Текст книги "Демон-хранитель (СИ)"

Автор книги: Joanne X

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Оттуда, – проговорила она и испуганно покрасневшая, огромными глазами глядела прямо мне в душу.

– Откуда оттуда? – тихо проговорил я, стараясь не раздражаться на ситуацию в которой Эмме так плохо.

Я увидел вторую волну жгучего смущения Эммы, еще мгновение, и она стала пунцовой. Её рука медленно и робко опустилась вниз живота. У меня глаза полезли на лоб. Вот к такому жизнь, обучение в Школе Ангелов и Демонов, битвы меня точно не готовили. Неужели в этом гребаном монастыре не нашлось ни одной женщины, которая бы могла рассказать девочке про все эти женские заморочки. Но судьба-злодейка и большая шутница вверила мне брошенного ребенка полностью. И все-таки я вздохнул с облегчением. Это не была рана, это было физиологично и решалось просто. Сложнее, если Эмма начнет задавать вопросы. Я снова вздохнул.

– Подожди меня, – зачем-то сказал я ей просевшим голосом, как-будто она куда-то могла уйти.

Эмма кивнула и я увидел, что моё спокойствие и собранность помогли и ей. Я быстрым шагом вышел из комнаты и, костеря бестолковых монашек, не умеющих объяснить девочкам элементарных вещей, прошелся по комнатам воспитательниц. Найдя искомое, я вернулся в комнату и подал всё еще дрожащей девушке необходимые гигиенические средства и чистое белье.

– Там написано, как этим пользоваться, – проговорил я, посмотрев на Эмму исподлобья и вышел, оставшись ждать за дверью.

Я слышал звук воды и всхлипы девушки. А внутри закипала злость от того, что она была никому не нужна, кроме меня. А этого так мало… Мне так казалось. Я услышал, что она отключила воду и стоит около двери, не решаясь выйти. Вздохнула и робко, не поднимая глаз, вошла в комнату. Я видел, что она дрожит, в глазах копятся слезы, горе рвется из груди. Девушка посмотрела на меня и бесшумно заплакала. Я открыл объятия и она стремглав оказалась в моих руках. Я крепко обнял её. Она рыдала у меня на груди, мелко дрожа. А я успокаивал её, гладя по волосам.

– Я думала, что умираю, Джер, – прошептала она, жмясь ко мне.

– Нет, не умираешь, – сказал я. – Теперь это будет с тобой каждый месяц по несколько дней.

Она отняла голову от моей груди и вновь с ужасом посмотрела на меня. Я чуть кивнул.

– Что со мной? Я заболела? – вновь паника в голосе и она внимательно следила за выражением моего лица словно искала там какой-то ответ.

– Нет, Эмма, это всё женская физиология, – ответил я, понимая, что больше в этой вселенной некому объяснить девочке такие элементарные вещи, кроме как мне, мрачному демону Геральду, – Ты не умрешь, ты выросла и теперь ты женщина, ты можешь давать жизнь.

– То есть у меня будет ребенок? – проговорила Эмма, радостно улыбаясь.

– Дурочка, – вырвалось у меня нежно.

Она надула губы и обиженно поглядела на меня.

– Эм, ты не дослушала. Для того, чтобы у тебя был ребенок… тебе нужен еще один человек: парень, мужчина, вы будете любить друг друга и через какое-то время у вас появится дитя, – сказал я, прямо глядя в её глаза.

Она вновь обняла меня и слушала как бьется моё сердце. Я уже было облегченно вздохнул, наивно полагая, что у моей девочки с пытливым умом закончились вопросы или что она осталась удовлетворена моими ответами.

– А как они должны любить друг друга? – и снова испытующий блестящий изумрудный взгляд и опять словно в самую мою суть.

– Как муж и жена, – ответствовал я, не отводя взгляда, надеясь, что она больше не будет задавать вопросов.

– Скажи мне: это также сильно, как я люблю тебя? – прошептала девочка и просто пригвоздила мою душу объяснением и серьезным взглядом.

Эмма – сущая дьяволица, маленькое красивое создание, в насмешку созданная для меня вечностью, умеющая одной фразой убить и возродить меня. Она обладала просто феноменальной способностью ставить меня в такой логический тупик, что я терялся в дебрях её умозаключений совершенно непонятных головой, но таких простых, если знать её огромное любящее сердце.

