Текст книги "Бабочки за окном (СИ)"
Автор книги: katsougi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– Вас беспокоит Узумаки Наруто, – назвался он, приготовившись выслушивать заискивающие фразы служащего персонала. А потом глянул на часы: почти полночь, не слишком ли он наглеет?
Оказалось, нет. Неотложные службы настороже круглосуточно.
– Мне нужна машина ко входу «С» через десять минут, – отшвырнув неловкость. Не приходилось прежде в открытую пользоваться своим положением наследника крови, пусть даже для благородной цели. Что ж, пора взрослеть, осознавать ответственность – так хотел Итачи…
Мама не накладывала табу, не сажала Наруто под домашний арест. Чем она руководствовалась, он не спрашивал, не до того. Только чуял подсознательно перемены, отошла лафа. Теперь Наруто сам совершает свои ошибки, а родители… не прощают? Нет, тут подразумевается подвох. Наказание неизбежно. Но думалось, что оно уже в действии. И запрет этот не покидать территории дворца озвучен громко и отчётливо. Без единого звука. Можно ли вообще чего-нибудь добиться, не вступив в совершеннолетие? Или это нереально с любой стороны? Никто и слушать не станет несмышленого горячего юнца. Даром, что юнец – одна из важнейших фигур в империи.
Символическая – вот верное определение. Пока…
Он наскоро собрался, не забыв причесаться на ход. Нарушал сразу несколько правил, в том числе и новые, повлечённые за происшествием в конюшне. Запреты! Везде одни запреты! Как же все любят их накладывать! А вот не дождутся, чтобы Наруто их выполнял. Не те, которые касаются блага Итачи.
Машина уже ждала. Вежливый водитель, в почтении склонив голову, распахнул перед пассажиром заднюю дверцу. Наруто хотелось сесть вперёд, но он воздержался. Надо вести себя подобающим образом, не выдавать несобранности, играть роль, с коей успешно справлялась мама.
Итачи говорил, она в одинаковой мере знакома с человечностью и противоположной ей бесчеловечностью. Теперь Наруто начинал верить в это. И не из-за сегодняшней размолвки, а в последствии анализа. Именно то, о чём говорил компаньон-наставник: все её действия в войне продиктованы не слепой любовью. При встрече с настоящим врагом сиё светлое незапятнанное чувство гибнет первым.
Фонари освещали шоссе на всей протяжённости. Минато не сказал сыну ни слова о визите в отделение, куда поместили «развратника малолетних». Наруто готов был просить, до уговоров опуститься, а папа сказался занятым и исчез за дверью кабинета. И когда Наруто в силу упрямства нагло протаранил дверь, разговора всё равно не вышло. Минато не был на стороне Итачи – удручающий, но факт. А всегда выглядел рассудительным и мудрым.
Невооружённым глазом Наруто отметил на улицах усиленный патруль, пару вездеходок в проулках. Машины, очень похожие на ту, что появилась в поместье за несколько дней до экстремальной поездки в столицу. Они просто стояли, зорко следя глазами находящихся в их бронированных корпусах военных.
А потом строго охраняемая часть. Наруто было показалось, что и тут ему дадут от ворот поворот, но наследника знали в лицо, пропустили без дополнительного контроля и проверок. Теперь главным отчитаются. Такова формальность. Если Наруто хотел успеть повстречаться с Итачи, он обязан сделать это быстро. А увидеть его жизненно необходимо. Помимо невыносимого желания тянула необходимость подробного инструктажа. Наруто должен знать, откуда начинать копать… если никто больше не поможет. Никому не интересен внутренний мир знаменитости. Все хотят видеть его улыбающимся и возвышенным, ни во что не ставя его отчаянные беззвучные вопли.
– Ваше высочество, – из-за стола выпрыгнул бывалый офицер. Сейчас военные повсюду. И за своими же провинившимися следят. За Итачи…
– Мне нужен Учиха Итачи. И немедленно, – уверенность, присущая членам королевской семьи. Если фокус прокатил раз, то может сработать и дважды.
Не сработало. Вернее, не совсем.
