Текст книги "Высматривая путь. Том I (СИ)"

Автор книги: JohnLemon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Ведьмак расслабился и выдохнул. Обошелся одними знаками, и то хорошо. Подойдя к туше поближе, он отсек у нее часть красной остроконечной ноги и, завернув в тряпку, бросил в сумку. Теперь нужно было уничтожить кладку и можно возвращаться в деревню. Вернувшись к Васильку и вооружившись тремя бомбами Картечь, забросил их по одной в каждую вырытую яму и дождался взрыва. Земля сотряслась так, что Эскель схватился за седло и с силой его сжал, боясь упасть. Грунт просел на четверть метра, но вроде урожай особо не пострадал, на первый взгляд. Зато кладку наверняка уничтожил. Перекинув через голову коня поводья, ведьмак повел его в сторону Обро̀ков.

Дере корчма не понравилась сразу. И уже «Гусиная гузка» казалась по сравнению с ней настоящим дворцом, не меньше. Повсюду была грязь, пьяные кметы орали матерные песни, а корчмарь очень странно на нее поглядывал и усмехался, демонстрируя неровный ряд желтых зубов. Благо, что войт был под боком. Он заметил ее растерянность и сам обо всем договорился. Комнату выделили небольшую. Вернее, размерами это скорее напоминало нужник. Но делать нечего. Не спать же под открытым небом. Баню топили долго. Травница успела уже и разложиться, и осмотреть на наличие клопов соломенный матрас, и протереть тряпкой спинки кровати и небольшой подоконник. Тут даже стола и шкафа не было, только тумба да кровать с окном. Дера искренне надеялась, что за такое убожество они не сдерут с них много. Да тут можно вообще бесплатно оставлять ночевать. Удобств совершенно никаких, а в туалет выходить вообще придется за корчму. Еще и идти добрые пять метров в сторону леса, где одиноко возвышалась деревянная будочка, гордо именуемая местными «нужник».

Дверь в корчму открылась с грохотом, заставляя всех замолчать и уставиться на вошедшего. Ведьмак зашел уверенным и неторопливым шагом. Войт, заприметив его, сразу вскочил с табурета и стянул с головы шапку, демонстрируя свои проплешины.

– Неужто окончили дело, мастер? – благоговейно пролепетал он.

– Да, – он подошел поближе к столу, где сидело мужичье, и выложил на стол кусок ноги игерна. – Если захотите познакомиться с ним поближе, то найдете труп на полях. Кладки я тоже уничтожил. Не знаю, сколько их было, но навскидку не больше трех. Возьму по десять крон за каждую.

– Это что же, мастер, – Томаш сглотнул и вытер шапкой испарину с лица. – Нам с трупом жить? А убрать его оттудова никак не можна?

– Можно, конечно, – пожал плечами Эскель. – Но таскать такую громадину на себе не буду. Я не вьючный мул.

– Уж больно велик в размере-то? – подал голос один из мужиков.

– Локтей двадцать, не меньше.

– Боги! – охнула помощница корчмаря, которая незаметно оказалась рядом с небольшим подносом в руках.

– Разберетесь как-то, – ведьмак протянул руку войту. – Деньги. Свою работу я выполнил.

– Конечно, конечно, – засуетился Томаш и вложил в раскрытую ладонь кошель. – Мы тут доложили вам еще от себя. Сотенку. Уж должно все ваши хлопоты покрыть.

Ведьмак кивнул и осмотрелся. Деры по близости не было.

– Девку ищете? – усмехнулся корчмарь. – У бани она. Та как раз разогрелась хорошо. Можете идти попариться.

– Я ей тряпье необходимое дала, – заговорила помощница, а Эскель окинул ее оценивающим взглядом.

Девка смущенно заулыбалась и прижала руками поднос к груди.

– Завтра утром мы уедем, – ведьмак принялся стаскивать с себя перевязь мечей. – Расплачусь сейчас. Одна ночь, ужин, завтрак и баня. Сколько?

– Пятьдесят, мастер. Ночь у нас пятнадцать стоит. Ужин и завтрак по четыре на человека. За баньку-то и тряпье стиранное ваше возьмем девятнадцать, – корчмарь, кривя губы в улыбке, с завидной методичностью натирал тряпкой деревянный стол перед собой. – Златка вон выстирает все, а к утру, глядишь, и просохнет. Ночи пока не шибко холодные, но мы у печи развесим все. Чтоб уж наверняка.