– Это детское, Эмма, – ответил я девушке.

– А ты… ты любишь меня? – спросила Эмма, снова заглядывая в меня.

– Да, я твой хранитель, я всегда буду любить тебя, – ответил я и легко поцеловал Эмму в лоб.

По её лицу пробежала тень и она обняла меня как прежде, когда была маленькой: крепко и захлебнувшись в эмоциях. Я притянул её к себе ближе и поцеловал в макушку.

– А в аду ты кого-нибудь любил… как меня… как хранитель? – осторожно спросила девушка, не разнимая объятий.

Как объяснить чистой, наивной девушке то, какая у меня жизнь была в аду? В месте, где никто не живет, где царит мрак, где нестерпимый жар, где мучаются людские души, где такое безраздельное отчаяние и скрежет зубовный, что лучше не знать. Там нет любви, нет мечтаний, нет теплых объятий. Там все предельно ясно, ты знаешь свое место, следуя четкой иерархии, созданной для всех существ Шепфой, и ты знаешь, что можешь занять любой пост, но если в тебе не будет силы, ты – ничто, ты – песчинка, потому что всё, что есть ценное на небесах, в раю или в аду – это власть и за неё дерутся, вырывая друг у друга кадыки, плетя хитрые интриги, обманом свергая с постов, соблазняя, муча, шантажируя. Я такое повидал, девочка, что тебе и не снилось и, не дай Шепфа, тебе с этим столкнуться.

– В аду нет места любви, девочка, – сказал я, заводя выпавшую прядь сочных каштановых волос ей за ухо.

– Джер, – прошептала девушка и еще сильнее сжала мой торс.

Я судорожно вздохнул от переизбытка нахлынувших неизвестных мне чувств. Я тот, кто будет оберегать твою душу, моя девочка, тот, кто не даст тебя в обиду ни на этом, ни на том свете.

Эмма уснула у меня на руках и я видел её причудливо переплетенные осколки подсознания: солнечный свет, ароматные яблоки и её тонкие пальчики на моих губах как фантазия, как легкий бриз будущей чувственности, как зарождающееся желание, как просыпающийся эрос.

Комментарий к 4. Забота демона

https://vk.com/wall-194439725_236 – эстетика, аудио

========== 5. Влюбленная (от лица Эммы) ==========

5. Влюбленная (от лица Эммы)

Я вижу его невозможно холодные глаза, всегда, даже когда закрываю свои. Как описать то чувство, что его образ всегда со мной? Я давно привыкла к тому, что я вижу то, что не видят другие, что мне доступно к пониманию то, о чем другие даже не задумывались, то, о чем другие могут только гадать, а, возможно, даже мечтать. Я видела потусторонний мир, я видела населяющих его существ. Мифы не врут – у мира есть Создатель – Шепфа, а у меня ангел и демон. Ангел оказался тем ещё… ангелом, почти не присутствуя в моей жизни, фактически оставил меня на попечение демона. Мне повезло, за мной присматривают. Да. В мире, где я была обделена родительской любовью и лаской, для меня стало спасением присутствие сверхъестественного хранителя в моей жизни. Неправильность преследовала меня с самого моего рождения: сам того не ведая, демон стал моим хранителем, нарушая законы мироздания, тот, кто призван ввергнуть душу в пучину ада, стал тем, кто опекал меня. Мрачный демон Геральд. Мрачный, но только не для меня. Никто же не видел каким он может быть. Никто, кроме меня.

