Текст книги "Демон-хранитель (СИ)"
Автор книги: Joanne X
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Вдруг я ощутил холод твоих ладоней у себя на предплечье и с изумлением обернулся к тебе. Ты бесшумно рыдала, но в твоих глазах я больше не видел страха, в них была крепкая уверенность во мне и любовь.В них до краев плескалась любовь ко мне. Я крепко прижал тебя к себе и поцеловал в макушку, одновременно согревая теплом адского пекла, рвущегося из меня разгоряченного этой битвой, я слышал, как ты успокаиваешься и согреваешься. А я желал тебя в этот момент, я хотел взять тебя прямо здесь и сейчас. И ты увидела мое желание, посмотрев на меня. Мои глаза цвета льда растаяли и полоснули твой взор рубиновым огнем. Ты охнула, когда я одним рывком пересадил тебя к себе на колени. Немного властно я провел дрожащей ладонью по твоему подбородку и скользнул к шее. Твои глаза стали стремительно темнеть и ты подалась навстречу мне. Я простонал от твоего движения и, притянув тебя к себе ближе, безжалостно впился в твои мягкие податливые нежные губы, не давая вздохнуть, не давая опомниться, в том числе и себе. Мои пальцы прошлись по твоему позвоночнику, опустились на ягодицы и сильно сжали их, и ты, простонав, еще сильнее обвила своими руками мою шею, взаимные движения бедрами, мы были на пределе… Мы посреди убитых людей и грязи проулка. Это безумие и кто-то должен был его прекратить. Я оторвался от тебя и увидел понимание в твоих глазах.
– Нам нужно найти место, где мы можем привести себя в порядок и отдохнуть, возвращаться в общежитие не следует… – прохрипел я и приласкал твою щеку, – но тебе нужна одежда и еда.
– А тебе лекарства, – заботливо произнесла Эмма и поцеловала уголок моих губ.
Ты согласно кивнула, отозвавшись на ласку движением головы как котенок. Я улыбнулся и помог нам подняться с асфальта. Я видел, как ты старательно не смотрела на растерзанного мною демона и лежащих в беспамятстве людей. Ты вложила свою ладонь в мою и я облегченно вздохнул, ты не отказалась от меня и ты со мной, хотя если бы ты прогнала меня, я бы навсегда исчез из твоей жизни.
Мы зашли в какой-то маркет и купили тебе чистую одежду – джинсы, худи, пижаму, и кое-что из еды и лекарство для меня. Продавец таращился на грязную тебя, кое-где была кровь. Я опасался, что он вызовет полицию, тогда придется и с ним разбираться. Но этому ленивому увальню было не до тебя: ну пришла грязная, ну, наркоманка, наверно, раз кровь, но ведет-то себя прилично, заплатила кэшем, а деньги, как говорится, не пахнут.
– А теперь надо поискать пристанище, Эмма, нам нужен отдых… – снова прохрипел я и мы пошли вдоль дорожных огней, проносящихся мимо со свистом автомобилей, по направлению виднеющемуся вдалеке красному цвету надписи придорожного отеля.
Комментарий к 7. Плечо демона
https://vk.com/wall-194439725_286 – визуал и аудиал
========== 8. Искушение демона ==========
All I everwanted
All I everneeded
Is here in my arms
Words are very unnecessary
They can only do harm*
Нужно было найти убежище на эту ночь. Я смотрел на Эмму и видел, как она вымотана, устала и близка к истерике. Её и меня сегодня пытались убить: одновременно люди и демон. Мои плечо и грудь саднили, всё-таки демон зацепил меня. Он был сильным, убить его было сложно, но нет ничего невозможного. А сейчас мне нужны передышка, а Эмме ещё теплый душ и сон.
Ближайшим приютом на ночь нам стал небольшой придорожный мотель. Хозяин отеля – крепкий мужик лет сорока с байкерскими татуировками на руках и шее, с недоверием и одновременно отцовским интересом осмотрел Эмму, перепачканную грязью и кровью. Та шмыгнула носом, посмотрела прямо ему в глаза и положила деньги на стойку перед ним.
– Помощь нужна? – спросил он низким грубым голосом, исподлобья смотря на Эмму и кладя перед ней ключ от номера.
