Текст книги "Высматривая путь. Том I (СИ)"

Автор книги: JohnLemon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Пока ты будешь обмываться, я, пожалуй, немного вздремну, если ты не против, – девушка указала пальцем на кровать, а Эскель неуверенно кивнул.

Он пытался сбросить с себя это непонятное оцепенение и унять внезапно быстро забившееся сердце. Ему не нравилось, что травница могла так сильно завладеть его вниманием, не прилагая к этому почти никаких усилий. Не нравилось и то, что он немел и тупел под ее таким пристальным взглядом, превращаясь в деревянную колоду. А Дера тем временем неторопливо скинула на спинку кровати накидку и сюртук, уселась на разворошенную постель, которую Эскель так и не убрал после последнего сна, и принялась ворчать и ругать не желающие слезать с ног сапоги.

И он хотел бы отправить ее в другую комнату, сказать, что негоже приличной девушке спать с мужиком в одной кровати, но не смог. Лишняя комната – лишние траты. А денег и так было в обрез. Да и купить им много всего придется, судя по тому, какой путь их ожидает. Или он просто нашел себе хорошее оправдание?

– Я мешать тебе не буду. Я тут, с краю прилягу, – она развязала пояс и, отбросив его в сторону, завалилась на кровать.

Двумя руками смяла подушку и, засунув ее под щеку, свернулась калачом.

– Я прошлой ночью снова не спала. Багульник Отто притащил на днях. Я его пока просушила… а потом до рассвета перебирала, – девушка громко зевнула и, поворочавшись, устроилась поудобнее.

– Отдыхай, – на выдохе прохрипел ведьмак и, развязав штаны, потоптался на месте, а потом все же погрузился в бадью.

Привычным жестом опустил руку в воду и принялся ее греть, а краем глаза следил за лежащей девушкой. Он понимал, что дело не сколько в бессонной ночи, сколько в том стрессе, что она пережила, пытаясь сбежать из хижины. И Эскель одобрял этот поступок. Всяко лучше, чем до последнего сидеть и ждать, когда за тобой придут твои палачи. Отто тоже был не на самом лучшем счету. Нелюдей сейчас особо не жаловали. Но и он тоже хорош. В уплату долга. Уж больно преувеличил он свои услуги, оказанные ведьмаку. За бадью воды, лавку и горячий обед он теперь должен носиться с Дерой по всему континенту. Но с другой стороны, он знал, что идти ей некуда. А Эскель, мать его, добрая душа, совсем рядом и наверняка не бросит. Он вздохнул и раскинул руки по бортам бадьи. Вода уже была достаточно теплой. Можно было теперь лежать и расслабляться. Но расслабиться не получилось. Дера сопела на кровати слишком громко и мыслей было много. Куда они поедут после Новиграда? В Туссент? Это же больше двух месяцев пути. Или подадутся в Ковир и Повисс? Может, в Каингорн? Хотя нет, после ситуации со своим ребенком-неожиданностью он туда ни ногой. Может быть, отправиться в Нижнюю Мархию? Например, в Верген? Там у него были неплохие знакомые, к которым можно пристроить Фредерику. Да и климат там хороший. Не то, что в Туссенте – влажный и теплый. Хотя, если вдруг ей по душе больше тепло и красивые пейзажи? В Вергене такого нет, но зато есть порядочные люди. А в том же Боклере он никого не знал, да и не был там никогда, поэтому в порядочности людей сомневался.

Пока Эскель терзал свою голову построением маршрутов и прикидывал план дальнейших действий, вода в бадье остыла, а тело сделалось ватным и до безобразия расслабленным. Сложно было даже на ноги подняться. А об охоте на утопцев и речи быть не могло. Пришлось два заказа, что лежали в кармане куртки, отложить на завтра. Сейчас лучше бы сменить воду для Деры и заказать ужин. Благо шестьсот крон грели душу и кошель. А завтра, как с работой разберется, то отправится с ней за покупками. Провианта немного закупить нужно, одежду, мечи наточить и седло коню Фредерики прикупить. А то он сильно сомневался, что за время его отсутствия она им обзавелись.