– Спасибо, – кивнул ведьмак и высыпал на стол десяток монет.

– Вы уж идите, идите, – вмешался войт. – А как напаритесь, то выпьем по чарке да поговорим. У нас тут народ хороший. И выпить любит, и партийку в картишки разыграть, а от доброй компании никогда не откажется.

Эскель ничего не ответил, но неуверенно кивнул и двинулся в сторону, куда указала помощница корчмаря. Пока в этом селе все шло гладко. Никто оскорблениями не кидался, обокрасть или убить – тоже не спешили, но бдительности терять не стоит. Даже после таких радушных слов войта. Особенно после них.

Дера, обмотавшись куском светлой тряпки, сидела на деревянной скамье и только успевала смахивать с лица проступающий пот. Баня была что надо. Березовый просторный сруб с единственным окошком под потолком. Щели между бревнами добротно заделаны смолой и мхом, оттого пар долго держался и не выветривался. В одном углу расположилась каменная печь, в которой еще дрова не истлели до конца, но сами камни уже изрядно раскалились. У ног Деры стоял небольшой чан с водой и ковш. Она предусмотрительно добавила туда немного можжевеловый мази, так как растущего можжевельника по близости нигде не было, и поливала этой водицей камни. Пар валил во все стороны, согревал и расслаблял изможденное дорогой тело.

Ведьмак вошел в парилку неожиданно. Фредерика аж подпрыгнула на месте и отодвинулась к стене. Эскель был полностью обнажен, не считая повязанной тряпки на бедрах.

– Прости, – он неловко схватился руками за край импровизированной набедренной повязки. – Отдельно для тебя и меня баню никто растапливать не будет, так что я… – и снова он взялся за оправдания.

– Я поняла, поняла, – нервно хихикнула девушка, осмотрев мужчину с ног до головы.

А там было на что посмотреть. Высокий, поджарый, широкоплечий. А руки большие, крепкие, испещренные пульсирующими жилками; как и твердая на вид грудь, были покрыты мягкой темной порослью волос. Дера с трудом проглотила отчего-то обильно скопившуюся во рту слюну и торопливо отвела взгляд в сторону печи. Ведьмак был хорошо сложен и на ее взгляд весьма привлекателен. А вот она нескладная, с бедрами своими крутыми, плечами совсем не узкими, как у прочих девок, начинала понемногу обрастать комплексами. Ноги у нее были совсем не тонкие и изящные как у многих, а мощные, длинные, как два столба. Захотелось их как можно скорее прикрыть, что она и сделала, пытаясь натянуть тряпку на колени, едва при этом не оголив свою грудь. И пусть она уже щеголяла, не скрывая их перед ведьмаком, но тогда было темно, и он наверняка ничего не заметил, да и поглядеть было куда, помимо нее. А тут, в бане, куда еще глядеть, если не друг на друга? На печь, что ли?

Эскель не понял, отчего Дера так стушевалась. Потому он осторожно присел рядом на лавку и откинулся на теплую деревянную стену. Пар тут же расслабил, а запах можжевельника резко ударил в нос, выгоняя из головы все тревожные мысли. Ведьмак дышал глубоко и, даже несмотря на покрытую испариной кожу, выглядел весьма умиротворенным.

– Ну… эм… – девушка провела подрагивающей ладонью по лицу. – Как прошла охота?

– Удачно, – хрипловато отозвался тот.

– Чувствовала, как земля дрожала. Жуть настоящая.

– Да, с этими тварями так всегда. Плохо, что на полях селятся. Разрушают почву своими норами, а потом попробуй что-то на этом месте вырастить.

– Разве это так страшно? Плодородный слой ведь остается на поверхности, – упираясь руками в лавку и наклоняясь чуть вперед, травница заинтересованно осмотрела расслабленного ведьмака.

– Да не скажи, – хмыкнул он. – Эти вредители из-за того, что роют тоннели свои, смешивают плодородный слой с неплодородным глубинным. Из-за этого грунт скудеет и в некоторых случаях урожая вообще может не быть несколько лет, пока почва не восстановится.