Она отрицательно мотнула головой и слабо улыбнулась. Взяв ключ, мы прошли в комнату мотеля. Я быстрым шагом подошел к окну, посмотрев по привычке вокруг, оценив ситуацию, и понял, что сейчас нам ничего не угрожает. Плечо и грудь нестерпимо ныли. Я развернулся к Эмме и увидел, что она устало скинула куртку и кроссовки. Моя девочка подошла ко мне, по её щекам бежали бесшумные слезы и она, закусив нижнюю губу, уткнулась лбом в мою грудь. Я притянул её к себе за талию, одной рукой поглаживая затылок. Её била дрожь одновременно от моего близкого присутствия и резкого расслабления после случившегося. Она была слишком прекрасна для того, чтобы видеть меня как убийцу, не должна была видеть мою ненависть и злобу, не должна была видеть во мне демона. Девушка обняла мой торс и я почувствовал приятное покалывание во всем теле, то, что всегда меня сопровождало, когда я был рядом с Эммой.
– Эм, – начал я хрипло, – то, что ты видела сегодня…ты не должна была видеть этого никогда, я показал тебе кем являюсь на самом деле…
Она легко притронулась тонкими пальчиками к моим губам, призывая умолкнуть и я замолчал, сосредоточенно вглядываясь в её теплые, блестящие глубоким изумрудом глаза, подсвеченные мягким лунным светом и острее ощутил потребность в ней, чем тогда в проулке. Эмма улыбнулась мне и отошла, но только для того, чтобы вернуться с необходимыми лекарствами. Она потянулась к моим ремням на шее и я, поймав её руку, с ужасом смотрел на мою подопечную. Девушка недоуменно взглянула на меня и затихла. Не слишком ли много тайн обо мне должна узнать сегодня, ты, Эмма, ты, которая в моей крови, в моем дыхании, в моих мыслях, во всем моем древнем темном существе, как светлая часть моей сути, как моя душа, которой у меня быть не должно, как моя вторая половина, та, которую я не ждал, та, которую дождался, та, которая, не ангел, не демон, не непризнанная, а земная женщина – теплая, нежная, любящая.
– Доверься мне, – прошептала Эмма, взглядом скользнув по моим губам и спустившись к ремням.
Её близкое присутствие пьянило и я сдался, отпустив её руки. Девушка, глядя мне в глаза, осторожно расстегнула ремни на шее и ремень на груди: и плащ тяжело опал на пол. Эмма охнула, закрыв рот руками, и в её глазах застыли слезы. А я тяжело вздохнул, оставшись без привычной защиты, с тем, что скрывал долгое время сейчас видела и Эмма. Она, ставшими от ужаса холодными пальчиками, прошлась по шее, задевая бугорки неровной кожи –следы от веревки, когда-то настолько стянувшей моё горло, что оставила следы на моем теле на веки вечные. Эмма обжигала прикосновениями ту часть меня, которой не касался никто и никогда. Я шумно сглотнул и тяжело вздохнул.
– Джер, – шепнула она, не отрывая от меня взгляда и целовала меня в шею, очертив долгой влажной дорожкой шрамы, – что это?
– Знак власти Сатаны, – проговорил я медленно, неоправданно больно сжимая её талию грубыми ладонями, но Эмма этого как будто не чувствовала.
– Если я когда-нибудь встречу его, тоже оставлю на его теле отметину в знак освобождения тебя от его власти, – с непоколебимой твердостью проговорила моя девочка.
