Текст книги "Тьма внутри (ЛП)"

Автор книги: Kurinoone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 50 страниц)

– Сириус, мой мальчик, что случилось? – в поле зрения Сириуса появился опустившийся на колени Дамблдор.

– Альбус, мы поймали его! Мы схватили Тёмного Принца! – Сириус подумал, с каким воодушевлением звучит, наверное, его голос.

– Отлично, мальчик мой! Где он?

– Здесь, в штаб-квартире, вы должны прибыть как можно скорее вместе с медсестрой, – Сириус слегка съёжился под взглядом старого волшебника.

– Он сильно ранен? – из глаз старика исчез даже намёк на веселье.

– Э-э-э… Я… я не знаю. Во всяком случае, ему нужна медицинская помощь, – теперь уже Сириус чувствовал, что вина давит на него как пресс.

– Я буду у вас с мадам Помфри так скоро, как смогу.

Сириус вытащил голову из камина и подождал, пока пройдёт головокружение. Бросив взгляд на мальчика, он с удивлением обнаружил, что в комнате находятся Хмури и Кингсли.

– Привет, ребята, а я и не слышал, как вы вошли. Где Джеймс и остальные?

– В министерстве, конвоируют пленных Упивающихся, – ответил Хмури, не сводя глаз с лежащего на полу мальчика.

– Дамблдор скоро будет здесь, – сообщил Сириус, наблюдая, как Хмури подходит к находящемуся без сознания пленнику и проверяет пульс.

– Ослаб, но ещё дышит, – подытожил он. Потом вдруг заломил юноше руки за спину и с помощью палочки принялся связывать их. Начавший приходить в сознание юноша издал полный боли крик. Сириус вдруг вскочил на ноги.

– Подожди, Аластор, что ты делаешь? – вмешался он, подходя к Хмури – тот невозмутимо проверял крепость пут, не обращая внимания на вскрик мальчика и его хриплое дыхание.

– Хочу убедиться, что щенок не сбежит и не проклянёт нас без палочки, – теперь старый аврор обыскивал связанного врага, извлекая спрятанное под одеждой оружие. Сириус с уважением покосился на вытащенные и отброшенные в сторону кинжалы.

Он заметил, что мальчишка пришёл в себя и тоже смотрит на них. Юноша инстинктивно попытался остановить Хмури, но понял, что не может пошевелиться. Дёрнулся, чтобы освободиться, но тут же вновь закричал от боли в сломанных руках и запястьях. С болью в сердце Сириус наблюдал, как парень начинает паниковать, зелёные глаза, в прорезях маски мечутся по комнате. Потом эти глаза встретились с его собственными, и Сириус содрогнулся – в них плескалась боль.

Тем временем Хмури не проявлял ни капли сострадания. Он встал, сгрёб в кучу найденное оружие и внезапно со всего размаху пнул связанного пленника в бок. Тот застонал, пытаясь сдержать крик, и сжался в комок, чтобы защитить и так уже сломанные рёбра.

– Хмури! Достаточно! В этом нет нужды, – Сириус схватил аврора за руку – тот уже собирался пнуть лежащего юношу ещё раз – и оттащил в сторону.

– Нет нужды, говоришь? А я думаю, есть. Этот… этот маленький кусок дерьма виноват в том, что Алиса и Френк… Этот монстр сжёг их дотла! Он ранил наших товарищей… Я его убью!

Хмури вырвался из хватки Сириуса, нагнулся над юношей и, схватив его за волосы, заставил встать на ноги. Лицо мальчика исказилось от боли. Хмури дёрнул его за волосы и прорычал, наклонившись к его лицу:

– Ты сейчас заплатишь, парень, даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни!

Сириус быстро взглянул на Кингсли, но аврор стоял поодаль с непроницаемым выражением лица. Его лицо и мантию покрывала засохшая кровь из сломанного носа, и, похоже, его совершенно не волновало, что Хмури сделает с израненным ребёнком.

Сириус мысленно взмолился: пусть Дамблдор поскорее придёт, только он мог совладать с нравом Хмури. Он снова шагнул к старому аврору.

– Хмури, в самом деле! Ты считаешь, это правильно? Он заплатит за все свои преступления. Ты не должен этого делать, – он старался говорить спокойно – крик всё равно не действовал.

Хмури повернулся к Сириусу, отпустив волосы юноши; тот мешком упал на пол.