Ведьмак вылез из воды, замочив под собой пол, натянул на тело грязную рубаху и штаны, и решил спуститься в трактир. Договориться за воду и еду. Главный зал встретил его шумом и резким запахом сивухи и лука. Подойдя к трактирщику, он бросил на стол еще десяток монет и оперся о него локтями.

– Сташек, можешь сменить воду и еды какой предложить?

– Могу, мастер, – он отвернулся, махнул рукой Гретке, что по обыкновению «паслась» сзади, и обратился к ведьмаку: – Вы надумали, милсдарь, жить с девкой вдвоем? Может, ей комнату предложить?

– Вдвоем будем жить, – буркнул в ответ тот, уже и не удивляясь осведомленности трактирщика, и не поверил своим словам.

Очень непривычно и странно звучало это «вдвоем будем жить». Как какое ругательство запрещенное.

– Понято, – кивнул тот и выложил на стол исписанную бумагу. – Заходил тут Николас, капитан стражи, просил передать вам. У нас тут бандиты что-то совсем расхрабрились. Говорят, повадились людей красть и в рабство продавать нильфам-то.

– Я не наемник, Сташек, – вздохнул Эскель, проведя рукой по мокрым волосам, убирая пряди назад.

– Есть нюанс, мастер.

– Какой?

– Поговаривают, что эти ироды как-то умудрились какое-то чудище поймать и в клетку засадить. Вам надобно не только этих бандюг извести, но и бестию, чтобы не повадилась людей жрать по окрестностям. Да и плата за заказ щедрая.

– Ладно, уговорил. Завтра с утра к этому Николасу схожу, – сдался ведьмак.

– Добро, мастер. Вы идите отоспитесь да с девкой своей отдохните хорошо. А мы вам еду в комнату организуем и воды мужики наносят.

– Спасибо, – добавив еще десяток монет, он оттолкнулся от деревянной поверхности и двинулся в сторону лестницы.

Сон, еда и девка ладная под боком – не об этом ли он мечтал в последнее время? Да какой мужик о таком не мечтает? Но только без тех сопутствующих проблем, которые с выполнением этой мечты появились.

А когда вернулся в комнату, то увидел сидящую посреди кровати Деру. Она сонно осматривалась, явно не до конца понимая, где находится. Эскель внезапно вспомнил и захотел обреченно застонать. Не от бессонной ночи ее так резко в сон склонило и уж не от нервов. Он ведь Аксий на ней применил. То он и отупил ее так, а после в сон свалил. Лишь бы память не отшибло, а то если переусердствовать, и такие побочные эффекты проявлялись.

– Все в порядке? – прикрыв тихонько за собой дверь, участливо поинтересовался ведьмак.

– Да, только мутно в голове так, будто пила безбожно накануне, – она приложила ладонь к виску и зажмурилась. – Это все знаки твои клятые? Если Васильку так же плохо после такого успокоения, то я ему сочувствую от души.

Эскель облегченно выдохнул. Если помнит, что знак применил, значит, память не пострадала. Он неторопливо подошел поближе и уселся на край кровати, смяв собой постель.

– Завтра утром у меня будет много работы, – начал он, привычным жестом заправив длинные пряди за уши. – А ты должна кое-что сделать.

– Что? – ее взгляд все еще был немного осоловелый, но в целом, Дера была абсолютно в порядке.

– Ты знаешь, где можно купить одежду, подходящую для дороги, и сделать это так, чтобы не переполошить весь город?

– Дай подумать, – девушка пожевала нижнюю губу, нахмурившись. – Есть тут место одно. Но это на другом конце города. Не доезжая моста, который в академию ведет, есть дом с кузнецом. И в том же доме швея живет.

– Там же все набито этими охотниками.

– Набито. Но, может, если под стеной обойду по улице, то не попадусь? – предположила травница, пожав плечами.

– Ладно, – выдохнул Эскель и, повернувшись к Дере спиной, уперся локтями в разведенные колени. – Только умоляю, не заработай мне еще больше проблем.

– Да я…

– Милсдарь! – послышался уже знакомый голос за дверью. – Мы, энто, воду заменить пришли.

– Заходите, – даже не взглянув на дверь, буркнул тот.

