чем-то упрекать или обвинять.

До каюты Крис добрался быстро. Много быстрее чем обычно. Наверное, потому что обычно он предпочитал оставаться с Томом как можно дольше. А теперь – просто возвращался почти-домой.

Едва за спиной закрылась дверь, едва в каюте воцарилась тишина, не нарушаемая даже мерной работой маршевых двигателей, как дарк прошел к постели и бережно опустил драгоценную ношу на несмятую постель. Все верно, он уже давно не спал в ней. В экспедициях он почти никогда не спал. Исключения составляли те несколько раз, когда он был с Таем. И Томом.

– Вот, дома. Мне не хватает тебя, мой карми. Очень не хватает.

– Мне тебя тоже, – еле слышно выдохнул Том. Ресницы задрожали, губы скривила слабая улыбка, но глаза он так и не открыл. Словно сил не было. – Спасибо, что разбудил. Надо было раньше.

– Не получалось, – с тихим вздохом шепнул дарк, а потом растянулся рядом с ним на постели, обнимая за талию. – Ты очень настойчиво отказывался просыпаться и продолжал восстанавливать силы. Так что придется тебе поваляться еще немного. Правда, разобраться в двигателях можешь только ты, так что пока мы просто разгоняемся…

Том вздохнул и повернул голову, уткнувшись лбом в его плечо.

– Тогда ты еще можешь побыть немного рядом. Я больше не хочу видеть темноту.

– Могу, – Крис коснулся губами его макушки. – И побуду. Я боялся, что потерял тебя. Что не успею вынести, что ты умрешь у меня на руках. Ты чудовище, карми. Я тебя больше никуда не отпущу одного.

– Я все испортил, да? – Том с видимым усилием повернулся, вытягиваясь рядом с Крисом и вжимаясь в его тело крепче. – Я уничтожил ее. – Будь у него больше сил, он бы выл от тоски и чувства вины. Но эмоции словно выгорели вместе с той вспышкой, уничтожившей все. Он чувствовал, как умирала пирамида… Она дала ему новый смысл жизни, а он убил ее.

– Нет, – дарк с силой обнял его, пытаясь если не успокоить, то хотя бы согреть своим теплом. – Мы спасли многих. И уничтожили тех, кого не добили в свое время ласки. ТЫ уничтожил их. А ласки… сейчас они в коконах, но я сильно подозреваю, что ты не уймешься, пока не найдешь, куда же делась основная их часть. Не все же застряли на Бете. Да и в системе Радуги мы обнаружили лишь остатки перевалочного пункта ласок.

– Нет, – Том на мгновение напрягся. – Мне пора остановиться. Теперь это дело Хиллэриена. Ему нужна цель. А мне… Никогда не думал, что я это скажу, но я больше не хочу ничего. Только вернуться домой.

– Ты уверен? – от неожиданности Крис приподнялся, опираясь на локоть, глядя в усталое лицо любимого человека. – Но как бы там ни было – я всегда буду с тобой, карми.

Том хмыкнул:

– Ты был рядом все это время. И сейчас рядом. Я всего лишь понял, что на самом деле важно для меня.

– Вот как? – вскинул бровь дарк. – Не прошло и сколько?.. много лет. Но знаешь, я рад. Что ты жив. И что решил для себя что-то. Но я хочу быть уверенным, что ты действительно так думаешь, а не обвиняешь себя за что-то.

– Крис… – Том поморщился. – Черт… Я виню себя во всем. Но не хочу сейчас об этом говорить, прости.