– Простите, ваше высочество, – потупился офицер, – сегодня я получил распоряжение не пускать к задержанному посетителей, кроме особо важных…
– Значит, я не особо важная персона? – обидным высокомерным тоном словно отчитал Наруто. Не злиться. Держать себя в руках. Всё зависит только от умения договариваться.
– Простите, мой принц, это приказ вице-короля, подтверждённый её величеством. Вас пропускать запрещено. Если изволите, я покажу вам распоряжение.
– Тогда остановите меня, – холодно, до жути неестественно, молвил Наруто. Играть роль Итачи не получалось. Тогда надо изобрести свою.
Он шагнул мимо офицера. Осмелится ли этот преданный пёс применить рукоприкладство и нарушить дипломатическую неприкосновенность? Несколько шагов дались легко, без помех. И погони не последовало. Не уполномочен персонал хватать обнаглевших лидеров. А Наруто – не просто лидер. У него даже больше власти, чем у папы… когда-нибудь будет… Но это не мешало остальным уже сейчас не сбрасывать его со счетов. Как удобно.
Зато тишину нарушил короткий телефонный разговор. Солдатик побежал жаловаться командованию.
Наруто просчитался в одном. Были и те, кто мог нарушить границы личного пространства. Он остановился прямо перед Учихой Фугаку. Наверно, сегодня тучи спустились с небес на землю, ибо значительное количество народу хмурилось. Фугаку был в своей стихии. И он не погнушается физической остановкой принца.
– Мой господин, – очень холодно, до неприятного покалывания в груди, произнёс он. Однако, было в его тоне другое, не обвинение, чем изобиловал сегодняшний день. Настолько другое, что Наруто не мог найти ему определение.
– Господин Учиха, вы позволите мне пройти? – спокойно, как положено наследнику.
Яростный буран поднимался вновь. Выдавали ли его состояние глаза, Наруто не был уверен и проверять не спешил. Наплевать.
– Простите, мой господин, – зав министерством не выглядел убитым горем или недовольным своей судьбой человеком. Как всегда. Отлично в клане духа Огня научились убивать мимику. – Я не могу пропустить вас.
Бесполезно. Этот кордон не пройти.
– Мы можем поговорить? – надежда появилась среди мечущихся в беспорядке чувств принца.
– Разумеется, – Фугаку ждал этого разговора. Наверно, думал, никогда не выпадет случая, а Наруто сам искал встречи. Фугаку не может стоять против собственного сына. И поддержка ему не помешает. Всё-таки виноват ни кто иной как дофин. Его стараниями Итачи позволил себе оплошность.
– Я не хочу, чтобы мама прервала нас, – Наруто отвёл пристальный взгляд. Не отчитываться он собирается и не выслушивать отчёты, а просто душевно побеседовать, на равных.
– Узумаки Кушина сегодня не приедет в отделение, – заверил Фугаку, – но я буду рад угостить вас лёгким ужином, если вы не ели, мой господин.
– Вы тоже, – заметил Наруто очевидное.
Маленький служебный кафетерий с преобладающим самообслуживанием. С кухни не доносилось запахов, не толпились у стоек солдатики. Большинство столов пустовало. Лишь за одним сидел перед чашкой чая и одноразовой тарелочкой с бутербродами военный в штатском. Если он вообще был военным. Но логично предположить, беря во внимание назначение отделения. Незнакомец долго не верил своим глазам. Когда же Фугаку отсалютовал ему, а Наруто улыбнулся, последовало ответное приветствие и череда удивлённых взглядов.
Фугаку долго вертел в руках чашку, не мог начать разговора, а Наруто не знал как, поэтому потягивал напиток, медленно пережёвывая свой бутерброд.
– Простите, мой господин, – отчётливо повторил Фугаку.
Наруто взглянул на собеседника, больше не прячущегося под всевозможными масками безразличия и серьёзности.
– Простите, что не воспитал своих сыновей, как подобает.