Мужичье работало быстро и слаженно. Пока один вкатил бадью обратно, то второй уже успел два ведра воды принести. И пока Фредерика валялась в постели да потягивалась, а хмурый ведьмак сверлил взглядом стену, явно пребывая в мыслях далеко не здесь, все было готово для купания. Заслужив свои честно заработанные десять крон на двоих, мужики откланялись и вышли.

– Ты купайся, а я пока… – начал Эскель, думая, куда бы себя деть, пока по комнате будет девка голая шастать.

Взгляд сам нашел мечи и сброшенную на пол куртку. Было принято решение – попытаться очистить одежду и оружие после удачной, но очень грязной охоты.

– Я, пожалуй, спущусь в трактир и… – он как-то дергано, совершенно не свойственно себе задвигался и на негнущихся ногах прошел к столу у стены.

– Это не обязательно, – выдала девушка, сползая с кровати.

А потом, видать, поняла, что ляпнула не подумав, покраснела и решила пояснить.

– Ну, то есть, ты отвернись, конечно. А я как залезу в бадью, то только макушку и видно будет, – она нервно задергала пальцами рукава рубахи. – Не хочу доставлять тебе неудобства.

– Очень вовремя ты заговорила о неудобствах, – усмехнулся ведьмак и, подхватив мечи с курткой, направился к выходу. – Я буду внизу. Через полчаса вернусь. Достаточно?

Дера резко кивнула и, как только дверь за Эскелем захлопнулась, облегченно выдохнула, приложив руку к груди. Впопыхах доставая из сумки свои излюбленные склянки и неуклюже, но очень торопливо залезая в бадью, она поняла, что ей хочется кричать. Вода была ледяная. Из-за всей этой неловкости ведьмак, видать, забыл ее нагреть, а мужичье без задней мысли, как и привыкли, несли воду прямиком из колодца. Даже не спрашивая – стоит ли ее греть.

Звать Эскеля не хотелось. Да и вопить на весь постоялый двор – тоже. Пришлось делать все быстро. Быстро окунуться с головой, не забывая при этом расплескать все на пол. Быстро натереть побледневшее от холода тело мыльнянкой, что валялась рядом на табурете. Быстро натереть ей волосы и так же быстро все с себя смыть. А когда пальцы на ногах и руках начали коченеть, а дрожь пробрала так, что зуб на зуб перестал попадать, Дера кое-как выбралась из бадьи и, топчась мокрыми ногами по полу, начала вытирать себя и подпрыгивать.

Управилась она за десять минут, не больше. Когда тело было сухим, а ногти у основания начали синеть, как и губы, она схватила свое масло, гребень и бросилась в постель. Закутываясь во все, во что только могла – подушки, покрывало, простынь. Все, что могло согреть – все подходило.

Отогреться она не успела. Эскель вернулся быстрее и еще с огромным разносом в руках. Поддел носком сапога дверь, вошел внутрь и замер, увидев тряпичную кучу посреди кровати. Травница тряслась, но мазала маслом волосы. Ведьмак поставил еду на стол, подошел чуть ближе и удивленно вскинул брови. Покрасневшие от мыльнянки глаза, синие губы и дрожащие бледные пальцы. Захотелось ударить себя чем-то, да покрепче. Как он мог забыть нагреть для нее воду? Да и сама тоже хороша. Хоть бы крикнула. А то залезла, дура, в ледяную и терпела. Не хватало еще, чтобы она слегла с хворью.

– Зараза! Ты не могла меня позвать? – возмутился ведьмак и злобно глянул на девушку.

Та, будучи совершенно спокойной, лишь выудила из складок своего «кокона» гребень и принялась медленно расчесывать волосы.

– А я дозвалась бы?

– Дозвалась.

– Сомневаюсь. В трактире очень шумно. И… – она вздохнула и прикрыла глаза. – Я не хотела тебя тревожить.

– Сляжешь – вот тогда и начнутся тревоги. Пойду согревающего чего попрошу. Вот непутевая.

Эскель бросил на край кровати мечи, а сам вышел за дверь. Не нравилось ему носиться туда-сюда. И он, кажется, уже начинал скучать по своей беззаботной одинокой жизни.