– Правильно? Тут ничего не правильно! Разве правильно, что Длиннопоппов убили в их собственном доме? Разве правильно, что Невилль так рано осиротел? Разве правильно, что Джеймс едва не расстался с жизнью? А? Отвечай!

При упоминании Джеймса Сириусом внезапно овладели ярости и злость. Он вспомнил свои чувства, в тот момент, когда нашёл своего лучшего друга лежащим на земле в луже крови. Вспомнил, какой страх пережил, увидев тот страшный кинжал, торчавший у него из груди. Джеймс мог умереть! Ослеплённый гневом, Сириус шагнул к юноше, которого держал Кингсли – сам он стоять не мог. Он пробежал пальцами по угольно чёрным волосам мальчика и рывком запрокинул ему голову, не обращая внимания на вырвавшийся у того хриплый вздох.

– Думаю, пора нам посмотреть на твоё хорошенькое личико, не возражаешь? – издевательски проговорил он.

Глаза юноши в ужасе расширились, он забился, пытаясь вырваться.

– Н-нет! – выдавил он.

Сириус рассмеялся и выпустил волосы юноши, тот попытался отклониться, но Кингсли толкнул его обратно.

Сириус сорвал серебряную маску, закрывавшую лицо мальчика. То, что произошло потом, он помнил до конца жизни.

Он задохнулся и отшатнулся назад. Кингсли удержал юношу, но, бросив взгляд на его лицо, почувствовал слабость в ногах. Хмури застыл, в шоке открыв рот.

Сириус смотрел на точную копию человека, который был ему ближе, чем брат. Смотрел в ярко-зелёные глаза – без этой жуткой маски сразу стало ясно, что они точно такие же, как у Лили. Других доказательств не требовалось, Сириус точно знал, кто этот юноша. Сын Джеймса и Лили, его крёстный сын.

– Гарри? – выдохнул он.

Гарри не ответил. Он злобно смотрел на Сириуса, стараясь не поддаваться боли, терзающей его тело.

– Гарри? Ты…ты – Гарри Поттер, – Сириус шагнул к крестнику.

Услышав своё полное имя, юноша поднял голову и глухо, с трудом произнёс:

– Меня зовут Гарри Марволо!

Сириусу показалось, что небо упало на землю. Шагнув к юноше, он схватил его за плечи. Гарри вздрогнул от боли, но не издал ни звука.

– Нет! Ты – Гарри Поттер. Ты сын Джеймса и Лили. Гарри Поттер, – Сириус наивно полагал, что от мальчика скрыли правду.

Не обращая внимания на острую боль в руках, Гарри с силой передёрнул плечами, сбрасывая ладони Сириуса.

– Нет! Я – Гарри Марволо, сын Лорда Волдеморта!

– Гарри, пожалуйста… – Сириус не договорил: вспышки зелёного света возвестили о прибытии новых действующих лиц. «О, Мерлин, только бы это оказался не Джеймс, пожалуйста, только не сейчас!» – взмолился Сириус. Круто развернувшись, он увидел чрезвычайно озадаченного и поражённого Дамблдора и Мадам Помфри, стоящих у камина.

Снова повернувшись к Гарри, Сириус вздрогнул – с такой ненавистью юноша смотрел на Директора.

Дамблдор же, смотрел на Гарри с непередаваемым выражением лица и, казалось, настолько шокирован, что потерял дар речи.

Наконец заговорил Хмури.

– Альбус, вряд ли такое возможно. Должно быть, это ловушка, – он подозрительно покосился на Гарри, точно ожидая, что тот сейчас выпрыгнет из кожи или выкинет ещё какой-нибудь фокус.

– Это Гарри Поттер, я не могу ошибаться, – решительно объявил Сириус, делая шаг вперёд.

– Развяжите его, – спокойно велел Дамблдор Хмури.

– Что? – озадаченно переспросил Хмури. До Сириуса не сразу дошло, что Дамблдор говорит о магических путах.

– Ах, да… – проворчал Хмури и, пробормотав освобождающее заклятье, взмахнул палочкой.

Гарри тут же прижал повреждённую руку к груди и, не сдержавшись, застонал от боли. Кингсли вздрогнул и отпустил юношу, тот, будучи не в состоянии держаться на ногах, упал. Сириус и Дамблдор одновременно бросились к нему, чтобы помочь, но Гарри, метнув в них разъярённый взгляд, отшатнулся. Дамблдор смотрел на ребёнка, которого когда-то считал «избранным». Он до сих пор не мог поверить в случившееся. Гарри Поттер жив! Это просто чудо.