– А ты много знаешь, – улыбнулась Дера. – Хотя… в твои-то годы я бы тоже, наверное, знала все и обо всем.

– Да не то чтобы знаю все и обо всем, – приоткрыл глаза Эскель. – Слышал как-то, как два кмета друг другу рассказывали о чем-то таком. А сложить два и два проще простого. Тебя что, мой возраст смущает? – внезапно спросил он.

– Меня? – удивилась девушка. – Нет, что ты! Просто вряд ли, если бы заказчики знали, что тебе почти сотня лет от роду, то так спокойно поручали свои заказы.

– Верно, – кивнул Эскель. – Оттого ни один ведьмак не выдаст своего истинного возраста. Профессиональная тайна, можно сказать. Да и на дряхлого старика я не очень и похож.

– Не похож, – Дера отчего-то снова смутилась и скрыла за волосами порозовевшие щеки.

Дальше сидели молча. Ведьмак, кажется, вообще задремал, а Фредерика все подливала воду на камни. А когда поняла, что и ее потихоньку начало клонить в сон, то торопливо вышла в предбанник и залезла в бочку с прохладной водой. Окунулась раз-другой, обмоталась тряпьем и посеменила босыми ногами по траве в сторону корчмы. Эскель тоже не засиживался. Обтер себя мыльнянкой, немного поскреб кожу липовым мочалом и направился все это смывать.

Встретились они уже в корчме. Девушка неторопливо мешала ложкой мясную кашу, сидя за отдельным столом, а мужичье тем временем перебрасывало из рук в руки трофей игерна, не забывая при этом громко хохотать. Двинулся ведьмак сразу в сторону заскучавшей травницы, но его быстро перехватил войт и утащил за общий стол. Дера грустно улыбнулась и кивнула, мол, не в обиде. Да и какие уж тут обиды? И без того почти круглосуточно находятся бок о бок.

– Вы, энто, мастер, – начал Томаш. – Расскажите люду, как бестию-то убили.

– Я слышал, что чемерица таких монстров подземных отгоняет, – подхватил один из мужиков и осушил кружку до дна.

– Может, отгоняет, а, может, и нет. Отчего сами не попробовали? Так бы четыре сотни сэкономили, – ухмыльнулся Эскель, заправив за уши особо мешающие пряди все еще мокрых после купания волос.

– Так боязно же! – подал голос другой мужик, с грохотом поставив кружку на стол. – Энто у вас, ведьмачьего отродья, яйца стальные. А мы – простые работяги, боимся соваться ко всякой нечисти.

– А, кстати, не у каждого стальные-то! – подключился третий. – Проходил у нас тут ведьмак один. Выглядел как вот вы – страшенно. Только морда у него целая была. Мы ему заказ даже выдали, мол, вот, мастер, поглядите что нас изводит. А то сил уж совсем нет.

– Да что вы, – наигранно удивился Эскель, делая вид, что ему до жуткого любопытно.

Тем временем, улыбчивая помощница поставила перед ним тарелку с кашей, не забывая продемонстрировать глубокий вырез на рубахе. Дера подметила это, а оттого с силой сжала в руке ложку. Боль пронзила ладонь, заставляя нахмуриться. Страшный и страшный, а бабы вон как сиськами трясут. От этой мысли в голове аж помутилось, а злость подступила к горлу.

– То бишь, о чем эт я, – задумался мужик, на секунду-другую замолчав.

– О ведьмачьих яйцах, – кивнул войт и опрокинул в себя чарку сивухи.

– А, верно-верно, – опомнился рассказчик. – Так вот, мы ему заказ выдали. Он поглядел на него так, а в глазах-то страх проклюнулся. Мы уж переполошились все. Думали, что же это за бестия такая, что сам мастер ведьмак портки обмочил. Но заказ он взял.

– И что за бестия была? Игерн, что ли? – закинув в рот ложку каши и кусок хлеба, Эскель потянулся за кружкой с пивом.

– Да, вот этот инхер ваш, – качнул головой войт.

– Короче! – прикрикнул кто-то из-за стола. – Давай кончай россказни свои!

– Да уже, – улыбнулся мужик и утер боковой стороной ладони рот. – Заказ он, то бишь, взял, а самого след простыл. Мы думали, может, сгинул, на полях-то. Вилы с косами взяли и пошли проверять. А он возьми и испарись. Вот как в воду канул!