Дера даже и глазом не повела. Ничего не ответила и даже не вздрогнула, когда дверь с грохотом закрылась. В душе она понимала, что время для нее началось непростое. Вернее, уже сказать – для них. Ведьмак привык заботиться только о себе, привык быть всегда один. А она, как заявилась, так начала требовать уж больно много внимания. То воды ей нагрей, то выйди и обожди, пока обмоется, то еды принеси, то в Новиград отвези, то сиди и трясись, чтобы не вляпалась куда, пока его не будет. Слишком много ответственности и вот так сразу. Она не была в обиде на его такой выкрик неожиданный. Он не знал, как себя в такой ситуации вести и среагировал, как умел, как получилось. А значит, нужно быть мудрее и терпимей.

Когда получилось отогреться, девушка закопошилась и вылезла из своего сооружения. Натянула рубаху, что доходила до середины бедра и обвязалась поясом. Коротковато как для платья, но зад прикрыть удалось. Без надобности в эти зеленые портки она больше не влезет. Все себе растерла швами. Пока осматривала себя в зеркало, то увидела красные пятна на внутренней части бедер, а еще ягодицы горели так, словно кто кочергой раскаленной приложился. На них смотреть уже не хотелось. На скорую руку обмазав особо болящие места мазью, она сплела волосы в толстую косу и прошлепала к столу. А то уже на всю комнату пахло так, что желудок урчал безбожно.

Ведьмак, занося с собой шлейф меда и специй, вернулся уже совершенно спокойный с глиняной кружкой в руке. Он увидел голые ноги девушки, осмотрел, как она переминается и обтирает о лодыжки ступни, и метнулся взглядом чуть выше. Не трудно было догадаться, что на ней только рубаха да пояс, а под ними ничегошеньки нет. На мгновение он подумал, что не выдержит. Совсем точно не выдержит. Он даже намеревался вернуться к той обольстительной эльфке, потратив на нее десяток-другой крон. Совесть его, конечно же, замучила бы за такое транжирство, но с другой стороны, не пришлось взглядом девку, которую оберегать должен, раздевать. Да и прослыть рукоблудцем уж не очень-то хотелось.

– Сбитень?

Голос Деры вернул его мысли обратно в комнату и заставил нахмуриться, сфокусировав взгляд на ее лице.

– Да. Горячий. Пей и отогревайся. И не смотри на меня так, – вздохнул ведьмак. – Знаю, что лето на дворе. Но ты губы свои видела? Сколько ты вообще в воде просидела? Десять минут? Двадцать?

– Не знаю, – она пожала плечами и схватила руками уже поостывшую тарелку с мясной похлебкой. – Может десять, а может двадцать.

– Ешь, пей и будем спать. Завтра подъем ранний.

– А ты?

– И я поем. Не переживай.

Он повесил куртку на вешалку, что стояла у двери, и присоединился к трапезе. Ели молча. Дера молотила еду так, будто впервые увидела. Эскель только искоса поглядывал на то, как во рту у нее исчез второй ломоть хлеба, а откусив кусок от третьего, она принялась вычищать мякишем уже пустую тарелку. Он и хотел бы сказать ей, что в пути есть им придется разное и не всегда по многу, но решил, что пусть жует, пока есть такая возможность. Сам же он не съел и половины. Желудок уже поуспокоился, но аппетита особого не было. Он отставил недоеденное на стол и решил привести в порядок постель, пока Дера ворчала, пыхтела, и пила жадными глотками горячий медовый напиток.

– Рот весь пожжешь. Не торопись, – расправляя простынь и раскидывая у изголовья подушки, бросил через плечо ведьмак.

– Уже пожгла. Но вкусно так, что не оторваться.

– Ох намучаюсь я с тобой, – буркнул себе под нос Эскель, надеясь, что травница не слышала.

А она и впрямь не слышала или просто не подала виду. Только тихо поставила на стол пустую кружку и в два счета оказалась у кровати, нырнув под только что расстеленное покрывало.

– Я тебе не помешаю. Я сплю спокойно и почти не ворочаюсь, – для чего-то уточнила девушка и принялась колотить рукой подушку, чтобы та была помягче.

В воздух взметнулось облако пыли и пара маленьких светлых перьев.

– Я тоже… – он на мгновение замялся, не зная снимать ли ему штаны, а когда решил, что в них будет лучше, добавил: – Не помешаю.