Гарри быстро, прерывисто дышал. Здоровую руку он осторожно прижимал к боку, чувствуя, что сломанные рёбра буквально торчат наружу. Он ощущал страшную слабость. Голова раскалывалась от боли, к горлу подкатывала тошнота. Он боролся с грозящей поглотить его темнотой.

– Гарри, всё в порядке, мы просто хотим помочь, – предпринял ещё одну попытку Дамблдор.

– Мне так жаль, Гарри, я не знал… Пожалуйста… – Сириус умолк: Гарри опять резко отшатнулся и тут же, приглушённо охнув, закусил губу – движения причиняли неимоверную боль.

Сириус и Дамблдор поспешно отпрянули.

– Кингсли, отправляйся в аврорат, задержи Джеймса. Скажи ему что хочешь, только проследи, чтобы он не появлялся здесь! – велел Сириус. Тот, белый как полотно, поспешно повиновался, явно чувствуя облегчение оттого, что избавлен от этой неловкой сцены.

– Аластор, ты отвлеки министерских. Нам надо уладить пару вопросов, до того, как они перехватят инициативу, – обратился Дамблдор к Хмури. Старик в ответ заворчал, что это будет довольно трудно.

Никто не обратил внимания на побледневшую Мадам Помфри, которая подошла к Гарри, осторожно помогла ему подняться, довела до кровати и уложила на неё, не встретив ни малейшего сопротивления. Она отвела непослушную чёлку, лезущую ему в глаза, и смущённо улыбнулась.

– Всё будет хорошо, Гарри, Я позабочусь о тебе, – ласково прошептала она. Гарри наконец-то позволил себе скользнуть в спасительную черноту.

Медсестра выпроводила Дамблдора и Хмури из комнаты и велела Сириусу заблокировать камин, чтобы ей никто не мешал. Выполнив её просьбу, тот поспешил присоединиться к Дамблдору и Хмури, которые спорили в главной столовой – старый аврор артачился, не желая отправляться в Министерство. Наконец Директор одержал верх и Хмури отбыл.

Какое-то время они сидели молча, наконец Сириус спросил в отчаянии:

– Альбус, что нам теперь делать?

– Что ты имеешь в виду?

Огромным усилием воли Сириус удержался от того чтобы вскочить и начать трясти старого маразматика как грушу.

– Что я имею в виду? Я имею в виду, что мы будем теперь делать? Мы же не можем просто сдать Гарри Министерству – его приговорят к поцелую дементора без суда! И мы не можем вечно его прятать! Не говоря уже о том, что он вряд ли захочет добровольно с нами остаться. И мы, чёрт возьми, не можем отослать его обратно к этому монстру Волдеморту!

Дамблдор ошеломлённо посмотрел на Сириуса – тот впервые произнёс имя Волдеморта без запинки. Старик еле слышно вздохнул и попытался улыбнуться своему бывшему студенту.

– Сириус, мальчик мой, пожалуйста, успокойся. Нам просто нужно поговорить с Гарри. Бедный мальчик одурачен Волдемортом. Как только он узнает, правду о себе, он поможет нам уладить всю эту неразбериху, я уверен.

Если Директор надеялся таким образом успокоить молодого волшебника, он жестоко ошибался. Сириус вскочил, опрокинув стул.

– Поможет нам! Гарри хочет нам помочь! Мерлин, Альбус! Вы что, не видели, что с ним стало, когда вы появились? Парень не одурачен, он знает, кто он есть, знает, что его настоящий отец – Джеймс, и всё равно напал на него. Он ранил Джеймса и оставил умирать! Гарри не собирается нам помогать, он ненавидит нас и постарается сбежать обратно к Волдеморту, и не важно, какую правду мы ему расскажем!

Сириус тяжело дышал, руки у него тряслись от злости. Почему Дамблдор не желает понять, в какую историю они влипли? Ведь пока всё идёт к тому, что Джеймс и Лили во второй раз навсегда потеряют сына. От чувства безысходности хотелось плакать. Он рухнул на пол и закрыл лицо руками. Дамблдор приблизился и положил руку ему на плечо.

