Текст книги "Я подарю тебе меч (СИ)"

Автор книги: Jess_L

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Иной содрогнулся. На глазах у потрясенного Джона ледяная фигура, вся целиком от воздетого ввысь тонкого клинка до бледных изящных ступней, стекла в снег блестящей лужей, как в теплый летний день тают фигурки, вылепленные детьми из выпавшего за ночь снега. Над лужей поднялся пар, и вскоре исчезла и она, оставив после себя пятно влажной черной земли.

========== Часть 30. Перед рассветом ==========

1.

Ворота стонали и трещали под напором ураганного ветра. Его ледяные струи проникали в тоннель под Стеной, заставляя пламя факелов судорожно трепетать. Двое дозорных, сжимая в руках мечи, напряженно всматривались в подрагивающие створки, будто надеясь сквозь них что-то разглядеть. Когда Бенджен приблизился, они повернулись к нему.

– М’лорд, – старший, Хэл, почтительно наклонил голову. – Командующий Пайк принял решение устроить вылазку, чтобы отогнать противника от ворот. Вы же были наверху, вы его видели?

– Он мертв. Все они мертвы. – Бенджен не видел смысла в запоздалых упреках, ведь эти двое разведчиков никак не могли повлиять на самоубийственное решение Пайка, но не сумел сдержать горечь в голосе. Хэл вздохнул.

– Там такой ветер поднялся… – второй парень, Граббс, покачал головой. Будто в ответ на его слова, ветер снаружи взвыл с утроенной силой. Из щели между досками вдруг высунулся наконечник стрелы, обмотанный обгорелой паклей. – Неужто это мертвяки нас обстреливают?

– Стрела похожа на нашу…

В ворота снова что-то ударило. Бенджен повернулся к Хэлу.

– Поднимись на Стену и скажи Гренну и его отряду, чтобы спускались. Этот ветер сводит на нет все их усилия, а оставаться наверху может быть опасно. Если ворота не выдержат, здесь от них будет больше пользы.

Шорох шагов Хэла медленно стих за изгибами ледяного туннеля, потом послышался лязг цепей и скрежет поднимающейся решетки, когда звук глухого удара о землю, сопровождаемый резким, отчаянным криком, подтвердил эти слова. Граббс вздрогнул.

– Сколько там, наверху, ребят? – тихо спросил он.

– Шестеро.

– Похоже, теперь их пятеро.

Бенджен скорбно сжал рот. Теперь он корил себя, что не догадался сразу отправить мальчишек вниз. Ураганный ветер, от которого содрогались толстые дубовые брусья ворот, мог быть порожден только магией Иных. Бенджен уже не надеялся на то, что створки выдержат, но за ними под Стеной шел узкий туннель, пересеченный в трех местах врезанными в ледяной потолок железными решетками. Около каждой из них можно было бы устроить засаду и задержать мертвецов хотя бы до тех пор, пока не вернется Маллистер с отрядом, или даже подойдет войско Неда. Жаль, что теперь у них так мало людей. Бездумный героизм Пайка лишил их прекрасных разведчиков, испытанных в многочисленных стычках с одичалыми. Остались Хэл и Граббс, и шестеро совсем зеленых мальчишек. Нет, скорее всего, уже пятеро.

После томительно долгих минут ожидания, в течение которых Бенджен нервно расхаживал по туннелю, страшась услышать еще один предсмертный вопль, вплетенный в рев ветра снаружи, вновь ледяные стены усилили звуки шагов, и загремели цепи, открывая решетку. Повернувшись, Бенджен увидел их. У всех пятерых на поясе были пристегнуты мечи, за спинами свисали арбалеты и полные колчаны. Он вгляделся в лицо каждому. Гренн стоял слегка ссутулившись, Пип рядом с ним потирал руки от холода. Туннель был узким, хотя и достаточно высоким, чтобы стоять в полный рост, но ощущение огромной тяжести Стены, давящей на темный свод, заставляло съеживаться, чувствовать себя меньше. Дареон обнимал себя за плечи, Раст и Джерен поглядывали то на ворота, по которым уже шли трещины, то на темноту над головой. Не хватало краснолицего прыщавого паренька. Бенджен со стыдом понял, что не может вспомнить его имени.