– А дальше что? – Эскель уже и сам заинтересовался.

Но на Деру, тем не менее, поглядывал. Кашу она не доела и квас в кружке не допила. Только бросила странный взгляд на корчмарскую помощницу и вышла из зала. Ведьмак подумал, что устала, небось, сильно, и вернулся к сплетням.

– Пропал, вот что! – бахнул кулаком по столу Томаш. – Бестию-то не извел, а дочку порядочного человека обрюхатить не забыл, собака поганая!

– Обрюхатил? – удивился ведьмак. – Не может быть такого.

– Еще как может, мастер! Потому вы на Злату нашу не глядите. Она сиськами-то трясет от дурости и молодости, но пусть мужа себе хорошего найдет. А кто ее с ребятенком нагулянным, да еще и от мутанта, возьмет? – покачал головой войт и выпил еще чарку.

– Ведьмаки бесплодны, Томаш, – хмуро заключил Эскель и уперся руками в стол, намереваясь встать.

– Да вы не серчайте, милсдарь, – заулыбался один из мужиков и придвинул ведьмаку полную до краев чарку. – Вы-то нам вон как помогли! Вы уж точно не такой, как тот ирод.

– Вы уверены, что это был ведьмак? – Эскель выпил и чуть расслабился.

– А как энто не быть уверенным? У него такая же побрякушка на шее болталась и два меча за спиной были, – усмехнулся войт.

– С головой волка? Такой же? – он вытянул из-за пазухи медальон и приподнял повыше, чтобы все рассмотрели.

– Не, вроде не такой. Или такой. Да поди разбери! – махнул рукой один из мужиков. – На нем тоже башка какая-то была.

– Интересно, – задумчиво потер щеку Эскель.

– Выпейте еще мастер, – войт наполнил чарки.

– Нет, спасибо, – ведьмак уперся руками в стол и поднялся. – Спать пойду. Завтра в дорогу.

– Раз так, то конечно, конечно, – понимающе закивал войт.

Но по его осоловелому взгляду было совсем непонятно, понимал ли он вообще что-то или сивуха окончательно затуманила голову. Ведьмак направился к выходу, как внезапно его за запястье кто-то ухватил. Он резко обернулся и только хотел выдернуть руку, как увидел перед собой раскрасневшуюся Злату – помощницу корчмаря. Она тонкими пальцами пробежалась вверх на предплечье, коснулась легонько шрамов и, закусив губу, кивнула в сторону двери, что была скрыта за ситцевой красной шторой. Эскель обернулся, глянул, что мужичье занято самогоном и ногой игерна, и, пригладив рукой волосы, пошел за ней. За дверью оказалась небольшая комнатка, больше походившая на камору, судя по скопившимся в углах ящикам с бутылками, горшкам и бочкам, от которых кисло пахло соленьями. Злата перебросила через плечо косу, встала вполоборота и игриво глянула на ведьмака. Тот дверь за собой прикрыл, но дальше проходить не спешил.

– Впервые вижу такого нерешительного, – улыбнувшись, она повернулась и с нескрываемой хитрецой глянула на Эскеля.

Ее руки тем временем потянули за завязки на рубахе, заставляя ту съехать с плеч и оголить упругие налившиеся груди. Злата осторожно провела по ним пальцами, чуть приподняла вверх, сжала и нехотя отпустила. Приметив заинтересованный взгляд, она растянула пухлые губы в улыбке.

– Я боюсь, что не совсем понял… – начал отчего-то лепетать ведьмак, почесав в затылке и стараясь скрыть нахлынувшее возбуждение.

Она была красивой, ладной и очень манящей как для молодой кметки, но совесть внезапно кольнула его, так некстати напомнив, что в комнате его ждет Дера. Пораскинув мозгами, или тем, что от них осталось, он подумал, что, с одной стороны, ничего зазорного не делает, ведь никаких обещаний они друг другу не давали и клятвами не обменивались, а с другой – не хотелось лишних проблем, ведь местные недвузначно намекнули на то, что не потерпят того, чтобы выродок снова девок местных совращал. Но была еще и третья сторона вопроса, которая зазывающее посматривала на него и устраивалась поудобнее на высокой бочке с соленьями. А когда она задрала до неприличия высоко подол юбки и раздвинула пошире стройные ноги, выставляя на обзор все свои прелести, Эскель решил, что гори оно все синим пламенем, и, расшнуровывая на ходу портки, направился к ней.