Дера улыбнулась как-то скромно и тепло. Так она ему еще не улыбалась. И, умостив голову, схватилась за второй край покрывала, стаскивая его с простыни.

Эскель расценил это как приглашение, но воспользоваться им не спешил. Он лишь выдернул покрывало из ее рук, свернул его и на манер подушки выложил ровно по центру кровати. Словно стену воздвигнул – не иначе.

– Не замерзнешь? – удивленно вскинув брови, поинтересовалась Фредерика и натянула край до подбородка.

– Нет.

На том и закончили разговоры. Травница уснула быстро. Она и впрямь почти не ворочалась, только громко дышала и пыхтела во сне. А ведьмак все лежал и, подложив под голову руку, таращился в потолок. Сон не шел, даже несмотря на усталость и общее недомогание. Мыслей было как обычно много. Думал он о том, как бы совладать завтра с заказами и не помереть позорной смертью в гнезде утопцев. Как бы Дера справилась хорошо и не навлекла на них беду своей вылазкой в город. А еще думал о том, что прежде никогда не спал с девкой под боком без секса. Если удалось оприходовать кметку, то они и вовсе не доходили до постели. Со шлюхой в борделе он мог вздремнуть часок, чтобы силы восстановить, и обычно уходил. Да даже с бабами рогатыми он никогда не спал подолгу. Когда понимал, что в принципе пришел в себя, то всегда уходил. А тут лежит себе под боком живой человек и сопит. Странное это было ощущение. Инородное, но отчего-то приятное.

Комментарий к Часть 15. «Я сплю спокойно и почти не ворочаюсь»

Бечено

========== Часть 16. Капитан городской стражи ==========

Проснулся Эскель укрытый и встревоженный. Резко распахнул глаза и понял, что позы за время сна так и не сменил. Рука затекла и болела, как и шея, а ноги и живот были скрыты под шерстяным покрывалом. Только теперь в боку почувствовалось тепло, а слух уловил громкое сопение. Он осторожно засунул под него руку и наткнулся на что-то округлое и мягкое, что упиралось в его бедро. Провел рукой выше, поймал изгиб и добрался до чего-то твердого. Только когда нащупал руку, понял, что это было плечо. Резко сев, он откинул покрывало и увидел заворочавшуюся девушку. Она терлась о него своим задом, который уже и рубаха задравшаяся не прикрывала, и злобно ворчала что-то про холод.

Вскочив с кровати, он дрожащими руками укрыл ее, как было, и метнулся к бадье. Еще со вчера та была наполнена водой. Умывался он долго и остервенело. Пока волосы совсем не намокли, а лицо не побагровело. Упираясь руками в борт, он наклонился и всмотрелся в свое отражение. С волос стекала вода, мелкими каплями разбиваясь о мутную водную гладь. А два глаза в отражении смотрели с такой несвойственной тревогой, что аж дурно стало. Резко отпрянув, он взглянул в приоткрытое окно. На небе занимался рассвет. А значит, хвала Богам, можно выдвигаться. Что он тут же и сделал. Быстро схватил мечи, куртку, сапоги и вылетел за дверь, совершенно забыв разбудить и проинструктировать Деру.

Одевался уже в трактире. Сонная Гретка натирала тряпкой столы, а Сташек сидел в углу, и, забросив на один из столов ноги, раскуривал трубку. В чашке перед ним дымился горячий отвар. По запаху это был травяной сбор из радиолы розовой, крапивы и шиповника.

– Утра доброго, мастер! – он пошевелил усами, спрятав в них улыбку, и вернулся к раскуриванию.

– Доброго, – кивнул Эскель, стоя посреди пустого зала и натягивая на ноги сапоги, ловко удерживая при этом равновесие.

– Может, отварчику? Бодрит.

Воздух наполнился запахом табака. Где-то за спиной громко чихнула Гретка.

– Я к Николасу спешу, – заправляя штаны в голенище, буркнул ведьмак. Мечи он, как и всегда, пристроил на столе. Чтобы из виду не терять.

– Обождет. Да и дрыхнет он еще без задних ног, как пить дать, – хмыкнул Сташек и махнул рукой Гретке. – Принеси мастеру кружку отварчику. Видать ночка была та еще, с бабой-то такой.