– Мой дорогой мальчик, я понимаю твои чувства. Это будет трудно для Джеймса и Лили, но обещаю тебе, что не позволю им потерять Гарри снова.

Мужчина поднял взгляд, в глазах его блестели слёзы.

– Как? – сдавленно проговорил он.

Дамблдор улыбнулся.

– Ты, вероятно не заметил, но когда Поппи уложила Гарри на кровать, то отвела волосы у него со лба, и я увидел кое-что. Кое-что, могущее спасти Гарри.

– Что…что вы увидели? – почти прошептал Сириус, по-прежнему сидя на полу.

– Волдеморт пометил его.

Сириус ахнул от ужаса.

– Он… заклеймил Гарри Смертным Знаком?

– Нет, он отметил его по-другому, – Дамблдор смотрел прямо Сириусу в глаза. – Тёмный Лорд отметит его как равного себе, – медленно произнёс он и умолк, видимо считая, что последняя фраза всё объясняет.

Сириус непонимающе уставился на него.

– Видишь ли, Сириус, избранный – это не Невилл Длиннопопп, а Гарри. Очевидно, именно поэтому его похитили пятнадцать лет назад. Волдеморт не убил его, как мы думали раньше. Вместо этого он решил использовать избранного. Он вырастил Гарри как сына и заставил полюбить себя, как отца. Гарри не понимает, что любовь его отца – а он думает, что это любовь – всего лишь хитроумная тактика. Волдеморт разрушил невинность Гарри, превратил его в безжалостного убийцу, так, чтобы у него не осталось шанса на искупление. План оказался хорош, Гарри стал очень могущественным волшебником, и Волдеморт использовал эту мощь. Руками Гарри он прикончил своих врагов, устроив всё так, чтобы Светлая Сторона сама расправилась бы со своим спасителем, случись ему попасть к нам в руки. Скажи мне, Сириус, если бы этот мальчик оказался не Гарри, а кем-то другим, разве сейчас он не страдал бы? Ты бы не задумываясь бросил его дементорам. Гарри до сих пор жив только потому, что он оказался сыном твоего лучшего друга и твоим крестником, – Дамблдор вновь замолчал, давая Сириусу время осознать только что сказанное.

Слегка позеленевший Сириус всё же нашёл в себе силы кивнуть.

– Я глубоко убеждён, что сама судьба привела Гарри тебе в руки. Его мог поймать любой другой аврор, и тогда сейчас его было бы уже поздно спасать. Гарри попал к нам, значит, мы можем спасти его. Я знаю, это будет непросто, и общаться с Гарри будет трудно, но я действительно верю, что у нас получится.

– А что насчёт Министерства? – уныло спросил Сириус. – Фудж не верит в Пророчество, да и никогда не верил.

Сириус знал, что Министерство наверняка захочет использовать факт поимки Тёмного Принца для поднятия своего авторитета – последние нападения Упивающихся его изрядно подпортили. Но не успел он открыть рот, чтобы высказать свои соображения вслух, дверь открылась, и вошла Мадам Помфри – очень бледная и измученная.

Сириус и Дамблдор поспешно поднялись на ноги и усадили женщину в кресло.

– Как он, Поппи? – мягко поинтересовался Дамблдор.

– Ну, жить он будет. Но травмы у него прескверные. Сломаны правая рука и запястье, а также левая лодыжка. Вся спина в страшных кровоподтёках – ему повезло, что позвоночник цел. Плюс два сломанных ребра и одно треснувшее. Из-за этого он и дышал с таким трудом. Я срастила все сломанные кости и дала ему обезболивающее питьё. Кроме того, я оставила в комнате несколько зелий, которые он должен принимать – для заживления ушибов и болеутоляющее.

Теперь уже у Сириуса на лице был написан самый настоящий ужас. Что если бы Гарри не пережил этого страшного падения? Он постарался унять пробравшую его дрожь, представив, как снимает серебряную маску и видит мёртвое лицо.

– В самом деле, о чём вы только думали, нападая на него вот так! Он упал со второго этажа! Ваше счастье, что он жив! – разъярённая медсестра повернулась к Сириусу, который почему-то подумал о профессоре МакГанагалл.

– Это произошло случайно… Погодите! Как вы об этом узнали?

Поппи мрачно поглядела на него и, чуть помолчав, ответила:

– Он сказал мне.

Сириус потерял дар речи.