Я расхохотался и обнял её, веря, что она может это сделать, а еще подумал, чтобы лучше бы им никогда не встречаться. Эмма оторвалась от меня, улыбнувшись, потянулась за перекисью. Её прохладные ладошки забрались под мою кофту и я снова вздрогнул. Наши взгляды встретились и переплелись. Я вновь чувствовал приятное покалывание теперь распространившееся на все мое тело, то покалывание, которое сопровождало меня как хранителя со времени соединения нас нашими судьбами. Я был в смятении и растерян, я настолько остро чувствовал Эмму, что был готов наброситься на неё как голодный волк на красивую лань. Но я стоял, боясь шелохнуться, разрываясь между желанием и разумом, однако позволил ей снять с себя кофту. Эмма прикусила нижнюю губу и её потемневший взгляд скользнул по моим сильным рукам и вмиг напрягшемуся торсу. Эмма обработала раны и закрепила на теле пластыри. Мне стало намного легче. Она стояла рядом, а я всё чувствовал покалывание, которое меня обескураживало и тянуло в её объятия. Но я ещё сопротивлялся, мягко подтолкнув девушку в сторону душа, взглядом проследив, как она скрылась за дверями, рассеянно слушая звук падающей воды. Я прикрыл глаза и почувствовал сквозь двери чистую огненно-нежную энергию Эммы, которая лучилась помимо её воли и которая была вся направлена ко мне. Я не знаю, чем я заслужил такую любовь, упирался сейчас до последнего, осознавая, что ей нужен совсем другой, такой же как она светлый и чистый, но никак не древний демон. Так думал я, не учитывая мнение Эммы, не считаясь со знаками судьбы…
Я открыл глаза, когда почувствовал, что Эмма вновь стала передо мной. Девушка, пользуясь моим растерянным состоянием от того, что теперь я чувствовал приятное покалывание во всем теле, находясь рядом с ней, подошла настолько близко, что я чувствовал голым торсом через ткань её пижамы напряженные соски. Мое дыхание участилось и она тяжело дышала, обдавая запахом мяты. Я был не в силах отвести от неё свой горящий взор, но притронуться к ней я тоже не мог, потому что понимал, если сделаю это, могу ли поручиться за себя, что остановлюсь. Она смущена, на щеках густой румянец, кусает пухлые губы, огромные зеленые глаза как бы спрашивают: желанна ли она… Желанна, Эмма, ты это чувствуешь, мы слишком близко стоим к друг другу. Вот черт, что она со мной делает! Только сейчас я понял насколько сильно хочу её: притянуть к себе за талию, сжать бедра и глубоко поцеловать, до крови кусая губы – все мысли, которые сейчас были у меня в голове.
Она первая решилась нарушить границы дозволенного. Я почувствовал её невесомые руки на моем лице и робкое прикосновение не смелых влажных губ на моих сухих. Я стоял как вкопанный не в силах оттолкнуть, хотелось притянуть к себе и никогда больше не отпускать. Волшебство момента завораживало даже меня, бесчувственного и жесткого. Лунный свет очерчивал наши фигуры, топя в своей мягкости, подталкивая к друг другу ещё стремительнее. Ночь ткала для нас очарование из нашего обоюдного такого острого желания.
– Эмма, ч-что… что ты делаешь? – выдохнул я ей в губы.
Я видел, как она замерла от удовольствия, наслаждаясь даже пусть такой и малой невольной лаской от меня. Её кожа покрылась мурашками, она прищурила глаза и я чувствовал, как пленительный аромат ее тела наполняет маленькую комнатку. Меня, как искусителя, он будоражил, вся кровь отхлынула от головы, я уже плохо соображал, но всё еще медлил. Мы медлили.
– Это неправильно, Эм… – мой горячий шепот коснулся её губ и снова мороз по её коже, она облизнула свои мигом пересохшие губы, чуть задев языком и мои.
Мы дрожим от осознания наших чувств и желания. Оно материализовалось сейчас и облеклось в её слова.
– Я люблю тебя, Джер… – шепнула она и снова легкое чистое касание моих губ её.
Музыка для слуха демона-искусителя, который ничего не сделал для искушения, который искушался сейчас сам. Любил ли когда-нибудь кто-нибудь демона? Пустоту и злобу внутри, растопленную человеческим теплом? Что она увидела на дне моей души?
– Эм… – хрипло прошептал я в последней моей попытке спасти нас, последней попытке остановить безумие, охватившее нас сейчас этой яркой лунной ночью и здесь в этом маленьком уютном номере придорожного отеля.
– Да, Джер… – ласково шепнула она в ответ, а её пальцы с острыми ноготками начали медленно расстегивать пуговицы пижамы.