Девушка метнула хмурый взгляд на согнутую спину ведьмака, а потом крутнулась на месте и скрылась в дверном проеме.

– Вот вертихвостка.

– Спал плохо. Раны мешали, – зачем-то пояснил Эскель.

Будто оправдаться решил. В первую очередь перед самим собой.

– Да вы не тушуйтесь, мастер, – причмокнул трактирщик и пошевелил ногами, но со стола их не спустил. – Девка у вас молодая, бойкая. Такую грех не оприходовать.

Ведьмак упорно игнорировал все выпады Сташека, но про себя уже прицеливался, как бы так вмазать уж больно говорливому трактирщику, чтобы последние зубы повылетали. Гретка, тем временем, услужливо поднесла кружку.

– Спасибо, – кивнул Эскель и решил поудобнее устроиться, опершись бедрами о ближайший стол.

Ее распахнутый ворот рубахи привлек его внимание. И девка это сразу приметила. Заулыбалась, покраснела, но ушла торопливо, не забывая вилять задом и размахивая косой как заправская шлюха. Сташек цокнул языком, а ведьмак сделал вид, что ничего такого не заметил. Стоило взять себя в руки, успокоиться, выпить отвару и только потом отправляться к капитану стражи. А то увидит таким растрепанным – подумает, чего лишнего и сумму хорошую сторговать не выйдет. Хотя с военными особо не поторгуешься, но попробовать хотелось.

– Когда воротиться планируете? – все не унимался трактирщик.

– Как управлюсь, – ведьмак сделал глоток-другой и облегченно выдохнул.

Крепкий отвар был, бодрящий и, на удивление, вкусный.

– У меня еще несколько заказов есть, – продолжал Эскель. – Через часа два-три организуйте завтрак в мою комнату. Я как вернусь – расплачусь.

– Сделаем, – кивнул Сташек и наслаждаясь табачным дымом, сделал глубокую затяжку, прикрыв глаза.

Как только кружка опустела, а Гретка, тихо похрапывая, устроилась на лавке за дальним столом, ведьмак покинул постоялый двор и двинулся в сторону порта. Этого самого капитана городской стражи – Николаса Фридмана, судя по словам трактирщика, проще всего было отыскать как раз в Оксенфуртском порту у огромного красного корабля.

Эскель сразу его увидел. Еще на подъезде к городу. А пока разбирался с катаканом, заодно рассмотрел сколько там стражников ошивается и понял – корабль-то не простой. Но совать нос везде, куда не просят – было совсем не в его стиле. Главное сильно не пялиться на него и делать вид, что эти вот алые паруса, палубы из красного дерева, и шастающие по ней толпы вояк – не сильно-то его и заботят.

Николаса было невозможно не узнать. Стоял себе аккурат у трапа, да команды раздавал направо и налево. Даже раннее утро не мешало ему орать на всю улицу. Не нравилось ведьмаку, что его окольными путями заставили ввязаться в потасовки с разбойниками. Но капитану городской стражи, который потрудился и сам его нашел, отказывать не стоит, если хочешь спокойно по городу передвигаться. Тем более появился «балласт», за которым глаз да глаз нужен. Так что разлады с военными были совсем не к месту.

– Ты еще кто такой?

Эскель, конечно, чарку водки и кусок хлеба при встрече получить не рассчитывал, но грубость эту пока «проглотил». Таким вот спесивым заказчикам он давал ровно два шанса, чтобы желчью побрызгать. А потом спесь быстро сбивал. Иногда словесно, иногда руками мог помочь. Но некоторым было и взгляда хмурого достаточно. Он, конечно, барином не был, но себя уважал.

– Ведьмак. Сташек заказ твой передал, – он выудил из кармана сложенный пополам листок и протянул его Николасу. – Триста крон – мало. Учитывая, что я согласился на то, за что из принципа не берусь.

– А, мастер ведьмак, – Фридман пробежался глазами по листку, а потом глянул на Эскеля.

Всмотрелся в его хмурое изуродованное лицо и хмыкнул.

– Не выйдет больше. Сколько квартирмейстер выделил, столько и дам.

– Понял, – знал, что с военными не сторгуешься, но хоть попытался. – Мне нужны подробности. Где искать, какое чудовище изловили и сколько их может быть. Один против десятерых – не выйду, тем более за триста крон.