– Что? ОН вам сказал? С чего бы это? Почему он стал разговаривать с вами?

Поппи на мгновение замялась, но потом, очевидно, решилась.

– Потому что… Потому что я его знаю.

– ЧТО?! – взорвался Сириус. – Вы… Вы его знаете?! Откуда? – он инстинктивно потянулся за палочкой, но Дамблдор остановил его.

– Поппи, будь добра, объяснись, – устало и в то же время настороженно попросил он.

– Что ж. Вы помните, как около полугода назад напали на мой дом? Мы с моим мужем Полом сидели в саду и оказались абсолютно беспомощны – Упивающиеся Смертью наложили на нас Полный Телобинт, и мы могли только смотреть, как наши двое детей погибнут в горящем доме. И Упивающиеся кричали мне в лицо, что я это заслужила, потому что лечила магглорождённых детей в Хогвартсе. Потом они просто ушли, но нам никто не помог, даже немногочисленные соседи… Из страха перед Упивающимися… А потом откуда ни возьмись появился этот мальчик и просто вбежал в горящий дом. Он вытащил из пламени Дженни и Дэвида и снял с нас двоих заклинание. Спросил меня, что случилось. Я рассказала ему о нападении Упивающихся и до сих пор помню, каким гневом зажглись его глаза. Он сказал, что мы можем не волноваться, потому что на нас больше никогда не нападут. Он сразу же ушёл, а когда я спросила его, кто он такой, он улыбнулся и сказал, что его зовут Гарри. С тех пор я не видела его, до сегодняшнего дня, – закончила медсестра со слезами на глазах.

Рассказ потряс Сириуса. Гарри спас двух малышей от смерти. Но почему? Пошёл против собственных людей. Рисковал своей недолгой жизнью ради детей своих врагов.

– Поппи, вы хорошо рассмотрели его лицо? Я хочу сказать, это точно был Гарри? Он не скрывал лицо под маской? – вкрадчиво поинтересовался молодой волшебник.

– Нет. Никакой маски не было и в помине. Его лицо мог увидеть любой.

– Так почему ж вы никому не сказали, что видели человека, как две капли воды похожего на Джеймса?! – Сириус почти кричал.

– Потому что, мистер Блэк, до сего дня я никогда прежде не видела мистера Поттера, так что никак не могла предположить, что они состоят в родстве.

Сириус тупо уставился на неё, а потом до него дошло. Конечно, она никогда не встречала Джеймса. Поппи – школьная медсестра, и пока не состояла в Ордене. Джеймс частенько заезжал в Хогвартс, но главным образом для того, чтобы увидеть Лили, и в том, что он ни разу не столкнулся с Поппи не было ничего странного. Сириус забормотал извинения, чувствуя себя круглым идиотом. Медсестра замахала на него рукой, дескать, забыли.

Дамблдор, впрочем, улыбался.

Глава 11. Познакомьтесь с вашим сыном.

Сириус мерил шагами комнату. Дамблдор отбыл в министерство, решать свалившуюся на них проблему. В доме осталась только мадам Помфри – она дежурила у постели Гарри на случай, если тот проснётся.

Сириус паниковал. Как рассказать Джеймсу правду? Почему эту обязанность возложили именно на него? Он ведь находился там, в ночь, когда Питер похитил Гарри. До сих пор помнил, какой удар испытал Джеймс, очнувшись в больнице, и как боролся с депрессией, как носился с Дэмиеном, изливая на младшего сына любовь, которую не успел подарить старшему... Сириус снова вздохнул. И что обо всём этом подумает Дэмиен? Малыш всегда считал, что его старшего брата убили в возрасте пятнадцати месяцев. А Лили? Две недели назад она заперлась у себя в комнате в день рождения Гарри – тому исполнилось бы шестнадцать. Джеймс отправился с Дэмиеном на долгую прогулку, с которой они вернулись только под вечер – чтобы мальчик не заметил отсутствия в доме мамы. А Лили весь день рассматривала фотографии своего первенца и размышляла о том, как могла бы сложиться её жизнь, если бы… если бы…

Сириус вздохнул и яростно взъерошил волосы. Это жестоко: подразнить Лили и Джеймса, показав им живого сына, которого они считали умершим, и тут же отнять, как конфету у ребёнка. И ведь Гарри далеко не в безопасности здесь, в штаб-квартире Ордена. В любое время может заявиться Фудж и просто забрать его. Или заявится Волдеморт, чтобы «вызволить» сына. Сириус безрадостно рассмеялся такой иронии: спасать ребёнка от собственных родителей…

Он рухнул на постель и постарался упорядочить хаотично мечущиеся мысли. Сейчас нельзя раскисать. Нужно быть хладнокровным и собранным – ради Джеймса и Лили, – скоро им больше чем когда-либо понадобится его поддержка.