К сатане всё! Я хочу её, хочу любить её, быть с ней! Хочу в её тепло, в её любовь! Медленно, как будто боясь спугнуть магию момента, я взял её за руку и поднес к своим губам, целуя, не сводя глаз, ожидая реакции. И увидел вспышку взрывоопасного коктейля: страсти, победившего женского очарования и любви к её хранителю. Рубашка легким шелком упала с плеч, обнажая притягательное для меня. Она чуть прикусила губу, я почти физически ощущаю её желание и притягиваю к себе, до боли сжимая талию в своих крепких руках. Эмма чуть охает и кольцо нашего желания смыкается вокруг нас. Смотрю на манящие губы и понимаю, что я сейчас сойду с ума от настолько острого возбуждения, какое я никогда не испытывал за всё время своего существования. Лавина страсти: я притягиваю её к себе и жадно сминаю её губы, она льнет ко мне, плавясь в моих руках, становясь податливой как воск, знаю, что надо ослабить напор, но я не могу сдерживаться – голову сносит напрочь. Поцелуй становится всё напористее, глубже, наши языки обжигают друг друга, рисуя замысловатые пентакли, вызывая в нас еще большее сладострастие. Эмма вся дрожит, сильнее прижимаясь ко мне, дыхание её тяжело, а руки крепко обнимают мои плечи, зарываются в волосы и пробегают по спине. Не смело, не умело, но так трогательно, что я ещё больше распаляюсь. Мои руки ласкают её красивое тело: чуть сжимают грудь, обещающую стать роскошной, останавливаясь на острых сосках, я слышу, как стонет моя девочка и ещё сильнее прижимается ко мне, чувствуя моё нетерпение; руки спускаются на талию, окольцовывая её, требуя внимания: Эмма открывает глаза и смотрит на меня, я отрываюсь ненадолго, лишь только для того чтобы приласкать её взглядом, одобрить её страсть и прикусить губу, чуть потянув на себя, обезумевшая от ощущений, она сама целует меня, а я теряю контроль всё больше; мои руки опускаются к бедрам и больно сжимают их, она стонет мне в губы. Я приподнял её и Эмма обвила мои бедра своими невозможно длинными и стройными ногами. Тяжело дыша, я заглянул в омут её помутненных страстью зеленых глаз.
– Я всё ещё могу остановиться… – прохрипел я, жадно окидывая взглядом её лицо с внутренними вопросами к себе – действительно смогу и зачем демону останавливаться, если он хочет то, что видит перед собой?
– Тогда я убью тебя, искуситель… – злобный шепот девушки и движение бедрами вперед.
Моё неосознанное ответное движение и её хриплый торжествующий смех. Я окончательно сдался. Я – Геральд, смелый воин, закаленный в боях, всегда побеждающий, сдался в слабые руки прекраснейшей из земных женщин.И снова поцелуй, мои теплые сухие ладони скользнули ниже и я простонал когда понял, что под тонкой тканью брюк не было трусиков. Чертовка! Она задрожала, когда я продолжил и движениями бедер ответила на мои ласки, оторвавшись от губ, положив голову мне на плечо. Мои движения стали более настойчивыми, шелковая ткань намокла. Я больше не могу ждать и несу её к кровати, а сам внутренне сжимаюсь от страха, потому что понимаю, что все мои женщины были падшими. Я не знал с ними трепета, какой сейчас испытываю с Эммой, я не чувствовал их так остро, как Эмму, я нуждался в них потому что была потребность, а Эмму я хочу, потому что… люблю.
Она передо мной: доверившаяся и покорившаяся. Я медленно снимаю с нас остатки одежды – последние преграды между нами. Я смотрю на неё сверху вниз, впитывая в себя её образ – такая прекрасная для меня, склоняюсь к ней и целую её – такая нежная для меня, провожу руками по телу, чуть сжимая грудь и бедра – такая трепещущая для меня, соскальзываю пальцами в её тающее нутро – такая влажная для меня. Она чуть вскрикивает, прикусывая губы, её соблазнительные зеленые глаза блестят, когда она смотрит на меня, взглядом окидывая мое крепкое тело, задерживая взор на пухлых губах, крепких жилистых руках и подтянутом поясе адониса. Я вижу, что она хочет не меньше моего. Пусть подождет еще немного, я хочу насладиться ею сполна так, как будто завтра не наступит никогда…
Снова целую её губы: глубже, горячее, выпивая дыхание до конца. Отрываюсь от их мягкости и вижу дикий голод во взоре изумрудных глаз, мои огрубевшие в долгих сражениях пальцы не оставляют ей шанса. Эмма вскрикивает и обнимает меня, дрожа от разрядки, прижимаясь всем телом, я отвечаю ей, даю отдышаться и коварно улыбаясь, продолжаю целовать её шею, медленно обвожу полукружия груди, зубами прикусывая и без того острый верх. Девушка вскрикивает и бедрами подается мне навстречу. Не так быстро, Эмма… Я издаю тихий смешок. Искуситель только начал. Она улыбается, раскрасневшаяся от моих ласк, от оргазма, ослепительно красивая от осознания, что любима и желанна. Я дую на живот и ласкаю его языком, Эмма стонет и её руки опускаются на мои черные волосы, взъерошивая их. Этим она подстегивает меня быть еще более дерзким и мои губы оказываются в ней. Эмма стонет, ладонями комкая белые душистые простыни, затем зарываясь в мои волосы. Я беспощаден и скоро её снова накрывает фейерверк оголенных чувств.
