Текст книги "То, что меня не убьёт...-1"

Автор книги: Карри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Чем бы важным Ксанд ни был занят, ему придётся принять послание. Но в игровую зону нет доступа и ему. Судя по состоянию тела, парня сожгли не простым файером, не двумя и даже не тремя… Тем более, что сначала он потерял столько крови, что был не в состоянии ни нападать, ни защищаться. Значит, его не просто вывели из Игры – его долго и старательно убивали, а потом подожгли. И никакой артефакт тут ни при чём – он на такой расклад, насколько известно Миль, не настроен. Так что это не один из игроков.

Это может быть только кто-то из судей. Лишь они могут вмешиваться в ход Игры. Но судью же за такое убьёт на месте Присяга! Значит, всё-таки сумасшедший игрок? А каким образом? В сговоре с судьёй? Зачем?!

Миль окончательно запуталась. Там, в сновидении, солнце стояло высоко над двором, значит, какое-то время у неё ещё есть, но совсем не так много, чтобы поспеть на место самой, проникнуть за периметр Игры, найти Юрку, убедить и вывести из игровой зоны.

Тем более, что никто не знает, где эта зона расположена. Нет. Работать придётся отсюда.

Как работать и что она вообще может сделать – об этом Миль думать себе запретила.

Раз видение послано ей – значит, касается не только Юрки, и что-то изменить она может. Первым делом – найти и предупредить Ксанда. Вот только сначала выпровожу отсюда всех родственничков…

Зеркало долго не желало леденеть, но всё же уступило настойчивости и явило взору Ксанда. Очень усталого и недовольного. Молча кивнув в приветствии, он прочёл послание, изменился в лице, подозвал кого-то со стороны. Незнакомец представился как главный судья, пробежал глазами надпись, спросил, сколько раз юная госпожа имела видения, случалось ли с ней раньше что-нибудь подобное и задумался.

Миль ждала, чувствуя сердцем, как утекает время. Наконец собеседник кивнул:

– Примем априори, что видение истинное, и кто-то угрожает смертью одному из игроков. Судя по мощности атаки, это не игрок. Допустим, кто-то из судей, сейчас неважно, как, сумел обойти Присягу. Или ему на неё наплевать. Кто это может быть? Вы, случаем, не догадываетесь? – обратился он к Владару.

Ксанд страдальчески заломил бровь и закрыл глаза. Он не догадывался, он знал.

Миль тоже.

– Уже хорошо, – правильно понял их Главный судья. – Теперь нам остаётся только определить его на местности и удалить из игровой зоны. Времени у нас, – он взглянул на Миль, – примерно до полудня?

Та кивнула.

– Надо полагать, будущий преступник держится неподалёку от предполагаемой жертвы, – в лёгкой задумчивости произнёс он, разворачивая к себе одно из зеркал на подставке и начиная поиск. Как Миль была ему благодарна за это маленькое уточнение!

– Ага, это ваш сын, Ксанд?

Ксанд впился взглядом в изображение и подтвердил. Юрка шёл по какому-то тёмному коридору, подсвечивая себе с ладони маленьким файером. Миль, чувствуя, что вспотела, всмотрелась в его спокойно-сосредоточенное лицо… Но тут рядом с первым засияло ещё одно, точно такое же, зеркало, и на его ясной поверхности Миль увидела закутанную в чёрный судейский балахон неподвижную фигуру Горигора.

– А вот и второй персонаж. Ну что ж, начнём? – переглянулся он с Владаром. – Но прежде… Госпожа хиз-Владар, каким бы ни был исход, поверьте, мы сделаем всё, что в наших силах. Но не советую вам наблюдать сейчас за Игрой… Учитывая ваш прогноз.

– Миль, он прав. Если у нас не получится… Не смотри на это, девочка моя.

Миль прижала к бледному лицу ладошки лодочкой, глядя в зеркало поверх пальцев. Оба – главный судья и Ксанд – поднесли к губам маленькие карманные зеркальца, дохнули на гладкие стёклышки, активируя, и что-то тихо в них забормотали. Картинки в тех зеркалах, что стояли на подставках перед ними, начали стремительно смещаться, уследить за ними было невозможно, и Миль предпочла активировать собственное и следить за Проклятым Граем.

Он стоял, как статуя, избегая любых движений, каждое из которых, судя по всему – причиняло страдания. Хотя он наверняка живёт на обезболивающих контрзаклятиях. И так пять лет. Вам ведь тоже приходилось переносить ожоги, пусть и небольшие? Тогда вы можете приблизительно представить себе, что значит пять лет жить в обожжённом теле, когда ожоги не заживают, а лишь увеличиваются и увеличиваются… Миль содрогнулась.

И почувствовала-таки, несмотря на ненависть, жалость к этому когда-то красивому мужчине…

А уж пять лет обезболивания… Никому, надо думать не приходилось испытать такое.