– Кто упал? – спросил он.

– Албетт.

– Откуда он был родом?

– С Перстов, – ответил Раст, – нас с ним вместе в Дозор привезли…

Бенджен вздохнул.

– Он был храбрым человеком и хорошим дозорным. Он пришел к нам из Перстов и всегда выполнял свой долг на совесть. Он был верен своим обетам и отважно сражался. Таких, как он, у нас больше не будет. Теперь его дозор окончен.

Мальчишки переминались с ноги на ногу, кто-то шмыгнул носом.

– Теперь его дозор окончен, – нестройным хором повторили они.

– Если боги будут милостивы, мы найдем его тело и похороним, как подобает.

Бенджен на мгновение замолк, мальчишки посмотрели на него с тревогой. Ворота сотряс очередной удар ветра, к которому, похоже, присоединились дубинки мертвецов. Несколько брусьев треснуло, но толстое бревно, служившее засовом, пока держалось.

– Шанс есть, – мягко сказал Бенджен, чтобы придать ребятам мужества, хотя и сам в это уже не верил. – Туннель под Стеной узкий и извилистый, здесь один воин может остановить тысячу. Распределитесь по двое за каждой решеткой, подготовьте как можно больше стрел и факелов. Если Иные прорвутся сквозь ворота, та пара, что будет стоять за первой решеткой, начнет расстреливать их сквозь нее. Если поддастся первая решетка, то в бой вступит вторая пара. – О том, что первые двое будут тогда мертвы, он предпочел умолчать. – Потом – третья.

– А как нам распределиться? – подал голос Гренн. – Нас же теперь пятеро…

– Я отправлю с вами Граббса.

Молодой дозорный коротко кивнул.

– В первой паре будут Граббс и Гренн, – продолжил Бенджен. Гренн был самым высоким и сильным в этой пятерке, и несмотря на некоторое тугодумие, казался наиболее разумным. – Во второй – Пип и Джерен, в третьей – Раст и Дареон. Я останусь у ворот вместе с Хэлом. Ступайте.

Бенджен еще успел услышать, как поднялась и опустилась за спиной решетка, когда со страшным грохотом ворота наконец поддались. Бревенчатый засов с треском раскололся, и одну из створок отбросило внутрь.

2.

Мертвецы стали проталкиваться в туннель, но, мешая друг другу, застревали в пробитой ими в воротах узкой бреши. Бенджен натянул лук, поджег стрелу от закрепленного на ледяной стенке туннеля факела и пустил ее в образовавшееся месиво копошащихся тел. Хэл последовал его примеру. Им удалось выпустить еще по две стрелы, пока несколько упырей сумели прорваться внутрь туннеля. Одежда на них тлела, но ледяной ветер снаружи старался загасить пламя. Бенджен бросил лук и выхватил меч как раз вовремя, чтобы рассечь пополам первого приблизившегося к нему мертвеца. Хэл держался чуть позади, чтобы не мешать ему и самому иметь возможность размахнуться мечом: туннель был узким. Они резали, рубили и кромсали тварей, которые, к счастью, пока пробирались внутрь по одному. Но в какой-то момент их стало слишком много. Разрубленные на части тела продолжали шевелиться. Хэл вырвал факел из железного держателя и попытался их поджечь, но огонь плохо разгорался под толщей Стены. Сразу несколько черных рук потянулось к нему, хватая за ноги и за плащ. Бенджен пришел ему на помощь, чтобы отодрать от него вцепившиеся мертвые конечности, и это позволило нескольким упырям протиснуться к решетке. Стальные прутья задрожали, когда мертвецы стали их раскачивать медленно, но с большим усилием. Бенджен почувствовал отчаяние, обнаружив, что позволил врагам обойти их со спины, но тут послышались звуки спускаемых тетив и в спинах двух упырей расцвели наконечники огненных стрел.

– Вот дурачье, – проворчал Хэл, пластуя третьего упыря, – а если бы в нас попали?

–Простите, м’лорд, – гулким басом бормотнул за решеткой Гренн, и у Бенджена потеплело на душе. Мальчишки не забились в какой-нибудь угол, околевая от страха, а помогали изо всех сил.