Внезапно снизу донёсся какой-то посторонний звук, и Сириус мгновенно вскочил на ноги. Кто-то пришёл. Джеймс? Или пожаловали незваные гости? Возьми же себя в руки, рассердился он. В конце концов, это же штаб-квартира Ордена. Покрепче сжав в руке палочку, он отправился вниз, стараясь ступать неслышно, но всё-таки испытал невероятное облегчение, обнаружив на кухне Ремуса Люпина.

– Ремус, слава Мерлину, ты здесь! – Сириус быстро пересёк кухню и порывисто обнял друга.

– Что? В чём дело? – ошарашено поинтересовался оборотень, высвобождаясь из медвежьих объятий.

Сириус, не откладывая в долгий ящик, тут же выложил всю историю поимки Тёмного Принца, и рассказал, кем в действительности оказался их враг. В результате Ремус спал с лица, сел прямо на кухонный стол, чтобы не упасть, и схватился за голову.

– …и теперь Дамблдор отправился пообщаться с Фуджем, Поппи наверху, присматривает за ним, а я должен рассказать Джеймсу, – беспомощно закончил Сириус.

– Рассказать мне что? – раздался позади них раздражённый голос. Приятели резко обернулись: в дверном проёме стоял очень сердитый Джеймс.

– Скажи мне, в чём дело, Мягколап? – повторил он, делая шаг по направлению к друзьям. Сириус почувствовал, что кровь отхлынула от лица. Вот дерьмо, ну почему Джеймс именно сейчас в таком отвратном настроении? Или он уже знает? Сириус попытался подавить панику, охватившую его при виде лучшего друга.

– Джеймс! Я… Я не слышал, как ты вошёл, – выговорил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Джеймс поглядел на побледневшие физиономии друзей и понял: что-то стряслось.

– Мягколап, Луни, в чём дело? На вас обоих лица нет, – Джеймс пересёк кухню и уселся на стул так, чтобы видеть обоих приятелей.

– Да ничего… Просто устали. А с тобой-то что? Ты выглядишь раздражённым, – Сириус особо не надеялся, что отвлекающий манёвр сработает, но прежде чем сообщить другу такую правду, его в самом деле следовало хоть немного успокоить.

В глазах Джеймса вновь зажёгся гневный огонёк.

– А-а-а… Это всё Кингсли. Нашёл время. Я только с задания, а он всего-навсего хочет, чтобы я заполнил необходимые бумажки. Потребовал, чтобы я написал протоколы задержания на каждого пойманного Упивающегося, и только когда я закончил, позволил мне уйти. Нет, каково?

Сириус не смог сдержать досадливый рык. Прося Кингси задержать Джеймса, он никак не предполагал, что тот по ходу дела ещё и приведёт последнего в такое невменяемое состояние. Идиот.

– В общем, я уж думал, что там и скончаюсь! Так, что произошло? Где он? Вы уже что-нибудь выяснили? – Джеймс внимательно вглядывался в лица друзей. Друзья с каждым новым вопросом становились всё бледнее и бледнее. Да ещё и отводили глаза.

– Эм… Да, он… он наверху и, знаешь, Джеймс, мне надо… надо тебе объяснить… кое-что, – Сириус мысленно стукнул себя.

Джеймс выглядел озадаченным.

– Мягколап, что стряслось? С мальчишкой всё в порядке? Я хочу сказать, мы ведь не очень сильно его помяли? – Джеймсу подумалось: вдруг парень умер, и поэтому друзья такие мрачные. Даже если мальчишка – Упивающийся Смертью, убийство шестнадцатилетнего подростка так просто с совести не сбросишь.

– Он сломал пару костей и здорово избит, но со временем будет в полном порядке. С ним мадам Помфри, – угрюмо ответил Сириус.

Джеймс мысленно выругался. Иметь на совести такое ему тоже не хотелось.