Шок на секунду, сопровождаемый недоверием, проявившимся во всей красе на лице Наруто. Фугаку ещё и прощения просит? О небо! За что! За то, что Наруто подставил их обоих, батьев-Учиха? Это же была его ответственность. А принц всё профукал. Не выдержал испытания, сломался с Саске и перегнул палку с Итачи. И теперь плохо не только им, но и невыразительно сгорбившемуся напротив Фугаку.
Наверно, последний расценил удивление принца по-своему. Или вообще удивления не заметил, счёл за иное чувство.
– Вы не должны прикрывать их обоих, – продолжил зав, – если кто-нибудь из них…
– Что вы говорите! – Наруто подскочил на месте, мигом находя опору обеим рукам на столе. Едва не сшиб забытую всеми чашку.
– Я осознаю свою вину и подтверждаю вину Итачи, – между тем, ровно, почти компьютерным голосом, вкрадчиво объяснял собеседник, – отбрасывая все предрассудки или страхи, если таковые имели место, вы можете рассказать мне всю историю с начала до конца. Вряд ли Итачи когда-нибудь снова появится в вашем окружении, он не причинит больше вреда вашему высочеству.
– Стоп, – резко осадил Наруто, всё ещё возвышаясь над собеседником, – какую историю? Какие страхи? Вы хотите сказать, что допускаете мысль о том, чтобы Итачи…
И заткнулся. Слишком чудовищно. Если таковы обвинения, Итачи и правда никогда больше не появится поблизости с Наруто, потому что сядет лет на сто без права на освобождение. Снова лёд внутри и подкреплённая решимость. Хоть перед Фугаку оправдаться. Ему необходимо услышать, как героически вёл себя Итачи, и как глупо подставил его принц.
– Я подумал, вы хотите поговорить об этом, – пояснил Фугаку, – если Итачи сделал вам больно или…
– Да вы думаете, что говорите?! – чуть не закричал Наруто, переполненный плещущейся яростью. – Это же ваш сын! Вы первый должны были броситься защищать его! Жестокие законы, если они позволяют поставить крест на любимом человеке!
Фугаку несколько опешил. Не ожидал от Наруто столь открытой тирады. С любопытством, позволившим на миг забыть о постигшей его семью беде, рассматривал юношу перед собой под несколько другим углом.
– Я прошу вас не думать о моих чувствах и чувствах моей семьи, – вернулся Фугаку, словно и не было той вспышки, – есть более важные вещи, чем слепая защита.
– Более важные? То есть, вы тоже готовы пожертвовать сыном во благо государства? А как же человечность!
Снова запнулся. Всплывал разговор с Итачи. Тот злосчастный, будь он неладен, разговор в придорожном кафе.
– Дело не в человечности, – впервые Фугаку проявил строгость в отношении королевского отпрыска, – я допускаю, что вы, мой господин, пытаетесь вытащить человека, спасшего вашу жизнь, но разве он не взял своё в качестве платы? Слишком жестоко – не то, о чём думаете вы. Жестоко требовать с неопытного подростка…
– Замолчите!!! – ещё громче рявкнул Наруто. Он-то рассчитывал найти союзника, а встретил запрограммированную марионетку.
Последний посетитель, периодически швыряющий взгляды в сторону последних прибывших, спешно отнёс чашку на кухню и ретировался. Если бы в отделении была уместна табличка «не беспокоить», он бы неминуемо повесил её на дверную ручку с той стороны. И тогда Наруто плюхнулся на стул. Предстояло переубедить Учиху Фугаку. В отношении старшего сына он заблуждался. Никто, видимо, так и не потрудился объяснить ему, как обстояло дело. Считалось унизительным. Как же, честь наследного принца! И ради этой чести надо пускать в расход отличного стратега?
– Позвольте отвезти вас домой, – надежда Фугаку убита в неравной схватке. Кто, интересно, постарался дезинформировать его? Или просто не объяснили? А плохое само додумывается.
– Не раньше, чем вы услышите правду, – упрямо и снова резко. – Учиха Итачи не виноват ни в одном из предъявленных ему обвинений. Он… он просто не мог так поступить.
– Но поступил.
– Под давлением.
Новая загадка для непосвящённого. Но только не для Учихи. Фугаку мог уже догадаться, но терпеливо ждал, боясь признать на миг правоту сына.