Её тело разгоряченное и влажное открывается мне, подается навстречу и я приподнимаясь на руках, удобно устраиваюсь в ложбине из стройных ножек, своей мужской сутью чувствуя её, истекающую жгучим желанием. Еще раз оглядываю Эмму, она смотрит мне в глаза, ласкает крепкие руки с перекатывающимися тугими узлами мышц, ноготками повторяя рисунок напряженных вен на предплечьях, гладит мне лицо, останавливаясь на чуть приоткрытых губах, взвизгивая, когда я чуть прикусываю пальчики зубами. Я вижу, как свожу её с ума, упираясь в неё, но не врываясь, медля, дразня, доводя до исступления. Она стонет и взглядом умоляет. Я и сам больше не могу сдерживаться. Так кто сдался, Геральд? Про себя усмехнулся я. Я сдался, я у её ног, я её пес теперь на веки вечные, привязанный к её душе навсегда. Вместе в ад, вместе в рай, вместе… С тихим стоном, целуя её губы, слыша, как она нежно шепчет: «Джер…», мы стали единым целым, настолько глубоко, насколько это дано природой. Я чувствовал её сопротивление и её прервавшееся от боли дыхание, и не разомкнул губ. Она дрожала, а я целовал её и двигался мучительно медленно. Это сводило меня с ума, мне хотелось делать с ней все мыслимые и немыслимые безумства. Почувствовал, что она немного расслабилась и оторвался от её губ, тронул губами чуть влажные глаза. Её взгляд скользнул к моим губам и я снова поцеловал её глубоко до головокружения, до болезненного укола в сердце, до дрожи в теле. Я не мог больше держаться, не хотел. Я наслаждался ею как самой жаркой и убийственной битвой на свете. Медленно и неспешно. Ночь была в самом разгаре и желание не отпускало нас. Она была настолько сладкой, что я совсем потерялся во времени и пространстве. Быстрые движения бедрами и я почувствовал, как мир внутри меня запульсировал и покачнулся. Черные крылья за спиной с шумом открылись, трепеща, и я услышал восторженный, счастливый вскрик моей девочки. Я тяжело дыша, рассмеялся и поцеловал её в улыбающиеся губы, накрыв нас крыльями, образующими кокон, в котором укрылись двое безумно влюбленных, притягивая её к себе и глубоко целуя. Она обняла меня, что-то мурлыча на ухо, обдавая горячим дыханием, лаская мои волосы, нежа, так как никто и никогда до неё. И меня это не раздражало, не злило, мне это нравилось, хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. Мне не хотелось уходить как обычно это бывало с другими женщинами: справить нужду и убежать. Я поднял голову и наши взгляды встретились. Мой горящий и обожающий, её нежный и чуть смущенный. Легко перевернул её хрупкое тело, устраивая у себя на груди.
– Люблю, люблю, люблю… – тихо шепчет вперемешку с быстрыми легкими поцелуями, одновременно крепко обнимая, водя тонкими пальчиками по перьям, я от удовольствия прикрываю глаза.
– За что? – шепчу в ответ, в горле ком, а в теле безумная нега, мне кажется я знаю, что такое рай: я сейчас в нем.
Она молчит и я, открывая глаза, смотрю на неё: такую серьезную, молодую, красивую, влюбленную.