– Ну, тогда я пойду, перекинусь с ним парой слов, – Джеймс медленно поднялся, но не успел сделать и шагу, как друзья сорвались с мест и повисли у него на руках.

– НЕТ! Пусть себе полежит пока!

– Он не в том состоянии, чтобы разговаривать!

– Так, какого чёрта тут происходит?! С каких это пор нам есть дело до того, в каком состоянии находится пленный Упивающийся? – Джеймс с подозрением уставился на Сириуса.

– Ладно, Сохатый, мы должны тебе кое-что сказать, – сдался Сириус.

– Сириус! Ремус! Да что происходит? Вы уже практически вывели меня из себя.

Сириус глубоко вздохнул и посмотрел на Ремуса, тот кивнул и сжал его руку.

– Джеймс, сейчас я тебе кое-что скажу, это станет для тебя шоком, но всё же постарайся принять это спокойно и… помни, что, в конце концов, всё образуется.

На скулах Джеймса заиграли желваки – плохой признак.

– Сириус, предупреждаю тебя, скажи, наконец, какого дьявола тут происходит.

– Этот парень, Тёмный Принц… Мы знаем, кто он. Он из семьи не тёмных магов, а… светлых, – Сириус надеялся, что вот сейчас Джеймс сам всё поймёт и избавит его от необходимости произносить страшную правду вслух. Напрасно.

– Кто он? – тихо спросил Джеймс, явно заинтригованный.

Бросив отчаянный взгляд на Ремуса, Сириус, наконец, посмотрел Джеймсу в глаза.

– Это Гарри.

Джеймс слышал, как друг произносит имя, но решил, что, должно быть, чего-то не понял. Сириус же не мог иметь в виду… Это невозможно. Мало ли волшебников с таким именем.

– Что за Гарри, какой Гарри? – переспросил он, стараясь унять растущую панику.

– Джеймс, это наш Гарри, – в глазах Сириуса светилось сочувствие.

Джеймс сидел не двигаясь, пытаясь усвоить полученную информацию. Открыл рот, намереваясь задать какой-то вопрос, но в этот момент сверху донёсся полный боли крик. Трое мужчин вскочили на ноги и бросились по лестнице на второй этаж.

Когда они уже добежали до комнаты, крик повторился. Второй голос за дверью бормотал что-то успокоительное. Джеймс первым влетел внутрь, но сразу же замер на пороге: на кровати лежал темноволосый юноша. Он прижимал ладони к лицу и кричал так, словно его жгли калёным железом.

Мадам Помфри пыталась отвести руки юноши от лица, но безуспешно. Услышав звук открывающейся двери и торопливые шаги, она рывком подняла голову, и замерла, встретившись глазами с Джеймсом, но быстро взяв себя в руки.

– Не поможете мне? – ей пришлось повысить голос, чтобы перекрыть пронзительные вопли подростка. – Подержите его руки, мне нужно посмотреть, что с ним.

Джеймс повиновался. Подойдя к кровати, осторожно взял юношу за перебинтованные запястья и, стараясь не причинить тому боли, отвёл его руки от лица. Это удалось ему не сразу – мальчишка яростно отбивался.

У мужчины перехватило дыхание. Лицо мальчика являло собой точную копию его собственного лица, только цвет глаз определить пока что не представлялось возможным – подросток зажмурился от боли. Джеймсу показалось, что он прямо сейчас упадёт в обморок. Сердце колотилось так сильно, словно собиралось выскочить из груди.

– Гарри? – выдавил он.

Гарри, его сын, не ответил – он ничего не видел и не слышал от ослепительной боли и, хоть и пытался сдержать крики, ничего не мог с собой поделать. Никогда ещё его отец, Лорд Волдеморт не гневался так страшно.

«Наверное, он узнал, что меня поймали», – предположил Гарри каким-то дальним уголком сознания.

В ужасе Джеймс наблюдал, как его сын бьётся в агонии, закусив губы, в попытке сдержать рвущийся наружу крик.

– Гарри! Гарри, что с тобой? – услышал он голос мадам Помфри. Он хотел рявкнуть, чтобы она не задавала глупых вопросов, но, к его удивлению, Гарри ответил.

– Мой…мой шрам…болит! – прохрипел он сорванным от крика голосом, по-прежнему не открывая глаз.