– Это Я должен просить у вас прощения, – потупился Наруто, – из-за меня он там. Я мог бы промолчать, но мне невыносимо видеть, как даже вы обошли его доверием. Он с самого начала был не обычным компаньоном. А дальше… не знаю, как это получилось. Просто… проклятье, я даже не могу объяснить.
Неловкость, не слишком свойственная черте семейства Узумаки, захлестнула наследника с головой. Он готов был раскраснеться, как девица на выданье. Никогда не думал, что придётся рассказывать о личных отношения кому-то другому, и не знал, как это делается.
– Но это не помешало Итачи нарушить кодекс, – напомнил Фугаку. Слишком сильно надеялся. Не сумел скрыть до конца.
– Я же говорю, он не нарушал никаких законов. Он ни разу меня не… ни разу… ааа, чтоб тебя! – Наруто вытянул руки по столу и бухнулся на них головой. Вот и отважный гордый наследник. Вся отвага куда-то улетучилась, охотно уступая место другим качествам. Если бы он получил шанс объяснить, он бы перед судом показания дал. И не мог поручиться, что рот раскроет, когда дойдёт до дела. Ладно бы кому одному, а тут прилюдно. И потом до конца жизни в него будут тыкать пальцами: «ах, бедненький; жестокий компаньон изнасиловал его, когда он был совсем ребёнком». Бесило. Ребёнок – это когда пять лет, а не пышущий энергией подросток.
– Спасибо, мой господин, – тихий голос Фугаку. Наруто поднял голову, дабы убедиться в произведённом эффекте. Кажется, Учиха поверил. Хоть одной проблемой меньше. Дальше дело за деталями:
– Можно мне поговорить с ним?
– Боюсь, что нет. Это общий приказ, который я, увы, нарушить не имею права.
– Даже ради Итачи?
– Простите.
– А просто увидеть. Ну хоть через одностороннее стекло.
– Я не могу скомпрометировать ещё и себя, – обрушил Фугаку.
– Тогда вы должны помочь мне вызволить его. Только не смейте говорить, будто подчинитесь дурацким требованиям! Я – никогда! Пусть это займёт время, пусть я сам скомпрометируюсь, но Итачи я вытащу, – Наруто сжал руку в кулак. Тот же взгляд, что и перед ступенями дворца. Ему необходимо, чтобы Фугаку воспринял всерьёз. Лишь в этом случае он согласится помочь.
– Дело получило широкий ход. Результаты зависят от решения Узумаки Кушины, – напомнил собеседник.
От мамы? Почему от неё? Если так, то, считай, Итачи обречён. Она неоднозначно показала, как собирается поступить. Опять предательски оборвалось внутри. И так хотелось увидеть Итачи, его невероятные инопланетные глаза, влекущие за собой одним взглядом. Но вслух Наруто отметил другое:
– Широкий ход? Но ведь никакого разглашения. Мне казалось, я слышал.
– Неразглашение – другое, – подчеркнул Фугаку, – обстоятельства… нужно расследовать в кратчайшие сроки.
Хотел упомянуть насилие? Это после того-то, как Наруто чистосердечно во всём признался?
– Вы будете мне помогать или нет? – наконец подведение итогов. Наруто больше ждать не собирался.
– Вам известен мой ответ, мой господин.
Конечно! Всё, ради вызволения Итачи, если его наказание не станет величественным благом для высшей власти! Если и так, то сейчас и смерть Итачи однозначно расценят, как казнь гнусного преступника.
– Мне нужно закончить то, что мы с Итачи начали, – не подумав, сосредоточился на дальнейших планах Наруто.
– Уточните, пожалуйста.
– Настоящее положение, – воздержался от комментария Наруто. – Он готовил очередного пса короны.
Его словами. Так видели службу Учихи в целом. Пусть же теперь Фугаку думает над дальнейшим решением.
– Я хотел бы… – принц внезапно решил пойти дальше, – я хотел бы, чтобы вы вернули Саске мне. В качестве компаньона.