– Вопреки… – снова шепчет и, чуть подтянувшись, целует в губы: легко и невесомо.
Я ответил ей, углубив поцелуй, переворачивая её на спину и нависая над ней. Я видел, как мой огонь передался ей и вспыхнул в зеленых глазах, опаляя нас обоих. Я сжал её крепче в своих объятиях и вдохнул сладкий запах волос цвета спелого каштана, боясь потерять. Всё, что сейчас было с нами – это неправильно, но, оглядываясь назад, я бы не поступил иначе. Такую же уверенность я видел в глазах Эммы, в этом мы были схожи с ней, оба безумны, у обоих нет никого кроме нас, оба любим вопреки, против самого мироздания.
Наверное мне всегда чего-то не хватало, а чего, я и сам не понимал. Внутри чернота, пустота, хочется всё вокруг крушить, совершать зло, чтобы хоть на время заполнить это темное пространство хоть чем-то. Ты бросаешь в пасть этому чудовищу самые мерзкие свои поступки. Но этот голодный зверь снова взыскует, ненасытно и зло, требуя всё больше и больше. Я прислушался к себе и не почувствовал тьмы, потому что сейчас я был с нею, с той женщиной, к которой привела меня дорога моей жизни, возможно, это награда за тысячелетия ожидания… Пусть со мной всегда будет её теплый образ, её розоцитрусовый запах и родинка на ключице. Я смотрел на неё, впитывая в себя всю её. Эмма поцеловала меня, чуть оттянув нижнюю губу и улыбнулась, глядя на мою реакцию.
– Ты ходишь по лезвию ножа, детка, – хрипло шепнул я, движением бедер указав причину.
Эмма еле слышно простонала и подалась вперед, ногами притянув меня к себе.
– Джер, ты смешной, когда слишком много думаешь… – сказала она, а в глазах желание наполовину с озорством, готовым в любой момент сорваться в хохот.
– По-твоему я только сейчас смешной?! – я засмеялся и оставил легкий поцелуй на сладких губах, а руки начали щекотать её бока.
Она ахнула и стала извиваться подо мной, хохоча во всё горло.
– В-в-всё, – еле выговорила девушка, пытаясь справиться с приступом смеха, в глазах скопились слезинки.
Я отпустил руки и вновь взглянул на неё. Она неожиданно серьезно посмотрела на меня и в её огромных глазах плеснулось отчаяние вперемежку со страхом.
– Ты ведь не исчезнешь? – тихо спросила она.
Я сглотнул мигом образовавшийся в горле ком. Что я мог ей ответить? Я не знал, кто ещё может интересоваться нами, кто ещё нападет на нас, кому ещё интересны мы с нашим чудом любви, с нарушением всех запретов, с тем чего не могло быть, но всё-таки случилось? Но одно я твердо знал: чтобы нас не разлучило, я всегда буду возвращаться к ней. Эмма обняла и крепко прижалась ко мне. Я уложил её удобнее и прикрыл одеялом. Через какое-то время она уснула, а я блаженно улыбался, смотря на неё.
Неожиданно я почувствовал движение тени, то, которое никогда не почувствует человек, движения такого же как я темного существа, я даже узнал кто это был. Эту царственную задницу я узнаю всегда и везде. Я резко вскочил с кровати.
– Сатана, – произнес я, сжимая челюсть и кулаки.
– Геральд, – услышал я хриплый голос с издевкой и тень ожила, встав из кресла.
Комментарий к 8. Искушение демона
* – строчки взяты из песни группы «Depeche Mode» – «Enjoy the Silence»
https://vk.com/wall-194439725_310 – для вдохновения
========== 9. Пленение демона ==========
– Сатана, – произнес я, сжимая челюсть и кулаки.
– Геральд, – услышал я хриплый голос с издевкой и тень ожила, встав из кресла.
– Давно ты здесь, извращенец? – спросил я, чувствуя, как гнев опять разрастается внутри меня огненной волной.
Мой хозяин вышел на дорожку из лунного света и улыбнулся. Его улыбка показалась мне уж слишком хищной, мое тело напряглось, я готов был к атаке в любой момент и защите Эммы.