– С такого расстояния даже слепой не промахнется, – бросил он Хэлу, раскидывая обугленные останки как можно дальше, и вновь повернулся к зияющему пролому в воротах, готовясь встретить новых врагов. Но поток рвущихся в туннель мертвецов неожиданно иссяк. Несколько нескладных фигур топталось у выломанной створки, будто внезапно забыв, что собирались делать дальше. Шагнув к ним с мечом в вытянутой руке, Бенджен вдруг обнаружил, что небо за воротами стало слегка сереть. Может быть, конечно, так просто казалось от снега снаружи, но, тем не менее, он почувствовал уверенность в том, что рассвет близится. Если солнце пробьется сквозь тучи и растопит снег, Иные вынуждены будут отступить. Бенджен прошептал беззвучную короткую молитву старым богам. Может быть, он и мальчишки не умрут сегодня. Может быть, им удастся продержаться до прихода Неда. А значит, нужно будет как-то заделать пролом в воротах.

– Граббс. – Он не отводил глаз от упырей, но не сомневался, что парень его слышит. – Оставь двух лучников у решетки, а сам с тремя остальными отправляйся во двор, и тащите сюда все, чем можно будет завалить туннель. Камни, бочки, наполненные щебнем, – все, что найдете.

Бенджен шагнул к воротам, слыша за спиной топот ног и лязг дальних решеток. Хэл опередил его, тесня мертвецов все дальше. Так, рубя и поджигая останки, они дошли до самых ворот, – на этот раз ветер снаружи раздул пламя, и шевелящиеся конечности быстро стали золой, – а потом осторожно переступили через пролом, стараясь держаться под защитой Стены.

– Почему они не наступают, м’лорд? – прошептал Хэл, остановившись бок о бок с ним. Потом чуть подался вперед, и на его лице отразилось бесконечное удивление. – Одичалые! Они бьют мертвецов!

На самом деле маленькая группа одичалых вряд ли могла бы причинить ощутимый ущерб войску мертвых, но удивительно было уже то, что они покинули свой укрепленный лагерь, чтобы сразиться с упырями здесь, у Стены. С чего бы одичалым защищать ворота в Семь Королевств?.. Но они были здесь, каким-то чудом пробившись сквозь полчище мертвых, и делали то, что не сумел Пайк и его погибший отряд. Бенджен понял, что не может просто стоять и смотреть.

– Хэл, – велел он напарнику, – прикрой мне спину и проследи, чтобы никто не прокрался позади нас к воротам.

И он бросился вперед, нанося удары один за другим. Упыри падали, не оказывая значительного сопротивления, но, расчистив перед собой небольшой участок, Бенджен вдруг остановился, будто налетев на прозрачную преграду. Иные. Он впервые видел их так близко. Их ужасная, леденящая красота завораживала, но не поэтому он замер на месте. Иные стояли полукругом, ограждая площадку, на которой скрестили мечи Иной и человек.

Бенджен никогда не видел ничего подобного этому поединку. Клинок Иного казался ледяной молнией, он светился собственным, мертвенным светом и рассыпал искрящиеся льдинки в морозном воздухе. Меч его противника показался сперва Бенджену темнее ночи, как чернеющая прореха в плаще дозорного. Но чернота отливала красным, как в угольях, тлеющих изнутри, и от соприкосновения клинков шел пар. Они бились на равных, человек и чудовищное порождение морозной ночи, а остальные молча смотрели, не пытаясь вмешаться и свалить человека числом. Будто для них это было как рыцарский турнир. И Бенджен тоже не решался сделать еще хоть шаг, гадая, не отвлечет ли этим внимание человека и не вынудит ли остальных Иных вступить в бой. В этот момент человек от обороны перешел в наступление. На лицо его, до того находившееся в тени, попал отблеск факела, и Бенджен узнал эти юношеские черты, так напоминающие его собственные.

Он рванулся было к Джону, моментально забыв о недавних сомнениях, но ему тут же преградили дорогу двое упырей. Бенджен разделался с ними, одного разрубив мечом и ткнув факелом во второго, и, убедившись, что в ближайшие несколько мгновений они не смогут дать отпор, вновь поискал глазами Джона. И обнаружил того лишившимся оружия как раз в тот момент, когда Иной уже поднимал свой меч в ударе, который должен был стать для человека последним.