Ее руки были загребущими и касались его везде. Гладили шею, зарывались пальцами в длинные пряди на затылке, лезли под рубаху и оставляли ноготками красные отметины на коже. Откровенно наслаждаясь своими ощущениями, она запрокинула в сторону голову, а он только и успел коснуться губами открытой тонкой шеи, как услышал сдавленный стон. Она схватилась руками за его плечи и скрестила ноги на талии. Ведьмак уперся лбом в девичью грудь и торопливо пристроился меж раскрытых бедер. А как совладал со штанами и собой, то вошел в нее на одном дыхании, резко, отчего девка чуть не сорвалась на крик. Сжав округлые бедра подрагивающими пальцами и притянув ее ближе к себе, он начал нетерпеливо двигаться, даже не пытаясь позаботиться о чем-то еще. Например, о том, что от таких резких толчков Злата чуть не слетела на пол и только чудом смогла удержать себя, ухватившись одной рукой за шею ведьмака, а второй за край бочки. Но, исходя из несдержанных стонов, можно было понять, что даже такие неудобства совсем ее не тревожили. Она ловко балансировала на крышке, в то время как каждый последующий толчок выбивал из ее груди все очередные всхлипы, перерастающие в стон.

Ведьмак шумно дышал, прижимаясь носом к влажной девичьей шее, а под закрытыми веками ему снова мерещился навязчивый образ той, что заплатила ему три тысячи крон и осознанно вверила в его руки свою собственную жизнь. Это начинало казаться каким-то нездоровым наваждением, граничащим с болезнью. Но от этих мыслей все закончилось гораздо быстрее, чем он предполагал. Корчмарская девка была той еще бестией, судя по тому, как легко она оголилась перед ним, как бескомпромиссно раздвинула ноги и как свободно и широко было внутри нее, что только с большим трудом можно было ощутить, как сокращается все ее нутро в приливе оргазма. Да и чего греха таить, понять, что Злата все же получила желаемое, удалось только по резко участившемуся дыханию и протяжному облегченному стону. В унисон и сам ведьмак добрался до пика, а когда чутка отдышался, то осторожно отодвинулся от девки и сделал шаг назад, шнуруя штаны.

– А ведь правду бабы говорят, – облизнув пересохшие губы, заговорила она.

– Что говорят? – Эскель заправлял за пояс края рубахи.

– Что вы, мутанты, чем-то таким обладаете, что от ваших прикосновений по телу ощущения приятные идут. Да настолько, что контроль над собой теряешь.

Она схватила край подола и утерла им свои бедра, потом тщательно провела между ними и спрыгнула с бочки. Оправила юбку и хитро улыбнулась.

– Вот девки помрут от зависти, – заправив грудь в рубаху и стянув завязки, Злата обошла ведьмака и, мило ему улыбнувшись, вышла за дверь.

Эскель постоял еще какое-то время посреди комнатки, приводя дыхание в норму. От удушливых запахов начинала побаливать голова, но обиды у него не было. Из жалости ли, из интереса или просто на спор – какая разница? Страшная рожа всех мужских потребностей не лишала, а если уж посчастливилось вот так даром пощупать да оприходовать девку молодую, пусть и охочую до мужиков, грех таким не воспользоваться. Лишь бы без расшаркиваний ненужных и надежды в глазах, как у той же Гретки. В такое даже неприхотливый Эскель старался не влезать.

А как вернулся в комнату, то увидел, что Дера, свернувшись, спала на краю кровати. Или делала вид, что спала. Он подошел ближе, оценил руками мягкость матраса, хмыкнул и уселся. Стянул с ног сапоги и тут же лег, вытягиваясь во весь рост. Кровать оказалась маловата, оттого ступни свисали. Повернувшись на бок, он натянул на плечо травницы одеяло, подоткнул его под ее спину, а сам подложил под голову руки и уставился на русый затылок. Ее волосы были все еще мокрые, но пахли так, как он любил, – жимолостью. Вдохнув полной грудью, он прикрыл глаза. Сон одолел его быстро.