– Если ты о своих потрахушках, то я пришел значительно позднее, – сдержанный смешок Сатаны и взгляд на чуть прикрытую красивую фигуру Эммы, цокнул языком. – Я тебя понимаю – земные женщины самые красивые, Шепфа создал их нам на погибель.
Я глубоко вздохнул, за один только похотливый взгляд на мою девочку я мог бы сейчас оторвать ему яйца и он это знал. Опять его едкий смешок, но глаза он отвел.
– Зачем ты здесь, Сэт? – спросил я его. – Мы все тогда выяснили с тобой.
– Я не за этим… – начал было хозяин ада.
– Убийца, подосланный ко мне – твоих рук дело? Раньше ты был не таким подлым по отношению ко мне, – грубо произнес я.
– Нет, – он искренне удивился и тяжело вздохнул.
– Я его убил …
– Не сомневаюсь – ты лучший…
– Не трогай её, Сэт…
– Я хочу, чтобы ты вернулся, – неожиданно быстро проговорил Сатана и испытующе глянул на меня, – снова служил мне, ты же хотел…
Я удивленно воззрился на него и горько усмехнулся, вспомнив слова в прошлом тренера по крылоборству, а сейчас хозяина притона – служить надо только себе, потом взглянул на мирно спящую Эмму и мое сердце сжалось от боли и счастья одновременно. Я думал, у меня нет ничего и никого за что можно биться до смерти. Но я ошибался. Есть – мы. И за нас я убью любого, даже Сатану. Я глубоко вздохнул и, тряхнув головой, мрачно посмотрел на бывшего хозяина. Я не был мастером витиеватых разговоров и поэтому ответил ему прямо, как есть.
– Ты выгнал меня, Сэт, а я считал тебя своей семьёй, несмотря на это, – я не отрывал глаз от него, мой голос предательски дрогнул, рукой прикоснулся к шее. – Я не хотел от тебя ни постов, ни звонких монет, я просто хотел, чтобы ты был мне другом.
Сатана провел рукой по черным подернутым легкой сединой волосам и устало потер переносицу.
– Когда я оставил на тебе след своей власти, я не знал, что ты можешь мне стать больше, чем рабом, но не зарывайся, а ещё мы – демоны, Геральд, ты о чем? Ты совсем очеловечился, – хозяин злобно усмехнулся, – пора обратно в ад…
– Нет, – твердо ответил я и Сатана видел мою решимость.
Хозяин преисподней усмехнулся, словно ничего другого от меня и не ожидал.
– Тогда мне придется сделать так, – ответил он и, сложив пальцы, щелкнул ими.
Я не успел опомниться, как будто провалился куда-то, мигом оказавшись в огромной комнате с большими окнами, откуда бил яркий свет, в дорожках которого танцевала пыль. Я оказался перед высоким резным столом из красного дуба и увидел моих старых знакомых – Мисселина, Фенцио и Кроули. Я сложил руки на груди и выжидающе осмотрел сидевших передо мной. Взглянув на меня Мисселина вскрикнула, мгновенно покраснев, её взор нескромно скользнул по моей крепкой фигуре – я был гол, Сатана не дал мне времени одеться.
– Ч-что это такое? – проговорила пунцовая ангел и закрыла лицо бумагами.
– Мужик, Мисселина, голый мужик, не видела? – ответил я и раздраженно фыркнул.
Фенцио чуть возмущенно крякнул и укоризненно посмотрел на Сатану. Тот закатил глаза и снова щелкнул пальцами – на мне оказались брюки.
– Благодарю, – ответствовал я и бровью не повел.
Мисселина открыла глаза, всё такая же красная, и старалась не смотреть в мою сторону, словно я вдруг стал танцующей пылью. Я сплюнул и про себя проворчал: «Чертовы святоши». Уж мне ли не знать ваши темные делишки. Я смотрел открыто каждому в лицо, мне скрывать было нечего. Фенцио старался избегать моего взгляда и смотрел на свои руки так, как будто там был сам Шепфа. Кроули стучал пальцами по столу, испытующе смотря на меня. Ну, а Сатана на то и Сатана – он знал меня как облупленного, в том числе, и мои слабые стороны… И я понял в эту секунду, что он всё сделает для того, чтобы верный Геральд снова стал его псом. В воздухе повисла напряженная тишина. Женщина раздражающе шуршала бумагами.