Бенджен понимал, что не успевает. Ледяной клинок был занесен и уже опускался. Ему нужно отступить к воротам и велеть их забаррикадировать. Долг превыше всего, его долг перед Семью Королевствами важнее жизни племянника, которую он все равно не сможет спасти. На это способно лишь чудо. Но Бенджен все равно бросился вперед. И увидел, как один из упырей подтолкнул черный клинок, и тот, будто обретя способность к полету, устремился прямо в руку Джону. Ошеломленный, Беджен встретился взглядом со знакомыми, насмешливо прищуренными карими глазами. Мертвец, бывший когда-то Мансом Налетчиком, прижал к губам палец и быстро натянул потрепанный капюшон обратно на лицо.

3.

Переглядываясь с Мансом, Бенджен пропустил последний, сделанный Джоном, решающий удар, от которого в воздухе запахло влагой, а облака над Зачарованным лесом слегка посветлели. Обернувшись, он увидел только пар, поднимавшийся от прогалины, где за миг до того стоял Иной, и остолбеневшего Джона, все еще державшего меч в вытянутой руке с таким видом, будто он совершенно не понимал, что произошло, и, похоже, полностью забыл, что рядом еще несколько Иных и тысячи мертвецов.

– Беги! – крикнул Бенджен, но напрасно – племянник в своем странном оцепенении его даже не слышал. Иные уже медленно воздевали свои ледяные клинки. Они могли наброситься на Джона все вместе в любой момент, и, крепко сжав рукоять меча, Бенджен стал обходить их круг, продвигаясь ближе к нему. «Манс», – вдруг дернулась мысль. Бывшего Короля-за-Стеной Иные и мертвецы, похоже, принимали за своего, а судя по тому, как он вернул Джону меч, даже по ту сторону смерти ему не была безразлична судьба пасынка.

– Приведи его в чувство! – заорал Бенджен, поворачиваясь к тому месту, где несколько мгновений назад он видел Манса. – Толкни, встряхни, что-нибудь! Пусть убегает!

Но там никого уже не было. То ли Манс просто отступил и слился с общей массой мертвецов, то ли Бенджену его появление только померещилось – понять было невозможно, а предаваться догадкам – некогда.

Однако Иные не нападали. Они стояли, устремив взгляды нечеловеческих глаз на пятно темной земли, оставшееся от их товарища, и, если бы они были людьми, Бенджен бы решил, что они отдавали ему последнюю честь. Потом они посмотрели на Джона. Бенджен сделал еще шаг, прикидывая расстояние между собой и ближайшей бледной фигурой. Если он прыгнет на Иного, то отвлечет их хотя бы на пару мгновений, и Джон, возможно, успеет прийти в себя и сбежать. Но тут налетевший порыв ветра взвихрил между ними снежную поземку, швырнул в лицо. Когда Бенджен сморгнул капли влаги, в которые превратились снежинки, Иных рядом уже не было.

Плотная завеса темных облаков на востоке поредела, и из нее потянулся к земле слабый луч света.

Джон наконец очнулся от своего странного транса, обернулся и увидел его.

– Дядя!

Бенджен шагнул к нему и сжал за плечи.

– Быстрее к воротам! – велел он. – Пока они не вернулись… или не натравили на нас упырей. Не знаю, какому чуду мы обязаны этой передышкой, но нужно ей воспользоваться. Мы завалим ворота изнутри наглухо, и дальнейшие атаки уже не будут нам опасны.

Он уже тянул племянника к спасительному жерлу тоннеля, но тут, к его изумлению, Джон сбросил его руку и покачал головой.

– Сегодня они не нападут, – сказал он. – Не спрашивай, откуда я это знаю, я не смогу объяснить. Просто на какой-то момент мне показалось, что я их понял. Почти. А потом все стерлось. Но если бы они собирались напасть, им ничто не мешало сделать это сразу же. А они ушли и бросили свое войско.

Действительно, лишенные предводителей и ослабленные неярким утренним светом мертвецы вокруг выглядели так, будто из них внезапно вынули поддерживающий их стержень. Кто-то бессмысленно топтался на месте, другие медленно оседали в снег, как подтаявшие снежные бабы, отрубленные части тел переставали шевелиться. Мертвецы, стоявшие ближе к лесу, отступали под его тень.

– Мы могли бы сжечь их всех, – проговорил Бенджен.

Джон покачал головой.

– У нас не хватит ни времени, ни растопки. Всех сжечь не удастся, а когда снова стемнеет, вернутся Иные и поднимут их, да и новых упырей с собой могут привести. Лучше потратить время на то, чтобы завалить ворота. Я благодарен тебе за предложение защиты, дядя, но я здесь не один. Пропустит ли Ночной Дозор за свою Стену мой народ? Когда-то ты обещал замолвить за них слово перед Робертом Баратеоном.

Вокруг уже собирались одичалые. Хэл поглядывал на них неспокойно и даже вытащил было меч, но Бенджен сделал ему знак вложить его в ножны.

– Король Роберт Баратеон умер, – проговорил он. И только тогда понял, что это может значить для стоявшего перед ним юноши. При всем том, что его племянник выглядел истинным Старком и был похож на него самого так, что Бенджену порой казалось, что он смотрит на свое более молодое отражение, Джон был сыном принца из династии Таргариенов и всегда считал себя законным наследником престола Семи Королевств. Его мать, Лианна, позаботилась об этом. Бенджен помнил, как при первой встрече назвал племянника мальчишкой и нашел его претензии на трон просто нелепыми. Но теперь перед ним стоял молодой мужчина, отринувший тщеславие и мысли о мести, а за ним плечом к плечу, обнимая и поддерживая друг друга, теснились оборванные и израненные люди, которых он звал своим народом.

Джон в упор взглянул на него. Он выглядел изможденным, пот и грязь размазались по лицу землистыми пятнами, но темно-серые глаза смотрели твердо.

– Тогда, – медленно произнес он, – Первый разведчик Бенджен Старк, я, Джон Таргариен, первый этого имени, спрашиваю тебя: считаешь ли ты меня своим законным королем и пропустишь ли в Семь Королевств меня и тех, кого я взял под свою защиту?

Бенджен смотрел на него в ответ. Он должен был сказать ему, что наследником Роберта является его сын, что непросто будет убедить лордов Семи Королевств в том, что у Джона больше прав на трон, и что в любом случае это не его, Бенджена Старка, дело, ведь Ночной Дозор по древнему обычаю не вмешивается в политику и споры за власть. Но он не смог этого произнести, вспоминая то трудное и опасное путешествие, которое они совершили вместе по воле старых богов. Тогда Джон потерял любимую и пережил крах всех иллюзий, но нашел в себе силы сражаться дальше и теперь сумел убить Иного, это чудовище из древних легенд, древним фамильным мечом. Даже его врагов эта победа преисполнила уважением к нему, так что они отступили, давая ему возможность спастись.

И Бенджен Старк стал на одно колено прямо в грязный подтаявший снег.

– Да, ваша милость, – ответил он, глядя прямо в глаза Джона, полные затаенной горечи и какого-то странного света.

========== Часть 31. Великаны ==========

Комментарий к Часть 31. Великаны

ПОВы разных персонажей идут сейчас параллельно друг другу, а не в хронологическом порядке, поэтому время действия следующей главы раньше, чем в нескольких предыдущих.

1.

Ночь полнилась тяжелым падающим снегом – и тревогой. Лианна ходила по лагерю, даже не помышляя о сне. Неду удалось убедить ее остаться, да она и сама понимала, что в ее положении – а ее срок уже ощутимо приближался, и время от времени она чувствовала, как шевелится ее маленькая дочка, – она будет только обузой и для него, и для его воинов, но думала она только о предстоящей им битве. Алин, командир маленького отряда из десяти человек, оставленного охранять лагерь, попытался было уговорить Лианну вернуться в шатер, но она только упрямо помотала головой. Снег засыпал палатки и землю между ними, заглушал все шаги, отчего лагерь казался еще более пустым и совсем заброшенным. Редкие тусклые огни костров не могли развеять это ощущение. Десять гвардейцев рассредоточились по периметру лагеря, находясь на достаточно большом расстоянии друг от друга. Этого должно было бы хватить, чтобы уберечься от внезапной атаки, если бы нападающие были людьми, но Лианна знала, насколько неожиданно и бесшумно могли приблизиться мертвецы.

– Надо собраться всем вместе, – сказала она Алину. – Нельзя так разделяться в пустом лагере. Если мы будем стоять спина к спине, и вокруг нас будут костры, Иные не подберутся к нам незамеченными.

– Но как же шатры и все вещи в них, – растерялся Алин. – Мы не можем оставить имущество лорда Старка без охраны…

– Мертвецы не будут посягать на наше добро! – возразила она, поражаясь, что кто-то мог этого не понимать. – Они придут за нашими жизнями, за теплом наших тел, и лишь держась вместе, мы сможем защитить себя.

Но старый гвардеец, к ее удивлению, продолжал упираться, не желая снимать охрану с разных концов лагеря:

– Вы не должны об этом беспокоиться, м’леди Лианна, лорд Эддард никогда не пропустит этих упырей так далеко. А вот если одичалые сбегут из своего загона, как эта пигалица, – он кивнул на Рябинку, которая с того момента, как нашла Лианну, неотступно следовала за ней, – и доберутся до нас, то без охраны вокруг стащат все, что не прибито…

Девочка громко фыркнула, а Лианна огорченно вздохнула. Как же люди упорно держатся за старую вражду и предрассудки! Даже такие достойные, как Алин.

Она коснулась его руки.

– Я нисколько не сомневаюсь, что Нед сделает все возможное, чтобы не допустить продвижение мертвецов на юг, но ты сам знаешь – боги охотнее прислушиваются к молитвам тех, кто и сам заботится о себе. Сделай, как я прошу. Если вдруг кто-то из вольного народа и доберется до лагеря, я поговорю с ними. И поговорю с Недом, когда он вернется, скажу ему, что вы все выполняли мои распоряжения, и вся ответственность лежит на мне. Обещаю.

Алин еще поколебался, но, когда Лианна, отпустив грубый рукав его камзола, будто бы невзначай положила руку на свой живот, смутился и закивал.

– Конечно, м’леди, вы только не переживайте. Мы сделаем все для вашей безопасности, я сейчас соберу всех…

Когда он направился к своим воинам, чтобы отдать распоряжения, рука Лианны скользнула под плащ – на эфес «Разящего врагов», как она называла свой маленький клинок, точная копия которого была и у Джона. Носить меч на поясе становилось с каждым днем все неудобней, но она и помыслить не могла с ним расстаться. Ее мир, и все, что его составляло, вновь, как и пятнадцать лет назад, разлетелся на мелкие куски, и меч был одной из немногих вещей, что остались с ней и помогали скрепить его заново. Младенец, ворочавшийся в ее чреве, давал ей волю к жизни, а меч в руке – надежду на выживание. Свое, еще не рожденной дочери и шестерых крохотных существ, которых сейчас Рябинка помогала устроить на меховой шкуре, постеленной прямо на снег, в то время как гвардейцы уже разжигали костры. Потом они встали вокруг с обнаженными мечами, всматриваясь в темноту. Лианна хотела было стоять на страже вместе с ними, но ей уже было тяжело долго находиться на ногах, и она дала себя уговорить сесть на меха ближе к костру. Потекли часы длительного ожидания, когда оставалось только подбрасывать ветки в огонь, следить, чтобы лютоволчата не расползлись, и слушать, как гвардейцы обмениваются односложными репликами. Этого было недостаточно, чтобы удержать Лианну от погружения в собственные невеселые мысли, и она, рассеянно перебирая мягкую шерстку маленькой самочки, прижимавшейся к ее животу, все глубже уходила в себя, вновь бередя еще не зажившие раны: потерю Серой Звезды и Манса. Смерть лютоволчицы была несомненной, но какая-то часть ее души все еще оставалась с Лианной, их связь – человека и зверя, в чем-то оказалась сильнее смерти, выдернув эту частицу из умершего тела. А может, сильнее оказалась любовь Серой Звезды к ее детям – прижимая к себе мохнатые тельца, Лианна явственно слышала внутри себя довольное и умиротворенное ворчание их матери.

Потеря Манса ощущалась по-другому. Лианна не была свидетельницей его смерти, не видела разрубленного мечом тела, и где-то подспудно в ее сердце продолжала тлеть надежда на чудо. Усилием разума она пыталась обуздать эту беспочвенную надежду. Так уже было, пятнадцать лет назад – когда Рейгар ушел от нее на войну и погиб, а она захлебывалась слезами, нося под сердцем сына, но продолжала втайне надеяться, вопреки всему, пока остатки той надежды не вытекли из нее вместе с кровью на родильном ложе. Ее глаза высохли, а пустоту в сердце заполнила любовь к новорожденному сыну и воля к жизни ради него. После до нее дошли вести о том, что тело Рейгара было сожжено, как всегда делалось у Таргариенов. Но тела Манса так и не нашли… Что, впрочем, ничего не значило, тут же одернула себя Лианна. Скорее всего, случилось худшее: его мертвой плотью овладели Иные. Она попыталась представить своего второго возлюбленного и мужа в виде синеглазого упыря и не смогла: он весь, все его тело, от смелых проницательных карих глаз и каштановых волос, упорно сопротивляющихся инею седины, который их коснулся лишь кое-где, до сильных и теплых, надежных рук, широкой груди, к которой она так любила прижиматься, и быстрых ног, которые холодными ночами под жаркими шкурами так часто сплетались с ее ногами, был полон жизни. Казалось немыслимым, что вся эта жизнь могла исчезнуть, уступив место вечному холоду.

Пламя костров и нечеткие контуры иссеченных метелью холмов за ними стали расплываться. Лианна смахнула с ресниц солоноватую влагу. Но очертания заснеженных вершин продолжали колебаться, то поднимаясь, то опускаясь, будто земля под покрывавшим ее снегом и льдом внезапно разверзлась, и ее сменили волнующиеся морские глубины.

– Во имя всех богов! – ахнул кто-то из гвардейцев, и Лианна поняла, что ей это не примерещилось. – Что это еще за чудовища?..

– Стройтесь! – скомандовал Алин. – Оружие к бою!

Миг – и гвардейцы уже стояли плечом к плечу, наставив мечи в сторону неведомой пока опасности. Лианна осталась сидеть, а ее клинок не покинул ножен. Она не сводила взгляда с медленно приближающихся огромных холмообразных фигур. Резкий порыв ветра донес до нее их сильный мускусный запах, перебивающий морозный аромат свежевыпавшего снега. Рябинка ухватила ее за руку и что-то горячо зашептала на ухо, но Лианна и так уже знала, с кем им предстоит встретиться. Великаны, которых Манс когда-то – теперь казалось, что это было тысячу лет назад, хотя прошло всего несколько недель, – отправил на восток, чтобы они смогли обойти Стену по мелководью Тюленьего залива. Похоже, им это удалось.

2.

– Уберите оружие, – велела Лианна. – Нам оно не поможет. Против великанов с мечами не выстоять. Но нам и не нужно с ними драться.

Алин, не опуская меча, перевел на нее хмурый взгляд.

– Нам нужно будет разделиться, м’леди. Я с частью ребят останусь здесь, чтобы их отвлечь. Великаны они там или нет, но с северянами им так просто не сладить. А вы возьмите Шадда и Уэйна, седлайте лошадей и скачите, предупредите лорда Эддарда. Нельзя, чтобы эта нечисть подобралась к нему со спины.

Двое гвардейцев, на которых он указал, уже направились было к лошадям, но Лианна остановила их резким взмахом руки.

– Великаны – не нечисть. Они когда-то жили здесь, на Севере, вместе с Детьми Леса. Они не говорят на общем языке, но говорят на древнем, и они знают меня. По крайней мере, я знакома с их вождем, Мегом Могучим. Я встречусь с ними, они послушают меня и не причинят нам зла.

На самом деле она не была полностью уверена. Великаны уважали оборотней, но сочтут ли они ее оборотнем теперь, после смерти Серой Звезды? Она общалась с Мегом, когда была женой и спутницей Манса, захочет ли он говорить с ней, когда за ее спиной стоят солдаты-поклонщики с холодной сталью? Но другого выхода не было – нельзя было допустить столкновение, из которого вряд ли вышел бы живым кто-нибудь из людей.

Алина тоже одолевали сомнения, правда, другого рода.

– Вы, м’леди Лианна, хотите пойти к ним? Одна? – Он решительно замотал головой. – Я не могу этого допустить. Лорд Старк оставил нас охранять вас, если с вами что-то случится, я даже представить боюсь, что он тогда сделает… Да я сам тогда скорее на свой меч брошусь, чем пойду ему объяснять, почему мы вас не уберегли.

Лианна, наконец, поднялась с недовольным и нетерпеливым вздохом. То, что Алин сохранил свою преданность к ней после стольких лет ее отсутствия в Винтерфелле, грело душу, но времени спорить с ним и убеждать уже не было: великаны приближались. Они, скорее всего, еще не видели людей в темноте и метели, поскольку были подслеповаты. Но рано или поздно либо они все-таки заметят костры и блестящую сталь и решат, что перед ними враги, либо их мамонты просто затопчут людей, не разглядев тех под своими ногами. И то, и другое может закончиться одинаково плохо.

– Алин, мой брат никогда не поступит несправедливо, – сказала Лианна, – даже если речь будет идти о жизни его родных, и ты сам это прекрасно знаешь.

Алин поджал рот, но угрюмо кивнул. Другие гвардейцы неуклюже топтались рядом с ним.

– Если у меня ничего не выйдет, и великаны на нас нападут, – продолжила Лианна, не ожидая возражений, – то докладывать Неду будет уже некому. Поэтому я пойду к ним, и ты не станешь мне мешать. Великаны страшны в бою, и это наш единственный шанс – сделать их своими союзниками.

Алин сглотнул так, что кадык дернулся на шее. По его глазам она видела, что почти убедила его, но все равно он продолжал сопротивляться:

– Все так, м’леди, вы все верно говорите, но чтоб идти одной… Давайте хоть я с вами пойду, прикрою спину…

Лианна коснулась его плеча.

– Прости, Алин, но нет. Никто из великанов не знает тебя, но они сразу поймут, что ты… северянин, – она чуть было не сказала «поклонщик», но вовремя прикусила язык. – Если они решат, что ты им враг, переговоры могут кончиться, так и не начавшись.

Алин тяжело вздохнул, так что даже под доспехом было видно, как ходит грудь вверх-вниз, а потом с несчастным видом кивнул. Лианна погладила его по руке.

– Присмотрите пока за щенками, чтобы они не расползлись, – попросила она. Попыталась вытащить из-за пазухи маленькую темную самочку, но та жалобно заскулила, вцепившись коготками в рубашку, отказываясь вылезать. Лианне пришлось устроить ее там поудобнее и плотнее запахнуть плащ. Она зажгла факел и уже направилась навстречу приближающимся неторопливой тяжелой поступью мамонтам, на спинах которых покачивались их огромные наездники, когда позади раздался звонкий голосок Рябинки:

– Волчица не пойдет одна. Я прикрою ей спину. Я-то точно не похожа на поклонщицу!

Лианна обернулась. Девочка гордо выпрямилась, сжимая в руке нож с костяной рукоятью – наверное, стянула где-то в лагере, как бы хорошо Лианна за ней не приглядывала. Но никто из гвардейцев, как ни странно, ничего не сказал про тащащих все, что плохо лежит, одичалых. Только Уэйн качнул головой:

– Вот отчаянная девка!

– Настоящая копьеносица, – без улыбки подтвердила Лианна и приобняла подбежавшую к ней Рябинку за плечи. – Пойдем.

3.

Великаны, огромные и волосатые, как мамонты, на которых они восседали, выезжали попарно из заснеженной мглы. Лианна, подняв факел повыше, ощупывала взглядом их мощные звероподобные тела с покатыми плечами, из которых торчали тяжелые головы, пытаясь определить, кто из них – Мег Могучий. Один из мамонтов, проходя мимо, повел хоботом в ее сторону и остановился на миг, будто в раздумье. Вдруг ее тело сотрясла непроизвольная дрожь. В памяти промелькнули картины из прошлой жизни, теперь казавшейся сном: Серая Звезда, живая, мчится, раскидывая мягкий снег и весело обтявкивая этих огромных, но неповоротливых зверей. Воспоминания были удивительно яркими. Чтобы удержаться и самой не броситься на четвереньки, забыв, что она человек, Лианне пришлось крепко обхватить себя руками, и лютоволчонок за пазухой тихо пискнул. Глаза защипало, и она смахнула слезинку с ресниц.