– Какое же, сука, ведьмачье отродье изнеженное стало, – Николас громко хрюкнул и сплюнул себе под ноги.

Эскель скривил губы, отчего капитан взглянул на него с нескрываемым отвращением. Но тем не менее в курс дела ввел.

– Какую бестию изловили – знать не знаю. Наши докладывали, что большая и рогатая. А осело это гнилье на севере от Западных ворот. На берегу Понтара. Мои ребята шестерых человек вчера ночью видели, что лошадей гнали в ту сторону. Может их там и больше. Но ты уж напейся отваров своих ромашковых, да руками им дули покрути. Может, поможет.

Ведьмак снова смолчал, но призадумался. Стоило ли подставлять шею ради трех сотен крон? Был бы он один – уже сломал бы нос этому остряку, да зубы кулаком пересчитал. Но теперь, в свете текущих событий, стоит браться за любую работу. Тем более после закупки у них наверняка и кроны лишней не останется. Вздохнув, Эскель тихо ругнулся, но кивнул.

– Ладно. Посмотрю, что можно сделать.

– Посмотри, посмотри. Если не найдешь меня здесь, я деньги у мертвецкой оставлю. Там коновал – мужик порядочный. Но ты лучше все равно пересчитай.

Ведьмак еще раз кивнул и направился в сторону «Звоночков». Нужно седлать Василька и отправляться сейчас. Авось повезет и сонных бандитов будет проще перебить.

***

Дера потянулась, громко зевнула и ощупала ладонями свое лицо. Все было на своих местах. Затем провела рукой по остывшей смятой простыни по левую руку и резко стянула в сторону покрывало. Эскель, видать, уже работать отправился и судя по всему – давно. Стало интересно, почему ее не разбудил. Может жалко стало? Или не решился тревожить?

Еще раз громко зевнув и вытянувшись во весь рост, девушка сползла с кровати и направилась к небольшому заляпанному зеркалу. Проведя ладонью по гладкой поверхности и удостоверившись, что присохшие капли так просто не убрать, она уставилась на себя и вздохнула.

– Первая ночь с мужчиной. Надо же, а я взрослею.

В голосе была неизвестно откуда взявшаяся игривость, а в теле легкость и приятные остатки неги от хорошего сна. Понимая, что ведьмак оставил ее надолго и без присмотра, травница тут же нашла взглядом валяющиеся на полу у шкафа седельные сумки и бросилась к ним. Всегда было жутко любопытно из чего же алхимичат эти загадочные ведьмаки. Но когда пальцы коснулись прохладной поверхности застежки в форме ракушки, Дера замерла. Любопытство и совесть боролись в ней долго. И до победы первого оставалось всего ничего, когда в дверь громко постучали, и не дожидаясь ответа бесцеремонно зашли.

– Завтрак, – грубо бросила девушка и с грохотом водрузила поднос на деревянный стол.

Фредерика обернулась с перекошенным от удивления лицом, и уставилась на фыркающую девку. Понять, чем она заслужила подобное обращение, у нее не получалось. А оттого рот постепенно открывался, а брови ползли вверх.

Гретка же, скрестив на груди руки и демонстративно выставив ногу, рассматривала ее не смущаясь. Ехидно ухмылялась и бегала липким, придирчивым взглядом по измятой рубахе, спутанным волосам и оголенным ногам.

– Теперь понятно, почему он меня-то тогда отшил. Я уж думала, может то я мордой не вышла. А оказывается, наш мастер ведьмак токмо с дочерями арестикрацкими в постели кувыркается, – не сказала, а выплюнула она, явно не намереваясь уходить.

– Я не уверена, что понимаю, – Дера нервно дернула уголками губ, но улыбку растянуть не получилось.

– А чего уж тут понимать? – хохотнула Гретка. – То воды ей наносите, то сбитень сделайте, то похлебку, да обязательно погуще, наложите. Что ж там между ног у тебя такое, что мутант этот так стелется, а?

Травница задохнулась от возмущения и уже хотела обложить нахалку самыми грязными ругательствами, которые только знала, но сама себя осекла. Тут нужно действовать иначе.