Мадам Помфри отвела со лба юноши чёлку. При виде зигзагообразного шрама Джеймс почувствовал, как внутри всё вскипает от ярости. Фельдшерица осторожно прикоснулась к шраму, и Гарри зашипел от боли. Джеймс подавил желание заорать, чтобы она прекратила мучить мальчика – всё-таки Поппи профессионал и, наверное, знает, что делает.

– Да ты весь горишь, – пробормотала медсестра. Она потянулась к своей сумке, которая лежала на полу у кровати, и достала два маленьких флакончика. Осторожно приподняв голову Гарри, она заставила его выпить их содержимое. Юноша подчинился; впрочем, даже если бы он вздумал вырываться, Джеймс всё ещё держал его за руки. Спустя несколько минут искажённое болью лицо подростка расслабилось и он заснул.

– Что такое с ним было? – спросил Джеймс медсестру, когда минут через пятнадцать они все спустились в кухню.

– Я не вполне уверена. Скорее всего, дело в этом шраме от проклятья. Они встречаются довольно редко…– устало ответила фельдшерица, наколдовывая всем четверым чаю.

– Но почему шрам заболел? – спросил Сириус.

– Я не знаю. Мальчик крепко спал, а потом вдруг схватился за голову и принялся кричать.

Джеймс нянчил в ладонях чашку с остывающим чаем, к которому так и не притронулся. Голова шла кругом, он никак не мог прогнать образ Гарри, бьющегося в агонии. Когда Поппи встала и вернулась наверх, он попросту этого не заметил. Остывшую чашку забрали у него из рук.

– Ну, ты как, приятель? – Сириус опустился на соседний стул.

Джеймс поднял глаза и грустно покачал головой.

– Плохо.

Он повернул голову – Ремус тоже смотрел с сочувствием, и Джеймс подумал, как здорово, что у него такие друзья. Они всегда поддерживали его, несмотря ни на что.

– Что же мне теперь делать? Что я скажу остальным? Мой сын – наш враг. Тёмный Принц на самом деле – моя плоть и кровь! А Лили? Как рассказать ей? И Дэмиен! Мерлин, это какой-то кошмар.

Джеймс закрыл лицо руками, яростно борясь со слезами. «Лили этого не переживёт», – подумалось ему.

– Сохатый, тебе лучше всё рассказать им до того, как это сделает кто-то ещё, – тихо заметил Ремус.

Джеймс поднял голову и посмотрел на друга.

– Как? Что я скажу? Мы с Лили всегда мечтали о чуде, мечтали, что нам вернут сына, но я и представить не мог, что всё так обернётся, – он попытался незаметно смахнуть слёзы.

Сириус не знал, что делать. Единственный раз он видел Джеймса плачущим, когда украли Гарри. Он потянулся, чтобы похлопать друга по плечу, но тот оттолкнул его руку.

– Сохатый, он всё равно твой сын, – продолжал Ремус. – Тот невинный Гарри, которого мы все так любили, всё ещё жив. Его просто воспитывали так, чтобы он стал таким, каков он сейчас.

Джеймс сидел, не поднимая головы, пытаясь придумать, как сказать Лили о Гарри.

И решил, что всё расскажет сегодня же.

* * *

Гарри проснулся, чувствуя сильную боль во всём теле. Оглядевшись, он запаниковал: обстановка была незнакомой. В следующее мгновение он уже вспомнил, как попал сюда. При одном воспоминании об этом всё внутри него заклокотало от гнева. Попытавшись встать, он понял, что едва может приподнять голову; малейшее движение причиняло невыносимую боль. Он тихо застонал, но даже это незначительное усилие причинило боль – по горлу словно прошлись наждачной бумагой.

– Гарри, хорошо, что ты очнулся, – к кровати подошла мадам Помфри. – Как ты себя чувствуешь? Неважно, я полагаю?

Юноша молча смотрел, как она перебирает флакончики с зельями на прикроватном столике. То, что она задала вопрос и сама же на него ответила, позабавило его.

– Где я? – хрипло выдавил он.

– Не волнуйся, Гарри, ты в безопасности.

– Мне надо домой, – юноша вновь попытался подняться, но боль в спине вынудила его снова откинуться на подушку.

– Лежи спокойно, – фельдшерица мягко удержала его, пресекая следующую попытку встать с кровати.

Гарри сдался и снова оглядел комнату. Она выглядела голой – кровать с пологом, на которой он лежал, два гардероба в дальнем углу, небольшой столик и стул, маленькая софа у камина.