Любым путём. Даже если придётся выслушивать насмешки или обвинения Саске по поводу связи принца с его братом. И думал Наруто не об уничтоженной репутации клана духа Огня, а о целях иных. Саске значительно больше понимал во всей развернувшейся на территории государства каше, выработал то же направление мыслей, что и брат, уже умел анализировать положение и принимать правильные решения. И с ним всё же легче поладить, чем со старшими, которые, как выяснилось, не намеревались слушать бредовые идеи несовершеннолетнего.
– К сожалению, я не имею права рисковать вашим благополучием, подсылая членов своей семьи в ваши покои, – Фугаку первым завершил разговор, поднимаясь с места. – Ваше исчезновение скоро заметят. Для меня было бы честью отвезти вас домой.
– Я попрошу об этом маму! – пустая угроза. Мама не станет слушать.
– Я уверен, она выслушает мои объяснения по поводу отказа, – и точка. Несгибаемый стальной пёс. Или, что почти невероятно, он просто бежал от проблем. Надо будет выяснить, пошатнулось ли его положение при дворе. Только бы страсть Наруто не вышла боком ещё кому-нибудь.
Итачи знал, что увидит: суровую воительницу, недовольную от того, что пришлось выкроить, возможно, единственную свободную минутку в напряжённом графике. Он не питал иллюзий относительно чудесного избавления. Ирония? Всю жизнь готовился к войне, в как настало время, он проводит его за решёткой. И не оставалось желания винить Наруто. Всё, чем награждает человека жизнь или рок – его собственные заслуги.
Если заводишь врагов, будь готов к смерти.
Кушина долго молчала, крутила в пальцах карандаш. Перед ней чистый лист бумаги, без единой точки. Очередной протокол? Что ещё можно выжать из задержанного? Разве только наглядной демонстрации. Тяжело говорить о таком и сохранять лицо. Оно уже уничтожено.
– Будешь отмалчиваться? – Кушина тоже не походила на источник радости, – я не имею права знать то, что знают другие?
– Вы видели протоколы, – спокойно. Держаться до последней минуты. И даже тогда не позволять себе страха.
– Предпочитаю слова, – безапелляционно объявила она. – Мне хочется знать, что думаешь ты, а не чернила на бумаге.
– Вероятно, вы можете это себе представить.
– Ты мог уйти, – Кушина ломала все предположения, действовала иначе, пытаясь добиться какого-то особого признания. Пока Итачи не мог понять, каков её ход, поэтому не сразу уловил смысл последней фразы, прозвучавшей как вопрос. Она ждала.
– Простите? – повинился Итачи.
– Возле конюшен, – пояснила госпожа, – у тебя был отличный шанс. Плюс вероятность избежать огласки. Вместо этого ты так же тайно сидишь тут.
– Вы хотите, чтобы я бежал? – снова спокойно, как выученный урок, – я не предам короны.
– Ты сделал это, оказав пагубное влияние на её наследника.
Однако, Кушина удовлетворилась услышанным, не дала возможности прокомментировать её последнюю фразу:
– Наруто приходил к тебе сегодня ночью.
– Полагаю, его не пропустили?
Сердце дрогнуло. Наруто не боялся попасть впросак и держал данное себе и всем, кто его слышал, слово. Отличное качество для будущего правителя. Но лучше бы Наруто научиться пользоваться им в иных целях, руководствуясь тем же, чем и его мать. Он собирался привить наследнику надлежащую ответственность в кратчайшие возможные сроки. Не успел и потерял возможность навсегда. И сейчас совершенно бестолково раздумывал, смогут ли это сделать другие. Знал, что оспаривать профессионализм настоящих педагогов – неблагодарность, и опять же не получалось избавиться от неприятных мыслей.
– Нет, не пропустили. Он встретил Фугаку. Думаю, покаяние твоего отца воздействовало на Наруто более удручающе, чем его собственная вина.
Итачи совсем запутался. Рассчитывал услышать очередное обвинение, сравнимое лишь с возмущёнными выпадами пострадавшей стороны. Кушина ломала и этот стереотип. Минато вёл себя иначе, восседая на том же стуле с протоколами в руках и поливая пленника жуткой смесью эмоций. Он смотрел совсем как отец, единственного ребёнка которого распяли в подворотне отбросы общества. В его взгляде было всё за исключением мстительности.