– Могу показать, – усмехнулась Дера, поворачиваясь к девке спиной и задирая подол рубахи. – Я наклонюсь, а ты погляди. Вдруг там и правда что-то не так, как у всех?

– Шлюха ведьмачья, – сплюнула на пол Гретка и крутнувшись на месте, выскочила за дверь.

Не забыв при этом хлопнуть ею так, что аж своды затряслись.

– Да придумайте уже что-то новое! А то шлюха, шлюха! Я, между прочим, даже голого мужика еще не видела! – закричала закрытой двери Дера и замахала кулаком.

А когда поуспокоилась, то ощутила неприятную горечь на языке и тянущее чувство в сердце. Ревнивых баб она не любила, но встречала их повсеместно. Еще в академии чуть ли не каждая вторая пыталась вцепиться в косы ее подруге – Алисье. Но та как-то умудрялась выходить «сухой» из каждой такой перепалки. Так что расхрабрившаяся и языкатая Гретка ее ничем не удивила, но осадок все равно после себя оставила.

Запах отваренных яиц, свиной колбасы и свежеиспеченного хлеба немного отвлек. А травяной отвар в огромной кружке – окончательно успокоил и заставил забыться. Съев и выпив все под чистую, Дера принялась собираться к швее. Давненько она не была у Иты. Кажется, с тех пор как носила ей изъеденные кислотой передники штопать, столько воды утекло. Целый год, вроде как, прошел. И что ее сейчас волновало больше, понять было трудно. То ли взгляд Итки, явись она к ней в такой несуразной одежде, то ли подстерегающие по углам охотники. В любом случае, она осмотрит стены и, если листовок со своим лицом и обвинениями в том, какая она шлюха не найдет, значит можно успокоиться.

Вышла из постоялого двора Фредерика тихо и осторожно под испепеляющие взгляды Гретки. Капюшон поглубже на лицо натянула и под стенами старалась идти, прячась в их тени. Но на первом же доме заприметила листовку. Во всей красе на нее злобно хмурила брови Скарстенская ведьма – Фредерика де Бейль, собственной персоной. Так что успокоиться не получилось. А лицо-то какое нарисовали, что Деру аж передернуло. Злобное, с волосами растрепанными, лоб кожаной лентой перетянут, а глазищи такие, что одним взглядом проклинали.

Девушка сощурила глаза и вчиталась.

– «Скарстенская ведьма» – неплохо звучит, – усмехнулась она. – Правда я не из Карстена. Ну, да ладно. Фредерика де Бейль. Обвиняется в колдовстве, убийстве и одурманивании целого хутора. За любые сведения, которые приведут к ее поимке, будет выплачена награда – сто крон.

Дера вздохнула и поджав губы, торопливо сорвала лист и скомкав его, небрежно затолкала в сумку. Прошли всего лишь сутки, а ее лицо уже украшает стены чуть ли не всего Оксенфурта. Стало быть, не зря Отто так спешил и не зря отослал ее к ведьмаку. Сжав пальцами края сюртука, она запахнулась посильнее и посеменила вперед по улице. Мысли в голове были тяжелые. Страх не давал сосредоточиться, а сердце неприятно отбивало быстрый ритм в ушах. Когда-то, в далекой юности, ей казалось это весьма романтичным и захватывающим – быть девицей в бегах, которую спасает и оберегает отважный рыцарь. Но на деле все оказалось чуть иначе. Рыцарь по факту не очень-то и рад своей роли спасителя, то и дело бурча и возмущаясь из-за проблем, которые ему подбрасывала Дера. А девица была трусихой и совершенно беспомощной идеалисткой. Все эти приключения были захватывающими лишь на страницах романов, а в реальности, кроме страха и стыда Фредерика пока ничего еще не испытывала. Теперь идея отправиться за пределы Редании не казалась такой радужной. А поездка в Новиград, вполне себе, могла обратиться билетом в один конец.

Стук молота о наковальню чуть отрезвил травницу и заставил прижаться спиной к прохладной каменной кладке одного из домов. Если она не ошиблась, а она уж точно не могла ошибиться – то мастерская Итки была ровно за кузней, что стояла на склоне. Осталось быстро перебежать на другую сторону и обогнув дом, нырнуть в переулок. Что она и сделала. Только дверь в мастерскую оказалась заперта.