Почему перед моим мысленным взором его глаза? Потому что эти глаза единственные в этом огромном мире, населенном миллиардами людей, смотрят на меня не равнодушно. Невозможно холодные глаза, которые для меня мерцают теплым уютным светом. Ему единственному не наплевать на меня. Демону. Тому, кто должен погубить меня, мою душу, погрузив в страсти и принести на раскаленный адским огнем алтарь сатаны. Тому, кто это никогда не сделает, оберегая и любя меня. Он чувствует мою боль и сопереживает ей, он знает каждые движения моей души, мой распорядок дня, мои привычки, что я люблю из еды и какая музыка поднимет мне настроение, какие книги мне подходят для чтения и то, что я украдкой рисую его, что я люблю фотографировать, что я танцую. Не знает он только одно: то, что случилось со мной, когда я передавала ему яблоко на поляне среди густой, сражающей наповал своим ароматом, зелено-желтой травы; среди почти осязаемого плотного солнечного полуденного света, в котором купались наши фигуры. Но на самом деле – я отдала тогда тебе свое сердце. И это было не детское, как ты мне тогда сказал, нет. Тогда произошло чудо, какое-то движение вселенной, планет, солнца, что шепнуло мне, что ты не только мой хранитель. Я посмотрела на тебя по-другому. Наверное так смотрела Ева на Сатану в Эдеме. Ева, с глаз которой слетела пелена. Сейчас, когда прошло три года, я это особо ярко поняла.

Вот только ты ничего понимать не собираешься!

Я чуть морщусь, немного сердясь на тебя. Ты опять сидишь, уткнувшись в книгу. Если я тебе отвлеку, ты скажешь, чтобы я занялась чем-то полезным, и перелистнешь страницу, снова уткнувшись в неё. Вздохну, тепло улыбнусь. Я знаю, что это твоя привычка со Школы. Твоя привычка, которая стала и моей.Мне интересно о чем ты думаешь, когда то, что написано в книге отражается в твоем мышлении. Мне так хочется знать твои мысли.

Беру первую попавшуюся и сажусь рядом на диван. Ты мельком смотришь на меня и одобрительно киваешь, снова утыкаясь в книгу. Морщу лоб, но не сдаюсь. Скидываю тапки и просовываю ноги к тебе на колени, удобно устраиваясь. Ты не против, улыбаешься и кладешь теплые, почти горячие ладони ко мне на колени, но не смотришь. Черт, ты всегда будешь относиться ко мне как к ребенку, чтобы я не делала! Даже когда хожу в нижнем белье перед тобой. Ты никогда не сможешь увидеть во мне женщину. Я сокрушенно мотаю головой и уже хочу уйти, но твои ладони удерживают меня. Тебе приятно, что я сегодня не агрессивна к тебе. А я затихла от разбегающихся мурашек по моему телу от твоего прикосновения. Неужели ты не чувствуешь, как я к тебе отношусь, почему ты, всегда спокойный и мудрый, всегда знающий, что нужно делать и как нужно думать, не видишь, что я таю под твоим холодным взглядом?

Начинаю злиться, вскакиваю, замечая твой недоуменный взор. Мне хочется сорвать с твоего лица маску непробиваемости и спокойствия. Лучше уйти из комнаты, подальше, чтобы не видеть тебя, чтобы твои глаза больше не преследовали меня, вызывая во мне весь спектр сильных чувств к тебе. Одеваюсь так, чтобы позлить тебя. Я вижу какие эмоции у тебя вызывают мои ультра короткие юбки и полупрозрачные блузки. Я упиваюсь твоим гневом. Хоть что-то, только не покровительственный взгляд как на ребенка. Твой взгляд в этот миг рвет и мечет, смотришь мрачно, исподлобья.

– Ты собираешься в этом идти в колледж?! – снова спокойно, но ты как спящий вулкан, внутри которого огненная лава – небольшая реакция и взорвется.

– Да, – нарочито спокойно, поворачиваясь к зеркалу, медленно веду красной помадой по губам, при этом не отрывая от тебя взгляда.

– А это зачем? – снова еле сдерживаемый гнев в хрипловатом голосе.

– Там так все красятся, – снова как будто равнодушно.

Глубоко вздыхает, пытаясь унять меня и успокоить себя.

– Эмма, я понимаю тебя: после монастыря с его строгими правилами тебе хочется свободы и… – проговаривает он, подходя ко мне.

Чёрт, он пытается обнять меня! Я же так этого хочу… Но вопреки своему желанию, краснея, зло отталкиваю его. Он опять сделает это так, как будто я дитя, как будто я нуждаюсь в том, из чего уже давно выросла.

– Джер, ты иногда такой… – я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наговорить обидных слов, и тут же сокрушенно добавляю, качая головой, – не понимающий.

Вижу недоумение в арктических глазах, беру сумку, намереваясь пойти в школу. Краем глаза улавливаю движение – ты собрался со мной. Но я не хочу видеть тебя, хочу хоть немного побыть самостоятельной, обычной и не думать о тебе, мой демон.

– Не ходи за мной, – бросаю равнодушно, добивая тебя, делая больно и себе, – хватит с меня твоей опеки.

Закрыла дверь, кусая себе губы до крови, всё-таки непривычно быть без тебя, ты как темная половина моей души, как обратная сторона Луны, ты мне нужен, без тебя я не буду цельной. Но сейчас я слишком рассержена твоим непониманием. Как мне сказать тебе? Буду ли понята? Услышишь ли? А главное, взаимно ли? Ведь я вижу, какие женщины тебе нравятся… Я ловила твои взгляды. Я не подхожу ни под один типаж. Слишком худая, слишком… не та. Почти стону и оглядываюсь назад. Ты и вправду остался дожидаться меня дома. Боже, каков дурак! Я немного ежусь, мне тебя уже не хватает.

Быстрым шагом переходя дорогу, я дохожу до колледжа. Солнечный свет озаряет поляну перед ним, а гудящие голоса студентов гасят и свертывают эту красоту. И тут демон постарался – привил мне созерцательность и любовь к тишине. Он у меня на подкорке головного мозга, в самой крови. Мы не вместе полчаса, а я уже скучаю. Махаю рукой в знак приветствия одной из немногочисленных моих знакомых здесь – Мэри. Она махнула в ответ и широко улыбается. Она мне нравится – невысокая и бойкая, знающая себе цену. Вижу, что рядом с ней стоит высокий парень в кожаной куртке. Я заметила его заинтересованный взгляд: так смотрят на мясо, покупая на рынке, прицениваясь. Стало немного не по себе, Джер никогда так не смотрел на меня. Так выглядит желание?

Я подхожу к подруге и мы обнимаемся. Не хотела, но всё-таки скользнула по нему взглядом. Слишком заинтересовано. Он нахально усмехается.

– Представишь? – кивает он в мою сторону, смотря на Мэри.

– Да, – чуть растерянно говорит девушка и нехотя представляет меня.

Его звали Джон и я чувствовала от него опасность. Мне бы не улыбаться и не флиртовать, но что-то толкало меня в этот коктейль опасности, нахального взгляда жгучих черных глаз и легкого наркотического опьянения. Парень был под запрещенными препаратами, я много в колледже перевидала таких затуманенных глаз.

– Может погуляем сегодня, Мэри? – спросил Джон мою подругу, но смотрел он в этот миг на меня. Я улыбнулась, а Мэри обеспокоенно смотрела то на него, то на меня.

– Не думаю, что это хорошая идея, Джонни, – спокойно проговорила она и толкнула меня в сторону входа в колледж.

Я улыбнулась парню и пожала плечами. Тот помахал мне одними пальчиками и скрылся среди студентов. Мэри посмотрела на моё немного мечтательное лицо.

– Он опасный тип и связан с наркотиками, – предупредила меня подруга и строго взглянула в глаза.

Я кивнула, про себя усмехнувшись. Она не знала Геральда. Вот от кого опасностью несло за тысячу миль. Я всегда видела его светлую сторону, но то, что он знал о боевых искусствах, как научил защищаться меня, говорило о многом, не удивлюсь, что он прекрасно владел любым видом оружия, предпочитая, однако, это занятие чтение книг. Я усмехнулась, в тысячный раз понимая, что скучаю по нему. Но мне надо пробовать выходить самой в этот мир, понять, каков он на вкус, цвет и ощупь.

Пары тянулись очень медленно. Не то, чтобы я тяготилась учебой. Просто когда я знала, что Геральд ждет меня на последней парте, старательно пытаясь не сойти с ума от скуки, мне было легче от одной мысли, что он рядом. Я еле сдержала свой хохот, когда вспомнила, как он отчаянно боролся с зевотой и улыбался мне, одними губами говоря о том, что такое образование хуже, чем веревка и мыло. За окном уже вечерело, как мы с Мэри наконец-то подошли к выходу. На секунду мне показалось, что в проеме силуэт Геральда. И мое сердце радостно забилось. Но меня встречал не мой хранитель. Это был Джон, тот псевдоопасный парень, и он был всё также не трезв.

– Джон, мы же сказали тебе, что не сможем сегодня погулять, – немного растерянно и чуть сердито сказала Мэри, тесня меня в сторону выхода.

Но он проигнорировал её слова, в упор смотря мне в глаза. Я улыбнулась и взгляд не отвела, заведя выпавшую прядь за ухо.

– Я знаю, что Эмма не против прогуляться, – протянул он и достав сигарету, размашисто крутанул колесо зажигалки, шумно сделал затяжку.

Видимо, Мэри знала его лучше и понимала, что теперь так просто от него не отвязаться. Она судорожно вздохнула и с упреком посмотрела на меня. Я поджала губы в обиде – ведь я ничего не сделала для того, чтобы ему понравится – просто улыбалась.

– Если только ненадолго, – тихо произнесла я, стараясь угодить и подруге и внезапному знакомцу, – а то дома строгий отец.

Глаза подруги с изумлением воззрились на меня. Парень ухмыльнулся. А я про себя расхохоталась, если бы это услышал Геральд, то я, никогда им не наказываемая, точно получила бы подзатыльник.

– Я не задержу вас, дамы, – проговорил парень и недобро сверкнул глазами, сердце неприятно кольнуло.

Мне он не нравится – в таком случае зачем я сажусь к нему в автомобиль и улыбаюсь?! Мне хочется быть взрослой, по крайней мере, казаться таковой, мне хочется избавиться от контроля и постоянного присутствия Геральда. И одновременно хочется, чтобы он всегда был рядом. Автомобиль причудливо петляет по вечерним улицам небольшого городка. Я смеюсь над плоскими шутками этого странного парня. Мэри мрачная сидит на заднем сидении и незаметно одергивает меня, потому что я откровенно флиртую с ним. Джону нравится моя смелость и открытость. Мне это не нравится, но это рвется из меня. Я как будто играю чью-то роль, прекрасно вписавшись в сценарий. Меня одобряют, а значит я и дальше буду играть.

Через какое-то время мы подъехали к дому, полному молодых людей и где явно вечеринка в самом разгаре. Зайдя в грохочущий шумом многочисленных гостей, тяжелой музыкой и запахом спиртного, дом, я с тревогой осмотрелась. Всё-таки я в первый раз на таком… хм… празднике. Мэри тоже не нравится. Мы замечаем, что очень много людей в неадекватном состоянии. Пора бы уходить, я ищу глазами Джона, ведь мы оставили наши сумки в его авто. Я не слышала разговора, который произошел между ним и высоким седым мужчиной в спортивном костюме.

Джон указал пальцем на меня, оборачивающуюся в поисках его и произнес:

– Вот хорошая девочка, незамеченная ни в каких делах, никто и не заподозрит, они получат партию, пусть и маленькую, – Джон немного заискивающе посмотрел на мужчину.

Тот с недоверием оглядывал мою хрупкую фигурку, но потом видимо принял решение и согласно кивнул.

– Только так, чтобы ничего не сорвалось, – мужчина быстро отошел от Джона, потеряв всяческий интерес ко мне и парню.

Я облегченно вздыхаю, когда я вижу Джона и улыбаясь почти кричу ему в ухо о том, что нам пора бы уже по домам. На мое удивление, он согласно кивает и мы с Мэри пробираемся сквозь толпу, держась его крепкой высокой фигуры. Наконец-то толпа, а в целом и этот дом, выплюнули нас и мы оказались на улице уже более уверенно себя чувствуя и глубоко ловя пересохшими губами свежий воздух. Джон смеется над нами. Я тоже хохочу. Серьезная Мэри просит подбросить её до дома первой. Джон ухмыляется, как будто того и ждал. Я чуть улыбаюсь, предчувствуя что-то новое. Мэри живет всего в нескольких кварталах от этого места и поэтому она выходит первая, взглядом предупреждая меня быть осторожнее. Я махнула ей на прощание рукой.

Мы остались с парнем одни и автомобиль быстро нес нас по притихшим улочкам, по которым брели прохожие, иногда смотревшие нам вслед. Мне было странно от того, что я сейчас в авто с полузнакомым мужчиной, с которым мне не о чем поговорить, но к которому меня тянет любопытство. Он изредка смотрел на притихшую меня и ухмылялся. Мне это почему-то не нравилось. Авто остановилось у входа общежития и я выходя из него, глазами пробежалась по окнам. Я знала, что Геральд видит. Ну что ж, вот ты мне и пригодился, Джон.

– Понравилось? – спросил он, думая, что перед ним очередная красивая кукла, подавая мне руку и помогая выбраться из автомобиля.

Я хмыкаю. Поддержу его, пожалуй. Бедрами наваливаюсь на машину. Джон медленным взглядом скользит по моему телу.

– Да, – чуть улыбаюсь, взгляд опять взметнулся наверх, почувствовала волну недовольства и широко улыбнулась в окна.

Этот дурак Джон подумал, что ему. Глупенький. Так ослепительно я могла улыбаться только Джеру.

– Погуляем как-нибудь? – спрашивает и немного замирает Джон, явно ожидая услышать положительный ответ.

– Решим, – отвечаю я и снова взгляд наверх, чувствую волну бешенства и снова моя широкая улыбка для моего вечно мрачного и серого демона.

Джон подходит и пытается… что? Поцеловать? Ну уж нет! С тревогой гляжу на окна и меня захлестывает волна убийственного гнева. Чувствую: еще чуть-чуть и я перегну палку. Я неуклюже обнимаю его и чуть отталкиваю, не замечая, впрочем, что в карман моей сумки скользнул пакетик с белым содержимым. Я небрежно махнула Джону и скрылась в подъезде общежития. Оказавшись перед входом в свою комнату, я тяжело вздохнула и открыла дверь. И шагнула в темноту, которая сразу же объяла меня. Геральд сидел, укутавшись в неё словно в удобный плед, и я чувствовала всею собою его гнев, обиду и… ревность?

– Почему так поздно? – спрашивает демон, видя, как я небрежно бросила сумку в угол и стянула с усталых ног обувь, в голосе чувствуется раздражение и беспокойство.

Я уселась напротив на кровать и внимательно вгляделась в его внушительную фигуру.

– Были дела, – отвечаю я и мне почему-то становится грустно, я не хотела, чтобы он переживал, ведь я сама указала ему остаться сегодня дома, зная, что он будет беспокоиться.

– Интересные дела у тебя, Эмма, – снова раздражение в голосе, еще чуть-чуть взорвется и вырвется его бешеная энергия.

– Мне нельзя заводить знакомства и с кем-то встречаться? – пошла в ва-банк, голос выдал – слишком живо интересуюсь.

– Можно, – наконец, после долгой паузы, проговорил демон, как-то весь сдувшись.

Я задохнулась от мысли, что мне ничего из этого не было нужно, мне был нужен он, тот, кто сидел передо мной сейчас, тот, кто ничего не знал о моих чувствах к нему.

– Станцуй, Эм, – прошептал он чуть слышно, не надеясь.

Я вздрогнула: балет был заброшен мною, как только я поступила в колледж и я уже давно не танцевала. А Геральд давно не просил. Что ему напоминает мой танец? Он счастлив, когда я танцую для него? Мне вдруг стало стыдно за сегодня.

– Потанцуй со мной, Джер, – в свою очередь проговорила я, подошла к нему и протянула руку.

Теперь пришла очередь вздрагивать ему. Его лицо было поднято ко мне. Темнота скрывала его выражение, но я чувствовала, что он смущен.

– Не умею, – шепнул он и я почувствовала ужас в его голосе.

Я подавила в себе улыбку и еще сильнее влюбилась: суровый воин, строгий учитель и одинокий демон, казалось, умел всё. Он не умел лишь танцевать. Но было что-то в этом трогательное.

– Я научу, в этом нет ничего страшного, – всё также предлагая ладонь.

Он еще помедлил, но руку подал и одним рывком встал на ноги. Я подошла к нему ближе и меня обдало жаром. Такой контраст – холодные глаза и жар, рвущийся из тела.

– Одну руку мне на талию, другую в мою, – проговорила я, чувствуя его горячее дыхание на моей макушке, которое сразу же разнесло тучи мурашек по моему и так расплавленному его жаром телу.

Но Геральд живо вырвал меня из мечтаний, наступив мне на ногу. Я не сдержала свой вскрик.

– Неуклюжий я, без ног оставлю, – произнес он хрипло, замирая и хватая меня на руки.

Это было настолько неожиданно, что я сама не ожидая от себя, прижалась к нему. Он замер и тоже сжал меня в объятьях.

– Больно, детка? – спросил он обеспокоенно.

Ну вот, опять! Он так ничего и не понял, Геральд никогда не увидит во мне женщину, я так и буду до конца своих дней его деткой. Я дернулась в его руках, однозначно давая понять, что хочу, чтобы он отпустил меня. Как только оказываюсь на ногах, огибаю его и иду в душ. Вставая под теплые капли, которые как дождь успокаивают меня, легко скатываясь с моего тела, смывая грязь, пот и остатки суетного дня, настраивая на ночной лад. Выйдя из ванны и стараясь не смотреть на виноватого Геральда, я шмыгнула на кровать под одеяло, как будто там было мое спасение, и уже через некоторое время начала проваливаться в сон.

Но и в объятиях Морфея мне не было спасения от моего демона-хранителя. Его глаза цвета самого холодного льда пробрались в мое подсознание, безжалостно мучая меня и во сне. Но мука была приятной: задержавшись чуть на шее легкое желание скользнуло к груди, заставляя соски затвердеть, щекоча, спускаясь ниже, чуть задержавшись и обведя пупок, отбрасывая напряжение вниз, отталкивая кровь от головы, сосредотачивая сладостную муку внизу живота, рождая миллиарды мурашек, как искорки рассыпающихся по всему телу. А желание выросло, уже в самом внизу и заставляет срывать с губ стоны, сначала безмолвные, потом осмелев, и слышимые. Контроль отброшен – с подсознанием шутки плохи. Тело горит в истоме, заставляя прогнуться навстречу невесомой ласке, чуть ощутимому давлению, безумному желанию; заставляя ноги сгибаться в коленях, ступни сжиматься, держа в напряжении, бешено мчась к скорой развязке, к долгожданному освобождению, к сладостному взрыву. Всё случилось так быстро, что я издала гортанный стон и меня выбросило из сна так сильно, что я подскочила на кровати, кровь еще пульсировала внизу живота, заставляя чуть подрагивать. Я сразу метнула свой взгляд на кресло, где сидел замерший демон. Волна удушливого стыда захватила меня и я, собрав остатки достоинства, хриплым голосом почти выкрикнула:

– Выйди.

– Эмма… – начал он было.

– Выйди, и больше никогда не заходи во время моего сна.

Без лишних разговоров Геральд покинул комнату. От его покорности и моего стыда, мне хотелось взвыть. Я не сдерживала более свои рыдания.

Комментарий к 5. Влюбленная (от лица Эммы)

https://vk.com/wall-194439725_248 – зстетика и аудио)

========== 6. Влюбленный ==========

Она стоит в гордой позе, выставив вперед свою стройную, до невозможности длинную ногу, обтянутую черной кожей брюк, руки сцеплены в замок на груди, также обтянутой белой рваной футболкой. Её внешний вид не оставляет воображению не единого шанса. Я мрачно исподлобья смотрю на нее, откуда-то с самого дна души поднимаются лютая ярость и неконтролируемый гнев. Она дерзко глядит мне в ответ прямо, ни разу не отведя глаз. Кто кого переглядит – наша привычная с ней игра в последние три года. И когда она успела стать такой несносной? Всё, что ни скажу – всё в штыки. Мои советы – улетают в урну. Мое мнение – не нужно и не важно теперь для неё. А эти вечные секреты от меня и с каких это ты пор стала стесняться меня, Эмма? Ты стала закрывать передо мной двери на ночь, мы уже не сидим вечером так, как сидели раньше, болтая обо всем на свете, о чем могут болтать между собой самые близкие и очень одинокие люди, не нужные никому, кроме друг друга. Я пытаюсь быть с тобой тем же Геральдом, что был до этого, прикасаясь к тебе так же нежно как раньше. Ты отталкиваешь меня, краснея, что-то злобно шипя, не смотря в мою сторону. Что я делаю не так?

Я демон и у меня никогда не было друзей, даже Сатана, которого я когда-то считал семьей, выкинул меня как шелудивого пса. А ты так и не смогла найти привязанности среди людей, занимая свое время чтением книг и общением со мной. Ты увлекалась балетом и по ночам, если не сильно уставала, танцевала для меня. Я завороженно смотрел на тонкую тебя, красиво кружащуюся в вихре лунной мелодии, сотканной из звездной ночи и нашего одиночества. В эти моменты мне казалось, что мы с тобой так же близки как в твоем детстве. Но потом волшебство пропадало и ты выставляла меня за дверь, где я сидел, дожидаясь утра, лишая меня удовольствия лицезреть тебя настоящую. Такую же милую мою девочку, которая не спорит со мной, не препирается, не делает мне больно своими словами и поступками.

– Джер, погляди, как тебе? – нарочито спокойно произносит она, выдергивая меня из размышлений, зная, что я взбешен сейчас, изумрудные глаза, густо подведенные лайнером, испытующе смотрят на меня, выворачивая душу.

– Черт возьми, Эмма, ты в этом никуда не пойдешь, – гневно отвечаю я, начиная закипать, где-то глубоко в себе ища последние крохи терпения и молясь, чтобы я никогда не показал ей настоящего себя.

– Почему же? – удивленно вскинула бровь. – Хочу и пойду.

Я уже было открыл рот, чтобы снова начать препираться, как очередной её вопрос застал меня врасплох.

– Куда ты исчезаешь по ночам? – неподдельный интерес, без издевки, в голосе обида, а в глазах копятся слезинки.

Я чувствую её боль, так открыто, кажется, что всё, что с ней сейчас происходит, больше ни с кем никогда не происходило, поэтому для неё её боль особенная. Я горько усмехнулся, я не хочу, чтобы ты когда-либо испытывала её настоящую, моя задача не дать тебе её когда-либо узнать.

– Ты выгоняешь меня, мне казалось, что тебе все равно где я и с кем? – вопросом на вопрос, от тебя научился, детка.

Она кусает от досады накрашенные алой помадой губы – слишком вульгарно, в глазах плещется гнев, щеки покраснели, её грудь поднимается слишком высоко до того, что мой пульс учащается. Я стараюсь игнорировать то, что сейчас происходит с моим телом, но во рту мгновенно пересыхает.

– С кем?! – взвизгивает она от возмущения, в глазах плещется волна гнева и ещё чего-то слишком хищного, слишком собственнического, – Я ненавижу тебя, Джер, ты такой дурак, ты ничего не понимаешь… И не ходи за мной, не хочу тебя видеть вообще больше никогда…

Она выбегает из нашей маленькой уютной комнатки в общежитии при колледже, где учится Эмма, вся в слезах. Я растерянно смотрю ей вслед, боясь ослушаться. Внутри так больно, что не хватает дыхания. Что с ней? Её поступки лишены даже женской логики… И почему я смотрю на неё иначе, чем раньше? Я не пошел за ней, я понял, что моя девочка не нуждается больше во мне, как бы мне не было от этого больно.

Но я ошибался. Я ей был не нужен ровно три часа, ровно, сука, мать его, три часа. Эта шилозадая не смогла обойтись без приключений и меня три гребанных жалких земных часа. Когда я почувствовал боль, раскалывающую мою голову пополам и звон в ушах, я ликовал.

Мгновенно переместившись к своей подопечной, я оценил взглядом профессионального убийцы всё, что увидел. А на это стоило посмотреть. Моя девочка стояла прижатая толстяком к стене в грязном туалете заброшенной школы в рабочем квартале на окраине города. К её виску был приставлен пистолет. Увидев меня, она облегченно расплакалась. Ещё двое стояло рядом: бородатый мужик и такая же напуганная девчонка как моя Эмма.

– Джер… – прошептала она одними губами.

Хотелось всыпать ей по первое число, но она как всегда сделала это за меня. Я мгновенно материализовался и увидел, что девушка дрожала как осенний лист и пытался её приободрить. Она чуть заметно кивнула и я почувствовал её решимость. Рот бородатого открывался и закрывался от изумления: он не мог понять каким образом я появился, он видел лишь черный дым из которого шагнул я.

– Уходи, – приказал ей я, но зеленоглазая не шевельнулась.

– Я не оставлю тебя, – прошептала она и орудие в её руке заплясало.