* – описание из бестиария Дарьи Ятвицкой (http://www.sapkowski.su/modules.php?name=Gallery&pg=ViewPic&id=286&cid=41)

Комментарий к Часть 25. Игерн под Третогором

Бечено

========== Часть 26. Почечуев Лог – поселение низушков ==========

Утром Дера проснулась одна. Провела рукой по пустому матрасу около себя и вскочила. Прижав к груди покрывало, она уселась на кровати и осмотрела комнату. Вещей ведьмака не было, как и мечей и куртки полосатой. Даже запах его будто исчез. В воздухе витала пыль и пахло сеном. Девушка вздохнула и завалилась на спину. Тут же зажмурилась из-за твердости кровати и простонала. Нет, это конечно не в поле спать и просыпаться от каждого шороха, но и далеко не в хате Отто. Там у нее была мягкая перина, много подушек и теплое-теплое шерстяное одеяло. А еще своя бадья и тумба с зеркалом. Тут, конечно, такой роскошью разжиться не удалось. Да и о каком зеркале может идти речь, если они заночевали в предместье? Нашлась кровать и покрывало – уже, считай, свезло. Бывали исключения, не без них, но тут, к сожалению, было не оно. Поворочавшись еще немного, она наконец села и взглянула на свои ладони. В бане пришлось снять повязки, а новые наложить она забыла. Но тем не менее, за ночь покраснения сошли и пальцы понемногу сгибались, не считая мозолей. Но и те скоро подсохнут и пропадут. Мысленно поблагодарив Эскеля за то, что раздобыл скороцель и в очередной раз о ней позаботился, она окончательно встала с кровати. Собиралась не долго. Наспех натянула на себя штаны и сапоги, перевязала поясом рубаху и накинула на плечи дублет, даже не застегивая. Дорожную рубашку она вчера еще отдала на стирку корчмарской помощнице. Главное не забыть забрать, когда будет уходить с концами. Внизу уже кипела жизнь. Эскель снова сидел за тем же столом, за которым вчера пил, и переговаривался с местным войтом.

– Доброе утро, – она подошла тихо, стараясь не отвлекать.

Ведьмак ей кивнул, как и Томаш, а потом они вернулись к потрепанной карте, разложенной на столе. Помощница корчмаря тут же оказалась под рукой и услужливо подставила под локоть кружку с молоком. Дера принюхалась и скривилась. Пахло коровой, а сверху плавала тонкая пленка и желтоватые пятна жира. Девка метнулась к корчмарю и принесла еще тарелку с хлебом, и миску до краев наполненную вареньем. А вот аромат сахаренных яблок травнице пришелся по душе. Она щедро намазала на хлеб сладость и зажмурившись откусила от ломтя как можно больше. Эскель подметил реакцию Деры на молоко, и незаметно поменял их кружки, отдавая ей свой травяной отвар.

– Итак, Томаш, – продолжил он сделав небольшой глоток. – Говоришь, до Бен Глеана четыре дня пути?

– Так и говорю, мастер, – кивнул войт. – Токмо вы как поедите вот сюдой, – он ткнул пальцем в карту. – Не суйтесь в Монтекальво. Страшенное там место, нехорошее. Лучше бы вам вдоль Понтара ехать в Мурривель. Город это хороший, но небольшой. Войною почти не задет. Сможете там и закупить чего надобно и отдохнуть. А как его в стороне оставите и переправитесь через реку, выедите на тракт. Он аккурат соединяет Ринду и Бен Глеан. А там и Флотзам увидите. Не знаю как там и что, но раньше можно было и отоспаться, и отмыться, и закупиться, и девку снять на ночь-другую. Но давно то было. Слыхал, поговаривают, что после каких-то там разногласий, фактория теперь занедужила очень. Темерии-то не осталось почти, а коменданта местного то ли казнили, то ли просто убили. Теперь туда всякий сброд стекается. Поживы ищет.

– Насколько я знаю, то кроме Мурривеля и Флотзама больше на тракте и заночевать негде, – ведьмак почесал пальцами гладковыбритый подбородок.

– Негде, милсдарь, – снова закивал войт. – Там одни крепости, а вокруг них хутора. В хуторах-то этих особо и делать нечего, кроме как поля пахать, а в крепость вас не пустят. Ни в такое время, ни в какое другое.

– Холера, – буркнул Эскель.

Дера уже принялась за второй кусок хлеба, поглядывая то на задумчивое лицо ведьмака, то на Томаша, то на раскрытую карту. А еще ее взгляд цеплялся за крутящуюся под боком помощницу корчмаря. Сиськами она так и продолжала трусить, а еще как-то странно касалась Эскеля. То плечо бедром заденет, то рукой по предплечью мазнет. Фредерика все это подмечала и с пущим остервенением вгрызалась в хлеб. И почему ведьмак на такие выпады никак не реагировал – она решительно не понимала. А как только набралась смелости ляпнуть что-то по этому поводу, то ее перебили.

– Я вот что вам посоветую, мастер, – войт прокашлялся в кулак и утер рукавом губы. – Держитесь, покамест, юго-востока. Там, недалеко от реки будет хутор «Голые бугры» и село – Почечуев Лог. Дорога-то всего одна, не заплутаете. Низушки там живут, но они к приезжим не злые. Авось и заночевать позволят в хлеву каком. А когда доберетесь до Мурривеля, а это день пути от Лог, то и переправитесь через Понтар. Есть там паромщик один – Зденек, хороший мужик. Все его знают и все к нему за помощью идут вот уже сколько лет-то. Он и вам поможет. А как переправитесь, то тракт вас и выведет через Флотзам к Бен Глеану. А уж как горы за спиной оставите, то и местность подобрее будет. Там и сел много, и городов. Будет где заночевать, и поесть. Аэдирн-то сейчас поласковее Редании. В такое-то время… ох, тяжелое время, – запричитал войт и покачал головой.

– Значит, – Эскель допил молоко в два больших глотка, взял небольшой остроконечный кусок уголька и зарисовал им по карте. – Мы едем вот сюда – на юго-восток. Где-то здесь будет твой хутор и село. Так?

Войт кивнул.

– От села день пути до Мурривеля, – он надавил сильнее, рисуя жирную линию. – А здесь мы переправляемся через Понтар и едем к фактории. А вот этот тракт, – он провел еще одну линию, – выведет нас на Бен Глеан. Верно?

– Верно, мастер.

– Выходит, что до Лог примерно полдня пути. От Лог до Мурривеля – день. До Флотзама мы доедем за полдня. Потом от Флотзама по тракту до Бен Глеана – два дня пути. Итого – четыре. Это если ничего не случится, – Эскель хмыкнул, почесав пальцами шрам.

– Так точно, мастер, – кивнул Томаш. – Надеюсь, вам будут благоволить Боги и дорога пройдет хорошо.

– А что в Бен Глеане, не слышал? Спокойно там?

– Уж чего не знаю, того не знаю, мастер, – качнул головой войт. – Но слышал я кой-чего. Солдаты когда-то тут лагерь неподалеку от Обро̀к разбивали. Реданские. Так трепались о том, что эти наемники, курва, продались нильфам за флорены золотые.

– Значит нильфгаардцы уже и Бен Глеан под себя подмяли, – Эскель призадумался. – Ну, мы-то нейтральные, путники простые. Проблем с нильфами у нас быть не должно.

– С нильфами, может, и не должно. А вот с наемниками местными – могут появиться. Это ж вам не Бурая хоругвь. Там ребятушки были порядочные, по закону поступали и неподкупные были. А сейчас… – войт вздохнул и махнул рукой. – Ироды там одни остались. Собаки продажные.

– А что, хоругви больше нет?

– Да уж давно, мастер. Как во Второй войне изожгла их ведьма, так и сгинули.

– Понял. Ну, уж разберемся как-нибудь, – кивнул Эскель.

– Вы токмо девку-то свою берегите. Чтобы не угодила куда, – вздохнул Томаш и нацепил на лысину шапку, разгладил и уперся руками в стол.

Дера, молчавшая все это время, наконец неловко встала на ноги, отчего табурет громко заскреб ножками по полу. Ведьмак тут же перевел на нее взгляд и кривовато улыбнулся. Сложил карту, пожал руку Томашу и кивнул в сторону выхода.

Седлали коней споро. А Обро̀ки покинули едва солнце оказалось в зените. Дорога была хорошей, и не пекло, как вчера. Ветер только поднялся, оттого приходилось придерживать все норовящий слететь капюшон. Дера слышала, что до ближайшего поселения придется ехать почти целый день, потому, исходя из присущего ей пессимизма, мысленно готовила себя ко сну на земле. Эскель не раз говорил, что заночевать тут негде, кроме как в степи. Но к такому экстриму травница пока была не готова. Может быть попозже, когда окончательно освоится в дороге? А если ей и вовсе не представится подобный случай, она не сильно расстроится.

Ехать было скучно. Дера поняла это сразу, когда пейзаж вокруг уже замылил глаза. Степи, поля, перелесок, потом снова степи и снова поля. Кое-где, конечно, мелькали одинокие деревца и кусты, но ситуацию они не улучшали. И хвала Богам, что погода им благоволила. Иначе помимо одолевающей скуки появились бы еще и перегретые солнцем головы. Ладно, Фредерика хоть голову капюшоном могла прикрыть. А Эскель? Или ведьмакам и солнечные удары нипочем? Решили останавливаться разве что для походов по нужде. В основном, ели и пили верхом. Травница видела, что ведьмак торопился. Скорее всего он и сам не был любителем ночевать в лоне природы. Лучше уж матрас с клопами, чем холодная земля. Дера только хотела что-то сказать насчет того, что не отказалась бы от яблока, как услышала странный хруст, будто костями кто гремел. Завертев головой по сторонам, она с силой сжала руками поводья. Перчатки пока так и не купили, но тряпки здорово спасали положение. Хруст затих, а потом донесся, но уже с противоположной стороны.

Фредерика метнула взгляд в сторону ведьмака и заметила, как напряглась его спина. Он махнул ей рукой, прося остановиться, выпрыгнул из седла и торопливо достал серебряный меч из ножен.

– Вот, – он протянул ей поводья. – Бери Василька и не сбавляя темп езжай вперед. Я догоню.

– А как же…

– Делай, что говорят.

Дера неуверенно кивнула и, поджав губы, пришпорила коня. Эскель осторожно хлопнул ладонью по крупу Василька и тот пошел следом. Ветер давно уже донес странный запах. И судя по характерному скрежету, неподалеку было гнездо накеров. А может даже не одно. Необходимо быстро разобраться с ними и нагнать травницу. А то боязно оставлять ее надолго без присмотра, да еще посреди полей.

Она оглядывалась по сторонам и бормотала себе под нос заученные еще в детстве молитвы. Страх пробирал до костей, а сердце бешено колотилось в ушах. Что там углядел ведьмак? Монстра какого или может нечисть? А если он не вернется, что ей тогда делать с двумя конями? А если его ранят, а поблизости никого не будет, чтобы доставили в ближайшее поселение для помощи? А что если… И этих «если» было бесконечное множество и рождались они в перепуганном девичьем сознании ровно до тех пор, пока позади не раздался громкий свист. Дера аж вскрикнула от испуга, чем изрядно переполошила Стебля и Василька. Кони заржали, а вороной даже попытался встать на дыбы. А когда с животными удалось совладать, она обернулась и увидела вышагивающего по пыльной дороге Эскеля, который расслабленно закинул на плечо меч и ухмыляясь шел в их сторону. От нахлынувших эмоций захотелось огреть его чем-то тяжелым по голове. Но когда стало понятно, что ведьмак цел и невредим, а в свободной руке у него болтается башка на крюке, то душа поутихла и Деру отпустило.

Добрались до деревни низушков как только начало вечереть. Ехали целый день, как и условились – останавливаясь только в случае крайней необходимости. Почечуевский Лог был небольшим поселением с низенькими хатами, плотно примыкающими друг к другу. Две улочки, что, словно реки, делили деревеньку на три части, расположились параллельно друг другу и сходились в одном месте, выходя к большаку. Фредерика вертела головой, смотря по сторонам и решительно не понимая почему именно Почечуевский Лог, если деревню назвать овальной нельзя, а горкушника здесь и близко не росло. Но подмечала большое количество вальяжно расхаживающих кур, и небольшие загоны почти у каждой хаты, с копошащимися в грязи свиньями или блеющими козами. И судя по тому, как вокруг было чисто и какие круглолицые низушки слонялись по округе – жилось обитателям Лога очень даже хорошо и сыто. И это несмотря на военное время и голод, стремительно расползающийся по Редании.