Боль-то они гасят – но что при этом происходит с психикой? Что снится, когда всё время поступает столько энергии, – если человек вообще может спать? Снова и снова применяя сонные чары? Какие мысли приходят в голову, можно ли строить планы, мечтать – и о чём? А каково видеть своё отражение? И помнить, каким оно было прежде? И что можно чувствовать, встречая в лучшем случае равнодушные взгляды молодых, красивых женщин?…

Пять лет назад Миль запретила себе об этом думать. Но теперь Проклятый Грай, затянутый под просторным балахоном в чёрную заговорённую кожу буквально с ног и до головы, живым – пока ещё – укором смотрел на неё с холодной поверхности зеркала сквозь прорези маски. И пусть не её и не дядькина вина, что Гор не сумел обуздать свою подлость – если он убьёт Юрку, мукой станет и её жизнь тоже…

А ведь он уж постарается. Вон как клубятся, раскидываясь далеко в стороны, щупальца его намерений – чёрные, как его душа… Тянутся, сплетая силки и сети, затянули всё пространство вокруг него. Ой, не зря он тут стоит…

Миль изменила масштаб, словно взмыв на игровой зоной… Гор стоял на том самом дворе в центре гигантской сети заклинаний… Юрий, который был на подходе, непременно влетит в неё со всей дури. Да и любой, кто приблизится, влетит тоже. Те, кто попытаются предотвратить убийство и нейтрализовать хорошо подготовившегося Грая, конечно, тоже далеко не первокурсники, но жертв, конечно же, всё равно будет больше одной… предполагаемой, как сказал Главный судья. И ведь они, похоже, не успевают… Что, опять же, хорошо для них, но плохо для Юрия!

Солнце уже почти заняло ту, предсказанную позицию. И Юрий почти добрался до того, грозящего ему гибелью двора… А команды нейтрализаторов не видать.

Ну всё, больше ждать было нельзя.

Миль мысленно попросила неведомо у кого прощения и вступила в партию.

Первым делом она попыталась выправить дядину дорогу, обесточив вероятность его благополучного выхода на поверхность из того канализационного канала, по которому он в данный момент пробирался. Затем, чтобы занять его ещё на некоторое время, подстроила ему встречу с конкурентом. В вонючем подземелье завязался бой, в котором оба игрока увязли надолго. Пусть тратят силы здесь. А когда исход этого боя станет яснее, Миль решит, что делать дальше.

А пока займёмся Проклятым… Оп-па! А им уже есть кому заняться! Да только он неплохо экипировался! Мало того, что прямо искрится от заготовленных заклинаний и амулетов, так он и традиционным оружием не пренебрёг! И холодным – клинки так и сверкают! И огнестрельным… первые жертвы уже на земле, корчатся от боли… Ну, теперь-то у Совета Устроителей отпадут последние сомнения в преступности намерений Проклятого!

Кстати, о намерениях… Большинство намерений Горигора Проклятого Грая оказались спутаны, ловушки разряжены… Но не все, не все… Атакованный Грай понял, что его планы раскрыты, и намеченная жертва может ускользнуть, поэтому усиленно ищет Юрия, а тот у нас всё ещё сражается в подземелье… Или уже нет?! Ах, ты ж, шустрый, как быстро управился!

Ну вот куда ж ты лезешь?!

Плита, прикрывавшая выход из канализации, казавшаяся такой прочной, вдруг начинает сыпаться… понемножку, сперва с краешку… но очень недвусмысленно… Умничка, дядечка Юрочка, намёк уловил, предпочёл из-под возможной осыпи убраться… Вглубь подземелья, вот так! Ничего, там ответвлений много, поброди пока…

А вот это уже лишнее!

Миль обнаружила даалекооо протянувшееся поисковое заклинание Горигора, едва не нащупавшее богохранимого дядьку. И едва успела прикрыть отход последнего. Подставившись непонятно каким образом под удар деда. Тот, нащупав совсем не ту, но тоже оч-ч-чень желанную цель, мигом насторожился и сменил приоритет поиска. Теперь его заклинания жадно, даже лихорадочно метались вокруг места последнего столкновения энергий, не то что чернея от злобы, а просто-таки уже раскаляясь докрасна…

А ведь надо спасаться! Юрий – она проверила – из горизонта событий надёжно выпал. А Гор оказался сверхчуток к ментальным проявлениям. Миль едва не пожалела, что вплела свою волю в узор, выплетавшийся Гором с попустительства Судьбы. Значит, вот как! Изымая из уравнения одну жертву, придётся вставить в него другую?! Принимается!!

Разъярённая Миль отбросила опасения и дала Гору понять, с кем он имеет дело. На миг тот замер. И тотчас удвоил усилия. Он желал добраться до внучки! Юрий его интересовал только как промежуточное звено. Если на крючке вместо него окажется гадкая девчонка, сломавшая не только его планы, но исковеркавшая всю его жизнь – тем лучше!!

Ой-ёй, Милька, куда ж ты вляпалась… Это же не просто партнёр по спаррингу – это полноправный Глава Клана со всеми полномочиями и при регалиях – пока их с него никто не снимал, он, даже Проклятый, в такой силе, что тебя, девочка, размажет тонким слоем…

Уж он не пожалеет ни тебя, ни себя…

А посмотрим!

Сначала пусть отмашется от команды нейтрализаторов, в которой тоже не дети, включая Ксанда Владара. Который ещё не знает, что сын уже в безопасности, а вот двоюродная внучка, которая вроде бы за чёрт-те сколько километров от места схватки – не совсем.

" Вот же зараза этот Гор… – думала между тем Миль, пытаясь выпутать свои связи из паутины его заклятий. – Как же он сумел меня так плотно втянуть…»

Пару ударов она уже пропустила и теперь не очень чётко представляла своё место в пространстве. Комната, откуда она вела бой, то и дело теряла материальность, затягиваясь цветными всполохами таких оттенков, которые не встретишь наяву. Размерность меняла полярность, и комната то увеличивалась, теряясь в перспективе, то пыталась сдавить Миль со всех сторон. Отбив эту атаку, Миль приходилось приводить к покорности вязкость материи, когда предметы пытались просочиться внутрь её тела или завалить алмазно твёрдыми и тяжёлыми кусками воздуха… А в следующий момент каждая часть комнаты начинала выворачиваться наружу и одновременно проваливаться внутрь себя, а затем предметы без предупреждения принимались дробиться на маленькие дрожащие фрагменты, сохраняя при этом изначальные цвета и положение, но поражая слух невыносимо мерзкой какафонией звуков, постоянно ворча, жужжа, бормоча и выкрикивая что-то жутко нудное…

Благо, что Гор ничего пока не мог сделать с ней самой.

А вот Миль почувствовала, что может попытаться взять всё это безобразие в целом – и выпихнуть, свалить на него самого! Пусть попробует собственного угощения! Учитывая, что одномоментно ему приходилось отбиваться от внешней атаки бывших коллег и соплеменников, а так же тот факт, что по настоянию Суда Изменённых собственный Клан заочно лишил его своей поддержки, а вместе с ней – и большей части энергии, Гор неплохо справился. Но заклинания его больше не работали, амулеты он уже израсходовал, боезапас тоже, у него оставалось лишь холодное оружие в виде пары страшных, с зазубринами чёрных ножей, некоторое количество силы для нескольких атак, да пара собственных рук.

Но и Миль порядком ослабла и утратила ориентацию. Да и вообще не вполне понимала, как ей удаётся что-то делать… Такое было чувство, что кто-то поправляет её действия, подсказывая по ходу… Ничему подобному их в Лицее точно не обучали… Во всяком случае, комната вокруг неё совершенно не походила на старую добрую гостиную… и вообще на комнату.

Миль даже не была уверена, сидит ли, стоит или висит: ни глаза, ни слух, ни вестибулярный аппарат ничего не подсказывали, мир словно распался в отместку за издевательство над собой. Ни звуки, ни запахи, ни тепло или холод не желали подсказать, что происходит вокруг … Зато внутри себя она обнаружила нечто определённо чуждое, как будто кто-то вошёл тайком и теперь, прячась, крался по закоулкам её сознания, осматриваясь, пробираясь от границ к сердцевине её самости. Вот и прикосновения – жадные, похотливые, нащупывающие самое сокровенное, беззащитное, неприкосновенное…

Содрогаясь и передёргиваясь от гадливости, Миль, ломая, скомкала чужака и выплюнула, выдавила, изгнала из себя, вышвырнула его прочь на пределе сил, не очень соображая, что делает, но не в состоянии сдержаться …

…Горигор Проклятый Грай, изуродованный, изломанный, обожжённый и почти разъятый, всё же умудрился напоследок ударить противницу всем своим погибающим существом, остатками смертельно уязвлённой души, ненавистью, скопившейся и возросшей за минувшие пять лет, всей своей неслабой изначально сутью Изменённого… всем, что оставалось в нём ещё живого…

И столь мощным был этот выброс, что почти настиг цель. Если бы ещё Гор был прав в своей ненависти – Судьба непременно подарила бы ему эту последнюю злую победу. Но за девочку вступилась воля, вплетённая в маленькую золотистую нашивку на её плече…

И ещё что-то, вложенное в непростой узор затейливой причёски одним из Хранителей рода, да и сражалась Миль на своей территории, а дома, как известно, и стены помогают. На этот раз – в прямом смысле. Где было выстоять Проклятому против Проклятия да Благословения…

Однако приложенная обоими противниками сила не могла пропасть впустую, не обошлось и без отдачи: в результате поединка разнесло на камушки половину левого крыла и серьёзно помяло нескольких человек, стоявших первыми в тесном защитном кольце вокруг злосчастной малой гостиной, откуда Миль совсем не зря выгнала перед сеансом всех родичей, включая Игхара.

…Там, на старом заводском дворе, от Проклятого Грая осталось несколько окровавленных лоскутков чёрной заговорённой кожи и два искорёженных чёрных ножа с зазубринами, совершенно более ни на что путное не годных.

А от младшей наследницы Владаров, Мильгаррад-хиз-Грай-хиз-Аххар-хиз-Владар, найти не удалось ничего. То есть абсолютно. Что позволяло хотя бы надеяться: если здесь от неё ничего нет, то где-то она всё же есть – вся, целиком…

Конец первой книги.