– Мне будет позволено задать вопрос? – Кушина не услышит робости в голосе Итачи.
– Задавай.
– Вы прибыли сюда с какой-то особой целью?
Она не изменилась в лице, что снова вводило в заблуждение. Спокойна и величественна. И не хотела получать мазохистского удовольствия от подтверждения преступлений задержанного. На данный миг Итачи мог поклясться, что отчётов она даже не прочла.
– Кажется, я уже сказала. И сразу задала свой вопрос.
– То есть, вас действительно интересует моё мнение?
– Если бы ты не был мне интересен, вообще не увидел бы. Я допускаю, что основная вина лежит на Наруто, он не стал бы так уверенно раз за разом повторять ложь. Но как умудрился ты?
– Я просто не смог, – оставалось пожать плечами, но обстановка не располагала. Итачи держался смело, как и подобает перспективному командору, ни разу не потрёпанному во главе подразделения в серьёзном бою.
– Значит, ты тоже? Как и он.
Уклончиво, непонятно. Что «ты тоже»? Она имела в виду взаимность или снова другое? Неожиданно Итачи почувствовал в этой женщине поддержку. Она протягивала руку помощи и не боялась осуждения за содействие преступнику. Приглядевшись повнимательнее, он не обнаружил в ауре посетительницы уничтожающей брезгливости. Сохранилось даже уважение: намёк или значительная его часть – но оно было.
– Ты вытащил моего сына из пекла, где практически невозможно было выжить, – покончила с тайнами она. – Я могу представить, что именно вас сблизило. Но, Итачи, неужели ты так легко сдался? Ты же мне удар в спину наносишь. Понимая это, ты всё равно продолжал таиться?
Он не видел оправданий. Да и не стал бы их озвучивать. Мелко как-то.
– Если на весомом основании, озвученном вами же, я могу изложить просьбу, то хотел бы оправдать свою семью. Они не знали. И я давно уже вышел из подконтрольного родителям возраста. Все ошибки, которые я совершил – мои личные, – не ответил он Кушине. Намеренно, хоть она и ждала разгадки. Не оправданий, а отлично обоснованных исчерпывающих объяснений.
– Репутация клана? – Кушина наконец усмехнулась, с пониманием отнеслась к уклонению допрашиваемого, – а как же Шисуи? Ваша стычка за столом открыла мне глаза на происходящее. А я так не хотела получить подтверждения.
– Шисуи хотел это остановить.
– И поэтому промолчал?
– Он не видел в моих действиях ничего преступного!
– Не застал вас в процессе раздевания? – она сверкнула глазами, готовыми вспыхнуть гневом, – какие ему нужны были подтверждения? Или вы с Наруто всего лишь держались за руки?
Итачи снова не видел пути отхода, поэтому ограничился кивком, при этом раскрывающим всю подноготную. Она не станет мстить Шисуи. Возможно, выскажется конфиденциально, но на этом всё.
– Репутация твоей семьи не пострадает в плане, касающемся интимной связи с малолетним наследником престола. Но с компаньонством разбирайтесь сами.
Итачи и этого оказалось достаточно. Не выразить словами, как полегчало на душе. А он уже всё будущее расписал по деталям, прикинул наихудшие варианты вплоть до отставки отца, как оскорбляющего корону рассадника извращений.
– Спасибо, моя госпожа.
– И ты готов понести наказание?
– Был готов с самого начала.
Ещё до того, как они с Наруто доехали до столицы.
Кушина поднялась, получив всё, что ей требовалось для завершения полной картины.
– И последнее: Шисуи не выходил на связь больше положенного срока. Думаю, тебе важно это услышать.
Итачи невольно встал следом. Этого он и опасался. Слишком долго не приходило вестей. Неужели они попали в засаду?
– Вы разрешите мне получать новости? – метнулся за поддержкой Итачи. Интуитивно чувствовал, что может рассчитывать на поблажку.
– Я уже говорила: я не собираюсь валить вину только на тебя и оскорблённо отмалчиваться. Можешь спрашивать у охраны, я распоряжусь, чтобы всё, касающееся подразделения «Краш», доходило до тебя.
Пустое «спасибо» так и не прозвучало в помещении. Сколько их всего – невольных ненужных восклицаний. Между ними двоими возникло что-то ещё, паутинка глубокого понимания. Гораздо больше, чем Итачи рассчитывал. А после отторжения Минато он не надеялся получить благосклонность от его супруги.
Кушина не обернулась, минуя дверной косяк. Итачи показалось слишком нелепо возвращаться в камеру на нотке идеального согласия, он сделал шаг следом, подсознательно, и был остановлен охраной, метеором ворвавшейся внутрь, едва он шевельнулся. Заключённый на ногах – жди бунта. Только Итачи не собирался воевать.
Если бы неожиданно… но он всегда знал, чем закончатся его приключения с Наруто. И не верил, пока не очутился за решёткой.
Кушина прошествовала мимо стола дежурного прямо в кабинет начальника. Тот резво подхватился, вытягиваясь по струночке:
– Здравствуйте, моя госпожа!
– Вольно, – скомандовала она, – где все отчёты, протоколы и записи по делу Учихи Итачи?
– Всё в архиве, – он чуть в недоумении смотрел на неё.
– Архивы немедленно очистить, распечатки и видеозаписи уничтожить, – огромное удовольствие – видеть нарастающее недоумение на фирменном лице офицера. Им ещё не приходилось сталкиваться с радикальными решениями начальства. Они-то расписали всё строго по процедуре. А для Кушины другое имело значение. Придётся отчасти попрать закон, ей же строго и соблюдаемый. Она не руководствовалась словами Наруто, звучащими слишком необоснованно. Она видела суть. Наверно, поэтому в фантастических фильмах отвечающие за исполнение закона бездушные машины всегда представлялись злодеями. Они не думают, не принимают во внимание смягчающих обстоятельств. Они просто видят нарушение и выносят неоспоримый вердикт.
И она собиралась остаться, чтобы проследить за выполнением нового требования, продиктованного не машинной логикой, а вполне человеческими рассуждениями.
========== -15– ==========
Телефон снова разрывался. Узумаки Кушина собиралась переместиться в созданный в горячей точке штаб. Её непосредственный долг – находиться в сосредоточении военных сил. Как в Великой Разрушительной. Теперь, когда телевидение изобиловало тревожными новостями, а в ход пошла цензура во избежание неосторожного раскрытия секретности и предотвращения паники, поутихли возгласы особо свободолюбивых организаций. Большинство из них предложило посильную помощь. Правда, в чём она будет заключаться, никто сказать не мог. Кушина не отвергала и не принимала. Просто мотала на ус. Если наступит время, она воспользуется предложениями гражданских. Всё могло обернуться нешуточной катастрофой.
Она в очередной раз ответила на звонок, поглядывая на часы. Где же Фугаку, когда он так необходим? Не хватало талантливых людей. В мирное время сложно выяснить, кто чего стоит. Сейчас основная масса командиров в поле. Половина из них выполняет разведывательные миссии. Как Учиха Шисуи…
Ещё одна проблема, грозящая разрастись до масштабов трагедии. Ночью пришло известие об обнаружении следов подразделения, которые никак не могли повлиять на общее настроение благотворно. Несколько признаков неудачных манёвров. Шисуи предупреждал, что ему требуется время, чтобы сработаться с практически незнакомыми людьми, а Кушина их сразу в самую гущу швырнула. Остаётся надежда на верное распределение сил в «Краше».
Её величество снова взялась за телефон в перерывах между сигналами.
– Спецотделение номер четыреста пятнадцать, – отчитались на том конце. Линия шифрованная, поэтому обычного звонка никто не ждал.
– Узумаки Кушина, – в свою очередь идентифицировалась она. – Подготовьте документы к освобождению задержанного.
– Учихи Итачи? – краткое уточнение. С того момента, как она велела уничтожить документацию, все ждали лишь распоряжения привести в исполнение последний приказ, касающийся командора.
– Да, его. Потом заполните бланки, пусть он сейчас же едет во дворец.
– Мы должны отпустить его без всяких предупреждений?
– Я сама их выскажу. Время, офицер.
– Сию минуту, госпожа, – и короткие гудки выбросили Кушину из увлечённости делом обратно в омут пресыщенной событиями реальности. Она боялась опоздать. Минато хоть и следил с близкого расстояния, она всё равно беспокоилась. Личное участие всегда представляется лучшим решением. Вместе они смогут создать оптимальный план. Хотя бы выбить агрессора с их насиженных местечек. И не подкопаешься, корнями вросли. За завесой всех мелочей и отвлекающих манёвров оппозиция выгодно проникла в самые недоступные точки.
Фугаку опаздывал. Его задержка послужила новым поводом для недобрых мыслей. Как пить дать – принесёт дурную весть. Плохим новостям перестаёшь удивляться. А сейчас, до кучи, Кушина ощущала себя загнанной в угол. За отсутствием Минато и Фугаку она оставалась во дворце. Не на кого переложить обязанности. Даже клан духа Ветра, который не слишком часто мелькал среди элиты по соображениям собственного семейства, оставался на кордонах, обеспечивал оборону. Минус ещё один ответственный лидер.
И тут вломился Наруто. Иначе его появление назвать теоретически невозможно. Как посланный из баллисты, промчался сквозь дверь, тут же грохнувшуюся о косяк. Сейчас снова начнёт выступать. Только требований с тыла не хватало. Кушина собралась было послать его в покои, как принц остановился, сохраняя ту же мину, что и прежде. Не отказался от рвения оправдать Учиху Итачи. Вопреки неуместности спора с сыном Кушина почувствовала в нём поддержку. Он явно демонстрировал черты клана Девятихвостого Лиса, не отказывался от первоначального решения. Если его дух так же силён, как у всех предков, он не отступится, даже если все родные и близкие отвернутся от него, если попадёт в положение, в котором вовсе невозможно ни на что повлиять, если будет стоять на костре, облизывающем его ноги, продолжит твердить своё, рваться душой к достижению цели.
– Мам, не сердись! – сходу выпалил он.
– Опять начнёшь излагать требования? Я просила тебя подобрать доказательства.
– Ты не можешь отрицать, что я продвинулся в обучении. И ты знаешь, чья это заслуга. Но я пришёл спросить о другом.
Неужели? Чуть заинтригованная госпожа более заинтересованно посмотрела на потомка. Любопытно, куда завела его фантазия. Может статься, и выход нашёл, или хотя бы подступы к нему. Кушина не торопилась безоговорочно прощать сына. Расстраивало лишь то, что она должна будет уехать в ближайшее время, может, уже сегодня, и оставить Наруто на попечение наставников и телохранителей. Если бы Итачи не совершил ошибку, её волнения улеглись бы гораздо быстрее. Но не пристало мечтать о недостижимом. Надо оставаться реалистом в любой ситуации.
– Спрашивай. Если позаботился о весомости вопроса, ты уйдёшь с ответом, – жёстко, не показывая былого расположения.
– Почему ты мне не веришь?! – вопреки любым её прикидкам выпалил Наруто.
Она выдержала паузу. Вот как расценил её несговорчивость Наруто. Недоверие в кругу семьи звучало чуть ли не обвинением.
– Объяснись, – потребовала Кушина. Словно подыгрывая, молчал телефон, не рвались курьеры, чуть-чуть улеглось чувство, заставляющее метаться госпожу в поисках лучшего решения.
– Ты отвергаешь мои слова, а сама твердила о необходимости выслушать все стороны, как бы ни было неприятно. И не потрудившись обдумать мои слова… я не знаю, что говорил Итачи, но вряд ли он тоже стал бы врать, особенно под присягой… то есть, ты даже не захотела вникнуть в смысл сказанного мной. Чем я отличаюсь от других? Тем, что такой весь близкий и знакомый, с кем можно и не церемониться?