– Мисселина, – немного грубо нарушил тишину Сатана и гневно посмотрел на ангела.
Та чуть осеклась под его взором и положила бумаги на стол. Сатана отвел от её миловидного лица тяжелый взгляд и чуть нервно дернул шеей в наглухо застегнутой рубашке в плотно затянутом галстуке. Я про себя злорадно усмехнулся вспоминая своё удушье, ужас меня как ребенка, растерянность и раболепное преклонение перед силой. С той поры утекло много веков, я вырос, но уважать силу не перестал. А ещё я подумал, что достаточно побед и завоеванной власти принес на алтарь алчности Сатаны и, что ошибочно искренне считал его своей семьей, своим другом.
До Эммы. До её понимания меня и принятия таким, какой я есть на самом деле, от безусловной детской любви до чувственного раскрытия наших отношений. Я знал, что нашел то, что всегда искал. Я нашел семью, заботу, любовь, понимание, страсть. От её бездонной искрящейся небесным светом души, которая коснулась моего мрачного существа, моего злобного демона, опустившись до самого дна, найдя там что-то настолько малое, затертое, запыленное, замерзшее то, что в её руках отогрелось и довольно замурлыкало; до нежного тающего под моими ласками теплого любимого тела, заставляющего меня больше ни о ком не думать, осознавать, что я никогда не буду сыт ею.
Это знание вырвалось из меня теплой лучистой энергией её солнечного утра и заструилось по кабинету. Я не смог это сдержать, делясь моими эмоциями, наполненными Эммой, со всеми присутствующими. Мисселина распахнула и без того большие глаза и смущенно улыбнулась, мечтательно вздохнула, остановившись на моем лице; Фенцио улыбнулся в кулак, с теплом вспоминая жену и маленького сына; Кроули по-философски, изучающим взглядом посмотрел на меня; Сатана сморщился, как будто проглотил огромную крысу.
– Какого мы здесь собрались, Сатана? – я стал терять терпение, оглядывая лица присутствующих. – Это что, педсовет?
Фенцио прокашлялся. Я видел, что ему не удобно было от сложившейся ситуации и хотя мы стояли по разные стороны баррикад, однако всегда уважительно относились к друг другу. Для меня он, прежде всего, был мудрым воином, закаленным в многочисленных боях, тем, который готовился в услужение Шепфы.
– Будучи хранителем, ты нарушил закон Неприкосновения… – начал было он.
– Я – демон, – проговорил я, ухмыляясь ему в лицо, при всем моем уважении, свою любовь я буду отстаивать хоть бы и перед самим Шепфой, – не входит ли соблазн в мои обязанности? И почему здесь только ангелы?
Фенцио чуть усмехнулся, но ничего не ответил. Они с Кроули переглянулись. Мисселина стала копаться в бумажках, но ничего не нашла и в отчаянии тоже воззрилась на мудрого молодого директора Школы Ангелов и Демонов. Сатана в нетерпении, чуть ли не пританцовывая, потирая руки и довольно улыбаясь проговорил:
– Ну и ладненько, вот и всё решено, я снова забираю Геральда с земли в ад…
– Не так быстро, Сатана, – наконец спокойным, почти равнодушным тоном проговорил Кроули, – ситуация требует рассмотрения со всех сторон, случай-то необычный, мы должны поблагодарить тебя за бдительность, без тебя мы были бы в неведении.
Я метнул испепеляющий взгляд на Хозяина преисподней и увидел, что он не ожидал такого исхода дела. Он намеревался быстренько через мою служебную деятельность провернуть мое возвращение к нему, решив, что мне вынесут дисциплинарное взыскание, отстранят от учительской деятельности и он вернет Геральда для проворачивания каких-то своих темных делишек. Эта ситуация и злила меня и смешила одновременно. У Сатаны ничего не вышло, он всё запутал, оставив себя в накладе. Когда он начал говорить, я понял, что нужен ему любой ценой. Сатана патетично вздохнул, но его горящий взор выдал его нетерпение:
– Ну что в этом такого, что такого в том, что демон очень хорошо выполнил свою работу?
Кроули поднял на него свои большие прозрачные глаза, впрочем, как у всех ангелов, и в них сверкнула скрытая угроза:
